Текст книги "Штрафной удар в сердце (ЛП)"
Автор книги: Мэри Ми
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
ГЛАВА 4
АРИЭЛЛА
ВЫГЛЯЖУ ПРЕКРАСНО, ЧУВСТВУЮ УЖАСНО
Он, конечно, красавчик – из тех, на кого хочется взобраться, как на дерево, – но если он думал, что я соглашусь притворяться его девушкой, особенно с таким скудным объяснением, то он явно свихнулся. Он что, никогда не смотрел «Dateline10»?
Ух. Должно быть, здорово быть мужиком и никогда не думать обо всем этом. И где, черт возьми, моя кузина?
– Мэм, я совершенно серьезен, – его голос был мягким, с медленным южным акцентом, который приятно тянул слова.
Он слегка наклонил свою ковбойскую фетровую шляпу, позволяя взгляду своих зеленых глазах встретиться с моим. В мягком свете бара их цвет напоминал мне лес. С тех пор как я переехала в Даллас, я повидала немало горячих парней в таких шляпах, они были буквально на каждом углу, особенно после жизни в Сан-Франциско, где ковбоев не водилось вовсе.
Но никому шляпа не шла, как ему.
Его крепкие, мускулистые руки и широкая грудь были идеально обтянуты белой футболкой. Я даже не хотела опускать взгляд ниже стойки, потому что если его бедра такие же мощные, как остальное тело, то мне потребовалось бы божественное вмешательство, чтобы удержаться от согласия на его просьбу.
Если бы он сказал: «Ариэлла, станцуй на барной стойке».
Я бы ответила: «Да, конечно, горячий, таинственный ковбой, сэр».
Мне следовало прогнать его еще до того, как я начала пускать слюни, но отчаяние в его голосе и на лице действовало на меня, как корм для собак. Будь проклята черта Контрерасов, из-за которой я такая сплетница.
Он воспринял мое молчание как зеленый свет и продолжил умолять.
– Слушай, это всего на минутку. Потом я исчезну из твоей жизни. Обещаю. В общем, за это я оплачу твой счет.
Я отвлеклась на легкую щетину на его точеной челюсти, гадая, такого же ли медового каштанового цвета волосы у него под черной шляпой. Но как только он дошел до части про оплату, я тут же вышла из своего гипноза, вызванного горячим парнем.
– Почему каждый мужчина думает, что может разбрасываться деньгами, чтобы заставить женщин делать то, что им нужно?
– Я… Это… – его глаза расширились от удивления. – Я не это имел в виду, мэм. Я не хотел обидеть, честное слово. Просто… извините.
Лед в моем сердце немного растаял от его искренности.
Честно говоря, он выглядел таким милым, когда растерянно уставился на барную стойку, словно искал в ней поддержку. Я заметила его мозолистые ладони, когда он потер лицо в замешательстве. Руки у него явно рабочие.
Против собственной воли я все же опустила взгляд. Когда я добралась до его бедер, мне захотелось рассмеяться. Конечно, он был в светлых джинсах. Могу поспорить на все деньги, что на его заднем кармане вышито то самое, чертовски сексуальное «В».
Точно испытание от бога.
Я жила себе спокойно, придерживаясь обета безбрачия, и тут вдруг в моей жизни появляется горячий парень, которому срочно нужна фальшивая девушка. Или…
Я наклонилась ближе к нему, настолько, что наши носы почти соприкоснулись. Его ноздри слегка раздулись, но он даже не вздрогнул от нашей близости.
– Граси тебя подослала? – спросила я, игнорируя внезапную легкость в животе.
– Кто?
– Невысокая, мексиканка, с милым каре и командирскими замашками, но в какой-то странной добродушной манере. Она, скорее всего, уговорила тебя еще до того, как ты сам понял, что соглашаешься.
С каждым моим словом он выглядел все более озадаченным.
– Понятия не имею, о ком ты говоришь, – ответил он, как будто я сказала что-то совсем безумное.
Хм.
Последний шот текилы явно был ошибкой, потому что в этот момент я должна была сказать ему, чтобы он отвалил. Вместо этого я сказала совсем другое.
– Для кого этот спектакль?
– Так ты согласна? – в его голосе прозвучало удивление.
– Не факт, – я сделала глоток коктейля, стараясь не улыбаться, глядя на то, как между его бровями залегла морщина. – Как мужчины вообще выживают с такой ужасной способностью слушать? Я спросила, перед кем тебе нужно притвориться, что я твоя девушка?
– Эм… перед моей бывшей, – он поморщился, проведя рукой по затылку, а на его щеках выступил легкий румянец.
И вот так все мои хорошие мысли о нем испарились.
Конечно. Всегда бывшая девушка, нынешняя девушка или какая-нибудь запутанная ситуация. Я еще думала, может, это для агента или начальника. Но нет. Скорее всего, он что-то натворил, и теперь хочет, чтобы я помогла ему выкрутиться.
– Прости, «Дальняя дорога», – сказала я, пожав плечами. – Кодекс девушек. Я не помогаю парням прятаться от их бывших.
Он тяжело вздохнул, провел рукой по голове, словно неся на плечах весь мир.
– Ты права. Извини, что побеспокоил. Не знаю, о чем я думал… Ладно, хорошего вечера, мэм.
Я уже собиралась сказать что-то, но нас прервали.
– Какой сюрприз видеть тебя здесь, – раздался ядовитый голос.
Я повернулась и увидела высокую блондинку, которая подошла к нам с выражением откровенного презрения.
– Серьезно? В ЭТОМ ты решил выйти в свет впервые за долгое время? – она с пренебрежением дернула за край его футболки, а затем демонстративно стерла воображаемую грязь с пальцев. – Боже, ты вообще не можешь без меня, да? И что твой отец скажет на этот наряд?
Он замер, грудь почти не двигалась, будто задержал дыхание. Его лицо стало совершенно бесстрастным, но что-то в этой неподвижности казалось мне неестественным, словно он сдерживал каждую мышцу, лишь бы не реагировать.
Моя тревога тут же взлетела до небес.
Я понятия не имела, о чем думает этот мужчина, черт возьми, я даже его имени не знала, но каким-то образом нутром чувствовала, что он мечтает, чтобы пол под его ботинками раскололся и поглотил его целиком.
Или ее. Хотя, честно говоря, может, это просто мои желания.
– И ты надел эту шляпу? – с презрением протянула она, полностью игнорируя, насколько некомфортно он себя чувствует. Его язык тела буквально кричал, чтобы она оставила его в покое.
Он не произнес ни слова.
Мой взгляд метался между этой сногсшибательной женщиной, которая с каждой секундой становилась все менее привлекательной, и таким же потрясающим, но молчаливым большим мужчиной рядом со мной. В ее глазах сверкал холодный, злой блеск, от которого у меня по спине пробежал неприятный холодок.
Но больше всего меня выбесило не то, что она говорила, а то, как он при этом сжимался, словно каждое ее оскорбление было ему привычно. Будто она делала так не в первый раз.
Гнев закипал у меня под кожей, готовый вырваться наружу. Я сжала пальцы в кулаки, ногти впились в ладони, оставляя полумесяцы на коже. Мне не нужно знать имя человека, чтобы захотеть за него заступиться.
Ей нравилось издеваться. Было видно по ее позе – высоко поднятая голова, расправленные плечи – она наносила один словесный удар за другим, прекрасно зная, что в ответ не получит ни одного.
Ему повезло, что он выбрал меня для этого маленького спектакля. Потому что про меня всегда были верны две вещи.
Во-первых, я заказываю холодный кофе независимо от погоды.
А во-вторых, я обожаю давать сдачи.
Кроме того, меня чертовски раздражало, что она даже не соизволила признать мое существование. В мою сторону был только один мимолетный, презрительный взгляд. Тот, которым одаривают, когда считают тебя слишком незначительным, чтобы тратить внимание.
– Прости, ты контактную линзу потеряла? – я нарочно сделала голос приторно-снисходительным. Говоря, я немного отошла в сторону, вынуждая ее меня заметить.
На мгновение в ее глазах мелькнуло удивление. Она моргнула, обдумывая мои слова. А потом ее лицо скривилось в презрительной гримасе. Или это просто ее обычное выражение? Трудно сказать, врожденное у нее чувство превосходства или предназначено специально для людей, которых она считает ниже себя.
– Что? – огрызнулась она.
– Эмма, отстань, – вдруг подал голос мужчина. На его лице больше не было безразличия, теперь в его тоне звучало что-то вроде… заботы.
Эмма. Отлично. Очередное имя, которое я не смогу дать своим будущим детям.
Не то чтобы я собиралась заводить детей в ближайшее время, но, судя по всему, список возможных имен у меня резко сокращался. И если честно, меня больше беспокоило не это, а то, как по ее шее расползались красные пятна раздражения.
– Ой, да не будь таким чувствительным, – отмахнулась она.
– А ты не будь такой грубой, – резко ответил он.
У меня внутри потеплело. Мило, что он хотел меня защитить. Но он не знал, что мне защита не нужна.
Если ты вырос в такой же большой семье, как моя, то быстро учишься постоять за себя. Никто не умеет ударять по больному так же, как родня.
Только разница в том, что они – любимые засранцы. А эта женщина просто засранка.
Если Эмма думала, что ее подколы смогут меня зацепить, то ее ждало большое разочарование.
– Я спросила, ты потеряла линзу? – я указала на ее глаза. – Или ты просто настолько слепая, что не заметила, как вторглась в разговор, даже не попытавшись признать мое существование?
Парень захлебнулся смехом, пытаясь прикрыть его кашлем. Я чувствовала, как от него исходит веселье, но продолжала удерживать взгляд на Эмме. Ее губы то открывались, то закрывались, как у рыбы, выброшенной на берег.
Безмолвие.
Такие люди, как она, никогда не знают, что делать, когда кто-то не сгибается под их взглядами, плохим настроением и колкими словами. Я умела разбираться в людях, и что-то мне подсказывало, что в их паре именно она была проблемой.
– Кто ты вообще такая? – процедила она, наконец удостоив меня внимательным взглядом. – Как ты смеешь так со мной разговаривать?! Ты слышал, что она мне сказала? – возмущенно повернулась Эмма к нему, явно ожидая поддержки. – Ты что, просто позволишь ей…
– О, он мне ничего не позволяет, – перебила я. – Забавно, что ты вдруг решила беспокоиться о манерах, хотя с момента, как пришла, не проявила ни капли.
Ее голубые глаза сузились, губы скривились, как будто она только что лизнула лимон.
– Слушай сюда, ты…
– Эмма, – его голос был низким, с предупреждающими нотками. – Я бы на твоем месте очень осторожно подбирал следующие слова.
Ее лицо стало карикатурным – широко раскрытые глаза, отвисшая челюсть, даже громкий, возмущенный вздох.
Было очевидно, что он обычно не ставил ее на место. Наверное, он терпел ее поведение все время, пока они были вместе.
Бесит.
– Милый, – я подошла ближе и положила руку ему на бедро. Его глаза чуть расширились, но он сразу же подыграл, переплетая наши пальцы и поднося их к губам.
Черт.
Мое сердце ухнуло вниз, а по коже пробежали мурашки.
Просто спектакль. Не по-настоящему.
– Что, черт возьми, здесь происходит?! – завизжала Эмма. – Ты не мог так быстро забыть меня! Я бы знала!
– Может, тебе стоит перестать его преследовать, – я пожала плечами.
– Да уж, серьезно, – пробормотал он себе под нос.
Прежде чем я успела передумать, я встала между его ног, обвила руками его шею и посмотрела прямо в глаза.
– Он живет дальше, но, похоже, ты – нет.
Ее лицо побагровело.
Его руки скользнули мне на талию, и прежде чем я поняла, что происходит, я уже сидела у него на коленях, прижатая крепкими руками.
– Есть вещи, вокруг которых мой мир не вращается, Эмма, и ты – одна из них, – спокойно сказал он.
Она раздраженно выдохнула.
– Милый, – я склонилась к нему ближе и улыбнулась, – пошли отсюда… в более уединенное место.
Его хватка на моей талии усилилась.
– Если ты продолжишь так двигаться, мы никуда не пойдем, – пробормотал он.
Вот черт.
– Но да, милая, – его голос был как мед. – Как пожелаешь.
Я вскочила с его колен, прежде чем сделала что-то глупое.
– Надеюсь, ты найдешь свои линзы и улучшишь поведение, – бросила я через плечо, увлекая парня за собой.
ГЛАВА 5
ДАЛТОН
КОДЕКС ДЕВУШЕК НЕ РАБОТАЕТ, ЕСЛИ ТЫ СТЕРВА
Она повела нас в сторону главного зала, который сегодня использовали как танцпол. Для такой маленькой женщины она держалась с большой уверенностью, без труда тянув меня за собой.
Я наклонился ближе, чтобы прошептать ей на ухо, сокращая расстояние между нами:
– А как же Кодекс девушек?
С тех пор как она соскользнула с моих колен, мне не терпелось снова почувствовать ее рядом, уловить теплый аромат кокоса, исходящий от ее кожи.
– В Кодексе есть четкий пункт – если ты стерва, то теряешь на него право. А твоя бывшая – дрянь. Черт…
Она так резко остановилась, что я едва не налетел на нее. Я схватил ее за бедра, помогая удержаться, а ее руки ухватились за мои предплечья.
Мои пальцы снова коснулись гладкой полоски кожи на талии, и мне пришлось сдерживать стон, потому что в голову полезли совсем нецензурные мысли о том, как было бы держать ее так… но совсем в других обстоятельствах.
– Прости, – одновременно сказали мы.
– Прости? За что ты извиняешься? – спросил я.
– Ну, называть чью-то бывшую стервой – мягко говоря, невежливо.
Судя по хитрой улыбке, она не слишком переживала из-за этого.
– Мэм, думаю, извиняться тут должен я. Эмма… – я замолчал, подбирая слова, которые не заставят меня выглядеть как полный козел.
Судя по всему, я уже оставил у нее не лучшее впечатление. Сначала попросил притвориться моей девушкой, потом позволил бывшей на нее наехать. Хотя, если быть честным, она справилась более чем хорошо.
Я вспомнил, как вспыхнуло ее лицо, когда Эмма вторглась в наш разговор. Это была не ревность. Ее разозлило отсутствие элементарной порядочности. Такой же взгляд у наших игроков бывает, когда кто-то грубо нарушает правила. Она не терпела несправедливости.
– Стерва, – подсказала она с насмешливым вызовом.
Я хотел ответить, но она потянула меня на танцпол.
– Пойдем. Никто не поверит, что мы пара, если мы будем стоять как два столба. Посмотрим, можешь ли ты танцевать, güerito11.
Голос моей матери эхом отозвался в голове: «Расслабься, Далт. Ты тоже имеешь право делать то, что нравится».
Эта тема была болезненной между нами последние несколько лет. Не думаю, что мама имела в виду это, когда говорила, чтобы я больше наслаждался жизнью. Хотя зная ее, возможно, она имела в виду именно это.
На моем лице сама собой появилась улыбка, пока моя ненастоящая девушка тянула меня на танцпол. Она обвила руки вокруг моей шеи, а я замешкался, не зная, куда деть свои.
– Только не говори мне, что ты не умеешь направлять женщину на танцполе, – поддела она, положив мою руку себе на спину и чуть ниже. Настолько ниже, что мой мизинец почти касался ее…
Это сон или пытка? Моя выдержка была на пределе.
Я прокашлялся, отчаянно вспоминая самые худшие игры в своей карьере, чтобы отвлечься.
– Ну, спасибо за помощь, – я сделал паузу, давая ей шанс не раскрывать имя, если не хочет, но черт возьми, как же я хотел его узнать.
Ее карие глаза сверкнули, на лице появилась хитрая улыбка. Она закусила нижнюю губу.
– Ариэлла. Но друзья зовут меня Ари.
Ариэлла.
Я мог бы выдохнуть это имя ей прямо в губы.
Словно одержимый, я наклонился ближе, мои губы почти касались ее уха:
– Скажи мне, Ариэлла, мы друзья?
Ее тихий вдох отдался прямо в моем паху. Но, разумеется, она не дала мне взять верх. За десять минут я уже понял, что она – та еще провокаторша.
– Ну, не знаю. Друзья обычно знают имена друг друга, а ты мне своего еще не сказал, – прошептала она в ответ.
Мы отступили друг от друга, но оба улыбались во весь рот. С ней было так легко, словно мне не нужно было притворяться.
– Далтон. Друзья зовут меня Далт.
– Скажи мне, Далтон, мы друзья?
В ее взгляде блеснул вызов, а губы тронула та самая дразнящая улыбка.
– Да, Ари. Мы друзья.
Я скользнул ладонью по ее спине, задержавшись на изгибе талии. Ее мышцы под пальцами были упругими. Я взял ее руку в свою, поменял нашу позу и провел бедром между ее ног, фиксируя нас в позиции для танца.
Ее улыбка расплылась в полное, солнечное сияние.
Солнечный лучик.
Она чуть склонила голову набок, ее темные глаза сверкали:
– Ты умеешь танцевать бачату, Далт?
Я усмехнулся и провел пальцем по ее запястью.
– Мой лучший друг доминиканец. Если бы я не научился танцевать, он бы со мной не дружил. Ты бы видела, как он учил меня правильно двигаться. Никогда в жизни я не был так близко к другому мужчине.
Она рассмеялась, даже не моргнув от моего странного признания.
– Ладно. Давай посмотрим, чему тебя научили.
– Не стоило тебе рассказывать, – улыбнулся я, ведя ее назад, в первый медленный шаг.
– О, да ладно. Друзья же должны делиться секретами?
Ее тело легко двигалось в такт музыке, бедра покачивались в унисон с моими движениями. Я позволил себе едва-едва коснуться ее кожи кончиками пальцев, ловя малейшие сигналы, улавливая ритм.
Бар вокруг нас исчез. Мы двигались как одно целое.
– Ну ладно, Ари. Расскажи мне секрет.
Она запнулась на долю секунды. Ее легкая улыбка дрогнула, в глазах появилось что-то закрытое. Я заметил, как она сглотнула.
– Знаешь… Я вообще-то так не делаю.
– Не делаешь что?
– Это. – Она кивнула на нас. – Не притворяюсь чьей-то девушкой. Не позволяю незнакомцам вот так держать меня. Честно, Кит Моррисон бы меня осудил.
Я рассмеялся, ее неожиданный комментарий застал меня врасплох.
– Тот самый ведущий «Dateline?»?
Она вскинула бровь, ее губы тронула лукавая улыбка.
– Ты что-то знаешь про криминальные шоу?
– Достаточно, чтобы понимать – если бы я был убийцей, я бы не танцевал с тобой в толпе свидетелей.
– Хм-м, – она сузила глаза, и я использовал момент, чтобы закружить ее, а потом притянуть обратно. Ее тело идеально подходило моему, и от этого сердце сжалось. – Хорошая мысль, – выдохнула она чуть тише. – Но нам нужны правила. Никаких фамилий, профессий, номеров телефонов, адресов. Договорились?
Я нахмурился.
– Почему? Я такой плохой компаньон?
Ее взгляд смягчился.
– Нет. Ты слишком хороший компаньон, – она выдохнула слабо и горько усмехнулась: – Я не могу позволить себе соблазниться красивым мужчиной с красивыми глазками. Если я ничего о тебе не знаю, то не смогу связаться с тобой позже… когда мне будет особенно тяжело.
Ее честность ударила по мне сильнее, чем я ожидал.
– Это… странно логично. Я одновременно разочарован и впечатлен твоей самодисциплиной, – признался я, не понимая, почему от этой мысли у меня кольнуло в груди, хотя разумом я знал, что так будет лучше. Я решил, что мне не нужны отвлекающие факторы в этом сезоне, а Ари стала бы самым большим из них.
Музыка сменилась на более быструю, но я не был готов отпускать момент – еще нет.
– Ну, если у нас только одна ночь… – я замялся, почесав затылок. – Может, сделаем ее настоящим свиданием?
Я не шутил, когда говорил, что готов делать все, что она захочет, особенно теперь, когда у нас есть срок.
Но как только из ее уст вырвалось короткое «черт» и она схватилась за телефон, у меня внутри все похолодело.
Идиот. Я полный идиот. Я даже не знаю, свободна ли она. Черт, я даже не знаю, нравятся ли ей мужчины.
Между нами повисло напряженное молчание. Я заставил себя не двигаться, хотя все внутри кричало, что нужно сделать что-то – отшутиться, отступить, что угодно, лишь бы избавиться от неловкого, тянущего чувство в груди.
Она лихорадочно что-то печатала, прикусывая нижнюю губу.
– Помнишь, я говорила про двоюродную сестру? – наконец, она подняла на меня взгляд, будто проверяя, следую ли я за мыслью. – Так вот, когда я отчитывала твою бывшую, я совершенно забыла, что должна быть здесь с ней.
Я выдохнул, хотя тяжесть в животе не исчезла. Может, это не тот момент, когда она говорит мне, что мы просто случайные знакомые, и я должен исчезнуть.
– Pendejo12, – пробормотала она себе под нос и покачала головой. – Прости за это.
– Все нормально, – мой голос чуть дрогнул, но она, кажется, не заметила. А если и заметила, то не подала виду.
Ее губы изогнулись в лукавой улыбке, пока она строчила сообщение.
– Тебе повезло, – от тяжести на душе чуть-чуть убавилось. – Похоже, моя «компаньонка» на этот вечер… занята в горизонтальном положении. Она написала, что можно не ждать ее.
Ари спрятала телефон в карман, покачав головой.
– Ну, – я расправил плечи, возвращая уверенность, – хочешь, я схожу за выпивкой?
Она склонила голову набок, изучая меня своими проницательными карими глазами. Я почувствовал, что она взвешивает – стоит ли мне доверять.
Я увидел момент, когда она приняла решение. В ее глазах вспыхнул свет, а на ее губах расцвела озорная улыбка. От этого взгляда у меня по коже пробежали мурашки, в равной степени от волнения и восторга.
– Ладно, – наконец сказала она. – Но вести сегодня буду я.
Не отпуская моей руки, она потащила меня сквозь толпу, на ходу бросая рассеянные «извините», а порой просто подталкивая плечом профессиональных спортсменов, как будто это пустяк. От этой картины я невольно улыбался, как дурак. В ней было столько уверенности, и, черт возьми, это делало ее еще привлекательнее.
– Кто теперь тут потенциальный убийца? Куда ты меня тащишь? – спросил я, наклоняясь, чтобы открыть перед ней дверь.
Пусть она и хотела водить меня за собой, но дверь самой я открывать ей не позволю.
Взгляд, который она на меня бросила, говорил, что она, похоже, не разделяет мою точку зрения.
– Ари, неужели это будет наша первая дружеская ссора? – я склонился ближе, понижая голос, чтобы нас не подслушали. Одна из неприятных сторон быть игроком НХЛ – отсутствие личного пространства. В последнее время казалось, что все желают влезть в мою жизнь, хотел я или нет. – Потому что при мне ты сама дверь не будешь открывать.
Она фыркнула, отмахнувшись, и прядь ее темных волос упала ей на лицо.
– Женщины сами могут открывать двери, знаешь ли.
– О, я знаю. Уверен, что ты можешь делать многое сама, Ариэлла, но не значит, что ты должна, – сказал я тихо, заправляя выбившийся локон ей за ухо.
Ее губы поджались, а в глазах сверкнуло упрямство, будто она решала, какое еще возражение привести.
Но я заметил момент, когда она осознала, что эту битву не выиграет.
– Ладно, – она ткнула пальцем мне в грудь и слегка поморщилась, наткнувшись на мышцы. – Но ты не платишь за мой ужин, ясно? Я могу сама за себя заплатить, «Дальняя дорога».
– Я же не наездник на быках, – рассмеялся я. – И, кстати, разве у нас не было правила – никаких должностей?
Она издала какой-то звук, медленно оглядев меня с ног до головы, задержавшись дольше, чем надо, на моих ногах.
– Мои глаза выше, Ари.
– Спасибо за урок анатомии, – усмехнулась она, но, клянусь, ее щеки стали чуточку розовее.
– У тебя есть машина? – спросила она, доставая телефон. – Или нам придется вызывать такси?
Моя была у катка, и мы могли бы просто дойти туда пешком, но она пока не показала ни одного признака того, что знает, кто я такой, и мне, черт возьми, это нравилось.
– Нет, машины нет, – сказал я, полуправдиво. – Приехал с друзьями.
Она кивнула и открыла приложение в телефоне.
– Будет через пару минут. Разрешу тебе оплатить половину, – добавила она с лукавой улыбкой. – Я не настолько независимая.
Господи, от ее яркой улыбки и то, как теплые карие глаза словно светились изнутри, я терял голову. Я пытался списать свою реакцию на месяцы воздержания и то, что не разговаривал с новыми женщинами целую вечность.
Эмма была моей любовью со студенческих лет. Мы познакомились на первом курсе после хоккейного матча, и тогда мне казалось, что дальше все сложилось само собой. Но месяцы разлуки позволили мне взглянуть на наши отношения иначе. Теперь, оглядываясь назад, я не уверен, что вообще когда-либо любил ее.
И в глубине души знал – она тоже никогда меня не любила.
Я был так одержим тем, чтобы быть хорошим партнером, чтобы всегда быть рядом, быть тем, кто нужен, что даже не задумывался, что она может просто уйти.
Что я могу оказаться недостаточно хорош.
И вот, четыре месяца назад, почти шестилетние отношения закончились запиской «Мне нужен перерыв».
Серебристая «Королла» подъехала к обочине, но я был слишком погружен в свои мысли, чтобы открыть дверь.
– Ха! – Ари победно посмотрела на меня. – Прошу вас, сэр.
Она театрально поклонилась, а я невольно отметил слишком удачный ракурс на ее декольте.
Иногда не быть джентльменом – тоже приятно. Очень, очень приятно.
– Перестань пялиться на мою сиськи и садись, Далтон.
Я ухмыльнулся и уместился, как мог, в маленьком салоне.
– Если бы ты позволила мне открыть дверь, – пробормотал я, когда она устроилась рядом, – проблемы бы не возникло.
– Да, но тогда ты пялился бы на мою задницу, – парировала она, захлопнув за собой дверь.
Она была полной противоположностью моей бывшей. Эмма любила, когда за ней ухаживают, когда все делается для нее. Она не хотела платить ни за что. Черт, я оплачивал даже те обеды с ее друзьями, на которые меня никто не звал.
Ари, напротив, словно шарахалась от мысли позволить мне сделать что-то за нее. Даже дверь открыть не хотела позволять.
И, что удивительно, мне нравилось.
Это не может быть наша единственная ночь.
От этой мысли сердце пропустило удар, а я позволил себе поверить, что, может быть, у нас с Ари будет еще один вечер.
