Текст книги "Наследники миров Книга 6"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

– Это не обаяние. Ты бы мог быть точнее. Это свойство энергии, которая во мне бродит, она притягивает окружающих, но их эмоции – результат воздействия, а не искренний порыв. К счастью, на местных моя энергия не слишком действует. А на тебя?

– Сегодня увидим.

Кикха вспомнил Радоборта. Брат очнулся сам не свой. Кикха ждал возмущения и брани, но Радоборт был тих, как младенец и задумчив. Кикхе стало любопытно, как они встретятся, когда Эл пойдет извиняться?

Потом появился Хети и позвал их в зал для заседаний.

Эл осмотрела новое помещение и ахнула. Это был обширный зал с круглым столом в центре.

– У тебя как будто есть воспоминания связанные с таким же залом? – спросил ее Ладо.

– В моем мире существует легенда о круглом столе и его… – Эл подбирала слово, – воинах. Она символизирует мудрое правление, служение и поиски истины.

– Хорошая легенда, – одобрил Ладо. – Я покажу ваши места.

Кикха и Эл были усажены рядом, потом, через большие двери в зал стали входить люди. Их оказалось ровно по количеству мест за столом. Эл узнала жреца и поклонилась ему, в ответ она получила сдержанный поклон, скорее равнодушное приветствие, чем презрение. Зато Кикху жрец поприветствовал особым жестом, который Кикха игнорировал.

Долгожданный совет оказался самым скромным и коротким официальным заседанием, в котором Эл удалось участвовать. Ее и Кикху представили главам семей города. Сложилось впечатление, что присутствующим хорошо известны все предыдущие события. Ладо сообщил собравшимся, что Эл попытаться разобраться с проклятием. Он только спросил одобрения, и оно тут же было получено. Эл поставили условие получить разрешение владыки. Жрец неохотно согласился содействовать. Эл помнила реакцию Алмейры, на ее недавнее заявление. Королева сидела за столом, по правую руку от Ладо, но на сей раз ее лицо было каменно спокойным, когда горожане одобряли решение Эл и благодарили. Зато Эл усмотрела в настроении жреца намек на недовольство, но этот человек, кажется, знал, как себя вести, всего мгновение он жил сомнением, а потом пришел в спокойное состояние. Эл не чувствовала больше никакого напряжения, присутствующие держались очень торжественно. Царила атмосфера искреннего уважения. И надежд.

Потом обсудили какой-то праздник, назначив его на завтра. Эл удивилась, оставила расспросы на потом, и приняла приглашение. Основные празднества назначили на площади у храма. На том и разошлись.

Эл осталась на своем месте в зале. Ей опять казалось, что она дома, но не в своем времени, а где-нибудь во времена Мерлина, при этом ее старый друг Махали выступал в роли волшебника из сказки. Ее друг Дмитрий был поклонником этой легенды и в детстве уговаривал Эл сбежать именно в это время, чтобы самому увидеть легендарных героев. Они только со временем не могли определиться. Ему так и не удалось побывать там, зато Дмитрий сам стал своего рода рыцарем, только космических глубин.

Эл ушла в воспоминания, забыв о том, что рядом наблюдательный Кикха, она не пошевелилась, когда в зал вернулись Ладо и Алмейра. Кикха подал знак, чтобы они не тревожили Эл. Она ожила не скоро, заметив присутствующих, Эл почему-то улыбнулась им.

Она положила руки на стол, еще раз осмотрела зал.

– Какой завтра праздник? – спросила она.

– Накануне урагана мы всегда устраиваем праздник. Спасибо, что приняла приглашение. Людям будет приятно увидеть тебя, – сказал Ладо. – Но это будет завтра, а пока не покидай дом.

– У нее больше ничего не болит, – сообщил Кикха.

– Это видимость, – усомнился Ладо.

Эл обернулась в Кикхе.

– Хочу видеть Радоборта. Покажешь новый дом? – спросила она.

Кикха кивнул.

– Я могу сопровождать вас? – спросила Алмейра.

– Да, – согласился Кикха за себя и Эл.

Новый дом для гостей был похож на маленький дворец. Эту часть города Эл обходила стороной, здесь было больше всего обитателей. Дома выглядели, как миниатюрные крепости, приспособленные для того, чтобы противостоять стихии. Дом казался пустым, лишь у входа горели два светильника.

Эл торопилась войти. Ветер здесь был не так силен, как на других улицах, но и его дуновения было достаточно, чтобы раны напомнили о себе. Встревоженная Алмейра не сводила с Эл глаз, трудно понять чего больше она опасалась, что обостриться недомогание Эл или будущей встречи двух соперников.

– Мы можем хотя бы формально побыть вдвоем? – спросила Эл у Кикхи.

Он указал Эл наверх, она поняла, что ей предстоит подняться этажом выше. Боль в животе становилась сильнее, поэтому она поспешила.

Эл нашла Радоборта сидевшим у стены, на вид вполне здоровым. В комнате было прохладно и сумрачно, свет пробивался сквозь занавес на двери. Эл не требовался свет. Она вошла, встала почти в дверях.

– Ты меня не прогонишь? – спросила она.

– Ты поняла, что я хотел видеть именно тебя, – тихо сказал Радоборт.

– Я пришла, чтобы извиниться, – сказала Эл.

– Зачем?

– Мне тяжело на душе. Прости мою горячность.

– Вернее, тебе неприятно, что ты показала силу, что увидела в себе отголосок прошлого, который считала забытым. – Он был совершенно прав. – Ты не собиралась убить меня, это я хотел твоей смерти. Ты вызвала сначала ярость, а потом жажду убийства. Признаюсь, что я впервые пережил такой всплеск огня внутри… будто бы не я…

Радоборт умолк. Эл почувствовала себя еще более неуютно.

– Мне стало очень жалко Алмейру. Твои слова задели ее сильней, чем ее собственные угрызения совести. Бедняга мучилась в нашем присутствии. Страдание других мне переносить труднее, чем собственное, – попыталась объяснить она.

– Я заметил. Теперь я понимаю твой гнев. Теперь я понимаю Дорона, – он снова умолк, вскочил на ноги и подошел к Эл. Ему было тяжело двигаться. Эл протянула руку, и он облокотился на нее, а потом отстранился.

Эл вздохнула.

– Ответь мне, если не секрет, есть связь между гибелью твоих братьев и моей силой? – спросила она. – Что ты видишь? Наша стычка имеет отношение к твоему предсказанию?

– Успокойся, Эл, не имеет, – заверил Радоборт. – У меня теперь полно других подозрений, но я не стану говорить тебе о них. Я скажу другое. Ты – особенная. Ты не похожа на смертную. Я не смогу передать словами, что я видел, когда мы сцепились.

– Ты мог видеть, что угодно, начиная от картин из моего прошлого, заканчивая фантазиями и галлюцинациями, – усомнилась Эл. – Мы оба почерпнули друг у друга немного нового.

– Элли, если бы у нас было время, если бы я смог лучше узнать тебя, понять тебя.

Эл смотрела в его глаза и словно видела Лоролана, теперь они казались ей похожими, два брата. Радоборт с трудом переносил напряжение, ее присутствие будило в нем волнение. Эл напряглась, и она ощутила присутствие Кикхи и Алмейры, причем девушка была рядом и, кажется, слышала их разговор. Эл точно определила чувства Алмейры, молодая королева замерла в отчаянии. Эл медлила только мгновение.

– Отдыхай, ты немного не в себе, Радоборт. Я через чур сильно шарахнула тебя, – тон Эл стал официальным. – Я обещаю, что впредь не стану посягать на твою персону, даже если ты очень меня разозлишь.

– Элли, – Радоборт собирался продолжить пылкую речь. – Погоди. Не уходи.

– Спокойно, – перебила его Эл. – Кикха слышит нас, он решит, что мы сговариваемся. Поговорим позже, когда ты будешь в силах уверенно стоять на ногах и так же уверенно думать. Я просто счастлива, что ты не злишься на меня. Мне стало легче на душе, и большего облегчения я не могла бы желать. Раны заживут, пройдет наш обоюдный шок, и мы еще обсудим наши общие планы. Полагаю, что соперники ненадолго могут стать союзниками.

– Это было бы замечательно, – согласился Радоборт с вполне искренним воодушевлением.

Эл выскользнула за дверь и столкнулась с Алмейрой, она стояла с большой чашей в руках, ее прелесть и красота опять исчезли с лица, на нем отражалась все та же мука.

Эл изобразила недоумение и покрутила у виска пальцем, словно Алмейра могла знать смысл этого жеста.

– Кикха прав, он слегка не в себе, – сделала Эл видимое заключение. – Надеюсь, он придет в себя.

Ее ложная веселость нагнала на Алмейру в еще большую тоску.

– Не могли бы вы передать ему чашу, – попросила Алмейра.

– У меня болит рука. Немного, – отказалась Эл. – Спасибо, что вы заботитесь о нем. Ему нужна ваша забота.

Эл чувствовала, что говорит не то. Что ей оставалось? Спуститься вниз и составить компанию Кикхе, который скучал, и бродил по кругу.

– Как тебе братец? – спросил он.

– Он весьма странный, – откровенно сообщила Эл свое впечатление.

– Дорон перед смертью был таким же?

– Радоборт сказал, что наша стычка не имеет отношения к предсказанию его смерти.

– Он уже обсуждает с тобой столь личные подробности? – не сдержался Кикха. – "Ты не похожа на смертную… Я не могу передать словами… Это было бы замечательно".

– Как не совестно подслушивать, – возмутилась Эл.

– У меня, по твоим меркам, нет совести. Хотел бы этого не слышать, – прошипел Кикха. – Что ты сотворила с ним? Он разве что не падал на колени. Что ты ему ответишь, когда он будет просить остаться с ним? Как они похожи с Лороланом. Правда, Эл?

Он слышал их, он уловил ее сравнение. Эл закусила губу.

– Где я буду спать? – спросила она.

– В доме Ладо, – ответил он. – Мы тут поторговались, пока ты зализывала раны. Он позволил нам остаться в городе, а взамен мы позволили ему оставить тебя в его доме. Элли, количество твоих поклонников в этом городе растет с каждым днем. На месте Алмейры я бы озадачился не симпатией Радоборта к тебе, а тем, как уберечь от тебя город. Ладо мне не поверил, когда я намекнул, что в этом сезоне у них будет одним ураганом больше, включая тебя.

Эл опять наблюдала перемену его настроения. Кикха злился. Совсем недавно его язвительный, но уже доброжелательный, тон подкупал, теперь он снова стал циничным. Эл посмотрела на Кикху снизу вверх и подумала: "Какая яркая ревность. Ветер в этом городе сводит с ума не только Матиуса".

– Тогда я ухожу, – сказала она вслух.

По спине побежали мурашки от взгляда в спину. Эл вышла из дому.

Она немного заблудилась, ветер даже легкий так холодил раны, что ее стал бить озноб, она отвлеклась и пропустила нужный поворот. К счастью из следующего переулка ей наперерез выскочил Хети. Юноша был взволнован. Он в сердцах стал кричать.

– Вот вы! Ладо сказал не ходить вам под ветром! – Хети не замечал, что кричит на нее. – Быстрее, быстрее, вы не поверите, но вас хочет видеть жрец! Он сам пришел.

Эл, трясясь в лихорадке, посильнее запахнула плащ и поспешила следом за Хети.

Она почти вбежала в залу дома и сразу заметила жреца, он стоял у дальней стены, но его силуэт, высокий и худой сильно контрастировал с окружающим, внося некоторый диссонанс. Эл не могла унять дрожь, поэтому ничего не сказала, просто поклонилась.

– Вы хотели встречу с владыкой. Следуйте за мной, – строго произнес жрец.

– Уже? – удивилась Эл. – Сейчас?

– Я не точно выразился? – жрец остался недоволен ее вопросами. – Для слуги вы очень недогадливы.

– Я не слуга. – Эл тоже не понравился его тон. – Показывайте дорогу.

Опять она вышла на улицу, встревоженный Хети стоял в дверях, он увидел Эл в сопровождении жреца, отскочил в сторону и вжался в стену.

– Ступай в свой дом мальчик, ветер вреден тебе, – сказал жрец.

Хети скрылся в доме.

– У Ладо ему будет безопаснее, – заметила Эл.

– Его воспитывает не Ладо, а его воспитательница, как я наблюдаю, отдает предпочтение великим. Сын владыки интересует ее больше, чем воспитанник.

– С чего вы взяли, что тут есть дети владыки?

– Не притворяйся. Забыла, кто я?

– А вы едва ли понимаете, кто такая я. Оставьте ваш надменный тон, – сделала замечание Эл. – Я умею быть вежливой, чего жду и от вас.

– Вам здесь не место, – строго сказал жрец.

– Надеетесь, что владыка мне откажет? – спросила Эл и подумала: "Кого-то он мне напоминает".

Жрец ответил молчанием. Эл не стала прислушиваться к тому, что он чувствует. Дрожь стала усиливаться, постепенно переходя в волнение. До Эл только стало доходить, для чего ее позвал жрец. Она стала мысленно формулировать свою просьбу, старалась построить фразу, но холодеющие раны и постоянная дрожь мешали ей думать. Даже вчера она не чувствовала себя такой больной.

Жрец привел ее к дворцу, они вместе прошли по галерее, поднялись несколькими ярусами выше. Эл брела, как во сне. Наконец, жрец отворил перед ней массивную дверь, повеяло теплом. Эл шагнула в комнату, залитую ярким светом. Круглых светильников здесь было больше десятка.

Жрец молча наблюдал за ней. Эта девушка не ведала смущения и страха. Она была красива, особенно теперь в женской одежде, когда стала похожа на простую горожанку. Болезненность придавала ее лицу мягкие черты, кудри коротких волос, в беспорядке от постоянного ветра, окутывали ее головку красивым облаком. Взгляд ее глаз был пронизывающим, очевидно, поэтому она всегда смотрела не на собеседника, а немного в сторону. Как поразительно она похожа на ту, чье имя он знал, но не посмел бы никогда произнести. Как жаль, что она будет говорить с владыкой наедине. Он понял, что ему пора уйти.

– Жди здесь, – сказал он и удалился.

Снаружи дул ветер. Жрец торопился найти от него укрытие, но постороннее присутствие во дворце заставило его выполнять свои обязанность. Ветер не позволил распознать визитера. Только когда жрец увидел Ладо, он немного успокоился.

– Она все-таки пошла туда, – с досадой сказал он.

– Он так желала, – ответил жрец.

– Как быстро он отозвался.

– Ты взволнован. Ладо, твоя симпатия к ней носит оттенок отеческой заботы, а она в ней не нуждается.

– Это мои чувства, никто их не отнимет у меня.

– Все упрямишься. Ты не смог увести людей из города на этот раз, не сможешь и в следующий. Твое упрямство приведет тебя к гибели. Ее тоже, если она научится у тебя непочтению к владыке. Не в ее силах избегнуть проклятия.

– От чего ты так зол на всех?

– Будто ты не знаешь? Вы все – отступники, лишь я один здесь верен владыке. Надеюсь, высочайший внушит вашей Эл, кто вы на самом деле. Хочу увидеть ее лицо, когда она выйдет оттуда.

– Эл далеко не дитя. Она умеет слушать свое сердце, едва ли возможно ей внушать.

– То, как она обошлась с наследником, говорит о ее строптивом нраве. Владыка любит переубеждать таких, как она. Он велик, она не устоит.

Тем временем Эл ждала. Ее стало кидать то в жар, то в холод. Раны ныли так, словно они получены только что. Глаза привыкли к яркому свету. Ничего не произошло, она услышала голос и увидела его.

– Ты уже все решила, – голос был таким мягким, воодушевляющим.

Эл не знала, что ей делать.

– Довольно глупо будет, если ты станешь бить поклоны. Итак, ты хотела попытаться преодолеть проклятие. Я ждал, что кто-то вновь встанет на этот путь. Ты решила, что тебе эта роль по силам? А состязание? Разве можно принимать на себя новые обязательства, если не исполнены старые?

– Решение всецело остается за вами, – проговорила она.

– Ты готова отказаться от борьбы и победы только потому, что тебе жаль этот город. В моем мире все города прекрасны? Пойми моя, наивная девочка, дело не в ветрах. Ты понимаешь, что не в ветрах. Про условия ты знаешь. А вдруг, я пожелаю, чтобы ты здесь осталась. Будь королевой, правь городом и отныне ни один ураган не посетит эти места.

– У этой страны есть королева. Я здесь – гостья, я пришла и уйду. Мне не слиться воедино с этими местами, у меня другая родина, – возразила Эл.

– Родина? Так ли глубоко ты держишь в сердце смысл сказанного тобой? Мои сыновья. Им не стало жаль этот город. А ведь эти места им должны быть родными.

– В отличие от меня, они ставят себе цель победить.

– А ты?

– Я тоже. Однако, совесть моя более строгий судья.

– Какой же приговор вынесла твоя совесть?

– Эта победа, если мне суждено победить, будет омрачена гибелью этих людей. Без победы – горечь удвоиться. Я не служу тебе, о, владыка, но исполню волю твою. Если ты прикажешь мне не вмешиваться, я исполню волю твою. Если дозволишь мне помочь этим несчастным, я исполню волю твою. Я слышала об условиях, но не знаю их.

Тут Эл ощутила, как сильная рука легла на плечо.

– Дерзни, прелестное дитя своего народа. Скажи всем, что я дозволил тебе одну попытку. Запомни, только одну попытку. А условия я менять не стану. Жрец их знает.

Он стоял напротив и держал ее за плечи. Они видятся уже в который раз и впечатления всегда разные. Эл казалось, что ее держит за плечи родной отец. Ее перестало трясти, возникло чувство, что ее подхватывает волна и несет прочь от этих мест. Эл догадалась много позднее, что так закрылась дверь за ушедшим владыкой.

Она стояла в одиночестве, словно жрец только что оставил ее. Дрожь в теле не утихла, ей стало еще хуже, оттого Эл подумала, что у нее была галлюцинация. Она машинально нашла дверь и вывалилась в галерею, силы оставили ее.

Очнулась она на руках у Ладо. Он держал в руке сферу, а свободной рукой водил над ней.

– Я же предупредил, что ветер опасен, – сказал он.

– Это не от ветра, – созналась Эл.

– Владыка? Он что-нибудь сделал с тобой? – Эл не отвечала, водила глазами из стороны в сторону. – Не молчи.

– Он разрешил мне одну попытку, – ответила Эл.

Глава 10

Ранним утром Радоборт вышел из дому. Ветер в городе стих, что казалось подозрительным. Он пошел без всякой цели по улице ведущей к городской стене. Слабость в теле напомнила о недавней стычке с Эл. Радоборт не испытывал угрызений совести, Эл первая напала на него, зато, он ощущал поселившуюся в нем иную силу, словно Эл отдала ему часть себя во время схватки. Эти чувства были уже знакомы ему. Еще в нижнем мире, когда она первый раз прикоснулась к нему, мир изменился. Ему захотелось понять эту странную девушку, найти объяснение ее поступкам. Последняя их встреча была откровением. Она казалась проницательной и мягкой. Радоборта мучило противоречие между его прежним впечатлением и нынешним состоянием. Он очень хотел разобраться: какое впечатление верное, какая она, его соперница, в действительности? Он желал изучить Эл, как незнакомый предмет.

Он шел и думал о ней и увидел ее. Эл сидела на городской стене спиной к нему, а внизу уже стоял вездесущий Кикха. Радоборт подумал, что брат обязательно помешает их общению. Он поравнялся с Кикхой, который смотрел наверх и сам посмотрел туда же. Так они стояли некоторое время.

– Что она там делает? – спросил Радоборт.

– Трудно сказать, но она сидит там давно. Со мной она говорить не хочет. Попробуй ты.

– Эл! – окликнул Радоборт. – Что ты там делаешь?!

– Любуюсь окрестностями! – откликнулась она.

– Слезай оттуда! – крикнул Радоборт.

– Как же, – заметил Кикха. – Сейчас прибежит.

– Если тебе нужно, лезь сюда сам! – выкрикнула Эл.

– Как я туда залезу? – спросил Радоборт.

– Дорогу поищи! Я же залезла!

Радоборт покрутился на месте.

– Когда-нибудь она рассердит меня в серьез, – сказал Кикха.

– Не смей ее трогать. В конце концов, это она нам нужна, а не мы ей. Я иду искать подъем на стену, – сказал Радоборт.

– Зачем искать, я видел, как она туда залезла. Но тебе зачем?

– Хочу посмотреть, что она там делает?

– Я тебе скажу. Отец позволил ей снять заклятие. Она занята поисками решения.

– Как? Когда? Ей?

– Сколько вопросов и какая любознательность. Она виделась с отцом, вчера.

– Он виделась с ним? Ты был там?

– О, нет. Я видеться с ним не хотел.

– Ты отпустил ее одну?

– Святые небеса! Как ты встревожен! Что с тобой? Затмение ума продолжается?

– Даже великому не под силу снять заклятие. Так сказала Алмейра.

– Она уже заговорила с тобой?

– Нет, вчера ночью она ходила в дом Ладо. Я следил за ней. Я видел Эл, она была больна, а сейчас она сидит на стене.

Кикха показал дорогу, и они полезли на стену.

– Вряд ли она нездорова, если преодолела этот подъем, – заметил Кикха, карабкаясь на стену. Он поднялся первым и сморщился. – Проклятый ветер, как же он мешает моим ощущениям.

– Не только твоим, я чувствую себя простым смертным, мне стоит большого труда, чтобы сосредоточиться, – пыхтя от усердия, признался Радоборт.

Они подошли к Эл. Она сидела на краю стены, свесив ноги вниз, глаза ее были закрыты. Рядом, придавленные обломком камня лежали исчерканные знаками листы. Руки Эл были испачканы грифелем. Она вздохнула, открыла глаза и повернулась к ним лицом. Она снова была облачена в свою серую одежду, сума висела через плечо. Она выглядела так, словно собралась уходить.

– Чем обязана?

– Мне? Ничем, – ответил Кикха. – Опасаюсь, что, если один из вас свалиться со стены – обвинят меня.

– А я думала, что ты лез, чтобы скинуть меня отсюда, – с иронией сказала Эл.

– Элли, Элли, этот тон тебе не идет. Ты же теперь великий человек в этом городе.

– Полагаешь, я искала славы?

– Я полагаю, это своеобразный рефлекс. Где бы ты ни была, везде ты в почете, почитание отличительная черта твоего существования. Разве здесь не должно быть так? Оно есть, оно витает в воздухе. Ты опять в центре внимания, о тебе говорят на улицах.

Эл почесала кончик носа, не испачкав его.

– Ты за этим сюда лез? – строго спросила она, давая понять, что он болтает впустую.

– Это я хотел видеть тебя. – Радоборт сел с ней рядом. – Объясни мне, что ты хочешь сделать?

– Я хочу остановить ветер, если быть точной, я хочу сделать так, чтобы ураган обошел город стороной.

– Ты знаешь как? – спросил Радоборт.

– У меня есть гипотеза. Поскольку, я не знаю заклинаний, не умею останавливать ветер своей силой, я решила применить научный подход, – Эл постучала по своей голове. – Здесь найдется немного знаний, которые можно применить. Но вот беда. Одной мне не справиться.

– На меня не рассчитывай, – отреагировал Кикха.

– А жаль. У меня есть догадки, что ты больше всех знаешь об ураганах и о том, что тут происходит. Знаю-знаю, именно поэтом ты не вмешиваешься.

– Что это? – спросил Радоборт и указал на исписанные листы.

– Это приблизительные чертежи, – ответила она.

– Что ты начертила?

– Схему движения воздуха.

– А как? Как ты определила?

Эл улыбнулась, потом засмеялась.

– Есть в моем народе такая наука, аэродинамика называется. Я знаю, как движется воздух в долине, в городе, в домах, а благодаря моим ранам я знаю, как он движется во мне. Немного путешествий, немного расспросов, немного воображения, плюс знания, и вот – возможность отвести ветер от города. Разрешимая задача.

– Ты хочешь остановить ветер? – переспросил Радоборт.

– Нет. Я хочу его направить. Перенаправить.

– Кроме ветра есть другие задачи, – сказал Кикха.

– Да. Они сложнее. Буду двигаться от простого – к сложному. – Эл поднялась. – Не желаете прогуляться в долину?

– Зачем? – спросили братья.

– Я покажу вам дверь, – ответила она.

– Элли, ты рискуешь, – намекнул Кикха.

– Не больше, чем обычно, – Эл нахально взглянула на него. – Стоило лезть на стену, чтобы поговорить о глупостях. Вы стали даром тратить силы.

Они шагали через долину к цепочке гор, минуя скопление поросших низкой травкой холмиков.

– Странные холмы, – заметил Радоборт.

– Под ними самое большое городское сокровище, – пояснила Эл.

– В каком смысле сокровище? – спросил Радоборт.

– Тут покоятся остатки храма владычицы этого мира. Вашей матери, как я понимаю, – договорила Эл.

Повисла тишина. Радоборт остановился, потом свернул и пошел к холмам.

– Осторожно. Не становись между холмиками. Ветер там опасен, – окликнула Эл, а потом обратилась к Кикхе. – А ты не удивлен?

– Ничуть. Я знал, что тут был храм. Я даже видел его целым. Объяснений не будет, не проси.

– О-о-о, ты такой древний?

– Достаточно древний.

– Тогда я должна извиниться. Ты столь почтенного возраста. Мне иногда кажется, что мы ровесники, и я веду себя с тобой, как с равным. Прости. Но у меня всегда были проблемы с субординацией.

– Я не сержусь на тебя за то, что тебе кажется, – ответил Кикха.

– Спасибо, хоть одним поводом злиться меньше.

– Некоторый возраст подразумевает некоторый опыт, Элли. Тебе бы стоило слушаться меня. Если я просил тебя не вмешиваться в историю с проклятием, то у меня были на то основания, ты же меня не послушалась. Учти, если я и брошусь помогать тебе, то лишь в одном случае, если будут затронуты мои личные интересы.

Радоборт тем временем опустился на колени около одного из холмиков и гладил его руками.

Эл окликнула его:

– Радоборт, нам нужно вернуться в город к полудню! Я обещала присутствовать на празднике.

Радоборт вернулся к ним. Эл повела их дальше к скалам.

– Какие могут быть праздники в такое время? Завтра многие умрут, – возмутился Радоборт.

– Этот праздник – вовсе не радость, – стала объяснять Эл. – Они радуются еще одному дню. Могли бы заметить, что для них ценен каждый день. День накануне урагана – особенный. Это день прощания. Они будут прощаться друг с другом, потому что стихия погубит многих. Они еще будут бродить по городу тенями, пока ветер окончательно их не развеет, но они уже не откликнуться на зов близких. Поскольку они не могут предвидеть, кто погибнет, то все прощаются со всеми. За многие века горожане стали одной семьей, они близки друг другу. Это удивительные люди. Я видела достаточно цивилизаций, такое редкостное родство – большое счастье.

– Родство? Они прогоняли из города Алмейру. Как же ты это упустила и не поставила им в вину? – удивился Радоборт.

– Никто не совершенен, – заметил Кикха.

– Это верно. Смертные особенно, – добавил Радоборт.

Эл не стала возражать, ей хотелось добавить и про великих, но она не хотела еще одного спора и обид, она мгновенно прогнала эти мысли.

– Ну, с Алмейрой отдельная история, – продолжила она. – Бедная девушка стала заложницей этого города, она для них чужая. Она живет в постоянном аду нетерпимости. Это больно – не оправдывать чужие надежды. – Эл сделал паузу. – Я ее понимаю, потому что сама жила в такой же обстановке. Я потеряла друзей и мир, который очень люблю, потому что не оправдывала чужих надежд, я не могла дать то, что от меня требовали, поэтому я ушла.

– Если бы я не знал тебя совсем, Эл, я бы мог в это поверить. Что ты не можешь дать? Ты красива, как только может быть красива смертная. Ты отважное существо и в тебе достаточно силы, чтобы тебя приняли, где угодно, – говорил Радоборт. – Ты добра, наконец, ты покровительствуешь слабым, словно тебе дана сила владыки.

– Спасибо, за признание моих достоинств, Радоборт. Но ты не первый мой соперник, который это признает. Я не всегда бываю добра, это ты испытал на себе. О своих достоинствах и возможностях, я знаю недостаточно. Но ты не назвал одно качество, а именно его я не могла дать, когда покидала свой мир. Это любовь.

– Любовь?! Эл! Разве ты не любишь Лоролана?! Чего ради ты так рискуешь из-за него? – Радоборт посмотрел на Эл и усомнился в своих вопросах. – Эл?

– Видишь ли, Радоборт. Любовь очень утонченное чувство, даже не чувство, это знание сердца. Если сердце неопытно в таких вещах, то ему сложно распознать любовь.

– О какой любви ты говоришь? – возмутился Кикха. – Что ты о ней знаешь?

– Осмелюсь заявить, что знаю, – стала настаивать Эл.

– Только не спорьте! – взмолился Радоборт. – От вашей перебранки ветер усиливается. Успокойтесь. Эл, я чувствую, о чем ты говоришь.

– Чувствуешь? Это хорошо. Полно припираться. Нам придется подняться наверх. Во-о-он туда. – Эл указала рукой на дальний уступ. – Я все же хочу успеть к празднику.

Преодолевая подъем Кикха, следил за этими двоими. Радоборту требовалась помощь, заметив, что Эл старается поддержать брата, Кикха взял заботу о нем на себя. Радоборт же старался придти на помощь Эл. Так рука об руку они влезли на уступ.

Она выпрямилась и указала на груду камней.

– Вот она.

– Дверь, – согласился Кикха. – Эл, ты понимаешь, что наделала?

– Проход завален камнями, но вы сможете вдвоем их раскидать. Я помогу.

Она подошла, откинула полу плаща и взялась за небольшой камень.

Радоборт подбежал и схватил ее за руки.

– Ты собираешься уйти? А что значили эти твои слова? Ты не шутила, что идешь на праздник?

Эл выпрямилась и улыбнулась.

– Я-то остаюсь. Вы уходите.

Кикха подошел и стал энергично и отчаянно разбрасывать камни. Эл и Радоборт смотрели, как он трудиться, но не делали попыток помочь. Кикха расчистил лаз, в который они могли пролезть. Он предложил им первыми влезть в него.

– Ну, – пригласил он, заметив, что они медлят.

– Не-а, – Эл замотала головой. – Нужно разобрать весь завал.

Она стала откидывать камни. Кикха дал понять, что готов продолжить работу. Радоборт наблюдал. Выражение его лица менялось. Он смотрел в расширяющийся темный проход, потом на Эл и Кикху. Удивился, смутился, потом помрачнел.

Кикха отодвинул последний камень и с вызовом посмотрел на Эл. Она отряхивала пыль с одежды, чихнула, вытащила из голенища пару мелких камешков и, поигрывая ими, указала на образовавшуюся после расчистки пещеру. Медальон под одеждой пылал, указывая близость двери. Она ждала развязки.

– Кто первый? – спросил Кикха.

– Решайте вы, мне пора возвращаться. – Эл выкинула камешки и стала прыгать по разбросанным камням, удаляясь от пещеры. Порыв ветра рванул ее плащ, и девушке пришлась подобрать его. Ветер усилился, словно пытался остановить ее.

– Эл, ты куда? – крикнул вдогонку Радоборт.

– В город! – откликнулась она. – У меня там дела!

Радоборт вопросительно посмотрел на брата и ему показалось, что Кикха доволен ее решением.

– Хм, мне некуда спешить, – сказал Кикха и запрыгал по камням следом за Эл.

Радоборт остался стоять у пещеры один.

– А что делать мне? – спросил он. Отвечать было некому.

Он поспешил догнать Эл и Кикху. Девушка не спешила спускаться. Она заняла позицию на соседнем уступе, поменьше. Радоборт издали увидел, как она засовывает руку в сумку и что-то ищет.

– Только не это! – на бегу взмолился он.

Эл достала прибор климат-контроля и уже включила его. К удивлению Радоборта эта штука не произвела на него никакого действия.

Эл долго крутилась на месте. Кикха сел на широкий камень и наблюдал. Радоборт тоже смотрел на Эл.

– Зачем ты привела нас сюда, Эл? Ты хотела, чтобы мы ушли? – спросил Радоборт.

– Вы мне мешаете. Мне нужно многое сделать до вечера. Не хотите помогать – не мешайте, – попросила она без тени раздражения.

Она была слишком увлечена замерами, и ей не нужна была компания. В ней проснулся азарт исследователя, сейчас как раз не хватало десятка метеодатчиков, чтобы раскидать их по долине. Она поднялась немного выше, расположилась на камне, как можно удобнее, и застыла в неподвижной позе.

– Кикха, ты понимаешь, что она делает? – спросил Радоборт.

– Догадайся, – с усмешкой ответил брат.

– Почему она не ушла? Ей остался один шаг до двери.

– Я могу объяснить, почему она не ушла, но оставлю эту загадку тебе, для размышлений. Ты, почему не ушел? Вот вопрос гораздо интереснее. Из-за нее? Не надейся на взаимность, она не Фьюла.