Текст книги "Наследники миров Книга 6"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)

– Брат, отныне можешь рассчитывать на мою щедрость. Такого я не ожидал. Смертная дает нам советы, а мне на хочется ее убить за это. Она такая умненькая. Что же ты посоветуешь нам, Элли?

– Сжечь трупы и больше не убивать, и не питаться ими.

– А как же голод? Это ненасытное чувство. – Кикха правдоподобно изобразил алчное выражение. – Посмотри на них, посмотри, сколько тел. А?

Что заставило ее пошутить?! Зачем?

– Жареное мясо вкуснее, – заметила она.

– Правда? – оживился Кикха.

Эл уже без юмора с опасением посмотрела на окружающих.

– Не советую пробовать, – сказала она.

Эл поняла, что окончательное и радикальное решение остается не ей.

– Дорон отойди от трупов. Лучше бы вам всем отойти. На вас полно крови, а она горит, если поджечь, – потом добавила с угрозой. – Или вы не горите?

– Хорошая мысль, – сказал Радоборт.

Он тряхнул кистью, маленький яркий шарик вспыхнул в его пальцах, сиреневое с зеленым пламя заскользило по его телу и одежде, стремительно охватывая окровавленные места. К трупному запаху добавился едкий запах гари. Второй шарик Радоборт пустил в кучу трупов, на которых все еще сидел Дорон. Тот сошел с баррикады уже охваченной пламенем. Он хрипел от боли, сбивая пламя со свежих ран.

Кикха и Фьюла прикоснулись к Радоборту. Четыре фигуры превратились в факела.

Эл смотрела на все с недоумением ребенка, как огонь пожирает убитые тела, как клубы дыма, поднимаясь к небесам, становятся фиолетовыми. Радоборт спокойно стряхивал с себя пламя, как остатки старой кожи. Язычки отлетали от него и гасли.

Эл оглядела младшего из братьев, хмыкнула, к ней ни с того ни с сего вернулось чувство юмора.

– Фейерверк, а потом танцы.

Кикха отряхивал пламя и вдыхал пропахший гарью воздух.

– Гораздо лучше, – произнес он. – Элли, хочешь присоединиться к нам? Приятная манипуляция.

Эл запахнула свой плащ, словно он уберег бы ее от возможной провокации, ей стало не по себе.

– Я пошутил, – пояснил Кикха.

– Хочу верить, – отозвалась она.

Тела горели долго. Сквозь дым вспыхнул и погас силуэт Вейера.

– Прощай, брат, – первым произнес Кикха, следом за ним остальные повторили эти слова.

Потом долгое молчание. Эл чувствовала только боль Дорона. Он внутренне оплакивал брата, если такое определение подходило для описания той стихии чувств, которую он переживал. Эл казалось, что он вот-вот обезумеет, и боль, и ненависть были ничуть не чужды тому, кто именовался великим.

Остальные воспринимали конец брата, как еще одно событие. Радоборт забыл о своей печали. Едва зажгли тела. Эл не бралась их судить. Ее собственное отношение к смерти всегда было неоднозначным.

Кикха подошел к Радоборту.

– Нужно сжечь все тела, – сказал он.

Радоборт кивнул. Кикха обхватил его, и они растаяли в воздухе.

На костюме Эл пискнул сигнал тревоги. Датчик сообщил, что концентрация дыма больше, чем микроатмосфера может сдержать. Эл ушла с площадки в сторону потока, достаточно далеко, где воздух был более чистым. Дорон и Фьюла остались одни.

Тело просило отдыха, бессонная ночь, голод, потраченная в битве энергия, резерв костюма их не компенсирует, его следует беречь. Эл решила, что завтра на восходе она пополнит силы за счет местного светила. В прошлый раз процедура закончилась жестокой выходкой Кикхи. Снимать костюм опасно. Она рассудила, что стоит ненадолго оставить великих и заняться собой, пока Кикха и Радоборт отсутствуют. Истощенная, она рискует стать добычей. Эл вернулась на место, где слышала голос Лора. Она дала телу отдых, стараясь не погружаться в сон. Для большей безопасности пришлось карабкаться на уступ. Эл хорошо умела спать, что называется, "в полглаза". Так миновала ночь. Первые лучи светила согрели похолодевшее за ночь тело. От сильного потока энергии перехватывало дыхание. Она вынуждена была лечь, ноги подкашивались, мир начинал вращаться. Девятнадцатилетней Эл пугалась этого состояния, ей казалось, что она мутирует, что ее тело утрачивает человеческие качества, превращаясь в что-то иное. Она испытывала настоящие физические муки, не в силах справиться с вторгающимся в нее потоком. Война и плен приучили ее к этому способу выживания. Она привыкла и к боли, и к тому, что организм постоянно меняется. Если когда-нибудь ее назовут не человеком, а как-нибудь иначе, даже оскорбительно, она не станет возражать и обижаться. Она давно выросла из состояния испуганного подростка. Будь у нее больше знаний и мудрости, не пришлось бы столько лет себя терзать, но понимание приходит только с опытом.

Тело гудело от напряжения, но ему не скажешь: "Хватит". Оно само решает, сколько сил ему нужно. Потом наступало состояние расширения, когда она словно пронизывала окружающее насквозь, растворяясь в нем. Оказывается, у Кикхи с Радобортом было много работы, и эту ночь они провели, как она, на скале, спасаясь от новообразовавшихся хищников.

Было в существе Кикхи нечто такое, что смущало ее. Не часто, лишь иногда ей казалось, что она знает его, некоторую его часть. Вот и теперь Эл ощутила это явное сродство. Они не только были заняты делом, они яростно ругались, причиной оказалась Фьюла. Это показалось Эл очень забавным. Им не чуждо притяжение к существам другого пола. Они походили на подростков, не поделивших девушку. Кикха развлекался. Эл удивила позиция Кикхи. Ему не нужна Фьюла, он просто дразнил брата. Зачем? Исходя из правила, что Кикха ничего не делает просто так, Эл рассудила, что у него есть цель. Какая? Кикха обнаружил присутствие, и ей пришлось оставить братьев.

Эл с удовольствием потянулась. Вот теперь она полноценно отдохнула. Редкие минуты покоя и блаженства. Ее окружало тихое утро, если не считать шума потока. Ей не хотелось слезать вниз, вообще уходить отсюда. Она села на край, свесила ноги, зевнула и долго смотрела вниз.

Солнце находилось справа, его немного перекрывал острый пик, словно оно в пути зацепилось за него. Внизу шуршит поток, сверху расстояние от него до скал кажется маленьким. Движение потока напоминало диковинную змею, которая ползла почти по прямой с приличной скоростью. Скалы казались недостаточно прочными, он разрезал их. Эл не видела ни одного поворота или изгиба на всем отрезке реки, который могла охватить взглядом. Она отводила глаза от потока, смотрела на скалы, но снова и снова обращала внимание на его течение.

Солнце сдвинулось, ушло от заслонявшего его пика. Эл увидела блеск на другой стороне потока, словно кто-то дразнил зайчиком от зеркала. Она тряхнула головой, зажмурилась. Грудь обожгло. Медальон нагрелся так, что его пришлось вытащить из-под одежды наружу. Эл выпустила диск из пальцев и заметила, как один из шариков интенсивно вращается вокруг центра.

– Дверь. Так близко.

Эл слезла со скалы и устремилась к берегу. Блеск исчез, значит, дверь видна с высоты. Теперь не было никаких ее видимых признаков, но медальон ее не обманывал. Эл спешила вдоль берега, пока не наткнулась на Фьюлу и Дорона. Она лихорадочно убирала медальон, чтобы они не увидели его. Они не обращали на нее внимания. Эл хотела сказать про дверь. Стоит дождаться Радоборта и Кикху. А еще она не будет глупой, нужно изловчится пройти в дверь первой.

Фьюла заметила ее внимание лишь, когда Эл подошла вплотную. Ситуация стала ясной. Дорон лежал на боку и не шевелился. Эл услышала, как он прерывисто и неровно дышит. Фьюла взглянула на нее, и Эл не узнала лица. Прекрасное лицо словно постарело, было полно отчаяния, во взгляде мольба.

– Помоги ему, Эл. Я прошу. Помоги ему. Кикха смеялся и издевался над нами, говорил, что мы станем молить тебя о помощи. Я готова унижаться, только помоги ему. Я выполню любые условия, соглашусь сделать все, что попросишь.

– Отойди, дай мне осмотреть раны. Мне будут нужны твои знания.

– Я отвечу на все вопросы.

Эл склонилась над Дороном. Причиной плохого состояния были раны. Старая, полученная в стычке с седьмым не зажила, а еще с десяток новых.

– Где мой брат? – спросил Дорон.

– Он все время забывает, что Вейер погиб, – пояснила Фьюла. – Он постоянно повторяет, что не слышит его.

– А ты слышишь? Или, может быть, слышала? – спросила Эл и коснулась раны Дорона.

Тот взвыл и заметался, свалив Эл с ног и отшвырнув от себя.

Фьюла неожиданно помогла Эл встать. Эл не отказалась от помощи, решила подождать, когда Дорон успокоится.

– Тебе будет не просто понять. Мы исчезаем бесследно. Мы наделены множеством даров и практически бессмертны. Мы можем существовать вечность, – сказала Фьюла.

– Вечность? – переспросила Эл.

– Да. Вечность.

Манера, в которой говорила Фьюла, перестала быть надменной, она отвечала с достоинством, но уже без того презрения, с которым прежде относилась к Эл.

– Все, что происходило, наводит меня на мысль, что ты одна из нас. Пока Дорон был в себе, он пытался убедить меня в этом.

– Нет, Фьюла. Я, как вы выражаетесь, смертная. Ты это должна видеть, раз покушалась на мою жизнь.

– Я прошу у тебя прощения, – со смирением сказала Фьюла.

– Не об этом речь. Я видела уже две смерти, значит, великие не так бессмертны, как кажется. – Эл по особому произнесла слово "великие", что понравилось Фьюле, та слегка улыбнулась.

– Ты права. Лоролан конечно рассказал тебе, что при стечении определенных законом обстоятельств, каждый из нас может погибнуть. И только Радоборт знает, каковы условия. Он хоть и молод, но предусмотрителен. Он знает, каковы должны быть обстоятельства. Он никогда не выдавал этих тайн.

– И он достаточно честен, чтобы не пользоваться своим превосходством, – добавила Эл.

– Да. Это так. Однако, об опасности он не стал предупреждать. Примером тому случай с Вейером. Радоборт не остановил его. Он до сих пор не сказал, как Вейер мог избежать смерти.

– Ты подозреваешь его в коварстве?

– Пойми, Эл, смерть для великого исключает возможность возвращения, в отличие от смертных мы никогда не сможем вернуться ни в этот мир, ни в какой-либо еще. Мы смешиваемся со стихиями этого мира и навсегда утрачиваем себя. Это абсолютный конец. Потому жизнь для великого – единственная ценность. Я раскрываю тебе тайну и могу пожалеть об этом. Я лишь хочу, чтобы ты поняла, я осознала, что ты достойна уважения. Дорон убедил меня. Прими простой совет. Остерегайся Кикхи, я заметила его интерес к тебе. Ничего хорошего он тебе не предложит. Кикха первым уяснил, что твое появление не случайно. У него есть манера предупреждать соперника, чем он пытается его напугать.

– Его цель – заставить меня уйти.

– Уйти? Но ты дала обещание Лоролану.

– Пока я его не нарушала. Дорон не дает мне прикасаться к нему. Придется тебе, – Эл решила не продолжать разговор, раненый был для нее важнее.

– Видишь ли. Прежде Радоборт должен сказать, от чего Дорон может умереть.

– Он не скажет. Владей я такой тайной, ни за что не сказала бы.

– Почему?

– Открыть всем слабость брата? Каждый из вас сможет воспользоваться этим, вот тогда вы всей компанией прикончите Дорона. Радоборт понимает, потому и молчит.

– Этот случай особый.

– Это только раны. У него нет сил, справиться с ними.

– Да. Верно. Вейер поддерживал баланс, пока существовал. Их судьбы слишком переплетены. Кончина Вейера, может обернуться кончиной для Дорона. Ты считаешь меня жестокой. Но это мои братья, а еще я не видела смерти, не думала, что увижу. Я считала, что это путешествие не будет таким трудным. Что мы великие. Теперь поняла, как прав был отец, когда говорил, что мы ничего не знаем о мирах. Наблюдать за их существованием из дворца и жить в них не одно и тоже. Как я была упряма, как горда, как бездумно тратила свои силы.

– Фьюла, если я верно поняла, ты обладаешь способностью трансформировать материю. Почему ты до сих пор не помогла Дорону? Воспользуйся своей силой.

– Посмотри на меня. Я пыталась. Всю ночь. У меня не так много сил, я измотана этим миром. Мы питались местными животными, а это не добавляет сил, как нам казалось, а уносит их. Неужели ты думаешь, что я обратилась бы к тебе. Мне стыдно, ты пострадала из-за меня, но ты добра и разговариваешь со мной. Даже не напоминаешь о моих попытках уничтожить тебя. Все больше понимаю выбор Лора. Ты не великая, но ты умеешь сосуществовать с миром в гармонии. Если бы ты сжалилась над ним, вместе мы смогли бы помочь ему.

Эл задумалась, осматривала раненого, не прикасаясь к нему.

– Можно попытаться, говори, что делать? – согласилась Эл.

– Сначала нужно вылечить старую рану, она самая опасная. Ляг лицом вверх рядом с Дороном. Позволь мне брать твою силу и отдавать ему, только отдача должна быть добровольной, без тени сожаления, думай о милосердии.

Первое прикосновение Фьюлы заставило Эл содрогнуться. Воспоминание о контакте с Нейбо вызвало в ней сопротивление.

– Доверься, Эл, – донесся голос Фьюлы издалека.

Эл сделала над собой усилие. Сознание сопротивлялось, внутри началась борьба. Эл пыталась подавить сопротивление, ее воли хватило, чтобы расслабить тело.

Рядом слышались стоны Дорона. Эл выскочила из тела. Дорон извивался на камнях, а Фьюла прижалась к его ране и не отпускала, порой казалось, что они борются. Дорон развернулся, придавив Фьюлу своим телом, он накрыл ее почти целиком, она не оттолкнула его, не высвободилась, еще сильнее вцепляясь в него.

Потом Эл увидела Радоборта, он не возник, а выплыл из скалы недалеко от места, где она лежала. Он стал кричать, из-за шума борьбы, стонов Дорона, Эл не разбирала его слов.

Радоборт не стал разнимать Фьюлу и Дорона, подбежал к ней, к Эл, и сильно тряхнул тело. Потом еще раз. От головы к ногам тела пошла яркая волна и Радоборт оказался отброшенным этой волной к самому краю потока.

Эл очнулась, в глазах – туман, звуки растянутые, гулкие, идут отовсюду сразу. Кругом настоящая мешанина. Невнятные крики. Она водила руками в пространстве, словно искала невидимую стену. Тело точно пылало, страшная резь в животе. Эл повалилась на бок и скорчилась на камнях. Она лежала в таком положении пока боль не отступила.

В очередной раз, открыв глаза, Эл увидела, что камни потемнели, и тени длинные. Неужели вечер? Еще недавно было утро. Она лежала на спине, накрытая плащом. Эл пошевелилась.

– Она вернулась, – послышался голос Фьюлы.

Она повернула голову, Фьюла смотрела на нее. Они сидели недалеко, еще дальше был виден силуэт Дорона. Он тоже сидел.

– Тебе лучше? – спросила она, обращаясь к нему.

– Она спрашивает: лучше ли мне? – в голосе Дорона слышалось удивление.

– Ему лучше, – подтвердила Фьюла.

Эл посмотрела на Радоборта, он выглядел очень мрачным, не смотрел на нее.

– А где Кикха? – спросила Эл.

– Только его тут не хватало, – заворчала Фьюла.

– Действительно, где он? – переспросила Эл. – Радоборт?

– Он заявил, что будет занят, но не сообщил чем, – неохотно ответил тот.

– Какие заботы у него могут быть в этом мире? – спросил Дорон.

– Это же Кикха, у него постоянные заботы об укреплении собственного блага, – с улыбкой заметила Эл.

– Как хорошо сказано, – согласился Дорон.

Эл повернулась на бок, подпирая голову рукой, так лучше видно всю компанию. Действительно вечер.

– Как необычно. Вы трое здесь, а я еще существую, – стала рассуждать она.

– Я предлагал швырнуть тебя в поток, – огрызнулся Радоборт.

– Я не позволил, – добавил Дорон. – Это моя благодарность.

– Успокойся, брат. – Фьюла хотела коснуться его.

– Отстань. Не трогай меня, – Радоборт отмахнулся и отодвинулся от нее.

Эл тихо засмеялась.

– По какому поводу веселье? – возмутился Радоборт.

– Ей часто кажется, что мы не похожи на великих, – опередил ее Дорон. – Ты видела многих великих, Элли?

– Кроме вас – никого, – призналась она.

– Не спеши с оценками, они тебя обманут. Да, миры ограничивают наши возможности, ты не видишь нашей силы, ты видишь ее отсутствие. Потому отец отправил нас сюда, чтобы мы увидели то бремя, которое придется нести будущему Владыке. Оно велико. Он хотел испытать нас мирами, теперь мне ясен смысл его последней речи. Мы очень самонадеянны в притязаниях на наследство, – объяснял Дорон.

– Какие речи, брат, – воскликнула Фьюла, – что с тобой, ты научился думать?

– Ты не сносна, а мне казалось, что смерть брата задела в тебе больше чистых струн, – заметил Дорон.

– Что? – Радоборт переменился в лице, и его мрачность развеялась. – Дорон, ты все еще болен. Чистые струны? О чем ты?

– Я странно себя ощущаю. Не так, как прежде, этот мир видится мне другим. Я подумываю задержаться здесь и исправить ошибку, которую мы допустили.

– Что? – в один голос выкрикнули Фьюла и Радоборт.

– Тебе не кажется, что это привилегия отца, – возразил Радоборт.

– Но ошибку совершили мы. Я напал на то существо в нижнем мире, оно ранило меня. В этом мире Вейер, пытаясь мне помочь, убил животное.

– Постой! Не продолжай! – Радоборт поднялся. – Что я слышу?! Эл?

– Пусть Дорон объясняется сам, – заявила Эл.

– Да. Это был я. Я убил то существо из темноты, оно мешало нам напасть на нее, – Дорон посмотрел на Эл.

Радоборт требовательно глянул на девушку. Эл вздохнула и кивнула.

– Плащ воина станет последним убежищем для его тела, – сказал Радоборт.

– Я завернула его в плащ и принесла к дереву. Я выполнила его просьбу, – пояснила Эл.

Радоборт смутился, снова сел. Известие потрясло его.

– От чего должен был умереть мой брат? – спросил у него Дорон. – Почему ты не предупредил его. Ты знал.

– Четверо братьев разорвут его на части за убийство младшего, – не задумываясь, ответил Радоборт. – Я перепутал события.

– Ты решил, что братья – это все вы, включая Лоролана? – спросила Фьюла.

– Да, – кивнул Радоборт.

– А поскольку Лоролан не участвует в состязании, то и Вейер не должен был погибнуть. Братьями оказались звери, – заключила Эл.

– Ты подозревал меня в том, что я могу убить брата? – Дорон был поражен, но он не впал в ярость. – А ты сам? Ты слаб для битвы.

Эл даже привстала, ожидая его яростного выпада, но Дорон только осуждающе смотрел на Радоборта.

– Да. Я так думал, – согласился Радоборт. – Нам предстояла борьба за миры. Борьба, в которой нет братьев, есть только соперники.

– Это правда, мой всевидящий брат, – пропела Фьюла.

– Мой брат? Я не посмел бы! – выкрикнул Дорон.

– Еще как бы посмел, если речь идет о владычестве, – усомнилась Фьюла.

Они спорили. Спорили очень рьяно. Эл вслушивалась достаточно долго, не вмешивалась, пока не поняла, что этот, вроде бы, обычный для них спор не похож на ссору. Никто из троих не пытался оскорбить другого. Это был единственный за все время ее с ними знакомства случай, когда они попытались найти ответ на волнующий всех вопрос о достижении владычества.

– Я могу высказаться? – спросила она.

– Ты? Ты ничего не смыслишь, – возмутилась Фьюла.

– Подожди, сестра, – вступился Дорон, – пусть говорит. Ты скиталец. Ты знаешь мир, который устроен иначе?

– Я знаю миры, которые работают на объединение сил в единое. – Эл сделала паузу – Собственно, только такие миры и знаю. Вражда ведет к разрушению. Почему бы вам ни объединится? Простите мне мое невежество, но что мешает вам объединить усилия? Каждый наделен даром, почему нельзя использовать их сообща?

– Как ты себе представляешь? – спросила Фьюла.

– Так же как ты и я лечили Дорона.

– Ты и я? – усмехнулась Фьюла. – Вы слышите? Я его лечила, а от тебя требовалась лишь энергия.

– Он едва не отправился следом за братом! – не выдержал Радоборт. – Ты не лекарь Элли, твоя сила способна только убивать!

Эл отшатнулась. Они ответили на вопрос раньше, чем она успела спросить.

– Едва она стала передавать мне твою силу, как я почувствовал свой конец, как меня уносит прочь из этого мира, как таю, растворяюсь, – сказал Дорон.

– Я появился как раз вовремя, – продолжил Радоборт. – Кикха язвил, что пока нас нет, вы передеретесь. Но оказалось еще хуже.

– Перестань, Радоборт. Она не понимала, что делает, – вступился Дорон.

– Даже я не понимала, – с удивлением произнесла Фьюла. – Хотела помочь брату и чуть не убила его. Мне пришлось оставить Дорона, а потом я лишь забрала у тебя часть силы, претворила ее в ту форму, которую Дорон мог принять. Вот тогда мне и Радоборту удалось привести его в нормальный вид. Собственно тебе гордится нечем. Моя же ошибка в том, что я решила прибегнуть именно к твоей помощи.

– Ты существо другой природы, – добавил Дорон, – но я не сержусь.

– А все советы Кикхи! О каком объединении с ним может идти речь?! Он предатель. Он предает отца, всех нас по очереди, и всех вместе, – продолжила Фьюла.

– Я не стал бы так жестоко судить Кикху, – остановил ее Дорон, – нам не понятны его мотивы, но он никому из нас еще не навредил. Даже Эл.

– Знать бы, что он делает теперь? Строит нам ловушку? – спросила Фьюла.

– Не будем говорить о нем, достаточно с меня сегодняшнего утра, – сказал Радоборт.

– Тебе не понравилось его покровительство, – засмеялась Фьюла. – А тебе, Эл?

– Да гори оно синим пламенем, – отмахнулась Эл.

Трое засмеялись, потом Эл присоединилась к ним. Она не посмела напомнить вслух об объединении, а этот момент был окрашен именно им. Она вспомнила, как Кикха советовал ей объединить их вместе против нее, как врага. Сейчас той же силой стал он сам. Возмездие не минуемо.

Дорон уловил ее мысль.

– Возмездие, – повторил он. – Очень давно Лоролан пытался объяснить мне значение возмездия для Владыки. И вот, что понял. Я должен задержаться.

– Здесь? – спросила Фьюла.

– Да, в этом мире. Я исправлю ошибку брата и свою.

– А состязание? – спросил Радоборт. – Ты отказываешься?

– Хм! Нет! Я догоню вас. Еще неизвестно, кто станет первым. – Он указал на Эл. – Вот она сидит здесь. Мы оставили ее в том мире, но она же тут. Время и скорость не имеют значения.

– Он и верно болен, – фыркнула Фьюла.

– Я остаюсь, – твердо заявил Дорон. – Мои раны будут терзать меня, пока я не искуплю их. Я не верну брата, не верну этому миру его первозданность, но я познаю его и найду решение. Как думаешь, Эл, повелительница зверей?

Эл кивнула.

– Да. Это верно. Тогда тебе откроется любая дверь. Помоги, и тебе зачтется.

– Ты, как будто, знаешь где дверь? – спросил он.

Эл снова кивнула.

– Только на этот раз я пройду первой.

– Провожу и прослежу, чтобы было так, – добавил Дорон.

– Да они объединились, – с усмешкой, но без злобы заметила Фьюла.

– Мне нравятся ее поступки. Я начинаю уважать выбор Лоролана. Я полагаю, отцу мое решение тоже понравится, – заключил Дорон.

Эл подняла брови, пожала плечами. Поведение Дорона этим вечером приводило ее в недоумение.

– Если ты знаешь, где дверь, почему не пойти туда? – спросил Радоборт.

– Я не могу найти ее сейчас, только утром. Если угодно ищите сами, она на другой стороне потока.

– Очередное ухищрение отца, – сказала Фьюла, – поток шумит хуже, чем твой глупый прибор, Эл. В потоке заключена зловещая сила, лучше не думать о нем, иначе хочется броситься в него. Ты, Эл, странная, зная о двери, ты осталась.

– Я же сказала, что хочу, чтобы вы ушли отсюда.

– И я? – спросил Дорон.

– Ты исключение.

Эл расчистила место от мелких камушков и легла на спину. Небо померкло, одна за другой вспыхивали звезды. Эл натянула плащ до плеч.

– Меня тревожит отсутствие Кикхи, – сказал Радоборт. – Он говорил, что разыщет нас.

– А ты больше ему верь, – весело заметила Эл. – Мне спокойнее, когда его нет поблизости.

– А нас ты уже не боишься? – спросила Фьюла.

– Ошибочка, я никогда вас не боялась.

– Какая наглость, – сказал Дорон.

– С какой стати мне вас боятся, а главное чего? Возможной гибели? Было время, я желала ее.

– Знаем мы твою историю. От Кикхи. Если он, не лгал, – сказал Радоборт.

– Что? – Эл приподнялась.

– Братец Лоролан так гордился своим приобретением, то есть тобой. Он был неосторожен, когда превозносил тебя. Кикха умеет оценить соперника, вот он заранее и узнал, кто ты. Он предупредил нас, после того, как ты ему угрожала. Твои претензии на владычество смехотворны. Однако, Лоролан ловко избавил себя от трудов соперничества с нами, с приобретением ему действительно повезло. Ты живучая и умеешь приспосабливаться, – сказала Фьюла.

– Я не приобретение, – поправила Эл. – Лор не мог так сказать.

– Именно это определение он употребил, – подтвердил Дорон.

– Вы сговорились дразнить меня. Не выйдет, – отмахнулась Эл.

– А знаете, братья мои, я начинаю иначе судить о нашем младшем братце, – высказалась Фьюла. – На какие же ухищрения, ему пришлось пойти, и как он должен был извиваться, чтобы завоевать ее доверие? Она очень умна и не доверчива. Даже Кикхе не удалось, а он мастер располагать к себе.

– Вы не верите, что Лоролан мог измениться, – обиженно сказала Эл, – каждый меняется.

– Если он так изменился, почему сам не пошел? Если ты ему так дорога, почему он рискнул тобой? – спросил Радоборт. – Тебе не понравится ответ.

– Вот и помалкивай, – ответила Эл, – будешь давать ответы, когда я сама начну спрашивать.

– Как угодно. Уверен – ты спросишь.

– Оставь ее брат, – сказал Дорон.

Радоборт действительно умолк. Эл обиделась и отвернулась от них. Ей следовало скрывать чувства к Лору. Но какие чувства? Эл с нежностью подумала о нем. Он действительно страдал без дома, от ощущения себя изгнанником. Если она проиграет, Лоролана могут ожидать дальнейшие скитания. Тяжело быть разлученным с тем, к чему так привязан.

В эту ночь ей удалось даже поспать, сначала она осторожно следила за тремя соперниками, все меньше ощущая их таковыми. Утро еще не наступило, а Радоборт и Фьюла уже торопили ее тоном приказа, будто она покаялась проводить их к двери. Ждать Кикху парочка не желала. Эл пришлось согласиться с ними. Кикха действительно не пропадет.

Возникла заминка другого свойства – медальон не указывал на близость двери. Еще вчерашним утром, когда она нашла Дорона и Фьюлу, он почти пылал. Эл крутилась на мете, надеясь найти направление. Она уговорила спутников ждать полный рассвет и полезла выше.

Она не ошиблась, едва солнце поднялось, диск нагрелся, но и без него она видела яркую световую дугу посредине потока. Эл закусила губу, проще перебраться на противоположную сторону, но как спуститься к потоку? Зря она сказал вчера, что первая войдет в дверь, она уже желала уступить первенство.

Четверо направились вдоль обрыва в направлении, указанном Эл. Путь оказался очень сложным, но Эл решила не сворачивать. Фьюле не нравилось карабкаться по камням, и она шумно возмущалась, ее ворчанием сопровождался весь путь. Она заявила, что выберет более простое направление, Эл уступила ей место ведущего, Радоборт последовал за Фьюлой, оберегал ее, Эл оказалась третьей, а Дорон замыкающим. На нем не было видно ни одной ранки. Эл иногда оглядывалась, делая вид, что смотрит на поток, а сама косилась на Дорона.

– Они все равно болят, – сказал Дорон, когда она в очередной раз обернулась. – Я перестаю понимать, что твориться со мной. Со вчерашнего утра я живу словно не своей жизнью, но я стал лучше чувствовать и саму жизнь. С тобой было так, чтобы ты чувствовала ответственность за все, что случается вокруг тебя?

– Постоянно. Это и есть жизнь.

– Трудно.

– Очень.

– У меня рождается сравнение. Я был существом, которое жило внутри этих скал, а потом вдруг поднялось и увидело, что мир огромен. С тобой так же?

– Да.

Дорон остановился. Он внимательно осматривал окружающий пейзаж.

Эл наблюдала за ним с нарастающим интересом, этот мощный гигант был полон сил, в лице торжество. Он как нельзя лучше вписывался в этот пейзаж. Эл подумала, что ему пошла бы роль владыки именного этого мира, она не могла понять: впечатление это или она увидела возможную реальность.

– Ты искренне думаешь, что я достоин? – спросил он.

– Это может решить только твой отец.

– Если так, я готов служить ему, а иначе…

Он не успел договорить, раздался глухой рокот, который превратился в звук обвала. Эл рефлекторно кинулась прочь от края, ожидая камнепада. Случилось более страшное. Часть берега рухнула под Дороном, он стоял близко к краю, и у него не было шанса удержаться.

– Нет! – крикнула Эл, шум обвала поглотил ее крик. Она зажмурилась, пыль летела в глаза, камни сотрясались под ногами, ей пришлось искать опору, чтобы не сорваться. Она легла на живот и вцепилась в камень, не веря в крепость местной породы. Шум камнепада стих. Эл не решалась пошевелиться.

– Дорон! – закричала она. – Дорон! О, создатель.

– Эл! – позвал голос сверху.

Она подняла голову, отплевываясь от пыли. Над ней на высоте двух ее ростов стоял Радоборт. Она лежала на большом камне, который осел при обвале, но чудом не свалился вниз.

– Отойди от края. Опасно, – сказала она Радоборту.

– Где Дорон?

– Упал.

– Как? Почему?

– Обвал.

– Невозможно! Я должен был почувствовать!

Эл все еще не шевелилась.

– На чем держится этот камень? – спросила она.

– На уступе скалы.

Эл села.

– Эй! Помогите! – послышался снизу голос.

– Дорон! Жив! – крикнул Радоборт.

Эл кашляла, пыль попал ей в горло. Она освободилась от плаща, свернула, перед тем, как убрать его добыла катушку из сумки.

– Сможешь, поймать ее? – спросила она Радоборта, потом подумала немного. – Э, нет, это все что у меня есть.

– Что ты собираешься делать?

– Вытащить его.

– Не смей!

– Еще как посмею, – Эл нахмурила брови.

– Что там происходит? – услышала Эл голос Фьюлы. – Что она задумала?

– Я собираюсь спуститься, чтобы помочь Дорону, – ответила Эл.

– Помочь? Радоборт? Помочь? Лезь наверх, мы без тебя решим, как ему помочь.

– Без помощи я не выберусь отсюда. Лучше прыгнуть в поток, чем доверить свою жизнь вам, – огрызнулась Эл.

– Ты забываешься! – выругался Радоборт. – Лучше прыгай, но не тронь моего брата!

– Да почему?! Объяснит мне кто-нибудь?! – возмутилась Эл.

– А-ай! – взвизгнула Фьюла, – я сейчас тоже свалюсь.

Радоборт исчез из поля зрения. Эл, избавленная от необходимости припираться, принялась сооружать страховку. Она пожертвовала луком, бросив его и стрелы на камне. Она не могла увидеть Дорона, сообразить, где он. Она переговаривалась с ним, но эхо путало направление. Ничего не оставалось, как спускаться. Она только приблизительно оценила высоту обрыва, так же примерно она отмотала трос. Только бы камень выдержал. Один конец своего троса она закрепила за выступ скалы, катушка осталась в руках, она будет разматываться, по мере спуска и послужит дополнительной страховкой.

Эл выдохнула перед спуском. Подстраховать ее некому, остается молиться на трос и камни.

Соскользнув с обрыва, Эл стразу увидела Дорона. Стоит поторопиться, он едва держался на маленьком выступе. Начни она спуск пятью шагами правее, нависла бы точно над ним. К середине спуска она поняла, что ее троса только-только хватит. Мучил Эл и другой вопрос, как Дорон с такой массой сможет выбраться по тонкому тросу. Трос его выдержит, но конечности его слишком крупные и неуклюжие для альпинизма. Она лезла вниз, не представляя, как сама поднимется обратно. Чем ближе к потоку, тем сильнее шум, тем больше рушился ее план. Трос кончился. Удача. Она висела на одном уровне с ним. Под руками Дорона крошились камни, в глазах растерянность, он не может взять трос сам. На минуту Эл решила, что она бессильна.