Текст книги "Наследники миров Книга 6"

Автор книги: Майя Малиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)

Глава 7

Реку переходили в брод. Эл сначала раздумывала, снять ли ей сапоги, потом шагнула в воду. Речка оказалась мелкой, не выше колена, и удивительно прозрачной. У нее свело скулы от удовольствия, после первого глотка холодной влаги. Она вспомнила свое купание, зверя, его фырканье и жадное поглощение чистых, как эта вода камней. В ее сознании этот мир и тот не разделяла граница. Эл едва вспоминала переход, и зажмуривала глаза, что бы изгнать картину смерти Дорона.

Переходя реку Эл, успела напиться, обратила внимание, что ее невольные спутники набирают воду, значит, путь предстоит далекий. У нее не было с собой подходящего сосуда, чтобы запастись водой, оставалось надеться на милость.

Они оглядывались и, наконец, обратили на нее внимание. Эл заметила интерес к ее плащу. Они озирались уже не просто недоверчиво, скорее с опаской. Посторонних разговоров не слышно, ее присутствие никоим образом не обсуждалось. Эл чувствовала холодность отношений.

После переправы они вышли на пустынную дорогу, узкую и едва заметную. Вокруг все меньше травы и больше камней. Эл повсюду замечала следы ветряной эрозии. Ветер усилился.

В молчании и мрачной расположении духа изгнанники шли до самого вечера. С наступлением ночи без ужина и огня все расположились на ночлег. Раненного юношу уложили отдельно, защитив, от постоянного, слабого ветра, горками камней. Как могла заметить Эл, в сознание он не приходил.

Уже стемнело, все спали, не выставили никакой охраны. Значит, здесь спокойные места. Беспечными их не назовешь. Эл решила осуществить то, что ей не позволили сделать в лагере, она подкралась к раненому. Нащупав повреждения, Эл поняла, что положение ухудшилось. Он ослаб, началось воспаление единственной внешней раны. В темноте она ориентировалась не так плохо. Эл подняла юношу на руки. Он был явно истощен. Зачем его взяли в поход, зачем позволили сражаться? Эл отнесла тело подальше от лагеря. Нащупав вывих, она ловко вправила его. Раненный взвыл от боли и очнулся. Эл зажала ему рот ладонью и стала шептать:

– Тихо, парень, тихо. Я помогу тебе. Ты будешь жить, только не сопротивляйся.

– Светлая, – прошептал он.

– Да. Да. Тихо. А то мы разбудим всех. Ничего не бойся. Я сниму с тебя одежду и надену мою. Она вылечит тебя, спать не придется, тебе будет и больно и даже плохо, кожа будет гореть, но это не опасно. Ты должен терпеть. Мужественно терпеть.

– Светлая, – его голос прозвучал нежно.

– По-моему, ты единственный понял, что я женщина.

Эл аккуратно снимала с него одежду. Она была полна различных застежек и завязок, если бы не способность ориентироваться в темноте, ей ни почем не разобраться в этих хитросплетениях. Эл достала из сумки свой костюм. Пациенту он был велик, но она не стала подгонять размер. Слабый писк системы диагностики и костюм сообщил, что обслуживает не совсем человеческое существо. Эл пришлось набрать пароль. Умная система занялась лечением. В свечение знаков и сообщений Эл видела слабые очертания лица юноши, он был напуган мельканием знаков, шуршанием и звуками, которые издавал костюм, пациент обладал обостренным слухом и реагировал на малейшие звуковые вибрации. Скоро ему стало плохо, он вздрагивал и корчился, ему было уже не до мелочей. Временами он начинал стонать, но Эл уговаривала его сохранять тишину. Процедура длилась всю ночь. С первыми признаками восхода Эл освободила его от костюма. Он ожил и принялся одеваться сам, стесняясь наготы. Эл отвернулась, чтобы его не тревожить, убрала костюм.

– А теперь иди на место. Сделаем вид, что ты еще болен.

Он ничего не сказал, пошел и лег на свое место.

Эл устроилась там, где остановилась вечером, положила под голову сумку и укуталась плащом. Ее быстро сморил сон. Картины сна оказались необычными. Она видела прекрасный город с иглами шпилей уходящими ввысь, прошлась по улицам, никого не встретила, город был пуст. Утро едва наступало, и его обитатели еще спали крепким утренним сном. Эл была уверена, что этот город населен людьми, только людьми и никакими другими существами. Она хотела дождаться момента, пока появятся первые обитатели, но кто-то подошел к ней, Эл проснулась.

Над ней склонился Ладо. Эл слышала его имя от Гренмуда, он был самым главным среди воинства проклятых.

– Пора идти, – коротко сказал он.

– Доброе утро. Спасибо, что разбудили, – поблагодарила Эл.

– Доброе утро? – удивился Ладо. – Вы проснулись сами, я не собирался вас будить. У нас – проблема, и мы просили бы вас помочь.

– Да. Сделаю, что смогу, – кивнула Эл и поднялась.

– Ночью появились гости, а их присутствие на наших землях нежелательно. Избавьте нас от них. – Ладо кивком указал направление.

Эл обернулась.

– О, нет. Только не они, – Эл даже простонала, вызвав у Ладо недоумение.

Рядом с общей массой путешественников сидели Радоборт и Кикха. Они вели себя так, словно имели право здесь находиться. Зато окружающие были взбудоражены их присутствием.

– Уговорите их уйти, – попросил Ладо.

– Если мне удастся.

Эл поднялась, запахнула плащ и зашагала к братьям.

– Что вы здесь делаете? – спросила она еще издали.

Ей было противно разговаривать с ними. Эл оценивала шансы спровадить их. Радоборт выглядел подавленным и злым, не смотрел на нее. Зато Кикха одарил ее удовлетворенным заботливым взглядом.

Эл подошла ближе.

– Я спрашиваю, что вы здесь делаете?

– Путешествуем. Изучаем местные нравы, – мягко ответил Кикха. – Мы помешали?

– Да. Вы растревожили их. Они хотят, чтобы вы ушли.

– Эл, они так же не хотят и твоего присутствия. Это ты не учитываешь.

– Меня выгнали вместе с ними. Я имею, пусть и минимальное, но право быть здесь.

– А кто нам запретит идти той же дорогой?

– Имейте совесть.

– Эл, нравиться тебе или нет, мы идем одним путем.

– Что вы привязались ко мне?! Навязчивый кошмар какой-то!

– Я же предупреждал, Элли, как я устал повторять, я от тебя не отстану.

– Мне тоже не понятно, почему ты возишься с ней, – решил высказаться Радоборт. – Понимаю, если бы она была достойным конкурентом.

Кикха вдруг взял брата за шею и повернул его голову к себе.

– Это она – недостойный конкурент? Это уже третий мир, братец. Она стоит в шаге от тебя в полном здравии. Пара дверей, и она окажется у цели. Но ты знаешь, глядя на вас с Фьюлой, на то, как вы глупы и надменны, у меня появляется желание отнести ее на руках во дворец отца. Элли, ты хочешь быть первой?

– Ты бы помалкивал про третий мир и про цели, – заволновался Радоборт. – Не хватало, чтобы они знали.

Ладо наблюдал беседу и слышал, как странник возмущен их присутствием. Он быстро понял, что двое чужаков не намерены уходить. Еще он понял, что беловолосый враждует с ними, а значит, уговоры не подействуют. Он решил помочь беловолосому в неприятной беседе.

– Я вижу, уговоры бесполезны! – сказа он издали так громко, что все обратили на эту сцену внимание.

Ладо подошел и встал рядом с Эл. Один взгляд на высоченного красавца и Ладо понял, что они давние знакомые. В лицах всех троих он уловил черты сродства. Высокий был особенно красив и величие, с каким он держался, говорило, что он не простолюдин и даже больше. Черты лица второго были более человеческими, обычными, не смотря на то, что он был так же красив, как первый, но выражение лица суровое и страдальческое, АО потому без всякого достоинства. Беловолосый отличался от них и мягкими чертами, и особенно взглядом выглядел он проще и притягательней. Его темные глаза казались чарующими. Он точно здесь и не здесь одновременно. Он производил впечатление чего-то немирского, не случайно же его изначально по ошибке посчитали духом. Его обычное, на первый взгляд, поведение, являлось лишь ответом на окружающую обстановку. Скорее всего, он действительно странник, но тогда – беда ему в этом мире, слуги владыки настигнут его и уничтожат. Ладо почувствовал холодок. А эти двое волне могут быть слугами владыки. Он тут же уловил, что высокий красавец мельком взглянул на него. Чувствует. Видит. У него оружие.

Ладо нащупал локоть Эл и потянул к себе.

– Я вижу, что они не желают нас покинуть. Может быть, я объясню, почему мы против вашего присутствия.

– Да. Пожалуйста. Мне тоже интересно, – согласилась Эл.

– Нас считают проклятыми. Нас называют "проклятыми" и никак по-другому. Мы, мой народ, несем на себе бремя проклятия нашего владыки, – Ладо заметил, как сидевший на камнях юноша встрепенулся и поднял на него глаза, в них появилось странное выражение, словно он понимал, о чем идет речь. Но Ладо не увидел в его лице и в лице второго никаких признаков страха. Он продолжал. – Я не буду раскрывать суть проклятия, этого вам знать не следует. Но я обязан объяснить, что, вступая в любую вольную или невольную связь с нами, вы подвергаете себя опасности стать одними из нас. Следуя за нами, вы отрезали себе путь назад. Там, за рекой, вас не примут снова, вас изгонят. Пока не поздно, ступайте на юг, там, у берегов моря есть пустыня, обойдите ее и продолжайте путешествие мимо наших земель. Не подвергайте себя опасности. Я говорю так, чтобы предостеречь от ошибок и последующих за ними бедствий. Это и тебя касается, странник. Я пытался дать понять, что с нами опасно, ты не послушал меня, послушай сейчас.

Эл посмотрела на Ладо.

– Я остаюсь.

– У меня нет желания убеждать вас дальше. Тратить силы на разговоры, нет нужды. Поступайте, как вам угодно, я сказал то, что должен был сказать.

– Спасибо, – кивнула Эл.

Ладо потянул ее за локоть. Эл отошла от Кикхи и Радоборта. Он склонился к ее лицу.

– Я не позволю им обидеть вас. Я вижу, что их присутствие вам неприятно. Но, увы, у моих подопечных не хватит сил бороться с ними. Все истощены. Раз судьба послала вас, то я не вижу повода просить вас уйти, но я чувствую опасность. Идите в середине цепочки, так, чтобы я вас видел.

– Не беспокойтесь, Ладо. Этим двоим до вас нет дела. Их интересуют я и мой путь.

– Я понимаю, – многозначительно сказал Ладо.

– Благодарю за поддержку. Мне приятно, что вы не гоните меня.

– Странники сами выбирают, где им появиться.

– А часто у вас бывают странники?

– Мы только слышали о них. Вы первый. Потому я не знаю, как верно поступить. Нам нечего бояться гнева владыки, мы и так скоро все погибнем. Он знает, что вы здесь. Опасайтесь.

– Кого?

– Его слуг.

– Неужели ваш владыка так суров?

– Что вы говорите, господин. Разве имею я право судить? Разве спрашивают такое? – Эл уловила в голосе Ладо испуг.

– Не нужно звать меня "господин". Мое имя – Эл.

– Вы так точно изъясняетесь, но я переспрошу, может быть, Эль?

– Эл.

– Идите к остальным. Они понимают, кто вы, и побаиваются вас, но пройдет несколько дней, и они привыкнут к вашему присутствию. Они такие мрачные, потому что устали, они не хотят возвращаться назад ни с чем.

– Я не буду их тревожить, – успокоила Эл.

Ладо отошел с почтительным поклоном, Эл ответила тем же. А потом она всем нутром почувствовала на себе пристальное внимание Кикхи. Эл метнула в него строгий взгляд, а в ответ почувствовала интерес. Прежде он следил за ней иначе, трезво и холодно, рационально. Кикха словно изменился, он не казался язвительным, хитрым и опасным. У нее достаточно чутья, чтобы поймать его на странном отношении, это были чувства. Кикха испытывал удовлетворение и радость, наблюдая за ней.

– Эл, мы идем дальше, – услышала она оклик Ладо.

Она очнулась, холодок по спине, потом она, как советовал Ладо, смешалась с группой. Эл оказалась в самой середине, близко от носилок. Раненый мирно спал, все вокруг думали, что он не приходил в себя. Ее ночной трюк с костюмом дал результаты. Парнишка будет сильно удивлен, когда проснется здоровым.

Люди с опаской, осторожно поглядывали на нее. Взгляды скользили мгновение и пропадали. Эл не вела бесед, шла, как все, молча. Шествие продлилось до самого заката. Они мужественно переносили усталость.

Солнце коснулось окаменевших, иссушенных ветром холмов. Вдруг раненый юноша сел на носилках, открыл глаза, стал осматриваться. Увидев Эл, он улыбнулся. Носильщики с изумлением остановились. Она поравнялась с носилками.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Эл.

– Необычно. Так легко. Какой красивый закат.

Носилки опустили, и он, пошатываясь, поднялся. Один из носильщиков помог ему устоять на ногах. Остальные окружили парнишку и Эл.

– Ты лечил его? – спросил Ладо у Эл.

– Прости, что пришлось пренебречь запретом. Он был слаб.

– Я не запрещал, – ответил Ладо, – я просил. Твоя воля. Мы тебе благодарны, нам пришлось бы с трудом объясняться за его жизнь.

– Он слаб еще. Пока придется его нести, – сообщила Эл. – Но выглядит он лучше, чем вчера.

Люди вокруг оживились, некоторые засмеялись. Эл с упоением слышала этот смех, с удовольствием вглядывалась в потеплевшие лица. Ее стали благодарить, Ладо обнял ее, чем довел до смущения. Она чувствовала себя одновременно счастливой и растерянной. Если бы они знали, как давно она не ощущала обыкновенной человеческой теплоты, простой признательности, хотя парнишку она лечила не ради нее. Она слушала их речь, как музыку.

– Почему вы все говорите о ей "он"?! Эй, неужели никто не понял, что она женщина! – выкрикнул оживший парнишка.

Шум, смех, разговоры стихли.

– Разве бывают странники-женщины? – спросил кто-то.

Эл наклонила голову.

– Вообще-то, я не странник. Точнее я пока не могу понять, что у вас понимается под этим явлением. Моя страна действительно очень далеко. Очень далеко. И я действительно другого с вами пола.

Ладо повернул ее лицом к себе и, держа за плечи, спросил.

– А имя? Каково твое подлинное имя?

– Эл. Я не лгала.

– Точнее Элли, – вмешался Кикха, – но она не любит, когда ее так называют.

Великий постарался войти в круг, но от него отступали, держа безопасное расстояние. Радоборт не испытывал никакого интереса к происходившему, он сидел вдалеке один.

– Почему в шатре у короля ты назвал ее принцем? – спросил Ладо у Кикхи.

– Потому что не хотел, чтобы ее казнили. Она не мужчина, не странник, а простая смертная, слуга, который возомнил себя господином. Она отлично умеет драться, это ее достоинство, еще ум, пожалуй. Она очень умна.

– Еще она умеет лечить раны, – отозвался юноша. – И у нее благородное сердце!

– Это верно, малыш, – поддержал его кто-то. – Если это женщина, то она и отважна в двойне.

Некто похлопал Эл по плечу, она обернулась и увидела напротив лицо. Щеку рассекал шрам.

– Я получил крепкий удар. Разве что, Ладо способен так ударить. Твоя рука тяжеловата для женщины.

Он засмеялся, лицо со шрамом расплылось, перед глазами Эл стали мелькать картинки, а потом воспоминания возвратились.

Она очнулась посреди целой толпы незнакомых существ. Дверь открылась резко, а переход занял промежуток меньше одного удара сердца. И вот она стоит на изумрудно траве опутанная остатками троса, вместо того, чтобы разбиться или погружаться в странную реку второго мира. А вокруг бушует битва. Так ей показалось вначале. Слишком давно она не ощущала окружения такого количества живых, разумных существ, ей показалось, их была целая сотня. Ситуация стала развиваться неожиданно. На нее с криком летело рыжее, лохматое существо с большой дубиной, которая уже опускалась на нее. В то мгновение она ничего толком не соображала, потрясенная уже произошедшим прежде событием и истощенная переходом. Тренированное до инстинкта тело среагировало само, и она увернулась от удара, хотя не думала об этом. Набравший скорость рыжий помчался мимо, это, как теперь стало ясно, был Гренмуд. Он развернулся, издал клич, и снова ринулся на нее. Потом еще раза три повторилось то же самое. Эл ясно увидела его злую физиономию. Ей пришлось принять его вызов. Чтобы утихомирить налетчика она отобрала у него дубину, не собираясь нападать, но на помощь рыжему подоспела еще троица таких же низкорослых и настырных, лохматых человечков. Отделаться от четверки простым уходом было уже невозможно. Тогда-то Эл и пустила в ход кулаки. Пока она раскидывала четверку, ее внимание привлек упавший на траву парнишка с перекошенным от боли лицом. Один из лохматых занес над ним дубину и ударил павшего противника по спине. Эл возмутилась, раскидывая всех встречных, ринулась на помощь. Тут же рядом оказался Ладо и принял ее за противника. Теперь Эл точно знала, кто разбил ей лицо. Тогда Эл не осознавала, что он, как она, намеревался защитить раненого юношу. Откуда Эл было знать? Они сцепились. Потом все перепуталось и смешалось. Эл почувствовала приступ ярости, что ненадолго затмило разум. В более четких воспоминаниях она расшвыривала всех, кто пытался приблизиться к лежавшему у ее ног парнишке, гладколицых и лохматых было поровну. А потом был сильный удар по затылку и темнота. Ладо оглушил ее дубинкой Гренмуда.

Так она очнулась около камня, связанная собственным тросом. Они не учли, что трос специально не спутывается, освободиться ничего не стоило. Она в тот момент не помнила драки, но вспомнила гибель Дорона. Такой и застали ее троица добравшихся до этого мира наследников.

Воспоминание мелькнуло быстро, лицо со шрамом было среди тех картин, пробел в памяти оказался восполненным.

– Досталось вам от меня? – сказала Эл, обращаясь ко всем.

– Не больше, чем остальным, – засмеялся обладатель шрама.

Эл услышала несколько фраз одобрения.

В этот вечер долго не ложились спать. Уже в темноте переговаривались, вспоминая последние события. Мнения были различными.

– Эл, ты испугалась? Это забавно оказаться среди дерущихся?

– Да уж. Открываешь глаза, вокруг творится что-то, – стала объяснять Эл звонким голосом. – И тут на меня мчится лохматое существо с дубиной, при этом он еще орал.

Интонация ее голоса вызвала общий смех.

– Гренмуд – яростная натура, но он отходчив, – послышался из темноты голос Ладо. – Я видел, вы поладили. Когда я заметил, что Гренмуд уважает тебя, то понял, что ты достойна и моего уважения.

– Спасибо, – отозвалась она.

– Гренмуд – старый воин, – продолжил Ладо. – Размышляет он примитивно, его не учили искусству мышления, но зато он справедлив, а его суровость, скорее следствие его должности. Он с молодости защищает от нас границу.

– Значит, такие стычки – не редкость? – спросила Эл.

– Да. Мы несколько раз в году пытаемся проскользнуть в их земли. Нас ловят, но те, кому удается прорваться, становятся счастливчиками. Они уже не возвращаются и оседают подальше от родных мест, – пояснил Ладо.

– Да, – вторил ему чей-то голос. – Только их совсем немного. Тебе тоже не повезло. Хорошо, что ты мало знаешь.

"Узнаю", – подумала Эл. Она решила не поддерживать этот разговор. Над местом ночлега опять витало общее уныние. Беседа затихала сам собой, они засыпали. Заснула и она.

Путь продолжался. Они все дальше уходили от зеленых полей. Вокруг только камни и ветер. Пищи было так мало, что они ели раз в три дня, собирая мелкие лишайники, противные на вкус, но питательные. Употребление их вызывало у Эл приступы тошноты, но другой пищи в округе не нашлось. На четвертый день начались частые привалы. У путешественников не хватало сил на долгие переходы.

Эл прочно заняла место рядом с носилками. Юноша спал большую часть времени. Так его тело экономило силы. Эл временами позволяли нести носилки. Она оказалась самой крепкой среди всего окружения.

Радоборт и Кикха замыкали шествие. Им так и не удалось наладить контактов, точнее, их просто игнорировали. Оба наблюдали, как эти люди принимают их соперницу. Эл быстро обрела доверие, с ней коротко беседовали во время отдыха, ей благоволили.

– Как быстро она их приручила, – заметил Радоборт.

– Да. Она умеет, – подтвердил Кикха. – Не пойму пока, какого свойства это воздействие. Из всего, что я знаю о ней, мне известно, что она способна оказывать гипнотическое действие на неразвитые умы, вплоть до обожания. Она могла внушить им доброе расположение. Они могут не отдавать себе никакого отчета в том, что их чувствами манипулируют.

– Ты изучаешь ее, а мне и без этого ясно, что это ложь, – с презрением сказал Радоборт.

– Я не сказал, что это ложь. Я высказал предположение.

– Объясни мне, зачем мы тащимся за ней? Ты убедил меня идти, Фьюла была права, я как неразумный подкупаюсь твоими убеждениями. Я готов повернуть назад.

– И что ты будешь делать один? Разыщешь Фьюлу и станешь умолять ее?

– Прекрати! Не терзай меня!

– Тише. Ты хуже смертного. Нашел, о чем горевать.

– Не напоминай о ней. Мне становиться больно.

– И зачем ты жил столько лет во дворце? Научился бы хотя бы чувствовать двери. Ты хочешь знать, почему я иду за ней? Мне же не нужно спешить. Я первым не буду. Я развлекаюсь. Мне просто любопытно, что она станет делать. Она чует двери. Иногда я просто смотрю, а иногда отвожу ее от цели. Я хочу понять, как она это делает. Вы дважды, а я трижды видел, как она буквально натыкается на них.

– Ты решил, что она идет к двери?

– Не могу утверждать. Я еще не оправился от перехода.

– Ты прыгнул за ней, потому что понял, что она нашла дверь? – спросил Радоборт.

– Конечно. Ты разорвал ее приспособление, это ты помог ей открыть дверь. Спустись она к потоку сама, наверняка не посмела бы вступить в него.

– Значит, Фьюла разгадала твой план и бросилась следом не случайно. Я думал, вы хотели спасти Дорона.

– Чтобы Фьюла стала спасать одного из нас? Ты совсем лишился рассудка от ее чар.

– Но она однажды спасла Дорону жизнь?

– Фьюла? Фьюла? Я что-то пропустил?

Радоборту удивление брата казалось игрой, но Кикха требовал пояснений.

– Она в моем присутствии лечила Дорона от ран. Она просила о помощи Эл. Она изменилась. Эл дала силу, а Фьюла вылечила его. Я был рядом.

Кикха подозрительно посмотрел на него.

– Так. От чего мог погибнуть Дорон? Давай, признавайся, ему твоя таинственность не поможет. В чем причина его гибели?

Радоборт несколько неуверенно произнес.

– От силы милосердия. Дорон мог погибнуть, если ему будет оказано милосердие.

Кикха стал самой яростью. Он склонил свое лицо к его лицу и навис, как неминуемая угроза.

– Она выманила у тебя тайны смерти? – прошипел Кикха так, словно его жгло изнутри. – А-а-а! Как ты мог… – Кикха надавил на него с такой мощью, что Радоборт перестал чувствовать твердь под ногами. Кикха шипел. – Беспечный глупец… Будь ты проклят.

Что-то мелькнуло рядом.

– Оставь его.

Радоборт не успел опомниться. Острие тонкого кинжала прильнуло к шее Кикхи, а кончик натянул кожу. Радоборт отшатнулся, Кикха легко отпустил его. Эл стояла вплотную, почти прижимаясь к Кикхе. Одной рукой она вцепилась в край одежды у самой шеи, другой прижала лезвие к ней. Кикха попытался освободиться, дернул головой, острие прокололо кожу и по металлу стекла капля крови. Радоборт с ужасом замер. Продолжение виделось ему схваткой. Высокий предводитель изгнанных и еще около двух десятков смертных окружили их. Радоборта моментально отделили от Эл и Кикхи, в его грудь уперлись сразу пять лезвий, а два в спину. Кикха стоял окруженный смертными, все они были вооружены мечами. В его тело метило с десяток клинков. Ладо разоружил Кикху, а потом осторожно отвел кинжал Эл. Она опустила руку.

– Господин, мы будем вынуждены вас убить, если вы не обретете спокойствие, – предупредил Ладо Кикху.

Кикха молчал, водил глазами из стороны в сторону. Эл спрятала кинжал в сапог, а потом начала отводить мечи от тела Кикхи.

– Оставьте нас. Я выясню, что произошло. Не тревожьтесь за меня. Ладо, продолжайте путь, мы вас догоним, – говорила она.

Ладо сделал знак. Эл дождалась, пока они отойдут дальше.

– Могу я знать, в чем причина склоки? Где же твое хладнокровие, Кикха? В чем бы не был виновен твой брат, он сделал ошибку скорее по незнанию, чем по злому умыслу. Уж кто из вас не способен на убийственные выдумки, так это он.

Радоборт опешил от ее слов.

– Я выдал Фьюле тайны смерти моих братьев, – ответил Радоборт.

Эл прикрыла рот рукой.

– Создатель всего сущего! Вот это глупость!

Она подняла брови, уставилась на носки своих сапог, долго молчала, потом сказала с грустью.

– Это правда, что Дорон погиб из-за меня?

– Да, – ответил Радоборт. – Теперь мне понятно, почему он стал таким странным. Это ты. Твоя сила.

– Фьюла знала, от чего Дорон может погибнуть, она просила меня о милосердии для него. Сослалась на требование Кикхи. Каялась. Какая мерзость. – Эл поморщилась.

– Она решила убить Дорона твоей силой, – усмехнулся Кикха. – Потом появился Радоборт, и ей пришлось притвориться, что она лечит брата. Милосердие.

Эл нахмурилась.

– Ты просил на обрыве не прикасаться к нему. Дорон знал?

– Я сказал ему о причине, когда ты была без сознания, – пояснил Радоборт. – Я хотел предотвратить его гибель.

– Вот почему ты отгонял меня от него. – Эл вздохнула. – Какая чудовищная путаница. Но я не касалась его, до того момента, когда мы висели над потоком. Скала подломилась под ним сама.

– В том мире ничто не происходит само, – сказал Кикха. – Подломилась, говоришь. Хм. Сомнительно. Если Фьюла знала, то могла быть любая интрига.

– Это не она, – возразил Радоборт. – Я шел за ней. Я бы заметил. Она не проявляла силу. У нас ни у кого такой силы не было.

– Странно, – вздохнула Эл. – Вряд ли вы простите меня. Я не желала его смерти. И твоей Кикха тоже. Прости, за царапину и унижение. Запомните оба. Я достаточно видела смертей и умирала сама, я никому из вас этого не желаю и ничего не сделаю, что привело бы вас к гибели. Довольно зла. Я устала от него. Если вам так угодно, можете дальше идти за мной, но я не хочу больше выяснять с вами отношения, спорить, слышать обвинения, убеждать. И не трогайте покой смертных, им тяжело и без вашего присутствия.

Она развернулась и побежала вдогонку за Ладо.

Радоборт нахмурился, тряхнул головой.

– Не понимаю ее. Какой ей толк с этих смертных?

– В том и дело, что пока никакого. Они ей просто нравятся, соскучилась по тем, на кого сама была когда-то похожа. Оставим их пока в покое.

Он смотрел, как девушка стремительно мчится, догоняя цепочку людей. Вот она поравнялась и смешалась с ними, отличить ее было возможно только по светлой шевелюре.

Покой сохранялся все последующие дни. Паре братьев ничего не оставалось, как идти в отдалении за основной группой. Оба наблюдали за поведением Эл. Она совершенно освоилась, вела себя как все.

На закате следующего дня они заметили движение. По дороге, которая сливалась с их подобием дороги, двигался странный предмет, а рядом с ним шло трое людей.

Группа оживилась, они замахали руками.

Эл спросила о причине всеобщего оживления.

– Это певцы, – пояснил Ладо. Он был доволен встречей.

Эл разглядела колесную повозку, которая двигалась на собственной тяге. Трое ее обладателей были похожи как братья, но все разного возраста. Эл назвала их про себя "волхвами". Они тоже выкрикивали приветствия и махали руками. Самый старший заключил Ладо в объятия. Их называли Даниэль, Маниэль и Таниэль, кто есть кто, Эл не смогла разобрать.

– О-о-о! – издал восклицание средний из "волхвов". – Какое прелестное создание!

Восклицание было адресовано ей. Он подошел и очень вежливо поклонился. Эл рассмотрела его лицо и ответила коротким, вежливым поклоном.

– Это Эл. Волей несчастливого случая, наша спутница, – представил Ладо. – Это Даниэль.

– А те двое с вами? – Даниэль покосился в сторону Кикхи с Радобортом.

– Они волей несчастного случая мои спутники, – пояснила Эл раньше, чем Ладо сформулировал вежливый ответ. – Высокий – это Кикха, пониже – Радоборт. Они братья.

– Это заметно, – согласился Даниэль и очень пристально осмотрел обоих. – У вас дивный голос, должно быть ваше пение еще удивительнее.

– Я очень редко пою,– призналась Эл.

– Это нужно исправить, – Даниэль наградил ее очаровательной улыбкой.

– Но нельзя же петь голодным! – воскликнул более молодой из тройки.

– Верно, мальчик мой, их следует накормить, – поддержал его пожилой. – Маниэль, раздай пищу, но понемногу, а то им будет плохо.

Так Эл разобралась, кого, как называть: старший – Таниэль, средний – Даниэль, а младший – Маниэль.

Во время ужина установилась такая теплая атмосфера, что Эл совершенно расслабилась и с прищуром сытой кошки наблюдала за окружающими из-под слегка опущенных ресниц, с блуждающей улыбкой на губах. Впервые зажгли огонь, прямо из камней найденных где-то поблизости. Сели в общий кружок, завели беседу. Ей стало казаться, что она, как в детстве, попала в сказку. Певцам рассказали историю их странного знакомства, про стычку, про изгнание. Под общий хохот Эл заставили повторить, как она столкнулась с Гренмудом.

– А как ты возникла на поле, Эл? – спросил Таниэль.

Эл словно очнулась. Этого вопроса она боялась, не готова была врать. До сих пор ей удавалось обходить эту тему.

– Не смущайся, Эл, – успокоил ее Ладо. – Мы знаем про двери.

Эл не сдержала вздоха облегчения.

– Я не лгала, что из другого мира, – сказала она.

– Это видно! – воскликнул Маниэль.

– Не смущайся, Эл, – повторил Ладо. – Мы с давних времен храним легенды о дверях, звездных странниках, дальних путешествиях и удивительных существах вроде тебя. Никто, из нас, их никогда не видел, но мы верим, что все, о чем сохранили память наши предки, существует. Времена теперь настали такие, что нет сюда пути ни странникам, ни гостям со звезд.

– Как давно вы знаете о дверях? – спросил Радоборт.

Эл из-под прикрытых ресниц бросила на него взгляд. Он впервые заинтересовался "делами смертных", прежде всего потому, что их знания касались его интересов.

– Мы знали о них всегда, – ответил Ладо.

– И знаете, где они находятся?

– Если бы мы могли знать, разве стали бы бедствовать, – сказал тот, кто сидел ближе всех к Радоборту. Человек наградил наследника усмешкой. Потом он обратился к Эл. – Есть миры получше нашего. Правда?

– Есть разные миры, – неопределенно ответила она. – Но поверите мне без лишних объяснений, что нет лучше родного мира. А порой вовсе не важно, где именно ты сейчас находишься, важно, чем ты занят, мотивы поступков и добрая воля.

– Хорошо сказано, госпожа, – одобрил кто-то.

– Да не называйте вы меня госпожой. Мне не по себе от титулов. Для вас я просто Эл.

Чтобы ее слова не звучали сурово, она улыбнулась.

– Спой нам, Таниэль, – попросил Ладо.

– С радостью, – согласился тот.

Эл увидела в его руках маленький инструмент, который был похож на лютню. В свете огня блеснули струны. Таниэль легонько задел их и пошел чарующий звук. Он извлекал звуки, едва касаясь, движение рук напоминали ритуал. Таниэль запел:

Слышно мне, как стук колес

Пробуждает где-то струны.

Слышу музыку со звезд

И мотив души угрюмой.

Льется, льется мой мотив,

Нежно душу захватив.

Там мелодия и звук,

Там унылое скрипенье, -

Для меня все это – пенье,

Я певец всего вокруг.

Льется, льется мой мотив,