Текст книги "Шерлок Холмс на орбите"
Автор книги: Майкл (Майк) Даймонд Резник
Соавторы: Роберт Джеймс Сойер,Крэг Шоу Гарднер,Барри Норман Молзберг,Джон де Ченси,Фрэнк Робинсон,Кристин Кэтрин Раш,Джордж Алек Эффинджер,Вонда Н. Макинтайр,Уильям Реналд Бартон,Мартин Гринберг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)
Брайан М. Томсен
Мышь и мастер
За долгие годы знакомства с детективом-консультантом Шерлоком Холмсом мне пришлось убедиться в его отличном знании современных наук, в его остроумии и несравненном актерском ремесле. Испытывая восхищение перед его превосходными умственными способностями, я всякий раз неизменно ошибался, подвергая сомнению его нить рассуждений, сделанные выводы или принятое решение. Но все же было одно исключение из правила, для которого я даже сейчас не вижу никаких причин. Задействован в этом деле был некий недостойный субъект, американец, если мне не изменяет память, обратиться к услугам которого решил сам мастер…
Джон Х. Уотсон
Стоял типичный лондонский весенний день, и природа вновь одаряла меня своими щедротами.
Шел дождь, и сырость, пропитавшая всю мою квартиру, как нельзя лучше напоминала мне о совершенных недавно ошибках головной болью и мучениями тела, что естественно, если тело связывают, бросают в подвал да еще затыкают кляпом рот, как во время моего последнего дела (чертовски замечательного, следует признаться). Меня зовут Малькольм Чэндлер, и если ко мне не обратятся с просьбой расследовать новое дело, то очень скоро я буду вынужден лечить свои недуги в Ньюгейтской долговой тюрьме. Как вы уже поняли, я частный детектив, сыщик, ищейка, шпик. Мои друзья прозвали меня Мышью, и, к несчастью, я действительно плохо подхожу под описание внешности, которое обычно связывается с образом великого сыщика. В результате мне всегда нужно выпрашивать работу.
Я уже было смирился с тем, что придется присоединиться к группе вооруженных полицейских, устраивающих облаву на какого-то сбежавшего заключенного по кличке не то Сорока, не то Сорокопут, подвергая мое истерзанное тело дальнейшим испытаниям в обмен на мизерную плату и «небольшие надежды» в лучшем случае, как вдруг в мою комнату вбежал мальчишка лет двенадцати, задыхаясь, словно единственная выжившая индейка на следующее утро после Дня Благодарения.
– Это вы Малькольм Чэндлер, второй величайший сыщик-консультант во всем Лондоне? – спросил он, согнувшись почти пополам, крепко сжав ноги и обхватив руками живот, словно пьяница свою драгоценную бутылку.
– А кто спрашивает? – отозвался я осторожно, сознавая, что в последнее время меня разыскивает гораздо большее количество врагов, нежели друзей: – И что вы подразумеваете под этими словами – «второй величайший сыщик-консультант»?
– Господин Детектив просит вас отправиться вместе со мной в его квартиру на Бейкер-стрит, – продолжил мальчишка, но тут же прервал свой ответ воплем: – Пожалуйста, можно мне воспользоваться вашим горшком? Мне очень надо!
Только теперь поняв причину его столь неуклюжей позы, я подвел его к ведерку, приготовленному на случай, если обильные вечерние возлияния потребуют утренней расплаты, отвернулся и продолжил вопросы.
– Что господину Детективу нужно от меня?
– Я думаю, это касается доктора, – ответил мальчишка, заканчивая свое дело. Завязав веревку, удерживающую его штаны, он направился к двери.
– Нужно спешить, – сказал он. – Мистер Холмс не любит ждать.
Не имея лучших перспектив и зная, что Шерлок не скупился на оплату, а также предполагая, что ему самому на этот раз потребовалась помощь детектива, я вышел вслед за мальчишкой на мокрые улицы Лондона.
Жилище Холмса в доме номер 221-Б по Бейкер-стрит оказалось в точности таким, каким я его представлял. Не обманул моих ожиданий и сам Холмс.
Наружность и манеры Холмса подходили скорее некоему хулигану-грубияну и сумасшедшему ученому, чем строгому мастеру, привыкшему разгадывать таинственные преступления. Руки его были в пятнах, но женственные пальцы с бесцветными ногтями казались обнаженными без лака. Сам он не походил на Оскара Уайльда, но руки, несомненно, наводили на такое сравнение.
Волосы его были зачесаны назад, глаза глубоко посажены, нос длинный и узкий, казалось, так и напрашивался на хороший удар кулаком.
Не такая уж и героическая внешность, если кто-либо заинтересуется моим мнением, но все-таки мне не удалось разглядеть его как следует. Комнату заволакивали густые клубы табачного дыма.
Он встретил нас у двери, быстро открыл ее и обратился к мальчугану, прошмыгнувшему мимо него:
– Горшок за бюро, Уилсон.
Мальчишка, устремился в соседнюю комнату, развязывая по дороге веревку штанов.
Повернувшись ко мне, Холмс разразился громкими приветствиями.
– Ах, мистер Чандлер, добро пожаловать! Исходя из вашей внешности и манеры поведения, я могу предположить, что вы из того рода людей, которым дают прозвища. Что-то такое уменьшительное и пренебрежительное. Садитесь же, – пригласил он, указывая на кресло.
– Ах да, – сказал я с обычной долей профессиональной осторожности. – Мальчик сказал, что вы…
– Вы говорите об Уилсоне? Славный малый… – прервал он меня.
– Да, я…
– Ему приходится крутиться. Содержит семью. Наверное, это из-за воды.
– Да, я…
– Ласка, – снова прервал он меня.
– Что? – спросил я, еще более удивившись.
– Ваше прозвище – Ласка, – продолжил он само собой разумеющимся тоном. – Ваш отец был…
– Меня называют Мышью, – поправил я.
– Вы уверены?
– Да, – ответил я. – А теперь Уилсон…
– Нет, Уилсона не зовут Мышью. Уилсона зовут Уилсон. Вы уверены, что… или нет. Вы, должно быть, ошиблись, – проворчал он.
– Итак, о вашем деле, – вставил я, стараясь вывести разговор в нужное русло. – Уилсон сказал, что оно связано с доктором. Мориарти, я предполагаю.
– Нет, нет. Это с Уотсоном, – поправил он.
– Ваш компаньон и биограф, стяжатель славы.
– Да… и нет, – добавил он, наконец-то переходя к делу. – Мы с Уотсоном делили эти комнаты несколько лет тому назад, до того как он стал практикующим полигамистом.
– Полигамистом? – переспросил я.
– У него две жены.
– Ох!
– Понимаете, Уотсон тогда только что вернулся с войны, где его ранили…
– В руку или ногу, – сказал я, зная, что ходят разные слухи об этом ранении.
– Не в руку и не в ногу, – ответил Холмс. – Была повреждена барабанная перепонка. Теперь он почти ничего не слышит. Но тем не менее, по мере того как моя деятельность расширялась, он стал выполнять роль моего агента. Я довольно рано понял, что мои способности к рассуждениям могут принести значительный доход. Решение тайн для богатых и прославленных клиентов, преследование недобросовестных истцов, продажа информации профессиональным скандалистам с Граб-стрит и тому подобное.
– Извините, – вмешался я. – Это не совсем тот вид деятельности, которой, как я предполагал, занимается самый известный во всей Англии детектив.
– В том-то и заключается часть проблемы. Уотсон неверно истолковал многие мои действия и намерения, и в результате я получился более благородным, чем на самом деле.
– Другими словами, вы обычный проныра вроде меня?
– Ну, может, не обычный, как вы, но вы поняли, что я имел в виду, – ответил Холмс.
– Конечно. Итак – первое: как это произошло? Второе: что с доктором? И третье: при чем тут я? – спросил я, стараясь докопаться до сути дела.
– Как я уже сказал, у Уотсона проблемы со слухом, – продолжил Холмс, отвлекшись на мгновение, чтобы устроиться поудобнее в кресле с высокой спинкой, в то время как Уилсон тихо направлялся к выходу, – и вследствие этого он часто неправильно понимает мои слова. Например, однажды вечером я читал заметку о бракоразводном процессе и заметил, что самое главное для жены – вытребовать как можно больше алиментов с мужа. «Алименты, дорогой Уотсон, – сказал я, – вот что самое главное». Уотсон, задремавший было в кресле, закивал в знак согласия, а потом в его заметках я вдруг встречаю фразу: «Элементарно, Уотсон», которую теперь повторяют все, кому не лень. Через некоторое время на основе своих фантазий он создал целый вымышленный мир. Мои рассуждения о простой ренте каким-то образом превратились в повествование об ядовитой змее.
– «Пестрая лента», – вставил я.
– В другой раз я размышлял о том, не перекрасить ли стены в моей комнате в красный цвет.
– «Этюд в багровых тонах».
– Он даже думает, будто у меня есть брат. Однажды я вспоминал о том, как ребенком проводил долгие вечера за тем, что складывал и вырезал из бумаги различных животных, и мне не было скучно, когда я жил в родном доме. Как бы я еще раз мечтал очутиться там, под родным моим кровом! Его расстроенный слух подсказал ему, будто у меня есть родной брат и зовут его Майкрофт. Бедный Уилсон, я как-то высказался по поводу его расстроенного желудка и нерегулярных приступов поноса, а теперь Уотсон уверен, что Уилсон руководит тайной армией моих молодых помощников, которых я называю нерегулярными полицейскими частями с Бейкер-стрит.
– Все это очень интересно, но давайте перейдем к делу. Что вам нужно от меня? – настойчиво повторил я, так как мое терпение подходило к концу.
– До недавних пор истории обо мне были безобидными, и они даже пошли на пользу моей практике, но сейчас я озабочен. Он говорит, что слышит голоса с того света и что во сне он разговаривает с невидимым другом по имени Арти. Если не проявить осторожность, об этом узнают все, и тогда моя репутация…
– Что касается меня… – попытался вставить я.
– … или хуже того, если это возможно. Я договорился с его женами, что его завтра увезут в один прекрасный пансион у Рейхенбахского водопада, но, к несчастью, сегодня вечером он собирается посетить сеанс спиритистов в надежде установить контакт с этим Арти наяву. Остается угроза, что он все испортит, поэтому я попросил бы вас поприсутствовать на этом сеансе и проследить, чтобы не случилось ничего нежелательного.
– А почему бы не пойти вам самому? – спросил я. – Разве вы не специалист по маскировке?
– Я не могу пойти на такой риск. Уотсон может разоблачить меня и устроить скандал. Нет, я найму вас на этот вечер. Соглашайтесь, старина, ведь не похоже, что вас осаждают толпы с предложениями и, если не ошибаюсь, в Ньюгейтской тюрьме не так уж много возможностей для частного детектива продемонстрировать свои способности.
Он был прав, и, хотя мне очень не нравилось это предложение, я вынужден был согласиться.
– Хорошо, – ответил я, – но только при соответствующей цене за услуги.
– Мистер Грызун Чэндлер, можете не сомневаться. Я знаю, каковы ваши обычные расценки. Я видел ваше объявление на последней странице «Журнала для детективов-консультантов», на них мы и остановимся.
– Почему вы предполагаете, что ваши услуги стоят дороже моих? – возмутился я.
– Потому что у меня превосходный агент, – ответил он.
И это была правда.
Я записал адрес помещения, где должен был состояться спиритический сеанс, и ушел.
Найти Уотсона в толпе было совсем нетрудно. Он носил с собой слуховой рожок.
Сеанс должен был состояться в таверне «Шесть колокольчиков» в Уайтчепелской части города, наверное, для того, чтобы непосвященные ничего не заподозрили. Здесь никто не обратил внимания на группу из восьми человек в изысканных вечерних костюмах, заходящих через служебный вход в пивную. Эти щегольски одетые люди сидели на складе и делали вид, что не замечают друг друга.
Я сел на ящик из-под сидра рядом с Уотсоном.
Минут через двадцать появилась дама, похожая на потерянную сестру Бронте, проведшую двадцать лет взаперти где-нибудь на чердаке старого дома. Она была облачена в строгое черное платье, словно распорядитель одновременно на свадьбе и поминках, а ее голос напомнил мне голос воспитательницы из школы мисс Хэвершем для молодых леди и служебных собак.
– Не будут ли ищущие контакта с той стороной любезны сообщить сведения о себе и назвать того, с кем они хотели бы общаться? – объявила она растерявшимся спиритистам.
Один знатный иностранец встал в знак протеста.
– Но ведь нас всех уверили в анонимности, – возразил он. – Мне сказали, что все останется в строгой тайне.
– Так и будет, граф Влад, – ответила женщина. – Только добровольно раскрыв правду о себе, вы можете требовать взаимного сохранения тайны. Кроме того, тот, кто говорит, когда-нибудь станет тем, о ком говорят. Какая может быть еще более твердая гарантия анонимности?
Следует признать, что это была хитрая уловка. Она быстро сняла всеобщее напряжение. Никто из них, казалось, и не заметил, что, хотя они сами и сохранят свои секреты, никто не гарантирует их сохранность от других лиц. Похоже, мадам Морбид (или ее помощник, спрятанный где-нибудь в подвале вдали от глаз присутствующих и находящийся вне подозрений) затевает шантаж с использованием полученных сведений.
Первым выступил все тот же граф.
– Я граф Влад Дракула, недавно прибывший из Трансильвании, и я желаю вступить в контакт с тем, кто носит имя Авраам.
Граф сел, и посетители стали представляться по часовой стрелке.
Благородного вида доктор:
– Меня зовут Генри Джекилл, и я желаю поговорить с моим другом Робертом.
Белокурая девушка:
– Меня зовут Алиса Лидделл, и я хочу вступить в контакт с двумя друзьями с той стороны – одного зовут Льюис, а другого Чарльз.
Светловолосый юноша, похожий на бога Адониса:
– Меня зовут Дориан Грей, и я хочу поговорить с Мельмотом.
Денди с Чаринг-Кросс, который все время посматривал на часы:
– Филеас Фогг, ищу Жюля Верна.
Тут вмешался Уотсон.
– Сэр, вы, должно быть, ошиблись. Если ищут верную супругу, то обращаются в другое место, – пробормотал этот глуховатый эксцентричный человек.
Фогг ответил раздраженно:
– Его зовут Жюль. Он говорит со мной с французским акцентом.
– Абсентом? – переспросил Уотсон.
– Пожалуйста, продолжайте, – сказала мадам Морбид. – С кем хотите поговорить вы, доктор Уотсон?
Как я и предполагал, она заранее знала всех по именам.
Уотсон ответил с запинкой:
– Ах да, Джон Уотсон. Я хочу войти в контакт с Артуром.
Настала моя очередь, и мне нужно было что-то придумать, так как мое имя в списке не значилось.
– Меня зовут Малькольм Чэндлер. Про вас мне рассказал Эбенезер Скрудж, и я хочу войти с контакт с… – я сделал паузу и выпалил первое попавшееся имя, пришедшее мне на ум, – с Брайном.
Хозяйка, казалось, облегченно вздохнула.
– Ах, ну да, – ответила она. – Мистер Скрудж один из наших самых известных клиентов.
Вот вам и гарантированное сохранение тайны!
Скрудж был причастен к одному из моих предыдущих дел, и ходили слухи, что он в последнее время обратился к спиритизму, рассчитывая найти ответы на довольно причудливые вопросы. Я наугад предположил, что он является одним из клиентов (а лучше сказать – одураченных) этой мадам, и, как выяснилось, не ошибся.
Она восприняла меня, как очередного новичка. Позже, скорее всего, она скажет, что этим вечером контакт не удастся, и мне предложат прийти в следующий раз (когда она выполнит все необходимые приготовления).
Из темного угла вышел мужчина с лицом уличного хулигана – очевидно, один из барменов расположенного выше питейного заведения – и поставил крышку стола на один из ящиков приблизительно в центре комнаты. Мадам Морбид расстелила скатерть (разумеется, черную) и поставила в центр стола подсвечник. Затем мужчина снова скрылся в тени.
– Прошу вас, займите места за столом, – сказала она строго. – Боюсь, что вместо сидений нам придется использовать эти ящики. Я приношу извинения за такие примитивные удобства, но соображения безопасности требуют, чтобы все было переносным и не возбуждающим подозрений.
Словно шайка нелегальных букмекеров, думал я про себя, пока мы рассаживались вокруг стола.
– Возьмите друг друга за руки, – приказала хозяйка. По ее сигналу свет погас, и теперь нас освещало только мерцающее пламя свечи.
– Джон Уотсон, – сказала она, – пожалуйста, позовите вашего друга с той стороны.
– Артур! Артур! Ты здесь? – устремил он свой вопрос в темноту.
– Ах, Артур, – присоединилась к нему мадам Морбид. – Пожалуйста, ответьте вашему другу Джону. Возможно, ему есть что сказать вам.
– Я здесь, Джон, – сказал приглушенный голос, который подозрительно походил на голос бармена, скрывавшегося в тени и, по всей видимости, заведовавшего всем механизмом связи с «той стороной». – Прошу тебя, поделись со мной всеми твоими заботами, тревогами и тайнами, чтобы связь между нами стала еще крепче.
Затем Уотсон принялся слагать с себя бремя тайн, в том числе и деталей, относящихся к делу Холмса, которым тот занимался в настоящий момент (по мнению Уотсона, конечно, – я же сильно сомневался в реальном существовании призрака под названием «собака Баскервилей»).
Воздух, казалось, стал гуще, и мысли в моем мозгу стали путаться.
Сквозь затуманенное сознание доносился голос мадам Морбид.
– Обратитесь к своим друзьям, – приказывала она. – Поделитесь с ними своими тайнами, чтобы и они смогли поделиться с вами своими секретами.
После этого наперебой зазвучали разные приглушенные голоса – по всей видимости, одного и того же мошенника-бармена.
Через мгновение к ним присоединились голоса присутствующих. Граф говорил о приобретении аббатства Карфакс и о своей новой супруге. Фогг был озабочен предстоящим ему путешествием и спрашивал, безопасно ли держать состояние в наличности, при себе, в дорожном чемодане. Алиса говорила о старинном зеркале, которое она обнаружила в кабинете своего отца. Все голоса смешивались в один общий гул.
Неожиданно для меня один голос зазвучал отчетливей остальных.
– Чэндлер, ты простофиля, – говорил он. – Не испорти все дело. Прочисти мозги. Эти жулики использовали наркотический газ, чтобы усыпить тебя. Все это мистификация. Останься здесь после того как все разойдутся и разберись с мошенниками.
У меня не было сомнения, что голос прав. Наркотический газ, возможно, с примесью опиума. Я должен был догадаться раньше. Совершенно очевидно, что мадам Морбид и ее приспешник пользовались одурманенным состоянием своих клиентов и вытягивали из них сведения, необходимые для шантажа, воровства и прочих своих гнусных дел.
Тут же зажегся свет, и мадам Морбид стала выпроваживать всех из помещения вверх по лестнице.
– Прошу вас, расходитесь быстро и тихо. Мы снова встретимся на следующей неделе, – сказала она и обернулась ко мне. – Мне жаль, что не вышло контакта с вашим другом Брайном, но я уверена, что на следующей неделе это непременно произойдет. Иногда новому духу требуется время, чтобы привыкнуть к кругу незнакомых людей.
Искатели контактов с «той стороной» отправились по домам, все еще не придя в себя от дурманящих испарений и довольные тем, что им за последний час удалось прикоснуться к потусторонней тайне.
Я свернул в ближайший переулок и постарался надышаться свежим воздухом, прочищая свои мозги. Когда я решил, что прошло достаточно времени, я повернул назад, к месту проведения недавнего сеанса.
Подвальное окно, которое я приметил еще тогда, когда подходил сюда в первый раз, было приоткрыто, как раз настолько, чтобы протиснуться внутрь, что я и сделал как возможно тише и осторожней.
В это мгновение вспыхнул свет и на мой висок обрушилась дубинка.
Свет тут же померк в моих глазах.
Я пришел в себя через неопределенное время и понял, что привязан к стулу, стоящему в центре подвала почти на том же месте, где раньше располагался стол. Голова привычно болела.
Передо мной стояла мадам Морбид и направляла мне прямо в грудь пистолет.
– Я боялась, что на вас не подействовал газ, раз уж вы не смогли услышать голос своего знакомого с «той стороны». Поэтому я сказала Лотару (тому самому негодяю, как я и предполагал) оставаться здесь, ожидая, не вернетесь ли вы. Обыскав ваши карманы, мы нашли весьма забавную вещицу – лицензию частного детектива. Ну что же, вы наверняка не Шерлок Холмс, раз позволили себя поймать.
– Никто не совершенен, – сказал я. – Прекрасный у вас план. Одурманиваете людей газом. Гнусавые голоса с того света. Простаки готовы верить всему. Каковы же ваши намерения? Лишить мистера Фогга его чемодана, скупить недвижимость близ аббатства Карфакс, раз туда переехал человек благородного происхождения, может, и небольшой шантаж при случае.
– Не говоря о небольшой страховке на тот случай, если величайший детектив Шерлок Холмс сунет нос в мои дела.
В это мгновение у меня в голове снова прозвучал знакомый голос.
«Стул, на котором ты сидишь, сухой и расшатанный. Если сильно податься вперед, то он развалится, и ты сможешь сбить с ног мадам Морбид и упасть на нее. Тогда будет очень просто выхватить у нее пистолет, связать ее и позвать на помощь. Не волнуйся, Лотар ушел».
Так я и сделал. Подался вперед, сшиб, выхватил.
Вскоре после этого полиция поймала Лотара, и в обмен на смягчение приговора он согласился стать осведомителем. Мадам Морбид благодаря любезности королевы посчастливилось отправиться на отдых в южное полушарие проездом через Ботнический залив и, несомненно, достигнуть известности в определенных кругах в Мельбурне.
Уотсон отправился в пансион близ Рейхенбахского водопада, а Шерлок Холмс продолжил поддерживать свою репутацию величайшего сыщика, какого когда-либо знал туманный Лондон.
Шерлок заплатил мне скудную сумму и объяснил всему кругу знакомых Уотсона, что он консультант по безопасности и что я исполнял его поручение в ту ночь, когда арестовали мадам Морбид.
Я вернулся в свои трущобы. Перспектива попасть в Ньюгейт на время отдалилась.
Не так давно мне приснился сон. Бородатый мужчина в очках сидел рядом со мной и поздравлял меня с успешной работой, сказав, что мы очень хорошо действовали вместе. Он заявил, что его зовут Брайн, и исчез.
Поди разберись, что к чему. Вот до чего доводит чрезмерное пристрастие к старому доброму яблочному сидру.
На следующей неделе я приглашен на праздник, отмечаемый в доме номер 221-Б по Бейкер-стрит. Похоже, что я пойду… в конце концов нигде больше нельзя устроить такого праздника, как у Холмса.
…В силу каких причин Холмс решил обратиться к услугам этого человека, я не знаю и не хочу знать. Я вычеркнул упоминание о нем из записей о своей дружбе с великим детективом. Шерлок – мастер криминальной науки, я его биограф, и здесь больше нет места ни для кого.
Кажется, я достаточно погрелся на солнце. Надеюсь, что санитар вскоре отправит меня спать. Арти ждет…
Джон Х. Уотсон
