Текст книги "Вечный Герой (сборник)"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 67 страниц)

Окружающие не скрывали нетерпеливого ожидания и надежды. Уже много поколений мечтали об этих минутах, ради этого они жили, на это только и надеялись – что когда-нибудь космическая ошибка, стоившая им потери всех мужчин, будет наконец исправлена. И вот этот день настал. Все остальное отошло на задний план. Ведь именно из-за любви к этому народу, который принял меня, любил меня искренне и от всей души, ради женщины, которую я так беззаветно любил, ради всего этого я и предпринял поиски Меча Дракона.

– Достаньте его, Воитель, – воскликнула леди Фализаарн. – Достаньте его из ножен, ваш меч, чтобы мы могли посмотреть на него в последний раз. Достаньте из ножен ту силу, которая была создана для разрушения, меч, выкованный для Хаоса, чтобы служить Закону, который сопротивлялся Равновесию и нашел свою судьбу. Пусть это будет последним актом героя по имени Вечный Воитель. Обнажите Меч Дракона!

Я взял ножны в левую руку, потом схватил меч за рукоятку правой рукой и медленно вытащил. Вокруг разлилось темное сияние, которое на глазах стало превращаться в черно-зеленое, засверкали рунические буквы на лезвии, будто давая прочитать всю историю меча.

Я держал меч обеими руками, и все могли видеть маленький желтый язычок огня внутри лезвия.

И тут Меч Дракона запел. На это раз он запел другую песню. Песню столь древнюю, что она повествовала о существовании вне Времени, вне жизни простых смертных и богов. В ней говорилось о войнах, о ненависти и убийстве, о предательстве и желании. О Хаосе и о Законе, о мире и покое при идеальном Равновесии. О будущем, о прошлом и настоящем. О мириадах других миров мультивселенной, обо всех мирах, которые известны – и о множестве тех, которые еще предстояло открыть.

К моему удивлению, элдрены тоже запели. Они пели поразительно гармонично. Неожиданно для себя я тоже стал им вторить, хотя и не знал нужных слов, слова сами слетали с моих губ. Я никогда не знал, что умею так красиво петь!

Хор становился все громче и мощнее. Меч Дракона пел в экстазе, и этот экстаз охватывал всех присутствующих на церемонии.

Я еще выше поднял меч над головой. Я кричал, сам не зная, что именно. В этом крике отражались все мои желания, мои мечты, мои надежды и страхи.

Я дрожал от восторга, походившего на страх. Потом начал медленно и торжественно опускать меч на Железный Круг.

Два священных предмета вошли в соприкосновение. Раздался громкий звук, мощный, но в то же время красивый – звук исполненного предназначения.

Меч, который до сих пор был довольно тяжелым, вдруг стал совсем легким, а лезвие раскололось надвое. Одна часть торчала из Железного Крута, другая осталась в моей руке. Удивительное чувство восторга охватило меня.

А затем я продолжил петь песню вместе с женщинами, песню элдренов, песню Меча Дракона и Железного Круга.

И пока мы пели, что-то похожее на язычок пламени выскочило из наковальни, что-то освободившееся из лезвия меча. Огонек закружился, забегал и тоже стал петь. Песня уже грохотала, превратилась в рев, эхом разносилась вокруг, огонек все быстрее плясал на Круге, становился сильнее, начал принимать другие очертания, менять цвета. Теперь это была совсем иная, огромная сила, а не тот прежний маленький огонек. То была сила человеческой страсти, неуемного желания, огромной воли. Огонь все рос и рос. Осколки меча выпали из моих рук. Я стоял на коленях и смотрел, как некогда заключенная в мече сила вздымается вверх, закручивается, грохочет и сияет так, что затмевает собою солнце.

Из пламени возник зверь. Огромный дракон, чешуя которого сверкала на солнце. Дракон, грудь которого полыхала огнем всех цветов радуги. Его красные ноздри раздувались, скрежетали большие белые зубы, кольца его тела вздымались к небу в поразительной грации, а крылья раскрывались все шире. Вот он забил крыльями и поднялся в чистое голубое небо.

Но песня все еще звучала. И дракон, и женщины, и я – все продолжали петь. Пела даже наковальня, но песня меча становилась все тише и слабее. Дракон в небе развернулся, нырнул к водной глади, встряхнулся и полетел к солнцу.

Потом дракон заревел. Дыхание его вдохнуло силы и в нас всех, стоявших на земле. Дракон распахнул огромную пасть, щелкнул зубами и начал танцевать для нас. Дракон, а точнее драконша, пела и плясала, демонстрируя свою силу и радость освобождения. И мы радовались вместе с ней. Я сам чуть не плакал от удовольствия, наблюдая за счастьем свободы сказочного зверя.

Потом она повернулась, и ее многоцветные крылья, похожие на крылья насекомого, стали хлопать как-то по-другому. Мудрые и добрые глаза просили следовать за ней. Она явно звала нас куда-то.

Фон Бек протянул мне руку.

– Пойдемте с нами, герр Дейкер. Пойдемте с нами через Драконьи Ворота. Там мы познаем счастье!

Алисаард тоже схватила меня за руку.

– Вы теперь самый почетный гость у элдренов. Навсегда.

Но я печально вздохнул и отказался.

– Я знаю, что должен найти Темный Корабль. Таково мое предназначение.

– Вы говорили, что не желаете больше быть героем, – напомнил фон Бек.

– Это верно. Но ведь я герой в мире элдренов, не так ли? Моя единственная надежда избавиться от этого ярма геройства – остаться здесь. Я это знаю.

Все женщины поднялись на корабли. Некоторые из них уже вышли в море, навстречу белым высоким волнам и следовали за летевшим в небе драконом.

– Идите, друзья мои, – попросил я своих компаньонов, – идите и будьте счастливы. Мысль о вашем счастье будет утешать меня.

Так мы расстались. Фон Бек и Алисаард поднялись на борт корабля, который последним покидал гавань. Я видел, как свежий ветер наполнил треугольный парус, как изящный заостренный бушприт рванулся вперед, в морские просторы.

Огромный дракон, описал большой круг в небе, просто так, от избытка радости, от наслаждения полетом на свободе.

Но в небе остался круглый след. Красно-синий диск стал постепенно расширяться, пока не коснулся поверхности воды. Цвета изменились. Тысячи ярких красок смешались на водной глади моря. И сквозь этот круг дракон пролетел внутрь и сразу же пропал, потом туда же прошли корабли элдренов, их тоже поглотила вода. Так, наконец, воссоединились дракон и простые смертные. Круг стал блекнуть, потом окончательно исчез.

Я остался один в этом опустевшем мире. Совсем один.

Я бросил взгляд на две половинки меча, лежавшие на наковальне. В них была заключена огромная сила. Металл будто оплавился, но сохранил форму.

Я пошевелил рукоятку меча ногой. На мгновение возникло желание поднять меч, взять в руки. Но потом я пожал плечами и отвернулся. Я не желал больше иметь дело с оружием, мечами, магией, предназначениями и хотел только одного: вернуться домой.

Я вышел из гавани, прошел мимо руин некогда прекрасного города Адельстейна. Мне были знакомы подобные разрушения. Как Эрикезе, Защитник Человечества, я вел в бой свои армии против народа, называвшегося элдренами. Да, я помнил это свое преступление. И другое преступление не выходило из памяти – когда я повел элдренов против собственного народа.

Но по не понятным для меня причинам уколы совести, столь знакомые мне, на этот раз не доставляли мне боли. Мне показалось, что ко мне пришло очищение от грехов, от прошлых преступлений… Возможно, я искупил их.

Но я очень остро чувствовал утрату Эрмижад. Смогу ли я когда-нибудь снова увидеть ее?

Ближе к вечеру я снова оказался на побережье. Вокруг стояла полная тишина. Но эта тишина и покой, не доставляли мне удовольствия, ибо были результатом отсутствия жизни.

Несколько птиц с шумом взлетело над водой. Волны набегали на берег. Я сидел на Железном Круге и снова разглядывал половинки меча. Может быть, мне надо было уйти вместе с элдренами, остаться в их мире?

Раздался стук копыт за спиной. Я обернулся. Одинокий всадник ехал ко мне и вел второго коня. Маленький, уродливый человечек в яркой одежде. Он улыбнулся и приветливо помахал рукой.

– Не желаете проехаться со мной, Господин Воитель? Страшно соскучился по компании.

– Добрый вечер, Джермес. Надеюсь, ты не принес мне новых инструкций о моем предназначении и судьбе. – Я сел в седло.

– Меня никогда не интересовали подобные вещи, – ответил он. – Не мое дело играть в большие космические игры, влияющие на историю мультивселенной. Эти прошедшие времена, пожалуй, самые активные, что мне приходилось видеть. Но я не сожалею, хотя должен бы радоваться поражению Шарадим и изгнанию Хаоса. Вы выполнили свое задание, Господин Воитель? Возможно, это самый значительный подвиг в вашей жизни, не так ли?

Я покачал головой. Я не знал, что ответить. Джермес направился от причала по берегу, повернул к белым утесам. Заходящее солнце окрасило небо в яркие пурпурные тона. Красные всполохи касались поверхности моря.

– Ваши друзья ушли, да? Дракон к дракону, элдрены – к элдренам. А фон Бек, какую судьбу он обретет? Что за история получится из всего, что здесь произошло? Новый цикл должен начаться до того, как мы узнаем хоть намек на судьбу Мелнибоне.

Это название было знакомо мне. Оно пробудило воспоминания, но я отбросил их. Я не желал никаких воспоминаний, будь они из прошлого или из будущего.

Вскоре опустилась ночь. Мы обогнули берег, и я вдруг увидел очертания корабля, стоявшего на якоре в небольшой бухте.

Нос и корма были украшены в стиле барокко. Я заметил на каждой палубе по штурвалу, будто кораблем можно было управлять и с носа, и с кормы.

Мы с Джермесом повели лошадей по мелководью к этому кораблю. Я услышал его возглас:

– Эй, на корабле! Вы возьмете пассажиров на борт?

У поручней появился человек. Я почему-то сразу догадался, что он слеп.

От воды вокруг корабля стал подниматься красный туман. Казалось, его потоки связаны не с течением воды, а с движением самого корабля. Луна спряталась за облака, стало совсем темно. Красный туман становился все плотнее.

– Поднимайтесь на борт, – пригласил слепой.

– Теперь мы должны расстаться, – проговорил Джермес. – Думаю, мы не скоро встретимся, возможно, вообще в другом цикле. Прощайте, Господин Воитель. – Он похлопал меня по спине, повернул лошадь и галопом помчался назад. Еще некоторое время я слышал хлопанье лошадиных копыт по воде, потом пропал и этот звук. Моя собственная лошадь нетерпеливо перебирала ногами. Я спешился и отпустил ее. Лошадь отправилась догонять Джермеса.

Я побрел по теплой воде. Она дошла мне до груди, когда я наконец добрался до трапа и начал подниматься на борт. Красный туман теперь полностью скрывал вид на берег. Слепец понюхал воздух.

– Нам пора двигаться. Я рад, что вы решили плыть со мной. При вас есть оружие?

– Мне не нужно оружие, – ответил я.

Он что-то буркнул в ответ, потом отдал команду поднимать паруса. Я заметил, как откуда-то появились матросы и стали карабкаться вверх, а слепой отправился на свое место рулевого. Там его поджидал капитан. Захлопал парус, наполняясь ветром. Я услышал, как поднимается якорь.

Корабль начал медленное движение по морю, между двумя мирами.

Голубые глаза капитана, брата слепого, весело сверкнули, когда он пригласил меня к себе в каюту. Меня ждал накрытый стол.

– Вы, вероятно, устали, Джон Дейкер. Много пришлось поработать, да?

Я снял с себя тяжелые кожаные одежды и, вздохнув с облегчением, налил себе вина.

– А что, остальные тоже на борту? – спросил я.

– Нет, только вы один.

– И куда же мы держим путь? – Я уже примирился с любыми путешествиями.

– О, ничего значительного. У вас, я заметил, нет меча с собой.

– Ваш брат уже спрашивал об этом. Я оставил его на причале в Баробанее. Он теперь бесполезен.

– Не совсем так, – ответил капитан. – Его надо починить. Возможно, получится два меча, как и было когда-то.

– То есть по новому лезвию из каждой половины. Металла хватит?

– Вероятно. Но вас это не должно пока тревожить. Вы хотите спать?

– Да, я устал. – Мне казалось, я не высыпался уже целую вечность.

Слепой рулевой привел меня к койке. Я растянулся и почти сразу же крепко заснул. Во сне видел Короля Ригеноса, Эрмижад, Урлика Скарсола и других знакомых мне героев. Потом мне приснились драконы. Сотни драконов. И я знал их по имени. Драконы, которые любили меня, и я их любил. Я видел огромные флотилии военных кораблей. Видел страшные трагедии и невероятно прекрасные картины. Мудрость и дикую романтику. Белые руки обнимали меня. Я снова увидел Эрмижад. Потом мы были наконец вместе. Я проснулся от собственного радостного смеха, вспоминая драконью песню, которую пели женщины элдрены.

Слепой рулевой и его брат стояли перед моей постелью. Они тоже улыбались.

– Пора выходить на берег, Джон Дейкер, идти за своей наградой.

Я встал, надел только кожаные бриджи и башмаки. Но мне не было холодно. Отправляясь следом за ними, я наконец оказался на темной палубе. Во тьме кое-где горели фонари. Сквозь красный туман я увидел береговую линию. Сначала одну башню, потом другую. Похоже, они стояли по обе стороны бухты.

Я всматривался в темноту, стараясь уловить детали. Башни показались мне знакомыми.

Слепой кормчий крикнул мне снизу. Ой сидел в маленькой лодке и поджидал меня. Я попрощался с капитаном, спустился вниз и занял место в лодке.

Рулевой энергично заработал веслами. Красный туман становился все светлее. Казалось, скоро наступит рассвет. Вокруг стали видны тысячи фонарей. Я услышал колокольный звон.

Рулевой поднял весла:

– Вы прибыли к месту назначения, Джон Дейкер. Желаю вами удачи.

Я осторожно перешагнул через лужу на причале. Услышал гомон над головой, голоса. Когда же лодочник пропал из виду в красном тумане, я вдруг осознал, что уже бывал в этом месте раньше.

Две башни оказались Тауэрским Мостом. Звуки, услышанные мной, были шумом большого современного города.

Джон Дейкер вернулся домой.

Город Зверя

Посвящается памяти Эдгара Райса Берроуза и Герберта Уэллса, с восхищением и благодарностью

Пролог к первому изданию

В тот год я неплохо зарабатывал и на лето смог приехать в Ниццу. Тогда, в 1964-м, народу там было так много, что для того, чтобы побыть одному, мне приходилось совершать долгие прогулки вдоль берега или наоборот, уходить далеко от моря.

Сейчас я вспоминаю о толпах, наводнивших в тот год Ниццу, с благодарностью: если бы не они, мне не нужно было бы искать уединения вдали от шумного центра и я никогда не встретил бы Майкла Кейна, этого странного, загадочного человека, чья жизнь волей судьбы так тесно переплелась с моей.

Я открыл для себя Лемонтань несколько лет назад. Эта маленькая живописная деревушка у края обрыва расположена на побережье в двенадцати милях от Ниццы. Сидя на террасе в одном из кафе, где варили отличный кофе, можно было любоваться синью Средиземного моря. Мне казалось, в Лемонтане, который пощадило время и вездесущие туристы, я нашел рай земной.

Я хорошо помню тот день, 15 июля, один из лучших дней в году, теплый, солнечный, дышащий покоем. Я сидел на своем обычном месте и, потягивая прохладный перно, смотрел на синее-синее море. И тут я заметил этого человека. Он вошел, сел за соседний столик и заказал некрепкое пиво. В его тихом голосе явственно сквозил американский акцент.

В обстановке деревенского кафе он казался похожим на юного бога – высокий, с узкими бедрами, загорелый, красивый и, если судить по внешности, способный на решительные действия. Но глаз его не покидало странное выражение, свидетельство трагедии – или тайны? – его прошлого.

Я пробую писать – совсем немного, по-любительски – в свое время даже выпустил книгу воспоминаний и рассказов о путешествиях, – и во мне проснулся писательский инстинкт. Мое любопытство оказалось сильнее традиционных представлений о хороших манерах, и я решил попробовать разговорить незнакомца.

– Хороший денек, – сказал я.

– Очень хороший. – Своим тоном и улыбкой – хотя и вполне дружелюбными – он держал меня на расстоянии.

– Вы американец? Остановились в деревне?

Он рассеянно кивнул и перевел взгляд на море. Возможно, с моей стороны было бестактностью продолжать разговор, возможно, я был навязчивым. Но если бы я был вежливым и оставил его в покое, то пропустил бы самую невероятную историю из всех, какие мне только приходилось слышать.

Когда официант подошел получить мой очередной заказ, я велел принести американцу еще пива и, взяв свой перно, попросил разрешения перебраться за его столик.

– Простите, – сказал он, вдруг взглянув на меня и улыбнувшись своей дружелюбной, немного грустной, загадочной улыбкой, которую я потом часто видел на его лице. – Я замечтался. Конечно, присаживайтесь. Мне хочется с кем-нибудь поговорить.

– Вы давно здесь? – спросил я.

– Где – на Земле?

Потрясающий ответ! Я засмеялся:

– Нет, конечно, нет! В деревне.

– Нет, – сказал он, – недавно. Хотя, – он тяжело вздохнул, – к сожалению, уже слишком давно. Вы англичанин?

– Вообще-то я родился в Америке, на побережье Атлантики, – сказал я, – но вырос в Англии, а вы где живете в Америке?

– В Америке? А-а, родился я в Огайо.

Я был озадачен его туманными ответами и отрешенной манерой говорить. Почему он решил, что я имею в виду планету, когда я хотел узнать, давно ли он в деревне? Этот вопрос еще больше раздразнил мое любопытство.

– Вы работаете в Америке? – Мои вопросы становились все настойчивее.

– Да, работал когда-то. – Вдруг он устремил на меня взгляд своих прозрачных голубых глаз, который, казалось, проникал в самый мой мозг. Я почувствовал, как по телу прошло что-то вроде электрического разряда. Он продолжал: – Наверное, с этого все и началось. Знаете, я мог бы вам такого порассказать, что вы помчались бы к телефону требовать, чтобы меня забрали в ближайшую психушку.

– Вы меня заинтриговали. Судя по всему, в вашей жизни произошла какая-то трагедия. Несчастная любовь? – Я уже сам чувствовал, что мое все усиливающееся любопытство было просто оскорбительным, но незнакомец, казалось, не обижался.

– В каком-то смысле, да. Меня зовут Майкл Кейн. Вам это имя ни о чем не говорит?

– Да-да-да, что-то припоминаю, – согласился я.

– Профессор Майкл Кейн, Специальный исследовательский институт в Чикаго. – Он снова задумчиво вздохнул. – Мы проводили сверхсекретные опыты с транслятором вещества.

– С транслятором вещества?

– Мне, конечно, не следовало бы вам этого говорить, но, кажется, сейчас это уже неважно. Ну да, мы работали над транслятором вещества. Этот аппарат, созданный на основе принципов электроники и нуклеоники, мог преобразовывать атомы какого-либо объекта в волны, которые можно было передавать на большие расстояния, как радиоволны. Мы также пытались создать приемник, чтобы принимать эти волны и снова преобразовывать их в вещество.

– Вы имеете в виду, что можно разобрать яблоко на мельчайшие частицы, передать их, как телевизионную картинку, а потом через специальный приемник снова получить настоящее яблоко? Теперь я припоминаю, что где-то читал об этом. Но я думал, что такие аппараты только разрабатываются.

– Их создали совсем недавно, то есть в вашем недавнем прошлом.

– Что значит "в моем недавнем прошлом"? Разве нельзя сказать "в нашем недавнем прошлом"? – Я удивлялся все больше и больше.

– Сейчас я до этого дойду, – сказал Кейн. – Усовершенствованный аппарат этого типа мог бы даже передавать на любые расстояния живые существа, разложив их на волны и собрав их затем снова с помощью приемника.

– Поразительно. Как вы этого добились?

– Такой аппарат стал возможен, когда были завершены некоторые исследования в области лазеров и мазеров. Не буду утомлять вас формулами – они вам все равно ничего не объяснят, – скажу только, что нам очень помогли эксперименты со световыми и радиоволнами. Я возглавлял эти работы. Я был просто одержим этой идеей… – Его голос дрогнул; он сидел, задумчиво глядя вниз, на стол, крепко сжав кулаки.

– Что случилось? – нетерпеливо спросил я.

– Мы наладили этот аппарат. Переместили в пространстве несколько крыс и мышей. Все шло нормально, опыты удавались. Нужно было попробовать передать человека. Это, конечно, опасно, мы не имели права вербовать добровольцев.

– И вы решились испытать аппарат на себе?

Он улыбнулся:

– Верно. Понимаете, мне очень хотелось доказать, что все получится, я был в этом просто уверен. – Он помедлил и добавил: – Не получилось.

– Но вы же живы! – возразил я. – Или я разговариваю с привидением?

– Вы ближе к истине, чем думаете. Как вы полагаете, куда я попал, когда мы включили транслятор вещества?

– Ну, наверное, в виде волн вы попали в приемник, который… гм… собрал вас обратно.

– Скажите, вы считаете меня нормальным? – вырвалось у моего странного собеседника.

– Безусловно!

– И вам не кажется, что я выгляжу или веду себя как лжец?

– Отнюдь. А к чему вы клоните? Куда вы попали?

– Прошу вас, поверьте мне, – сказал Кейн серьезно. – Я покинул Землю. Совсем покинул, понимаете?

Я только ахнул. На какое-то мгновение мне показалось, что я несколько поспешно объявил, что верю ему и считаю его нормальным, но потом я понял, что был прав. По всему было видно, что он говорил чистую правду.

– Вы попали в космос? – спросил я.

– Нет, я пролетел через космос. Думаю, это было путешествие через пространство и время. Представляете, я оказался на Марсе.

– На Марсе? – переспросил я недоверчиво. – Но как же вы остались живы? На Марсе же нет жизни – это бесплодная пустыня, там ведь ничего не растет, кроме лишайника!

– Нет, не на этот Марс.

– А что, есть еще один Марс? – Я не мог сдержать изумления.

– В известном смысле, да. Я убежден, что та планета, на которую я попал, мало чем похожа на Марс, видимый сегодня в телескоп. Это был более древний Марс, Марс, каким он был целую вечность тому назад. Я даже думаю, что наши предки – родом с Марса, они пришли на Землю миллионы лет назад, когда Марс погибал.

– Вы хотите сказать, на Красной планете вы встретили людей?

– Людей, очень похожих на нас. Я там встретил непонятную, романтическую цивилизацию, на Земле никогда не было ничего подобного. Может быть, об этих племенах и рассказывают наши самые древние легенды, которые предки землян принесли с собой с Марса, когда бежали оттуда на Землю. Уже здесь эти племена снова оказались в первобытном состоянии, и им еще раз пришлось пройти долгий путь к цивилизации.

– Я попал в прекрасное, восхитительное, бесподобное место, – продолжал Майкл Кейн свой рассказ. – Там было проще быть человеком, сохранить свои лучшие качества; там мужчина был мужественным и отважным, и за это его ценили. И наконец, там была Шизала…

На этот раз я понял, что означал его взгляд.

– Итак, там была женщина, – сказал я тихо.

– Да, там была женщина. Очаровательная молодая девушка, высокая марсианка, аристократка из рода настолько великого и древнего, что по сравнению с ним все династии Египта покажутся не стоящими внимания. Она была принцессой Варнала, Города Зеленых Туманов, в котором все вызывает восхищение: шпили и колоннады, невиданные башни и купола, сильные, прекрасно сложенные люди – и воины, самые храбрые из всех, кто когда-либо брал в руки оружие…

– Продолжайте, прошу вас, – выдохнул я, совершенно зачарованный.

– Сейчас это все кажется сказочным сном, – он грустно улыбнулся. – Да, это сон, который я все же попытаюсь вернуть. – Его губы сжались, в прозрачных голубых глазах появилась решимость: – Я должен его вернуть.

– А я должен услышать ваш рассказ до конца, – воскликнул я. Хотя умом я понимал, что все, что он рассказывал, было выдумкой, фантастической сказкой, душа моя принимала каждое его слово. Он говорил правду, я в этом почти не сомневался. – Может, поедем ко мне в гостиницу? У меня там есть магнитофон. Я бы хотел услышать все о ваших странствиях – и записать, если можно.

– А вы верите, что я не сумасшедший, не фантазер и не лжец?

– В общем-то, верю, – сказал я с улыбкой, как бы извиняясь. – Хотя, может, и не на все сто процентов. Я смогу разобраться, когда услышу весь ваш рассказ целиком.

– Ну что же, поедем в гостиницу, – он резко встал.

Ни по каким меркам меня нельзя назвать коротышкой, но Майклу Кейну я был по плечо!

– Я бы очень хотел, чтобы вы мне поверили, – сказал он. – И еще… – Он запнулся. Очевидно, он хотел сказать что-то чертовски для него важное, но почему-то колебался.

Я принялся настаивать:

– Ну, же! Что вы еще хотели сказать?

Мы заплатили по счету и пошли к ближайшей стоянке такси, на которой стояла одна-единственная машина, и та – какая-то развалюха.

– Понимаете, я не могу вернуться в лабораторию, – сказал он. – А построить еще один транслятор – дело дорогое. Мне… мне нужна помощь.

– У меня есть деньги. – Попутно я объяснил водителю, как доехать до гостиницы. – Может быть, я смогу быть вам чем-нибудь полезен?

– Вы не поверите, – сказал Майкл Кейн с улыбкой, – но я боялся, что меня даже слушать никто не станет.

Мы приехали в гостиницу – это была "Гостиница у моря" – Hotel de la Mer. В номере я заказал обед. Как всегда, еда была превосходной, и она нас немного подбодрила. После обеда я включил магнитофон, и Майкл Кейн начал говорить.

Как я уже заметил раньше, сначала я не мог безоговорочно поверить его странному рассказу. Но по мере того, как он говорил – а магнитофон записывал, – я все больше и больше убеждался, что передо мной не сумасшедший и не лжец. Он пережил все, о чем мне рассказывал. Когда глубокой ночью он закончил рассказ, я почувствовал, будто и сам участвовал во всех невероятных приключениях вместе с Майклом Кейном, американским физиком, на Марсе оказавшимся воином!

Ниже вы можете прочитать то, что он мне рассказал в тот день. Я оставил в его рассказе все как есть, лишь сделал небольшие пояснения, чтобы было легче разобраться в технической стороне происходящего, а также опустил ряд деталей, которые можно отнести к научным секретам – их публикация противоречила бы законам Великобритании и США. Судите о Кейне, как о нем судил я. Что бы вы ни думали, не спешите обвинять его во лжи. Если бы вы слышали, как сдержанно и уверенно он рассказывает о своем путешествии, если бы вы видели, как он сидит, не отрывая взгляда от потолка, – словно пытаясь сквозь него разглядеть Марс, если бы вы поняли тогда, что, рассказывая тот или иной эпизод, он переживает его заново и испытывает те же самые чувства, что испытывал тогда, – словом, если бы вы были в тот день с нами в гостиничном номере в Ницце, вы бы поверили безоговорочно, как поверил ему я.

Эдвард П. Брэдбери

Честер-Сквер

Лондон, Ю-З 1

Апрель 1965