Текст книги "Кровь предателя (ЛП)"

Автор книги: Майкл Арнольд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Тонкие губы Мокскрофта растянулись в печальной улыбке.

– Мы полагаем, что бессмысленно заявлять о нашей невиновности, раз уж вы упомянули некую корреспонденцию между нами и мистером Блэйком.

– Верно.

Шпион кивнул.

– Это наша профессия, так сказать. Мы торгуем. Шерсть, вино, зерно – всё, что приносит прибыль.

– И ради этой прибыли вы построили обширную сеть, которая оказалась крайне полезной во времена вроде нынешних, – сказал Страйкер.

Бесцветные глаза Мокскрофта перебегали с одного тюремщика на другого.

– Да, сеть из людей, которые время от времени собирали нужные сведения. Мы годами снабжали информацией Уайтхолл. Конечно, в мирные времена это был лишь дополнительный источник доходов.

– Но теперь, – вмешался Форрестер, – ваши сведения стали жизненно важными. И в итоге вам очень хорошо платили.

– Не совсем, – Мокскрофт сделал большой глоток из чашки с водой – единственной дозволенной Страйкером роскоши. – Люди короля платили больше, разумеется, но меньше, чем мы заслуживаем. Даже и близко недостаточно. Король в своем высокомерии рассматривал нашу лояльность как некую данность.

– Но она таковой не являлась, – сказал Страйкер.

Мокскрофт запрокинул голову в скрипучем смехе, бледная кожа на его лице натянулась так, что, казалось, вот-вот лопнет.

– Совершенно верно. Вы когда-нибудь слышали о подобном самообмане собственным величием? Король Карл пользуется им как палкой, чтобы дубасить своих подданных. Требует их преданности или лишает денег, или ввергает в дурацкие войны.

Страйкер вспомнил о том, что говорил ему принц Руперт.

– Вы сообщили ему о своих сомнениях?

Мокскрофт кивнул.

– Да. В одном из донесений. Вообще-то мы просили его не быть столь заносчивым и говорили о том, что мы являемся для них гораздо большей ценностью, чем они до сих пор признавали.

– И тогда-то Блэйк и заключил контракт.

– Именно. Славный секретарь Блэйк. Он примкнул к мятежу по убеждению. Вот же дурачье, – Мокскрофт изящно взмахнул рукой, словно отметая смерть Блэйка как нечто несущественное.

– В качестве секретаря принца он получал ваши донесения и находил в них нужную информацию. Он наверняка почувствовал ваше недовольство. Что вы созрели для перевербовки.

– Да, надо полагать. Хотя мы признаем, что нас особо не нужно было перевербовывать, как вы это подаете. О, вы в нас ошибаетесь, капитан. Мы разделяем идеалы реформаторов не больше, чем веру в то, что Карл – помазанник Божий. Но Блэйк объяснил, что парламент будет платить нам справедливо, гораздо лучше, чем король.

Страйкер не желал продолжать этот разговор. Вместо этого он решил удостовериться в рассказе Мейкписа.

– Расскажите про Мейкписа и Бейна, как они сюда попали?

Брови сэра Рэндальфа вопросительно изогнулись.

– Ах, так вот как их зовут? Мы хотели спросить, но их рты были плотно завязаны. Некоторые люди пойдут на всё ради дурацкой чести.

Страйкер взглянул на капитана Форрестера, а потом снова повернулся к Мокскрофту.

– Что они здесь делали?

– Тюрьма в Питерсфилде совсем маленькая. Нам часто платят, чтобы разместить заключенных здесь. Сейчас здесь правит парламент, так что мы приняли их сторону. Если завтра их сметет король, то мы будем держать здесь круглоголовых.

– Это вряд ли, – отрезал Форрестер. – Завтра вы отправляетесь с нами.

Глава тринадцатая

Солдат притаился в тени, наблюдая, как протопал мимо ночной караул мушкетеров. У него засосало под ложечкой, когда они остановились всего в десяти шагах. Командующего отрядом капрала, похоже, привлекло какое-то движение или необычный звук. Солдат задержал дыхание, предпочитая сжечь легкие, чем попасть в плен.

Когда он уже думал, что его грудь вот-вот взорвется, солдат услышал, как капрал отдал приказ, и караул снова двинулся в путь. Пытаясь отдышаться, он вознес молитву.

Солдат выскользнул из тени на дорогу, держа руку на ножнах, чтобы их позвякивание его не выдало. Полная луна ярким светом заливала город Рединг, и он со всей скоростью устремился к описанному в послании строению.

"Постучите три раза, обождите три секунды, а потом еще три раза" – таковы были инструкции, и солдат тихо постучал в крепкую деревянную дверь. Молча отсчитав положенное время, он прислушался в звукам внутри, но там стояла тишина. Возможно, здесь вообще никого не было. Он завершил последние три удара.

И резко отпрыгнул, когда дверь внезапно отворилась. Тощий паренек лет пятнадцати провел его внутрь.

– Если вы снова заставите меня ждать, лейтенант, я не буду таким всепрощающим, – произнес человек в капюшоне, когда военный вошел в тусклую комнату в задней части дома.

Они находились в небольшом доме, опустевшем, когда его владельцы, сторонники парламента, сбежали из города перед прибытием короля Карла. Солдат поклонился и поспешно принес извинения. Голос человека в капюшоне был тихим и спокойным, но сдержанный тон не мог скрыть нотку неудовольствия.

Солдат выпрямился, всматриваясь в глубокие черные тени, в которых скрывалось лицо человека в капюшоне, но как обычно не смог различить его черт.

Человек пошевелился, и солдат зажмурился, хотя его собеседник лишь поменял позу в своем кресле.

– Тиффин?

– Так точно, сэр, – в тревоге пробормотал военный. – Лейтенант Джеймс Тиффин.

– Надеюсь, вы без проблем и скрытно миновали наши пикеты?

Тиффин кивнул.

– Да, сэр.

– Хорошо, – произнес человек в капюшоне. – Я не хотел бы, чтобы вы привлекали к себе ненужное внимание.

– Да, сэр.

Тот снова поменял позу в кресле.

– Ну так что? Вы привезли новости из Лондона?

– Так точно, сэр, – откликнулся Тиффин. – Там... там... – он не мог заставить слова сорваться с пересохших губ, настолько боялся той реакции, которую они могут вызвать. Он не знал, кто этот человек, но до него всё равно дошли слухи. Слухи о том, на что он способен. На какие чудовищные вещи.

– Говорите.

Тиффин сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– От капитана Мейкписа ничего не слышно.

Последующая за этим тишина была зловещей. Тиффин тревожно откашлялся.

– Меня просили... напомнить вам о цене провала, сэр. Напомнить, что вы обещали доставить им сэра Рэндальфа. Его знания дорогого стоят.

– Я в курсе, лейтенант. Еще как в курсе.

– У вас есть для них сообщение?

– Сообщение? – просипел человек в капюшоне, словно ему не хватало воздуха. – Может быть, напомните им, что это я нашел Мокскрофта и заставил его сотрудничать. Местные дурачки полагают, что расчистили местность, избавившись от Блэйка, но он ничего из себя не представлял. Передайте Пиму, со всем моим уважением, что его терпение будет вознаграждено. Мой человек доставит шпиона. Я это обещал, и это будет сделано.

И он прибавил сквозь зубы:

– Капитан Мейкпис прекрасно знает, что лучше меня не разочаровывать.

Его голова слегка дернулась вперед, Тиффин непроизвольно повернулся, и его отпихнул еще один человек, направившийся прямо к креслу хозяина и склонившийся к его черному как смоль капюшону.

Лейтенант Тиффин подождал, пока те двое посовещаются. Они перешептывались, но лейтенант различил в голосах напряжение и тревогу. Он разобрал лишь два слова. Одно из них – Винчестер. Второе было похоже на лестницу. Или вестницу?

Лейтенанту не терпелось уехать до восхода солнца.

– Сэр? – вмешался он.

Возбужденные собеседники прекратили шепот и посмотрели на него.

– Свободны, лейтенант! – рявкнул человек в капюшоне. – Передайте Пиму, что Мокскрофта к нему привезут, а его знания будут в сохранности.

– Благодарю вас, сэр, – отозвался Тиффин и попятился.

– Идите!

***

Они тронулись в путь на аспидно-серой заре.

Страйкер исполнял свой долг, что есть сил торопясь к войскам короля. Но где они находились, эти войска? Страйкера предупредили, что силы роялистов быстро переместятся, двигаясь на юго-восток, к Лондону. Они пройдут через Оксфорд, а потом направятся к Редингу, тому городу, где Руперт приказал схватить Мокскрофта.

Но поскольку их продвижение существенно замедлилось, армия могла уже пройти гораздо дальше, чем предполагал Страйкер. Он решил поехать в Рединг, не принимая во внимание другие возможности, в надежде, что по пути его увеличившаяся рота соберет разведданные.

Теперь их было девять – восемь военных верхом, а Мокскрофт не слишком величественно восседал в небольшом экипаже. Сэр Рэндальф непрерывно бурчал, когда повозка раскачивалась и стучала колесами по мерзкой белесой грязи, но Страйкер не обращал внимания на его жалобы. Вместе с экипажем они забрали из конюшни Мокскрофта пару костлявых меринов, которые замечательно тянули за собой повозку, хотя их тощим ногам досталась та еще работенка, и они спотыкались на предательской местности.

Отряд совершенно вымотался, им было не до разговоров. Даже Форрестер почти молчал. Мейкпис, теперь едущий на лошади Джареда Дэнса, относился ко всему достаточно безразлично, хотя остальные члены отряда явно разделяли недоверие Страйкера. Сержант Скеллен был особенно враждебен. Тем не менее, Страйкер приказал, чтобы никто не трогал рыжеволосого капитана. А кроме того, у плеча Мейкписа постоянно маячила громадная фигура Малачи Бейна – могущественное средство устрашения для любого, кому могло прийти в голову применить силу.

Местность была пустынной. В такую гнусную погоду народ не высовывал носа из дома, и лишь поздним вечером первого дня путешествия они наткнулись на живое существо – одинокого пастуха в длинном промокшем плаще. Пастух не поднимал глаз от грязи под ногами.

Форрестер спросил его, почему на дорогах не видно солдат. Тот пробормотал в ответ:

– Они по большей части отсюда ушли, сэр. На Лондон пошли.

– На Лондон, – задумчиво повторил Форрестер, когда они снова тронулись в путь. – Это уже кое-что, да?

– Значит, мы не поедем в Рединг, сэр? – спросил Бёртон, когда они собрались вокруг небольшого костра. Отряд нашел приют на ночь за скользкими стенами высокого амбара. Военные расселись вокруг пламени широким кружком, наслаждаясь, что крыша предохраняет их от дождя, который стучал по ней как канонада. Даже Мейкпис с Бейном заняли места у костра и молча ели.

Страйкер оторвал зубами кусок кролика и вытер сок с подбородка, который уже несколько дней не брил.

– Мы будем придерживаться прежнего курса, прапорщик.

Бёртон вопросительно на него посмотрел.

– Но если король выступил к Лондону, сэр, наши ребята уж точно ушли из Рединга.

– Если он выступил. Я приказал идти в Рединг, и не изменю приказа, пока не получу более надежных свидетельств, чем местные сплетни.

Страйкер встал и направился туда, где повесил свой кожаный камзол. Они прислонили мушкеты и клинки к ближайшей стене и растянули на них одежду в тщетной надежде, что она высохнет.

– Конечно, мы также должны верить, – сказал он, ощупывая свой камзол двумя пальцами и нахмурившись, когда обнаружил, что он по-прежнему мокрый, – что его величество не напоролся на большие неприятности, чем он предвидел, и следует по холмам обратно к Оксфорду.

– Молю Господа, что мы обнаружим его уютно устроившимся в Уайтхолле, – добавил Форрестер.

Страйкер кивнул.

– Вы хотите сказать, что война может уже закончиться, сэр? – обрадовался Бёртон.

Страйкер наклонился, чтобы насадить на нож очередной кусок кролика. Тушка плевалась жиром над пламенем на самодельном вертеле. Днем они пристрелили трех кроликов, и обильная пища доставляла такое же удовольствие, как и тепло огня.

– Может, и так. По крайней мере, в Лондоне, хотя понадобится время, чтобы сокрушить сопротивление во всех остальных местах. Столица – не единственное место, где враг пустил корни, хотя там – самое его сердце.

От дальней стены донесся приглушенный звук, похожий на детское хихиканье. Все обернулись в сторону пленника. Мокскрофт не был связан, потому что его безжизненные ноги все равно не позволили бы ему вырваться на свободу. Страйкер не хотел, чтобы предатель находился поблизости от его людей и не позволил ему сесть у костра, но он смог укрыться от стихии. В конце концов, его нужно было доставить живым.

– Вы что-то хотите сказать? – рявкнул Страйкер.

Тихий смех прекратился, хотя ухмылка Мокскрофта осталось всё такой же широкой и самодовольной.

– Как можно доверять подобное задание человеку, настолько не имеющему представления о том, что происходит вокруг?

Казалось, пламя зажгло в глазах Мокскрофта кошачьи искорки.

– Вы полагаете, что у Карла достанет мужества атаковать Лондон? Простите наш смех, капитан, но мы находим даже саму эту мысль чрезвычайно веселой. Король с присущей ему божественной мудростью решил продвигаться осторожней.

– Почему вы так уверены? – нахмурился Страйкер.

Мокскрофт загадочно улыбнулся, наслаждаясь своей властью.

– Я только вчера виделся с одним из наших людей. Незадолго до того как вы... прибыли.

Страйкеру было противно показывать интерес к словам Мокскрофта, но он жаждал получить новости с войны, даже если источник может вольно обращаться с истиной.

– И что там об этом осторожном продвижении? – нетерпеливо спросил он.

– О, он движется к городу, сэр, это весьма вероятно. Его пресловутый тевтонский рыцарь скачет в авангарде.

– Принц Руперт.

– Принц? – хмыкнул Мокскрофт. – Бездомный, безземельный иностранец, играющий в солдатиков на чужой земле. Неудивительно, что повстанцы его ненавидят. Нам сказали, что он уже захватил Абингдон, Эйлсбери и Мейденхед. Какие разрушения учинит там этот мальчишка во имя короля? Как мы видим, вы любите эту икону кавалеров. Но он принесет вам больше вреда, чем пользы.

Форрестер посмотрел на Страйкера.

– Если авангард ведет Руперт, то король наверняка недалеко.

– Недалеко? – снова встрял Мокскрофт. – Вы и правда сборище наивных головорезов. В хлипком тельце короля нет ни единой косточки, которая могла бы принимать решения. По нашим последним сведениям, он настаивал на том, чтобы привести всю королевскую армию к дверям парламента. А в это время Эссекс безо всякого сопротивления вернулся к Лондону. Он установит на Темзе пушку и поднимет на ноги ополчение. К тому времени, как Карл наконец-то атакует, они будут тверды, как скала.

– Я был в Банбери, – сказал Страйкер. – Принц настаивал на немедленном наступлении.

– Тогда вы просто глупец, раз думаете, что у него больше влияния, чем у трусливых придворных его дядюшки, которые всегда говорят "нет".

– Хрень господня! – прошипел Страйкер.

– Не верьте ни единому слову, которое исходит от этого ублюдка, сэр, – заявил Скеллен. – Это же хренов мятежник.

– Ничего подобного, дорогой мой туповатый сержант, – отозвался Мокскрофт, снисходительно покачав головой. – Мы не роялисты и не сторонники парламента. Просто деловой человек. Нам начхать, кто выиграет войну.

При первых лучах солнца они тронулись в путь. настроение отряда слегка поднялось, когда настал перерыв в беспрестанном дожде, и они скакали по отвратительным дорогам под насвистывание Уэндела Бранта.

Они ехали по Хэмпширу, а потом по Беркширу, по топким дорогам и мокрым полям. В полдень они добрались до ручья и немного отдохнули, сидя на травянистом берегу и наблюдая, как чистая вода бурлит по гладким валунам и торчащим корням, а в ней шныряют мелкие рыбешки.

Небольшая рана Страйкера, полученная в Лэнгриш-хаусе, в пути открылась, и кровь запачкала сорочку. В надежде, что холодная вода поможет ране затянуться, он немного прошел вверх по течению. Завернув за поворот, Страйкер спустился по склону к кромке воды.

Он аккуратно размотал ткань, зажмуриваясь, когда от этих движений рану засаднило, и нагнулся, чтобы зачерпнуть ледяную воду. Когда он плеснул водой на живот, холод тут же произвел желаемый эффект, и Страйкер вспомнил, как Лизетт Гайяр однажды протирала водой его раны.

Потом ему сказали, что Лизетт погибла, и всё стало проще. Горе выкристаллизовало в его разуме простые истины. Убивай, или убьют тебя. Живи так, как хочется тебе. Дерись за деньги и избегай политики. Но теперь она воскресла. Теперь Страйкер знал, что она сама решила его покинуть, даже инсценировала собственную смерть, чтобы он ее не искал.

Когда Лизетт лежала в его объятьях в Басинге после их бурной страсти, он снова перенесся в Гаагу, к тому времени, когда он увлекся девушкой из Нормандии с глазами газели и душой волка. Но она снова выбрала долг. Он не имел понятия, что делала Лизетт в Басинг-хаусе или почему она так неожиданно его покинула, но знал, что причиной тому служит французская жена короля Карла. Лизетт Гайяр, напомнил себе Страйкер, была хладнокровным агентом короны. Она не способна на настоящую любовь, и ему следует выкинуть ее из головы.

Чуть дальше по течению двое мужчин подвели лошадей к бурлящему ручью на водопой.

– Я удивляюсь собственному актерскому таланту, Бейн.

Мейкпис торжествовал. Фальшивая депеша выдуманного Гидеона Хардинга склонила весы в их пользу. Капрал О'Хэнлон находился неподалеку – свидетельство того, что Страйкер не предоставил Мейкпису и Бейну полную свободу действий, но по крайней мере, их не вздернули прямо в Лэнгриш-хаусе.

– Прямо с руки у меня едят, да? Это так бодрит – лгать им в лицо.

Бейн на разделял ликования капитана. Да, вроде бы им дали свободу, но вокруг сгустилась атмосфера подозрительности.

– И что же нам теперь делать, мать вашу? – спросил Бейн.

– Следите за языком, черт вас дери. Я пока еще ваш командир, – огрызнулся Мейкпис.

Бейн скривил губы.

– Командир? Я п-п-последовал за вами, п-потому что вы обещали сделать меня б-б-богатым. Если бы я захотел, то мог бы д-д-донести на вас Страйкеру.

– И он примется за вас, как только покончит со мной, – шикнул на него Мейкпис. – Вы получите награду. Мы пройдем через это и завершим свою миссию. Мокскрофт ведь соблюдает свою часть сделки?

– Думаю, он готов нас продать.

– Подумайте хорошенько, – усмехнулся Мейкпис. – Он предал роялистов ради денег. Его бог – это деньги. Вполне логично, что по этой причине он нам поможет.

Илай Мейкпис обещал Мокскрофту золото. Не из собственного кармана, а из парламентского. Некоторое время назад его хозяин упомянул, что они получили какой-то великолепный драгоценный камень, который продадут, увеличив богатство мятежников раз в десять. Именно часть этого богатства и была обещана Мокскрофту, это же богатство Мейкпис использовал, чтобы убедить сэра Рэндальфа сыграть роль тюремщика, что и спасло их шкуры.

– И что т-теперь? – снова поинтересовался Бейн, оглянувшись на О'Хэнлона, чтобы убедиться, что капрал их не слышит. – Сбежать?

– Нет, сержант, мы не можем сейчас уехать. Даже если бы мы сбежали, они быстро бы нас нашли и догнали.

Бейн пожал плечами.

– Мы их опередим, сэр.

– Вы готовы сыграть против этого дьявола? Лично я – нет.

– Но он ранен, сэр. Ему кишки проткнули. И вообще, им приходится тащить эту ч-чертову повозку.

– Хотите убежать без Мокскрофта? – Мейкпис отвернулся и уставился на противоположный берег. – А я нет. Мы должны напрячь мозги и придумать какую-нибудь хитрость. Нам нужно завершить задание. Иначе нам не заплатят. К тому же наш хозяин не более жалостлив, чем Страйкер. Он вздернет нас на ближайшем суку, если мы провалим дело. Или еще чего похуже, – на мгновение он замолчал и поднял глаза, чтобы заглянуть в мутные глаза Бейна. – Нет, сержант. Наше ближайшее будущее – рядом с этим милым капитаном и его людьми. Мы к ним привязаны. Сейчас они присматривают за шпионом, как чертовы орлы, да и за нами тоже, раз уж на то пошло, но когда-нибудь они расслабятся и отвернутся. Мы подождем.

– Пора двигаться, – сказал Страйкер, когда выпала вечерняя роса.

– Никакого отдыха? – спросил Мейкпис. – Я совершенно вымотался.

– Хватит причитать, капитан, – рявкнул Страйкер. – Я должен доставить нашего гостя принцу Руперту. Вы отдохнули у ручья. Я видел, как вы дремали. А теперь можете скакать всю ночь, как и остальные.

– Но ведь тьма кромешная, капитан, – продолжал Мейкпис. – На дороге полно разбойников, а лошади могут переломать ноги, потому что не отличат твердой почвы от лисьей норы.

– Восемь солдат должны бояться каких-то разбойников? – усмехнулся Страйкер.

Мейкпис замолчал.

– Кстати, – вступил в разговор Форрестер, – здесь неплохие дороги. Мы съехали с полей, так что лошади должны прекрасно себя чувствовать. Да и луна полная. Видимость совсем не плохая.

Они поскакали дальше, следуя по дороге, что огибала деревню Шинфилд и привела их к рощице из орешника, дубов и ясеней. Потом они подъехали к старому амбару, и Страйкер приказал отряду ненадолго остановиться, чтобы размять спины и вернуть к жизни окостеневшие тела.

Экипаж поставили к стене амбара, а лошадей отвели внутрь, чтобы привязать под высокими балками крыши. Чуть позади строения находился шаткий плетень, вероятно, оставшийся от загона для скота, к нему прислонили мушкеты, пока солдаты набрали воды и жевали высохший хлеб, болтали и рассказывали истории. Страйкер бросил Мокскрофту хлеба и фляжку. Пленник с блестящей в лунном свете бледной кожей забился в угол экипажа. Он взял еду и начал грызть твердую корку, отвернувшись от солдат.

Страйкер прошелся к изгороди и облокотился на нее, услышав, как она заскрипела под его весом. Он доставит Мокскрофта в Рединг, и хотя там его наверняка ждет награда, ничто так его не привлекало, как возвращение к своим товарищам в пехотном полку сэра Эдмунда Моубрея. Он предвкушал, как разделит с другими офицерами бренди и трубку с табаком. Страйкер закрыл единственный глаз, представив подобную роскошь, ощущая вкус обжигающей жидкости и вдыхая запах душистого дыма, на мгновение увлекшись этими фантазиями.

А потом его глаз резко открылся. Он услышал кошмарный топот кавалерии, который ни с чем не спутаешь.