Текст книги "Танцующие в темноте"

Автор книги: Маурин Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

2

– Я не понимаю этого, – сказала Салли в отчаянии. – Иан был словно клей, который держал нас вместе. – Она провела рукой по коротким седеющим волосам. – Но когда это нам с Джоком было нужно что-то еще, чтобы удерживать нас вместе? Я люблю его и знаю, что он любит меня. Помнишь тот день, Фло, когда мы встретили его с товарищем на пароме в Нью-Брайтоне?

– Никогда не забуду его. – В этот день она в последний раз видела Томми О'Мара.

Брак сестры распадался. Грейс спровоцировала размолвку. Она обвинила мать и отца в том, что ее постоянно обделяли вниманием, что она всегда была на втором месте.

– Потом мы с Джоком поскандалили, – причитала Салли. – Я сказала ему, что это он виноват в том, что Грейс так себя чувствует, он обвинил меня.

Единственным хорошим последствием всей этой печальной истории было то, что две сестры снова сблизились. Салли часто появлялась в прачечной перед закрытием, и они шли на площадь Уильяма рука об руку. Джок почти каждую ночь уходил в клуб.

– Как будто все, чего он хочет, – это хорошо провести время с друзьями. Думаю, я для него слишком явное напоминание о том, через что мы прошли с Ианом. Он не хочет ходить со мной в церковь.

– Я не знаю, что и посоветовать, Сал, – честно сказала Фло. Она считала, что сестра проводит в церкви слишком много времени, но предпочитала не говорить этого. – Может, это какой-то этап в его жизни. Ему нужно выпустить пар. В душе Джок – хороший человек.

– Мне не совет нужен, – хмыкнула Салли, – мне нужно с кем-то просто поговорить. Марта дает столько советов, что на целую книгу хватит – от хорошей взбучки для Грейс до того, что надо просто вытереть о Джока ноги.

– И то и другое принесет больше вреда, чем пользы.

– Я то же самое говорю. Заметь, ее Кейт очень помогает. Она часто заходит проведать меня. – Вдруг Салли стала с интересом изучать какую-то родинку на тыльной стороне руки. Не глядя сестре в глаза, она пробормотала:

– Не пойму, как у Марты выросла такая чудная дочь, а нам досталась Грейс. Ох! – воскликнула она, срываясь на плач. – Забудь, что я сказала. Я люблю свою девочку, просто я очень хочу, чтобы она была другой.

– Мне тоже хотелось бы, чтобы все было по-другому, Сал, – вздохнула Фло. – Ты должна как-нибудь привести Кейт ко мне. Я хочу с ней познакомиться.

Она никогда не планировала, что все произойдет именно так, но все началось в тот самый день, когда она сквозь пелену пара в прачечной Фрица впервые увидела Томми О'Мара: жизнь Фло словно разделилась на маленькие ящички, на каждом из которых стояла отметка «Секретно».

Марта и Салли знали об одном, мистер Фриц знал о другом. Хью О'Мара считал себя ее другом. Никто не знал о военных во время войны. Еще были фальшивые «уединения». Бел, убежденная в том, что знает все, что только можно знать, не знала фактически ничего, кроме того, что в течение короткого времени перед войной Фло встречалась с Томми О'Мара.

Фло боялась, что однажды кто-то может сказать то, что приоткроет один из секретных ящичков, выдаст одну из ее тайн, разоблачит ее ложь.

Это чуть не случилось в тот день, когда Салли привела к ней Кейт Колквитт. У нее была Бел, и они смотрели по телевизору «Римские каникулы» – Бел по-прежнему была без ума от Грегори Пека.

– Это Кейт Колквитт, дочка Марты, – сказала Салли.

Фло могла бы поклясться, что у Бел дернулись уши. Она по-прежнему горела желанием узнать, почему Фло и Марта не общаются.

– Ах, дочка Марты! Рада познакомиться, Кейт. Как мама поживает?

– Спасибо, хорошо. – У девушки был приятный высокий голос.

– А почему же ты не взяла ее с собой? – коварно спросила Бел. Фло бросила на нее уничтожающий взгляд. Бел это заметила и подмигнула.

Кейт ответила просто:

– Мама не знает, что я пошла сюда. – Она повернулась к Фло. Ее зеленые глаза сверкали на красивом юном лице. – Я всегда хотела познакомиться с вами, тетя Фло. Я видела вас на похоронах Иана. Я хотела представиться, но когда попыталась найти вас, вас уже не было.

– Называй меня Фло, пожалуйста. Я себя как-то странно чувствую, когда меня называют «тетя».

– Хорошо. – Когда Фло пошла на кухню заваривать чай, она последовала за ней, беспрерывно болтая. – Мне нравится ваша квартира. Я бы тоже хотела жить отдельно, но мама и слышать не хочет об этом. Она говорит, я еще слишком молода. Сколько вам было, когда вы здесь поселились, Фло?

– Двадцать.

– Ну вот! Мне в следующем месяце будет двадцать два. Значит, я не слишком молода, правда? Она простодушно посмотрела на Фло широко открытыми глазами.

– Я в двадцать лет была уже слишком взрослой, – невнятно пробормотала Фло. Невероятно взрослой по сравнению с этой девушкой, слишком невинной для этого мира. Она казалась беззащитной и уязвимой, как придорожный цветок.

– Бывает время, – вздохнула Кейт, – когда хочется побыть одной. Знаете, почитать книгу, посмотреть телевизор.

Фло представила себе ее мать, Марту, любительницу покомандовать, которая не дает дочери ни минуты покоя. «Зачем эта красная лента в волосах, если ты просто идешь к Джози Драйвер?», «Я бы не хотела, чтобы ты встречалась с протестантом, Сал», «Ты вечно сидишь, уткнувшись в книгу, Фло Клэнси». А еще был Норман, значит, Кейт приходилось противостоять двум властолюбивым людям, которые хотели, чтобы она делала все, как они считают нужным. Салли говорила, что он переехал в Киркби и приходит в дом почти каждый вечер.

– Ты будешь отмечать день рождения? – жизнерадостно спросила Фло, расставляя на подносе чашки и блюдца.

– Придут несколько друзей. И вы приходите, если хотите.

– Да уж, милая, но не думаю, что это очень хорошая идея. – Она подняла поднос. – Можешь взять тарелку с бисквитами, чтоб я не возвращалась?

– А что произошло между вами и мамой? – серьезно спросила Кейт. – Тетя Салли говорит, чтобы я не упоминала, что была здесь. Это, должно быть, что-то очень плохое.

Фло кашлянула.

– Об этом тебе лучше у мамы спросить, Кейт. – Одно она знала наверняка – от нее девушка не узнает правду.

Они вошли в гостиную.

– А ты не торопишься, – сказала Бел. – У меня уже в горле пересохло.

– Я помню, как вы ждали Хью О'Мара возле школы Святой Терезы, – продолжала Кейт, – хотя я и не знала тогда, что вы моя тетя.

Бел вздернула голову и вопросительно посмотрела на Фло.

Как только Салли и Кейт ушли, Бел взорвалась:

– Хью О'Мара! Кто такой Хью О'Мара? Он имеет отношение к Томми? Я не знала, что у него есть ребенок.

– А откуда тебе это знать?

– Я думаю, ты бы мне сказала.

Фло объяснила, что Хью родился после гибели Томми. Было противно приписывать Нэнси то, что сделала она, но прошло слишком много времени, чтобы говорить Бел правду. Фло не вынесла бы возгласов недоверия, удивленных комментариев. Бел пошла бы на все, чтобы вернуть своего ребенка. Бел кричала бы на весь мир, что у нее украли ребенка, а узнав, что ребенок у Нэнси, тараном вышибла бы ее дверь. Понимание того, что другая женщина не приняла бы это так покорно, как это сделала она, выводило Фло из состояния равновесия. Теперь было слишком поздно сожалеть о том, что она оказалась трусихой, легко поддавшись давлению семьи.

– Все это очень хорошо, – гаркнула Бел, выслушав тщательно выверенное объяснение Фло. – Но ты-то зачем ждала его возле школы?

«Мне нужно было стать шпионом, – подумала Фло. – Я бы с блеском выпутывалась из самых опасных ситуаций». Она ответила, что сын женщины из прачечной учился в одном классе с Хью:

– Они были друзьями. По пятницам по пути в банк я проходила мимо школы Святой Терезы. Пегги попросила меня проследить, чтобы Джимми после школы сразу шел домой. Так я и познакомилась с Хью О'Мара. Он оказался хорошим парнем, полная противоположность своему отцу. Я и сейчас вижу его иногда, – добавила она небрежно. – Время от времени он, проходя мимо, заглядывает в прачечную.

– Почему же ты мне раньше этого не рассказывала? – сказала Бел, возмущению которой не было границ.

– Я и не думала, что тебе это может быть интересно.

– Ну как же, Фло Клэнси, ты же знаешь, мне всеинтересно!

– Ну, вот, теперь ты знаешь, правда? – отрезала Фло.

Прошел год, прежде чем Джоку надоел его клуб, а Салли перестала так часто ходить в церковь. Прежняя гармония восстановилась. Помогло и то обстоятельство, что Грейс была помолвлена с милым молодым человеком по имени Кит. Он работал в банке и был поглощен планами предстоящей свадьбы, которую отложили на полтора года, на Пасху 1966-го.

– Джок из кожи вон лезет. Это будет нечто грандиозное, – объявила Салли. – Он думает, если мы потратим все наши сбережения, она поймет, что мы любим ее так же сильно, как любили Иана.

Салли продолжала приходить на площадь Уильяма, иногда приводя с собой Кейт Колквитт. Фло и Кейт быстро подружились и чудесно ладили.

– Тебе нужно было иметь детей, – говорила Бел, которая обычно умудрялась оказываться у нее дома, когда приходили гости. – Из тебя получилась бы прекрасная мать.

Был пронзительно холодный январский день – через месяц после того, как Кейт исполнилось двадцать три – когда она одна появилась в прачечной.

– Надеюсь, вы не будете против. У меня работа заканчивается в четыре. – Было видно, что она нервничает. – Норман ужасно простудился и на время переехал к нам, чтобы мама могла за ним ухаживать. Мне пока не хочется идти домой. Я терпеть не могу, когда они вдвоем на меня наседают.

– Я совсем не против, милая. – Фло усадила ее в своей комнате и приготовила чай. «Когда она согреется, – решила она, – выпущу ее к своим «леди», те быстро заставят ее забыть обо всех проблемах».

– Что они хотят от тебя? – спросила Фло.

Кейт пожала плечами и глубоко вздохнула.

– Норман хочет, чтобы мы поженились, и мама думает, что это отличная идея. Он милый. Сколько я себя помню, он всегда был рядом, и все же… Я не знаю. Теперь, когда Грейс помолвлена, стало еще хуже – она ведь на четыре года младше меня. Мама все время твердит, что я останусь старой девой, а мне как-то все равно. Я начала учиться на медсестру, я хотела бы закончить учебу прежде, чем заводить семью. Иногда я даже думаю, что лучше остаться одной, как вы, Фло.

Она помогла расправить белье, которое закручивалось в узлы в сушильных центрифугах, и отлично поладила с посетителями. Она была в прачечной, когда Фло уже собиралась перевернуть табличку с «Открыто» на «Закрыто», вошел Хью О'Мара в кожаном пальто, на которое он копил деньги три месяца. Нэнси очень не нравилось, что он ходит в нем на работу.

– Хью! – воскликнула Кейт, и ее лицо осветилось радостью. – Сто лет тебя не видела.

Он тоже был рад увидеть ее здесь. Они сели рядом на лавку, голова к голове, и говорили, говорили… Когда Фло уже нужно было запирать прачечную, они ушли вдвоем, счастливые, рука об руку. Через несколько дней Кейт появилась снова, а затем пришел Хью, как будто это было заранее спланировано. Это повторилось на следующую неделю, и еще на следующую, пока Фло не привыкла, что по вторникам и пятницам Кейт приходит помогать разбирать белье, потом приходит Хью и они вместе уходят в ночь. Она смотрела, очарованная, как взгляды, которые они бросают друг на друга, становятся все более и более нежными. Она понимала, что между ними зарождается любовь, и была этому очень рада. Ее сын никогда не нашел бы более симпатичную, милую жену, чем Кейт Колквитт. Она была уверена, что даже Нэнси обрадуется, когда узнает об этом. До сих пор никто, кроме Фло, не знал об этом.

Проходили месяцы, и все продолжали оставаться в неведении. Для всех в прачечной, включая мистера Фрица, было очевидно, что молодая пара без ума друг от друга, но Кейт боялась сказать матери.

– Она всегда недолюбливала Хью. Она сказала, у него не все в порядке с прошлым. – Потом она спросила у Фло, как женятся любовники в деревне Гретна Грин [10]10
  Шотландская деревня, где с XVIII в. несовершеннолетние влюбленные могли заключить брак без согласия родителей.


[Закрыть].

– Понятия не имею, милая, – призналась Фло, придя в отчаяние. Ей страшно хотелось вмешаться, посоветовать им быть решительнее, но она сдерживалась.

– Марта подозревает, что у Кейт есть тайный любовник, – заметила однажды Салли.

Очевидно, Кейт не приходила домой по ночам или приходила очень поздно, отказываясь говорить, где она была. Бедняга Норман Камерон сходил с ума.

Фло думала, кого Кейт боится больше: Нормана или свою мать. «Он готов убить любого, кто к ней прикоснется», – сказала однажды Салли. Может, она боялась за Хью. А может быть, наслаждалась таинственностью их романа, как Фло много лет назад наслаждалась своими запретными встречами с Томми О'Мара, отцом Хью.

Тайна, скорее всего, скрывалась от обеих семей, О'Мара и Клэнси, потому что Кейт и Хью продолжали встречаться более года, пока все не раскрылось.

Фло только проснулась, когда раздался настойчивый стук в дверь. Надев халат, она открыла дверь, и в комнату ворвалась Салли. Ее обычно спокойное лицо было красным от ярости.

– Почему ты не на работе? – спросила Фло с удивлением.

Салли работала полный рабочий день в кондитерском отделе магазина «Петерссен», чтобы справиться со свадебными расходами, которые оказались просто ужасающими. Она спросила у сестры, чем она так разгневана. Может, Джок снова с цепи сорвался? Грейс выходила замуж в субботу – может, она отменила свадьбу или, еще хуже, Кит отменил?

Салли либо не услышала вопроса, либо не обратила на него внимания.

– Ты все знала, ведь так? – сказала она громко и с обвинительной интонацией.

– Знала что?

– Про Кейт и Хью, милочка. Вчера вечером Нэнси О'Мара проезжала в автобусе мимо прачечной и видела, как они выходили, целуясь и обнимаясь, поэтому ты должна все знать.

– Ну и что, если знаю?

– Ты идиотка, Фло Клэнси, ты настоящая идиотка. Они же двоюродные брат и сестра!

– Я отлично знаю, что они двоюродные брат и сестра. Ну и что с того?

– Они двоюродные брат и сестра – католики! Церковь запрещает такие вещи между двоюродными братом и сестрой! – Салли воинственно смотрела на сестру, как будто Фло совершила наихудшее из преступлений. – Надеюсь, они не планируют жениться или сотворить еще какую-то глупость в этом роде?

– Дело в том, что как раз собираются, как только Кейт наберется храбрости и скажет матери. Это не противозаконно. Они не знают, что они родственники, а при таких условиях мне и в голову не пришло, что кто-то будет переживать из-за этого.

– Святая Мария, матерь Божья! – застонала Салли. – Переживать! Ты в жизни не слышала такого шума и гама, какой вчера вечером стоял у Марты дома. Вместо того чтобы ехать домой, Нэнси поехала сразу в Киркби, потом Марта послала за мной. Нам пришлось выставить Нормана Камерона, потому что мы не хотели, чтобы он слышал о наших семейных делах. Мы с Нэнси ушли перед приходом Кейт. Бог знает, что Марта сказала девочке. И что должна говорить Нэнси Хью? – Она опять застонала. – Почему же ты ничего не сделала, чтобы остановить это?

Фло саркастически усмехнулась.

– Например?

– Откуда я знаю?

– Думаю, – медленно сказала Фло, чувствуя, как ее голос наполняется гневом, – я могла бы сказать: «Извини, Хью, но между тобой и Кейт Колквитт не может быть никаких романтических отношений, потому что на самом деле твоя мама – я, а не Нэнси, и это значит, что вы двоюродные брат и сестра». Это могло бы все остановить, и я уверена, что все были бы очень довольны, а особенно Марта и Нэнси.

Злость Салли постепенно спадала.

– Прости, родная. Это Марта меня так завела. Я почти не спала всю ночь, но я не должна тебя винить. – Она с любопытством посмотрела на сестру. – Ты вообще думала когда-нибудь о том, чтобы рассказать ему, когда он повзрослеет?

Фло думала об этом миллион раз.

– Да, но я решила, что это будет несправедливо. У бедного парня может в голове все перепутаться, если он узнает правду через столько лет. Он будет чувствовать себя так, словно его предали. Сплошной обман, сплошная ложь. После этого он, возможно, не захочет видеть ни меня, ни Нэнси и будет сильно страдать.

Салли внезапно вздрогнула.

– Здесь у тебя холодно.

– Я привыкла. Сейчас зажгу камин.

– Фло, что нам делать с Кейт и Хью?

– Оставить их в покое, ничего не делать. Дать им возможность пожениться и благословить.

– Перестань, Фло. Ты, должно быть, не в своем уме, – сказала Салли.

– Никогда не чувствовала себя в более здравом уме. – Голос Фло был холоден. – Ты, Марта и Нэнси – вы просто стайка лицемеров, не более. Вы гордитесь тем, что вы настоящие католики, но отлично чувствуете себя, зная о том, что моему сыну всю жизнь лгут. Это все устроили Нэнси и Марта, и я не вижу, почему Хью и Кейт должны страдать из-за этого. В любом случае брак не является неразрешимой проблемой. Они могут получить особое позволение. – Она не могла понять, отчего некоторые люди любят вмешиваться в жизнь других. Молодые люди полюбили друг друга совершенно невинно, они идеально подходят друг другу. Фло отчаянно хотела, чтобы их оставили в покое, чтобы их не разлучали из-за какого-то дурацкого правила, которое им даже объяснить нельзя. Кейт была хорошей девушкой, но слабой. Фло не могла представить себе, что она будет сопротивляться, если Марта набросится на нее.

– Я предложила особое позволение, – сказала Салли устало, но Марта и Нэнси чуть не до потолка подпрыгнули. Во-первых, как им объяснить ситуацию? Тут дело приходским священником не обойдется, тут может и до епископа дойти. И это значит, что Кейт и Хью придется узнать правду.

– Но, Сал, – Фло пыталась передать сестре свое отчаяние, – ведь только мы знаем, что они двоюродные брат и сестра. Их отношения не противоречат мирскому закону. Если мы будем молчать, Кейт и Хью могут пожениться хоть завтра.

К ее облегчению, Салли согласилась с ее доводами.

– В том, что ты говоришь, что-то есть, – признала она. – Я еду прямо в Киркби к Марте.

В течение нескольких следующих дней Фло пыталась дозвониться до Салли, но то никто не отвечал, то Джок говорил, что ее нет, что она занята приготовлениями к свадьбе Грейс. Не появлялись и Хью с Кейт. Она молилась, чтобы Хью не рассердился или чтобы у него не было неприятностей, если она позвонит ему на работу, но когда она все же позвонила, ей сказали, что он не появлялся уже неделю. Отчаяние сменилось полным разочарованием, когда она поняла, что ничего не может сделать. Она хотела поехать к Марте или на Клемент-стрит поговорить с Нэнси, но не решилась, опасаясь, что, если начнется ссора, она не удержится и выложит всю правду.

Она купила себе новый наряд для свадьбы Грейс: голубое с розовым клетчатое платье с белым воротничком, белый шелковый берет и перчатки и парусиновые туфли на высоком каблуке. На свадьбе она делала то, что делают в таких случаях: болтала с гостями, соглашалась, что невеста в своем шелковом платье выглядит как кинозвезда. Она прилагала все возможные усилия, чтобы поймать Салли и выудить из нее информацию, но это оказалось невозможным, и она решила, что сестра избегает ее. Она хотела знать, почему нет Марты и что, в конце концов, случилось с Кейт, которая должна была быть подружкой невесты.

Через сутки после окончания церемонии, когда новобрачные уже благополучно приземлились на Тенерифе, где они планировали провести двухнедельный медовый месяц, Салли пришла на площадь Уильяма и рассказала, что в то же время, когда узами священного брака были связаны Грейс и Кит, в другой церкви, на другом конце Ливерпуля, Норман Камерон взял в жены Кейт Колквитт. Это была поспешно организованная церемония, со срочной лицензией, на которой присутствовали только ближайшие друзья. На невесте было взятое напрокат платье. В качестве медового месяца они должны были провести два дня в Риле [11]11
  Курортный город на побережье Уэльса. ( Примеч. перев.).


[Закрыть].

– Марта заставила меня пообещать, что я не скажу тебе, – сказала Салли. – Она боялась, что ты можешь появиться и поднять шум.

– С каких это пор я поднимаю шум? – горько спросила Фло. – Я позволила ей переступить через себя. Я позволила ей разрушить мою жизнь, как она сейчас разрушила жизнь Кейт. – Она подумала о Хью, который, услышав это, наверняка чувствовал себя преданным.

– Фло, ты преувеличиваешь. Норман всю жизнь любит Кейт. Теперь его мечты сбылись, и они поженились. Из него получится лучший муж в мире.

Вероятно, мечты Нормана были кошмарами, потому что сведения, доходившие до Фло в последующие месяцы и годы, едва ли могли иметь отношение к мужчине, любящему свою жену.

Кейт Колквитт, теперь уже Камерон, забеременела немедленно. В конце ноября она родила девочку, Миллисент. Фло не видела Кейт с того момента, как она вместе с Хью вышла из прачечной накануне Пасхи. Сначала она чувствовала себя задетой, пока подавленная Салли не сообщила ей, что Норман практически не выпускает свою молодую жену из дома.

– Она может ходить в соседний магазин и в церковь, но не дальше. Не могу понять почему, но он ей не доверяет. Может, он знает о Хью О'Мара, но ведь тогда Кейт была не замужем, поэтому какое это имеет значение.

Когда Фло узнала о рождении девочки, она неожиданно для себя решила пойти в роддом проведать племянницу. Часы послеобеденного приема были с двух до трех, и она договорилась с женщиной, работавшей на первой смене, чтобы та задержалась, пока она не вернется.

– Мне надо в больницу, повидать племянницу, – с гордостью сказала она. – Она только что родила ребенка, маленькую девочку.

Когда Фло спросила, где она может найти Кэтлин Камерон, сиделка спросила в свою очередь:

– А не хотите ли сначала взглянуть на ребенка?

– С удовольствием.

Роддом был полон посетителей, в это время дня главным образом женщин.

– Вон она, второй ряд сзади, вторая кроватка с краю. – Сиделка перешла на шепот: – Не хочу, чтоб другие слышали, но это один из самых красивых младенцев, которые у нас были.

Она оставила Фло смотреть сквозь стекло на ряды новорожденных. Одни яростно вопили с красными и сморщенными от негодования лицами. Некоторые не спали, но были спокойны и пытались освободиться от тугих пеленок, извиваясь своими маленькими тельцами. Остальные, и Миллисент Камерон тоже, спали глубоким сном.

– А-ах! – выдохнула Фло. Она была прекрасна, с длинными ресницами, трепетавшими на восковых щечках, розовым ротиком, напоминавшим бутон розы. Наверное, Хью был таким же. Ей вдруг стало интересно, были ли у Хью такие же волосы: маленькие завитушки, как нежные лепесточки. Я никогда не узнаю даже того, сколько он весил, подумала она. Фло прижала лоб к стеклу, чтобы лучше видеть.

– Желаю тебе всей удачи мира, Милли Камерон, – прошептала она. – И еще я тебе скажу, милая, очень бы мне хотелось, чтобы ты была моей.

Фло вышла из детского отделения и пошла в палату, но, посмотрев сквозь стеклянную панель двери, увидела Марту, сидевшую у кровати Кейт. Фло вздохнула и отвернулась. Выходя, она еще раз долгим взглядом посмотрела на свою внучатую племянницу. Она почувствовала, как слезы теплыми струйками стекают по ее щекам, вздохнула, вытерла их рукавом и пошла домой.

Прошло еще почти двадцать лет, прежде чем она снова увидела Кейт Камерон и ее дочь.

В прачечную вошла девушка и вызывающе посмотрела на Фло. У нее были черные волнистые волосы, широко посаженные карие глаза и столько косметики на грубоватом, но привлекательном лице, что большинству женщин ее хватило бы на неделю. Казалось, что на ней только половина юбки, открывавшая длинные соблазнительные ноги в черных сетчатых чулках, а свитер, сдавливающий полную упругую грудь, был на несколько размеров меньше, чем нужно. В уголке красного напомаженного рта торчала сигарета; говорила она, как Хамфри Богарт.

– Это вы друг Хью О'Мара? – спросила она низким чувственным голосом.

Фло мигнула.

– Да.

– Он сказал, у вас можно оставить сообщение для него. Если он зайдет, скажите, что я буду ждать его возле винной лавки Йетса в половине девятого.

– Ладно. А от кого сообщение?

– От Кармел Макналти. – Девушка повернулась, стряхнула пепел на пол и вышла, раскачивая бедрами.

«Леди» превратились в глаза и уши.

– Это была Кармел Макналти? – живо спросило одна.

– Очевидно, да, – допустила Фло.

– Надеюсь, этот славный малый, Хью, не встречается с ней. Эта девка – просто ужас.

Казалось, все знают Кармел Макналти или хотя бы слышали о ней.

– Кажется, ее последнего парня засадили в тюрьму Уолтон.

– Она с детства была бессердечной стервой.

– Уж я-то своим парням задам, если хоть один из них посмеет заглядеться на Кармел Макналти.

Фло слушала с ужасом. Кейт вышла замуж год назад, Хью ни разу с тех пор не упоминал ее имя, никто его не видел с другой девушкой. Уж он наверняка не имел никаких видов на Кармел Макналти. Может быть, она строила какие-то планы относительно его. Хью действительно был прекрасной партией – один из самых красивых мужчин во всем Ливерпуле, имеющий собственную машину, хорошую стабильную работу. Может Фло была необъективна, но она не могла понять, почему женщины не выстраиваются в очередь, чтобы заполучить его.

Разобрав Кармел Макналти по косточкам, «леди» Фло принялись снова собирать ее.

– Да, но у нее забот полон рот с матерью. Сколько сейчас детей у Тосси?

– Двадцать, кажется?

– Двадцать! – взвизгнула Фло.

– Да нет, кажется, было восемнадцать последний раз.

– Кармел старшая, и ей нужно было присматривать за малышами уже с тех пор, как она сама еще под стол пешком ходила.

– Все же она за ними присматривает. Я в это воскресенье видела ее с коляской и с целой оравой ребятишек, – она шла вниз по Браунлоу-Хилл.

– Ну, после этого нельзя девчонку винить, что хочется и повеселиться. Сколько ей сейчас?

– Девятнадцать.

Через полтора месяца Хью О'Мара и Кармел Макналти поженились. Невеста держала свой букет поверх уже выступающего живота. Фло ходила в церковь и смотрела через ограду. Это больше походило на школьную вылазку, нежели на свадьбу – толпы больших и маленьких Макналти носились друг за другом по церковному двору.

Нэнси О'Мара практически не изменилась: она по-прежнему укладывала свои черные волосы в огромный черный узел и была так же странно одета – длинное ниспадающее красное платье и черное бархатное болеро. Она выглядела так, будто сейчас достанет кастаньеты и начнет танец, только вот на лице ее, неподвижном, как желтый кирпич, застыло отвращение. По словам довольно мрачного Хью, она терпеть не могла Кармел, а Кармел терпеть не могла свекровь. Нэнси пошла на свадьбу только потому, что боялась, что скажут люди, если ее не будет.

– Поделом тебе, – прошептала Фло. – Если бы не ты и наша Марта, Хью уже сейчас был бы женат на Кейт, и все, за исключением Нормана Камерона, были бы счастливы.

Вместо этого Кейт увязла с мужчиной, который обращался с ней, как с заключенной, а Хью женился на нелюбимой женщине. В Кармел не было ничего плохого: когда Фло узнала ее ближе, она ей понравилась. Она была доброй, щедрой до безрассудства, с сильным характером. Но она не принадлежала к тому типу, который нравился Хью. Фло схватилась за ограду обеими руками. Ее сын старался изо всех сил показать, как он радуется своей свадьбе, но мать видела, что он несчастен, как сам грех.

Фло прошла через задний двор типового дома на Муллинер-стрит и зашла в неприбранную кухню. Она закричала:

– Кармел, он готов для прогулки?

Появилась Кармел в широких штанах, одной из старых рубах Хью и с сигаретой в зубах.

– Маленький негодник полночи нам спать не давал своим смехом! Буду несказанно рада провести несколько часов без него.

Маленький мальчик ворвался на кухню и обхватил ноги Фло.

– А в «Мистери» пойдем? А в мяч будем играть? А купишь мне леденец на палочке? А можно, я буду ходить, а не в коляске сидеть?

Улыбаясь, Фло разжала ручонки, которыми малыш сжимал ее ноги, и взяла его на руки.

– А вы уже тяжелый, молодой человек!

Том О'Мара был чрезмерно активным и слишком развитым для трехлетнего ребенка. Еще младенцем он мало спал. Он не плакал, но требовал внимания, шумел, становился все громче и громче, если его игнорировали. А когда подрос, стал греметь прутьями своей детской кроватки и сбрасывать на пол вещи. В последнее время ранним утром он садился в постели и начинал рассказывать детские стишки или петь, а теперь еще и смеяться. Он уже немного умел читать, считать до ста и определять по часам время. Кармел сказала, что ей еще никогда не встречался подобный ребенок.

– У меня руки чешутся выбить дурь из этого негодника, но не будешь же бить малыша за то, что он счастлив!

Когда отношения Кармел со свекровью испортились окончательно и Нэнси была заказана дорога на Муллинер-стрит, Фло воспользовалась случаем и предложила забирать внука по утрам на прогулку.

– Правда, Фло? – с благодарностью сказала Кармел. – Честное слово, не знаю, где Хью нашел такого друга, как ты. Жаль, что не ты моя свекровь.

Был июнь – не жаркий, но довольно теплый. Фло играла с Томом в футбол, пока у нее не заболели руки и ноги. Она легла на траву и сказала, что будет штангой ворот.

– Ты можешь бить мяч в мою сторону, но не рассчитывай, что я буду отбивать. У меня больше сил нет.

Том сел ей на живот. Симпатичный карапуз с таким же бесшабашным выражением лица, что и у его деда.

– Ты старая?

– Пятьдесят один – это старая? Не знаю.

– Папа старый.

– Нет, он не старый. Он на девятнадцать лет моложе меня.

– Мама говорит, он старый.

Не все было в порядке в семье О'Мара. Вечером, после дня, проведенного в доме с ребенком, который и святого выведет из терпения, Кармел хотела отдохнуть, немного повеселиться. Хью, который много работал и редко приходил домой раньше семи, предпочитал оставаться дома и смотреть телевизор. Фло предложила сидеть с ребенком и делала это иногда по выходным, но в основном пара оставалась дома, к большому сожалению Кармел. Она громко и агрессивно заявила, что ей скучно до чертиков и что с таким же успехом она могла бы выйти замуж за старика-пенсионера.

Фло сочувствовала им. Хью начал преждевременно стареть. Он уже стал сутулиться, поредели волосы, а мягкое лицо превратилось в лицо человека, отягощенного житейскими проблемами. Он был несчастен. Фло видела это в его мертвых зеленых глазах. Ему, казалось, было все равно, когда Кармел стала уходить гулять одна. Она будет ходить в клубы, заявила она. Хью может присоединяться, если хочет, в противном случае пусть он остается один, нравится ему это или нет.

После закрытия прачечной Фло часто ходила на Муллинер-стрит побыть с сыном. Она никогда не надеялась, что у нее будет возможность бывать наедине с Хью, там, где нет Нэнси. И все-таки она предпочла бы другие обстоятельства для таких встреч. Они разговаривали немного. Он сидел, уставившись в телевизор, но она видела, что он толком не смотрит.

– Ты сейчас Кейт часто видишь? – спросил он однажды вечером.

– Нет. Не видела ее уже несколько лет.

– Интересно, как она.

Она не осмелилась пересказывать то, что рассказывала ей Салли, – Хью и так был несчастен.