Текст книги "Пляска змей (СИ)"

Автор книги: Марк Боровски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

А где же боль? Эта мысль заставила меня испугаться на секунду. Но страх очень быстро ушел, наверное он вытекал из моего тела вместе с кровью. Хорошо бы, если б боли не было до самого конца…

Вдруг из тумана передо мной соткалось лицо сестры.

– Ты настоящая? – Спросил я ее.

– Настоящая. – Сестра улыбнулась, потом заплакала, и наконец проговорила сквозь слезы. – И ты настоящий.

– А мне кажется, что нет. – С трудом вымолвил я. – Я, похоже, становлюсь призраком.

Она заплакала еще громче. А потом над ее головой я увидел голубое небо. Это означало, что Время Тумана окончилось, и зловещая пелена уходила на запад… Небо было слишком ярким, чтобы смотреть на него и я опустил веки, но потом подумал, и вновь поднял их. Пусть ярко, но я хотел смотреть, ведь это небо напоминало мне глаза моей матери, и глаза сестры… Пусть у меня не было возможности предотвратить смерть первой. Но я спас вторую. И как же это было здорово! Просто невероятно здорово… Мог ли я мечтать о большем счастье?

Мне теперь оставалось лишь надеяться, что с сестрой и дальше все будет хорошо. Ну конечно же будет! Ведь чудовища все побеждены… Быть может и туман не явится больше… Кто знает… Кто знает… До следующей субботы еще так далеко…

Глава 1. Войтек (Семь лет спустя)

День занялся ветреный и сумрачный. Умывшись водой из металлического оцинкованного таза, я вытер руки и лицо полотенцем, после чего посмотрел в окно, где тяжелые облака плыли по небу, задевая терзаемые непогодой верхушки деревьев, и незыблемые склоны гор…

Лампу в своей маленькой комнатке я не зажигал. Сейчас, мне было вполне достаточно света проникающего в помещение с улицы. К тому же, от электрического сияния у меня, в последнее время, стали слезиться глаза…

Вода оставила после себя приятную прохладу. Я повесил полотенце на крючок и посмотрел на себя в зеркало. Все тот же старик… “А на что ты собственно надеялся, глупец?” задал я себе ехидный вопрос. “Увидеть там молодого парня?” Хех…

Сегодня утром спина моя почти не болела, и я зрел в этом недобрый знак. После пересечения мной рубежа шестидесяти лет жизни, в обычные дни спина моя болела будь здоров. А вот в дни, когда она переставала болеть, чаще всего случались какие-нибудь неприятности… Я давно приметил это.

Печально, что мне не удалось унаследовать крепкое здоровье своего отца, которое в полной мере унаследовал мой брат… Мы уже оба с братом – старики. Но насколько мне известно, он чувствует себя гораздо лучше, чем я. Что ж, мы всегда с ним были удивительно разными…

В дверь отчаянно постучали. Хорошо, что жилище мое не сильно большое, и до этой самой двери идти не долго. Когда я открыл ее, то увидел за порогом Арона-охотника и двух его сыновей. У всех у них на лицах ясно читался страх.

– Здравствуйте, Войтек. – Поздоровался Арон. В речи его присутствовал характерный акцент горных жителей. – Как ваше здоровье?

– Да по всякому. – Я улыбнулся. – Хуже, чем хотелось бы, но в целом – не так уж и плохо. А вот у вас ребятки, мне сдается – не все так хорошо. Что стряслось?

Один из сыновей Арона нервно проглотил слюну. Сам же Арон сказал:

– Синий демон. Опять. Мы видели его на вершине горы, в заброшенной церкви.

– Снова явился… – Я покачал головой. – И что же, это он вас так напугал?

– Да немудрено напугаться. Вы же сами встречались с ним, и помните, как он выглядит. А уж в той церкви… Может это место и было когда-то святым, да только сейчас оно дурное. Я стрелял в демона, но все впустую… Пули проходят сквозь него. А он смеется… И смех у него…женский. Ну точно – баба, а рожа демоническая. Он… или она… смеялась над нами и призывала вас. Мол позовите мне Войтека, а не то шкуры с вас троих спущу… Вот мы и позвали.

– Ну и дела. – Я почесал макушку. – Уж сколько раз я этого синего демона изгонял, а он не уймется никак. Видать, снова придется. Ну тогда, прямо сейчас и отправлюсь. Не стоит медлить.

Не дожидаясь ответа я закрыл дверь… Арон и его сыновья – хорошие люди. Но как и все горные жители – до ужаса суеверны и боятся всего сверхъестественного.

А она бессовестно пользуется этим… Сильвия.

Я – отшельник, ведущий замкнутый образ жизни. И для жителей крохотного городка под горой являюсь кем-то вроде святого. Чаще всего они сами приносят мне еду, но все же я и сам стараюсь спускаться в городок хотя бы раз в месяц… Там все относятся ко мне с великим почтением. Еще бы, ведь я единственный, кто способен прогнать синего демона, что вот уже много лет до смерти пугает местных жителей…

Я выпил немного воды, быстро облачился в дорожную одежду, взял свой старый, но все еще крепкий посох, и вышел на улицу. Арон с сыновьями ждали меня.

– Мы можем отправиться с тобой, старик.

– Не стоит. – Отклонил я предложение Арона. – Я всегда справлялся с ним один. Справлюсь и сейчас. Вы будете только мешать.

Арон поправил ружье на плече и сказал:

– Ну… Удачи тогда. – После чего кивнул своим сыновьям, и все трое удалились.

Какое-то время я постоял на пороге собственного дома, слушая ветер. Потом направился в сторону узкой тропинки, которая петляя меж деревьев подымалась вверх по склону горы.

Ветер сопровождал меня, подобно верному спутнику. Здесь, возле моего дома он еще не очень силен, но чем выше я буду подыматься, тем яростней он будет становиться. Но мне не впервой забираться на вершину горы. Я делал это много раз, и в любую погоду… Я справлюсь.

Вскоре, после того как подъем приобрел достаточную крутость, колени мои заныли. Боль… Ну конечно. Куда же без нее? Ничего, пусть болят пока, потом – я знал это точно, они разогреются и станет легче… В любом случае, до вершины еще больше часа пути.

Чем выше я поднимался, тем меньше вокруг становилось деревьев, и больше травы трепещущей на ветру. Одно удовольствие наблюдать за этим трепетанием. В такие моменты гора кажется особенно живой… Она живет, трепещет, и пахнет… Мало что на свете так славно пахнет. Все-таки, это хорошая прогулка. Ведь я так люблю высоту, люблю ветер, люблю гору… Ох, Сильвия! Ты слишком хорошо знаешь меня!

Когда радуешься, минуты летят подобно мгновениям. Я почти и не заметил, как преодолел большую часть пути… Однако на подходах к вершине, тело мое все же подвело меня, и мне пришлось присесть отдохнуть на крупный серый камень, который удобно помещался возле самого края тропинки.

Отсюда я многое могу увидеть. Широкую реку несущую свои воды на юг, и огромный травяной океан на западе за этой рекой. Целое море травы в котором по вечерам тонет солнце. Где-то там, в этом море, если присмотреться хорошенько, можно увидеть, кажущееся отсюда совсем крошечным, многоэтажное здание – клинику моего брата, которого я очень любил в детстве, и конечно-же люблю сейчас, правда не так сильно как тогда… Мы совсем не похожи друг на друга, и интересы у нас разные, но все же – мы братья.

Но пора прощаться с камнем… Я встал и ветер с новой силой принялся трепать мою одежду.

Ближе к вершине, склон сделался более пологим. Я поднял взгляд на церковь, до которой было уже совсем недалеко. Вся из потемневшего от времени и непогоды дерева, старая и гнилая, она была заброшена еще в те времена, когда нас с братом на свете не было, однако каким-то невероятным образом продолжала стоять и сейчас…

Вот уже много лет, ветра и дожди пытаются ее обрушить. Но церковь держится с завидным упрямством, и живет сонной старческой жизнью, скрипя своими прогнившими досками-костьми…

Еще до появления синего демона, местные жители считали это место нехорошим, и старались не появляться здесь. Меж людей ходило поверье, что церковь давно стала обителью злых духов. Лишь охотники, подобные Арону и его сыновьям, забредали сюда изредка…

Приблизившись к церкви, я посмотрел направо, и увидел, что ветер, гонит внушительных размеров облако на вершину горы. Мгновение – и зябкая муть окутала церковь, а вместе с ней и меня. Сумрак пропитанный холодом тут же забрался под мою одежду, и принялся блуждать там подобно ледяному призраку, заставляя меня ежиться. В это же мгновение утих и ветер, принеся понимание, что облако здесь надолго.

Я медленно поднялся по трухлявым ступенькам. При каждом шаге мне казалось, что какая-нибудь из них вот-вот проломится подо мной. Но ступеньки выдержали.

Двери в церкви отсутствовали, и потому внутрь я прошёл беспрепятственно. Внутри было еще холодней чем снаружи. На перекладинах, под потолком, можно было различить множество птичьих гнезд, однако ни одной птицы я ни увидел, как ни старался. Впрочем, мало что можно увидеть в этакой мгле… Я едва различал гнезда, и чудом сохранившиеся части древних фресок. Эти фрески действительно могли вызвать страх, когда-то наверняка красивые, но теперь обезображенные неумолимым времен изображения лиц и фигур неизвестных святых…

Краем глаза я заметил некое движение, и тут же повернулся лицом к алтарю. На возвышении стояла фигура. Темное, полупрозрачное тело, и синее демоническое лицо… Фигура стояла грациозно и неподвижно. Потом вдруг ожила, не произведя не единого звука спрыгнула с алтаря и принялась медленно приближаться ко мне. Я остался стоять на месте, и только спросил:

– Почему тебе так нравится пугать местных жителей, Сильвия?

– Они сами пугаются… Остолопы. – Женский смех проплыл мимо меня и устремился куда-то вверх. – Это весело. И к тому же… Теперь в маленьком горном селении есть своя собственная легенда. Легенда о синем демоне, и о старце, способном этого демона прогнать… Я сделала тебя местной знаменитостью, отец.

Демонический образ растаял, и сошел с лица девушки синим туманом. Это лишь маска, а под ней такое дорогое мне лицо… И как бы мне хотелось сейчас обнять свою дочь, но к сожалению передо мной лишь ее дух. Тело же Сильвии находится достаточно далеко отсюда, средь травяного океана, в клинике моего брата…

– Ты давно не навещала меня. – Я улыбнулся. – Как же я рад! Только Арон сообщил мне о тебе, так я тут же собрался и отправился в путь.

– Такой забавный тип. – Проговорила Сильвия. – Пытался стрелять в меня… И сыновья у него забавные. Отец-то стреляет, а они застыли словно два пугала и таращатся с побелевшими лицами.

– Они хорошие люди, Сильвия. Может не слишком умные, но хорошие, а доброе сердце стоит куда дороже острого ума.

– Это уж с какой стороны посмотреть… Твой брат с тобой бы не согласился.

– Я знаю. Как он там?

– Доктор Григорович несмотря на свой почтенный возраст удивительно крепок и здоров. Он продолжает заниматься тем же, чем и занимался, правда в куда более крупных масштабах.

– В прошлую нашу встречу, ты говорила мне, что он заключил союз с хонками, и взял к себе одного из них.

– Да… Ваш брат орудует над бедным хонком вовсю. Из него выкачали огромное количество крови, и отпилили один рог, думаю скоро и второй отпилят. Некоторым из своих помощников Григорович перелил часть хонковской крови, и себе тоже… Он наверное из-за этого чувствует себя так здорово. Мой командир – Ева, рассказывала мне, что с ее организмом эта кровь совершила настоящие чудеса, причем эффект очень долгосрочный, скорее всего даже постоянный.

– А что моя племянница?

– О… Линда в последнее время ведет себя странно. Ее мучает что-то, хотя она старается этого не показывать. Мне сдается, ей все же опротивели деяния вашего брата. Эх… Как бы она глупость какую-нибудь не совершила… А то ведь пытается быть бесстрастной, а на деле – подвержена эмоциям, как девочка. Хотя, честно говоря, даже не знаю, как я вела бы себя на ее месте. Ведь большинство подопечных Линды – дети.

– Дети… – Глухо повторил я. – Вот поэтому я и отрекся от своего брата, хоть и люблю его. Он мучает даже детей…

– Некоторым он помогает, как Еве, к примеру. Излечивает от страшных болезней.

– Это не искупает всего остального…

Сильвия стояла передо мной в полумраке, прозрачная – будто осколок сновидения. Иногда мне казалось, что вот я моргну, и она тут же исчезнет. Я мог видеть сквозь нее алтарь, и семисвечник, потерявший от времени свой цвет. Этот семисвечник словно бы врастал своей длинной ножкой в гниющие доски пола неподалеку от алтаря…

Напрягая глаза я пристальней всмотрелся в призрачное лицо своей дочери, и понял – все то, что говорила она мне до этого, не являлось главным… Есть еще что-то – по-настоящему важное…

Конечно, Сильвия не отличается яркостью эмоций, и зачастую, по лицу ее довольно тяжело угадать, что же творится у нее в голове… Но ведь я, в конце-то концов, ее отец! Я знаю свою девочку лучше всех, и вижу, как не терпится ей сейчас сообщить мне ту самую – главную новость…

За стенами церкви вновь начинал завывать ветер, и старое здание принялось медленно оживать. Все кругом застонало, заскрипело, а потом, когда облако ушло с вершины горы, внутри сделалось значительно светлее… Теперь и Сильвия мне была видна гораздо лучше, хоть свет и обличал явственней ее прозрачность…

– Забудем на время о твоем брате, отец. – Начала она. – У меня… у меня такие невероятные новости! Мне удалось разобраться в причине появления тумана.

– Вот как? – Я вдруг ощутил, будто бы множество маленьких насекомых волной пробежали по всему моему телу от пяток до макушки.

– Это хонки – как мы и подозревали. – Продолжила Сильвия. – Они хотят властвовать, но с помощью своей мерзкой магии, начали такое, чем сами уже не способны управлять. Процесс, который, как я думала изначально, невозможно остановить – совмещение промежутков.

Мне казалось, что ветер буйствует не только снаружи церкви, но и внутри меня. Совмещение промежутков! Я предполагал такое, но молился высшим силам, чтобы предположения мои оказались ошибочными. И что же теперь? Ведь совмещение промежутков в будущем предполагает смерть абсолютно для всех, и для людей и для хонков.

– Значит, мои предположения верны. – Проговорил я, пытаясь сделать свой голос как можно более твердым. – Мой брат знает об этом?

– Нет. Мне сообщить ему?

– Пока что – не нужно. Потом… может быть. – Внезапно в голове моей искрой сверкнуло осознание. – Ты сказала, что думала изначально, будто бы совмещение промежутков остановить невозможно. Следовательно, сейчас ты думаешь по другому? Тебе известно, как остановить совмещение?

Сильвия с легкой улыбкой кивнула мне. Но улыбка эта очень быстро погасла.

– Лучше тебе на знать, отец, чего мне стоила эта информация. Я едва не умерла, добывая ее, и теперь больше никогда уже не буду прежней… – Она прервалась на несколько секунд, потом поморщилась, словно от какой-то внутренней боли. – Хонки распечатали три промежутка, а запечатывать их, похоже, придется нам… Чтобы их запечатать, необходимо девятнадцать артефактов особого рода, как называют их хонки – камни Асху. Исходя из того, что мне удалось узнать, камни эти, в какой-то степени – живые существа. Они даже разумом обладают, однако насколько этот разум развит – мне неизвестно. Девятнадцать камней Асху хонки использовали дабы начать совмещение, и эти же девятнадцать камней нам потребуются, чтобы его остановить… Сила Асху вполне способна запечатать промежутки, точно так же, как и распечатала их…

– Но, конечно-же, это легко только на словах… – Я вздохнул.

– Да… Благодаря хонкам эти девятнадцать камней разбросаны по всем четырем промежуткам. С помощью своего дара я могу почувствовать и отыскать почти все камни, но мне не прикоснуться к ним, и уж тем более я не могу использовать их силу… Тут нужен хонк, либо человек с определенным талантом, с… как бы это сказать? Тут нужен человек с определенного рода энергетической системой, уникальной… Таких очень мало, но… У нас имеется целых три претендента на эту роль.

Под вой ветра, шныряющего меж гнилых досок, мой мозг яростно пытался осознать и переварить все услышанное. Церковь стонала, будто роженица, не способная разродиться…

– Кто эти трое? Впрочем я догадываюсь насчет одного…

– Да… – Сильвия утвердительно кивнула. – Один из них – это твой брат. Но…

– Но он не станет этим заниматься. Я знаю.

– Я конечно могу попробовать донести до него серьезность ситуации…

– Мой брат всегда был эгоистом! – Повысил голос я. – И рисковал в этой жизни лишь в угоду своему эгоизму. Даже осознав все до конца, он не станет делать этого… Кто остальные?

– Девочка из клиники твоего брата, одна из пациенток. В плане своей энергетической системы она подходит почти идеально, но присутствует проблема – один Асху находится прямо внутри ее тела. А у этих артефактов есть интересная особенность, некоторые из них не терпят близкого соседства друг с другом… Сотрудничая с хонками, Григорович каким-то образом смог заполучить один из камней, но не придумал ничего лучше чем измельчить его и запихнуть в бедную девчушку…

– Для чего?

– Это мне не известно.

– Ладно. Кто третий?

– Внук Григоровича. Парню сейчас пятнадцать. Его энергетическая система куда более слаба чем у девочки, или же у того же Григоровича, но все же совместима с Асху. Я думаю, нам стоит остановиться именно на нем.

Я проглотил вязкую слюну…

Значит, внук моего брата… Я знал о существовании мальчика, но никогда его не видел. И даже так, на душе у меня было тяжко…

Будь у меня такая возможность, я бы сделал все сам, и не стал бы возлагать задачу подобного рода на плечи ребенка… Но если верить Сильвии – к Асху мне не прикоснуться. А этот парень может… Он может спасти нас всех!

– Что потребуется от меня? – Спросил я у Сильвии.

– Пока – ничего. Я только начинаю работать с парнем. Позже… я думаю нам понадобятся твои особые умения, чтобы научить его перемещаться между промежутками.

– Я готов обучить мальчика. Только доставь его ко мне.

– Доставлю, когда придет время… Но сейчас мне пора возвращаться в свое тело. Если Ева обнаружит меня в таком состоянии… – Сильвия подошла ко мне еще ближе, и сделалась еще прозрачней… – Я очень рада была увидеть тебя, отец.

Ее бесплотная рука потянулась к моему лицу, и прошла сквозь него… Я же совершенно ничего не почувствовал.

Сколько еще времени пройдет, прежде чем я смогу обнять свою девочку? Этого я не знал.

Порой я забываю, какой у нее взгляд… А ведь этот взгляд достался ей от матери. Сильвия многим пошла в мать – лицом и фигурой, характером и манерой поведения… Поэтому смотреть на нее мне всегда одновременно радостно и больно. Но, конечно, радости больше чем боли…

Ветер продолжал выть…

– Возвращайся скорее Сильвия. – Ответил я дочери. – С мальчиком, или без него. Главное – возвращайся.

Она улыбнулась мне и растворилась в сером воздухе…

Я вышел из стонущей церкви, и ветер незамедлительно накинулся на меня. Но я лишь улыбнулся ему, как старому другу… Однако, хоть я и улыбался, мысли мои были тяжелы.

Совмещение промежутков, диффузия вселенских масштабов, несущая за собой лишь хаос. Если все-таки удастся ее остановить, это будет настоящим чудом… да… чудом…

Но ведь я всегда верил в чудеса! Не так ли?

Внезапно меня разобрал смех… Ведь и сегодня произошло еще одно чудо, о котором, жители маленького городка под горой, будут судачить еще долгое время – старцу-отшельнику вновь удалось изгнать синего демона. Я засмеялся еще громче, а ветер тут же подхватил мой смех и унес его в свинцовую даль… Чудо… Все мы порой нуждаемся в чудесах. А иначе, как жить?

Глава 2. Марк

1

Туман приходил каждую субботу. Зловещий, и абсолютно непроглядный, он стеной надвигался с востока, и очень быстро укутывал весь поселок, скрывая от взоров людей утреннее небо… Обычно, туман держался до полудня, а после не рассеивался, но уходил точно такой же плотной стеной на запад…

Субботнее время, с утра до полудня, так и прозвали в поселке – Временем Тумана. Во Время Тумана никто из жителей поселка своих домов покидать не смел. Все боялись, и не спроста… Семь лет назад, чуть в стороне от центральных улиц, были найдены тела сорока военных, буквально разорванные кем-то или чем-то на части, а неподалеку от парка, в трехстах метрах от военных, лежал одинокий труп двенадцатилетнего мальчика с оторванной рукой. Мальчик смотрел в небо мертвыми глазами, и улыбался… Он, похоже, так и умер – улыбаясь…

Этот мальчик… Я знал его сестру. Ведь она училась со мной в одном классе. Голубоглазая девочка со светлыми волосами, всегда спокойная и задумчивая… В тот день, семь лет назад, ее тоже не стало. Но она, в отличии от своего брата не была найдена мертвой… Она пропала, исчезла неведомо куда. И отец этих двоих точно также исчез… Мать же, была поглощена туманом еще за год до вышеупомянутых событий.

В последующие годы произошло еще несколько подобных случаев… Люди пропадали во Время Тумана, или обнаруживались мертвыми, когда туман уходил на запад…

Наш с тетей дом стоял на восточной окраине поселка, и потому мы встречали туман первыми. Тетя у меня была доброй, но нервной. Любила ромашковый чай и превосходно пекла лимонные пироги. Роста она была невысокого, и потому в этом году, когда мне исполнилось пятнадцать, я был выше ее уже почти на целую голову.

Тетя моя была очень одинокой. Кроме меня у нее никого в этом мире не было. Муж ее умер задолго до моего рождения, и потому видел я его лишь на фотографиях… Ее сестра – моя мать, ушла из этого мира, когда мне было четыре года. Тетя говорила, что они с отцом погибли в огне, когда в нашем старом доме случился пожар… У меня о том страшном дне осталось лишь одно единственное воспоминание, странное, будто сон… Быть может, то и был сон… В этом воспоминании совсем не было огня. Был лишь дым, черный дым, на который мне нельзя было смотреть… Я, совсем маленький, сидел на траве, под ярким солнцем, и родители были рядом. Они улыбались, и разговаривали о чем-то. Мать в сиреневом платье, и отец – высокий, худощавый, черноволосый… Они беседовали друг с другом и смеялись. А потом произошло что-то. Послышался какой-то треск, и краем глаза я увидел нечто черное. Смех родителей оборвался. А потом отец сказал мне: не смотри! Я послушался, и не смотрел. Но вскоре любопытство все же взяло вверх. Я поднял взор и увидел длинное двухэтажное здание окутанное черным дымом. А потом вдруг я и сам оказался внутри этого здания. Здесь повсюду был черный дым. Дым вырывался из боковых комнат и заполнял длинный качающийся коридор. А потом вдруг из этого дыма показались головы моих родителей… Головы вынырнули из дыма, и застыли передо мной, покачиваясь на длинных шеях… Их лица преобразились. Вокруг глаз появились темные круги, будто синяки от страшной усталости, зубы приобрели насыщенный желтый оттенок и заострились, волосы растрепались… Теперь это были какие-то чудовища, но не мои родители. А во всем был виноват я. Ведь мне нужно было всего-то не смотреть… Я не должен был смотреть на черный дым…

Однажды, я рассказал тете об этом воспоминании. Она-то, верно, думала, что я не помню ничего… И очень удивилась, даже испугалась, услышав мои слова.

– Длинные шеи? Желтые зубы? – Переспрашивала она, дрожащими руками моя чашку. – Это точно был сон, Марк. Просто… Ты действительно был неподалеку от дома, когда начался пожар. А вот твои родители… Что ж… Часть этого воспоминания, должно быть – правда, а вот вторую часть твое сознание просто выдумало. У детей хорошая фантазия, и это нормально – видеть дурные сны, после чего-то плохого, что произошло с тобой в жизни. Но сны, это только лишь сны… Не стоит придавать им значения. Забудь о чудовищах с длинными шеями, и помни лучше своих родителей смеющимися. Отца – он и правда был очень высоким и красивым мужчиной, и мать в сиреневом платье. Вот что тебе нужно помнить, а не чудовищ…

Больше мы с тетей к этому разговору не возвращались… Но я прислушался к ее совету, и очень старался помнить своих родителей красивой молодой парой, а не чудищами с длинными шеями… Пусть чудовища остаются там, в длинном доме, в черном дыму… А родители пусть смеются под солнцем…

Когда я был чуть помладше, то частенько надоедал тете с вопросом, почему та не выйдет замуж во второй раз. Тетя постоянно отшучивалась, мол старая она уже, да и мало вокруг нормальных мужчин, одни лишь пьяницы да дураки. Первое, конечно же, было неправдой. Тете моей еще не было и сорока, и выглядела она очень даже не плохо. Невысокая ростом, слегка полноватая, рыжеволосая. Лицо круглое и симпатичное… А уж ее лимонные пироги, так и вообще были чудом из чудес. Она готовила по пирогу раз в неделю, и получались они у нее просто великолепные, как на вид, так и на вкус…

А вот насчет пьяниц и дураков… Их в нашем поселке действительно было предостаточно. Причем, год от года, становилось все больше и больше… Может это проклятый туман так действовал на людей? Кто знает…

2

Вместе с очередной субботой, вновь явился туман. Я проснулся сегодня рано, и наблюдал, как он приближается с востока.

Во Время Тумана электричество отключали. Но тетя успела приготовить завтрак до того, как это произошло. Впрочем, завтрак был немудрен: рисовая каша с медом, пару яблок, кофе, и конечно-же несколько кусочков вчерашнего лимонного пирога.

Несмотря на туман, это утро все же было неплохим. Поедая пирог в полутемной кухне, и запивая его теплым кофе, я отчего-то чувствовал себя почти что счастливым…

А вот тетя загрустила. Она даже к кофе своему не притронулась, просто сидела и смотрела на чашку невидящими глазами… Иногда тетя бывала такой… Печальной… Отрешенной… Находило это на нее внезапно, ни с того ни с сего… Это, конечно происходило и в обычные дни, но во Время Тумана чаще всего… Я знал, что делать в такие моменты. Нужно было просто говорить с ней, пока приступ отчаяния не пройдет.

– Эй… Все в порядке? – Спросил я.

– Все хорошо. – Тетя устало улыбнулась. – Просто… Этот туман проклятый… Он в последнее время меня совсем из колеи выбивает. Не могу его видеть.

– Давай, я посуду помою. – Предложил я. – А ты иди отдохни.

– Нет. – Тетя покачала головой. – Тут уж я сама справлюсь. Кофе вот допью, посижу еще немного…

Не с того я начал разговор. Ох не с того… Нужно было все по другому сделать…

Стрелки часов на стене невозмутимо отсчитывали время. Скоро уже девять утра. Но проклятый туман уйдёт лишь к полудню. Вот бы он ушел сегодня, и не появлялся больше уже никогда… Вот было бы здорово!

А ведь были же времена, когда тумана не было, когда суббота была просто субботой… Были… Но я не помнил этих времен.

– Мне сегодня такое снилось! – Сказал я, и не прогадал. Тетя подняла голову, и взор ее немного ожил, наполнился интересом… Тетя всегда любила слушать мои сны, даже если они были абсолютно бредовыми. Она любила слушать мои сны, и просто обожала рассказывать свои…

– И что же тебе снилось? – Она отпила немного из чашки, и склонила голову на бок.

– Девушка.

– В самом деле? Красивая? И что же вы делали во сне с этой девушкой?

– Ну… Вроде красивая.

– Вроде? – Переспросила тетя.

– Я не помню ее лица, но помню, что во сне она мне показалась очень знакомой. Будто бы я ее уже видел где-то… Но… У меня нет знакомых девушек с такими волосами как у нее… Ее волосы были очень светлые, почти белые… но с красными кончиками. Она их будто в кровь окунула.

– Звучит жутко. – Прокомментировала тетя.

– Жутко… – Пришлось согласиться мне. – Во сне этом, я находился в очень странном месте. Оно походило на… на больничный двор, из которого не было никакого выхода. Этакий широкий каменный колодец… Лишь окна вокруг, да обшарпанные желтоватые стены… Может и была где-нибудь дверь, да только я ее не заметил… В том дворе росло несколько старых ореховых деревьев. Но только листья с них уже все облетели, и лишь голые ветви тянулись к небу… Кроме деревьев там был странный монумент, он стоял как раз по центру двора: взлетающий самолет, но почему-то в клетке, словно птица…

– Самолет взлетающий в клетке… – Задумчиво проговорила тетя. – Действительно странно. Ну а что же девушка?

– Она смотрела на меня из окна. Просто смотрела, и больше ничего.

– Подожди-ка… – Тетя отпила еще немного кофе. – А как ты понял, что здание вокруг тебя – больница? Там, где-то написано, что ли было?

– Нет. Нигде ничего не было написано. – Вымолвил я качая головой. – Однако, я просто знал это, словно бы кто-то вместо меня, расставил все мысли в моей голове. То здание действительно было чем-то вроде больницы. Больница, лечебница, клиника… Думаю, точнее всего будет говорить именно "клиника".

– Хм… – Тетя подперла кулаком подбородок. – Девчонка с жуткой прической, взлетающий в клетке самолет, кли-ни-ка… – Она произнесла это слово по слогам, внимательно смотря на меня.

– Бред, правда? – Я улыбнулся.

Тетя улыбнулась в ответ… Мы с ней невольно вздрогнули, когда за окном послышался приглушенный шум. Что-то стукнуло несколько раз о подоконник с той стороны, а потом заскреблось в оконную раму и замяукало. Тетя шумно выдохнула, после чего рассмеялась с явным облегчением.

– Всего лишь кот. – Она встала из-за стола и направилась к окну. – Я забыла впустить его утром.

– Может, не надо? – Я с беспокойством смотрел в сторону окна, где за стеклом действительно угадывался смутный силуэт кота. – Пусть посидит там, пока туман не уйдет. А потом мы впустим его…

– Эх Марк… – Тетя стояла рядом с окном, а кот беспокойно расхаживал по подоконнику туда-сюда. – Ты думаешь, одному тебе страшно? Ему ведь тоже, наверняка, не очень хочется находиться там… в объятиях этой… этой мерзости…

Все мое хорошее настроение очень быстро улетучивалось. Послевкусие кофе пропало, и во рту вдруг почему-то сделалось горько.

– Должно-быть… – Пробормотал я. – Только сделай это быстро.

Тетя повернула щеколду, и отворила окно ровно настолько, чтобы кот мог проскользнуть внутрь. И он действительно просочился сквозь образовавшийся проем очень быстро, и тут же принялся тереться о тетины запястья выпрашивая еду. Тетя между тем быстро закрыла окно, и тут же подхватила кота на руки.

– Проголодался, красавец? – Спросила она разглядывая его мордочку. – Ну извини, что забыла о тебе утром… Сейчас накормлю.

Она спустила кота с рук, и тот незамедлительно направился к своей тарелке. Я безмолвно наблюдал за ним. Поджарый, с черной лоснящейся шерстью, хищными зелеными глазами, и огромными усищами, этот кот всегда проявлял симпатию лишь к тете, любил только ее, на меня же предпочитал попросту не обращать внимания… Обычно, он двигался грациозно, и будто бы даже с достоинством, но сегодня хромал на одну ногу… Я заметил это первым, потом тетя… Она всплеснула руками и воскликнула:

– Вот же бедняга! И смотри, Марк! У него ухо левое изорвано. Подрался что ли?

– Скорее всего. – Я лишь хмыкнул. – У этого подлеца всегда был скверный характер.

Кот взглянул на меня так, будто бы это именно я был виноват во всех его бедах. Я не удержался и скорчил ему рожу, и должно-быть очень удачно, ведь кот в ответ зашипел. Тетя наблюдая за всем этим, рассмеялась.