Текст книги "Пляска змей (СИ)"

Автор книги: Марк Боровски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Глава 21. Правда и лишения (Ева)

1

Я слышала монотонный перестук тяжелых вагонных колес, и вместе с ним, где-то в отдалении, многочисленные хриплые крики птиц, так ненавистных мне – ворон. Чертовы вороны… В какой-то момент мне стало казаться, что они кричат прямо у меня в голове.

Я попыталась отрешиться от вороньих криков, и они вдруг действительно стали затихать. В это самое время, ко мне подошла Сильвия. Я услыхала ее спокойные шаги, и тут же взглянула ей в лицо. Она пытается выглядеть невозмутимо, как и обычно. Синева волос лишь подчеркивает, так полюбившуюся мне некогда, холодность взгляда. Но в такой же степени, в какой Сильвия холодна, она умеет быть и ласковой…

– Зачем ты ранила Анку? – В глазах ее не было никакого страха, лишь легкий укор.

– Потому, что та разозлила меня. Я ведь уже говорила: в последнее время мне не нравится ее поведение.

– У девочки, теперь, на всю жизнь шрамы останутся.

– Шрамы… Да. – Я улыбнулась. – А еще она станет умнее. Мы постоянно в своей жизни получаем уроки, и все эти уроки – словно шрамы, пунцовые рубцы на нежной коже нашей души. Но чем больше таких шрамов, тем мы сильнее и умнее… Сядь, Сильвия!

Сильвия повиновалась, и села за стол, напротив меня.

– Совсем скоро мы минуем призрачное озеро. – Произнесла она. – Цель нашего пути все ближе…

– Хорошо, Сильвия. – Я откинулась на сиденье. – Сколько, по твоему, у нас времени в запасе?

– Времени для чего?

– Для важного разговора.

Сильвия помедлила немного, потом ответила:

– Минут десять.

– Этого хватит. – Я провела пальцем по собственным губам, и вновь улыбнулась Сильвии. – Можешь почувствовать сейчас мое эмоциональное состояние? Сделай это!

Сильвия посмотрела на меня со спокойным удивлением.

– Я… Мне тяжело это делать, и одновременно поддерживать связь с Алисой.

– Ну, отвлекись ненадолго от девчонки.

– Ладно.

Сильвия опустила взор к коленям, потом вновь перевела его на меня, и внезапно глаза ее расширились от страха. О… да! Она все ощутила, и уже, наверное, все поняла. Еще одна особенность, за которую я люблю Сильвию – ее понятливость.

– Ты… Ты… – Странно было видеть, как она не может выдавить из себя и слова. Такой, мне ее наблюдать еще не доводилось.

Она нервно поерзала на своем сиденье, словно намереваясь встать, однако мой взгляд пригвоздил ее к месту… и мои слова:

– Сиди спокойно, иначе худо будет… – Я прервалась на секунду, думая, как продолжить, потом спросила: – Ты действительно любишь меня?

– Я… – Сильвия не торопилась дать мне ответ.

– Отвечай! И не вздумай лгать.

– Люблю.

– И отца своего любишь? Войтека ты любишь сильнее меня?

На мгновение глаза Сильвии расширились еще больше, но потом меж бровей появилась глубокая складка.

– Откуда ты знаешь о нем?

– Неважно откуда… Отвечай мне! Правду говори!

Сильвия опустила голову, и задышала шумно, с присвистом. Синие волосы ее слегка колебались, в такт покачиваниям вагона.

– Я люблю своего отца. – Наконец, проговорила она. – А тебя… Насколько много ты знаешь?

Я подалась вперед, и ухватившись пальцами за подбородок Сильвии, приподняла ее лицо на себя.

– Больше, чем тебе хотелось бы. Я знаю, что ты доносила своему отцу информацию о Григоровиче, знаю о ваших с Войтеком планах по поводу остановки совмещения, но не знаю, каким образом вы собираетесь это сделать… Ты так и не ответила на мой вопрос, Сильвия.

Страх в глазах Сильвии мешался с холодной яростью, и… мне нравилось. Я впервые видела ее такой – настоящей, обнаженной в душевном смысле. Сейчас, она быть-может даже попытается убить меня. Но это вряд ли… Сильвия не станет этого делать, если она действительно так умна, как я думаю…

– Первые годы проживания в клинике, я лишь использовала тебя для… для получения информации. – Я ожидала от нее этих слов, и потому ранили они меня не сильно. – Ты считаешь себя отличным манипулятором, Ева. Но тобой манипулировать также очень легко. Ты гонишься за эмоциями. За любыми эмоциями. Ты жаждешь любви. В свое время, ты, видать, эту любовь недополучила, или у тебя ее отняли… Я сразу увидела, насколько она тебе необходима, и приняла это во внимание… Я дала тебе то, чего ты так хотела, и манипулировала тобой.

– После подобных речей, ты должна была бы уже быть мертва. Я удивляюсь себе… Ладно. Продолжай.

Сильвия более не отводила взор, и складка меж ее бровей никуда не исчезла. Она хочет казаться храброй, но я то вижу, что ее колотит дрожь…

– Мне очень важен мой отец, и его цели. – Продолжила Сильвия. – Думаю, в этом ты можешь меня понять. Мы пытаемся остановить совмещение. Это важнее Григоровича и его дел. Это важнее всего…

Да, я могла понять…

Вороньи крики зазвучали вновь, но на этот раз куда громче… Я поморщилась. Эти крики уже совсем близко, но не у меня в голове, а где-то за окном… Так громко… Так много… Будто бы над призрачным поездом тысячи этих птиц.

Я потянулась рукой к окну и подняла шторку, пытаясь разглядеть за стеклом хоть что-то, кроме синих силуэтов в озере, и мелькания фонарей.

Вороны… Я, внезапно, действительно увидела их… Увидела во тьме, потому что они были чернее самой ночи… Великое множество ворон, с глазами горящими красным, летали над поездом, преследовали поезд, гнались за ним… За ним… А может-быть за мной…

– Ты слышишь, Сильвия?

– Что именно?

– Вороньи крики.

– Нет…

Я опустила шторку.

– Сильвия… Ты сказала, что использовала меня в первые годы пребывания в клинике, и ничего ко мне не чувствовала. Что ты чувствуешь сейчас?

– Я могла бы соврать, но врать не буду. В какой-то период я ощущала к тебе что-то вроде привязанности. Но вся моя беда в том, Ева, что я не умею любить по-настоящему. Я пыталась, но не могла научиться…

– Но отца то ты любишь, ты сама мне об этом говорила…

– Да, говорила… Но я не знаю, можно ли это назвать любовью. Это гипертрофированное чувство долга, разбавленное каплей привязанности. Я не умею любить… Я ощущала к тебе подобную привязанность, Ева. Да и сейчас, наверное, ощущаю… Но опять-таки, я не могу это назвать любовью.

Господи, да она почти полная противоположность мне, и в то же время в некоторых вещах на меня похожа.

– У меня все ровным счетом наоборот, Сильвия. Я влюбляюсь чаще, чем хотела бы, и всегда по-настоящему, очень сильно… И, мне кажется, я не умею по-другому. Я люблю тебя, Сильвия. И понимаю твои действия в интересах собственного отца. И поэтому, ты все еще дышишь. Потому, что я в первый раз решила понять кого-то, а не сразу убивать. Ты одна из лучших в Аканху, Сильвия. И ты очень дорога мне. Но… Ты мне лгала. Ты доносила о Григоровиче своему отцу. Ты лгунья и предательница.

– Совмещение важнее всего, Ева! Ты же понимаешь, если его не остановить, то умрут абсолютно все, в том числе и Григорович. Всему придет конец, абсолютно всему…

Я усмехнулась, вслушиваясь в вороньи крики.

– А может это вовсе не конец, не гибель, а рождение нового порядка. Ты не думала о таком?

Рот Сильвии болезненно изогнулся.

– Нового порядка?! Это не твои слова. – Покачала она головой.

– Да… Это слова старины О’Шея. Ну а чего? Может-быть, все и вправду не столь мрачно, как ты предполагаешь… Ладно. – Я склонилась к столу и сложила кисти рук домиком, как это иногда делал Григорович. – Говори, что вы там с отцом придумали, дабы остановить совмещение.

2

Сильвия говорила. Я смотрела на ее шевелящиеся губы, и думала, думала, думала… Думала о всяком-разном, о совмещении и его последствиях, но в первую очередь – о ней. Как же я ее люблю! И как хочу убить. Но, ведь я уже твердо решила, не лишать ее жизни… И все же, она должна получить свой урок. Она – красотка, лгунья и предательница.

Поезд несся сквозь колдовской сумрак. Вороньи крики то умолкали, то звучали вновь… Вспышки фонарей пробивались даже через плотную шторку.

– Ты помнишь, год назад, я с Габриэлем и его людьми отправилась на встречу с хонками? – Вымолвила Сильвия. – Тогда, хонки передали нам своего собрата, которого звали Нуадхой.

– Да. Ты меня еще тогда удивила, ведь сама напросилась на это задание… А такое поведение было для тебя нетипичным. Ты сказала Григоровичу, что отправляешься с его псами, якобы, для подстраховки.

– Именно. – Сильвия кивнула утвердительно. – Встреча происходила в одном из хонковских селений, достаточно далеко отсюда, на востоке. Мы добирались до этого селения почти неделю, и там пробыли несколько дней… За эти несколько дней, мне удалось разузнать многое… Я пробралась в одно из святилищ хонков. И едва не померла там от их охранной магии. – Она усмехнулась. – Но не померла… В общем, вот что мне удалось узнать. Клан Дарджо – один из низших кланов, подчиненных. Они относятся к так называемым низшим хонкам. Но есть и высшие хонки – красноглазые. Высших хонков куда меньше, чем низших. Они живут на севере, обладают большей магической силой, чем низшие, ну и глаза у них, как ты уже могла бы догадаться светятся не синим а красным… Красноглазые хонки ближе к демонам… И именно эти хонки начали совмещение. Они хотели владеть миром вместо людей. Но допустили ошибку, не до конца поняв суть того, что собираются совершить… Они начали это, но не способны этим управлять, а останавливать, похоже, не собираются…

– И вы с отцом решили сделать это за них. – Усмехнулась я.

– Все так. – Просто ответила Сильвия. – Чтобы запустить процесс совмещения, хонки использовали девятнадцать древних, мощных артефактов. Они называют их камнями Асху. Асху – это один из их многочисленных богов.

– Камни бога, значит…

– Камни бога. – Согласилась Сильвия. – Изначально, все промежутки были отделены друг от друга, запечатаны… Однако, с помощью камней Асху, хонки не только распечатали их, но и… привели в движение. Таким образом баланс мироздания был нарушен, и началось совмещение. Хонки словно…

– Запустили огромный блендер. – Подсказала я.

– Можно и так сказать. Они действительно запустили огромный блендер, смешивающий все грани мироздания. И обороты этого блендера с каждым годом нарастают.

Я подперла подбородок кулаком, внимательно смотря на Сильвию.

– И каким же образом этот чудовищный блендер можно остановить?

– Все те же камни Асху… – Уверенно сказала Сильвия. – Восемь лет назад, после первого толчка совмещения, когда впервые явился туман, эти камни были разбросаны по всем промежуткам. Необходимо отыскать все девятнадцать Асху, и с помощью них промежутки вновь запечатать. Однако, проблема в том, что не все могут к этим камням прикасаться, и использовать их силу… Тут нужен либо хонк, либо человек с определённого рода энергетической системой.

– Угу… – Я побарабанила пальцами по столу. – У тебя есть такой человек на примете?

Сильвия шумно выдохнула, потом скосила взгляд на проход, будто бы боясь, что ее может кто-нибудь подслушать… Мне было забавно наблюдать за этим.

– Было целых три человека. – Произнесла, наконец, она. – Но двое уже отпали.

– Интересненнько…

– Один из троих – доктор Григорович.

Я лишь хмыкнула, и сказала уверенно:

– Он не станет таким заниматься.

– Верно, поэтому он отпал. Есть еще девчушка из клиники, и ее энергетическая система подходит почти идеально. Девчушку зовут Лорена.

Лорена? Неужто, та самая Лорена, которую я видела сегодня утром? Эта девочка меня весьма заинтересовала, ведь в ней было нечто… Я, с помощью змеиного взгляда, увидела что-то внутри ее тела. Но что это было, так и не смогла понять.

– Я знаю Лорену. – Подтвердила я. – Буквально сегодня утром мы с ней встречались. Очень интересная девочка.

– Да. Но с ней есть проблемы. Один из Асху прямо внутри нее.

Так вот оно что…

– Григорович каким-то образом добыл один из камней, измельчил его в порошок, и поместил внутрь девочки… Все дело в том, что большинство Асху не терпят близкого соседства друг с другом. И потому, она просто физически не сможет добывать их.

– Понятно… Меня прямо любопытство гложет – ну кто же третий?

– Третий человек, и тот на котором я остановилась – внук Григоровича. Парню пятнадцать лет. Но, думаю, под руководством моего отца он справится.

– А если он не захочет этого делать?

– Это не имеет значения… С помощью своего дара я уже подчинила его разум. Теперь моя воля – его воля.

Я не удержалась от очередной ухмылки.

– А ты весьма жестока, Сильвия.

– У меня нет выбора.

– Излюбленная отговорка слабаков и глупцов, как по мне…

– И все же… Парень дожидается меня в поселке, куда мы идем. Нам повезло, и он сейчас находится рядом с Алисой, так что твое задание не потерпит ущерба из-за моей миссии. Мало того, один из камней Асху уже у него. Мы просто прихватим паренька с собой, в качестве нового пациента, а потом переправим его к моему отцу…

Вот оно значит, как… Сильвия использовала меня, и всех кого только можно, в угоду целей своего отца. Но, разве я не делаю то же самое? Делаю… Точнее пытаюсь делать. У Сильвии получается куда лучше… Она подчинила разум этого парня, внука Григоровича…

Внезапно меня пробрала дрожь. А вдруг она и мой разум подчинила? Не хитростью, а именно с помощью своего дара? Может оттого во мне столько привязанности к ней… Нет. Я ведь все еще хозяйка своим мыслям. Она не подчинила меня. И даже если думает, что сделала это, то крупно ошибается…

Может она все еще не поняла за долгие годы, но сегодня должна наконец понять, с кем связалась…

– Дай-ка мне свой новый меч, Сильвия.

Она посмотрела на меня со смесью испуга и печального разочарования. Потом губы ее начали дрожать.

– Так ты все же собираешься убить меня?

– Нет… Я не буду убивать тебя. Я же говорила, что тебя люблю… Я даже помогу тебе в этом нелегком деле – остановке совмещения. Но, лишь с тем условием, что ты больше никогда и ни в чем не будешь мне врать.

– Я не буду…

Брови мои взлетели вверх.

– Но я не верю тебе… Давай сюда меч!

Сильвия повиновалась. Она извлекла из ножен хонковский меч, и с великой осторожностью протянула его мне рукояткой вперед.

Я ухватилась за рукоять, после чего поднесла лезвие меча ближе к глазам. Все-таки, это было великолепное оружие… Полуночно-синий клинок холодно поблескивал в тусклом вагонном освещении, и то был блеск самой смерти… Легкий изгиб этого клинка, и форма рукояти, действительно делали меч похожим на японскую катану.

Это оружие подходит Сильвии идеально, решила я. Оно будто бы создано для нее…

– Какое прекрасное оружие… – Озвучила я свои мысли. – Удивительно красивое… Положи левую руку на стол, Сильвия.

Страх в глазах Сильвии возрос до уровня ужаса. И губы у нее теперь дрожали еще больше.

– Что ты собираешься делать?! – Она так старалась, чтобы ее голос звучал твердо. Но ужас сводил все эти попытки на нет, обращая твердость в истеричность.

– Я сказала, ложи руку на стол!

Сильвия медленно подняла левую руку, посмотрела на нее, потом опять на меня, после чего уложила конечность на поверхность стола. Все движения ее были неловкими и какими-то вымученными.

В синеве клинка я видела отражение собственных глаз… Эти глаза должны быть желтыми, но клинок обесцветил их. Эти глаза должны быть злыми и веселыми, но сейчас в них больше печали…

Надо улыбнуться… И я улыбнулась, однако вскоре улыбка моя померкла. В момент, когда она угасла, я, совершив быстрое и сильное движение, отсекла руку Сильвии по локоть.

К чести своей, Сильвия не закричала. Лишь дернулась всем телом, глухо охнула, искривилась, и я увидела, как из глаз ее потекли слезы.

Я бросила меч на стол, рядом с обрубком руки, и сказала:

– Это, чтобы ты запомнила, что мне врать нельзя. Я прощаю тебя… На вот.

И я швырнула в кровавую лужу на столе черный квадрат – артефакт хонков повышающий регенерацию мягких тканей.

– Он поможет тебе быстро заживить рану.

Сильвия судорожно ухватила квадрат кистью уцелевшей руки.

– Думаю, стоит помочь тебе перевязаться. – Продолжила я. – Дабы ты кровью не истекла. Все-таки этот квадрат не всесилен. В твоем рюкзаке ведь есть бинт и антисептики?

Сильвия отчаянно закивала.

– Вот и чудненько. – Медовая улыбка возвратилась на мои губы. – Вот и хорошо.

Тысячи ворон продолжали кричать в моей голове…

3

Поезд мы покинули в молчании… Раны на лице Анки обработали, однако из под маски ее все еще сочилась кровь, также как и из перевязанной культи Сильвии. Это ничего… Зато Анка стала умнее, а Сильвия, быть может, после потери руки, отучится лгать мне…

В голове моей не переставали кричать вороны. Я подняла глаза кверху, и в темном воздухе над поездом увидела множество непрестанно движущихся красных точек. То были глаза ворон… Не таков ли истинный облик проклятия, нависшего надо мной?

– Я тоже вижу их. – Сильвия подошла ко мне. Она все еще, зачем-то, волочила за собой свою отрезанную руку. – И теперь даже слышу, но приглушенно, словно издалека, и с каждой секундой все тише и тише.

На кончике серпа Кусаригамы Роман удерживал искаженную в мучительном крике, голову толстяка. Насаженная на серп голова выглядела действительно жутко, глаза закатились, а рот напоминал рваную желтую рану. У толстяка были невероятно желтые зубы… Из обрубка шеи на серп стекала шипящая черная жидкость, и Роман с интересом рассматривал ее.

– Как ты умудрился убить призрака? – Поинтересовался у него Габриэль.

– Видать, это был вовсе не призрак. – Ответил Роман. – Но и не человек. Посмотри, что у него за дрянь вместо крови: черная, будто нефть, шипит и исходит паром…

– Может, демон? – Пожал плечами Габриэль. – В этом поезде не только ведь призраки ездят.

– Слабоват этот тип для демона. – Вмешалась я в их разговор. – Демон от тебя Роман, я думаю, и места мокрого бы не оставил, и даже не вспотел бы при этом…

– Кто знает… – Задумчиво проговорил Роман. – Кто знает.

Он снял с серпа голову толстяка, размахнулся и швырнул ее в призрачное озеро. Синие силуэты, так напоминающие человеческие, тут же набросились на голову, словно стая рыб на корм… Сильвия наблюдала за этим пару секунд, после чего также зашвырнула свою руку подальше в озеро…

В этот момент поезд издал пронзительный гудок, и фонари над железнодорожной веткой начали моргать. Сильный толчок почвы заставил меня покачнуться на пятках. Вместе с толчком пришло ощущение, будто бы меня мешком по голове огрели… Это почувствовали все. Габриэль громко выругался. Анка упала на колени, схватилась за голову и тихонько заскулила. Сильвия рядом со мной задышала шумно…

Крики ворон утихли и поезд исчез. Точно также исчезло и призрачное озеро, словно бы его и не существовало. Вода сменилась травой…

Я взглянула на небо. Теперь там были звезды, и маленькая далекая половинка луны…

Значит, мы вновь возвратились в мир живых.

Я обернулась, и увидела поселок. Он стоял, без единого огонька. Темные силуэты низких домов сливались меж собой. Через пару секунд, словно бы проснувшись, залаяли собаки. Этот поселок мог бы показаться покинутым, мертвым, но в нем была жизнь…

– Мы на месте. – Произнесла Сильвия за моей спиной. – Видишь тот крайний дом, который двухэтажный. Алиса… она под ним.

– По ним?

– Да. И Марк тоже.

– Они пытаются спрятаться?

– Нет… Они сражаются с кем-то. С демоном.

Внезапно Анка завыла… Я посмотрела на нее. Девушка мучительно выла не поднимаясь с колен, и клоня голову к земле. Потом, вытье сменилось истерическими рыданиями, которые время от времени перемежались все тем же воем.

– У нее истерика. – Вымолвила Сильвия.

Я и сама это видела… Не переставая рыдать Анка сорвала с себя маску и зашвырнула ее в траву.

– Я не могу так больше! Не могу… – Причитала она.

Я подошла к Анке и положила ей руку на плечо. Та вздрогнула.

– Тебе грустно Анка, и больно от всего этого. – Обратилась я к ней. – Я понимаю… Но я не буду просить у тебя прощения. Теперь ты знаешь меня еще лучше. Теперь ты стала умнее. Не грусти… Взгляни лучше, как темно и мерзко вокруг. Этот поселок слишком мрачен, эта ночь слишком спокойна… Освети эту ночь для меня, и для себя. Жги все, что видишь. Жги все, что захочешь поджечь…

Анка посмотрела на меня. Ее лицо было мокрым от крови и слез… Да… Больше ей никогда не быть такой красивой, как прежде. Я лишила ее значительной части красоты. Глубокие раны от левого виска до подбородка, по щекам, по носу, по губам… Анка извернулась стремительно, выхватила оранжевый хонковский меч из ножен и уперла его острием мне в шею.

– Я лучше вас убью. А потом сожгу…

Действуя спокойно, я ухватилась кистью за лезвие меча, и отвела его от себя. Потом продемонстрировала Анке собственную ладонь, с широкой продольной раной, края которой уже начинали срастаться. Пусть увидит еще раз возможности моей регенерации.

– Не получится… – Мой голос был почти ласков. – Я убью тебя раньше, если попытаешься. Зачем умирать попусту? Да и у меня нет никакого желания лишать тебя жизни. Лучше выплесни всю свою боль на поселок. Ты же так хотела повеселиться, и я обещала, что предоставлю тебе такую возможность. Время пришло, Анка. Ты нужна мне, чтобы поставить тут все с ног на голову.

Анка молчала, и тогда я продолжила:

– Ты думаешь, вокруг тебя чудовища? Но взгляни на себя сначала. Скольких людей ты сожгла? Сколько женщин, мужчин, стариков, детей… Да, я знаю, что ты сжигала целые семьи. Сколько отнятых жизней на твоей совести? И скольких ты еще сожжешь… Я же знаю, как это тебя возбуждает.

Анка подняла голову на поселок, и внезапно кровоточащие губы ее искривились в улыбке. Это была та самая улыбка, которой я добивалась. Улыбка человека, который начинает терять контроль над собой…

– Ладно… – Громко прошептала она. – Все равно, что жечь, лишь бы горело. Лишь бы было весело… Ведь в конце то концов, именно за этим я сюда и пришла.

Она поднялась на ноги, и Роман подал ей ее маску. Анка нацепила ее на лицо, и вновь превратилась в оранжево-черного демона. В безумного, веселого духа огня…

Не произнеся не слова, Анка первая двинулась в сторону поселка. Следом за ней Роман… Габриэль дожидался нас с Сильвией.

Напоследок я взглянула на травяной океан, и к своему изумлению увидела в высокой траве тускло сияющий силуэт девочки в лазурном дождевике. Та смотрела на меня своими желтыми глазами-пуговками… Это еще что… Она решила преследовать нас?

В следующее мгновение девочка исчезла…