Текст книги "Я родилась пятидесятилетней. Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Мария Веселая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

Человек может поступать, как ему угодно, если он согласен нести за это ответственность

Немного здравого смысла, немного

терпимости, немного чувства юмора —

и можно очень уютно устроиться на этой планете.

Сомерсет Моэм

Белла

– Джейкоб Блэк… О чём ты только думал? – я сидела за столиком в кафе и устало массировала виски, стараясь успокоиться.

– Белла, да что ты взъелась? – ворчал мальчишка, не отрываясь от десерта. – Эта красивая девочка просто хотела показать мне новое заведение… Может, там очередь меньше?

Определённо, очередь умереть таким глупым образом меньше! Сжав зубы, я выдохнула и попыталась объяснить:

– Я взъелась, потому что этому финту лет пятьсот, мой наивный дружок, только раньше симпатичные милашки заводили одиноких молодых пареньков в тёмные переулки, чтобы те спасли кого-то или помогли найти ценную вещицу… Вариаций предлогов много, но ты, сластёна-оболтус, сегодня клюнул на что-то новенькое! А теперь вопрос на миллион: что роднит все эти случаи?

– Хочешь сказать, что меня пытались ограбить?..

Я надеялась на это вплоть до звонка Эдварда, который набрал меня, едва мы с Джейком зашли в кафе. В ту минуту я смотрела на телефон, как на гранату с выдернутой чекой. Сделав глубокий вдох, послала Блэка стоять в очереди, а сама отошла подальше, в сторону дамской комнаты.

– Белла! – от недавно мягкого баритона не осталось и следа.

Только сдавленное рычание, нервы и злость. О, кто-то явно настроен ломать и крушить всё до состояния муки… Как ещё раз телефон не сломал – удивительно…

– Тебе звонила Элис, и ты едешь за мной? – робко уточнила я.

– Да… – кажется, Каллена немного отпустило, едва он услышал мой голос.

Меня тоже постепенно выпускали цепкие когти ужаса. Приятно, когда за тебя так переживают, спешат на помощь…

– Хорошо, потому что мне страшно, Эдвард… Нам оставаться в людном месте?

– Да, – опять выдохнул Эдвард с облегчением, а потом быстро добавил:

– Как же я люблю тебя за разумность и осторожность, Белла!

А я-то как люблю в себе эти ценные для выживания качества! Эдвард отключился, а я вернулась к Джейкобу и теперь пыталась одновременно вправить ему мозги и не напугать слишком сильно. О том, что его недавно едва не съели, говорить парню не хотелось. В принципе, пусть лучше он впредь будет думать о бандитах, а не о вампирах.

– Да, я думаю, что тебя видели в магазине запчастей или возле моей машины и решили, что содрать с тебя и твоих близких можно прилично. Потому что ни рекламных вывесок кафе, ни флаеров, ни других клиентов поблизости я не наблюдала. Ты не заметил ничего странного?

Я имела в виду то, что девушка, по рассказу моего волчонка, никого больше не звала с собой.

Однако парень, кажется, не видел в этом ничего подозрительного:

– Парфюм у вас с ней одной серии, и кстати – дрянной. Приторно-сладкий, Беллс.

– Я не пользуюсь духами, Джейкоб.

Мне надоели его инсинуации про запах. Машину обхаял, до этого фыркал на мою комнату, теперь сидит, поганец, в кафе, хлещет за мой счёт шоколадный мокко с маршмеллоу, заедает куском карамельного торта и ещё что-то предъявляет мне за сладкое!

Отвернувшись от мальчишки, я заметила припаркованный напротив серебристый «Вольво». Оперативненько…

Машина удачно попала в тень домов, но выходить Каллену не следовало.

– Так, твоя мечта сбылась, смертник, – поздравила я Джейка. – Сейчас сядешь за руль «Астон Мартина».

У мальчишки выпала из рук десертная ложечка. Вздохнув, я протянула ему ключи от своей красавицы:

– Осторожно доедешь на нём до моего дома. Мы с другом будем ехать прямо за тобой, так что без фокусов, ясно?

Индеец неистово закивал.

– Если нас остановит патруль, то ты учишься под нашу ответственность. Не подставляй меня…

Джейкоб слышал, кажется, через слово. Быстро запихав в рот остатки тортика, он схватил ключи и побежал к машине. Я же спокойно пошла к «Вольво».

«Блэк умеет водить и будет осторожен», – уговаривала я себя.

Джейк почти боготворил эту модель и был счастлив, что я не выбрала что-то девчачье. Теперь все его мысли заняла дорога, и на Эдварда он даже не взглянул.

– Спасибо, – вместо приветствия прошептал Каллен, переплетая наши пальцы.

Я улыбнулась, не уточняя, за что он меня благодарит. Тишина в салоне была подобна затишью после шторма. Нервные волны всё ещё бились о скалы осознания: мы живы и целы, буря прошла.

– Почему он?

Эдвард пожал плечами:

– Не знаю. Я не могу найти её мысленно, значит, её нет поблизости. Видимо, она подслушала наш разговор о том, что я еду и откуда-то знаю, что случилось. Разумно с её стороны, – Эдвард крепче сжал руль.

– Кочевники выбирают жертвы спонтанно, – продолжил он, чуть успокоившись. – Один наш знакомый не любит англичан, например. Убивает их, находя по акценту, куда бы не подался. Кто-то просто убивает за машину, деньги, понравившуюся одежду.

«Почти как люди с психическими расстройствами и жаждой убийства, – подумала я. – Свои фетиши, свой стиль, свои предпочтения. И вечность на то, чтобы продолжать свои кровавые пиршества».

Скорость, сила… Мой отец хороший шериф, но ему нечего противопоставить таким преступникам. Вспомнились отчёты полиции о недавно найденной девушке, что работала в небольшом ресторанчике.

– У неё был фартук официантки…

– Возможно, ей захотелось сыграть… роль для кого-то. Нам известно, что она путешествует не одна.

Меня затошнило. Зря я представила, как эта рыжая куколка снимает одежду с мёртвой обескровленной девушки ради собственной забавы…

Чтобы справиться с дурнотой, я сделала глубокий вдох и медленный выдох. Помогло мало…

– Почему же она нас не убила? Есть догадки?

У меня мороз по коже пробегал от понимания, как близко сегодня подобралась возможная смерть.

Некоторое время Эдвард молчал. Возможно, Элис видела не только хороший вариант развития событий. Тогда его паника во время звонка объяснима.

– Ты пахнешь вампирами, Белла. У нас очень чувствительное обоняние. Даже если бы я сам не видел утром, я бы мог сейчас сказать, что ты держала в руках платье Элис и ездила в больницу к Карлайлу, где он смотрел, как зажил вывих. Твои волосы хранят мой запах, – Эдвард коснулся ленты, которую я вплела в косу, вспомнив, как он утром подал мне её из шкатулки.

– Значит, испугалась конкуренции…

– Учитывая нашу силу и скорость, даже трое вампиров – это уже много.

Не к месту вспомнилась весёлая детская сказка с чудной мартышкой: «А два – это куча? А три – это куча? Куча – это сколько?»

Значит, три вампира – это не куча, а дофига в современном исчислении…

– А чем пахнет Джейкоб? – внезапно спросила я.

После поездки в машине я точно впитала часть его запаха.

Эдвард замер, а потом поджал губы:

– Кажется, я понял, почему та вампирша подошла к Блэку…

– Он тоже вкусно пахнет? – я нервно сглотнула.

Только охотницы за мальчиком нам не хватало…

– Нет! – Эдварда аж передёрнуло. – Он пахнет… Странно. Как… как будто он ночевал в будке с собакой или наоборот, в лесу…

Голос вампира стал задумчив:

– Но не волком, тот запах я помню хорошо… У них в доме есть собаки?

– Нет, даже кошек не завели, Шерлок. И волков в этих лесах тоже редко встретишь. Но что такого в этом запахе?

– Помимо того, что с виду этот парень должен пахнуть совсем иначе, кусать его не хочется. Совсем. Странный запах… Он не противный, так определённо не пахнет больной человек, но он резко выделяется в толпе, непривычный запах.

– Возможно, так пахнут все индейцы? Не знаю, если какой-то вампир предпочитает англичан, то, возможно…

В конце концов, Каллены живут в маленьких городах, а не в резервациях, могли просто не замечать.

– Нет, Белла, запах и вкус определённо зависит от нации, но это из-за образа жизни, мест обитания, питания, даже болезней…

– Давай ты не будешь говорить в таком тоне! Если в твоих словах заменить слово «нации» на «породы», можно решить, что мы обсуждаем, из каких свиней выходит лучший хамон! – вспылила я.

– Прости…

Тихое извинение Эдварда моментально погасило мой гнев.

– Ты тоже. Просто это личное. Мы с Робом постоянно ссоримся из-за его ненависти к индейцам и врачам… Как-то раз я в сердцах сказала ему, что займу место квилетской лекарки…

Тут я вспомнила, что хотела позвонить Билли, чтобы тот забрал Джейка:

– Нужно рассказать мистеру Блэку о случившемся. Джейкобу нельзя приезжать сюда, пока здесь кочевники.

– Другим квилетам тоже, – кивнул Каллен.

Эдвард

Пока Белла пыталась дозвониться до отца друга, мои мысли мелькали со стремительной скоростью.

Моя семья надеялась, что оборотни умерли… В конце концов, прошло столько лет, защитники племени обязаны были состариться и сдохнуть! В отсутствии угрозы, то есть нас и других вампиров, квилеты должны были забыть о хладных, перейти к мирной жизни и потерять способности к обращению…

Когда Карлайл сказал, что видел внука того самого Эфраима Блэка в больнице, и у того сахарный диабет, мы решили, что теперь племя угрозы не несет. Вырождение и потеря прошлых сил была налицо.

А теперь я следил за мощного телосложения мальчишкой, которому, судя по мыслям, не больше пятнадцати, чувствовал запах леса и собаки, с ужасом понимая: начинается…

И снова Блэк. Когда-то его прадед был вожаком стаи, был первым обращённым волком, чьи силы могли соперничать с нами. Я помнил Эфраима в человеческом облике, и хотя Джейкоб Блэк сейчас слишком молод, сходство, что я заметил сегодня, было очевидно. Парень рос как на дрожжах. В первом видении Элис, где он обнимал Беллу, мальчишка был чуть выше нормы, но сейчас он подрос ещё больше, мускулы, плечи стали шире, в движениях появилась хищность, резкость, так несвойственная нескладным подросткам.

И он чувствовал наш запах. Еще не осознавая, Джейкоб Блэк испытывал отвращение от запаха вампиров.

Природные враги.

Я сжал челюсти, понимая, кто встанет меж двух непримиримых сторон, связанных лишь старым, хрупким соглашением, которое квилеты умудрились нарушить несколько лет назад. Белла… Девочка, в чьих жилах течёт кровь Катэри. Моя девочка…

Я прокручивал в голове воспоминания беременной индеанки. Как она боялась за своего ребёнка, как шла, спасаясь от огромного волка, которого хотел навязать в женихи отец. Оборотни опасны. Вспыльчивы. Непредсказуемы. Они чем-то похожи на новорождённых вампиров в своей необузданности.

Белле нельзя общаться с ними. Это угроза её жизни и здоровью. Я обязан защитить девушку.

Однако она слишком привязана к квилетам. Помогает им, идея магазина и пасеки принадлежит ей. К этому Джейкобу вообще относится как к младшему брату, ведь ринулась спасать его в том переулке!

Я сделал глубокий вдох, заново переживая ту бурю эмоций, когда Элис позвонила мне и дрожащим голосом сказала, что Белла в опасности. Я же меньше минуты назад разговаривал с девушкой по телефону! Сестра была не уверена в конечном итоге видения, а я уже нёсся в сторону Сиэтла.

– Она сломала Белле шею и отбросила в темноту, – рыдала в трубку предсказательница, захлёбываясь страхом за подругу.

У меня же всё переворачивалось от этих слов. Всё, что было доброго, умирало с каждым метром дороги от горького понимания – я не успею. Всё важное теряло смысл, рассыпалось в прах от желания умереть, но спасти её. Если бы Дьявол сжалился надо мной в тот момент и предложил стать его вечным рабом взамен её жизни, я бы остался ему благодарен.

Звонок был частью какой-то утопии. Я звонил своей девочке, мрачно и коварно надеясь, что убившая её тварь поднимет трубку, и я узнаю её голос. По этому голосу я найду её, выслежу в огромном мегаполисе и убью…

Варианты убийства вампирши прервал любимый голос.

Белла…

Мое каменное сердце сжалось и, кажется, забилось снова.

Взволнованный, напуганный мой маленький канатоходец, в очередной раз ловко увернувшийся от смертельной опасности. Моя находчивая, осторожная девочка! Живая… Мою грудь сдавило от переполняющих её эмоций. Руки затряслись. А я спешил, скорее в Сиэтл, увидеть, обнять… Надышаться ею…

Я до сих пор пребывал в каком-то тумане. И теперь новая опасность? Нет уж, я сделаю всё, чтобы оградить свою девочку от подобного.

Белла

Помня детский случай с перцовым баллончиком под холодильником, и как я была девой-ракушкой, борцом за маленьких храбрых волчат, Билли Блэку я звонила с осторожностью. Тогда он был сильнее, моложе… Лучше, конечно, вообще не волновать человека с сахарным диабетом, но предупредить старейшину племени и отца едва не пострадавшего мальчика я была обязана.

Настойчиво убедила мужчину сесть и спокойным голосом рассказала о случившемся. Если Билли и удивился моей осведомлённости, то спросил об этом только после уточнения основных деталей события. Даже о предполагаемых причинах нашего спасения рассказала.

– И давно ты знаешь о вампирах, Белла?

Эдвард, конечно, услышал обеспокоенный голос мистера Блэка.

– Скажи, что они нарушили договор о неразглашении, – посоветовал он мягким тоном, чуть сжимая мою ладонь в своей.

Поджав губы, я рассказала отцу Джейка о том собрании племени, в котором негласно участвовала.

– Встреча с Калленами лишь подтвердила твои догадки, Белла? – понял Билли.

– Да, – кивнула я, а потом мстительно добавила исключительно для вампира:

– Их семье следовало хотя бы сменить фамилию и меньше привлекать к себе моё пристальное внимание.

Да-да, парень, молись и кайся! Скажи спасибо, что не рассказала о твоих ночных похождениях в мою спальню.

– Белла, я рад, что всё обошлось… И я благодарен тебе за Джейка, но Каллены тоже опасны…

По тому, как угрожающе сузились глаза водителя «Вольво», он желал лично напомнить старейшине квилетов о своей опасности.

– Билли, я не собираюсь с вами спорить на эту тему, – моё мнимое спокойное согласие, кажется, приободрило индейца, но расстроило моего спутника.

Зря. Джаспер мог бы с лёгкостью определить степень моего тихого бешенства.

– Скажу больше, круг моих друзей и хороших знакомых уже лет десять не поддаётся ни критике, которая бы влияла на его состав, ни обсуждению даже со стороны моих родителей. К слову, папа Эдварда одобрил…

– Чарли просто не знает, кого подпустил к своей дочери!

– Если вы захотите просветить его, – спокойно сказала я, – защитить я вас не смогу.

Звенящую тишину в салоне нарушали лишь короткие гудки. Билли бросил трубку.

А я просто не люблю завуалированные угрозы, всегда отвечаю взаимностью.

– Квилеты никогда не примут твой выбор, Белла, – мягко начал Каллен. – Ты же читала дневник Катэри, родной отец и племя вычеркнули её из рода навсегда. Они даже не приняли её ребенка, хотя вина того была сомнительна. Девочка всего лишь родилась не от того отца.

Эдвард вздохнул.

– Им не был нужен сын дровосека, Белла. Защитники племени получили приказ вожака убить парня и вернуть девушку. Женщин было мало, а способных к рождению – ещё меньше. Они не собирались слушать её. Как и тебя, душа моя. Хотя сегодня ситуация изменилась. Им выгодно дружить с твоим отцом, который пользуется уважением местных, может организовать поиски их пропавшего ребенка так, чтобы в них участвовал весь город, отвезти в город, подарить удочки или полностью отдать свой богатый улов, твой отец ограждает их от произвола бюрократии, разъясняя, как лучше использовать закон, и так далее. Ты мечешься и оплачиваешь лавку с их товарами, пытаешься улучшить их быт, лезешь спасать этого мальчишку…

– Хватит!

Я не узнала свой голос в этом хрипе.

– Прости, – выдохнул Каллен, не отрывая взгляда от водителя «Астон Мартина»:

– Знаешь, о чём думает сейчас этот мальчишка, Белла?.. Он мечтает, что купит в Нью-Йорке, куда ты обещала привезти его в марте… – я нахмурилась, а Эдвард усмехнулся:

– Уже забыла? А он нет…

Я действительно говорила, что если дедушка вызовет меня как переводчика, а у Джейка будут каникулы, я возьму парня в Нью-Йорк, хотя предугадать ярость Роба по этому поводу было несложно. Но после сегодняшней поездки в Сиэтл, где Блэк меня так подставил, о поездке в такой шумный мегаполис, как Нью-Йорк, и речи быть не может!

Раздражение поднималось во мне вопреки воле, но я успела вовремя пресечь это:

– Каллен, они мои друзья. Билли просто волнуется. А с Джейкобом я поговорю. Но если ты считаешь себя особенным, то я повторю и для тебя: никто не имеет право обсуждать круг моих знакомых и друзей. Среди них недавно затесался бывший русский бандит с корыстно-матримониальными планами на меня. По сравнению с этим бабником и пижоном, квилеты – зайки… Сирые и простодушные, Эдвард. Не обижай их, и я тебя тоже не обижу…

Он думает, я – Ангел, а я не спорю

Жили-были две девочки.

У одной было добротное платье,

сшитое из стереотипов на ближайшей

трикотажной фабрике. Она купила его

в киоске около школы. А у другой было

платье индивидуального пошива,

скроенное из личного опыта.

Она дорого за него заплатила.

Первая девочка считала, что платье

из личного опыта выглядит совершенно

неприлично, потому что слишком подчёркивает

фигуру. А другая девочка стояла на балконе,

слушала море и смотрела на луну.

Аглая Детишидзе

Белла

Однако Каллен обиделся.

Вы видели когда-нибудь, как дуются джентльмены столетней выдержки? Я наблюдала это явление впервые…

Сначала я даже не заметила, однако потом поняла, что Эдвард до обидного кардинально заменил уже привычно сердечное «душа моя» на «моя принципиальная леди» или «моя великодушная меценатка» и всё в таком же тоне… Ласково, нежно, но с налётом лёгкой грусти и взрослой снисходительности. Мол, хорошая моя, когда же ты повзрослеешь, одумаешься?

Мне… Женщине в самом расцвете лет, ума и амбиций!

Бесит.

После подобного очень хотелось помыть красный виноград, нарезать сыр разных сортов, налить в креманочку жидкого золотого меда, насыпать туда миндаль и под бокал белого полусладкого выбирать между Грецией, Испанией и Италией место свадебного путешествия с Грановским…

Потому что я тоже умею манипулировать…

На моё заявление о планах Александра Эдвард отреагировал бурно. Машина резко затормозила и съехала на обочину.

Джейк заметил, что мы остановились и решил узнать в чём дело. Я попросила мальчика оставаться в машине.

Эдвард сидел на месте с жутким выражением лица и сжимал кулаки. Молча. Красиво ходили желваки на бледном лице. Глаза горели ревностью. Я ждала. Спокойная и немного очарованная тем, как легко могу вывести Эдварда из себя.

Поэтому я не нарезала сыр, не мыла виноград… Не пинаю лежачего.

Однако дружба с квилетами обсуждению не подлежала.

Билли тоже остыл, судя по вежливому, благодарному тону, которым он нас встретил у дома шерифа. Не знаю, вспомнил ли он о том, что врачи прогнозировали ему инвалидность, если бы я вовремя не заподозрила у мужчины диабет, или другие случаи, где маленькая девочка Свона проявляла аномальную взрослость, козье упрямство, бульдожью хватку и оказывалась права.

Мне был важен результат.

А в результате Билли подтвердил официальную версию о грабителях в переулке, дал сыну подзатыльник, пообещал ограничить выезды племени в ту сторону, согласился, что с открытием лавки стоит повременить и даже не смотрел в сторону «Вольво» и странного водителя, который тихо беседовал о чём-то с сестрой, не выходя из машины.

Позже я не могла ответить, что именно меня напрягало в той ситуации… Однако интуиция ворчала, что я упустила нить событий, а вот цепная реакция домино идёт полным ходом.

***

В школу мы сегодня приехали вместе с Калленом. Солнечные дни закончились, и тучи привычно заволокли небо.

Я стояла возле стенда объявлений и любовалась увеличенным разворотом школьной газеты, что вчера распечатала в типографии Сиэтла.

Статья о Роуз получилась любопытной. Отдавая должное своему стилю журнальной Белоснежки, я провела сказочное расследование.

Папа был бы мной доволен.

Так вот, я съездила в приюты, в которые отправляли вещи и игрушки женщины семьи Эдварда, взяла короткое интервью у маленькой девочки, которая считала Розали волшебной принцессой, нашла фото их последнего посещения, где девушка с улыбкой держала эту малышку на руках и что-то внимательно слушала.

В подрубрике «совпадение?» я разместила фото Розали в магазине с примечательным зайцем, а затем того же зайца в руках сестренки Банни и его рассказа, как они с мамой обнаружили большой анонимный пакет игрушек на пороге дома. Улыбка Розали была настолько доброй и мягкой в тот момент, что екало сердце.

Далее была рубрика «поймана с поличным», где девушка в образе морской принцессы руководила конкурсом утренника «Поющие скалы». Она отлично смотрелась в окружении детей, а на её коленях сидела красивая белокурая девочка, младшая сестра Лорен Мэллори, кстати.

Далее было фото блондинки с Эмметтом, где лихой капитан пиратов кружит свою любимую русалку, чьё серебристое платье переливается, как волшебная чешуя на солнце.

«Она мой ангел, – говорил влюблённый здоровяк в коротком интервью под снимком, простодушно рассказывая, почему они не афишируют добрые дела:

«Мы не считаем это подвигом, это просто приносит нам радость. Особенно Роуз. Разве другие так не веселятся?»

На этом риторическом вопросе статья и заканчивалась.

– А Сара в это время веселилась, издеваясь надо мной, – с горькой задумчивостью пробормотал рядом стоящий Эрик. Он будто стал ниже ростом и одновременно старше.

А народ постепенно подтягивался, чтобы посмотреть на яркий плакат.

– Да ты что? – с притворной искренностью удивилась я заявлению друга.

Кто-то сочувствующе похлопал Йорки по плечу. О симпатии парня многие знали… Но Эрик лишь отмахивался.

Отвернувшись, я позволила себе довольную улыбку.

Всё же мало владеть информацией, чтобы покорить этот мир, нужно ещё и владеть словом, чтобы преподнести правильную информацию в нужном тебе ключе…

В течение дня ко мне подошли несколько одноклассников с просьбой провернуть что-то подобное для их младших братьев и сестёр, но я всем говорила, что спрашивать нужно у Розали, а я так – скромный фотограф мероприятия. Саму Роуз мне встретить не удавалось, хотя её реакцию на мою статью увидеть не терпелось. Эдвард молчал как партизан и часто хмурился, маневрируя в коридорах.

– Прячешься от мистера Баннера? – хихикнула я и, судя по подозрительному взгляду, попала в яблочко.

– Это ты его подбила не принимать отработок, а повторно провести лабораторную для отсутствующих?.. Белла, где я кровь возьму?

– Ничего я не делала… – я правда была ни при чём, однако ситуация выглядела забавно:

– Охотник стал добычей… А как справляется Элис?

Эдвард поморщился:

– Так же паршиво. Прячется.

– Я верю в тебя, – улыбнулась я, а затем крикнула и помахала любимому преподавателю, который показался в конце коридора:

– Мистер Баннер, как вам наш проект?

Эдвард даже ударился головой о шкафчик, когда учитель направился в нашу сторону:

– Белла, за что? – сжав зубы, прошипел Каллен.

Я кокетливо похлопала ресницами:

– Ты не сказал, что любишь меня… Сегодня…

Но прежде, чем Эдвард успел бы исправить это недоразумение, я поспешила исправить своё:

– Смотри, справа от тебя дрожит и пытается слиться со стеной Фиби Бунд, она тоже не делала эту работу. Уверена, если ты скажешь, что боишься вида крови, но хорошо знаешь теорию, вы сможете помочь друг другу…

В глазах Каллена мигнуло понимание.

Пока я дотошно расспрашивала учителя, Эдвард очаровал одноклассницу, и к моменту, когда мистер Баннер вспомнил о должниках, ребята уже сами подошли, выразив желание сдать долги.

Я считаю, это даже нельзя назвать пакостью с моей стороны.

Случайно бросив взгляд в сторону, заметила чуть приоткрытую дверь со значком запасной лестницы. Куда она ведёт? Во двор или на крышу? Ещё ни разу не пользовалась ею…

Почему бы и нет?

Розали

Я стояла на крыше школы и, задумавшись о прошлом, смотрела вниз, когда моё уединение неожиданно прервали.

Однако прежде чем я начала злиться, ветер донёс до меня знакомый запах.

– Здравствуй, Белла. Тебя послала сюда Элис?

Я обернулась в сторону девушки, чтобы поймать её удивленный взгляд.

– Нет, я искала тебя весь день, а нашла случайно.

Белла прикрыла дверь и подошла ближе, пока не встала у самого края парапета. Отсюда открывался прекрасный панорамный вид на зелёные леса. Подобная картина успокаивала меня, и я могла бы даже забыть, что я здесь не одна, если бы не пульс девушки. Я слышала, как школьники шумели в коридоре, как прозвенел звонок, а мы так же молча стояли и смотрели вдаль. Кажется, Белла действительно пришла сюда лишь ради этого вида. По крайней мере, она не пыталась навязать разговор, либо заполнить тишину пустой болтовнёй.

Моё желание выговориться возникло спонтанно. Раньше люди просто шли в церковь… Сейчас девушки делятся подобным с лучшими подругами. Белла не была ей… Однако я понадеялась, что она являлась той, которая могла понять меня:

– Когда я была человеком, то жила в большом, четырёхэтажном доме, и у нас была красивая терраса. Там отец даже разбил розарий для меня… – я вдохнула поглубже, желая уловить тот тонкий аромат прошлого. Но в воздухе вокруг нас не витало ничего похожего.

Белла не обернулась, лишь молча кивнула. Не знаю почему, но эта тишина подстегнула меня, и я продолжила делиться с девушкой своим прошлым:

– Я часто стояла там и смотрела сверху вниз на людей, спешащих по своим делам. Они казались меньше, забавнее с такого ракурса. Некоторые джентльмены замечали это и смотрели на меня, как на божество, спотыкались, снимали шляпы… Меня сравнивали с древнеримской Венерой… Я всегда была красивой… Самой красивой в нашем городе… Я так гордилась собой тогда, будто это была моя личная заслуга…

Я поджала губы, вспоминая, с каким восхищением на меня смотрели младшие братья: Вильям и Томас. Почему я так мало любила их? Почему ревновала, видя внимание отца? Они же очень любили меня. Не за то, что я играла с ними или расчёсывала их золотистые кудри… А просто так…

– Наверное, глядя сверху, можно увидеть много интересного, оставаясь часто незамеченной, – предположила Белла.

Да, мне нравилось восхищение, но больше всего мне нравилось наблюдать и быть не пойманной на своём любопытстве.

– С высоты той террасы я впервые увидела любовь… Настоящую… То робкую, то яркую. Но такую искреннюю, которой я не замечала у родителей. Моей маме было удобно быть замужем за таким богатым мужчиной, а папа в действительности любил только свой бизнес. Почти всё своё время он отдавал банку, хотя мне нужно быть благодарной, ведь моя семья – одна из самых богатых в штате. Даже Депрессия не ударила по нашему благосостоянию. Богаче нас были только Кинги…

Я покачала головой. Как не похожи Карлайл и Эсме на моих заносчивых родных… Которые всячески старались прыгнуть выше собственной головы.

– А вот Вера и Генри любили… И это видели все вокруг. Он был обычным лавочником, а Вера, кажется, копила каждый цент, чтобы иметь возможность лишний раз зайти к нему…

Я улыбнулась, вспоминая, с каким удовольствием наблюдала за их скромным и быстрым романом, который закончился как в доброй сказке.

– А познакомила их я!

Белла внимательно посмотрела на меня и подняла бровь, как делала иногда моя мама. Мне пришлось спрятать глаза и перевести дыхание, чтобы она не заметила ноток самодовольства в моём голосе.

– Я смотрела на прохожих сверху и случайно уронила свой платок. Прежде чем я успела испугаться, что мой вышитый платок, который мечтала получить почти вся мужская половина Рочестера, вот-вот упадет в грязь, его у самой земли подхватил Генри… Рядом как раз проходила Вера, и парень очевидно подумал, что этот платок её, на меня наверх он даже не посмотрел… Он видел только Веру и не замечал ничего вокруг. Мне кажется, это была любовь с первого взгляда.

Я вспомнила с улыбкой их робкие попытки сближения, потом лёгкий флирт, забавные подначки и прочие мелочи, типа тех, как ревниво морщила носик Вера, видя, что Генри улыбается мне или другим клиентам его лавки. Правда была в том, что тот просто не мог не сиять, как начищенный сапог, когда Вера оказывалась поблизости.

– Их историю любви я уже не наблюдала свысока. Я находилась рядом… Мы подружились с Верой, и я даже стала её подружкой на свадьбе. Я была так счастлива за них! Как Генри на неё смотрел, Белла! Никогда мужчины не смотрели на меня так, даже учитывая всеобщее восхищение и обожание. Но я не завидовала… Честное слово, я слишком любила их. Я верила, что у меня будет так же… За мной тогда начал ухаживать молодой, красивый, богатый Ричард Ройс Кинг, из-за этого мне завидовали все девушки в Рочестере. Нас называли самой прекрасной парой. Мы планировали свадьбу и ждали лета, чтобы её сыграть. Даже моё платье было готово. Я была самой счастливой невестой, Белла.

Горькое осознание и стремительное падение с высокого пьедестала. Я никогда не боялась высоты, потому что считала, что моё положение непоколебимо и надёжно. Со мной просто не может случиться ничего плохого.

Какой наивной я была, Господи!

– Вскоре Вера забеременела и родила сына, маленькую копию Генри. Генри-младший сидел на моих руках – такой очаровательный и нежный… У него были такие милые ямочки на щёчках и густые тёмные кудри… Только тогда в моём сердце заворочалась лёгкая женская зависть, но я одёргивала себя, уговаривала, что вскоре у нас с Ройсом появится такой же ребёнок… Но мой будет ещё красивее, наряднее… Лучше! Я буду кормить его, мыть, укачивать, рассказывать ему сказки, петь перед сном, одевать в самые красивые платья, гулять с ним в парке, он будет вдыхать аромат роз в нашем саду и обязательно будет звать меня не по имени, а мамой… Я так ждала, когда мой ребёнок назовёт меня мамочкой… Я планировала всё это и видела сны, как на Рождество мы подарим ему щенка, они будут играть под ёлкой, Ройс закружит меня на руках, повторяя, как он любит меня, и я буду самой счастливой!..

Воздух душил, а грудь горела огнём, почти как во время превращения. Если бы я могла, то разрыдалась бы сейчас, выплёскивая горькую, накопленную внутри за десятилетия, ядовитую кислоту вместе с рассказом о том, как те монстры во главе с пьяным Ройсом срывали с напуганной девушки одежду, ломали её ради собственного удовольствия, а затем бросили истекать кровью в подворотне. Как её нашёл и обратил Карлайл. И как я мстила за умершие мечты этой наивной, преданной девочки.

Мои мечты.

Как я стала личным кошмаром каждого, кто посмел прикоснуться ко мне в ту ужасную ночь. Как оставила бывшего жениха на десерт, чтобы тот успел сойти с ума от страха, хороня одного за другим друзей-подонков в закрытых гробах… Я хотела, чтобы он забился в самый дальний угол и слышал мои тихие шаги и шелест белого платья, в котором я должна была дать ему священные обеты.

И он дрожал, помня, что моё тело так и не нашли, а за день до смерти каждый, будто случайно, видел его мертвенно-бледную красавицу-невесту в белоснежном платье. Только глаза невесты сияли теперь не как сапфиры… Это были кроваво-алые рубины… Они же были последним, что видели перед смертью мучители, ставшие моими жертвами.