Текст книги "Чудовище для проклятой (СИ)"

Автор книги: Мария Вельская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Часть 8. Маленькая вакансия…

Спустя неделю я была уже ни в чем не уверена. А ещё, несмотря на присутствие Итшир и Вейши чувствовала себя… наверное, одинокой. Так будет вернее сказать. Не брошенной же. У Повелителя хватает и своих дел, а я… ну что я?

Вздохнула, чувствуя усталость. Голову ломило, а тело весь день было неожиданно непослушным, тяжелым. Пульс гулко стучал в висках, как будто кросс пробежала.

Проклятье. Я уже знала, что это оно. Чем меньше остается времени, тем заметнее себя проявляет. Но гораздо хуже другое – ни в общей библиотеке, ни даже в архиве, куда мне дали доступ, нужного так и не смогла найти – информации было… ничтожно мало. И вся она ограничивалась тем, что в древние времена способ снятия такого рода проклятий был, но, увы, его запретили и строжайше засекретили – во избежание.

Осталась личная библиотека императора, но как у него попросить доступ? Пусть я его “гостья”, но прав… меньше, чем у прислуги, право слово.

Радовало лишь то, что князь Шаарт не забывал про свою подопечную – периодически Итшир исчезала и появлялась с небольшими подарками. Красивая одежда. Украшения. Редкие амулеты. Ничего опасного защита дворца бы не пропустила, но… то, что обо мне помнят, было приятно.

А вот неприятности… как Грайн и говорил – похоже, одно мое присутствие во дворце взбудоражило половину кланов. Особенно, их женскую и незамужнюю часть. Мужчинам пока было не до того, и от жалоб своих дочерей-сестер-племянниц они отмахивались. А те с каждым днем наглели все сильнее. Скоро и правда прохода не дадут! О, я бы ответила – если бы мне не нужно было сидеть тише мышки и не привлекать других, ещё более неприятных личностей. Ведь посольство Дарании изрядно задерживалось…

– Ох, какая встреча, нэра Марра, – выдуманное имя неприятно царапнуло.

Я едва не подскочила от неожиданности, чувствуя, как изнутри поднимается раздражение. Эти две дамы передо мной… В общем, лучше помахать Поющей часа три без продыха, чем пообщаться с местными гремучниками.

– А мы все думали – что-то вас не видно давно! – пропела золотокосая девушка, затянутая в светло-серебристый корсет по последней моде. Длинное светло-зеленое платье с необыкновенно низким декольте ей шло. Даже пошло не выглядело, увы. Айранта Дэнарес, дочь одного из ведущих кланов, была свежа, хороша собой и необычайна ядовита.

Рядом с ней я особенно остро ощущала себя потасканной старой тряпкой. Развалиной. Черные мысли, впрочем, были быстро отброшены в сторону.

Моя ж ты лапушка… да, улыбнись так ещё, больше на оскал гиены похоже!

– Ах, вы как-то подурнели, милая нэра, столько читать вредно для здоровья, лучше бы выбрались с нами на прогулку! – прощебетала вторая кл… особо одаренная леди. Подружка. Тоже юная, свеженькая, но – рыженькая. Медная, вернее.

Интересно, можно ли прицельно испепелить взглядом? Жаль, я не терминатор… забавное воспоминание из прошлого.

– Мои дорогие леди, – приподнялась, чуть приседая в приветственном поклоне, – рада безмерно вас видеть. Дела неотложной важности призвали меня в это книжное царство. Ано Дарграйну трудно отказать, а доверенных лиц, которых можно привлечь к серьезным исследованиям, у него не так много, – пропела сладко, с намеком.

Умненькие особы. Поняли, что их оскорбили, но – прямо-то ничего не сказано! Пришлось им проглотить. Только взгляды стали совсем недобрыми. Особенно, у Айранты. Нужно быть осторожнее, змеюка умна, обладает немалой силой чаэварре и готова на все, чтобы стать императрицей – даже страх перед бездушием Повелителя её не пугает. Впрочем, она сама едва ли способна на сильные чувства. Разве что на презрение и зависть? И злобу, конечно.

– Ах, ну если сам ано Дарграйн, – похоже, стража они все-таки побаивались.

– Тогда мы не будем вам мешать. Но все-таки, если будет желание, присоединяйтесь к нам вечером в малой Бирюзовой Гостиной, будут небольшие женские посиделки, – шепнула с усмешкой подруга Айранты. Как же её? Дарина? Дарайна?

– Да, все жаждут услышать вашу историю, не томите нас, милая Марра, – с этими словами главная гадюка величественно кивнула и уползла под ручку с подпевалой.

Я осела в кресло, невидяще смотря перед собой. В кого превращаюсь я сама? Разве было во мне столько злости, столько неприятия всего вокруг ещё недавно? Влияет ли на меня проклятье – или страх смерти?

Задуматься сильнее себе не позволила, как и огорчиться. Редька вам с хреном всем, господа! Не выживите отсюда!

Хорошо, у Ради все спокойно, недавно она прислала весточку и целый пакет последних новинок. Честно говоря, это был самый лучший момент за все последнее время! Нет слаще звука, чем шуршание страниц, и запаха прекраснее свежеотпечатанной книги!

Пора идти к себе, сегодня и правда бесполезно уже что-то искать. Только уверенность Князя в том, что все будет хорошо, и поддерживала. В конце концов, ему нужен живой ключ, так что…

Уже собиралась уходить, когда на глаза попалась свежая газета. Ещё пахла типографской краской. На главной странице – отпечаток со встречи Повелителя с посольством. Дальше – новости о нападении на резиденцию одного из кланов, за ними – выступление известной труппы в театре. В общем, жизнь била ключом.

А вот в разделе объявлений… ну ничего же себе! И это публикуют в обычной газете?

Однако, глаза не подводили.

Здесь черным по белому было написано:

Открыта вакансия помощника Его Императорского Величества Асторшиэра Ррадош.

Требуемые качества:

внимательность стрессоустойчивость аристократическое происхождение терпеливость умение работать с документацией уровень владения магией – выше среднего образование: домашнее/университетское

Также поощряется:

готовность к ненормированному графику умение принимать нестандартные решения безоговорочное выполнение прямых приказов

Кандидат обязан будет принести присягу и дать клятву верности на крови.

Заинтересованным просьба обращаться по адресу:

Дворцовая площадь, д.1, Первый отдел Канцелярии Его Императорского Величества.

Номер магофона: 987111.

Да с такими критериями они помощника будут искать… лет тридцать, наверное. Как же, кровная клятва верности. А убиться во благо Его Величества не требуется? Странно, что нет. Но это, наверное, просто не прописано, не хотят кандидатов отпугивать.

По дороге как-то разом стало лучше, в голове посвежело, настроение подскочило и все плохое забылось. Книжечки, ваша хозяйка уже бежит! Изнемогает от нетерпения! Подождите, всякая леди порой опаздывает на свидание.

Правда, в этот раз случился грандиознейший… пушной зверек. Он самый. Как ещё назвать, когда ты уютно устраиваешься на кровати в компании горячего чая и вазочки с конфетами и плюшками, а в этот момент к тебе в покои снова ломятся?

Пришлось ведь идти открывать!

– Госпожа, – на пороге стоял молоденький совсем мальчишка. Вернее, уже юноша, но… молоко на губах не обсохло. Чистое наивное лицо, голубые глаза, светло-золотистая кожа, правильные, но излишне смазливые пока черты лица. Вырастет – станет красавцем, а пока… судя по всему, один из прислужников.

– Да, чего тебе? – спросила спокойно.

Бедняга, наверное, недавно взяли на работу, видно, как нервничает, вон даже кадык дергается.

– Гос-спожа, там вас прос-сит ано…

Неужели я все-таки понадобилась Дарграйну? Решил исполнить обещание и позаниматься с мечом или моей силой?

Или зол на что-то? Иначе, с чего паренек заикается-то?

– Ано Дарграйн просит? – уточнила – и получила в ответ судорожный кивок.

– Куда идти-то, покажешь?

– Прошу за мной, – наконец, посланец с достоинством выпрямился и кивнул, тут же деловито развернувшись в другую сторону. Надо надеяться, он знает, куда идти.

Я прикрыла дверь – знала, что она все равно защищена магически, и никто посторонний в мои покои войти не сможет.

Пришлось почти бежать вперед. Коридоры становились все грандиознее, как-то… пафоснее и дороже. Высокие колонны, мрамор, звездный камень, позолота, серебро… И почти никого. На встречу едва ли три человека попались, и все – какие-то притихшие, как будто напуганные. Да что же происходит, в самом деле?

У резной крепкой двери с прожилками неизвестной породы паренек остановился, как-то весь сжался мигом.

– Госпожа, вам сюда. Только мне нельзя, – он выглядел настолько несчастным, что это даже стало разом вдруг подозрительно. Да с чего я вообще сюда пошла? А если там встреча послов? А если какая-нибудь грандиозная ловушка – и меня выставят на посмешище перед целым двором? А…

Додумать я просто не успела. И даже проснувшаяся подозрительность не помогла.

Дверь распахнули – а меня со всей силы подтолкнули внутрь.

Нет, никакого зловещего скрежета не было. дверь напротив закрылась бесшумно – никто меня и не заметил. Никто не охранял.

Просто огромный зал был почти полностью погружен во тьму. Так, что предметы угадывались едва заметно.

Эта тьма душила, проникала под кожу, Заползала в самое сердце, холодя и заставляя вздрагивать.

Проклятье. Я вздрогнула, замерев. Затаила дыхание. Если я прикинусь маленькой пылинкой, может, меня не заметят? Увы, это было маловероятно. И, что самое печальное, это действительно была ловушка. Я вспомнила, где видела этот зал. Читала о нем совсем недавно. Тьма уплотнилась в нескольких шагах, колыхалась, отчего-то пока не решаясь напасть.

Зал приговоров. По лбу тек холодный пот. Здесь Верховный анорр или другие Высшие могли выпивать силу преступников. Блокировать её. Наказывать любым, сколь угодно изощренным способом. И выходцев из других миров, говорят, достаточно было просто оставить на часок в этом зале. После чего выносили либо высушенный труп, либо седого сумасшедшего.

Высшие анорры не ведают снисхождения к чужакам и тем, кто нарушает их законы.

…и императорское правосудие

Из глубины зала раздался стон. Он был полон такой неизбывной муки, что кожу продрал озноб, и я буквально онемела.

Бежать – кричали все инстинкты. Непонятно, как мальчишка смог открыть запечатанную дверь, кто он вообще был такой… По чьей указке это сделал? Попыталась дозваться Итшир – ничего. Пустота.

А моё Воплощение? Не хотелось тащить его сюда. Вейши ещё совсем малютка. Кто знает, как на него повлияет это место? А если заболеет? Погибнет?

– Ну нет, малыш. Хотя бы о тебе твоя бестолковая мама позаботится, – пробормотала, сжимая судорожно пальцы в кулаки.

И что делать? Бежать невозможно. Попробовала – дверь стоит, как влитая.

Кричать? Смысла нет, не услышат, здесь все изолировано. Вот и пришел тебе, Кара, злобный пушистый зверь. Или шипящий. Что-то подсказывает – ой замешаны здесь чьи-то гремучие хвосты, да только не докажешь. Даже если живой выберусь!

Холод пробирал до костей, до солоноватого вкуса во рту, до звездочек перед глазами. Тьма – хищная, многоликая, наблюдала за мной и, казалось, только и ждала случая, чтобы ринуться и схватить.

Мой шанс – оставаться у двери, у самого порога, и ждать того, кто сюда войдет. Забрать тело… тело того, кого казнят.

Новый стон. Отчаянный, на грани безумия. Шепот. Бессвязный, горький, больной. Сердце сжимается. Я ведь училась быть жестокой. Здесь почти никому нельзя верить. Мало мне проклятья, мало “наследства” из Дарании?

Тьма. Холод. Стоны, которые перешли уже в хрипы.

– Да провалитесь вы все! – выкрикнула зло, но голос потонул во тьме, как в тумане.

Отчего-то по телу стал разливаться тягучий жар.

Я шагнула вперед, не давая себе больше времени на раздумья. И снова вперед. И снова. Тьма, как кисель – вязкая, липкая, мокрая. Было противно, почти мерзко, очень холодно и во рту все ещё стоял привкус – неприятный, горький.

Ничего, пустяки. И не с таким справлялись. Стон стал громче, отчаяннее. Аж в мурашки от него бросило.

– Потерпи, – хотелось крикнуть, но слова вязли в воздухе.

Легкие горели, казалось, вся кожа при соприкосновении с этой субстанцией покрывалась ожогами, хотя видно ничего не было. Кожа как кожа. Чуть бледноватая, но… Стиснула зубы, тряпка, и хватит ныть! Подумаешь, какая-то муть плавает, подумаешь, давит. Не раздавит! Жаль, что стоны не страсти, но тут уж что есть, то есть.

Вывалилась я из тьмы неожиданно – прямо в начерченную в камне причудливую фигуру, в центре которой был заключен пленник. Молодой, обнаженный почти полностью (кроме набедренной повязки) анорр. Старше меня, конечно… на вид лет тридцати. Значит, и двести, и триста может быть – анорры живут долго. Не меньше двух-трех тысяч лет уж точно.

Волосы пленника были коротко обрезаны и словно выцвели до ослепительно бесцветной белизны. Худое скуластое лицо – опустошенное, искаженное от боли. Руки и ноги прикованы крестом. Все тело покрыто черной субстанцией, она будто шевелится на нем, впитывается в него. Он показался мне смутно знакомым – как будто где-то уже зацепились взглядом.

Бросилась вперед, уже не думая – правильно ли, нет. Положила ладонь на горячечный лоб. Поднесла к губам пленника.

Судорога. Новый стон.

– Очнись, пожалуйста, – что это такое соленое течет по лицу? Неужели слезы? Неужели я смогла заплакать? Не по себе – по другому.

Легкая пощечина заставила мужчину распахнуть глаза – страшные, черные, без белка и зрачка. Но я ощутила его непонимание и ужас.

– Кто вы? За что вас здесь держат? Как вам помочь?

Глупо? А если он убийца? Предатель? Вор? Но что-то внутри скребется, не желая признавать это измученное существо виновным.

– Малышка… – мужчина дернулся, попытался протянуть руку. Лицо исказилось, изломались брови. Голос, хоть и сорванный, был приятный, и в нем отчетливо звенела тревога, – как же так, за что тебя сюда? Он не может быть настолько жесток, всему же есть предел! Беги к стене, к дверям!

Пленник беспокойно заерзал, задергался – все бесполезно, оковы держали крепко. А вот тьма в моем присутствии отчего-то притихла.

– Он… Повелитель? Вас сюда доставили по приказу Повелителя? – уточняю, вздрагивая.

– Да, его. Но… сам… виноват, – пересохшие губы кровили.

Проклятье, я даже простого глотка воды не создам!

Голова снова закружилась. Тяжесть нависла отчетливей, но… разве сдаваться в моих привычках? Разве для этого я так старалась, для этого я прошла через смерть, через унижение, через изменение силы? Чтоб бросить едва живого?!

Ярость изменилась. Стала холодной, взвешенной, отточенной, как клинок. Все, чего я желала – капельку свободы. Каплю облегчения.

Ярость скопилась комом в груди, заворочалась, ища выход. Зарычала тихо себе под нос. Сжала ладони. Я не знала, что значит быть … магом? Анорром? Носителем силы? Но с удивлением почувствовала – тьма питает её. Не высасывает, не опустошает – помогает.

И я начала забирать тьму, терзающую пленника. Это было неожиданно неприятно. Почти больно. Бледное лицо мужчины стало белее снега, щеки запали, глаза закатились.

– Держитесь, пожалуйста. Я помогу. Вытащу. Я не позволю вас уничтожить. Слышите? Не позволю! – шептала отчаянно, чувствуя дурноту.

– Не надо, – глаза в глаза.

Он заботился обо мне. Беспокоился о незнакомке. Смотрел – почти не дыша. И было в чужих глазах цвета кофе что-то далекое, забытое, невероятное. То, от чего хочется расправить крылья и парить. И чувствовать себя свободной. То, что я никогда не увижу в глазах Повелителя со льдом вместо сердца.

Руки укутало фиолетовое пламя. Темное, как провал в бездну, искрящееся и удивительно живое. Оно перекинулось на незнакомца, охватило его с ног до головы. И прежде, чем я успела испугаться – исчезло. Осталось только бессильное тело. Слишком слабое, чтобы что-то по-настоящему решать.

Я действовала машинально, как по наитию. Или просто дело было в нахлынувшем ступоре?

Прижала его крепче к себе, уложила голову на колени, медленно ероша короткие, измазанные в крови волосы и разглядывая пестреющую синяками кожу. Ничего, мы справимся. Дышал раненный ровно, спокойно. Похоже, обморок переходил в сон.

Он не пустил, когда я попыталась отстраниться. Пришлось продолжать свое нелегкое дело сиделки.

Засыпай, до рассвета осталось чуть-чуть…

Когда-то, в другом мире, я очень любила эту песню. И теперь поняла, что не забыла ни строчки. Голос лился негромкой юркой речкой, журчал, рассыпаясь на капли, а в этом холодном пространстве без света и окон так легко было забыться…

Я не помнила, сколько прошло времени. Не знала, хватились ли меня. Весь мир в эти часы съежился до небольшого круга во тьме. До тела, мечущегося в жару у меня на руках. До глаз цвета горького кофе и отчаянной улыбки.

– Меня зовут Леаррен, – сказал он, когда я уже падала от усталости и, плюнув на все, осторожно пристроилась рядом.

Я поцеловала его в лоб. К этому моменту мы лежали уже как котятки в корзинке – переплетясь конечностями, чтобы не замерзнуть окончательно.

– А меня – Каарра, – сказала, вдруг разом решившись, – только я скрываю и себя, и свое имя. Моя семья хочет меня убить.

– Убить демонолога, – его голос был приятным, не низким, но и не высоким, с легкой хрипотцой. Прохладные ладони лежали одна – на моей спине, вторая – примостилась на бедре. Может, и неприлично, но до приличий ли сейчас? – это смешно. Да ещё и того, кому покровительствует Повелитель домена.

Его лицо было совсем близко. С болезненно прищуренными глазами, тонкими чертами лица и умным высоким лбом. Кого-то он мне неуловимо напоминал…

Как же холодно! Кажется, что платье на мне обледенело.

– Я не знаю… ваши слова для меня – пустое. После покушения моего родственника я чуть сама себя не потеряла, – что-то толкало говорить, хоть немного, хоть не все. Вытолкнуть уже это неизбывное одиночество.

Чужие пальцы, дрожа от усилия, коснулись растрепанных волос.

– Хорошенькая, – кривая улыбка, – и слишком необычная. Сила ксайши давно не проникала в наш мир, – он говорил с отчетливыми паузами, с усилием, лишь бы не молчать.

Мы говорили о многом – о мире, о расах, о магии анорров, о силе ксайши и обычаях, о праздниках и пьянящей магии чаэварре, о дурацкой выдумке про истинные пары. Мы не говорили лишь о двух вещах. О моем признании и о том, как и почему Леаррен попал сюда. Не существовало ни “до”, ни “после”. Только здесь и сейчас.

И поэтому, когда раздался гулкий звук, напоминающий резкий стук, мы оба вздрогнули от неожиданности.

Дверь, до этого умело скрытая пеленой тьмы, сейчас распахнулась. Послышались голоса. Тьма начала таять, расползаться клочьями, оставляя неожиданное вдруг чувство беззащитности.

Мужчина рядом напрягся, вздрагивая всем телом, но рука твердо легла поперек моей груди, словно удерживая и защищая.

И в этот момент завеса спала. В нескольких шагах от нас замер Повелитель Асторшиэр, за ним – незнакомый темноволосый (ну надо же!) анорр с волевым острым лицом и ещё двое в безликих серых мундирах. Похоже, открывшаяся картина стала для них полнейшей неожиданностью.

Впрочем, император сориентировался быстрее прочих “гостей”.

Несколько шагов – и меня уже бесцеремонно разглядывают сверху вниз. На равнодушном лице ни тени эмоции. Пепельные волосы убраны назад в короткую косу. Серебристый глаз без белка и зрачка просвечивает насквозь.

Но ни страха, ни смущения, ни трепета больше нет. Наверное, замерз, околел от холода, поселившегося в теле и сердце.

Поднималась на одной гордости. Чужие глаза задумчиво щурились.

– Ваше величество… – попытка отвесить поклон и вымораживающее:

– Что вы здесь делаете, Марра? Вы не знаете о том, что зал Суда убивает таких, как вы?

Удивленный шепот за спиной.

– Чаэварре?

– Ещё живая, не может быть!

– Что произошло?

Властный жест рукой заставляет всех замолчать.

Тяжелый взгляд пригвождает к месту. Если бы я боролась за себя, отступила бы, осознала бы себя виновной – непонятно, впрочем, в чем.

Но Леаррен за моей спиной беспокойно завозился, снова пытаясь подняться, и этим привлек к себе внимание.

Я не увидела – ощутила всем телом направленный удар. И следующий шаг, когда я скользнула вправо, был поступком, обдуманным со всех сторон.

Я закрыла того, кто стал мне ближе родного брата, собой. Даже глаза зажмурила – умирать столь негероически уже входило в привычку.

Тишина. Отборная ругань на заднем плане вряд ли могла принадлежать выходцам с того света. Так же, как и едва слышные невесомые шаги. Да что ж никак не умрётся-то спокойно!

Жесткие пальцы с силой ухватили за подбородок.

– Если у тебя есть смелость вставать на моем пути и защищать преступника, так имей же смелость отвечать за свои решения, Так легко – в смерть – ты точно от меня не уйдешь… Кар-ра… – тихий шепот почти на ухо.

Этот тон. И – на контрасте – все тот же совершенный ледяной лик.

Вот только в разных глазах впервые за долгое время снова мелькнул неприкрытый интерес.

– Не убивайте Леаррена, Повелитель! – этот дрожащий срывающийся голос – мой? – Он не виновен! А, если и виновен, то не до смертного приговора!

– Ты готова в этом поклясться своей жизнью? Готова встать передо мной на колени и умолять за него? – непонятный взгляд. Непонятный тон.

Когда все это стало настолько личным?

Как будто больше никого здесь нет. Как будто этот разговор – прелюдия к чему-то иному. Хочет унизить? Растоптать? Показать мне мою глупость?

Я одернула юбку, склонив голову, и уже начала опускаться вниз, готовая встать на колени, когда жесткая рука перехватила под талию.

Он пах сейчас морозом. Свежим, ветреным, с иголочками льда.

Вот только мороза с меня было достаточно. Тело слабело, перед глазами плясали круги. Если бы Асторшиэр не держал – уже бы упала.

Мгновение молчания. Этого достаточно, чтобы он принял решение.

– Исхиль, Леаррена в камеру для особых гостей. Антимагические оковы. Искупать, накормить, подлечить, – короткий приказ.

Темноволосый важный незнакомец меняется в лице. Всего на миг – но я с удивлением замечает исказившую его лицо ненависть. Однако, он умен. Даже слишком. Он вежливо и коротко кивает головой одному из безликих, и тот шагает вперед, бесцеремонно подхватывая рывком Леаррена под подмышки, а потом – как тюк переваливая его на плечо.

– Иргин, нэру Марру доставить в её покои. Пригласите целителя. Я буду позже. Лорд, задержитесь, – приказ злому брюнету.

На меня он словно бы и не смотрел. Но я чувствовала всем телом чужую мощную силу, которая обволакивала, успокаивала, словно подмораживая чувства и заставляя расслабиться.

До комнаты меня доставили на ручках и порталом.

Жарко натопленный магический камин, теплые одеяла, ароматный ягодный чай.

И запоздалая дрожь, затаенный ужас от собственной смелости, мешающийся с удовлетворением. Снимут дурную голову – и все, прощай, несостоявшийся специалист по клыкасто-хвостатым.

Было жарко. Так, что семь потов сошло.

Целитель – высокий, сухопарый маг лет сорока на вид смерил неодобрительным взглядом, пробормотал что-то про слишком инициативных и велел отлеживаться.

Никаких особых манипуляций от него я не дождалась, как и лекарств, так что… оставалось надеяться, что собственный организм знает лучше, что именно делать.

Как и кинувшееся обниматься зверье.

Бедняга Вейши скулил, фырчал, пускал дым из ноздрей, порвал когтями покрывало, но добрался до любимой хозяйки.

И как отказать этим большим умильным глазкам? Этому чешуйчатому наглому тельцу? Этим противным крылышкам и хвосту?

– Иди сюда, – прохрипела, подгребая родное Воплощение поближе, – попа чешуйчатая.

Стало вдруг странно легче. Даже задышалось спокойнее. У чаэварре бы такого никогда не было. Да что там – чаэварре бы сегодня погибла! Рассыпалась бы прахом, или обернулась иссохшей мумией. Нет, об утрате этой силы я ни капельки не жалела. Леаррен казался каким-то до боли родным. Близким, теплым. Бросить его умирать – себя предать.

Нет, я точно осознавала – несмотря на то, что мужчина, даже смертельно израненный, был красив, в нем чувствовалась и порода, и внутренний стержень, и терпение, и забота – он не вызывал желания близости. Приятного флирта. Не говоря уж о чем-то большем.

Проклятье, демоновы портянки, надо было дожить до такого возраста и воплотиться в этом сумасшедшем мире, чтобы осознать – в любви мне снова не везет. Потому что единственный мужчина, который привлек внимание, холоден, как айсберг.

– А я ведь предупреждал, чтобы вы никуда не лезли. Мне казалось, что мы друг друга поняли. Как вы вообще смогли попасть в закрытый Зал Суда во время казни? Кто вас туда провел? – а вот и кара для Кары. Только и остается сил, что на дешевый юмор.

Бездна подери, каким бы ни был Повелитель анорров, он все-таки умный мужчина. И даже по-своему благородный. Убьет, но не солжет. Кажется, такой подход я начинала ценить.

Я подняла голову – и столкнулась взглядом с синим глазом. Зрачок в нем вытянулся в узкую щель. Однако, выглядел Высший все так же невозмутимо и спокойно. Черный с синим полувоенный мундир прекрасно оттенял рассыпанные по плечам пепельные волосы. Красив. Красотой не кукольной, но изящной, неуловимо отличающей анорров от других рас.

Не любуйся, глупая, потом больнее будет.

Я вскинула голову, смотря снизу вверх. Тело по-прежнему было налито свинцовой тяжестью, но становилось легче с каждым тактом.

– Мой Повелитель, возводить поклеп, особенно, тот, который я едва ли докажу, не в моих правилах…

Чужие глаза угрожающе сощурились, и я поспешно продолжила.

– Но, учитывая происходящее, думаю, я должна объясниться полностью, – голос чуть сел. Миг – и передо мной завис стакан с водой. Руки слушались плохо, но отхлебнуть все-таки удалось. Не хотелось, чтобы на меня смотрели с подозрением, – ко мне подошел юноша, молоденький служащий в униформе дворцовых, и сказал, что меня уже ждут…

Я рассказывала не быстро, делая небольшие паузы, чтобы отдышаться, и ловя на себе внимательные взгляды мужчины. Ещё внимательнее он смотрел только на урчащего ящера. Я рассказала обо всем, включая стычки с ядовитыми девами, и поделилась своими подозрениями. Что-что, а играть в поддавки с ними и покрывать чужую глупость я не намерена. Это не та тайна, которую стоит уносить в могилу. Впрочем, свои ошибки тоже признала честно – слишком сложно ещё было привыкнуть к жизни на новом месте и сориентироваться в “подводных” течениях интриг знати.

– Я не смогу доказать, что виновны они. И даже не думаю, что Зал Суда был именно их инициативой. Возможно, здесь много игроков. Я просто в этом не разбираюсь. Скорее всего того мальчишку, который меня вызывал, уже не найти. Если он, конечно, знал хоть что-то о том, что происходит…

Замолчала. И что он молчит, нервы тянет?

– Твое Воплощение? – кивнул на дремлющего дракошку, – интересный образ. И ещё интереснее то, что я о нем не знал. Значит, сила чаэварре ушла… – показалось, или в его голосе мелькнуло сожаление? – впрочем, дорогая Каарра, Грайн, кажется, обещал вас потренировать? Вот и прекрасно. Я понял вас… и вашу точку зрения, – ледяные глаза снова сощурились, – но, видимо, придется обезопасить себя от ваших способностей попадать в неприятности.

Несколько быстрых шагов. Я не успела сориентироваться, даже поблагодарить за то, что выслушал, как… Повелитель действовал стремительно, беспощадно и напористо. И очень, очень нагло.

Чужие губы смяли мои. От поцелуя Ильгрима я загорелась телом, но сам он мне не был приятен. Этот поцелуй свел с ума за одно биение сердца. Оно и так стучало, как сумасшедшее, а тут…

Он действовал так, как будто давно имел на это право. И теперь утверждал его – незыблемое, неоспоримое. Обводя языком контур губ. Проникая внутрь. Заставляя гореть от того, как осторожно чужие пальцы сейчас касаются лица, удерживая и не давая отстраниться.

– Незабвенное право… – тихий шепот мерещится?

Он смотрит на меня странно, с каким-то задумчивым интересом разглядывая опухшие от поцелуев губы. Палец очерчивает линию носа, спускается на щеку, а я сижу, затаив дыхание и чувствуя, как горят щеки.

Откуда такое смущение? Как будто я там, в далеком мире Земля не смотрела фильмы для взрослых! Душа чувствует себя слишком юной, слишком неискушенной.

– Mea… – пальцы неожиданно ласково ложатся на горло, – надеюсь, ты была честна со мной. Потому что больше, чем предателей, я не люблю лжецов, – в этот момент его глаза не бесстрастны – в них отливает серебристой луной безумие. Тягучее, горькое, терпкое.

Что он носит в себе? Мне пора бы испугаться. Пора бы бежать от него прочь. И страх действительно приходит – я чуть дрожу под чужой рукой, чувствуя, как разрывают изнутри ошеломительно разные чувства.

Он никогда не простит меня, когда узнает, что именно я скрываю. Быть может, пощадит и отошлет – но не простит. Вот только осторожность была сильнее любых эмоций. Он прежде всего правитель. И если почует во мне угрозу – разберется своими методами. Часть их я уже видела сегодня.

И в этот момент чувства успокоились, словно поняли, что им здесь не рады. Но я успела заметить, как вспыхнули его глаза, отозвавшись на дрожь. Теперь я лучше поняла смесь ужаса и вожделения, что окружала императора анорров. Он отличался от своих подданных даже в мелочах. И он… завораживал. Возможно, я просто сошла с ума? Ответила спокойно, чувствуя, что, благодаря слабости, это спокойствие дается куда легче.

– Мне бы не хотелось, чтобы вы дурно думали обо мне, Ваше Величество. Я должна извиниться, что не могу приветствовать вас, как подобает, но… – куда бы сбежать? – вы имеете право не доверять всем. Я не вольна убеждать вас в своей верности, я лишь дочь вашего вассала, ещё и изгнанница, хоть и считалась наследницей. Скажите только… что с Леарреном?

– Ты слишком много думаешь не о том, – холодная насмешка. Снова неформальное обращение, – дела Леаррена ано Ардала не должны тебя касаться. Пока его не казнят. Я буду разбираться в этом деле дополнительно.

Холодная звезда. Далекая. Невозможная. Таким можно любоваться, но полюбить такого… тут можно и лоб расшибить.

Я хотела было уже попытаться попросить хотя бы доступ в личную библиотеку Правителя – пусть надежды на то, что его дадут, было мало, когда поняла, что глаза буквально слипаются. Кажется, я заснула на середине фразы. И почти наверняка поцелуй, коснувшийся сначала шеи, а потом и выемки у ключицы, мне померещился.