Текст книги "Все источники бездны"
Автор книги: Мария Галина
Соавторы: Максим Голицын
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
– Не в первый раз, – отозвалась женщина.
Она шла к машине, уверенно подняв голову, но испытывала ли она такую же уверенность в действительности, – другой вопрос.
* * *
Лиза открыла глаза со странным ощущением, что ее жизнь изменилась. Ощущение это было совершенно определенным. Потом память о вчерашнем вечере начала постепенно возвращаться к ней. Эта ночь… Просто безумие какое-то! Она вздрогнула и инстинктивно бросила взгляд на подушку рядом с собой – но та была пуста. Да и квартира была так же пуста – никаких следов чужого присутствия. «Приснилось мне это, что ли?» – подумала Лиза, испытывая легкое ощущение неловкости за эти внезапные фантазии. Но когда она, накинув халат, причесывалась перед зеркалом, раздался телефонный звонок.
– Лиза!
И она узнала голос Стаса.
– Да? – настороженно отозвалась она. «Сейчас скажет, что вчера не смог прийти или что-то в этом роде, – мелькнула у нее в голове шальная мысль. – И тогда станет окончательно ясно, что мне все померещилось».
– Я решил, что будет лучше, если я уйду раньше, чем ты проснешься, – сказал он, – у тебя будет время подумать…
– Да, – тихо сказала она в трубку, – да, разумеется.
– Что ж, отлично, – сказал он невыразительно. – Я позвоню тебе вечером.
И оборвал разговор.
Она несколько обиженно посмотрела на пластиковое чудо коммуникации.
«Хоть бы сказал, что любит меня, или что-то в этом роде, – вздохнула Лиза, – или что мечтает увидеться». Хотя она отлично понимала, что Стас вряд ли когда-нибудь говорил нечто подобное, – во всяком случае, искренне.
И тем не менее она была уязвлена. Но не успела она упрекнуть себя как следует за подобную глупость, как телефон вновь зазвонил.
«Все-таки передумал…»
Она нетерпеливо подняла трубку.
– Стас?
– Ты что? – Это был не Стас. – Лиза? Это ты?
– О Господи! – Она почувствовала, как ее лицо заливает краска стыда. – Сережа!
– Лиза, мне надо с тобой поговорить.
Голос его звучал как-то странно, словно он выталкивал слова через силу.
– Да что еще стряслось? – спросила она тихо.
– Помнишь, ты спрашивала? Насчет Андрея? Тут я случайно узнал кое-что. Но по телефону не могу. Ты приедешь?
– Срочно? – удивилась она.
– Ну да. Ленка на дачу уехала. Так что мы сможем поговорить спокойно.
«Сегодня же выходной, – сообразила она. – А я и забыла!»
– Только приезжай побыстрей. А то мне уходить надо. Ты же сама хотела узнать…
«Больше не хочу! – чуть не крикнула она в трубку. – Больше не хочу, хватит с меня! Я этого не вынесу!»
Но тем не менее покорно сказала:
– Ладно. Я выезжаю.
Час ушел у нее на то, чтобы добраться до «Южной». Сергей открыл дверь. У него не только голос был какой-то странный; выглядел он тоже странно – глаза лихорадочно блестели, и даже в полумраке прихожей было видно, до чего он бледен.
– Проходи, – сказал он и посторонился, пропуская ее, – кофе хочешь?
– Нет, – нетерпеливо ответила она.
– Я все же принесу. Слушай, тут такое выяснилось! Я сейчас…
Он отправился в кухню, а она осталась стоять посреди комнаты, недоуменно оглядываясь. Он даже не помог ей снять пальто, и Лиза так и стояла, не раздеваясь, – ей было не по себе и почему-то знобило. В комнате тоже все выглядело как-то не так, и она лишь сейчас поняла, почему – везде виднелись следы поспешной уборки, сделанной явно мужской неумелой рукой.
«Что тут стряслось-то?» – ошарашенно подумала она.
Сергей в кухне звякал посудой, и звяканье это тоже показалось ей каким-то нарочитым, нервным.
– Что ты хочешь мне рассказать? – окликнула его она.
– Сейчас… – отозвался он. – Хочешь, сама посмотри. Это там, на столе.
Она подошла к столику у окна. Ничего особенного там не было – какая-то кипа бумажного хлама – старых газет, журналов, несколько писем… она в растерянности поглядела на эту бессмысленную груду – что тут искать?
Подошла, наклонилась…
Когда она почувствовала за спиной чье-то присутствие, даже не успела обернуться.
На голову ей обрушилось, заслоняя поле зрения, что-то темное, а к основанию шеи прижалась холодная игла.
Тьма, застившая ей глаза, заволокла и ее сознание.
– Ты уж прости, мать, – раздался за ее спиной странный, какой-то плывущий голос друга Сереги, – у меня не было другого выхода. Они сказали, что иначе они вернут мне Ленку в таком виде…
* * *
Двери лифта отворились, и ехавший в нем человек попытался было выйти, но тут же попятился.
Двое в одинаковых куртках втащили в лифт тяжелую коробку. Сергей втиснулся за ними.
– Не поссоримся? – спросил он пассажира.
Тот пожал пленами.
– Упадем, так вместе. Что там у тебя?
– Телевизор, мать его… – Сергей слегка ударил ящик носком ботинка. – «Сони». Японцы, а тоже не лучше наших – халтурщики чертовы. Вот, в ремонт несу.
– Ну так гарантийный же, – примирительно сказал один из носильщиков. – Парень, тебе и платить-то не придется. У нас фирма.
– Платить… – Сергей исподлобья поглядел на него. Руки его тряслись. – Мало я вам заплатил?!
Тот ласково потрепал его по плечу.
– Утихни, парень. Все будет путем.
И снисходительно пояснил пассажиру:
– Ишь как за технику свою волнуется. Ну ладно, взяли.
Его напарник осторожно подхватил ящик с другой стороны, и они выдвинули его в распахнувшуюся дверь лифта. Сергей какое-то время неуверенно шел за ними, потом махнул рукой и побежал обратно.
Пассажир проводил его взглядом, пожал плечами и тут же забыл о нем.
Ужас, пустота, отчаянная попытка уцепиться за что-то… Ее несет темный водоворот… она тонет, лихорадочно пытаясь нащупать в этом алчном пространстве хоть какую-то опору…
… Лиза очнулась.
Странное помещение, голые бетонные стены, холодный свет люминесцентных ламп… Во всем этом было что-то очень знакомое – она попыталась вспомнить, что, но память отказывалась сотрудничать с уцелевшими остатками разума.
Лиза попыталась пошевелиться и поняла, что не может, – она лежала на железной койке, а ее запястья и щиколотки были плотно стянуты эластичными бинтами. Не причиняя боли, они тем не менее надежно удерживали ее в ловушке – точно паутина ненароком залетевшую туда муху.
… да… верно!
Ее кошмары.
Холодный липкий ужас – привычный ужас! – вновь охватил Лизу, и только когда он обострил все ее чувства, она поняла, что некоторая разница все же имеется.
Не было странного ощущения призрачности, полусна-полуяви. Свет, испускаемый светильниками, был холодный, мертвенный… но это был, что называется, «дневной свет» – ничего похожего на зыбкое зеленоватое свечение, заливавшее ее сны.
Обстановка тут была поганая – явно какая-то камера, бункер или подвал, – но тем не менее вполне реальная.
Лучше от этого ей не стало.
– Очнулась, – услышала Лиза за спиной чей– то голос.
Говоривший стоял у изголовья кровати, и лица его она не видела.
Лиза вновь попробовала пошевелиться. Это не удалось, но, в отличие от ее кошмаров, говорить ей ничто не мешало.
– Что вы со мной сделали? – спросила она.
– Ничего, – отозвался тот же голос, – пока ничего.
Звучал он немного приглушенно, точно ее невидимый собеседник говорил в платок.
– Что вам от меня нужно? – слабо проговорила она.
– Сотрудничество, – ответил человек, – будете умницей, все уладится.
– Я вам не верю, – устало сказала она.
– Зря… мы вам вот готовы поверить. И вашему мужу мы верили.
– При чем тут Андрей?
– Должок за ним числится.
Раздался шорох, и говоривший возник рядом с ней. Тут только Лиза поняла, почему его голос звучал приглушенно: он был в марлевой маске – точь-в-точь хирург у операционного стола. Открытой оставалась лишь верхняя часть лица, с которой на нее в упор смотрели холодные серые глаза.
– Какой должок? – спросила она тихо. Она уже понимала, о чем пойдет речь, – или ей казалось, что понимала.
– Он подрядился сделать для нас кое-что, – пояснил человек в маске. – И взял плату вперед. И инструмент.
– Не знаю, что вы имеете в виду, – упрямо сказала она. – Он вообще не работал на заказ. Он был научным сотрудником.
– Отлично понимаете, – возразил ее собеседник, – и он не был научным сотрудником. А если человек подряжается выполнить работу и не выполняет ее…
– Что бы он вам ни обещал, – возразила она, – это не имеет значения. Его больше нет.
«Унизительно, когда тебя допрашивают в таком беспомощном состоянии, – подумала она. – Значит, он подрядился… кого-то устранить? Взял аванс, оружие – эта сумка в камере хранения. Все просто. И все-таки что-то тут не так. Этот человек, его манера говорить. Он разговаривает не как заурядный преступник. Хотя – что такое в наше время заурядный преступник?»
– Его убили, – тихо сказала она. – И вы это отлично знаете. Должны знать. Что бы он вам ни обещал – мне об этом ничего не известно. Так что вам нужно от меня?
– Ну что же вы, – укоризненно сказал человек в маске, – вы же неглупая женщина. А сто тысяч – сумма немалая. Даже для нас.
– Долларов? – на всякий случай переспросила она.
– Ну не рублей же, – раздраженно отозвался ее собеседник.
«Это не мои деньги, – подумала она, – они добра не принесут. Я не распотрошила ни одной пачки – для меня их и так все равно что нет. Но все же… я права, тут что-то не так. Что им стоило обыскать квартиру, этим людям, кем бы они ни были? В современной малогабаритке не так уж трудно найти сумку, набитую стодолларовыми банкнотами».
– Ну, будьте хорошей девочкой, – уговаривал человек в маске.
– Вам не стоило тащить меня для этого куда– то, – ответила она, – я бы и так сказала.
– Ну да?
– Господи, да вы же могли просто подойти ко мне на площадке, когда я отпирала дверь, и войти в квартиру. Так всегда делается…
– Вам лучше знать, – любезно сказал ее собеседник, – ну, так что?
Она прикрыла глаза. Страха она не ощущала – только бесконечную усталость.
– Деньги… – сказала она, – наверное, это ваши. На антресолях. В черной сумке. И этот… инструмент там. Ключи от квартиры у меня в кармане пальто. Сделайте одолжение, не взламывайте дверь. Отоприте как положено. Умучишься ее потом чинить…
– Одну минутку.
Он вновь скрылся из ее поля зрения, нырнув за изголовье кровати, и она услышала, как он с кем-то тихо переговаривается. Потом хлопнула дверь. Громко хлопнула – железом о железо.
Тот же голос сказал:
– Придется подождать. И молите Бога, чтобы деньги оказались действительно там.
«Ну и что же дальше?» – подумала Лиза без интереса. И тут же поняла, что, – за ее спиной невидимый тюремщик щелкнул выключателем. Люминесцентные лампы погасли, и она оказалась в темноте.
В абсолютной темноте, когда время тянется и тянется и непонятно, что сейчас на улице – день или ночь… и какая по счету ночь.
В полной, сводящей с ума тишине.
Она лежала с открытыми глазами, вглядываясь в окружающий мрак, где мелькали лишь красные призраки, порожденные раздражением нервных окончаний на сетчатке глаза.
Сначала Лиза попробовала считать, но быстро запуталась – цифры потеряли всякий смысл; в такой темноте ничто не имеет смысла: ни цифры, ни слова. Ни время, ни пространство.
«Это безумие, – подумала она, – Кто-то хочет свести меня с ума».
И вдруг с холодной ясностью поняла, что эта догадка, возможно, не так уж далека от истины.
Им не нужны эти чертовы деньги.
Им нужно было что-то от нее.
Иначе не стоило затевать всю эту бодягу.
Эта мысль настолько поразила ее, что она провалилась в беспамятство.
… Свет!
Ярко-белая вспышка, бритвой полоснувшая по глазам.
Лиза зажмурилась и инстинктивно попыталась закрыться рукой – но запястья по-прежнему были схвачены полосками эластичной ленты.
Прямо у нее перед лицом завис слепящий круг.
Ей потребовалось какое-то время, чтобы понять, что свет исходит из направленного на нее ручного фонаря, а из-за того, что он бил прямо в глаза, она не могла разглядеть того, кто этот фонарь держит.
– Что? – выкрикнула она.
– Ну, как мне с вами поступить? – сказал знакомый укоризненный голос. – Вы – нехорошая девочка. Обманщица.
– Я вас не обманывала, – она вновь сделала отчаянную попытку освободиться, но бинты держали крепко, – если вы про эти деньги… Я засунула сумку на антресоли. Завалила ее всяким хламом, но она там, говорю вам!
– Детка, – сказал тот же голос, – там нет никакой сумки.
Самое странное, что она сразу поверила. Раз он говорит «нет», значит – нет. Появление этой сумки у нее в доме было столь же неправдоподобным, сколь и ее исчезновение, а значит – все возможно.
– Тогда, – растерянно проговорила она, – тогда я не знаю.
– Она не знает, – передразнил ее собеседник, обращаясь к кому-то еще, тоже невидимому. – Мы ей поверим?
Тот что-то тихо проговорил в ответ.
– Нет-нет, – ответил тот в полный голос, – нет-нет, мы же не звери. Это слишком грубый метод. Она же еще совсем девочка, ей жить и жить…
Лиза отлично понимала, что говорится все это для нее, что перед ней разыгрывается какой-то странный спектакль, но какой?
«О чем это он?», – в ужасе подумала она.
– Нет-нет, мы сделаем по-другому. Давай-ка переведем ее отсюда.
Свет фонаря переместился на ее запястья, и она, скосив глаза, увидела чьи-то руки в черных перчатках и холодно отблескивающие ножницы.
Почувствовав свободу, она дернулась, пытаясь освободиться, села на кровати – и чья-то сильная рука сжала ее плечо.
– Спокойней, голубушка… Вставай, но аккуратно, без паники.
Подталкиваемая этой уверенной рукой, она двинулась к выходу. Ноги были как ватные. Сколько она здесь пролежала? Несколько часов? Несколько дней?
Идти долго не пришлось. Ее просто втолкнули в соседнюю комнату – в отличие от предыдущей та была тесной и ярко освещенной. Лизе пришлось зажмуриться, чтобы умерить резь в глазах.
Больше всего обстановка этой комнаты напоминала зубоврачебный кабинет, даже пахло почти так же – острый, едкий запах какого-то антисептика. В центре комнаты стояло кресло на вращающейся турели с ремешками, свисающими с подлокотников, и у нее неприятно заныло в груди.
– Прошу, – сказал сопровождающий. – Присаживайтесь. Даме стоять не годится.
И подтолкнул ее к креслу.
Почему-то именно оно и испугало Лизу больше всего.
– Нет! – отчаянно закричала она, вцепившись в ручки и отчаянно упираясь. – Нет! Я не хочу!
– Ну вот! – сказал, обращаясь к кому-то, ее сопровождающий. – А вы обещали мне, что она будет паинькой.
– Сейчас будет, – сказал второй, и в первый раз она услышала его голос – он лишь добавил новые оттенки к ее ужасу. Голос был мертвенный, невыразительный, какой-то механический.
– Давай, помоги ей!
Она даже не сообразила, что произошло. Ноги у нее подкосились, и она вдруг оказалась в кресле, а затянутая в перчатку рука застегивала ремни, фиксирующие ей запястья.
– Ну вот, – сказал тот, с холодным голосом, – главное, не советую нервничать. Будет лишь хуже. Расслабьтесь.
Он тоже был в марлевой повязке и в бледно-зеленом халате, какие носят хирурги. Скорее всего он и в самом деле был врачом, подумала она, глядя, с какой профессиональной уверенностью он, закачав в шприц какую-то жидкость из ампулы, передвигал поршень, выпуская пузырьки воздуха.
Второй перехватил ее панический взгляд.
– Это не смертельно, – пояснил он, – вам не надо бояться. Это просто заставит вас быть откровенней, вот и все.
Игла впилась ей в предплечье.
– Закройте глаза, – командовал механический голос, – откройте.
Она еле слышала его сквозь нарастающий шум в ушах.
– Отлично. А теперь смотрите сюда.
Перед глазами у нее возник металлический блестящий шарик – он сфокусировал на выпуклой поверхности искорку света, и Лиза почему-то не могла оторвать глаз от этой сверкающей точки.
– Внимательно. Смотрите внимательно. Что вы видите?
– Свет…
«Я вижу свет, но он почему-то зыбкий и призрачный. Я не могу пошевелиться. Что они со мной делают? Зачем? Чьи-то холодные пальцы… блестящие глаза… огромные… Почему он так на меня смотрит?! Я не хочу!»
Она забилась в кресле, пытаясь высвободиться.
– Спокойней, – сказал чей-то голос. – Спокойней.
«Мне страшно. Я теперь вспомнила – мне очень страшно. Мне всегда было страшно. Они сделали так, чтобы я забыла, чтобы я об этом не думала, но разве об этом можно забыть? Они ведут меня куда-то. Какие странные у них лица!»
– Что вы видите? – настаивал чей-то голос.
Свет погас.
Не в комнате – теперь прямо на нее, ей в глаза, была направлена яркая лампа.
Погас призрачный свет у нее в голове.
Она, насколько могла, вывернула шею, чтобы избежать беспощадных лучей, и стала рассматривать собравшихся в комнате людей.
Их было четверо, и ей все они показались одинаковыми – в зеленоватых халатах и масках, поверх которых смотрели на нее холодные пристальные глаза. Двое переглянулись друг с другом – она так и не могла понять, что было в их взгляде – торжество? разочарование? Третий возился у какого-то прибора – только теперь она заметила, что от ее лба, шеи и тыльной стороны ладоней тянутся какие-то провода. Он отключил прибор – лампочки мигнули и погасли – и стал снимать с нее липкие электроды.
Четвертый стоял у двери, и по тому, как оттопыривался халат у него под мышкой, Лиза поняла, что он вооружен.
Она попробовала заговорить и в ужасе почувствовала, что не может, – мышцы шеи свело судорогой, язык одеревенел.
– Что… со мной будет? – наконец удалось ей хрипло выдавить.
Тот, что возился с ней, молча и чуть заметно сжал ей запястье – прикосновение почему-то показалось ей успокаивающим.
Бывший ее собеседник (видимо, именно он был тут за главного) слегка пожал плечами.
– Уже ничего.
Она так и не поняла, радоваться ли ей по этому Поводу или оплакивать себя. Только сейчас она почувствовала, как все ее тело болело, – каждая Мышца, словно сквозь нее прогнали электрический ток.
– Если вы не будете дергаться, – сказал ей склонившийся над ней человек, отстегивая ремни на запястьях, – а будете вести себя хорошо, мы вас усыпим и отправим домой.
Она покачала головой.
– Я вам не верю.
– Надо же! – насмешливо сказал старший. – А что вам еще остается? Разве…
Он прислушался. Потом сделал знак стоявшему у двери охраннику, и тот бесшумно вышел из комнаты.
«Что-то неладно», – подумала Лиза.
Старший, видимо, придерживался того же мнения: он поднял голову, настороженно блеснув серыми глазами.
И в это время комната взорвалась.
Ей потребовалось еще несколько секунд, чтобы сообразить: грохот и вспышка света исходили от прежде направленного на нее, а теперь опрокинутого прожектора. Человек, до этого спокойно возившийся со странным прибором, уже был около старшего – неуловимое движение ладони, и тот сполз на пол, хрипя и держась рукой за горло. Его напарник сориентировался быстрее – он, чуть согнув колени, прыгнул навстречу нападавшему, и теперь по полу, круша странное оборудование, катался клубок сцепившихся тел.
Лиза в ужасе смотрела, как человек, одетый в зеленый халат, швыряет на пол своего, скажем так, коллегу. В этом зрелище была какая-то зловещая ирония – уж слишком смахивала обстановка комнаты на операционную, а ее мучители – на благородных последователей Гиппократа.
Наконец один из борющихся пружинисто вскочил на ноги. Второй (а вернее, третий, подумала она) так и остался лежать на полу, раскинув руки и неестественно вывернув голову.
Шею сломал, мелькнула отрешенная мысль.
Человек в халате обернулся к ней.
– Пошли! – сказал он. – Нечего рассиживаться.
Но то ли от ужаса, то ли от препаратов, которые ей ввели, Лиза не могла пошевелиться – ноги не держали.
Он схватил ее за руку и почти выдернул из кресла.
– Смерти захотела, глупая? – заорал он. – Шевелись!
Лиза нетвердо встала на ноги, и он, не дожидаясь, пока она окончательно придет в себя, поволок ее к выходу. В темном коридоре тоже шла борьба – она услышала звук падения тяжелого тела.
Темная фигура отделилась от стены.
Она слабо вскрикнула.
– Лиза? – раздался знакомый голос. – Лиза!
Сердце ее, сбившись с ритма, торопливо ударило несколько раз.
– Стас!
Он прыгнул навстречу из темноты и встал перед ними, слегка пригнувшись на пружинящих ногах.
– Отпусти ее, ты, сволочь!
– Да пожалуйста, – отозвался ее спутник, – хочешь сам тащить ее на себе – на здоровье.
Она сделала неуверенный шаг навстречу Стасу и в ужасе почувствовала, как нога ее задела что-то мягкое, безвольно лежащее на полу.
– Он пытался вывести меня отсюда, – торопливо пояснила она, – там еще двое лежат.
– Боюсь, – вежливо заметил ее спутник, – они уже не встанут. Но нам нужно торопиться – мало ли кто захочет наведаться в этот уютный уголок.
Лиза понятия не имела, куда нужно идти, чтобы выбраться наружу, но оба ее спутника, похоже, отлично это знали. Ее потащили вверх, по каким– то ступенькам (так значит, это и впрямь был подвал!), и наконец она оказалась в относительно просторном пыльном помещении с цементным полом. Выбравшись на тусклый свет, она оглянулась по сторонам. «Похоже на какой-то пустой склад», – подумала она. Неуютное место.
Дверь барака – тяжелая, металлическая – была распахнута. У двери лежал охранник. Он был одет в обычную асфальтово-серую форму, все чин чином. Автомат лежал рядом с ним.
– Неплохо, – обращаясь к Стасу, одобрительно сказал ее спутник.
– Оклемается, – небрежно ответил Стас. – Правда, подлечиться придется. Ладно, пора сматываться, – он был настроен решительно, – машину я за воротами оставил. Близко подъезжать побоялся.
– Отлично, – деловито сказал незнакомец, – пошли.
Он на ходу стащил с себя халат, содрал маску. Но даже без спецодежды он вполне мог сойти за хирурга – деловое, энергичное лицо, слегка насмешливое.
«И как он это он попал в такую странную компанию?» – удивлялась Лиза.
– Подбросите меня до Кольцевой, – сказал он.
Стас, казалось, какое-то время колебался, потом кивнул.
– Ладно, пошли.
Они через открытую калитку выбрались за бетонную ограду, поверх которой для вящей убедительности была пущена колючая проволока, и оказались на разбитой бетонке, которую окружал чахлый пригородный лес. Бывают вокруг Москвы такие странные леса, где ни с того ни с сего попадаются резные скамьи под деревьями, полуразвалившиеся детские площадки на полянках… или такие вот склады.
Вишневый «Вольво» Стаса стоял сбоку, на узкой подъездной дороге.
Они забрались в машину, и только тут Стас позволил себе обеспокоенно взглянуть на Лизу.
– Что они вытворяли с тобой, эти мерзавцы? – мрачно спросил он.
– Не знаю… – тихо сказала она.
Их спутник, который, видимо, мог просветить Стаса на этот счет, молчал.
Машина наконец свернула с бетонки на шоссе и покатила по неровному, в трещинах, асфальту. Мелькнул грибок автобусной остановки, какой– то рекламный щит, пост ГАИ.
«Цивилизация!» – горько подумала Лиза.
Они выехали к возвышающимся на пустыре новостройкам, и Лиза увидела вдали белые башенки военной академии, которую местные жители окрестили Пентагоном, и с ужасом поняла, что они на Юго-Западе – неподалеку от ее собственного дома.
– Притормози, – сказал их спутник.
Стас чуть сбавил скорость, но останавливаться не спешил. Вместо этого он повернул голову и внимательно поглядел на незнакомца.
– Кто ты такой, елкин корень? – спросил он.
– Не твое дело, – холодно ответил тот.
– Нет уж, – Стас явно накалялся, – вот вытрясу из тебя душу, будет мое.
– Оставь, – неожиданно вмешалась Лиза. – Он же тебе помог! Ты бы не справился один со всеми.
– Верно. – Стас медленно ехал вдоль обочины. – Вопрос – почему?
– Я – альтруист, – ответил тот, пожав плечами. И положил пальцы на ручку дверцы. – И покончим с этим. Если вы не хотите новых неприятностей на свою голову.
– Угрожаешь мне, да? – с ледяным спокойствием спросил Стас.
Лиза в ужасе переводила взгляд с одного на другого. Сейчас они вцепятся друг другу в глотку!
– Стас! – не выдержала она. – Выпусти ты его, умоляю!
«А то он и сам выйдет», – подумала она. То, что он сумеет это сделать, не вызывало у нее ни малейшего сомнения – она видела его в деле.
Стас все же внял – то ли ее просьбе, то ли голосу разума, и притормозил у обочины. Их спутник открыл дверцу и легко спрыгнул на асфальт.
– Спасибо, что подвезли, – сказал он буднично.
Стас в сердцах сорвался с места и на бешеной скорости погнал по шоссе.
– Как ты меня нашел? – наконец сообразила Лиза.
Он поглядел на нее с печальной усмешкой.
– Дурацкое дело нехитрое. Я подумал – неладный у нас разговор по телефону получился. Может, если встретимся… вот я и подъехал. Уже к самой двери подошел. Ну, и все думал – входить, не входить… поднялся на лестничный пролет – покурить. Вдруг вижу – открывается дверь твоей квартиры и из нее выходят два каких-то типа. Сначала я подумал – воры. Но они пустыми вышли. Что за дела, думаю. Ну и спустился за ними. Они в машину сели. Я тоже. Пришлось пасти их на расстоянии – чуть было не упустил. А когда они к этой развалине свернули, я понял – дело неладно. Решил проверить. Так-то вот.
Машина ехала по мирным тенистым улицам, постепенно приближаясь к ее дому.
– Что им нужно было, Лиза? – спросил после долгого молчания Стас. – Ведь им что-то было нужно от тебя…
Она покачала головой.
– Погоди…
Он затормозил у ее дома, который вдруг показался ей странно чужим, словно она возвращалась из долгого странствия, и, уже поднимаясь наверх в лифте, Лиза в ужасе воскликнула:
– Ключи!
– Что? – переспросил Стас.
– Они забрали у меня ключи.
– Ну, выбьем дверь в крайнем случае, – успокоил ее Стас, – она у тебя вроде не бронированная…
Лифт отворился на ее этаже, и она кинулась к двери. Стас, обогнав ее, толкнул дверь ладонью.
– Открыто, – сказал он.
«Они даже не потрудились запереть ее», – подумала Лиза.
– Ну, что? – спросил Стас.
Она стремительно вошла в комнату. Там все было по-прежнему. Ни одна вещь не сдвинута с места – порядок… Она торопливо расставила стремянку и, вскарабкавшись на нее, скинула на пол хлам, прикрывавший ее клад. И в ужасе уставилась на черную сумку.
Она была на месте.
И содержимое – тоже.
Держа открытую сумку в руках, она спустилась с лестницы и обессиленно уселась прямо на пол.
– Я… не понимаю… – проговорила она. – Из-за чего тогда… вот же она! На месте!
Стас разжал ее безвольные пальцы и, в свою очередь, заглянул в сумку.
– Ух ты! – присвистнул он. – Это ты откуда взяла?
– Ох, Стас, не знаю, – устало ответила она, – не спрашивай. Это не мое… моего мужа, может быть… Но они ведь утверждали, что искали ее и не нашли! Они мне даже дрянь какую-то впрыснули, чтобы разговорить.
– И не нашли? – удивился Стас. – Брось! Да если они хотя бы пробовали ее еще где-нибудь поискать, кроме того места, на которое ты им указала… тут бы такой бардак был!
– Что мне делать, Стас? – пробормотала она. – Что мне делать?
– Прийти в себя, во-первых, – сказал он.
– Нет… я имею в виду – сообщить в милицию.
– О чем? О том, что ты незаконно укрываешь оружие? Из которого, может, убили кого… Да еще крупную сумму Бог знает откуда взявшихся денег? Ты что, с ума сошла!
– Но ведь меня же кто-то преследует!
– Ну да, и о чем ты расскажешь? Что тебя куда-то отвезли, а потом обратно привезли? Валяй, но меня не приплетай. Я на себя три трупа вешать не буду.
– Три? – удивилась она.
– Вообще-то и одного бы хватило. Но ты думаешь, твой приятель с повинной явится из-за тех двух?
Она сжала ладонями виски.
– Но я совсем ничего не понимаю, – повторила она, – ведь им нужны были именно эти деньги! Почему же они сказали мне, что не нашли их? Я же указала им, где они лежат!
Стас с минуту раздумывал, разглядывая черную сумку.
– Да просто для тех, кого за этими деньгами послали, соблазн оказался слишком велик. Они и решили вернуться и сказать, будто денег не нашли. А за сумкой потом приехать еще раз.
– Проще было забрать ее и спрятать по дороге, – возразила Лиза.
– Возможно, у них не было на это времени. Такую сумму под камнем не зароешь – нужно подумать, подобрать место… Они и решили, что здесь деньги будут в большей безопасности.
– И оставили квартиру открытой?
– А что… – задумчиво сказал Стас, – по-своему резонно. Бомба дважды в одну воронку не падает. Да кто бы стал вторично искать их именно на том же месте?
– Я… – неуверенно ответила Лиза.
– Да если бы не удалось тебя оттуда вытащить, ты что же думаешь – они бы тебя доставили домой? С ветерком прокатили? Просто отвезли бы чуть подальше и в том же лесочке – там овраг есть…
Лиза поежилась.
Стас погладил ее по плечу.
– Забудь про это! Все кончилось! Лучше подумай, как можно потратить эти бабки! Их теперь у тебя никто не потребует!
Она покачала головой.
– Не могу… Это ведь не мои деньги. И я даже не знаю, чьи они. И за что.
– Теперь твои.
Она вытерла слезы и попыталась улыбнуться. Со второй попытки это у нее получилось.
* * *
Человек поднял трубку телефона.
– Что? – резко сказал он. – Как, мертвы? Кто… Пропал? А она? На месте? Понятно… а запись удалось сделать?
Хорошо… значит, она разговаривала. Прокрути-ка немного.
Ладно… хватит. Все верно. Это те самые. Оттуда.
Да нет, не стоит, вряд ли узнаем больше – похоже, она и так рассказала все, что знала. Это отработанный метод.
Не подозревает? Хорошо. А то – еще один такой прокол – и…
Еще раз брать? Нет, зачем? Лучше проследить. Поглядим, что будет дальше.
Он положил трубку.
– … Поглядим… – повторил он.
