Текст книги "Разбуди меня (СИ)"

Автор книги: Мария Сакрытина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

Глава 4

Сренити, запахнувшись в чёрный плащ, накинула капюшон и бросила на небо хмурый взгляд. Тучи набухли, грозясь вот-вот разразиться если не потоками воды, то молнией и громом – точно. По всем признакам начиналась гроза.

Сиренити поморщилась. Вот только вымокнуть не хватало. Придя в себя после обсуждения договора с Руаданом, волшебница обнаружила в своём кабинете гневную записку от Тарвуса, сообщающую, что с двумя войнами он разобрался, а третью она должна распутывать сама, на балу же быть просто обязана. Записку Сиренити сожгла, на бал идти не собиралась, а на войну пришлось ехать.

Молния, ветвясь, расцветила небо. Почти тут же оглушительно громыхнуло.

От построившейся армии вперёд выехали трое всадников. Остановились перед высокими воротами. Герольды, надрывая глотки, объявили о прибытии короля Востока. Сиренити, остановившись неподалёку от ворот, кривясь, наблюдала за разворачивающимся действом. Она могла бы придумать уйму способов более приятного времяпрепровождение, но приходилось торчать здесь, глядя на небо, да гадая, когда лучше вмешаться, чтобы развести этих… королей. И их армии.

Снова громыхнула. Медленно, очень медленно, тяжёлые створки разомкнулись, выпустив одинокого всадника, с ног до головы упакованного в доспехи. Не торопясь, он подъехал к ждущей троице. Выдержал презрительную паузу. И скрипуче спросил:

– Кто осмелился тревожить покой моего господина?

Ответ потонул в очередном грохоте. Натужно взвыл ветер, поднимая с земли тучи пыли и швыряя их в лицо воинам.

Так потревоженный господин выражал своё полное несогласие с происходящим.

– У меня есть подарок для вас, – перебил посланник одного из герольдов, уже начавшего выражать требования своего короля.

Сиренити вздохнула и скрестила пальцы. Похоже, сейчас самое время.

Повинуясь взмаху руки, к посланнику из ворот выскочило нечто маленькое, горбатое и быстро-быстро перебирая коротенькими ножками подбежало к всадникам. На почтительном расстоянии остановилось и с размаху швырнуло одному из них – седому воину в короне на месте шлема – звенящей свёрток. Король (а судя по отличительным знакам, это оказался именно он) поймал, словно так и было задумано, и брезгливо разжал руки. На землю между ним и посланником упало размалёванное рогатое чучелко.

– Что это? – забыв про этикет, изумился он.

Посланник удивлённо воззрился на чучелко.

– Что это? – возопил он, оборачиваясь и глядя на замершего карлика.

"Что это?" – читалось в маленьких глазках карлика. В слух же он забормотал:

– Н-но господин…Эт-то…

– Авангард, неуч, – недовольно произнёс красивый женский голос. – Зацени искусство.

Чучелко взлетело на уровень лошади, покрутилось в разные стороны, словно красуясь. А голос между тем продолжил:

– Значит, так, господа. Сейчас вы вежливо прощаетесь и расходитесь в разные стороны. Восток остаётся королю, а эта помойка, – чучелко снова покрутилось, начертив собой воображаемую дугу, – так и быть, вон тому чудику, – чучелко указало на ворота. – Вот, я всё сказала.

– Это ещё что такое?! – в унисон завопили король с посланником.

– Какое единодушие, – хмыкнул голос и в воздухе, держа чучелко на вытянутой руке, проявилась женская фигура. Сиренити отбросила мешающую прядь с груди и выжидательно оглядела всадников.

– Итак, считаю до трёх…

– А потом что? – саркастично улыбаясь, спросил король.

– А ничего, – буркнула девушка. – Итак, раз!

– Убрать отсюда это чучело! – не своим голосом рявкнул посланник, оглядываясь. Но из ворот к нему никто не спешил.

– Я б на вашем месте вообще заткнулась, – заявила девушка, кивая на куклу. – Два!

– Да кто ты вообще такая?!

– Три!

Чучелко оглушительно полыхнуло. И армия у ворот исчезла. Король, выпучив глаза, потеряно посмотрел на пустую равнину. Никаких признаков жизни.

– А ты что стоишь? – поинтересовалась Сиренити, стряхивая с рук пепел. – Догоняй.

– Где они? – выдохнул король.

Сиренити хмыкнула.

– На востоке, где ж ещё. А ты, – она повернулась к посланнику. – Кыш отсюда.

Удивительно, но тот мгновенно послушался.

Сиренити стояла и задумчиво наблюдала, как всадники разъезжаются в разные стороны.

– Всё-таки добрым словом и заклинанием можно добиться несравнимо больше, чем просто добрым словом, – пробормотала она. – Кто ж это сказал? Не помню…

И тут набухшее небо решило, что с него хватит – и разразилось дождём, мгновенно вымочившим королеву волшебников до нитки. Ругаясь на всех известных ей языках – а таких окзалось немало, Сиренити бросила свирепый взгляд на ворота, за которыми чудил обиженный маг; стоически удержалась от ответного заклинания и попыталась воспроизвести в уме картинку места, где бы ей были рады даже в таком мерзком состоянии.

Проклиная мстительность некоторых правителей-магов, пытающихся отплатить ей подобным образом, кутаясь в насквозь промокший плаще, девушка вывалилась на дорожку изящного садика. Слава богам, хоть здесь дождя не было. Наоборот, на золотисто-алом небе догорал закат, солнце практически скрылось за горами, бросая оттуда прощальные лучи. Плавно покачивали ветвями деревья, укутанные дымкой розовых цветов. В прозрачном, будто застывшем воздухе одуряюще пахло малиной и жасмином.

– Добро пожаловать, госпожа! – жизнерадостно объявила девушка в ярко-красном балахоне, расшитом чёрными цветами. Сиренити глубоко вздохнула и устало улыбнулась.

– Ну, наконец-то…

– Всё как обычно, госпожа? – невозмутимо осведомилась девушка, приближаясь и беря волшебницу за руку.

– Наконец-то я могу потратить время на себя!.. Да, Хелезия, как обычно, – мурлыкнула волшебница, блаженно закатывая глаза.

– Тогда идёмте, госпожа.

Час спустя довольная Сиренити отмокала в неглубоком бассейне, вдыхая аромат душистой розы и дерзкого бергамота. На поверхности сиреневой воды плавали лепестки лилий. Позади, стоя на коленях, девушка в красном балахоне разминала ей плечи, отчего на лице волшебницы то и дело появлялась счастливая улыбка.

Вот так можно закрыть глаза, забыть о делах, не думать о будущем. Ну их в бездну все эти концы мира, воспитания бешеных глупцов и войны, войны, бесконечные войны. И балы, конечно. Как всегда, пустая формальность, не более. Куда лучше лежать в горячей воде, среди айсбергов пены, и, мурлыча под нос незатейливую мелодию, уплывать куда-то, в красное, блаженное ничто.

Волшебница, потянувшись, объявила:

– М-м-м, как жить-то хорошо!

И, плеснув водой себе на лицо, зажмурилась.

… -А сейчас, господа, мы поднимем бокалы в честь королевской семьи – Её Величества королевы Сиренити и Его Величества принца-консорта Диана! Да будет их союз счастливым!

Краткость тоста граничила с грубостью, но золотоволосый юноша-демон, сидевший на почётном месте во главе длинного стола, послушно встал. На его голове ярко сверкнула изумрудами тонкая корона. Бросив быстрый взгляд на кого-то слева от себя – кажется, это был лорд Соерс, наставник принца – демон выверенным жестом поднял серебряный кубок. Подоспевший слуга быстро наполнил его вином.

– Итак, господа, за Их Величества Сиренити и Диана!

Словно по команде все полсотни волшебников за столом встали. Серебряный кубок с ободком рун, весело сверкнул в волшебном пламени свечей. Диан медленно поднёс его к губам. То же сделали и остальные.

Повисла гулкая, торжественная тишина.

…Сиренити, блаженно жмурясь, протянула руку и взяла с бортика бассейна приготовленный для неё коктейль…

…Руны на серебряном кубке, который держал демон, попав в круг яркого света какой-то шальной свечки, резко, предостерегающе почернели…

…медленно выпила, наслаждаясь дивным вкусом смеси ягод и цветов марангвы – сладковатым, с оттенком горечи…

…Бокал выскользнул из обессилевших пальцев, звякнув, ударился о пол, выплеснув остатки вина. Побледнев, Диан ещё успел схватиться за шею и рвануть воротник, но тут же, задыхаясь, рухнул на трон. К тому времени, как подоспели целители, демон уже лежал без сознания, а на его губах выступала ядовито-зелёная пена…

….Сиренити поставила бокал. Провела язычком по губам. И с головой нырнула в пахнущую розами воду.

А разноцветные лепестки экзотических цветов танцевали по купальне вальс под тихую мелодию скрипки.

* * *

В нуклийских апартаментах, надёжно укрытых защитными заклинаниями демонов, Руадан сидел над шахматной доской, задумчиво двигая взглядом фигуры. В комнате горела только одна свеча, отчего по стенам и потолку скакали густые, гротескные тени. Как же Повелитель ненавидел свечи! А как свечи не любили его! И свет давали неверный, и чадили, и гасли от малейшего дуновения. Но, к несчастью, техника в Нуклие работать отказывалась. От всех этих каминов, костров, свечей, а также прочих «средневековых» пережитков у Его Величества напрочь портилось настроение. Вот и сейчас он хмуро, насупив брови, поглядывал на доску, вертя в руках хрупкую фигуру чёрного ферзя.

Стук в дверь вырвал демона из неприятных размышлений, заставив вздрогнуть, чертыхнуться, и только потом – повернуть голову и спросить, в чём дело.

– Ваше Величество! Простите за беспокойство, – послышался сдавленный голос Наллиса – Но здесь…, – и его тут же перебил другой – звонкий, взволнованный. – Руадан! Руадан, это я! Открой! Ну, пожалуйста! Руадан!

Хмыкнув, Повелитель щёлкнул пальцами, заклятье-щит, (без которого не обходился ни один уважающий себя демон в Нуклие, начиная с Повелителя и кончая секретарём посольства) исчезло с двери – и тут же в комнату ввалились запыхавшаяся волшебница и советник. Бледная, благоухающая розами и бергамотом, Сиренити тут же завопила:

– Руадан! Пожалуйста, помоги! Я не умею лечить таких, как вы! И никто из нас как следует не умеет. Помоги мне!

Не слушая вялые протесты советника, Руадан схватил с кресла плащ, быстро одел, не застёгивая, и схватил дрожащую Сиренити за плечи. Встряхнул и, глядя замершей девушке в глаза, решительно произнёс:

– Сначала ты спокойно объяснишь, в чём дело. Потом – я помогу тебе. Поняла?

Волшебница расслабилась и кивнула.

* * *

Диан вытянулся на кровати и здорово напоминал покойника, только дышал тяжело и часто. А ещё из приоткрытого рта, не останавливаясь, текла струйка ядовито-зелёной жидкости, портя патетичную картину умирающего красавца.

Вокруг принца суетились целители, терпко пахло зельями, воздух наполнял густой и практически осязаемый разноцветный туман. Аристократы-волшебники дисциплинированно стояли по стеночкам, наблюдая за действом. Все трагично молчали – за исключением братьев принца. Оба замерли у кровати – Войлд кусал губы, бормоча ругательства на родном языке, бледный Рэйвен сжимал и разжимал кулаки, хрустя пальцами.

– Ну! – не выдержав, прорычал он. – Вы можете ему помочь или нет?!

Один из целителей обернулся, бросив на демона возмущённый взгляд.

– Ваша Светлость, мы делаем, что можем, но…

Дверь в спальню со стуком распахнулась.

– Все – ВОН! – отсюда! – рявкнула Сиренити, влетая в комнату и чудом умудряясь затормозить перед кроватью принца.

Среди аристократов послышался неодобрительный гул.

– Ваше Величество…

– Я сказала – ВОН! – не оборачиваясь, повторила девушка, отшвыривая ближайшего к ней целителя. – Всех касается!

Вслед за волшебницей в комнату проскользнул Руадан, странно спокойный и невозмутимый, особенно в сравнении с бушующей королевой. Молча прошёл к кровати, склонился над принцем.

– Ваше Величество…

Сиренити резко обернулась. Её глаза странно сверкнули – и тут же и целителей, и аристократов, как ветром сдуло. Только дверь осторожно закрылась – а в комнате остались нежелающие уходить хумары, да Повелители. Руадан, присев на краешек постели, водил над Дианом рукой. На лице у короля демонов то расцветала, то исчезала расслабленная, ехидная усмешка.

– Куколка, открой окно, – тихо произнёс он. – Тут дышать нечем.

Сиренити рванулась к конку, быстро распахнула, чуть не сорвав гардины. Глубоко вдохнула чистый воздух и закрыла глаза. Потмо резко обернулась.

– Вот бездна! – вырвалось у неё.

Руадан поднял голову.

– Есть предположения, чем его отравили? Похоже на Нолон, но он действует не так… явно. Это что-то новое. Как думаешь, куколка?

Сиренити поморщилась, заметив, с каким изумлением следят за их разговором братья принца.

– Шишлик. У меня есть противоядие, но я не знаю, какую дозу…

– Что туда входит? – оборвал её Руадан.

Волшебница нахмурилась.

– Агатовая вода, отжим зёрен исы, лантеновый спирт…

Пока она перечисляла, демон задумчиво смотрел на Диана, продолжая водить над принцем рукой.

– Отмерь три седьмых для волшебника. И добавь три листа чебреса и семь капель ихитидовое масло.

– А…

– Закрепит эффект, – пояснил Руадан.

Девушка кивнула и, не глядя ни на кого, пулей вылетела из комнаты.

Повелитель закусил губу. Его рука засветилась красным и тут же дыхание Диана выровнялось.

– Ваше Величество, – осторожно начал Рэйвен, подходя ближе к кровати.

Руадан посмотрел на него.

– Вам повезло, господа, – с усмешкой произнёс он. – Даже не представляете насколько… С ним всё будет нормально, – добавил он, глядя на Диана. – Но появись мы на час-полтора позже и…

О том, что помогать принцу-консорту без просьбы Сиренити он не собирался, Руадан, конечно же, умолчал. Сама королева это понимала и так, а мнение остальных демона не интересовало.

Дверь в комнату снова со стуком распахнулась. Рявкнув на кого-то в коридоре, в спальню ворвалась Сиренити, держа в руках поднос с хрустальным бокалом. В бокале булькало и, кажется, даже попискивало нечто студёнистое ярко-сиреневого цвета. Опустившись у кровати на колени, Сиренити протянула поднос Руадану. Тот внимательно изучил сиреневое содержимое. Потом, положив одну руку на лоб Диану, приблизил бокал к лицу демона, что-то бормоча. Так и не приходя в сознание, хумара выпил зелье. Сиренити, хмурясь, наблюдала. Происходящее очень напоминало волшебнице транс, вызванный гипнозом. Она понимала, что Повелитель демонов должен был изучать основы ментальной магии волшебников, как и она сама изучала стихийную, но её применение демоном видела впервые. Подсознательно Сиренити уже строила планы, как с выгодой использовать полученное знание, пока инстинктивно отмечала заклинания, знакомые магам, преобразованные на манер демонов, схему и формулу магии, затраченную Руаданом силу…

Противоядие подействовало почти мгновенно: краска вернулась на лицо принца, исчезла напряжённость в позе, даже ресницы затрепетали, будто Диан пришёл в себя. Руадан, не убирая руки с лба принца, что-то тихо пробормотал. Диан глубоко вздохнул – и задышал часто и ровно, как во сне.

Повелитель повернулся к Сиренити.

– Ну вот и всё, куколка, – произнёс он, улыбаясь.

Девушка кивнула, произнося дежурные слова благодарности и непроизвольно отмечая про себя, что под глазами демона появились мешки, лицо осунулось, волосы потускнели.

И прекрасно понимала, что точно также Руадан отмечает любое изменение в её лице. А ещё, возможно, он слышит тихую мелодию скрипки, переплетающуюся с гитарой.

Гитара была музыкальным инструментом Повелителя.

* * *

Я стояла на краю обрыва, глядя, как метрах в пятидесяти внизу ревёт море. Солью и свежестью пах воздух, по розовому небу бежали облака, солнце пряталось у горизонта, алея, точно смущённая красавица. И кокетливо выглядывая то одним золотистым лучиком, то другим.

Море, камни, небо и солнце – пели. Музыка – гармоничная, красивая, полная магии – чудесным узором висела в воздухе. Музыка создавала ландшафт, добавляла краски. Музыка делала это место реальным. Мой маленький островок покоя.

Я закрыла глаза и вплела в музыку свой голос – такой же красивый, такой же гармоничный и полный магии. Я пела древний гимн закату, простой и незатейливый. Но он больше всего подходил этому месту и времени. Тем более, что солнце, наконец, скрылось за горизонтом, а воздух наполнился сиреневыми сумерками.

– Сиренити?

Я удивлённо обернулась. Вот уж не знала, что кто-то может придти сюда! Я ни о ком не думала и никого не звала…

– Сиренити? Ты…здесь?

В метре от меня стоял король демонов Руадан – последний, кого я ожидала увидеть. Он не относился ни к моим друзьям, ни любимым – а остальным вход в это место запрещён. Да и иллюзией Руадан тоже не был. Странно.

Демон удивлённо озирался.

– Мне казалось, что я сплю, – задумчиво произнёс он, пока я молча смотрела на него. – Но твою песню нельзя услышать во сне.

Наши взгляды встретились.

– Сиренити! Что ты сделала со своими волосами? – неожиданно воскликнул демон.

Я вздрогнула и удивлённо уставилась на лежащую на груди прядь. А в чём дело?

– Они сед… серебристые! – добавил демон, поражённо глядя на меня.

Я пожала плечами. Ну да. Серебристые. Какими им ещё быть?

– Где мы? – резко спросил демон, делая шаг ко мне.

– Во сне, – честно ответила я. – В моём.

Музыка изменилась, став тише и медленнее. В ней отчетливо слышалась гитара…

Руадан, удивлённо смотрел на море. Я вздохнула. Сказать честно, присутствие демона раздражало.

Развернувшись, я расставила руки – и шагнула с обрыва, оставив удивленного Повелителя смотреть, как музыка подхватывает моё тело, кружит в воздухе и плавно опускает в воду.

Когда я вынырнула, на обрыве никого не было.

Брызги и сиреневые клочки сумерек кружила в воздухе мелодия скрипки.

* * *

В спальне царила тишина – такая гулкая, что Сиренити боялась пошевелиться. Диан спокойно спал, волшебница сидела на краешке кровати рядом с принцем, наблюдая, как тени от света свечи пляшут, меняя выражение лица демона. Руадан отправился отдыхать уже давно, братьев принца волшебница еле выпроводила, и сейчас кроме неё и Диана в комнате никого не было. Окружив комнату десятком защитных чар, Сиренити сначала притащила кресло и устроилась там, но сон не шёл. Поэтому волшебница перебралась на кровать Диана – отсюда наблюдать было удобнее.

Глядя на закрытые глаза демона, блестящие, золотистые волосы, спокойное лицо, Сиренити не могла отделаться от воспоминания: не так давно она так же наблюдала за спящим Рисом – будущим – или уже настоящим? – диктатором мира Соесити. Пусть Риса и сравнить нельзя с её супругом, но… Сиренити скучала по нему. И хотела вернуться. Хоть и знала, что нельзя.

Пытаясь отогнать назойливые воспоминания, девушка осторожно коснулась щеки демона. Потом, осмелев, взяла Диана за руку. Поколебалась немного – и, закрыв глаза, окунулась в его воспоминания – недавние, поверхностные – но соблазн был так велик!

И не заметила, как задрожали ресницы демона, – и проснувшийся Диан удивленно уставился на свернувшуюся в клубочек девушку. Перевёл взгляд на пальцы волшебницы, скрещенные с его. Моргнул. Глубоко вдохнул свежий ночной воздух и закрыл глаза, проваливаясь обратно в оздоровительный, спокойный сон.

Глава 5

– Ваше Величество!

Невысокий, напоминающий крысу волшебник в золотистом камзоле, украшенном жемчужной вышивкой, согнулся в глубоком поклоне.

Сиренити подождала немного, вертя в руке кинжальчик. Лезвие поблёскивало в солнечном свете, мерцала рукоятка, сделанная из розоватого с серыми вкраплениями металла.

– Доброе утро, лорд Соерс! – жизнерадостно объявила она, и волшебник тут же выпрямился.

Сиренити встала, улыбаясь, обошла письменный стол, встала перед магом, внимательно глядя ему в глаза.

– Прошу Вас, присаживайтесь, – пропела она, указывая на кресло слева от Соерса.

Маг удивлённо моргнул, но послушно сел. Волшебница взгромоздилась на стол, спихнув оттуда чистые листы гербовой бумаги. Молитвенно сложила руки, скрестив пальцы, наклонила голову и снова уставилась Соерсу в глаза. Мгновение в кабинете королевы царила тишина. Потом маг не выдержал.

– Ваше Величество, Вы позвали меня…

– Я пригласила Вас, милорд, – улыбнувшись, поправила Сиренити. – Ведь это Вы являетесь наставником моего супруга?

Соерс моргнул.

– Да, Ваше Величество.

Улыбка девушки стала ещё шире.

– Мне бы хотелось поблагодарить Вас за заботу о моём консорте, лорд Соерс, – ласково произнесла она. – Вы так трогательно её проявили.

Маг расправил плечи.

– Ваше Величество, это мой долг.

– О да, – мечтательно произнесла Повелительница. Протянула руку. На открытую ладонь лёг белый листок, исписанный каллиграфическим почерком с корявой подписью самой Сиренити внизу. Волшебница бегло просмотрела документ и снова повернулась к магу.

– За Ваши труды полагается награда, милорд. – Она, улыбаясь, протянула документ Соерсу. – Вот она.

Маг поднялся, взял листок, поклонился. Сиренити важно кивнула, продолжая подкидывать кинжальчик.

Соерс поднял листок к глазам, вчитался. И побледнел.

– Ваше Величество! Это…

– …то, что Вы заслужили, – закончила девушка, не глядя на волшебника. – Идите, милорд я Вас больше не задерживаю.

Руки мага задрожали, комкая листок.

– Вы не смеете… Вы…

Сиренити вздохнула.

И кинжальчик вонзился в деревянную панель рядом с виском волшебника.

– Я Вас больше не задерживаю, – повторила Повелительница.

Бледный, как смерть, Соерс встал. Медленно подошёл к двери, услужливо распахнувшейся перед ним.

– Да, кстати, ещё раз появишься вблизи моего супруга – убью! – резко произнесла девушка.

Дверь за магом закрылась.

Сиренити глубоко вздохнула. Протянула руку – и кинжальчик, дёрнувшись, высвободился из панели и лёг на ладонь.

А волшебница, продолжая подкидывать и ловить его, задумчиво уставилась в задёрнутое цветастой тканью зеркало.

Теперь, когда за Диана можно не волноваться, а переговоры продолжатся только после выздоровления консорта, у Сиренити осталось ещё одно дело – личное, выполнить которое волшебница хотела не ради Долга или сомнительной чести её супруга.

И теперь настало подходящее время этим делом заняться.

* * *

Он стал диктатором. Впрочем, в этом Сиренити никогда не сомневалась. Рис всегда умел добиваться поставленной цели. И всегда был амбициозен. Она внушила ему мечту о мировом владычестве – и юноша объединил все страны в одну империю. Но, глядя на правителя – и бывшего друга – волшебница не чувствовала гордости. И удовлетворения от хорошо выполненной работы – тоже.

Рис стал диктатором. Это дало ему неограниченную власть над миром – и одиночество. Вопреки ожиданию Сиренити, он так и не нашёл себе нового фаворита, а уж тем более друга.

Волшебница без труда читала восхищение в сердцах придворных. А также ненависть и непонимание.

Сиренити знала, что должна развернуться и уйти. Будущее этого мира больше не в её руках. Рис выполнил свою роль, остальное её волновать не должно.

Вздохнув, волшебница отвернулась, медленно шагнула в сторону невидимого портала.

И пропустила момент, как с другого конца зала к императору метнулась тёмная фигурка. Успела миновать расстояние до трона, когда опомнилась стража. Успела метнуть в удивлённо привставшего с трона императора кинжал. Короткий клинок вонзился в грудь, окрасив кровью золотистые одежды. Качнувшись, император рухнул на ступеньки трона. В зале повисла тишина. Потом она взорвалась суматохой, в которой об умирающем позабыли. Никто не помог ему. Никто даже не приблизился. Никто.

Ничуть не изменившийся с момента их расставания, побледневший, император ещё дышал, когда Сиренити осторожно подошла к нему.

– Рис? – выдохнула волшебница, беря юношу за руку. Мгновение в глазах императора светилось удивление пополам с болью, потом на губах появилась еле заметная усмешка.

– Ты… всё-таки пришла, – с трудом прошептал он. Сиренити быстро кивнула, чувствуя, как слёзы сдавили горло.

– Теперь… всё будет… хорошо? – улыбка умирающего сменилась гримасой болью.

– Да, – шепнула девушка, слыша, как тише и тише становится его музыка – фортепьяно. – Да. Всё будет…хорошо.

Глаза – только глаза юноши, мышцы лица его уже не слушалось – улыбнулись.

"Ты нужна мне", – мысленно услышала Сиренити.

Рис напрягся, выгнулся от боли, пытаясь вдохнуть – и обмяк. Его рука выскользнула из пальцев замершей волшебницы.

Изящная мелодия фортепьяно смолкла.

– Нет, – прошептала девушка. – Рис! Рис! Нет…Нет! Не уходи! Я останусь с тобой! Правда! Только открой глаза! Пожалуйста…

В пустом тронном зале, обнимая тело мёртвого императора, горько плакала Сиренити, а за высокими стрельчатыми окнами в ночном небе расцветали огненные лилии фейерверков…

* * *

Руадан взглядом заставил фигурки чёрного ферзя и белого короля взмыть над столом, сделать круг по кабинету Сиренити и вернуться на доску. Посмотрел на всё ещё бледного, но уже вполне здорового Диана, перевел взгляд на нервничающего советника волшебницы и вздохнул.

– Так куда, по вашему мнению, могла отправиться Повелительница, Тарвус? – поинтересовался он, пытаясь скрыть улыбку.

Маг бросил на него быстрый взгляд и пожал плечами.

– Да куда угодно! У этой девч…, – Тарвус запнулся, глянув на Диана и совершенно другим тоном продолжил. – Наша королева сейчас весьма занята…

– Понятно, – ухмыльнулся Руадан.

Тарвус поморщился. Встал, смёл с рабочего стола Сиренити стопку документов. Быстро осмотрел. Половину положил обратно, остальные устроил подмышку и, поклонившись демонам, прошёл к двери.

– …но когда эта девчонка вернётся, ей очень не повезёт! – услышал Руадан его шёпот. Улыбка Повелителя стала шире. Когда дверь за советником захлопнулась, демон с притворной грустью вздохнул и подвинул к замершему в кресле Диану шахматную доску.

– Как насчёт партии?

Хумара поднял на него взгляд и медленно покачал головой.

– У нас нет такой игры, Ваше Величество, – тихо произнёс он.

Руадан скрестил руки.

– У магов тоже. Впрочем, Сиренити неплохо в ней разбирается, – заметил он, подбрасывая чёрного ферзя в воздух. – Так, может, и Вам стоило бы нау…

Дверь с грохотом распахнулась. В кабинет ввалилась бледная, хмурая Сиренити в смятом, испачканном кровью плаще. Руки девушки также были по локоть в крови, под глазами набухли мешки, на щеках же отчётливо виднелись подтёки слёз – светлые полосы на сером от пыли лице.

Диан быстро поднялся навстречу девушке, глядя на неё расширенными от изумления глазами. Руадан удивлённо поднял брови и потянулся за стоящим на столе пустым бокалом.

– Ваше Величество! – к слабому от болезни голосу хумары теперь добавилось волнение. – Что произошло?

Сиренити прижавшись спиной к двери, подарила демону такой взгляд, что Диан инстинктивно отшатнулся и, потеряв равновесие, упал обратно в кресло. Волшебница молча прошла мимо него к столу. Взяла протянутый Руаданом бокал с вином, добытым демоном из спрятанного в шкафчике бара. Залпом выпила. Будто не замечая Повелителя, повернулась к Диану.

– Ну и что вам здесь надо?

Хумара вздрогнул. Быстро поднялся и посмотрел на Повелительницу. Зря, подумал Руадан, наблюдая за разворачивающейся сценой. В такие моменты взгляд Сиренити становился совершенно диким.

– Прошу прощения, – надо отдать хумаре должное, его голос даже не дрогнул. – Я просто хотел поблагодарить Вас за заботу…

– Поблагодарили?! – рявкнула Сиренити, наклоняясь и нависая над столом. – А теперь убирайтесь отсюда!

Глаза хумары странно сверкнули, и без того бледное лицо, казалось, стало ещё белее.

– Вы что, не слышали? – музыкальный голос Сиренити теперь больше напоминал недовольное звериное рычание. – Я сказала, вон отсюда!

Молча, Диан резко развернулся и почти выбежал из кабинета. Руадан перевёл взгляд на девушку. Сиренити рухнула в кресло, её губы предательски задрожали, в глазах блеснули слёзы.

Вздохнув, демон вытащил из бара в шкафу ещё один бокал. Подумав, намешал коктейль и протянул его Сиренити. Девушка машинально взяла. Глядя в одну точку – где-то в двери – выпила. Закашлялась. Положила руки на подлокотники, запрокинула голову и закрыла глаза.

Руадан усмехнулся. Ничего не говоря, подошёл к волшебнице, наклонился. Обнял. По щекам Сиренити потекли слёзы – сначала медленно, потом быстрее и быстрее, рыдания становились всё громче и невнятнее.

– Почему?! За что мне это? Руадан! Я не могу больше! Не могу. Не могу…

Повелитель взял девушку за руку, устроился на подлокотнике и, наклонившись, шептал какую-то успокоительную чушь, пока королева волшебников рыдала у него на плече.

Он ничего не спрашивал. Ничего не советовал. Не порицал. Он просто был рядом, а большего Сиренити, казалось, и не нужно.

Эти двое, пусть и такие разные, действительно понимали друг друга без слов.

Пройдёт около часа, прежде чем Сиренити успокоится, улыбнётся какой-то шутке Повелителя. И ещё полчаса, когда вспомнит, что наговорила своему консорту. И, глядя на Руадана, пытаясь скрыть стыд за смехом, назовёт себя глупой и вспыльчивой.

Но пока она плачет, а Руадан нежно гладит её спутанные чёрные волосы, вспоминая свой вчерашний сон, в котором фигурировала такая же волшебница, только совершенно седая.

И где-то на пределе слышимости рыдает скрипка, сплетаясь в странную мелодию с задумчивой гитарой.

* * *

Украшенная золотом и лепниной кровать казалась огромной и холодной. Сиренити с головой закуталась в одеяло, но даже это не помогало согреться. Волшебница дрожала, сжавшись в комочек, крепко прижимая к себе здоровенного плюшевого зайца. Тот стоически терпел, глядя пустыми зеркальными глазами в потолок. Где-то за дверью прогуливались то туда, то обратно часовые.

Абсолютно бесполезные, против того, кто действительно захочет её убить.

Волшебница изо всех сил стиснула зубы, пытаясь проглотить твёрдый комок горечи, подкатывающий к горлу.

Дура.

Ничтожная, безответственная, вспыльчивая, злая, расчетливая дура!

Одного близкого ей человека бросила, сбежала – как обычно. Консорту, который просто сказать спасибо ей пришёл – нагрубила. Зачем? Для чего? Разве её проблемы – его вина?

А ведь Диан её супруг.

Вместе они семья.

Сиренитити резко подскочила на кровати.

А ей плевать, что он думает! Ей всё равно! Действительно, почему её должно заботить чьё-то мнение?

Рука на пушистой заячьей шее сжалась. Свист, тихий шум… Сиренити что есть силы швырнула игрушку в сторону окна, снова забившись под одеяло. Заяц упал на столик, перекатился на другой бок и случайно задел искрящийся в лунных лучах медальон. Тот звякнул и открылся. Комнату огласила приятная мелодия музыкальной шкатулки – негромкая, спокойная и очень печальная, постепенно затихающая и наконец, словно растворившаяся в ночном воздухе.

Горький комок заполнил теперь не только горло, но и грудь. Сиренити душили слёзы.

Когда же она плакала последний раз до этого дня? Давно.

Сейчас все так и не выплаканные рыдания рвались наружу, и девушка самозабвенно отдалась им, скорчившись в пустой, холодной постели.

А перед глазами один за другим сменялись картинки прошлого.

…Бледный темноволосый мальчик с правильными чертами лица, худенький, одетый в зелёный камзольчик, поворачивает голову, слыша шаги. Дверь открывается, и мальчик вскакивает, бросается навстречу закутанной в чёрный плащ девушке. Обняв наклонившуюся волшебницу, целует в подставленную щёку, тихо выдыхая: