Текст книги "Разбуди меня (СИ)"

Автор книги: Мария Сакрытина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

Глава 31

Прошла осень, наступила зима. Каждый раз солнце выкатывалось из-за горизонта, пробуя разорвать пелену облаков, но так и исчезало ни с чем. Плотная зимняя хмарь протянулась над миром, но теперь её не замечали. Приближался праздник Создания и люди по всему миру собирались отмечать его – весело и с размахом. Как всегда. По поверьям где-то в это время демоны Нуштра, Эру и, Брас и Кария создали Нтро. Точная дата каждый год выбиралась новая – а точнее называлась главным жрецом храма Эру. Сейчас до неё оставалось ровно три дня.

Храмы украсились цветами – яркими, алыми, символизирующими радость. На снегу, густо покрывающим купола, они казались особенно красивыми… Тысячи верующих прибывали каждый день, принося подношения Великим. Новоявленные пророки как обычно начали поговаривать о конце света. Как обычно обыватели не обращали на них внимания – покупали подарки, заготавливали впрок продукты – обыкновенная предпраздничная суета. Хотя на этот раз пошёл слух, что один из Великих – Эру – собирается появиться в главном храме Метти, чего не случалось уже тысячу лет. За неделю до праздника эту информацию подтвердил главный жрец храма Эру и мир замер в ожидании.

Люди спешили, дни шли, и никто не обращал внимания на груду камней в Эльзастии, на улице Близнецов – всё, что осталось от дома жрицы Джиллиан. Маскирующие и защитные заклинания ещё действовали, так что люди только аккуратно обходили руины, а дождь капал, стекая по камням, а за ним и снег припорошил скорбные развалины

В очередной раз село солнце. На улице Близнецов зажглись фонари, разгоняя густые фиолетовые, по-зимнему хмурые сумерки.

Высокий светловолосый мужчина, одетый в элегантный чёрный плащ, появился словно из воздуха напротив развалин и направился прямиком к ним. У уцелевшего крыльца остановился, задумчиво разглядывая груду камней да торчащие из неё обломки мебели. Наклонился – зачем-то поднял сломанный портрет светловолосой, улыбчивой девушки – при падении тот невесть как оказался у самого крыльца. Подержал, изучая. Потом, потеряв интерес, положил на то же место и стал медленно шагать по камням. Делал он это легко, словно по привычке. Не обращая внимания на разом испачкавшийся в снегу и грязи плащ, он внимательно изучал осколки стен, битое стекло.

Наклонился, поднял руку – и камни под ней послушно освободили небольшой клочок земли – точнее осколок паркета Мужчина усмехнулся и, потянувшись, стал шарить в пространстве между паркетом и камнями. Нащупал что-то, потянул – на свет показались голова и плечи светловолосого юноши. Когда-то аккуратные, красивые черты лица теперь сильно портили черные синяки и кровоподтёки, усыпанные щёбнем и пылью волосы траурно посерели.

Мужчина поморщился и легко, словно тело ничего не весело, вытащил его из-под камней. Внимательно осмотрел. Поискал и почти сразу нашёл осколок стекла, поднёс к носу юноши. Громко усмехнулся.

– Живучий народ, эти маги! – и тут же, обернувшись, позвал. – Торис!

– Да, дядя, – откликнулась пустота.

– Забери… это, – мужчина кивком указал на тело юноши. Оно тут же засветилось красным и растаяло в густеющих сумерках.

А мужчина продолжил поиски.

Остановившись примерно в центре груды, он снова поднял руку – и самые большие камни послушно отскочили. Опустившись на колени, мужчина, заглянул в образовавшуюся трещину. Нахмурившись, сунул туда обе руки и, что-то бормоча, за волосы вытащил грязного, избитого Брас. Долго всматривался в искажённое болью лицо.

– Пора просыпаться, – тихо произнёс он, положив руку на лоб демону.

Лёгкое свечение. Демон закашлялся. Посреди лба появилась яркая отметина, за спиной взметнулись и опали крылья.

Мужчина улыбнулся, пальцем подцепив подвеску-капельку ярко-розового цвета, болтающуюся у демона на шее.

– Вижу, она всё-таки успела тебя защитить. Забавно. Ну что ж, тем лучше.

Демон медленно вздохнул и открыл глаза. Секунду вглядывался в непроницаемое лицо мужчины, потом тихо произнёс:

– Руадан?

Мужчина снова улыбнулся.

– Вижу, узнал меня. Что ж, я рад. Как там Сиренити?

Глаза демона расширились.

– Она…

– Вижу, – перебил мужчина. – Разорвала договор.

Демон дёрнулся, пытаясь встать.

– Вы можете ей помочь? – его голос звенел от боли.

Мужчина задумчиво посмотрел на него.

– Как ты, наверное, знаешь, над разумом бедной девочки сейчас властвует твой брат. И, что ещё хуже, она сама этого захотела. Так что помочь здесь я не в силах.

Демон отвернулся, отчаянно жмурясь.

– Но я предлагаю тебе небольшое путешествие, – продолжил мужчина, выразительно глядя на демона. – Может, оно тебе что-то объяснит?

– Какое путешествие? – глухо спросил демон.

Мужчина пожал плечами, выпрямляясь.

– Ну, видишь ли, Сиренити скрытная волшебница. Все её тайны известны только ей. Но кое-какие знаю и я… кто знает, возможно, они тебе помогут. Ну как, согласен пойти со мной?

– Зачем это вам? – метнув на мужчину откровенно недоверчивый взгляд, спросил демон.

Мужчина усмехнулся.

– О, для меня это жизненно необходимо. А вот у тебя, Брас, просто нет другого выхода. Жить тебе осталось ровно два дня. Предпочитаешь потратить их впустую или помочь Сиренити?

Демон кинул на мужчину тяжёлый, пристальный взгляд. Тот даже бровью не повёл.

– Идём?

Тяжёлая тишина длилась всего мгновение.

– Хорошо, – наконец, произнёс демон и их фигуры медленно растворились в тёмном ночном воздухе Нтро.

Новый мир встречал демонов тишиной – лёгкой, вовсе не тяжёлой или напряжённой. Просто как будто все звуки разом умерли, исчезли или… заснули. Тишина царила всюду – среди высоких, золотистых деревьев с раскидистыми кронами, где не шевелился ни один из листков и сквозь них, как сквозь чудную мозаику просвечивало солнце – тоже золотое, но не яркое, а будто приглушённое. Удивительно зелёная трава отдавала ароматом леса, странным для леса, где и оказались путники. Белые маленькие цветочки стыдливо выглядывали кое-где у деревьев, но тоже казались застывшими – как и всё вокруг. Ветра не было, птиц тоже. Только солнце, душистый воздух и… тишина.

Шаги демонов заглушала трава, когда Руадан уверенно вёл Брас среди деревьев. Нигде не было ни намёка на тропинку, но Руадан словно отлично знал путь. Настороженно поглядывая на Повелителя, Брас шёл следом.

– Где мы? – тихо спросил он чуть погодя и удивился, как странно звучал его голос в сонной тишине – словно под водой говорил.

– В лесу саблезубых тигров, – откликнулся Руадан. – Это личный мир Сиренити. Её дом.

Оглянувшись, повелитель поймал недоумённый взгляд демона и усмехнулся.

– Она же говорила тебе, что путешествует по мирам? Для этого нужен дар, но и сила тоже. Но для такого – Повелитель протянул руку, осторожно тронул золотистый ствол ближайшего дерева, – нужно мастерство. Не многие Идущие способны создавать свои миры. Когда-то давно Сиренити покинув Нуклий, решила поселиться в таком мире, где ей будет комфортно. Так появился этот лес.

– Нуклий? – чуть помолчав, повторил Брас.

Руадан кивнул.

– Подожди. Сейчас я тебе покажу.

Лес кончился резко – и тут же словно из ниоткуда появился дворец. Яркий, сияющий, великолепный, изящный – словно воздушный замок, на мгновение спустившийся с неба, да так и решивший остаться на земле.

Руадан уверенно толкнул массивные двери, у которых лежали два полосатых, огромных тигра с метровыми клыками – точь-в-точь в такого превращалась Сиренити, сражаясь со слугами Эру. Но эти не пытались напасть на демонов. Они спали.

Много таких Брас увидел, пока они плутали по причудливым Коридорам, поднимались по изящным, но узким лесенкам. Всюду было очень солнечно и очень тихо. И очень напоминало Сиренити – картины, развешенные по галерее, узорчатые перильца, стены, похожие на переплетения ветвей. Фиалки…

Спокойный сон сковал всё живое, из-за чего дворец казался пустым и мёртвым.

После очередного поворота, демоны оказались у высокой двери с вырезанным на ней единорогом на фоне лилии.

Руадан взялся за ручку двери и тихо шепнул что-то.

Дверь бесшумно открылась.

Маленькая комната, вся заваленная книгами. Они в беспорядке лежали на полу, шкаф давно не закрывался под их напором. Груды фолиантов закрывали странную схему, занимавшую всю левую стену.

Усмехнувшись, Руадан поднял руку и книги послушно освободили рисунок, напоминающий неравномерно закрашенное яйцо. По всей поверхности "яйца" шли знаки – буквы иероглифы, маленькие картинки. Руадан подошёл блиде, ткнул куда-то ближе к середине "яйца" и, повернувшись к Брас произнёс.

– Нтро.

Демон нахмурился. А Руадан, улыбаясь, объяснил:

– Это примерная схема миров. Конечно, нарисовать точную просто невозможно, миры часто меняют своё положение, но здесь указано главное… центры, – Руадан ткнул в низ "яйца". – Здесь находится Лион – центральный мир демонов. Отсюда мы черпаем магию. Все мы, – Руадан бросил на Брас пристальный взгляд и потянулся к противоположному концу "яйца". – Здесь Нуклий. Там "питаются" такие, как Сиренити. В таких вот центрах собираются сильнейшие маги… демоны…У нас есть своя иерархия, но пока тебе нужно знать только о Повелителях. Сиренити, конечно, об этом умолчала, – уточнил он и, дождавшись от Брас угрюмого кивка, продолжил. – Она правит Идущими, то есть правит всеми волшебниками… в каком-то смысле, – увидев расширившиеся глаза демона, Руадан засмеялся. – Не обольщайся! Она всего лишь самая сильная среди них и она несёт бремя Долга – следить за равновесием в мирах. Вот, – Руадан указал на линию, проведённую точно по центру "яйца". – Наша с ней задача следить, чтобы граница между мирами такой и оставалась. Для этого все средства хороши – менять судьбы тех миров, которые могут сдвинуться в ту или иную сторону и сместить "границу".

– Что случится, если "граница" исчезнет? – тихо спросил Брас.

Руадан пожал плечами.

– Хаос. Катастрофа. Не знаю, – вдруг просто ответил он. – Ни я, ни Сиренити физически не можем этого допустить. Долг сродни проклятью, он не позволит, однако… – Руадан грустно улыбнулся. – Позволяет. С некоторых пор граница смещается, причём по непонятным причинам – и я, и Сиренити работаем отлично, всё должно быть в порядке. Но миры движутся, пусть и не должны. Я долго пытался понять эту проблему, но ничего не получалось. Пока, – Руадан указал на дверь следующей комнаты, – не увидел, что разгадка близка, как и всё очевидное. Идём.

Повелитель провёл Брас в другую комнату – намного больше, с фонтаном посередине и даже несколькими колоннами. Мраморный пол покрывал синий ковёр, стены представляли собой огромный аквариум – солнечные лучи красиво преломлялись в воде, играя бликами.

Не дав демону как следует осмотреться, Руадан прошёл в левый угол комнаты, толкнул неприметную дверь – и Брас оказался в маленькой спальне, залитой солнечным светом. Кровать, трюмо, камин, – вот и вся обстановка, как в том домике, оставшимся где-то в Нтро. Только саблезубый тигр невероятных размеров, разлёгшийся у камина, не вписывался в знакомую обстановку; да неспешно поворачивающийся вокруг своей оси кристалл.

– Приглядись, – тихо произнёс Руадан.

Внутри кристалла, раскинув руки, словно в полёте, вращалась спящая девушка – как две капли воды похожая на Сиренити, кроме волос. У этой чёрные, сверкающие пряди волшебницы отливали серебром.

– Кто это? – тихо спросил Брас, во все глаза глядя на девушку.

Руадан улыбнулся.

– Её Величество Сиренити Сладкоголосая.

Но демон, казалось, услышал только одно слово.

– Но Сиренити же…

Руадан покачал головой.

– Сиренити ненавидела Долг, ненавидела титул, ненавидела жизнь при дворе в Нуклие. Себя она тоже ненавидела, – демон грустно усмехнулся. – А после смерти своего обожаемого ученика, которого по глупости умудрилась сделать принцем Средних миров, реальность окончательно осточертела повелительнице. Прекрасно понимая, что просто умереть ей никто не даст – да вряд ли она и хотела – королева создала себе двойника… даже нет – оживила воспоминание о самой себе. Это… воспоминание обладало силой Сиренити, могло справляться с Долгом, а настоящая Сиренити, – демон указал на кристалл. – Вот. Погрузилась в сон, создав мир-иллюзию. Получила свой обожаемый покой… И не понимает, что реальность не проведёшь сном! – последнюю фразу Руадан произнёс зло, сквозь зубы. – Не понимает, что Долг фальшивкой не обмануть, пусть и получилось ввести в заблуждение всех…

Повисшая тишина длилась долго – Брас смотрел на кристалл, Руадан, тяжело дыша, пытался прийти в себя.

– Знаешь, я думал, она очнется, когда увидит тебя здесь, – тихо произнёс он, внимательно глядя на кристалл.

– Разве она не спит? – также тихо произнёс Брас.

Руадан покачал головой.

– Не знаю…

Остаток фразы Брас не слышал. Комната внезапно поплыла у него перед глазами, тишина заполнилась звуками города

В Нтро шёл снег…

… Защитные заклинания личного мира Повелительницы не смог надолго удержать даже король Средних миров. Очнувшись в собственных покоях в Нуклие, Руадан лежал какое-то время, просто глядя на потолок. Голова болела нетерпимо – последний подарок мира Сиренити. Позволив себе ровно пять минут отдыха, демон поднялся, подошёл к экрану, вгляделся. На мониторе появилось изображение Брас, идущего к величественному дворцу, в котором после мгновенно замешательства, Руадан узнал храм Эру.

Усмехнувшись, Руадан выключил экран.

– Что ж… Теперь ты точно не сможешь остаться в стороне…

Сиренити!

Глава 32

Почему ты сделала это, Сиренити? Почему? Я дала тебе жизнь за возможность смотреть твоими глазами. Ты можешь наслаждаться реальностью, день за днём просыпаться, видеть настоящие – Сиренити, ты знаешь, что это значит? – настоящие солнечные лучи. Видеть улыбки и чувствовать музыку счастья и удовольствия. Почему ты обращала внимание только на горе и тоску? Почему скрывалась под маской – от всех и вся, включая и себя тоже? И неужели я сама когда-то поступала также? Впрочем, конечно, поступала. И Руадан прав – я идиотка. Глупая, даже нет – тупая – трусиха, возомнившая, будто могу обмануть всех на свете, включая и себя. Граница в Средних мирах движется – но не она же свела нас с тобой, Сиренити, с ума? Нет, это сделала ты – отдалась тому демону, тому мерзавцу, которого мы так ненавидим. Твоя сила принадлежит ему, как и твоя воля, а мой музыкальный мир отныне разрушен, разбит и осколки играют какофонию в моей голове. А в твоей, сестрёнка? Что слышишь ты?

Но я ещё могу спрятаться, как делала это всегда – в иллюзии, в отражении. Да, я снова прячусь – и наблюдаю сквозь волшебное зеркало за тобой… Вижу, как ты сидишь на коленях у трона – дурацкого, вычурного трона этого шута-демона – Эру, которого ты теперь величаешь хозяином. Вижу, как он, вальяжно развалившись, играет твоими чёрными волосами. Вижу, как ты перебираешь струны арфы и залу, где вы находитесь, наполняет божественная, чудесная мелодия. Почему ты позволяешь этому мерзавцу слышать её?

В окне у тебя за спиной звёзды танцуют в по-зимнему тёмном небе. Я даже отсюда слышу их песню. И точно знаю: они предвкушают. Все – небо, земля, даже воздух – они предвкушают изменения. Я достаточно хорошо знаю демонов, чтобы понять – эти "изменения" проведёшь ты, Сиренити. Холёные ручки этого Эру останутся чисты. Сколько людей он прикажет тебе убить? Помнишь, чем он считает всех этих существ – ошибкой. Так, потренировался. Я представляю их кровь на твоих руках… разве для этого я создала тебя, Сиренити?

Демон улыбается. Я вижу его чёрную душонку насквозь. Как люди называют это? Комплекс покинутого ребёнка? Он хочет везде и всегда быть лучшим, и уверен, что все неудачи зависят не от него – и страстно желает иметь власть над всем. Для этого ему нужна ты – очередная игрушка, очень дорогая, прямо-таки драгоценная. Но что произойдёт, когда ему надоест?

Сейчас он ждёт – ждёт, как завтра он использует твою силу, изменит этот мир. Убьёт тебя.

Неужели ты так ничему и не научилась от реальности, Сиренити?

– Дорогая, у меня есть подарок для тебя, – вкрадчиво звучит его голос и даже здесь, далеко от него, я вздрагиваю от ощущения опасности, которую он в себе несёт. А ты – на коленях у трона – продолжаешь задумчиво перебирать струны. И музыка морской волной то вздымается, то опадает… мерно… нежно… равнодушно.

Демон удивлён. Он заглядывает тебе в глаза – мёртвые, серые, пустые. Ты по-прежнему безучастная, но вот музыка возбуждённо взлетает… и тут же клочьями морской пены опадает к ногам Эру.

Я наблюдаю, как дверь в залу распахивается и среди кучки облачённых в чёрное жрецов к трону идёт Брас.

Ты предала моего демона, Сиренити! В груди вспыхивает ненависть пополам с волнением. Эру сейчас стоит только пальцем шевельнуть и Брас, который хоть и выглядит, как демон, умрёт тут же у его ног. Затаив дыхание, я наблюдаю, как братья смотрят друг на друга: один – высокомерно, второй – обречённо. Но оба – с презрением. Люди-жрецы отходят куда-то на второй план. "Неужели они не понимают, что скоро умрут?" – мелькает мысль. Конечно, не понимают. Эх, люди! Смертные…

По-прежнему нежная мелодия тихо срывается из-под твоих пальцев, Сиренити.

– Итак, ты наконец-то заглянул ко мне, брат – голос Эру просто звенит от радости и превосходства. Брас, не отводя взгляда, слегка щурится. – Ты всё так же самонадеян, – усмехается Эру. – Что ж, это ненадолго. Дорогая, – он поворачивается к Сиренити. – Посмотри же на мой подарок.

Мы смотрим – обе. Ты – равнодушно, я – пытаясь унять выскакивающее из груди сердце.

А вот он глядит только на тебя, и я вижу в его глазах тоску. Почему, почему на тебя?!

На мгновение изображение перед глазами расплывается, но я беру себя в руки, и картинка восстанавливается.

Теперь ты смотришь на Эру.

– Хозяин?

Эру хохочет и меня передёргивает от отвращения. Как ты можешь так легко преклоняться… перед демоном?! Сиренити, где наша с тобой гордость?

– Она подходит мне больше, чем тебе, не находишь… брат? – говорит Эру и мне очень хочется сейчас вцепиться ему в горло и медленно, медленно давить, слышать хрипы, предсмертное бульканье – всё, что угодно, только не этот самодовольный голос! И, судя по глазам, Брас хочет того же. – Дорогая, – Эру поворачивается к Сиренити. – Он умрёт завтра, в полночь. Скажи, тебе не жаль его?

Умрёт?!

Оцепенев, вижу, как ты равнодушно, блёкло улыбаешься.

– Как вы пожелаете, хозяин.

И снова этот самодовольный, отвратительный смех! Бездна, почти так хохотал Иллариус Безумный, помнишь, Сиренити?

Глядя, как жрецы уводят Брас я, как раньше, прижимаюсь к холодной глади стекла. Снова слёзы на щеках, снова зеркальная преграда – не преодолеть. Мой демон идёт умирать, а ты беззаботно играешь на арфе, Сиренити!

Я ненавижу тебя.

Мы с тобой одно – но я тебя ненавижу!

Какофония музыкального мира добирается и в этот укромный уголок. Задыхаясь от боли в голове и ушах, я вижу, как трещит темнота вокруг, как один за другим в неё врываются лучики света.

Мой сон заканчивается…

Наконец-то!

* * *

…На сиреневом небе над золотистым лесом загораются первые звёзды. Стремительно вылетает из-за горизонта полумесяц и его яркий серебряный лучик проникает в маленькую спальню во дворце. Преломляется в гранях и проникает внутрь вращающегося посреди комнаты кристалла.

Тишина, властвующая вокруг, медленно наполняется лёгкой, радостной мелодией скрипки.

Ещё один луч, пропутешествовав, пропадает в кристалл. Ещё. И ещё…

Тихонько вздрагивают изящные, тонкие пальчики сребряноволосой девушки, раскинувшей, будто в полёте, руки.

Над кристаллом ярким ореолом вспыхивает ободок рун.

Мгновение, когда гулкая тишина борется с набирающей силу музыкой.

И громкая мелодия пробуждения победно взвивается в воздух, рассыпавшись мириадами осколков, хрустальным дождём падает на золотистый лес.

Девушка открывает пронзительные серые глаза, и в ту же минуту кристалл битым стеклом осыпается вниз.

Тучи закрывают небо и по неподвижной пока листве шелестят первые капли дождя…

Девушка падает на колени, опустив голову. По её правой руке, испещрённой безобразными шрамами, вьётся хоровод рун.

Отбросив длинные серебристые волосы, она медленно встаёт. Осматривается. И глубоко, с наслаждением вздыхает.

Из открытых окон спальни доносятся приятные звуки летнего дождя в лесу.

Ворча, пробуждается огромный саблезубый тигр. Девушка, медленно, неуверенно ступая, подходит к нему. Кладёт руку на лобастую голову зверя и красивым, наполненным чарами, голосом произносит:

– Просыпайся, Раджа, друг. Пора.

Выпрямившись, она смотрит на капли, сверкающие в волшебном свете зажигающихся вокруг дворца фонариков. И радостно улыбается.

– Брас… Наконец-то я увижу тебя наяву!

* * *

Просыпался я долго, а когда, наконец, открыл глаза и смог осмысленно осмотреться, пожалел, что сделал это. Эру, добрый и любящий братец, запихнул меня в храмовую тюрьму – место, где мы раньше держали отступников или безумцев. Впрочем, а разве я не то и не другое? Только отступник и безумец может отправиться навстречу смерти в лице демона.

А что мне оставалось?

Жрецы здесь, кажется, никогда не прибирались – пыль толстым слоем покрывала всё вокруг, крысы шмыгали по ногам, одна даже забралась на грудь и чёрными блестящими бусинами глаз уставилась на меня. Как раньше, приходя сюда чтобы судить, я не обращал внимания на всё это?

Свет поникал через узкое овальное отверстие в стене у самого потолка. Оттуда же морозный ветер приносил снежинки, и они сверкающим роем таяли на полу. Какое-то время я просто смотрел на эту красоту, а потом услышал тихий плач.

Напротив, свернувшись в комочек, сидела девочка-человек лет семи. Длинные светлые волосы растрепались, чёрное платье на три-четыре размера больше нужного укутывало ребёнка от шеи до босых ножек.

Я не знал её, она, конечно, никогда не видела живого демона. Но почему-то от её слёз в груди поселилось странное, режущее чувство тоски и жалости. Гремучая смесь.

Боясь ещё больше испугать ребёнка, я осторожно протянул руку и коснулся спутанных серых волос девочки.

– Тише, – а у самого голос дрожал. Во рту пересохло, жутко хотелось пить. – Успокойся.

Девочка замерла, как испуганная птичка. Потом тихо спросила:

– Кто ты?

Странно, но в её голосе я явственно слышал скрипку – как у Сиренити…

Глядя в её огромные серые глаза, где вместе со слезами плескался ужас, я впервые за последние дни улыбнулся.

– Брас.

На имя девочка никак не отреагировала, будто оно ей и не знакомо.

Из окошка подуло резким, промозглым ветром. Девочка задрожала, и я легонько обнял её, боясь раздавить, чувствуя как быстро-быстро, словно испуганная птичка, бьётся в её хрупкой груди сердечко.

Девочка, доверчиво прижалась ко мне. Из её глаз снова полились слёзы.

– Они убьют нас сегодня, убьют! – зарыдала скрипка

Я вздрогнул. Что это – необходимая жертва для брата? Девственницы для мощных заклинаний подходят лучше всего, а тут ещё и ребенок – несформировавшаяся, "открытая" судьба.

– Не бойся. Ты проживёшь ещё долго, – уверенно сказал я, гладя мягкие, густые волосы девочки.

Почему-то мне казалось, что я не ошибаюсь – проживёт. И пусть это будет красивая судьба!

Девочка продолжала всхлипывать, пока не заснула, спрятав голову у меня на груди, ничуть не боясь страшного демона-судью… Так, обнимая её, я долго сидел, наблюдая, как лучик солнца перемещается из одного конца тюрьмы в другой.

За дверью раздались глухие шаги.

Девочка, вздрогнула, просыпаясь. И тут же зарыдала.

Я обнимал её до последнего: пока грубые руки жрецов не оттащили ребёнка. Меня люди касаться боялись, действовали магией – ослабевающие волю узы я чувствовал повсюду.

У девчонки началась истерика.

– А-а-а-а-а-а! – орала она, великолепно заглушая ругательства жрецов, пока нас вели по длинному Коридору. Удивительно, как до этого такой красивый голос мог стать настолько пронзительным. Казалось, от него дрожали даже стены и пол. – ВА-ВА-А-А-В-А-В-А! Не хочу! Не хочу умирать! ВА-ВА-А-А-А! Мне больно! А-а-а-а-а-а! Пустите!

Так продолжалось долго – пока жрецы тащили нас к выходу из Коридора-подземелья. Там девочка с грохотом врезалась в каменный косяк и на время затихла.

Люди вздохнули спокойно.

Молча, они провели нас по многочисленным Коридорам главного храма в Метти, наконец, остановились перед высокой, массивной дверью, которая тут же, слвоно по безмолвному приказу открылась. Меня втолкнули в комнату, девочку внесли следом.

Конечно же, здесь был Эру. Отполированные белые доспехи брата сверкали, венок из священных цветок редо выглядел точь-в-точь как корона. Я поискал глазами Сиренити – та стояла у окна, безучастно глядя, как зажигаются на чистом зимнем небе звёзды.

Снаружи, внизу бесновалась толпа паломников, заполнившая всю площадь перед храмом. А люди всё прибывали, и прибывали.

И они жаждали зрелищ.

Сеня подвели к стене. Посмотрев под ноги, я увидел вырезанные в полу линии двойной пентаграммы. Я оказался положили как раз в одном из центров. Напротив пристроили девочку – всё ещё без сознания.

Эру хлопнул в ладоши – и жрецы исчезли, будто их ветром сдуло.

– Люди ждут моего появления, – светясь от самодовольствия, произнёс мой брат. – Дорогая, – повернулся он к Сиренити, – думаю, время пришло.

– Ещё пять минут, хозяин, – тихо откликнулась девушка, не отрывая взгляда от окна.

Я вздрогнул от этого пустого, равнодушного голоса и Эру усмехнулся.

– Что ж, тогда ещё есть время поговорить. – Он не спеша встал с трона, подошёл ближе. – Что, братец, вижу, ты уже всё понял. Да, напоследок я хочу забрать твою силу. Тогда я останусь единственным демоном в этом мире и смогу изменить его – так, как мне заблагорассудится.

Это я знал и раньше, но… почему единственным?

– Кария…

Брат усмехнулся.

– Сестра мертва. Погибла, сражаясь с каким-то чужеземцем. Я так понимаю, это наша красавица, – он кивнул на замершую Сиренити, – его пригласила. Жаль, правда.

Но глаза Эру сияли весельем.

Усмехнувшись, он встал, прошёл к девочке в другом центре магического рисунка. Пальцем провёл по бледной, блестящей от слёз щеке.

– А вот и наша жертва.

Девочка открыла глаза и я вздрогнул – ненависть, отразившуюся в них, не может испытывать ребёнок.

– Отойди от меня, демон! – прошипела она, мотнув головой.

Эру расхохотался.

– Видимо, мои жрецы не были с тобой очень уж деликатны. Но что поделаешь, крошка, такова природа человеческая, – заявил он.

– Что ты знаешь о нашей природе? – презрительно откликнулась девочка, садясь и обхватывая руками колени.

– Всё, – самоуверенно произнёс Эру. – Я же вас создавал.

Девочка рассмеялась – совсем не по-детски. В это же мгновение Сиренити, по-прежнему стоящая у окна, обернулась и в её пустых серых глазах мелькнуло изумление… и что-то очень похожее на страх. Но мгновенно исчезло. Долго, очень долго она смотрела на девочку. Та с таким же вниманием изучала волшебницу. Потом обе одновременно отвернулись. Сиренити – к окну, девочка – ко мне. В её глазах мальчик-демон я вновь увидел отчаяние. Тихо всхлипнув, девочка уткнулась головой в колени и еле слышно зарыдала.

Эру вернулся к трону и, глядя на Сиренити, произнёс:

– Что ж, пора начинать.

Волшебница послушно встала на колени у его ног, невидяще глядя перед собой. За окном раздались приветственные крики. Где-то далеко начался фейрверк в честь Создания.

А здесь, в храме замерцали линии пентаграммы.

Девочка прекратила рыдать, изумлённо наблюдая за ярким красным цветом, вспыхнувшим по линиям. Я же смотрел как между Сиринити и Эру протянулась золотистая цепь, как она натянулась, зазмеилась, коснулась пентаграммы – и линии вспыхнули ещё ярче.

Девочка рядом закричала – скорее от удивления, чем от боли, – когда сноп искр поднял её в воздух.

Линии запылали огнём. Воздух сжался, стало нестерпимо жарко и душно. Девочка вопила на одной ноте.

Не понимая, зачем это делаю, я протянул к ней руку и почувствовал тёплое касание тонких, изящных пальцев.

– Отдай мне то, что ты отнял у неё, – сидящий на троне Эру кивнул на Сиренити.

Я тихо застонал, когда его грудь словно тисками сжали волны красного света. Рядом мерно вопила девочка.

И самодовольный голос брата резал уши.

– У тебя нет договора, брат. Ты – ничто…

Последние слова утонули в треске пламени. Отстраненно я ещё успел подумать, глядя на стоящую на коленях Сиренити, такую ли жизнь она хотела для себя, когда согласилась на договор с братом?

И тут же рядом кто-то громко до боли знакомым голосом, уверенно произнёс:

– Демон Брас из Мира Нтро, я заключаю с тобой договор…

Скрипка торжествующе играла в этом голосе и даже не оборачиваясь, я мог точно сказть кому он принадлежит. Но Сиренити стояла на коленях рядом с троном, и золотая цепь соединяла её и брата. Но такой голос мог принадлежать только ей.

Рёв пламени вперемешку с музыкой заглушил последние слова. И тогда, словно по неслышному приказу, всё стихло. Комнату вновь наполнили сумерки и крики людей с площади. Эру вскочил, ошарашено глядя на что-то слева от меня. Я подцепил рукой появившуюся из груди цепь и только тогда посмотрел в ту же сторону.

Во втором центре пентаграммы стояла Сиренити. Я знаю волшебницу, енплохо её изучил за время нашего… знакомства. Эта девушка была не просто похожа на неё. Она была ею. Тот же пронзительный взгляд. То же выражение лица – иногда оно появлялось и у Сиренити – когда она не прятала свои чувства под маской. То же ощущение власти и силы. Только развивающиеся в неощутимом ветре волосы были серебристые, а не чёрные.

"Сиренити Сладкоголосая", – прозвучал в голове голос демона Руадана. Словно почувствовав, волшебница посмотрела на меня и тоже подцепила изящными пальчиками золотую цепь – и улыбнулась. Я узнал эту улыбку – такой она была в том городе вечером, под фейерверк. Именно так говорила: "Я хочу быть с тобой"…

Волшебнциа отвела взгляд и в упор уставилась на Эру. Брат отступил к трону. Споткнулся, схватился за подлокотник.

Сиренити шагнула к нему, легко преодолев сопротивление пентаграммы.

И тут другая Сиренити, что до этого сидела у трона, метнулась к волшебнице. Удивлённый взгляд, крик скрипки, яркая вспышка света.

Золотая цепь, вьющаяся из моей груди натянулась, зазвенела.

И снова рухнула знакомая темнота…

* * *

Вообще-то я собиралась просто прийти, забрать Брас, по возможности уничтожить Эру и рассеять своё ожившее воспоминание. Но, наверное, Руадан прав: мы слишком непредсказуемы – для друг друга так точно!

– Аи но ветару и шинтеру! – слова вызова – и в твоих руках сверкает меч, в точности похожий на тот, что я оставила в Нуклие.

А ты не даёшь мне даже времени прошептать свой вызов. Вспышка – и я спиной выбивая окно, вылетаю наружу прямо к ждущей зрелище толпе верующих. Что ж, они хотели представления – они его получат!

Меч не появляется и я вызываю жезл – длинный с острым камнем-навершием. Нападать им проблематично, а защищаться – самое то. Но атакуешь сегодня ты.