Текст книги "Я обязательно спасу Тот (СИ)"
Автор книги: Мария Соколенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
– Поехали на Западный, у нас нет выбора.
– Значит, доедем на машине или автостопом. – рявкает Мел. – Что еще предложишь?
Я, поджав губы, киваю.
– Едем на Западный. Я знаю, что нам делать.
Спустя время мы выходим из машины, оглядываясь по сторонам. Мел с блеклыми серо-голубыми волосами закуривает на ходу и, зажав сигарету между средним и указательным пальцем, натягивает капюшон.
– Если что-то пойдем не так, отвечать будешь ты.
– Знаю. – соглашаюсь я. – Никаких претензий.
Мы входим в здание и усаживаемся на скамьи в зале ожидания. Мел не прекращает дымить, я же еще издалека замечаю стройную женскую фигуру вдалеке. Эта фигура быстро приближается.
– Слава Богу! – восклицает Эллисон, порывисто меня обнимая. – Вы здесь. Я уже подумала, что вы не послушаете.
– Давай ближе к делу. – нетерпеливо выдает Мел.
– Хорошо. – согласно кивает Эллисон, заправляя прядь волос за ухо. – Итак, слушайте...
По мере рассказа голос девушки начинает дрожать, Мел бледнеет, а я случайно до крови прикусываю губу от напряжения. Вот новости-то, не ожидала даже!
– Так они хотят... нас в свою банду? – спрашиваю я, передернув плечами. – Что за пиздец? С чего они вообще взяли, что мы подходим на эту работу?
– Не они, а он. Всё решает этот Джерард.
– И как, этот хер стоит повыше Аларика?
– О, поверь, Аларик с ним и рядом не стоял.
– Ничего не понимаю. – говорит Мел. Достав уже третью сигарету изо рта, она продолжает, – Почему именно мы?
– Некоторые наши общины очень хвалят таких подростков, как вы. А вокруг вас двоих крутится столько тайн и сплетен, что... – Эллисон присвистывает. – Вы обе – как одно целое, понимаете? Одна цельная машина для убийств...
Я ничего не говорю и даже не моргаю, смерив Эллисон недоверчивым взглядом.
– Бред какой-то. – наконец подает голос Мел, улыбаясь. – Да ну, Брук, ты что, поверила ей?
Я, озадаченно почесав затылок, тяжело вздыхаю.
– Да хер знает. Я уже не уверена, что хоть кому-то можно верить.
– Мне – можно! – вскрикивает Эллисон, привлекая внимание какого-то мужчину в длинном пальто. Мужчину, опустив голову, внимательно смотрит на нас, но затем опускает шляпу пониже и прячет руки в карманы.
– Не нужно делать таких поспешных выводов. – хмыкаю я.
– Неужели ты не понимаешь, тупая мелкая дура, – шипит Эллисон, подходя на несколько шагов ближе. – Я – твоя единственная надежда.
Девушка берет мою руку в свою и внезапно мне на ладонь шлепается что-то гладкое и холодное. Я опускаю взгляд на маленькую темную книжечку.
– Это еще что? – сузив глаза, спрашивает Мел.
– Паспорта. Ваши прежние имена лучше забыть и на людях не вспоминать.
Мы с Мел по очереди открываем книжечки и смотрим на документы.
– Николь? Что за уебищное имя? – смеется Мел.
– А я – Кристина? – я вопросительно вскидываю брови. – Мы что, француженки типа?
– Оui, – соглашается Эллисон. – Слушайте, девочки, сейчас идите подальше и берите машину в прокат. Платите наличкой, никаких карточек. И ни с кем не связывайтесь. Вас могут уничтожить одним звонком. Лучше вообще выбросить телефоны.
Девушка, оглянувшись по сторонам, поджимает губы и отдает нам еще какие-то нужные пластиковые карточки с нашими фотками.
– К тому же, не советую угонять машины в этом районе. Вообще, знаете, не попадайте в неприятности. Так о вас быстро узнают.
– Спасибо. – говорит Мел, спрятав наши документы в одну сумку. – Мы, наверное, пойдем. У нас еще дохуя дел.
Я улыбаюсь Эллисон и, обняв её, замечаю, что мужчина с лавочки исчез.
– Береги себя. – шепчу я.
Мы с Мел уже разворачиваемся, но тут подруга останавливает меня движением руки. В дверном проеме быстро мелькает какая-то тень.
– МОЧИ ШЛЮХ! – орет кто-то и совершенно внезапно меня оглушает взрывом. Нас отбрасывает назад и я сквозь дым вижу в дверях высокую фигуру в распахнутом плаще. Этот кто-то наводит на нас оружие и подходит ближе, тяжело ступая.
Ушибленной рукой я чувствую, как Эллисон с кровью на лбу сжимает мою ладонь.
– Ты должна жить, – шепчет она, – Ты – важнее всего, что я знала до этого. Возьми то, что заслуживаешь.
Затем Эллисон удивительно быстро поднимается и набрасывается на наемника. Я поднимаю взгляд, а когда раздается выстрел, чувствую, как на глазах накапливается влага.
– Вставай! – Мел поднимает меня на ноги и тащит подальше отсюда.
Она умерла за меня.
– Бежим, скорее!
– Сюда! Хей, – кто-то машет нам рукой и Мел быстро запрыгивает в машину. Я забираюсь следом. Слышен свист шин. – Прокатимся, красотки?
Я должна жить? Да что она знает обо мне, чтобы делать такие выводы!
– Ты Магнус, да? – будто сквозь вату я слышу голос Мел и чьё-то невразумительное "Угу".
– Привет вам от Ребекки. – хохочет парень.
Глава 24. Сироты
Я толкаю калитку и вхожу на детскую площадку.
На улице стоит неприятная влага. Ею пропитана земля, неровный асфальт, дома вокруг и вся площадка. Моросит мелкий дождик. От прикосновения маленьких капель я натягиваю капюшон своей изношенной толстовки пониже, шмыгаю носом и сплевываю на асфальт. Присев на качели, я ощущаю, как меня сразу начинает раскачивать порыв ветра.
– Я мяса вяленого купила. – раздается голос Мел после скрипа калитки. – Будешь?
Я, прикрыв глаза, утвердительно киваю. Мел протягивает мне кусочек и мы принимаемся за трапезу.
– Сколько у нас денег? – интересуюсь я, проглотив лакомство.
– Достаточно. На коробок спичек и мыло хватит. – хмыкает она. – А что?
– Было бы неплохо раздобыть оружия. – говорю я, облизывая губы.
– Я подумаю, что можно сделать. – командирским тоном отвечает синеволосая, закуривая. – Старые связи поднимать нельзя. Неизвестно, кто нам враг, а кто не сдаст.
– Нельзя здесь надолго задерживаться. Нужно уезжать как можно скорее...
– Куда двинемся?
– На побережье. – говорю я, вспоминая наш разговор с Эваном. – В Эпсилон.
– Хороший выбор. Но, может, лучше вообще из страны свалить? Дома, конечно, хорошо, но чем дальше, тем лучше.
– Нужно подумать. Не будем загадывать наперед, ладно?
Мел кивает. Мы молчим совсем недолго.
– Знаешь, мы можем зайти к твоим родителям. – предлагает подруга. – Обрадуем их, так сказать.
– Не хочу рисковать их жизнями. А потом снова переживать все те эмоции... Нахуй. Может, свяжусь с Эмили, или даже с Софи, или Ребеккой. Кстати, ты что-то от Магнуса слышала?
– Он звонил утром, пока ты спала. Сказал, что квартира будет готова уже сегодня. А пока можем сходить куда-то.
– Знаешь, единственное, чего я хочу – это спать.
– Причем по жизни. – фыркает Мел, шутливо меня пихая. Я устало улыбаюсь. – Можешь в мотель вернуться.
– Не, я там в ванной сороконожку видела. – смеюсь я. – Вечером отосплюсь. Пока можем зайти к кому-то из старых знакомых.
– Например?
– К Софи.
***
Софи с облаком светло-русых волос хватает меня за плечи, сжимая до неприятного хруста, утыкается носом мне в шею и, сомкнув веки, шумно втягивает воздух через нос. Кажется, ей едва удается не разрыдаться.
– Брук! Мел! О Боже, о Господи, Мел! И... и Брук! Что вы... Боже! – бессвязно лепечет она, наконец отпуская меня. Но, оглядев нас с Мел, Софи прижимает ладонь к своей порозовевшей щеке, пару раз выразительно моргает и одним широким жестом обнимает теперь уже нас двоих. – Вы живы! Вы жи-ивы-ы!
– Да, мы живы. – спокойно осведомляется Мел, похлопывая Софию по спине, обтянутой тканью больничной формы. – Как ты, м? Рассказывай давай.
– Вы издеваетесь?! – возмущенно восклицает Софи, всплеснув ладонями и отстраняясь. – Мы не виделись... сколько месяцев? И я была уверена, черт возьми, я была уверена, что вы мертвы. Но...
– Давай не будем. – качаю головой я. – Это безумно длинная история. И всё слишком запутанно, чтобы точно сказать где мы будем уже на следующий день.
– И будем ли мы живы. – добавляет Мел.
Мы переглядываемся, пока Софи смотрит на нас во все глаза.
– Мне уже страшно. – бормочет она. – Но всё равно. Я хочу знать.
– Хорошо. – соглашается Мел, присаживаясь на койку в углу палаты. – Значит, дело было так...
Рассказ занимает около пятнадцати-двадцати минут. Иногда я подхватываю и продолжаю повествование вместо Тот. Всё это время мы едим шоколад, а Софи, откровенно ошарашенная и даже напуганная, не говорит и слова.
– Так вы, значит, – начинает девушка, прочистив горло. – Наемные убийцы? Это же так называется, да?
– Да. – кивает Мел. – Поэтому тебе нужно молчать о нашем возвращении. Даже о том, как нас зовут на самом деле.
– У нас есть поддельные документы. Пока будем опираться на это. – говорю я.
Софи ложится на кровати, уложив голову на плоскую синтетическую подушку.
– И надолго вы здесь?
– Нет. По крайней мере, мы надеемся на это.
– Нам нужно бежать как можно дальше. – поясняет Мел. – Иначе...
– Иначе что? – нетерпеливо вскидывается Софи.
Я делаю глубокий вдох и укладываю свою ладонь на
плечо подруги.
– Иначе нас убьют.
***
Я никак не могу решиться на этот разговор.
Мел ничего не говорит, только бездумно переключает каналы, пока не попадает на какое-то совершенно глупое ток-шоу. Я кручу мобильный в руках.
– Ты не обязана. – говорит девушка, не глядя на меня.
– Обязана. – качаю головой я. – Чтобы они были в безопасности и не ждали меня домой.
– Тогда сделай это.
Тот отворачивается от экрана, переводя взгляд на меня.
– Звони ей прямо сейчас, Брук. Звони. Если ты уверена в том, что это нужно – сделай это.
Я киваю. Слова Мел придают моим мыслям уверенности.
– Сделай это. – повторяет Мел. – Они заслуживают счастливой жизни...
Я просыпаюсь, подскочив на кровати. В комнате пусто, за окном светает. Умывшись, я прячу в карман пачку сигарет, зажигалку и телефон. А уже на улице, выкурив несколько сигарет подряд, я набираю номер мамы. Та поднимает трубку практически мгновенно.
Сначала мы говорим ни о чем. А затем, набравшись смелости, я перевожу тему.
– Мам, слушай, – старательно сдерживая слёзы, говорю я. – Я не вернусь домой.
Мама молчит пару секунд и шмыгает носом. От досады у меня сводит скулы.
– Прости, но твоя жизнь и жизнь остальных для меня дороже, чем какие-то жалкие минутные объятия и болтовня с глазу на глаз.
– Брук, – шепчет женщина. – Девочка моя, во что же ты ввязалась?
Я до побеления пальцев сжимаю телефон. Сердце бьется очень часто, разгоняя кровь, руки начинают дрожать. Меня бросает то в жар, то в холод. А еще я чувствую себя последней тварью.
– Я стала чудовищем, мама. – признаюсь я. – Больше тебе знать ни к чему. Этого хватит, поверь.
– Я скучаю. – говорит она, будто и вовсе не обратив внимания на мои слова. – Знаешь, детка, я лучше увижу тебя перед смертью, чем однажды осознаю, что не могу вспомнить твоего голоса. Пожалуйста...
– Нет.
– Прошу. – шепчет она. – Пожалуйста, Брук. Я тебя умоляю. Дай мне увидеть тебя.
– Я очень изменилась. Ты меня даже не узнаешь и ужасно расстроишься, когда поймешь, кем я стала. Не такой ты меня растила.
– Я заслуживаю знать! – кричит женщина. – Я заслуживаю знать, что с тобой всё хорошо. Мне плевать, что ты стала, как ты сказала, монстром. Ты ведь... ты мой монстр, детка.
Я кусаю губу и закрываю глаза.
– Я люблю тебя, мам.
– Я тебя тоже, Бруклин.
Сбросив вызов, я еще пару минут стою в тишине, прежде чем достаю карточку из телефона и, разломав её, выбрасываю вещицу вместе с мобильным в урну.
Я должна была.
И я это сделала.
***
Ребекка не обнимает меня. Мне этого и не нужно. От неё я получаю лишь сухой поцелуй в лоб и короткий взгляд в глаза.
Она без лишних слов впускает нас сначала во двор, а затем – в дом. Мы втроем молчим и идем по пустому коридору в полной тишине, затем закрываясь в комнате девушки.
Да, здесь ничего не изменилось. Всё тот же письменный стол, те же кровать с зеркалом и перегородка в середине комнаты. Глядя на всё это, в моей груди разливается приятное тепло.
– Рассказывайте. – требует девушка. На этот раз повествование начинаю я.
По окончанию рассказала Ребекка даже в лице не меняется. Девушка только задумчиво мычит, потирая острый подбородок, и отчего-то улыбается.
– Значит, докладывали мне всё правдиво. – довольно говорит она. – Замечательно, замечательно. Поздравляю, девочки, благодаря мне вы обе в безопасности.
Мы с Мел непонимающе пялимся на подругу, а улыбка последней становится еще шире.
– Людям этого вашего Аларика скоро придет конец.
– О чем ты вообще говоришь? – спрашивает Тот.
– О вашей рассеянности. Не заметили бревно в глазу, как говорится. А за вами ведь следили почти всё это время...
– Так это были люди твоего отца? – выдаю я на одном дыхании. – Не может быть! Бекс, какого хрена?!
Ребекка смеется, когда я хватаю её за плечи и встряхиваю.
– Зачем ты ввязалась во всё это?
– Мел, Брук, – начинает она, делая глубокий вздох и умиленно разглядывая нас. – Давайте без лишних расспросов, ладно? Это ни к чему. И благодарностей не нужно.
– Так они, получается, следили и докладывали тебе обо всём? – спрашивает
Мел.
– Именно. К тому же, именно они пустили слушок о том, что вы – настоящие таланты. Не думаю, что вы обе так уж хороши в этом деле. – признается брюнетка, скрещивая костлявые руки на груди. – Эти слухи и привлекли других. Те, кто вас хочет, прихлопнет Аларика в два счета.
– И заберет к себе. – фыркает Мел.
– Не существует идеальной системы. – закатывает глаза Ребекка. – Одной проблемой меньше. А там уже и до остальных рука дойдет.
***
В городе пусто. Ни одной живой души не встречается ни на моей улице, ни на улице Мел, когда мы доезжаем до её района – там нас тоже ожидает только свист ветра и шелест мусора на обочинах. Вот только возле её дома гудит мотор автомобиля.
Натали, поглаживая свой большой круглый живот одной рукой, машет родителям на прощание второй, свободной. Её муж тоже машет им рукой, пока родители Тот садятся в машину, после чего уезжают.
– Красивая она. – говорю я. – Люблю таких беременных, когда они не перестают следить за собой и не тыкают каждому прохожему в нос своим положением. Натали для меня – идеальное воплощение будущей матери. Такая нежная, изящная...
Я думаю о том, что сейчас делают мои родители, где они и как отреагировал бы мой брат на моё появление. Ведь моя семья думает, что я раз и навсегда покинула родной дом. Хотя, я уверена, так оно и есть. А затем в моей голове возникает какое-то странное и совершенно непонятное для меня чувство, сбивающее меня с мыслей о семье, – зависть.
Кому я завидую?
Взглянув на скрывающихся в дверях Натали с мужем, до меня наконец доходит. Ответу на собственный вопрос я поражаюсь.
Нет, нет, нет. Я не могу хотеть семьи. Да и чему тут завидовать, ну? Супружеская жизнь – обуза. Жесть просто. А я вот так просто смотрю и хочу того же. Такого же Ада.
– Пошли отсюда. – зовет меня Мел. Я киваю, насупившись.
– Пошли. – быстро отзываюсь я, чуть ли не бегом бросаясь подальше.
Лишь бы не видеть, забыть и не думать.
Ближе к центру люди стали появляться. Машины ползают, будто черепахи, а не мелькают рядом, как обычно, словно молнии.
Людей мало, почти все идут молча. Кто-то держит кого-то за руку, гремят пакеты. Изредка мимо проходят местные пьяницы.
На меня накатывает грусть.
– Давай напьемся. – предлагаю я.
– Давай. – поддерживает Мел и я наконец обращаю внимание на то, что она совершенно опустошена.
Мы идем в ближайший бар. На пути мне встречается высокий рыжеволосый парень, одетый в какую-то непонятную майку и джинсы. Лицо у него достаточно симпатичное, с большими и необычными глазами. И цвет глаз яркий очень – на нём явно цветные линзы. Мы сталкиваемся с ним, извиняемся и расходимся. Я – в бар, а он – на парковку.
Спустя пару часов мы выходим из бара. Мы с Мел идем на парковку, как тут нам встречается всё тот же рыжий парень. Только теперь весь в крови, каких-то непонятных царапинах и с синяком под глазом.
Мел даже не обращает внимание на его странное поведение, а я вот, видимо, до сих пор не привыкшая к раненным на улице, бесстрашно подхожу к юноше и спрашиваю, не нужна ли ему помощь. Этот парень вздрагивает и опускает на меня взгляд, видимо, только сейчас заметив, что он не один и его видят другие.
– Нет, спасибо. – с иностранным акцентом говорит он, почесав патлатый затылок. – Всё в порядке.
– Уверен? – спрашиваю я, приподняв одну бровь. Юноша улыбается. От его улыбки у меня по коже проходит мороз.
– Абсолютно. – понизив голос до шепота, говорит он. Парень немного склоняется вниз, к моему лицу, и трогает мои волосы. Я отшатываюсь.
– Курт! – кричит кто-то. К парню буквально подбегает его точная копия. – Что с тобой... Ох, черт!
Подошедший парень, явно брат этого Курта смотрит на меня удивленно и слегка встревоженно.
– Извини, что потревожили. – только и говорит он, схватив брата за локоть. – Только полицию не вызывай, пожалуйста. Мы сами всё разрулим.
– Я поняла. – говорю я, сразу же возвращаясь к Мел. В спину мне доносится тихое, едва слышное: "Ты видел? Это восхитительно".
***
Вернувшись в квартиру, мы с Мел переодеваемся и приводим
себя в порядок. Девушка уходит в душ, а я роюсь в своих вещах. Никак не могу найти любимый нож.
– Хей, Мел! – кричу я. – Ты нож не видела?
– Что-о? – орет Тот из душа. Я отмахиваюсь, тихо чертыхаясь себе под нос. Подойдя к чемодану подруги, я открываю его и забираюсь в боковой карман, где она чаще всего держит оружие. Правда, мне приходится тут же одернуть руку, потому что на месте ножа я касаюсь какой-то колбу.
– Лишь бы антибиотики. – шепчу я. Взяв одну из колб в руки, я разглядываю её, прекрасно понимая что в ней.
Мел выходит из душа, завернутая в полотенце. Девушка замирает в дверях, глядя на то, как я медленно поднимаюсь на ноги.
– Что же ты наделала. – говорю я, – Что же ты натворила...
Глава 25. Льется молодая кровь
Эван Майклсон
Влюбиться ещё раз – идиотизм. Я даже не думал, что такое возможно.
Я иду по ночной улице, слабо освещённой фонарями. Меж пальцами зажата сигарета, которую иногда подношу к губам, чтобы сделать затяжку. Без Неё рядом я даже не могу дышать, не то, что курить. В голове полный хаос. Неясно, куда я направляюсь. Интересно, а куда сейчас направляется Она? Поехала ли к побережью, как я советовал?
Запускаю руку в карман и достаю телефон. Для чего-то несколько минут смотрю на дисплей, чуть не спотыкаясь о камень на асфальте. Нет, Она не звонила. Что ж, это предсказуемо. Да и на что я рассчитывал? Сколько Ей там лет? Шестнадцать, семнадцать? В общем, похуй. В таком возрасте девочки каждую неделю влюбляются в новых парней. Тем более, я никогда старался не давать ей повода надеяться на большее между нами. Просто хотелось, чтобы она знала, что я всегда буду рядом, даже если между нами пролегают сотни и тысячи километров.
Моё внимание привлекает неоновая вывеска. Яркий свет неприятно бьет по глазам и я щурюсь, прикрывая лицо ладонью. Наконец, адаптировавшись, среди странного витиеватого шрифта я различаю надпись "тату-салон". Стоит зайти.
***
Я незаметно потираю рёбра сквозь ткань футболки, глядя на своего собеседника поверх бокала с каким-то пойлом, что так настойчиво пыталась мне всучить его секретарша. Было уже скучно. Да, я слышал о нем раньше, а он слышал обо мне. Джерард. Лучше Аларика, но тот ещё дурак. В глубине души я ненавидел таких, как они, но любил брать от них деньги. В конечном итоге их жизни когда-нибудь тоже окажутся в моих руках, так что пусть платят, пока могут. Но Джерард знает, как меня заинтересовать. Молодец. Интересно, как он разнюхал о наших взаимоотношениях с мальчонкой? В прочем, плевать.
Можешь прощаться с жизнью, Майкл Парсон.
***
Юноша стоит поодаль, натянув на голову капюшон. Ну же, малыш, улыбнись. Я так хочу в последний раз увидеть твою улыбку. Но он остаётся непреклонным, толкач кому-то наркоту с абсолютно каменным выражением лица. О да, я знаю эти таблетки. Именно после них Её еле откачали. В этом и его вина тоже. Едва вспомнив об этой ситуации, я начинаю все слабее контролировать себя, но внешне остаюсь крайне безразличным, валяясь с подворотне, разодетый в огромную куртку и замотанный в шарфы. На первый взгляд меня было невозможно отличить от простого бомжа. Посетители клуба, иногда выходившие через чёрный ход, лишь иногда морщили носы и брезгливо переступали через меня, только и всего. Наконец малыш распродал весь товар на сегодня. Ну и слава Богу. Лежание около блевотины какого-то торчка не было пределом моих мечтаний.
Майкл перевязывает полученную выручку резинкой и суёт во внутренний карман, поспешно направляясь вглубь дворов. Я встаю, показательно громко кряхча и держась за холодные стенки. Бреду за парнем, правдоподобно качаясь и иногда начиная издавать звуки, лишь отдалённо напоминающие людскую речь. Когда мы находимся уже достаточно далеко от людей, я моментально вскидываю руку с зажатым в ней пистолетом. Конечно, не без глушителя. Оружие легко скрывается в огромных рукавах куртки. Секунда и раздаётся приглушённый выстрел. Пуля приходится прямо в бедро юноши, задевая артерию.
Никто и не говорил, что в жизни будет просто, милашка Майкл. О-о-о, ты был таким настоящим другом! Так поддерживал Её! А кто сейчас поддержит тебя, а? Кто спасёт, Майки? Никто, верно. Никому нет дела до твоей доброты. Увы, такова жизнь.
Майкл падает на землю, вскрикнув. Но, придя в себя, он оборачивается, ввинчивая в меня взгляд.
– Кто ты? – рычит он. – Что тебе нужно?
Я рассыпчато смеюсь, стягивая с головы капюшон и взъерошивая свои кудри одной рукой, при этом все ещё держа парнишу на прицеле.
– Ты! – в ужасе шепчет Майкл, отползая подальше.
Приятно чувствовать своё превосходство над ним, ведь, в конце концов, Она так и не выбрала этого смазливого наркодиллера. А он совал Ей язык в рот. Так некрасиво. Так нельзя поступать с любовью Эвана Майклсона.
– Продай мне немного, а? – произношу я, лукаво глядя на мальчишку.
– Зачем ты это делаешь? Если ты так мстишь Брук за то, что она бросила тебя – это глупо. Она и меня бросила. Мы в одинаковой ситуации.
– А? – кажется, Её имя в сочетании с глаголом "бросила" на несколько секунд заставляют меня потерять равновесие и я опираюсь одной рукой о стену, будто так было и задумано. Сейчас главное не размозжить голову мальчишки в кровавую кашу, да. Вдох-выдох.
– Нет, дурачок. Неужели ты думаешь, что я стал бы тратить время на тебя?
– За что тогда? – спрашивает Майк, держась за раненную ногу. – Я просто хочу знать за что ты меня убиваешь. Я понимаю, что ты всё равно это сделаешь.
Блондин, с трудом сглотнув, упирается затылком о холодную влажную стену стоящего рядом здания. Я расхаживаю туда-сюда перед носом жертвы, вертя в руках пистолет и постоянно то отвинчивая, то прикручивая обратно глушитель,
– Все очень просто, Майкл. Тебя заказали. – говорю я, прежде чем продырявить блондину руку. Майкл, сам того не хотя, срывается на душераздирающий вопль.
– Так какого черта ты тянешь, урод?! – с трудом расцепив зубы, шипит блондин. – Хочешь сделать мне так же больно, как сделали тебе? Пошел ты.
Сплюнув прямо мне под ноги, парень улыбнулся.
– Тебе в любом случае будет больно. – я развожу руками, теперь уже глядя на Майкла с долей заинтересованности. Целюсь ему прямо в лоб, но прямо перед выстрелом опускаю руку немного ниже и продырявливаю парню левое легкое.
– Когда мне делали больно? – все же этот вопрос не давал мне покоя.
Майкл соскальзывает вниз и, едва склонив голову, пытается делать вдох, но заходится в ужасающем кашле.
– Брук. – просто отвечает юноша. – Она бросила тебя, Майклсон. И вряд ли об этом жалеет, знаешь. Очередная мразь. Таких тысячи. А ты так убиваешься...
Блондин медленно моргает.
– А девчонка-то не промах. Охмурить – как пить дать.
Я смеюсь, наблюдая за медленным угасанием жизни в глазах Майкла.
– Ты ошибаешься. Все это время она ждала меня, а ты был лишь временным увлечением. Она слишком вежлива, а ты слишком похож на мокрого котёнка, чтобы выкинуть тебя прочь.
– За-блу-жда-аешься. – шипит Майкл. Его глаза закатываются, грудная клетка в последний раз опускается, а затем замирает.
Мне приходится подавить настойчивое желание выпустить всю обойму в ещё горячее тело этого паренька. Мои губы трогает едва заметная усмешка, когда я несильно задеваю носком кеда руку Майкла, которая повисла вдоль тела, словно конечность полосканной куклы. Наверное, я должен был чувствовать сейчас сатисфакцию. Но нет, этого не было. Вместо удовлетворения пришла какая-то пустота и подавленность. А что, если мальчишка был прав? А если я поступил как последний трус, убив его? Ну нет, я точно не трус, ведь всего лишь выполнил свою работу. Взгляд цепляется за куртку Майкла и я отыскиваю его внутренние карманы, находя немного порошка. Доля эйфории – вот то, что мне сейчас нужно.
Брук Дженкин
Приходится отрабатывать каждый удар. Руки горят, футболка взмокла от пота, волосы от каждого резкого движения шлепают меня по лицу.
– Эй! – зовет меня Мел, стоя в дверях. – Мне нужно уйти.
– Давай. – не отрываясь от дела, говорю я.
Когда я наконец оборачиваюсь, подруга продолжает стоять в дверях, выжидающе глядя на меня.
– Ты ведь хочешь поговорить. – тихо осведомляется девушка, захлопывая дверь. – Хочешь ведь? Мне надоели эти недомолвки.
Я тяжело вздыхаю и, отбросив с лица пару влажных прядей, присаживаюсь на скамью.
– Ты знаешь, что у меня проблемы. Но я в любой момент могу соскочить.
– Где-то я это уже слышала. – фыркаю я.
– Брук, ты не совсем понимаешь. Меня к ним не тянет. Я могу обойтись без наркотиков, но мир... Мир становится в сто раз хуже, а я ничего не могу с этим поделать. Реальность слишком тяжелая, понимаешь?
– Мне плевать на твои разногласия с реальностью. Я не хочу, чтобы однажды, после очередной дозы, ты уснула и больше не проснулась. Я не за этим последовала за тобой в Дом. – я снова поднимаюсь на ноги, разминая плечи. – А теперь иди, Мел. Иди куда хочешь. И пожалуйста, просто подумай о том, что делаешь и чем рискуешь. Думай над этим столько, столько возможно. Только тогда ты всё поймешь.
Я продолжаю тренировку, чтобы отвлечься от гложущих изнутри мыслей, а Мел уходит.
Но, когда на глаза набегают слезы, я опускаю руки и утыкаюсь лбом в боксерскую грушу.
***
Интересно, в какой именно момент я перестала бояться оружия? Во время восстаний, или попадя в Дом? Знаю только, что я окончательно перестала страшиться этого во время наших тренировок с Эваном. Даже будучи, фактически, никем в Доме мне было немного не по себе от того количества оружия, которое мне приходилось чистить.
Чистить. Да, когда-то я была почти что прислугой. Помощницей, так ведь меня называли? Я и не помню. Мне это неважно. Я нисколько не жалею, что вытерпела этот опыт. С моей-то наблюдательностью. Я поняла всю их систему, наслушалась историй о должниках и тех, кто пытается пойти против всех. Теперь я знаю, что меня ожидает. Но я не боюсь. Со мной Тот – это главное.
Хотя... Надолго ли она со мной? Полагаю, есть вероятность того, что между мной и наркотиками она выберет последнее. Грустно, конечно, но это возможно. Я и к этому готова. И пусть надежда умирает последней, нужно готовиться к худшему. Всегда, в любой ситуации.
Сейчас ничего не происходит. Мел возвращается домой – её трясет, лицо белое, как мел, а всё тело напряжено до предела. Тут до меня доходит, что она сделала свой непростой выбор и выбрала меня. Но некогда торжествовать.
– Всё будет хорошо. Потерпи. – говорю я, заворачивая дрожащую Тот в одеяло и подкладывая ей под голову ещё одну подушку. Девушка морщится и обнимает себя руками.
– Тебе что-нибудь принести?
– Нет. Просто уйди, пожалуйста. – шепчет Мелани, натягивая одеяло до самого носа. Я киваю и, поднявшись на ноги, ухожу в гостиную. Из комнаты доносятся всхлипы, поэтому, чтобы заглушить эти звуки, я включаю телевизор и делаю звук громче.
Глупая.
Я закатываю глаза, бездумно пялясь на какую-то очередную красотку, рекламирующую кухонный комбайн.
Боже, какая же она глупая. И эта девица, и Мел.
Знаете, будь я чуть более мягкосердечной, то не отставала бы от Мел ни на шаг, жалела бы её, гладила по голове и шептала всякую ободряющую хрень. Хотя ладно, буду откровенной – это я тоже делаю. Моё сердце временами обливается кровью, но злости куда больше, чем сожаления. Видимо, поэтому я и сижу здесь, а не с ней, не реагируя на её настойчивые просьбы уйти.
– Глу-упая. – хмыкаю я.
***
По истечению пары недель мы с Мел собираем вещи и, подгоняемые настойчивой мыслью о том, что пора бы и отдохнуть, направляемся на Эпсилон, остров на юге. На сегодняшнее время там необычайно красиво и тепло, и Мел это расслабляет.
Но я никак не могу расслабиться.
Воспоминания ещё слишком свежие, и несмотря на то, что Мел теперь спокойна и умиротворена, я знаю, что она тоже думает о произошедшем. Думает о своей ломке, о слезах и боли, а мой уставший вид лишний раз напоминает ей о произошедшем кошмаре.
Ох, если бы это была наша единственная проблема...
За нами по пятам следуют люди некого Джерарда. Это не может не напрягать, но Мел, кажется, как-то параллельно. Ей теперь всё равно что с нами будет.
Ей, может, и всё равно, но мне-то не плевать.
Что уж здесь поделать, придется разбираться со всем самой.
Мы отдыхаем на пляже, ходим в кафе, светим только поддельными паспортами, но однажды вместо официантов нас встречают люди в балаклавах. Я обвожу помещение ресторана взглядом.
– Зашибись, – ворчу я, скрестив руки на груди. – Даже поесть не дадут. Нет, ну что за люди!
– Мисс Дженкин, мисс Камбелл! Замечательно, прекрасно, я так рад нашей личной встрече!
Незнакомый мужик пожимает наши руки по очереди, сгорбившись. Мел вопросительно вскидывает брови.
– Дать автограф? – предлагаю я.
– Как-нибудь позже. – учтиво соглашается мужчина, сцепляя руки за спиной. Да, он куда моложе и симпатичней Аларика, но есть в нем что-то отталкивающе. – Меня зовут Джерард. Поужинаем?
– Видишь, тебя всё-таки накормят. – ухмыляется Мел, когда нас проводят в отдельный зал. Мы садимся за накрытый стол под прицелами автоматов, а Джерард не прекращает скалиться.
Ужин почему-то проходит в полной тишине. Звенят приборы, Джерард не поднимает на нас взгляд.
– Кто тебя нанял? – внезапно спрашиваю я. Мел пинает меня ногой под столом. Мужчина поднимает на меня хитрый взгляд и улыбается.
– Его имя тебе ни о чем не скажет. – вальяжно осведомляется он.
– Мне и твоё имя ни о чем не говорит. Но знаешь, нужно же знать как зовут того, кого ты собираешься прикончить. – говорю я. Джерард издает отрывистый, но громкий смешок, и отпускает своих людей. Моё удивление усиливается с каждой секундой.
– Я знаю много имен. Например, Чейз. И Кассиопея. А ещё я знаю имя Эван. Эван Майклсон. – мужчина ткнул вилкой сначала в мою, а затем и в сторону Мел. – Ну и кто из вас, дурочек, с ним мутит?
– Неважно. Продолжай. – требует Мел. Мужчина примирительно поднимает руки.
