Текст книги "Я обязательно спасу Тот (СИ)"

Автор книги: Мария Соколенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Это что, дружба 21 века? Электронная дружба, которая измеряется мозолями на больших пальцах, а не светлыми воспоминаниями и пережитыми эмоциями. Да, так я думала довольно долго, пока однажды я не позвала её к себе и не призналась, что стала подрывателем. Тогда я в первый раз увидела действительно злую, а может и испуганную Ребекку Кэрролл, и поняла, что вот и пришел конец нашей "электронной" дружбе.

– Ты что, – тогда сказала она. – В самом деле... Брук, ты, мать твою, совсем ебнулась?!

Тогда я с улыбкой пожала плечами, а напряжение в комнате стало еще более плотным, таким, будто его можно было увидеть и потрогать.

– Кто тебя на это подбил? – со старательно-равнодушным видом спросила она, но, заглянув ей в глаза, я сразу поняла, что она из последних сил скрывает охватывающее её бешенство. – Кто?

– Никто меня на это не подбивал. – сказала я. – У меня своя голова на плечах и только я в ответе за свои решения.

На секунду мне показалось, что Ребекка прямо сейчас вскочит с места, ебнет меня по голове чем-нибудь тяжелым и просто уйдет, оставив "жертву" корчиться на полу от боли. Но этого не произошло. Она просто приподняла подбородок, сузила глаза и скривила губы. Так она молчала еще пару минут, прежде чем у меня лопнуло терпение:

– Ребекка! – протянула я, дернув её за очередной пестрый шарф, обмотанный вокруг длинной шеи. – Ре-бе...

– Заеби или я сломаю тебе нос. – вкрадчиво молвила она и я действительно замолчала.

Она расхаживала по комнате, как загнанный в клетку зверь, и даже не смотрела на меня. Ребекка не говорила, только спросила "Мел тоже?" и, получив положительный ответ, что-то прорычала себе под нос.

Тогда мне было стыдно и смешно одновременно, но я старательно сохраняла бесстрастный вид.

– Могло быть и хуже. – пробормотала я.

Так и произошло.

Наемником быть хуже, чем подрывателем.

***

– Эта мелкая, Бруклин, знаешь ли, когда тебя не было, пыталась покончить с собой. – Том затягивается сигаретой и выдыхает дым в сторону. – Парсон её притащил, когда она была в отключке. Передоз. Смешала ЛСД, кучу всякой хуйни, парацетомол... Думал, нихуя, всё, не откачаю, а она чудом очнулась. Я охуел, когда она в первый раз глаза открыла. Потом осталась у меня, я её прокапал, вышла уже как новенькая. Аларику сказал, что у неё грипп.

– Никто больше не знает? – Эван тоже делает несколько затяжек и хмурится. – Да и ты уверен, что это была попытка суицида, а не просто банальная тупость?

Блондин старается выглядеть максимально бесстрастным, но даже невооруженным взглядом видно, что он цепляется за этот вопрос, будто утопающий за соломинку.

– Нет, никто не знает. – уверяет Эвана Том, покачав патлатой головой. – Увы, парень, она самая. Я и не удивлен. Она же ребенок. Дети в такой среде часто "ломаются".

Мужчина задумчиво чешет поросшую щетиной скулу и хмыкает.

– А так и не скажешь, что ебанная суицидница.

Он хмыкает. Эван на пару секунд уходит в себя, устремив пустой взгляд в пол и зажав тлеющую сигарету между пальцами.

– Ебонатка малолетняя. – наконец, снова "ожив", говорит он. – Ладно. Я с ней поговорю. Спасибо, что сказал.

Майклсон тушит сигарету о запястье, никак не реагируя на боль от нового ожога, и взъерошивает кудряшки одной рукой. Он бросает задумчивый взгляд на экран мобильного и прочищает горло.

– Мне пора. Постарайся не сдохнуть до нашей следующей встречи.

Он криво ухмыляется и, хлопнув Тома по плечу, выходит на улицу. Мужчина еще несколько секунд стоит на тротуаре, запустив руки в карманы и просто размышляя. Как Бруклин могла? Может, это неправда? Да, точно, но он должен знать наверняка.

***

После передоза, выйдя из дома Тома и вернувшись к Аларику, я не чувствовала себя хорошо, но и назвать моё самочувствие плохим язык не поворачивался. Я просто была, существовала, присутствовала. Вроде Брук, но в то же время...

Однажды я поймала себя на мысли, что даже жалею о том, что не умерла тогда. Да, я вроде не собиралась себя убивать, но ощущение того, что долгожданная свобода была так близко, давало небывалое облегчение.

Мел первой забила тревогу, Кайла – сразу после, остальные подключились следом. Никто не понимал, в чем дело, что вообще произошло, а Майкл молчал до последнего, пока не признался во всем Тот. И тут началась самая жара.

Меня будто облили ледяной водой, а затем затолкали в горячий душ. Все жители Дома стали таскать меня по всем заданиям, просто погулять и за покупками. Они знали, что обычно следует за таким – зависимость от наркотиков, алкоголизм, бесчисленные попытки самоубийства, полная апатия, поэтому действительно старались вытянуть меня "на свет". Но я не шла на контакт, держась до последнего.

Стимулом "вернуться" оказалось возвращение Эвана. После этого я буквально преобразилась – будто похорошела, стала гулять на свежем воздухе и проводить больше времени с другими. Что, собственно, делаю и сейчас.

Я сижу за столом на кухне, подперев подбородок кулаком, и смеюсь над забавной историей из жизни Кайлы. И тут...

Эван, как и всегда, входит без стука. На вид – мрачнее тучи: насуплен, губы плотно сжаты, а недобрый взгляд темных глаз сосредоточен лишь на мне одной.

– Дженкин, пойдем. Поговорить надо. – отрывисто произносит он, глядя на меня выжидательно и строго. Он не обращает ровно никакого внимания на остальных и то, как они вразнобой здороваются с ним. И только я молчу, чувствуя напряжение мужчины. Однако, когда ничего больше не остается, согласно киваю и поднимаюсь с места.

– Поговорим в моей комнате. – говорю я, облизывая в один момент пересохшие губы. Я веду мужчину вверх по лестнице, завожу его в свою комнату и закрываю дверь.

– Ты ебанутая? – сразу же рычит Эван, как только за его спиной захлопывается дверь. – Почему я блять узнаю, что ты чуть не покончила с собой? Отвечай, Бруклин!

Не сдержавшись, он несильно встряхивает меня за плечи. Я не предпринимаю и малейших попыток вырваться.

– Что? – растерянно бормочу я, нахмурившись. – Ты о чем вообще? Не было такого. Кто тебе вообще сказал такую глупость?

– Хоть мне не ври! – Майклсон до боли, однако совершенно неосознанно сжимает мои плечи. – Хочешь сказать, что не мешала ЛСД, парацетамол и прочую срань? Хочешь сказать, что не была при смерти?

Наши взгляды сталкиваются. Эвана – темный и непроницаемый, на секунду становится совершенно потерянным. Я виновато опускаю ресницы.

– Я... я... Ну было, хорошо, это было. – соглашаюсь я, упираясь ладонями в грудь Эвана. – Отпусти.

– Зачем, Бруклин? – кажется, киллер даже не слышит моих слов. – Можешь объяснить? Ты же обещала мне. Казалась умной. И, как выяснилось, я ошибался.

Он говорит тихо, но от этого его тон становится еще более пугающим, чем обычно.

– Я ничего тебе не обещала, пусти меня! – восклицаю я, отталкивая блондина от себя и отступая назад. – Почему ты ведешь себя так, будто тебе не плевать?! Это злит больше всего.

Я качаю головой, скрещиваю руки на груди и отворачиваюсь к распахнутому окну.

– Может потому что мне действительно не плевать? Ты чуть не покончила с собой! Как я могу оставаться безразличным?! – Эван вновь повышает голос. – Ты так и не объяснила мне, Бруклин. Мне. Нужны. Объяснения. Назови хоть одну ебаную причину!

Он разворачивает меня к себе за запястье.

– Да я не пыталась покончить с собой, ясно?! – огрызаюсь я. – Черт, Эван, сам подумай, разве я не доказала тебе, что могу пережить любое дерьмо?

Я устало вздыхаю и закатываю глаза.

– Это был передоз, я глотала таблетки. Но не для того, чтобы покончить с собой, а так, ради развлечения.

Наемник всплескивает руками.

– Пиздец! Нет, ну заебись! – нервно смеется он. – А думать головой тебя не учили? Весело тебе? Жить надоело? Что с тобой происходит, мать твою?

Мужчина откровенно не находит себе места, я же почему-то чувствую себя виноватой.

– Как дать бы блять тебе, чтоб мозги на место встали. – Эван замахивается, но, разумеется, не для того, чтобы меня ударить, а лишь для виду, пригрозить.

Смешно даже. Что же такого должно случиться, чтобы он меня ударил?

Я уже открывает рот, чтобы что-то сказать, как в комнату без стука входит взъерошенный Майкл. Он, сразу заметив то, как замахивается Эван, решает, что он хочет меня ударить, и отталкивает мужчину в сторону.

– Какого блять хуя здесь происходит?! – рычит он, широким жестом, по-хозяйски захватывая меня за талию и отодвигая меня назад, на свою спину.

– Исчезни отсюда. Просто исчезни. – выдыхает Майклсон, сжимая руки в кулаки. Но заметив, как Майкл просто-напросто трогает меня, наемник выходит из себя еще больше, но пока он пытается держаться и даже успокоиться. – Исчезни!

Я понимаю, что ничего хорошего из этого не выйдет, поэтому стараюсь объяснить Майклу, что всё нормально и мы просто так разговариваем. Никто не собирался драться или заниматься чем-то в этом роде. Однако Майкл даже не слушает меня, надвигаясь на Эвана.

– Майк, не надо! – прошу я, вцепившись в руку друга. – Пожалуйста, уйди.

– Ты правда не видишь, как он с тобой обращается?!

– Майк!

– А ты, – говорит парень, повернувшись к Эвану. – проваливай отсюда!

– Я свалю отсюда. – говорит Эван, пугающе скалясь. – Но только после тебя, малой. Тебе стоит лучше выбирать выражения, обращаясь ко мне.

Эван беззаботно хохочет, прежде чем взять парня за грудки и силой вытолкнуть его в открытое окно.

Стоп. Что происходит?

Он что, серьезно это сделал?

Я молниеносно подбегаю к окну и выглядываю из него, чтобы убедиться, что Майкл жив. И правда – лежит себе на земле, корчится от боли, к нему уже подбегает Ким.

– Ты что, Майклсон, – говорю я дрожащим от злобы голосом, обращая на Эвана взгляд, полный изумления и какого-то животного ужаса. – совсем уже?..

Я пячусь назад, к двери, и качаю головой.

– Какого хера ты делаешь с моей жизнью и моими друзьями?! – спрашиваю я сквозь плотно стиснутые зубы.

Эван откидывает кудряшки с лица и безразлично поводит плечами.

– Мы еще не договорили. Не переводи стрелки. Я сделал то, что сделал. И я действительно переживаю за тебя. – выдыхает блондин.

– Разве? – я срываюсь на нервный смех. – Заявляешься сюда, будто так и нужно, выбрасываешь моих друзей из окон и говоришь, что переживаешь. Знаешь что, иди нахер, Майклсон.

– Он тебя лапал. – тихо произносит наемник, но я его уже не слышу.

Я вроде собираюсь выходить из комнаты, но замираю, взявшись за дверную ручку. Мои губы трогает едва заметная улыбка.

– Мы с Майком мутим. Пока еще не официально, но всё к этому идет. Так что пожалуйста, если ты хоть немного меня ценишь, сострой из себя адекватного человека и прекращай творить хуйню.

Майклсон выглядит ошарашено, а на несколько секунд его выражение лица становится даже грустным и непонимающим, словно он – маленький ребенок, у которого отобрали его раскраски.

– Удачи вам в отношениях. – наконец выдавливает из себя мужчина. Проходя мимо меня, он задевает моё плечо своим и выходит из комнаты.

– Если бы я тебя не знала, подумала бы, что ты ревнуешь! – смеюсь я ему вслед, цепляясь за дверной проем.

– Да, может блять и ревную! – совершенно не стесняясь, кричит мужчина в ответ.

***

Проходит немного времени, прежде чем Майкла увозят в больницу с переломом руки, а я, завернувшись в теплую кофту, захожу обратно в гостиную. В комнате никого, кроме нас, двух придурков, и говорящего телевизора.

– Ты идиот. – говорю я Эвану.

– Знаю. Прости меня, Бруклин. – говорит он и, подняв на меня взгляд, тушит уже неясно какую по счету сигарету о запястье. Я, глядя на это, слегка смягчаюсь.

– Я бы тоже психовала, если бы узнала о таком. Правда. Майк просто под горячую руку подлез. И... Эван, почему ты ревнуешь?

– Ну потому что. Я не хочу, чтобы ты общалась с этим ебанатом. Серьезно, Дженкин. – Эван тяжело вздыхает и потирает переносицу двумя пальцами. – Ладно, хочешь быть с ним – будь. Не буду вам мешать.

– Он только при тебе такой резкий-дерзкий, со мной он абсолютно другой: заботливый, нежный, всегда выслушает и поддержит. Только благодаря ему я перенесла твою пропажу более-менее спокойно. И то...

Я обреченно качаю головой и, подойдя к блондину, без разрешения присаживаюсь на его колени. Эван обнимает меня, прижимая к себе.

– Я не хочу быть с ним. – тихо признаюсь я. – Майкл хороший, его девушке очень повезет, но мне не нужны отношения в Доме. Я не хочу с ним ни целоваться, ни трогать его, ни чтобы он трогал меня. Я его не хочу, понимаешь?

– И я не хочу, чтобы он трогал тебя. Когда он взял тебя за талию, я был готов превратить его лицо в кровавую кашу. – в свою очередь признается киллер, устремив взгляд куда-то в сторону.

– В общем, прости меня за все дерьмо, малая.

– Ничего, я не обижаюсь. Но Майка мне жалко.

Я прикрываю веки, доверчиво льнувши к Эвану и укладывая подбородок на его плечо.

– Вот только я ничерта не понимаю. Кем мы приходимся друг-другу? То есть, тебе не нравится, когда кто-то хватает меня за талию, но и сам меня не трогаешь. Я же тоже человек.

– Тебе сейчас не нужно это, Бруклин. Я не хочу ломать тебе жизнь. И я не хочу, чтобы ты переживала смерть еще одного близкого человека. – Эван проводит кончиками пальцев по моей спине и хмурится. – Я не дам тебе ничего хорошего в этой жизни. Из-за меня ты будешь сильнее привязана к Дому.

– Ты ставишь слишком много ограничений, Эван. Бросай это. Да и откуда тебе знать, что ты не дашь мне ничего хорошего?

Я тяжело вздыхаю, глядя на лицо мужчины.

– Мне хуже уже не будет, согласись. Я и без того постепенно теряю всё и всех. Но настаивать на чем-то я не буду, это не в моём стиле.

Эван недолго молчит, сильнее сжимает мою талию, будто боится, что я сбегу прямо сейчас, и едва заметно качает головой.

– Ты хочешь пережить то, что пережила Мел?

Я болезненно морщусь, как будто старая травма внезапно дала о себе знать.

– Я знаю, что такое терять любимого человека. И я не хочу, чтобы ты через это проходила из-за меня. Может, однажды ты будешь благодарна мне за это.

Эван мягко проводит тыльной стороной ладони по моей шее и ключицам. Я вздрагиваю, чувствуя, как кожа покрывается мурашками.

– А может, сейчас я совершаю самую большую ошибку в своей жизни...

– Не знаю, но надеюсь, что это ошибка. Чудовищная ошибка, которую можно будет однажды исправить. Однако я уважаю твоё решение, правда, поэтому...

Я обнимаю Эвана за шею, прижимаюсь губами к его лбу и оставляю на коже блондина сухой поцелуй.

– Останься со мной сегодня.

– Прости, Бруклин. Я не могу. Мне нужно уйти. Я пришел только из-за того, что узнал про тебя. Много работы.

– Да, ладно. Завтра хоть зайдешь?

– Меня не будет несколько дней. Может больше.

Мужчина бросает отрывистый взгляд на дверь за которой, как ему показалось, послышался какой-то шум. Я с трудом сглатываю и откидываю волосы с лица.

– Хорошо. Ты только... береги себя, ладно?

– Бруклин... – Эван издает надрывный смешок и улыбается. – Я предупреждал тебя. Это моя жизнь и по-другому не будет никогда.

– Просто скажи, что не будешь вести себя, как дебил. – я шутливо пихаю Эвана в плечо, смеюсь и поднимаюсь на ноги. Эван встает следом.

– Это невозможно, если ты дебил по жизни.

Я с улыбкой скрещиваю руки на груди.

– Удачи. – я приподнимаюсь на носочках и коротко целую Эвана в щеку.

– Не сдохни там.

Затем мы обмениваемся самыми красноречивыми взглядами, говоря друг-другу то, что никто никогда не поймет, одновременно киваем и, развернувшись, шагаем в противоположные стороны.

Он вернется. А я буду ждать.

***

– Мел! – зову я. – Мел! Бьянка, ты Мел не видела?

– Что?

– Мел не видела? – терпеливо повторяю я.

– А, Мел, да. Точно, я видела её. Э-э-э... В спальне, вроде. В её спальне. – блондинка оглядывается по сторонам, будто собираясь указать мне направление (это не смотря на то, что мы находимся даже не на этаже со спальнями), и резво шагает куда-то в сторону кухни. Я только глаза закатываю.

Поднявшись в спальню Мел, я застаю подругу, развалившуюся на кровати. И абсолютно обдолбанную.

– Всё с тобой понятно. – говорю я, забираясь на кровать девушки и никак не реагируя на её недовольное сопение. – Ну, что на этот раз?

– Немного кокса. – лениво отвечает она.

– Молодец.

– Одну дорожку только.

– Какой прогресс. – фыркаю я. – Сегодня Эван заходил.

– Да, я видела, как Майкл летел из окна. – смеется Мел. – Это нужно было заснять на камеру. Так ты сказала ему?

– Что сказала?

– Ну, о том, что чувствуешь.

– А, нет. Конечно нет, ты что. – я качаю головой. – Зачем это ему?

– Вы нравитесь друг-другу. Причем очень сильно. Ты заслуживаешь счастья, Бруклин. Эван может и псих, но горячий псих. Вы отлично друг-другу подходите.

– Спасибо, конечно, но...

– Скажи ему, пока мы еще здесь. Нельзя так долго тянуть.

– Он и без моих слов всё прекрасно понимает. – говорю я. – Так что лежи и молчи.

Мел действительно умолкает, теперь безразлично рассматривая потолок.

– Мы начнем новую жизнь. – говорю я. – Заведем новых друзей, будем путешествовать, еще сто раз влюбимся... Это нормально.

– Да что мы знаем о нормальности? – смеется Мел. – Ни-че-го. Будем плыть по течению.

– Через два дня уходим.

– Да, через два дня.

Синеволосая поворачивается на бок, подкладывая руки под голову, и глубоко вздыхает.

– Спокойной ночи, Брук.

– Спокойной ночи, Мел.

Через два дня нас уже здесь не будет. Клянусь, не будет.

Глава 23. Самое время

– Не знаю, почему так долго тянула. Я просто слабачка. – я нервно усмехаюсь и обращаю взгляд на Эвана. – Знаешь, чувствую себя, как цепная собака, которая собирается отвязаться. И вроде понимаю, что за это могут пристрелить, а свобода так опьяняет...

Эван понимающе ухмыляется.

– Сейчас скажу до горя пафосную вещь: лучше умереть свободным, чем провести всю свою жизнь так убого. – мужчина качает головой, бросая отрывистый взгляд на безоблачное небо. – Ты достойна быть счастливой, Дженкин. А настоящего счастья без свободы не бывает. Ты не та девочка, которой будет достаточно красивой золотой клетки.

– Я понимаю. И всё равно как-то страшно. – говорю я, тяжело вздыхая. – Но я уже не пойду на попятную, это сто процентов.

Я опрокидываю бутылку вина, делаю глоток и улыбаюсь.

– Что ты почувствовал, когда сбежал из дома?

Вспоминая прошлое, Эван уходит глубоко в себя.

– Это было... Странно, да. Непривычно. Но так кайфово. Знаешь, могу сравнить эти ощущения с теми, которые я получил, избавившись от зависимости. Ты понимаешь, что сейчас тебя больше абсолютно ничего не держит. Ты наконец свободен и ничто не вернет тебя обратно, если ты сам не захочешь. Это абсолютная идиллия. Я наконец мог самостоятельно удовлетворить свои амбиции. Меня вскоре перестали ассоциировать с Домом, воспринимая отдельным, полноценным специалистом.

– Правда? Звучит очень даже неплохо.

Я вытягиваю ноги вперед, рассматривая носки своих ботинок, и поджимаю губы.

– Я тебе по-доброму завидую. И я никогда тебе этого не говорила, но мне была очень важна твоя поддержка. Честно, даже странно, что человек, который знал меня так долго, не оказывал для меня такой поддержки, какую оказал ты. Я про Ким. Она ведь всё время твердит, что Дом – это лучшее, что случалось с нами, а ты всегда был прав. Так что спасибо, Эван.

– Не сравнивай меня с девочкой, у которой на первом месте гормоны. – Эван приглушённо хохочет. Я тоже не сдерживаю смешок.

– Где ее ебут, там ей и хорошо. А вообще, не благодари меня за это. Я просто говорил правду. В который раз скажу, что тебе здесь не место и я рад помочь тебе.

– Я тоже наконец это поняла. Точнее, я всегда это знала, но в последнее время осознала это еще более... четко. – я хмыкаю. – Так что она остается здесь, а мы с Мел валим. Она любит Калеба и не бросит его.

Я красноречиво закатываю глаза.

– Как думаешь, мы еще встретимся?

– Я могу только надеяться на это. Жизнь – штука весьма непредсказуемая, знаешь ли. Я не уверен, буду ли жив завтра, а ты так наперед загадываешь. – киллер улыбается.

– Но у меня есть кое-что для тебя. Маленький талисман, который будет напоминать обо мне. – говорит мужчина, прежде чем снять со своей шеи плотную нить с его любимым кулоном Иисуса и надеть её на меня.

Я, и без того сбитая с толку, растерянно наблюдаю за действиями наемника, не в силах произнести и слова. Затем, когда Эван убирает руки, запоздало улыбаюсь и в следующее же мгновение зачем-то хватаю его за предплечье.

– Мы еще встретимся. – с совершенно детской верой говорю я. – Ты тоже должен быть уверен.

И вновь Майклсон не сдерживает приглушенный смех. Только в этот раз он звучит как-то уж слишком грустно.

– Милая моя Бруклин... – ухмыляется блондин. – Когда-нибудь ты заставишь меня рыдать.

Эван мягко убирает мешающие волосы с моего лица и качает головой.

– Конечно заставлю. – смеюсь я. – Потому что хватит строить из себя неприкосновенного социопата.

– Я люблю людей, честно. Только убивать. – с напускной серьезностью уточняет наемник.

Я, не сводя взгляда с лица мужчины, прижимаюсь щекой к его плечу.

– Я буду скучать по твоей самодовольной морде.

– А я буду скучать по твоей бездарной стрельбе. – издевательски протягивает мужчина, крепко сжимая мое тело в объятиях и поглаживая меня по спине.

– Ты всегда будешь приебываться к моей стрельбе, да? Даже когда я стану высокооплачиваемым снайпером? – и киваю с самым деловым видом

– Ты не станешь самым высокооплачиваемым снайпером даже после моей смерти. – Эван фыркает с прежней издевкой, но через несколько секунд его взгляд становится неожиданно нежным.

– Мне будет не хватать всего, связанного с тобой. – наконец признается он, проводя рукой по моей талии.

– Мне тоже будет не хватать всего, связанного с собой. – пытаюсь отшутиться я, но бешеный стук сердца выдает меня, как говорится, с потрохами. – Вот поэтому мы должны встретиться снова. Обязательно. И плевать мне на твоё мировоззрение и всю херню о том, что всё может обернуться не так, как нам думалось. Плевать.

Я закусываю нижнюю губу, покачав головой.

– Ну поцелуй меня, что ли. А то чего мы как лохи сидим?

Эван склоняет голову набок, а на его тонких губах мелькает улыбка. Блондин проводит большим пальцем по моей скуле, а после очерчивает контур губ.

– Так? – спрашивает он, оставляя хоть и нежный, но совершенно невинный поцелуй на моих губах.

– Ты знаешь, как целуются взрослые девочки, Бруклин?

– Эван, я не просто знаю, как целуются взрослые девочки, а знаю, куда и как этих взрослых девочек нужно целовать.

Я хмыкаю, медленно обвивая шею блондина руками и едва ощутимо касаясь ногтями его спины. Мне приходится слегка приподняться, чтобы поцеловать мужчину, но не так, как до этого делал он, а со всей накопившейся за долгое время страстью. Крепкие руки наемника грубо сжимают мою талию и мне на секунду кажется, будто он моментально теряет всякую осторожность, но нет. Эван не особо напирает. Не так, как мог бы.

Я, уже послав самообладание далеко и надолго, слегка прикусываю губу мужчины и провожу ладонями по его плечам.

– Почему ты сдерживаешь себя? – на секунду отстранившись, выдыхаю я в его губы.

"Потому что я могу трахнуть тебя прямо здесь" – проносится в голове у Майклсона, но говорит он совершенно другое:

– Потому что я хочу быть нежным с тобой. Хотя... Ну его. – на несколько секунд он прерывает поцелуй, прежде чем со всей возможной страстью продолжить. Мужчина требовательно сминает мои губы, иногда с тихим рыком прикусывая их, а я отвечаю, прижавшись грудью к его торсу и запустив ладонь в волосы блондина. В голове уже звенит пустота, остаются только ощущения, нахлынувшие с головой.

Эван берет меня за руку, переплетая наши пальцы. Мужчина вновь смягчает поцелуй, а потом и вовсе отстраняется.

– Бруклин, так ты никогда не сбежишь... – тихо отмечает блондин. Я, тяжело дыша, утыкаюсь лбом в его лоб.

– Сбегу. Мы сделаем это ночью. А до ночи еще полно времени. – говорю я, касаясь кончиками пальцев щеки Эвана.

– Куда вы едете? – спрашивает мужчина, немного сильнее сжимая мою руку. – Если нужна будет моя помощь, то ты знаешь, как меня найти?

– У меня есть твой телефон, этого хватит? – усмехаюсь я, судорожно вспоминая, куда именно мы купили первые билеты. – Сначала вроде в столицу, оттуда в Игрик, а там уже посмотрим. Мы хотим уехать подальше за запад.

Я неопределенно пожимаю плечами.

– Знаешь, с твоим здоровьем лучше уехать южнее, куда-нибудь к морю. Ты была на побережье? – Эван обращает на меня блестящий взгляд темных глаз. – Вам там понравится. Хорошее место, чтобы начать новую жизнь.

– Я выросла возле моря. Там хорошо жилось, да. – соглашаюсь я, кротко улыбнувшись. – А ты где будешь? Здесь останешься?

– У меня много работы. Я не задерживаюсь надолго где-либо. – поясняет киллер. – Такой темп жизни, что просто нет времени на обычные радости, вроде любви.

– Ясно... Ты хоть звони иногда. – говорю я, тяжело вздыхая. – В любом случае, ты сам выбираешь работу и имеешь право прерваться, разве нет?

– Мне нужно будет уехать из страны. Я сам не знаю, на сколько это все затянется. – мужчина приподнимает мой подбородок двумя пальцами и мягко целует мою нижнюю губу.

– Тебе уже пора?

– Ещё нет, а что?

Мужчина утягивает меня на самый край крыши и садится, свесив ноги вниз.

– Отсюда охуенно видно закат. – поясняет он.

Я опускаюсь рядом и поднимаю взгляд на горизонт.

Так мы сидим целый час или около того.

– Я буду писать тебе, чтобы ты знал, что со мной всё в порядке. – говорю я, когда мы уже поднимаемся и направляемся в здание. У входа Эвана уже ожидает машина. Мы целуемся в последний раз, его губы отдают горечью, и затем мы разрываем замок из наших рук.

– Ты умная девочка и со всем справишься. – напоследок говорит Эван. – Спаси свою Тот.

К горлу подкатывает колючий ком, горло судорожно сжимается от жалости к самой себе. Помню, как раньше я могла подшучивать над Ким по поводу её глупой влюбленности, а теперь, сидя на своей кровати и рыдая взахлеб, я начинаю её прекрасно понимать. Будь Эван в Доме, мне было бы в сто раз тяжелее уезжать.

Я понимаю, что буду верить в наши несуществующие отношения до конца, помнить каждый его взгляд и движение, хотя он, наверное, даже не подозревает об этом. Да даже не думает о том, что я, глупая девчонка, смогла полюбить такого, как он: жестокого, взрывоопасного психопата.

Мел, как она делала это годами, старательно игнорирует мои воспаленные глаза и дрожащие руки. Девушка всё прекрасно понимает, поэтому и молчит.

– Всё собрала? – спрашивает она.

– Да.

– Отлично.

Уже глубокой ночью мы выходит из Дома через окно. Выбравшись во двор, мы сталкиваемся с нашими охранниками – Пупсиком, Малышом и Цербером, тремя страшными доберманами. Те нас не трогают, поэтому мы спокйно проходим дальше и без происшествий добираемся до гаража.

– Так, так, так...

Мы с Мел переглядываемся, девушка выхватывает из кармана куртки пистолет, но тут в гараже включается яркий, режущий глаза свет. Нас на секунду ослепляет и этого хватает, чтобы из наших рук выбило оружие.

– Куда собрались, девочки? – интересуется Ева, скрестив красивые руки на груди.

– Погулять, тебе-то что? – фыркает Мел. – Что ты вообще здесь делаешь?

– Да вот, тоже решила прогуляться. – вальяжно растягивая слова, говорит она. – Вам нужно было потише обсуждать свои планы.

– Кто еще знает? – спрашиваю я. – Кто?!

– Только я, девочки. Причем я унесу вашу тайну в могилу, если вы сейчас же вернетесь в дом.

Мел испепеляет Еву взглядом, я усмехаюсь.

– Всё с вами понятно. – внезапно фыркает наемница, разбирая пистолет и отбрасывая его по частям в разные стороны. – Похоже, вам двоим придется кое-что объяснить.

Девушка становится, уперев руки в бока, и говорит:

– Вы подняли вокруг себя небывалый ажиотаж. Малолетки привязались за бандой, а потом еще и подружку привели. Причем весьма и весьма способную подружку. Вас считают гребанными самородками. Поэтому, если вы не знали, на вас обеих охотятся и другие банды. И не только мелочь, некоторых конкурентов даже Аларик не смог убрать.

Мы с Мел переглядываемся.

– Вам просто небезопасно уходить из Дома. Во-первых, вас сразу же найдут другие. И поверьте, панькаться с вами никто не будет: либо работаете, либо доживаете свои ничтожные жизни в каком-нибудь подвале. Аларик же вас защищает, тупые вы мерзавки. И во-вторых, если вы уедете, то этот же заботливый старик наймет киллеров. Вас убьют. Он, видите ли, не привык делиться своими игрушками.

– Мы, пожалуй, рискнем. – развожу руками я. – Да и какое тебе дело до наших жизней, Ева?

– Мы жили под одной крышей довольно долго. Я в любом случае не хочу, чтобы вы умирали.

– Вот как, – с улыбкой произносит Мел, поджимая губы в улыбке. – А мы вот хотим, чтобы ты наконец заткнулась.

У Евы не было шансов. Она ничего не успевает сделать, а Мел уже подлетает к ней, хватая за горло, и зажимает ей рот. Девушка ставит наемницу на колени, всё так же прижимая ладонь к её губам, а я достаю из-за пояса нож.

– Сделай это. – говорит Мел, даже не обращая внимания на попытки Евы вырваться. Я, замахнувшись, ударяю Альбре по горлу лезвием. Кровь брыззает во все стороны фонтаном, Мел отталкивает тело Евы и отступает назад.

– Утром все поймут, что произошло. – говорю я, собирая части пистолета воедино и запрыгивая на пассажирское сидение. Мел закидывает сумки на заднее сидение и заводит автомобиль. – Нам максимальная пизда.

Синеволосая поворачивается, глядя на меня, и хмыкает.

– Весело, правда?

***

Я отвечаю на звонок с опаской, думая о том, что нас уже явно вычислили. Но, услышав в динамике голос Эллисон, помощницы Нейтана, я успокаиваюсь и вместе с тем напрягаюсь.

– Брук, если вы направляетесь в центральный автовокзал, немедленно сворачивайте! – говорит девушка. Я озадаченно кусаю губу.

– Что происходит?

– Никаких вопросов, просто поверь мне!

– С какой стати?

– Кто там? – спрашивает Мел. Я качаю головой, мол подожди секунду.

– Брук, на кону не только ваша свобода. За вами ведется слежка. Не могу сказать, кто именно хочет заполучить тебя с Мел. Если вы обе сейчас же не улизнете от них, к утру вы можете оказаться на другом конце страны.

Раздаются гудки, я отнимаю телефон от уха.

– Сворачиваем, едем на другой вокзал. – говорю я. – Ничего не спрашивай.

– Что происходит? Я не стану никуда сворачивать, пока ты всё не объяснишь.

– Звонила Эллисон...

– Это которая подружка Нейтана? – фыркает Мел.

– Да, она сказала...

– Похуй, что там она говорит. Мы не станем слушать всяких непонятных девок, ясно?

– Нет, не ясно. – качаю головой я. – Немедленно сворачивай. Если она права, то нам может наступить пиздец прямо там, на вокзале, когда у нас только всё начало налаживаться.

Мел, недолго думая, говорит:

– Остался только Западный. Туда мы не поедем.

– И как доберемся до Икса?

– Не знаю. – признается девушка. – Я уже ни в чем не уверена.