Текст книги "Я обязательно спасу Тот (СИ)"
Автор книги: Мария Соколенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
Однако вскочить мне приходится уже через час.
***
Я тихо, чтобы не разбудить Эвана, присаживаюсь на край дивана.
Кошмары, будь они прокляты, не отпускали меня ни на минуту, пока я не вырвалась из сна и не послала это дело куда подальше.
Он умирал. Снова и снова, снова и снова. В него стрелял большой черный человек, а затем Эван падал на землю и больше не двигался. Мне с трудом удаётся поверить в то, что Майклсон на самом деле жив. Вот он, лежит на диване, занимая собой почти всё пространство, во сне – просто ангел.
Я наклоняюсь и целую мужчину в щеку, а такой невинный жест вырывает наемника из сна. Эван мгновенно распахивает глаза и оборачивается.
– Бруклин? – ворчит он. – Ты-то здесь что забыла? Дейви к тебе пристает?
Да уж, этот козел даже спросонья способен на какие-то подколки.
Майклсон буквально на глазах становится куда бодрее и усаживается.
– Реально, что случилось? – переспрашивает он, шаря рукой по столику в поисках сигарет. Но, передумав, мужчина прекращает свои поиски.
– Хотела тебя изнасиловать, но, видимо, не удастся. – смеюсь я.
Затем я моментально меняюсь в лице и, скромно уложив руки на коленях, говорю:
– Прости, я не хотела тебя разбудить. Спи, я просто... Можно я посижу рядом? Я потом уйду, честно, сейчас только уснуть не могу. Мне страшно.
– Боже, Бруклин... Неужели тебя мучают кошмары?
Эван поводит голыми плечами и разминает шею, после чего стягивает с себя одеяло.
– Я думал, ты уже взрослая девочка.
– Ты че...
Наемник, не обращая внимания на моё недовольство, принимается кутать меня в одеяло, будто пеленать маленького ребенка.
– Пойдем в комнату, там удобней. – блондин с легкостью поднимает меня на руки. Я с самым мрачным выражением лица наблюдаю за манипуляциями наемника и за тем, как стены одной комнаты сменяются другими стенами.
– А что такого удивительного в кошмарах? – интересуюсь я, высвобождая кисти рук. – Будто тебе они никогда не снятся. Это абсолютно нормально. И можно было сразу сказать, чтобы я шла в комнату, а не... Вообще, разверни меня обратно.
– Ну уж нет. – насмехается наемник, укладывая меня на кровать. – Если ты до сих пор боишься кошмаров, то тебя надо опекать.
Я красноречиво закатываю глаза.
– Да и я не вижу снов.
– Все видят сны, ты просто их не помнишь. – фыркаю я, не двигаясь в своем довольно уютном на самом деле коконе из одеяла. – Серьезно, иди спать. Я просто полежу. Мало того, что осталась ночевать здесь, так еще и спать тебе не даю. Иди, Эван.
Но Эван действует наперекор моим словам, опускаясь на пол и укладывая подбородок на кровать.
– Молчи и пытайся уснуть, ладно?
– Не сиди на полу и тогда попытаюсь. – я киваю на место рядом с собой.
– Нет. Так я буду нависать над тобой и тебе будет некомфортно. -бесстрастным тоном возражает блондин. – Спи и не разговаривай со мной.
Совершенно беззлобно. Странно даже.
Я пытаюсь перечить, но эта приятная дымка так затягивает...
– Спокойной ночи, Эван. – говорю я и, нащупав руку наемника, сжимаю его ладонь. – Я рада, что ты вернулся.
Утро. Никогда не любило утро, однако сегодня – исключительный день. Сегодня я проснулась рядом с Эваном Майклсоном. Правда, не совсем в общепринятом смысле.
Эван заснул на полу у моей кровати, уложив голову на постель, а ночью я сползла вниз так, что рука киллера оказалась зажатой в моих объятиях.
Единственный минус этого утра заключается в том, что мне приходится распрощаться с братьями почти сразу, как только заботливый Дэйви запихивает мне в рот огромное шоколадное печенье и заставляет выпить чашку чая. И он почему-то очень удивляется, когда понимает, что нас с Эваном связывает только дружба. Наверное, это так называется.
Кстати о дружбе.
– Где ты, мать твою, шлялась? – скрестив руки на груди, говорит Мел. -Ночью, блять! Тебя не было всю ночь.
– Вот как? – картинно возмутившись, я хлопаю в ладоши. – Бедняга, как же ты спала? Некому одеяльце поправить, поцеловать на ночь и рассказать, блять, сказку.
Последняя фраза сопровождается хлопаньем холодильника и звоном бутылок.
– Ебнутая. – ворчит Мел. – Так где ты была?
– Где-где... где нужно.
– Брук!
– Ну что? – огрызаюсь я. – С Эваном я была, ясно?
Повисает неприятное молчание.
– Так он жив? – нахмурившись, переспрашивает брюнетка. – Значит, ты всю ночь тусила с чуваком, который тебя бросил?
А звучит-то довольно паршиво.
– Да, я всю ночь тусила с чуваком, который меня бросил. Давай поговорим о чем-то другом, а?
– Как хочешь. – безразлично отзывается Тот. – Вон, сейчас тебе будут выносить мо-о...
– Брук, какого черта?! – вскрикивает Бьянка, кутаясь в свой теплый махровый халат. Блондинка обращает вопросительный взгляд на Мел, но последняя только качает головой. – Почему ты ушла и никому ничего не сказала?!
– Меня не было всего одну ночь. – фыркаю я, заливая хлопья Мел молоком. Девушка молча принимается за трапезу. – Ну, все уже на меня наехали?
– Брук Дженкин, ты просто редкостная дрянь!
– Да что ж такое...
– Я ей уже сказала, что она поступила ужасно безответственно. – с самым умным видом говорит Бьянка. От такой наглости я уже не выдерживаю:
– Напомню, что сейчас меня отчитывает баба, которая изменила мне в соседней комнате.
– Но не факт, что вы не трахались еще раньше!
– Что?!
– А что, думаешь, я поверю, что вы только тренировались?
– Эван вернулся. – подает голос Мел.
– Теперь всё ясно. – хлопает в ладоши Бьянка. – Брук у нас, оказывается, еще та...
Я делаю шаг к бывшей, она отскакивает в сторону и хватает с кухонной тумбы нож. Кайла выхватывает у сестры оружие, а Мел, никак не отреагировав на происходящее, продолжает пережевывать хлопья.
– Бьянка, прекрати! – говорит Кайла. – Брук, не обращай на неё внимания. У моей сестренки небольшой "бзик" на Эване.
– Будто я не вижу. – фыркаю я, отступая на шаг. – Короче, думайте, что хотите. Я наконец-то отдохнула и не хочу перед вами отчитываться, ясно?
Я сбегаю к себе в комнату и вскоре ко мне, неловко переминаясь с ноги на ногу, заходит Кайла. Я не прогоняю девушку. И если честно, то мне кажется, что она единственная, кому на меня здесь не плевать.
– Рада, что он вернулся? – улыбается она, присаживаясь на край моей кровати. Я подбираю ноги и согласно киваю. – Как он вообще?
– Цел. Там взрыв какой-то был, он рассказывал. Но ничего, выжил. Мы вчера встретились с его братом. Классный парень, кстати. Вот. Я у них ночевала.
– Он часто куда-то пропадает. Так всегда было. – блондинка пожимает плечами и легким движением руки откидывает локоны-змейки себе за спину. – Так что у вас с ним, расскажи.
– А нечего рассказывать. То есть, я не знаю. – я захлопываю "Заводной апельсин" и откладываю книгу в сторону. – Я не знаю, что у нас происходит. И есть ли вообще какие-то "мы".
– Ты бы этого хотела?
– Не знаю. Он... Эван. Иногда я его побаиваюсь.
– У всех свои странности, Бруклин. У него они тоже есть, но тебя он не обидит. Никогда.
– С чего ты это взяла?
– Потому что со стороны очень хорошо видно, что он относится к тебе с каким-то... трепетом, что ли. Такого еще не было.
– Тогда почему он не делает первый шаг? – я развожу руками. – Конечно, я хочу быть его другом, но иногда этого недостаточно. Я хочу его... трогать. И обнимать. И еще делать много всяких гадостей.
– Так ты влюблена! – хохочет блондинка, хлопая в ладоши.
– Может, попытаться его соблазнить?
– Милая, мне кажется, он и так тебя хочет. Без всяких там "соблазнений" с твоей стороны. Дай ему время.
– На то, чтобы решиться? Или на что? Почему ему не нужно было никакого времени, чтобы трахнуть Бьянку?
– Ты сама знаешь ответ. – Кайла улыбается. – К Бьянке он ничего не испытывал. Ты тоже хочешь, чтобы вы просто-напросто переспали, а потом он от тебя отмахнулся?
– Нет...
– Радуйся, что тебя считают чем-то большим, чем просто девушкой, которую можно потрахать в перерыве между кофе и утренней газетой. Чем дольше ты ждешь, чем больше получишь. Будь терпеливой. А теперь одевайся, хватит валяться. Пойдем потусим где-нибудь.
***
– Как тебе тот милашка у стойки? – интересуется Кайла, когда мы садимся за столик в каком-то баре. – По-моему, очень даже симпатичный.
– Худощавый он какой-то. – я усмехаюсь и, даже не глядя на парня, добавляю. – Хилый даже.
– Чего, серьезно?
Я киваю, навалившись всем телом на стол. Когда нам приносят заказ, я немного отпиваю из своего стакана и говорю:
– Ты же не куришь?
– Нет, сейчас нет. Но всё равно зачем-то таскаю их с собой... будешь?
– Давай.
Кайла протягивает мне пачку тонких сигарет. Я беру одну и закуриваю.
– Но это последняя. Мне Мел говорила, что у тебя что-то со здоровьем из-за курения не то.
– Мел много чего рассказать может. – я затягиваюсь и выдыхаю дым в сторону. – Майк тебе что-то обо мне говорил?
– Нет. – Кайла пожимает плечами. – Однако это не значит, что я не знаю, что ты ему нравишься.
– Я его послала. То есть сказала, будто не хочу ничего портить и у меня остались чувства к Бьянке. Но не знаю, так ли это. Он классный, правда, но я не могу ответить ему взаимностью.
– Что же ты делаешь с моими братьями, Брук? – смеется блондинка, хлопнув ладонью по моему плечу. – Не напрягайся так из-за этого. Майк вполне ценит тебя, как друга.
Нам приносят заказ. Я беру стакан со своим ромом с колой и делаю глоток.
– Ты бы это, – говорю я, неопределенно махнув рукой в сторону блондинки. – Не пила, что ли.
– Один стакан ничего не изменит. – Кайла фыркает, оглянувшись на смеющуюся мужскую компанию местных пьяниц. – Слушай, я с тобой на одну тему поговорить хотела... Ты теперь такой же член Дома, как и я, и Майкл, и Бьянка. У нас есть право брать перерыв и уезжать на каникулы. Вроде отпуска, понимаешь? Так вот. – блондинка снова оглядывается и всем телом подается вперед. – Тебе нужно взять отпуск.
Я щурюсь. Кайла чертыхается.
– Взять отпуск. – четче говорит она. – И больше не возвращаться.
– Ты...
– Да. Бруклин, – наемница берет меня за руку. – Это не твоё место, я же вижу. Все это видят, даже сама Бьянка уже это поняла. Только Аларик слеп. Я поговорила с Бьянкой об этом, но она боится, что тебя поймают.
– С кем еще ты говорила?
– С Майклом, Диланом и Джоном.
– И что они?
– Они полностью согласны с моим мнением. Майк, правда, боится не меньше Бьянки, но Дилан с Джоном готовы помочь тебе.
Я молчу, снова делаю затяжку и медленно выпускаю терпкий вишневый дым из легких.
– А если Аларик не даст отпуск? – я вскидываю взгляд на Кайлу. – Что тогда?
– Тогда мы сами тебе его устроим. – наемница улыбается. Я улыбаюсь в ответ.
– Это большой риск.
– Я знаю.
– И ты согласна пойти на это ради меня?
Кайла коротко, едва заметно кивает, и крепче сжимает мою ладонь.
– Как вернемся – поговори с ним. Не будь жалкой, но дай понять, что устала и тебе нужно всё обдумать.
– Поняла.
Когда моё настроение приподнимается, мы с Кайлой уходим из бара и, по пути наткнувшись на тату-салон, девушка тянет меня туда.
– Давно себя не баловала! – ухмыляется она, присаживаясь в кресло и снимая толстовку. Я листаю альбом с рисунками, перебрасываясь парой фраз со свободным мастером.
– Тебе пойдет что-то яркое. – мужчина указывает пальцем на броский рисунок каких-то геометрических схем, между которыми, будто между плетьями клетки, застряла птица. Затем брюнет переворачивает страницу и, глотнув чего-то из чашки, морщится и кивает. – Или это. Эх, детка, а ты верующая?
– Я не... не знаю. Не уверена.
– Ну смотри, как тебе такое?
– О нет, никакого Иисусов, курящих косяки. – смеюсь я. – Мне нравится этот рисунок. Это...
– Волк. – заканчивает за меня фразу мастер. – Красивое животное. Но тебе нужно не это.
– А что это за птица?
– Феникс.
Я касаюсь рисунка кончиками пальцев и хмурюсь.
– Я хочу его. Сколько это будет стоить?
Инь и Янь. Дракон и феникс обычно выступаюсь в роли этих двух концепций китайской философии. Дракон символизирует энергию Ян, а феникс, соответственно, Инь. Это вроде как мужское и женское начала. Я одно время увлекалась всем таким. Сама не знаю, зачем, но это оказалось довольно интересным занятием. И, набивая себе дракона, я даже не задумывалась над тем, что это символизирует и как нужно дополнить этот рисунок. И уж тем более не вспомнила о китайской философии, где дракон и феникс олицетворяют две полные противоположности. Даже смешно.
Чуть ниже лопаток в ореоле из красок, будто стекающих вниз, пестреет фигура величественной птицы. Кайле нравится, мне тоже. Расплатившись, мы уходим, направляясь обратно в Дом. Но дома, оказывается, нас так быстро не ждали.
По прошествии нескольких недель мы с Мел, Бьянкой и Рашель живем отдельно, в съемной квартире напротив большого торгового центра. Аларик лично отдал распоряжение и нам ничего больше не оставалось, как на время покинуть Дом.
Объясняю. Когда мы с Кайлой вернулись в Дом, Джон как раз вытаскивал труп наемника во двор, держа его за ногу, а Майкл пытался догнать одного из наших псов, чтобы отобрать у него оторванную руку одного из людей Мартина – совершенно прелестное зрелище. Так вот, на Дом снова напали, но на этот раз пришлось вызвать подкрепление. И произошедшее, не смотря на то, что никто не покалечен и не убит, откровенно встревожило Аларика. В Доме стало небезопасно.
Дилан и Джон живут в отеле неподалеку вместе с Ким и Калебом. Майкл, Кайла и Ева тоже снимают квартиру. Правда, на другом конце Эша.
Уже через несколько дней после новоселья назревает серьезный конфликт между Бьянкой и Рашель, поэтому, после работы решив развеяться, мы вчетвером идем в клуб. Раз уж мы сами не можем найти общий язык, в этом нам поможет алкоголь. И, возможно, кое-что еще.
Мел смеется, как умалишенная, Рашель говорит тост и мы пьем еще по одному коктейлю. Я беру у Бьянки шланг от кальяна и, сделав затяжку, позволяю дыму скользить по моим губам и подбородку, медленно его выдыхая. Рашель затягивается сигаретой и, не выпустив дым, делает глоток из своего стакана.
– Слушай, пошли танцевать. – смеюсь я, дернув Мел за руку. – Пошли, пошли!
Мел хватает Бьянку, та – Рашель, и мы идем танцевать.
В помещении приходится пробираться сквозь плотный слой дыма и стену из человеческих тел. Я двигаюсь, абсолютно ничего не соображая. В голове пусто, тело гибкое и подвижное, самочувствие и настроение на подъеме. Мы с девочками делает кучу на самом деле жутких фотографий, но сейчас они кажутся просто замечательными. Нет, ну откуда я вообще взяла, что не получаюсь на фотографиях? Я же просто красотка, черт возьми!
– Я хочу позвонить Эвану. Как думаешь, это будет очень странно? – спрашиваю я у Мел, когда мы без сил падаем на диванчик.
– Какому Эвану? – спрашивает девушка, едва открыв глаза.
– Дура. – фыркаю я, пихнув подругу в плечо. Мел хохочет.
– Можешь позвонить. Я бы сейчас точно позвонила бы Тео.
Повисает пауза. Мел улыбается, я качаю головой.
– Нам так и не пришла та бумажка. – напоминаю я. – А вдруг он еще жив?
– Нет. – брюнетка хмыкает. – Очень сомневаюсь. Не хочу испытывать судьбу, звонить и разочаровываться.
– Ты права, не нужно.
– А действительно, – внезапно "оживает" Мел. – Давай позвоним Эвану?
– Не, я передумала. Напишу ему, когда приду домой.
– И что ты ему напишешь? – спрашивает девушка, потягивая коктейль из бокала.
– Что мне срочно нужна его помощь. Он получит сообщение, – после этих слов я делаю многозначительную паузу, придвигаясь ближе к подруге. – испугается за меня, – еще ближе. – а я буду его ждать.
– Голая? – приподнимает брови наемница.
– Нет. Хотя неплохо было бы. – я усмехаюсь. – Я бы его трахнула.
– Так а в чем проблема?
– В тебе, мой пирожочек. Я же влюблена в тебя с самого детства.
Мы встречаемся взглядами и одновременно начинаем безудержно смеяться.
– Ой, я уже просто устала говорить об этом выскочке. – я морщусь, когда Мел буквально укладывается на меня. – Будь мы оба нормальными, я бы уже начала активные действия.
– Ты ему нравишься? – бормочет подруга.
– Да. Но не уверена, что так, как он мне. – Мел закатывает глаза, когда я говорю это. – Всё, умолкни. Я хочу просто отдохнуть от всего.
– Я такая пьяная...
Я опускаю взгляд на лицо Мел, припоминая один случай...
– Мел, ты же в сопли...
Я качаю головой, цокаю языком и красноречиво закатываю глаза. Мел лежит на кровати, глядя в потолок, и шевелит одними только пальцами на ногах.
– Что с тобой произошло? – я присаживаюсь на самый край постели, подогнув ногу, и поправляю подушку, приподнимая её вместе с головой брюнетки. Мел начинает шумно сопеть.
– Я не знаю, где моя мама. – лепечет девушка. Я хмыкаю и, выпятив нижнюю губу, говорю:
– Набухалась, потому что потеряла мамочку? Какая прелесть.
На самом деле я никогда не осуждала Мел. Даже удивительно, ведь она делала множество чертовски неправильных по меркам морали вещей, а я если не поддерживала её, то относилась к этому, как к чему-то простому и привычному. Вроде «Моя пятнадцатилетняя подруга напилась до состояния теплых соплей? Не беда, подгоню ей таблеток от головы!».
Я одновременно хороший и ужасный друг. Я не помогаю людям встать на светлый путь, не пытаюсь изменить их, склоняя в лучшую сторону, не всегда оказываю помощь, когда у них что-то случается, могу быть вспыльчивой, не выслушать, устроить разборки и послать нахер. От меня сложно добиться объятий, каких-то нежностей, приятных слов и похвалы. Но вместе с тем я никогда не ставлю крест на человеке, если он неправ, и не становлюсь святой в моменты, когда мой друг делает что-то, выходящее из рамок приличия. Я просто помогаю, а затем снова возвращаюсь в тень, дожидаясь момента, когда меня вновь потревожат, постучавшись в раковину.
– Так, девочки, пора уходить. Уже два часа. – Бьянка поднимает меня с дивана. – Давай, Мел, пошли.
На входе в квартиру я цепляюсь за ступеньку и чуть не налетаю на идущую рядом Мел, но меня вовремя подхватывает Бьянка. Мы смеемся, как идиотки, вваливаемся в помещение и скидываем обувь. Рашель что-то орет в трубку, часто матерясь, Мел молча уходит в гостиную, а Бьянка, подмигнув мне, тащит меня в спальню.
Пока она крутит косяки, я лежу на кровати, глядя в потолок. Затем я, колеблясь, беру в руки мобильный и пишу Эвану короткое смс: "Приходи, срочно нужна твоя помощь!". Становится немного стыдно. Но только до того момента, пока я не делаю первую тягу.
Когда Эван зовет меня из коридора, я едва поднимаюсь с кровати.
– Эва-ан! – распахнув объятия, я подхожу к блондину и крепко обнимаю его, после чего утыкаюсь носом в шею наемника и шумно втягиваю его запах через нос. – Ты так вкусно пахнешь...
– Ебнутая мелкая девчонка... – бурчит себе под нос киллер, пряча пистолет. Я, ничуть не обидевшись, отстраняюсь от Майклсона.
– Пойдем на кухню, чего стоишь?
Я на ходу врезаюсь в дверной проем, растерянно качаю головой и всё-таки попадаю в гостиную. Блондин будто бы раздраженно поджимает губы, пытаясь строго смотреть на меня, но, обернувшись, я отчетливо вижу веселье в его глазах. Неужели моё поведение так забавляет его?
Мы начинаем по-доброму ругаться, когда он называет меня наркошей и говорит, что мне нужно умыться. Я протестую.
– Умыться? С ума сошел? Знаешь, сколько я рисовала эти стрелки?! -фыркаю я, усаживаясь за стол.
– Я не смотрю на твое лицо. – блондин с легкой ухмылкой пожимает плечами и протягивает мне стакан воды.
– И куда же ты смотришь? – сузив глаза, интересуюсь я.
– Было бы куда смотреть. – издевательски говорит Эван, подмигнув мне.
И всё в таком духе. Он буквально сгребает меня в охапку и несет в ванную, я пытаюсь вырваться, но вскоре понимаю, что выхода нет.
Сойдясь на том, что у меня совершенно очаровательные ребра, мы идем пить кофе. Я рассказываю Эвану о том, как американские военные врачи девятнадцатого века использовали марихуану, и тут мой взор натыкается на соблазнительный до дрожи яблочный пирог.
– Дженкин, ты знаешь, что ты свинья? – ухмыляется киллер, наблюдая за тем, как я ем.
– А ты знаешь, что некоторые породы свиней питаются человеческим мясом? – парирую я, облизывая пальцы.
Я ухмыляюсь, заталкиваю в рот остатки пирога и иду к раковине мыть руки.
– Но я бы не стала тебя есть. Во-первых, тебя так сразу не убить, во-вторых, долго разделывать, в-третьих, ты вряд ли вкусный. Да и печень у тебя, прямо скажем, сомнительной свежести.
– Я бы тебя тоже не стал есть. Не люблю кости глодать. – с обиженным видом фыркает Майклсон, доедая свой кусок пирога. – Где мясо, Брук, а?
Он щипает меня за бок, я щипаю его в ответ, показываем друг-другу свои татуировки, а потом, когда Эван уходит покурить на балкон и встречает там Бьянку, я, не хотя того, прислушиваюсь к их разговору.
Не отвечая на вопрос Бьянки о том, что он здесь делает, Эван задает свой вопрос:
– Это ты накурила Брук?
– Она не маленькая девочка, могла и отказаться. – елейным тоном осведомляется Бьянка. Она приподнимает подбородок и окидывает киллера скупым взглядом, наблюдая, как он закуривает. – Что у вас с ней? Вы просто ебетесь или сказки друг-другу читаете? Кажется, моя милая Брук нашла себе новую подружку.
Эван делает еще несколько тяг и упирается руками о перила, прежде чем ответить собеседнице.
– Сказки друг-другу читаем. – фыркает он. – Я не ты, не собираюсь с детьми ебаться. Я – это последнее, что нужно сейчас Бруклин.
Сердце буквально падает вниз.
Ну вот и всё, Брук, допрыгалась.
Неужели он так и думает? Нет, я ведь не ребенок. Я не ребенок!
Я уже собираюсь выйти на балкон разбираться, но голос Бьянки заставляет меня замереть на месте.
– Не будь занудой, с детьми весело. Они невинные, но стремятся к... знаниям.
Бьянка загадочно улыбается и отводит взгляд.
– Майк ведь тоже с тобой не согласится. Моему братцу плевать на возраст Бруклин. А ей не нужен паспорт, чтобы позволить Майку засунуть свой язык в своё горло.
Лицо Эвана на несколько секунд искажается от гнева. Он тушит сигарету о запястье, подходит к Бьянке и, неприятно сжав скулы девушки двумя пальцами, дает девушке легкую отрезвляющую пощечину.
– Следи за тем, сколько людей суют язык в твое горло.
Я ухожу в гостиную. Совсем скоро Майклсон возвращается ко мне. Мы занимаемся всякой херней до тех пор, пока я уже не засыпаю на ходу.
– Останься у нас. – предлагаю я, когда парень укладывает меня в кровать. – Ты можешь спать на диване в гостиной, в кровати Бьянки или Рашель...
Я не упускаю возможности поддеть Эвана, однако после этих слов мне почему-то становится обидно, будто он и правда может уйти к ним.
– Можешь в ванной на коврике, в прихожей на полу, на кухонном столе, в посудомойке или в духовке.
– Главное, чтоб ты спала одна. – себе под нос ворчит киллер, накрывая меня одеялом. – Где-нибудь уж пристроюсь, не переживай за меня.
– Точно?
– Точно. – наклонившись, блондин целует меня в лоб. – Спи, мелкая.
Но я до самого утра не могу перестать думать о том, что произошло бы, спустись он поцелуем чуть ниже.
Так как Эван уходит ночью, утром меня ожидает только злобная Рашель, едва отошедшая от вчерашнего, отсутствие Бьянки и Мел и остатки холодного пирога.
– Ответь мне на один вопрос. – осторожно говорю я, попивая чай. Рашель, протирающая кухонную тумбу, оглядывается. – Кто из наших толкает дурь?
– Да почти все. – фыркает рыжеволосая. – Даже Ким доверили толкать таблетки в клубах.
– Она не говорила.
– Я сама недавно узнала. – Рашель пожимает плечами и отворачивается. – Так а чего ты спрашиваешь?
– Да так, ничего.
– Ладно тебе, говори, раз начала.
Я неопределенно качаю головой.
– Что принимает Мел?
Роберте обращает на меня полный удивления взгляд.
– Почему это тебя волнует?
– Она моя подруга. – даже не зная, что еще сказать, отвечаю я.
– Это не твоя забота, Дженкин.
– Мел – моя забота. – огрызаюсь я. Но, успокоившись, я продолжаю. – Рашель, пожалуйста...
– Ладно, ладно, не ной только. – отмахивается рыжая, отбрасывая тряпку в сторону. – Она, как и я, на мете.
Одна новость лучше другой.
– И давно? – тяжело опустившись на стул, спрашиваю я.
– Насколько я знаю, Мел начала как только к нам приехала. Сначала смеси, потом заработала и перешла на травку, потом еще что-то, не знаю даже. Мы с ней пару раз укололись, ей понравилось, но не знаю, чем именно она ширяется, когда нет винта.
– Так вы типа братья по дозе? – посмеиваюсь я, незаметно для Рашель сжимая кулаки.
– Типа того. – безрадостно отвечает девушка.
Возможно, я провела бы с ней чуть больше времени, если бы знала, что вижу её в последний раз, а буквально спустя сутки наткнусь на её труп.
Даже обретя трупную синеву лицо Рашель Роберте не потеряло своей стервозной красоты.
Глава 22. Сегодня мы похоронили шлюху
Рашель лежит на кровати, раскинув руки в стороны, а её красивое стервозное личико выглядит совершенно спокойным и умиротворенным, таким, будто она просто уснула.
– Не-ет! – Дилан не кричит. Его голос внезапно стал походить на рычание раненного зверя, уже в следующую минуту он падает на колени рядом с кроватью и, не веря в происходящее, трогает рыжие локоны. Кажется, даже они потеряли свой блеск. – Рашель, нет!
Свою жизнь.
– О Господи, нет, нет, Рашель! Рашель, пожалуйста... – он берет её на руки и сжимает в своих объятиях, не позволяя никому подойти ближе. – Не бросай меня!
Ева тоже рыдает, прижав ладонь к губам, а Джон обнимает её, прижимая к своей груди, и не может смотреть на своего брата. Утешить двоих ему не под силу. И тогда ему на помощь приходит Майкл.
Блондин подходит к Дилану, сжимает его плечо стальной хваткой и прикрывает веки. Эддингтон вздрагивает.
– Отпусти её, брат. – спокойным тоном произносит парень. Брюнет отрицательно качает головой. – Дилан.
– Я не оставлю её! – кричит Дилан, прижимая к себе мертвое тело и целуя Рашель в макушку. – Пошли вон! Все! Вон!
Он касается каждого таким лютым взглядом, что я чуть ли не первой вылетаю из комнаты.
***
На похоронах собралось достаточно пугающее количество людей. Причем довольно обеспеченных, строгих и очень, очень взрослых. Правда, были здесь и те, кого никто не ждал.
Не сказала бы, что лицом он уж очень красив. Нет. У юноши, стоящего напротив, большие темно-серые глаза, острый нос, тонкие губы и квадратный подбородок с ямочкой. Темные волосы, скорее черные, чем каштановые, падают на глаза, и если бы не дорогой костюм и не перстень с витьеватой буквой "К", я бы приняла его за опрятного бездомного.
– Пора бы побриться. – именно с этой фразой он опустился на лавочку рядом со мной, закуривая.
А они похожи. Даже курят одинаково.
– Ты её брат? – интересуюсь я, запустив руки в карманы толстовки. – Магнус, верно?
– Верно. – кивает Магнус, затягиваясь.
– Она о тебе многое рассказывала.
– И что же?
– Что ты живешь в Германии, старший ребенок в семье и у тебя самое раздутое эго из всех её знакомых. И, что-то мне подсказывает, моих тоже.
– Могу поспорить только с Германией. Я путешествую по всей Европе. Приехал погостить на пару недель, а тут эта новость о Рашель...
– Вы были друзьями?
– Нет, что ты, конечно нет. – он загадочно так улыбается, откидывая пару отросших прядей с глаз. – Мы спали вместе.
– Ясно...
– Не смущайся. – говорит парень, хлопнув меня по плечу. – Скрывать мне нечего. Так а... ты давно видела мою сестрицу?
– Давно. Она же в Игрике осталась. – я хмыкаю, наблюдая, как на гроб бросают первый комок земли.
– Да? Я думал, родители увезли её в Икс. – Магнус инфантильно выпячивает нижнюю губу. – Странно, странно.
– Её тоже хотели в Берлин отправить, но что-то не вышло. Или передумали, не знаю. Не вникала. – я пожимаю плечами.
– Ладно. Всё равно придется ехать в Игрик. – он на секунду задумывается. – Не хочешь со мной? Могу подвезти.
Я поднимаю на лицо парня весьма красноречивый взгляд и качаю головой.
– Оу, – он будто бы понимающе поджимает губы. – Ты одна из... этих?
– А ты, как я погляжу, не в восторге от Дома.
– От него никто не в восторге. – парень закатывает глаза. – Толпа малолеток с петардами. Здесь, правда, есть таланты, но у них такие мизерные шансы выбраться из-под опеки Аларика, что...
– Понимаю.
– А ты давно с ними?
– Больше полугода.
Парень, присвистнув, хохочет.
– Новенькая? Яд. Но всё равно, – он запускает руку в карман, отводит взгляд, шмыгает носом и, достав из пиджака визитку, вкладывает её в мою руку. – Позвони, если решишь уезжать. Я подвезу.
Я опускаю взгляд на картонку и покорно киваю.
– Да. – подаю голос я. – Позвоню. Спасибо.
Магнус поднимается с места и, коротко взглянув на меня, обаятельно улыбается.
– Я передам Ребекке привет.
– Не нужно.
– Я всё равно передам. Она наверняка волнуется.
Я неопределенно пожимаю плечами, мол кто знает.
– Еще встретимся, Бруклин.
Магнус уходит, а мне остается только вспоминать, представлялась ли я, или он знал обо мне раньше.
Ребекка. Одно время наше общение с Ребеккой ограничивалось сообщениями и совместной работой над идеями, сюжетом и непосредственно самими произведениями. И всё бы хорошо, вот только замашки у нас были на «близкие друзья», коими мы, к сожалению, не являлись.
Мне всегда не хватало её присутствия в своей жизни, а ей было хорошо и без меня. Мне нужно было почувствовать себя нужной, а не "подругой", которой можно написать, когда тебе плохо. Я не понимала нашей дружбы, но мне всегда хотелось сказать Ребекке, что если бы она приложила хоть немного усилий и желания, мы стали бы довольно близкими друг для друга. Действительно близкими, а не "близкими друзьями по переписке".
Ребекка, к сожалению, стеснялась наших отношений, хотя всячески это отрицала. Она стеснялась привязанности, стеснялась, возможно, и того, что общается с кем-то вроде меня, хотела показать всем и вся, что общается она только избранными, но никому, что этот самый "избранный" – странная девочка из параллели.
У неё был (скорее всего и остался) жуткий скандальный характер, но ко мне она всегда относилась с определенным трепетом, возможно даже по-своему ценила, но я поняла одну простую вещь: нужно избегать привязанности к человеку, который легкомысленно относится к cамому понятию дружбы. Такие друзья не нужны. Настоящие же друзья готовы потерпеть неудобства и лишний раз написать или встретиться.
Даже не подозревая об этом, она меня отталкивала. Затем всё снова становилось чудесно, мы писали друг-другу по десять сообщений в минуту, созванивались и болтали обо всём и всех, но приходило время и она начинала делать вид, будто мы едва знакомы. В такие моменты Мел была моим единственным слушателем, но именно она была и есть одним моим настоящим другом.
Наше общение с Ребеккой редко приносило мне положительные эмоции в силу того, что она была вечно чем-то или кем-то занята, а я почему-то злилась. Почему? Не знаю. Просто злилась и всё, хотя понимала, насколько это неправильно.
Спустя какое-то время я подостыла и мне стало плевать. Я просто отвечала на сообщения, просто здоровалась, когда мы сталкивались в школе, и не чувствовала какой-то минимальной радости, когда мы наконец выбирались погулять. Она не стала чужой, но и перестала быть человеком, которому хотелось бы довериться. Но я всегда знала, что ей и этого достаточно.
