Текст книги "(не) девственница для дракона (СИ)"
Автор книги: Мария Люта
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)
Глава 11
Следующий день прошел без сучка и задоринки. На меня уже почти не косились, все же новость утратила остроту, хотя точно никто ничего не забыл и вспоминать мне будут до конца жизни.
Я отсидела все пары, стараясь вникнуть в слова преподавателей, но мысли то и дело ускользали к Габриэлю. При чем я то млела, прокручивая в голове наш "почти поцелуй" и нашу первую ночь, то злилась, вспоминая его слова. Они меня ранили. От его слов было больнее, чем после пореза кинжалом.
Несложно было сообразить, что Ректор готовит меня к будущему, в котором мы будем не вместе. Он ведь прямо говорил, чтобы я не привыкала к нему, поэтому и учит обороняться и мужа подыскивает. Вероятно, чувствует вину за то, что лишил меня невинности и поэтому несет ответственность за мое благополучие. Это все благородно, конечно, но почему мы не сможем быть вместе? Неужели он считает, что у Франка хватит отчаянности и храбрости, чтобы отстоять меня перед родом и миром, а у него, значит, не хватит? Или его симпатия ко мне – лишь плод моей фантазии, а на самом деле, я просто его незначительное увлечение? Он ведь говорил о моих недостатках – право, не думала, что у меня их столько, и уж точно свою нелюбовь к драконам никогда недостатком не считала – да только я ведь видела, что ему плевать на них. Это какому-то дракону я не подхожу – ну и Урх с ним! – а Габриэлю я ведь нравлюсь, я чувствовала это. Или я ошиблась?
"А что, если он уже женат!?" – осенило меня вдруг.
Я бросилась в библиотеку и достала огромный талмуд – "Династии и биографии знатных родов Араты". Полистала, но род квод Ниргум в нем не нашла. Не особо расстроилась, так как подозревала, что новый Ректор иностранец. И, раз он говорит на аринейском языке, значит, искать стоит среды государств Аринейского плата. Загорье, конечно, отпадает. Поэтому я углубилась в справочник по генеалогии знати еще одного соседа – Вирмы – и почти сразу нашла род Габриэля и его самого. Краткая информационная сводка гласила, что наш Ректор уже пять лет живет и преподает в Арате, официально не помолвлен, не женат и, соответственно, законных наследников не имеет. Что ж, это радует, но нисколько не объясняет его поведения. Любопытства ради я отыскала еще и лорда Лея – с ним та же история.
По пути из библиотеки заглянула в лечебницу. Вообще-то посещать Бовема не входило в мои планы, но раз уже я была совсем рядом, то почему же не проверить, как тут мой обидчик… Задиристый первокурсник спал. По словам дежурного целителя, у него как раз начали продвигаться камни, так что я весьма вовремя обратила на это внимание, а то не отдыхал бы сейчас, а на стенки лез. Ладно, я молодец, но кинжал сам свою тайну не откроет, поэтому надо спешить домой.
Возложила оружие подле себя и сплела очередного диагноста. Я изменяла в заклинании одну структуру за другой, проверяя отклик клинка. Потом же на основании полученной информации создавала его магический двойник. Дело кропотливое, требующее много внимания и времени, но в результате с помощью такого двойника я планировала отследить ток силы и выяснить, в чем "корень" – то есть на чем завязан алгоритм действия встроенного заклинания, почему на Габриэля он подействовал не так, как на меня.
Я полностью погрузилась в работу – сейчас, слава Всевидящему, была лишь начитка лекций, так что о подготовке к семинарам можно будет беспокоиться еще нескоро. Очнулась лишь, когда вернулась Ребекка.
– Ты на допзанятии была? Как лорд Лей? Все еще худший человек на свете? – бросила, не отрывая взгляда от кинжала.
В ответ что-то всхлипнуло и гупнуло. Я оглянулась – это Бекка прислонилась к дверям и сползла по ним на пол.
– Я такая дура!
– Тааак… Бекка расскажи все толком, а тогда я понятливо объясню, почему ты не права.
– Я поцеловала лорда Лея… – всхлипнула подруга снова.
– Что ты сделала!? – изумилась я. Вот такой новости я не ожидала.
– Поцеловала (всхлип) лорда (всхлип) Лея (рыдание и нечленораздельное бормотание).
– И как же так вышло, что от "я ненавижу его" ты перешла к поцелуям? – спросила, думая о том, насколько у нас схожи ситуации. Ребекка влюбилась по уши и была сама на себя не похожа. Я ее еще никогда такой не видела.
– Не знаю! Я все еще его ненавижу! Но когда он наклонился, чтобы поправить движение моих рук в плетении заклятия молнии, то оказался так близко, а я… Я была словно зачарованной… И поцеловала его в скулу.
– Ну а он что?
– Начал материться… – Бекка слабо, как-то безнадежно махнула рукой.
– В смысле? Он так разозлился через поцелуй!? – это с трудом укладывалось в голове.
– Да нет, в тот момент как раз так бабахнуло, что пробился защитный купол полигона – молния таки сорвалась с моих пальцев, но я немного с силой не рассчитала. Он начал чинить щиты и занятие окончилось… Я же быстренько попрощалась и улизнула. Так что даже не знаю, как он отреагировал. И как я завтра ему в глаза смотреть буду!? И я все еще не могу колдовать в его присутствии, мне так стыдно!
– С колдовством как раз все ясно, ты просто теряешь голову рядом с лордом Леем. Когда эмоциональный фон стабилизируется, все в норму придет. И лучше бы, чтобы это случилось как можно быстрее, а то весь курс Усиленной боевой – коту под хвост.
– Ты и вправду считаешь, что он мне нравится? – тихо прошептала подруга.
– Конечно! Но ты же ведь не привыкла давать волю чувствам, руководствуясь лишь разумом, не привыкла быть слабой, зависимой – вот тебя и штормит. Отрицание – первый этап, потом наступит гнев, дальше – депрессия и наконец – принятие. Тогда все образуется, – хоть где-то уроки по психологии пригодились. Только вот это были стадии принятия горя или смерти… Но и к любви тоже подошло неплохо. – Лорд Лей ведь замечательный, так что все у вас будет хорошо.
– Ты так думаешь? – с надеждой взглянула на меня девушка, словно я была последней инстанцией в канцелярии судьбы.
– Уверенна.
– Слушай, а что это у него за ругательство такое смешное "лысый леший", кажется. Никогда такого не слышала раньше.
– Да? – я удивилась, так как точно встречала это выражение раньше, только не помню где. – Габриэль тоже так ругается… Может, это обычная фраза для Вирмы, они ведь оба оттуда.
– Вряд ли, мои дядя, тетя и множество кузенов из Вирмы, но никто так не говорит. Ладно, какая разница? Слушай, как-то странно у нас триместр начался…
– И не говори…
– Анна, а давай вино допьем, ну то, красное, что еще из твоего Дня рождения осталось, что скажешь?
– Заманчиво, но мне завтра на первую пару…
– Так это ничего! Я на днях в журнале "Юная чаровница" прочла интересное заклинание – оно пагубное действие спиртного на потом откладывает. Сегодня пьем, веселимся, а похмелье на завтрашний вечер отложим! Давай же, Анна, соглашайся!
Я покачала головой, смотря на свою подругу и еще раз удивляясь, как она может быть такой оторвой и одновременно самым рациональным человеком из всех мне известных.
Что ж, пришлось соглашаться, мне тоже легкая эмоциональная разгрузка не повредит.
Подруга радостно взвизгнула и помчалась за стаканами и вином. Мой же взгляд зацепился за стопку аккуратно сложенных и обмотанных атласной лентой писем. Я тяжело вздохнула: приближалась годовщина смерти Луизы. Это была наша с ней переписка и я собиралась ее всю перечитать заново. После того, как я узнала о кончине подруги, не решилась ворошить слишком свежую рану и отложила наши письма на более поздний строк. Но и сейчас мне было все еще боязно: на этих белоснежных листах, исписанных каллиграфическим почерком, Луз все еще была живой – дышала, радовалась мелочам, безумно любила своего мужа-дракона… Я боялась возвращаться в мир, в котором Луз еще была, осознавая, что больше ее нет. И все же я должна, чтобы она продолжала жить в моем сердце, чтобы ее образ не стерся с годами… Ведь больше, чем заново испытать боль утраты, я боялась забыть подругу и перестать испытывать эту самую боль, и таким образом предать нашу дружбу.
– Дзень! А вот и я! Ну что, поехали? – Ребекка принесла стаканы, вино и шоколад! Шоколад! Ух ты! Обожаю это вкуснейшее, но заоблачно дорогое лакомство!
– Ребекка, я говорила, как сильно я тебя люблю? – После мыслей о Луизе, мне вдруг стало очень страшно, что однажды и она может уйти из моей жизни. Так что нужно ценить нашу дружбу сейчас. – Пускай все у нас будет хорошо! – я подняла бокал и сделала маленький глоточек, все же напиваться не входило в мои планы.
Глава 12
Арата. Апартаменты Ректора Королевской академии магии.
– Как дела с Отбором? Ты уже пригляделся к девушкам? – мужчина, которого в Академии знали как лорд Лей, налил себе бокал вина, любуясь насыщенным рубиновым цветом напитка.
– Немного. Все не так уж и просто, – ответил тот, кого здесь называли лордом Габриэлем.
Бахтиер ухмыльнулся:
– Что, даже рекомендательный список, подготовленный специальной комиссией, мало помогает?
– Не помогает даже мой список критериев.
– И что же это за критерии?
– Главный – это сила магического потенциала. Ведь какой смысл во всем Отборе, если избранница не переживет рождение ребенка, – Арденс опасался, что его слова ранят Баха, но тот лишь утвердительно кивнул. – Еще ум, неконфликтность, амбициозность, гордость и чувство достоинства, решительность…
– Тогда неудивительно, что ты не можешь выбрать. Уверен, что девушки, которая отвечает всем твоим требованиям, просто не существует в природе.
– Ошибаешься. Критериев не так уж и много. И дюжина аристократок более или менее им соответствует.
– Но? В чем тогда проблема?
– Ни одна из них меня не цепляет.
– Это потому, что как раз одна тебя уже зацепила. При чем сильно.
– Ладно, признаюсь, Анна мне и вправду нравится. Только разве это что-то меняет? У нее по-прежнему слабый магический потенциал. Смысл жениться на ней, чтобы потерять? Да и в остальном… Только что теперь гадать, наш артефакт, которым проверяется девственность перед Отбором, просто так не обманешь.
– На счет силы. Возможно ли, что Верховные ошиблись? Луиза была сильнейшей из кандидаток и ей это не помогло.
– Значит, она была недостаточно сильной. Я уверен в словах магов. В конце ж да концов, притяжение и страсть – не главное ведь в браке.
– Ну как сказать…
– В моем случае так точно. Я ведь выбираю не только жену, мать будущих детей, но и возможную императрицу.
– Просто признай, что ты совершил ошибку, переспав с Анной. А сейчас начинаешь жалеть. Она последняя в твоем списке, но ты бы взял ее на Отбор, я прав?
– Нет.
– В день, когда ты перестанешь упрямо не замечать очевидное, я откупорю бутылку самого дорогого вина из своих запасов. Вот только тебе не достанется ни капли, так как ты, мой уважаемый Главнокомандующий, в это время будешь в отчаяньи грызть собственные локти.
– Ты замечательный друг, Бах, – с иронией сказал Арденс.
– Всегда пожалуйста, – Бахтиеор поднял бокал вина и подмигнул собеседнику.
Некоторое время мужчины сохраняли молчание. Потом Арденс задумчиво улыбнулся:
– Представляешь, а Дракоморт ведь признал Анну…
– Почему ты так думаешь? – удивился Бахтиеор.
– Рана на ней зажила меньше, чем за сутки. И это без магического вмешательства! Даже шрама не осталось. Тогда как на других людей кинжал должен действовать, как обычное оружие.
– Ты ранил ее Дракомортом!? – опешил Бах. Это было немыслимо.
– Нет, я подарил его ей. С остальным она справилась сама, при чем умышленно, в экспериментальных целях.
– Я поражен, – выдохнул лучший друг Ректора, разведя руки в стороны.
– Я тоже не ожидал от нее подобного…
– Я не об Анне – целители все любят что-то резать и расчленять. Особенно в экспериментальных целях. Но какого лысого лешего ты подарил ей Драконью Смерть!? Ты же фактически вручил ей оружие против себя. Даже не так: ты вручил ей единственное оружие, которое может тебя убить. Тебя или любого другого дракона. Но тебя все же быстрее и надежнее. Случай с Лионой тебя ничему не научил?
– Так у девчонки будет немного больше шансов выжить в предстоящей войне. Так что не зли ее, теперь она опасна, – Арденс невесело ухмыльнулся.
– Я больше опасаюсь ее соседку – Ребекку. Она смогла пробить щит на полигоне, представляешь?
– Я же говорил, что она очень способная.
– Почему же тогда она не в состоянии самостоятельно сплести даже самое примитивное заклинание? У нее нет никаких блоков, я проверял.
– Проверял он… А личные причины, ты, могу поспорить, во внимание не взял.
– Какие еще личные причины!?
– О Драк Всемогущий! Тебе на пальцах все объяснить? Она юная адептка, ты привлекательный преподаватель…
– Намекаешь, что я нравлюсь ей?
– Нет. Не намекаю, а говорю прямо.
Бахтиеор помолчал и долил себе вина:
– Это объясняет ее поцелуй…
Арденс засмеялся:
– Так она тебя уже поцеловала – ты глянь, какая смелая! – а ты все еще не понял? Я был гораздо лучшего мнения о твоих умственных способностях!
– Тогда, уважаемый Ректор, подскажите своему преподавателю-тугодуму, что делать в такой ситуации?
– А она тебе нравится? Девчонка-то неплохая…
– Не знаю, Ард. Вместе с Луизой умерла и та часть моей души, что отвечает за чувства. Так что я вряд ли смогу еще когда-то полюбить.
– После смерти твоей жены прошел лишь год. Это не так уж и много. Все образуется. Но девочке лучше не давать надежд и свести до минимума ваше общение, если, конечно, не планируешь забрать ее с собой в Загорье.
– Ты прав. С Анной лучше поступить так же, не считаешь?
Ректор Королевской академии магии согласно кивнул и осушил бокал одним глотком. Он и сам это понимал. Но исполнять всегда сложнее, чем раздавать умные советы.
Глава 13
– Ты в этом пойдешь на свидание с королем Академии! Вот в этом!? – с преувеличенной трагичностью в голосе вопрошает Ребекка.
– Вообще-то, "вот это" – это форма нашего учебного заведения. Уже раз в ней ходила, и ничего – Франк остался доволен. К тому же, мне все равно больше нечего надеть.
– Давай я тебе свое платье одолжу. Зеленое атласное должно подойти, оно ведь на пояске. Наша коричневая форма убивает на тебе все краски. Примерь, не пожалеешь.
– Спасибо, конечно, но пойду я все ровно в форме. Я ведь с Франком расстаться хочу, а не влюбить в себя. Мне вот больше исподняя рубашка нужна, ведь моя сменная… эмм… пострадала в общем, – я залилась краской, и потупила взор.
– А вот с этим проблема… В Академии новую сложно достать. Разве что в Рицу в дамскую лавку на выходные попасть… Тогда завтра же стоит подать прошение и оформить пропуск.
Я пригорюнилась: непредвиденные расходы уже начались, а только ведь начало триместра. Но деваться было некуда.
– Да, займусь. Ладно, Бекка, я пошла. Еще с кинжалом хочу поработать, так что постараюсь скоро вернуться.
– Уж постарайся, ведь вечером начнет действовать откладывающее похмелье заклинание.
Ох, точно! Ужас какой. Вчера мы выпили лишь по бокалу вина, не думаю, что похмелье будет серьезным, но лучше все же в этот момент быть дома.
С Франком мы договорились встретиться около фонтана в парке. Я планировала извиниться перед парнем за то, что зря морочила голову, и обьяснить, что я вряд ли смогу что-то к нему почувствовать. Я считала, что так будет правильно. Конечно, лучше было вовсе не соглашаться на это свидание, повинуясь внезапному желанию позлить Габриэля, но, что сделано, то сделано.
В голове вдруг зашумело, и это точно не был шум фонтана. Я встряхнулась – не помогло, только зрение слегка ухудшилось. Это было странно, но почему-то меня совершенно не взволновало. Наоборот – настроение приподнялось, окружающий мир стал дружелюбнее, а взгляды адептов добрее. Захотелось веселиться, захотелось приключений.
Франка возле фонтана еще не было. От нечего делать, я запустила в воду несколько камушков, а потом, аки резвая горная козочка, запрыгнула на ограждение – весьма тонкое и шаткое, надо заметить.
– Анна, что ты творишь!? Упадешь ведь! – услышала обеспокоенный голос Франка.
Вот зануда. Я приподнялась на носочки и легко крутанулась вокруг себя и упала-спрыгнула в объятия парня. Проклятый Урх, а ведь он хорош! И зачем я хотела порвать с ним? Я легко, почти не касаясь, чмокнула Франка в щеку.
– Анна? Да что с тобой такое!? – а сам улыбается, довольный.
– Все в порядке, – отмахнулась я и взяла парня за руку, уводя на более уединенную аллею.
– Ты пьяна? – парень, ухмыльнулся и наклонился ко мне, принюхиваясь. – Нет, алкоголем не пахнет…
– Пошли, я покажу тебе одно место, где я часто пряталась ото всех, чтобы спокойно учиться. Но только пообещай, что никому о нем не расскажешь и на свидания сюда своих барышень водить не будешь.
– "Спокойно учиться"… – повторил Франк, – я зачастую использую тайные места для занятий совершенно иного рода.
Идти пришлось недолго. Вскоре мы завернули на еле видную, притрушенную опавшей листвой тропку – такую и не заметишь, если не знаешь точно, где она. Смеясь, преодолели густые колючие заросли шиповника, и оказались на небольшой, уютной полянке, окруженной с трех сторон лесом, а с четвертой – каменным забором Академии.
– Тут так красиво, спокойно…
Но парень жаждал отнюдь не спокойствия. Он резко развернул меня к себе и жадно впился ртом в мои губы.
У меня же закружилась голова… Нет, не от внезапно нахлынувших чувств и страсти, а от резкого поворота. Было ощущение, что я уже развернулась, а деревья, поляна и забор все еще отплясывают хоровод. И только когда странная круговерть улеглась, я осознала, что меня сейчас целуют…
Это было… мокро. И щекотно.
Я хихикнула, вся ситуация казалась нелепой и смешной.
А куда это собрались руки Франка? Я отпихнула парня от себя. Точнее, попыталась отпихнуть – парень-то тяжелый и нерушимый, как скала.
– Анна, – хрипло поинтересовался Моргенштайн, – что-то не так?
Где-то на заднем дворе моего сознания еще блуждала мысль, что вообще-то все не так, все неестественно, угловато, и совсем не приятно. С Габриэлем же было совсем иначе, я даже не задумывалась, что мне делать, все происходило естественно, само по себе.
Но это так сложно объяснить, а язык почему-то такой тяжелый и неуклюжий.
– Прекрати, – это все, что я сподобилась ответить, глупо хихикая и слабо упираясь руками в грудную клетку парня.
– Но Анна, я так долго этого ждал! – и Франк снова попытался меня поцеловать. – Ты ведь сама меня сюда пригласила!
– Не надо, Франк, хватит! Я не хочу, – я уже начинаю немножко ныть. Все мои легкость и бесшабашность куда-то исчезли, а тело же словно налили свинцом.
Мой слабый протест совершенно не подействовал на Моргенштайна.
– Разве не ясно, что девушка сказала "хватит"? – вдруг раздался из-за спины грозный голос Габриэля. – Проваливай, Франк, пока цел.
– Ректор Габриэль, – парень выглядел смущенным и сконфуженным, – вы же сами просили меня…
– Я не говорил принуждать Анну. Пошел прочь!
Франк мигом испарился. Я же обернулась и наткнулась на испепеляющий взгляд Габриэля. Не прониклась: мой инстинкт самосохранения сейчас, похоже, спал. Я была рада видеть мужчину и поэтому улыбалась. Только бы вот еще веки не были бы такими неподъемными…
– Адептка Чаус, объясните, что здесь происходит. Вы пьяны!?
– Очевидно, так оно и есть, – подтвердила со всей доступной мне сейчас серьезностью и приняла упор лежа.
– Анна, ты что делаешь?
Я с трудом приподняла тяжеленную голову и с удовольствием посмотрела на удивленного Ректора. Мужчина прибывал в замешательстве: казалось, армия драконов у него бы вызвала меньшее затруднение, нежели одна пьяная я.
– От-жим… – прокряхтела я, пытаясь сделать отжимание, но обессиленно завалилась на землю – такую мягкую, мм, как кровать с духмяным матрасом… И я прикрыла глаза – всего на одну секундочку, – не в силах больше выносить тяжесть век.
***
Арденс (Габриэль)
– Анна? – Арденс склонился над девушкой и прикоснулся к ее плечу. – Анна, ты… спишь?
Девушка не ответила. Ее грудная клетка размеренно поднималась и опускалась, веки были закрыты, лицо будто разгладилось, выражая беззаботность и какую-то милую, детскую наивность.
Арденс провел ладонью по своему лицу и ухмыльнулся. И что прикажете ему делать? И как в такой ситуации держаться от девушки подальше?
Мужчина взял Анну на руки и нехотя залюбовался. Девушка была очень красива, но ее вечные скромные темные наряды и строго уложенные волосы делали из нее серую мышку. Она сможет стать первой красавицей, если предстанет в более ярких платьях… или же вообще снимет их. Лично его больше интересовал второй вариант… Арденс вспомнил, как у него перехватило дыхание, когда он увидел ее обнаженной: пламя камина отплясывало на ее белой, бархатной коже, ее щеки разрумянились, волосы волнами спадали на плечи, а глаза были преисполнены страхом и страстью. Он уже тогда считал ее одной из самых красивых своих женщин, сейчас же, когда он узнавал ее с каждым днем все больше и больше, она будто становилась еще привлекательней.
Сейчас мужчина понимал, что разумнее было бы переправить Анну в ее комнату, но, похоже, рядом с этой девушкой его разум и рациональное мышление часто уступали внезапным стремлениям и желаниям – опасная тенденция, надо сказать, весьма опасная – и он решил отнести ее к себе. Он ведь, в конце ж да концов, дракон, надо отрабатывать репутацию похитителя красных девиц.
Арденс переместился с Анной в прихожую своего дома. Изначально хотел сразу в апартаменты, но передумал: нести девушку было странно приятно и волнительно и он решил продлить это удовольствие.
Мужчина видел, что весь его замысел трещит по швам. Устроить будущее Анны и подыскать ей жениха? Все хорошо выглядело лишь в его голове, на практике же он с трудом перенес даже ее поцелуй с другим. А как только представил, что все в один прекрасный момент могло зайти дальше – в нем поднялась буря негодования и гнева. Его же драконья сущность требовала утащить Анну в пещеру и спрятать от всего мира – подальше от неприятностей, в которые она регулярно попадает, и подальше от взглядов других мужчин.
Арденс уложил девушку в свою постель со всей бережливостью, на которую был способен, но она все равно вдруг проснулась.
– Танцевать! – Анна вскочила на постели и расставила руки, стараясь удержать равновесие. Да уж, она еще вдребезги пьяна или под действием опьяняющего заклятия. – Ард… бриэль! Габриэль, музыку!
– Анна, тебе лучше поспать, – сказал серьезно, с нажимом, но все же не смог скрыть улыбки.
– Лорд Ректор, вы всегда такой занудный? Включите что-то бодрое. Ну, пожалуйста!
Значит, он занудный? Попросила бодрое – так получай. И Арденс через музыкальный артефакт заставил звучать военный марш гусар Загорья. Барабаны, гонги, бравое хоровое пение – бодрит лучше холодного душа.
Анна скептически подняла бровь, но потом махнула рукой и пустилась в пляс. Она прыгала и дурачилась на его постели, как малый ребенок, пока не раздался хруст. Арденс запустил пятерню себе в волосы и взлохматил их – о, Драк Всемогущий, она сломала ему кровать!
Девушка же беззаботно махнула рукой бросив "Я починю потом" и подошла к мужчине.
– Потанцуй со мной, Габриэль! Ну же! Я приглашаю тебя! – Анна схватила его за руки и потащила в центр комнаты.
– Извини, я не танцую… так.
Девушка огорченно поджала губки:
– А как?
И тут она словила его взгляд. Застыла. Мигом сделалась серьезной и, полностью игнорируя бой барабанов, повинуясь какой-то своей внутренней мелодии, плавно задвигала бедрами. Девушка все больше поддавалась только ей известному ритму, гипнотизируя Арденса взглядом, разжигая в нем все большее желание. Анна провела руками по своему телу, потом подошла к мужчине и, положив руку ему на грудь, медленно присела, так же плавно поднялась, прогибаясь в спине. Наконец девушка положила руки Арденсу на плечи, заставляя и его неспешно кружиться.
Ее движения были далеки от совершенства, она смущалась даже в таком пьяном состоянии… Но проклятый Урх, от этого ее танец становился еще соблазнительней.
Арденс сам привлек ее к себе и поцеловал – нежно, но требовательно. И она ответила – страстно, горячо. Его девочка. Только его! Арденса захлестнуло неимоверное желание и он опустил девушку на плащ, осыпая ее шею поцелуями. Потом же немного приспустил лиф ее платья и застыл – Драк Всемогущий, что же он делает!?
– Тебе лучше поспать, – сказал глухо.
Мужчина отстранился от Анны, но она удержала его.
– Но почему? Я… я хочу вас, – с волнением произнесла девушка, боязно отводя взгляд.
Арденс шумно выдохнул и закрыл глаза. Так тяжело ему еще никогда не было.
– Ты пьяна. Это говоришь не ты. Спи, Анна, – он укрыл ее второй половиной плаща и поцеловал в лоб.
Резко поднялся и отправился в ванную комнату. Вылил на себя ушат ледяной воды. Потом еще один. Это немного помогло снять напряжение тела, только жаль с мыслями все было не так просто.
Когда он вернулся в комнату, девушка уже крепко спала. Он лег на сломанную кровать, но не мог забыться. Присутствие Анны все еще для него было слишком волнующим, даже болезненным.
Он переместился на полигон и пробыл там до утра. Занимался с мечом, только физические нагрузки помогали подавить неудовлетворенное желание.
Вернулся уже под утро. Девушка все еще спала. Тогда он присел возле нее на корточки и положил руки ей на спину. Он плел защитные заклинания одно за другим. На все случаи жизни. Потом же повторил плетение в обратном порядке и погрузил в кожу девушки. Это называлось обратным плетением и позволяло замаскировать заклинание – теперь ни она сама ни кто-то еще не смогут увидеть щиты. Конечно, по-хорошему, он должен был спросить ее разрешения, но, зная Анну, с нее еще станется и отказаться. Тогда придется снова поджидать момент, чтобы поставить щиты незаметно… А тут выпала прекрасная возможность.
Конечно, щиты тянули его силу, но самую малость, в мирное время это никак не сказывалось на его магическом резерве. А еще он сможет всегда определять местоположение Анны – не то, что бы Арденс планировал следить за ней, но иногда это может быть весьма полезным.
Вдруг веки девушки затрепетали и она начала дышать чаще. Арденс поспешно поднялся и отошел к окну: сейчас Анна проснется, но мужчине почему-то казалось, что она не вспомнит свое ночное пробуждение. Так будет даже лучше. Ей не придется краснеть, извиняться и оправдываться. А ее безумный танец и не менее безумный последующий поцелуй останутся его маленькой тайной, как и ее несмелое признание: "Я хочу вас".
– Бекка, закрой обратно шторы, пожалуйста. Этот свет меня убивает, – простонала я, когда солнечный луч резанул по глазам, не хуже ножа.
Снова послышался шорох штор и я опять застонала – уже облегченно. Впрочем, глаза открывать не спешила: вставать совершенно не хотелось. И даже если бы хотелось, то не моглось.
Голова трещала по швам, а когда я попробовала ее поднять – меня словно саданули оглоблей, так что я оставила и эту затею. Все тело ныло, к горлу подступала тошнота… Ой-йой! Проклятый Урх, меня же сейчас вырвет! Глаза открылись сами собой и тело даже сделало неуклюжую попытку вскочить… Очень неуклюжую… Но, слава Всевидящему, рядом со мной обнаружился пустой медный таз, так что бежать никуда не пришлось.
Божечки-кошечки, как противно – меня не рвало со времен глубокого детства, когда я отравилась старыми грибами. И вот так угораздило на ровном месте. Я вытерла краешек губ рукавом и чуть-чуть подняла голову, расширяя поле обзора, в надежде отыскать воду или хоть какую-то жидкость, пригодную для питья. Попутно не пожалела капли магии, чтобы сделать свежим дыхание. От этого как-то сразу легче стало, даже в голове немножко прояснилось.
Ооо! Графин с водой! Рядом стояла еще и кружка, но я ее проигнорировала, предпочитая пить прямо с горла.
– Вот и сказочке конец, – откуда-то из-за круга моего обозрения раздался низкий ироничный голос.
От неожиданности я поперхнулась, распыляя драгоценную влагу вокруг себя. Если бы шторы были открытыми, наверняка бы появилась радуга…
С трудом приказала своим глазам смотреть и видеть окружающий мир. Я была в комнате – в абсолютно незнакомой. Лежала на полу на плаще – до боли знакомом. Впрочем, даже и без трижды проклятого плаща я уже знала, в чьей спальне нахожусь.
Как я оказалась здесь? Последнее, что я помнила, это разгневанный взгляд Габриэля и мои никчемные потуги сделать отжимание. А дальше темнота. О, Всевидящий, неужели я уснула прямо на земле!? Какой позор…
Хозяин апартаментов стоял возле окна, скрываясь в тени штор. Наблюдал за мной. Улыбался.
Какого лешего он постоянно довольный, в те моменты, когда мне критично плохо?
– Да уж, я, как настоящий дракон, притащил в свое темное логово принцессу, ожидая ее прекрасного пробуждения… Вот только сомневаюсь, что в сказке все происходило именно так.
– Прекратите сравнивать себя с драконом, – я плавно присела-перетекла на попу, оперевшись спиной о стену и снова прикрыла глаза, унимая головокружение. – Иначе я могу не удержаться.
– И? Что же ты сделаешь? – донеслось украдчивое. Я не видела, но всем телом ощущала, что Габриэль приближается ко мне. Кошмар, и я не противна ему сейчас?
– Воспользуюсь оружием, что вы мне сами дали, – и я извлекла из-за голенища сапожка кинжал, что теперь послушно всегда носила с собой, и, не глядя, выставила его в сторону, в которой предполагаемо находился мужчина. К моему удивлению, клинок уперся во что-то твердое. Пришлось вновь отрыть глаза: острие оружия касалось груди Габриэля, который на корточках присел возле меня. Сам же мужчина, казалось, абсолютно не замечал прикосновения стали.
– Так ты уже выяснила, что это оружие именно против драконов? – Габриэль провел лукавым взглядом кинжал, что я опустила и собралась упрятать обратно в сапог. На его губах плясала улыбка.
– Насчет драконов не скажу, но против вас оно точно действует губительно – это мы знаем и без моих экспериментов. Так что не злите меня, Ректор.
Габриэль ухмыльнулся. Я же неуклюже, непослушными пальцами, боролась со шнуровкой сапожка. И тут мой мозг пронзила внезапная мысль… Нет, даже не мысль, а критично острое ощущение того, что я и Габриэль на этом самом плаще были преступно близки. И те полметра, что разделяли нас с мужчиной, оказались ничтожно малым расстоянием, и я каждой клеточкой своего тела ощущала его присутствие рядом. Стало жарко, из комнаты словно выкачали весь воздух. И в то же время внизу живота вдруг зародилось горячее чувство возбуждения. В голове замелькали интимные воспоминания. Ведь это он – мой первый и единственный мужчина. И это он сейчас прямо возле меня, на коленях.
Одновременно мне снова захотелось провалиться сквозь землю от стыда.
Я замерла, не в силах вновь посмотреть на мужчину: вдруг он догадался о моих мыслях?
Габриэль же молча забрал шнурки из моих застывших пальцев и принялся дальше расшнуровывать ботинок. Мужчина уже не улыбался. Уж не знаю, действительно ли прочел мои мысли, но могу поклясться: сейчас думал о том же, о чем и я. Его рука плавно соскользнула с сапожка на мою ногу и он запустил ее мне под юбку, остановившись на колене. Дальше рука не пошла, но последовал взгляд: медленно, сантиметр за сантиметром он жадно поднимался по моему телу, казалось не замечая даже преграды, в виде моей одежды, пока не достиг моих глаз.
