Текст книги "(не) девственница для дракона (СИ)"
Автор книги: Мария Люта
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)
Я вернулась на Родину, Арденс же остался за Драконьими горами. Все как я совсем недавно того хотела.
Всевидящий! Нужно и вправду бояться своих желаний, так как они имеют свойство сбываться. Только не тогда, когда нам это нужно, а когда им самим заблагорассудиться.
Глава 37
Несмотря на поздний час, в окнах лавки мадам Жюстин горел свет, а на дверях не виднелось замка. Как же тут не воспользоваться давним приглашением проницательной швеи!?
Не дав Феликсу времени прийти в себя и понять, что с ним произошло, я решительно толкнула двери и фактически затащила принца внутрь, пока нас кто-нибудь не увидел.
– Леди Анна! Какой приятный сюрприз! – мадам Жюстин, как и в прошлую нашу встречу, отложила мужскую сигару и неспешно опустила ноги со стола. Она широко улыбалась и, казалось, вовсе не выглядела удивленной. – Ваше Высочество, добро пожаловать!
Феликс с явным трудом выпрямился и сдвинул пятки вместе. Все-таки настоящий мужчина должен в присутствии женщин всегда быть джентльменом:
– Благодарю, леди! Всегда мечтал оказаться… – принц оторвал взгляд от глубокого декольте мадам Жюстин и осмотрелся вокруг: панталоны, кружева, нательные сорочки… – здесь.
Меня же ни манеры, ни, тем более, выдающееся прелести мадам сейчас нисколечко не волновали. А вот бокал, что стоял возле подставки с сигарой, мигом приковал мой взгляд. Я редко искала успокоения в алкоголе, но сейчас был особенный случай. На трясущихся ногах я подошла к столу и опрокинула в себя содержание сосуда. Всего полглотка… Но явно не вино. Нечто точно покрепче обожгло мое горло и заставило слезиться глаза. Потом же блаженное тепло разлилось по телу, и я осела на пол. Меня била дрожь. Осознание произошедшего лишь сейчас накатило на меня, ввергая в предпаническое оцепенение.
– Дорогая, что-то случилось? – мадам Жюстин встревоженно осмотрела меня и тут же заботливо плеснула в бокальчик загадочной чудо-жидкости.
Я отрицательно взмахнула головой: отвечать я пока не могла, а пить больше не хотела.
Зато Феликс, старательно стараясь не морщиться и держать спину ровно, доковылял до стола и осушил стакан. Придерживаясь за стену, он попытался присесть рядом со мной, но тут в комнате возник еще один человек: Дарк.
Я было ринулась к помощнику Арденса, ведь он наверняка принес вести! Но нет: когда Дарк увидел нас с принцем, то сам был пораженным настолько, что даже не сразу ответил на пылкий поцелуй мадам Жюстин. Мадам же любовно обвела изуродованное лицо мужчины пальчиком и вновь наполнила бокал. Дарк же поцеловал Жюстин руку и полностью перевел внимание на нас с Феликсом:
– Капитан прислал срочный вестник с приказом немедленно явиться к "моей любимой". Теперь я понимаю необходимость этих шифров. Что произошло?
Я молчала. Что и как я могла сказать!?
Тогда принц Загорья возвел Полог тишины и ответил так, будто сам не верил в произносимые слова. При этом он все равно умудрился улыбаться на свой потрясающий манер:
– Анна убила императора Загорья.
Повисла напряженная тишина.
– Анна? – голос друга Арденса прозвучал так настороженно и вкрадчиво, словно он обращался к раненому, душевно больному животному. Не думала я, что когда-нибудь увижу потрясенного Дарка, да вот довелось.
– Это правда, – ответила на удивление ровно. – Поэтому мы здесь. Феликс, дай-ка я займусь твоей спиной. Ты же с трудом дышишь, – как всегда, чужие травмы помогали мне взять себя в руки быстрее, нежели вино или успокоительные снадобья.
– Это не только от удара, Анна, поверь. Не думаешь, что тебе следует немного объясниться? – иронично ответил Феликс, не сдвинувшись с места.
– Думаю. Но не могу, – я таки подошла к другу и положила руку ему на спину, с облегчением отмечая, что тот не отстранился.
Дарк прищурился:
– Не можешь? Потому что как, во имя всех богов, такое вообще можно объяснить, пребывая в здравом уме!? Или же потому, что тебе что-то мешает? Клятва, например?
Я подняла палец вверх и облегченно кивнула, радуясь сообразительности помощника Арденса.
– Ясно, – кивнул Дарк. – Нет, конечно, ничего толком не ясно… Но ясно. Я должен вернуться к Арденсу. Вестниками пока что я пользоваться поостерегся бы… Что ему передать?
– Что я люблю его.
Дарк кивнул и было прикоснулся к артефакту перемещения, но я остановила его:
– Погоди, Дарк. Теперь не известно когда… Да и встретимся ли вообще… – я едва не начала заикаться. Упоминание Арденса словно выдернуло из меня остатки самообладания и я едва не разрыдалась. – Словом, давай я еще раз подлечу твои шрамы.
Дарк же слитным движением переместился ко мне и прижал к себе так сильно, что я не выдержала и разрыдалась, уткнувшись мужчине в плечо.
– Успокойся, девочка. Я верю тебе. Не понимаю пока, но верю. И он поверит. Все образуется и встанет на свои места…
– Через семь дней, – всхлипнула я.
– Что? Через семь дней образуется? Прекрасно. Не думаю, что всего за одну неделю сможет случиться что-то непоправимое. Береги себя, леди Анна, – друг Арденса подмигнул и исчез.
Я шмыгала носом и понемногу успокаивалась, как загипнотизированная наблюдая за плавными покачиваниями бедер мадам Жюстин, когда она переходила от окна к окну плотно закрывая ставни.
– Анна, – не отрываясь от своего занятия, низким грудным голосом молвила мадам, – ты можешь оставаться у меня, сколько тебе угодно. Я обещала тебе помощь, и я сдержала бы свое слово в любом случае. Но… Дарк красивейший из мужчин, невзирая на уродливые шрамы. Но твое лечение имеет огромное значение для него, я ведь это вижу, чувствую. Так что я перед тобой в долгу, – наконец "роскошнейшая из женщин" повернулась ко мне, ловя мой взгляд.
Я поспешно оторвала взгляд от "ниже талии" мадам и подняла глаза выше, не сдержав легкого вздоха разочарования… И услышала другой точно такой же, принадлежавший Феликсу. Улыбка сама наползла на лицо, чудодейственным образом поднимая настроение. И чего я это и вправду раскисла, ведь не произошло ничего фатального: с заклятьями я справилась, так что Багратион вскоре вернется в мир живых и наведет порядок. А то, что оказалась в Арате – так тоже не беда. Как раз прекрасная возможность наведаться к себе домой и найти окончание рукописи об Истинной. Пусть начало осталось в Загорье и прочесть его я не успела, так оно и так ясно. А вот развязка действительно интриговала. Главное, что никто не знает, что я в Арате. И чем дольше мое пребывание на Родине останется незамеченным – тем лучше.
Только, похоже, у Всевидящего было свое виденье ситуации, так как передо мной возник сверкающий золотой вестник, увитый причудливыми орнаментами.
Я смотрела на него долгую минуту, боясь прикоснуться, словно то была ядовитая змея. Потом же я опасливо взглянула на Феликса и мадам Жюстин: те тоже выглядели встревоженными, подтверждая мои опасения.
"Леди Анна Сигизмундовна Чаус! Премного рад вашему возвращению в Арату и буду неимоверно счастлив приветствовать вас на Родине лично. Завтра вечером как раз будет прекрасная возможность обмолвится с вами парой дружественных фраз на праздничном приеме во дворце. Смею надеяться, что, несмотря на вашу занятость, вы сможете уделить несколько минут моей скромной персоне. Лорд Франк Теодор Моргенштайм любезно вызвался скрасить ваше одиночество и обеспечить безопасность в пути.
Ваш искренний почитатель, Гершандт Рекс Аратский"
Я прочла послание вслух, а потом еще дважды про себя. Еще одна скромная персона, что б его! Век бы его не видать. Да только выбора мне не давали: все эти расшаркивания и красивые фразы – просто пыль в глаза. И любой, кто топчет ногами землю больше нескольких годков, да не витает в розовых облаках, поймет, что вот это "смею надеяться" – это прямой приказ явиться завтра во дворец. А под элегантной фразой "скрасит ваше одиночество" король имел в виду, что Франк меня конвоирует или же доставит силой в разе непослушания.
Арденс влетел к Бахтиеору и осушил бокал, который его друг уже почти донес ко рту.
– Ард, что стряслось?
– Отец мертв.
– Как? – Бахтиоер наполнил свой стакан до краев, но тут же вылил в огонь, всем своим видом демонстрируя готовность слушать, ясно мыслить и действовать. – Он убит?
– Да.
– Уже известно, кто…
– Анна, – Главнокомандующий тяжело оперся руками о стол, но тут же сорвался с места, будто внутри него распрямилась пружина, не позволяющая оставаться в одном положении.
– Не может быть, – Бахтиеор с сомнением уставился на друга.
– Я сам видел. Все видели! Она пронзила его сердце Дракомортом на глазах у всех нас. Целитель как раз оповестил дядю, меня, Аларая и Арагварда о скорой кончине отца, так что мы спешили увидеться с ним напоследок, – Арденс взлохматил голову и взволнованно мерил шагами комнату. – И застали ее аккурат во время убийства.
Главнокомандующий Загорья с тоской взглянул в пустой бокал и залпом поглотил графин воды.
Бахтиеор потрясенно осмысливал информацию, не в силах поверить в услышанное. Тогда его друг продолжил:
– Я знаю, что отец втянул ее в какие-то свои интриги и стребовал клятву о неразглашении. Я был уверен, что это касательно его лечения… Но… Он мертв. Я не понимаю, Бах. Это слегка выходит за понятие "интриг", не находишь?
– Может, он не окончательно мертв? Может, это трюк такой, уловка?
– Он мертвее мертвых. Консилиум целителей подтвердил. Да и я не ребенок, знаю, что бывает, когда Дракоморт пронзает сердце дракона. После такого не оживают. Ей наверняка внушили! Если это так, я убью Аларая и…
– Успокойся, – Бах стиснул плечо друга, да так, что Арденс скривился от боли. Впрочем, это даже помогло. – Остынь. Я полностью разделяю порыв относительно Аларая, но у Анны ведь артефакт от ментальной магии.
– Да, ты прав. Артефакт был белым, – Арденс закинул руки за голову и уставился в потолок. – Нужно все обдумать с другой позиции. Это же Анна. А значит, следует выходить из того, что Анна не причинила бы вред моему отцу. Никогда. Я в этом абсолютно уверен.
– Даже если это его приказ?
– Даже если это его приказ. Она достаточно умна и своенравна, чтобы прямо или хитростью избежать исполнения нежелательных действий. Значит, она сделала это во благо.
– Эм, – Бахтиеор приподнял бровь, – мне нравится ход твоих мыслей, но все же факты говорят о другом.
– Разве? – Арденс резко остановился и пронзительно взглянул на друга. В его глазах читалась гремучая смесь надежды и сомнений, но вскоре эти чувства сменились непоколебимой убежденностью. – Смотри: говорит о другом лишь моя уверенность в окончательности и безвозвратности смерти отца. Так на это и был расчет. Ведь все задействованные лица знают о губительной силе Дракоморта для дракона и видели воочию преступление. Даже я поверил в убийство. Но! Хочешь фактов? Так вот: целитель сказал, что император протянет лишь несколько часов. Кто кто, а Анна точно об этом знала. Какой смысл убивать кого-то за час до его смерти?
– Никакого, – Бахтиеор, прищурившись, развел руками.
– И я видел ее лицо: холодный расчет и концентрация. Нет, Бах, так не убивают. И еще одно. Анна раньше мне говорила, что все будет не так, каким кажется. Значит, смерть отца лишь кажется.
– То есть, ты предполагаешь, что это все-таки уловка. Прекрасно, вот с этого и будем исходить. И раз для Багратиона было важно умереть от руки твоей возлюбленной, а не от яда, значит, этот хитрец еще планирует вернуться.
– Похоже на то.
В комнате зарябило, и в следующую секунду возник Дарк:
– Полог тишины есть? – начал он с ходу, упустив даже краткое приветствие. И, после утвердительного кивка Бахтиора, продолжил. – Командир, Анна в Жюстин. И действовала она по указке Багратиона. Но это вы уже и так выяснили, не правда ли? – маска на лице Дарка дернулась, словно тот очень открыто улыбнулся. – Больно уж рожи у вас не отвечают трагичности момента. Вы хоть на публике о скорби не забывайте. – Притворно сокрушился помощник Арденса. – Но есть то, о чем вы точно не знаете: Анна сказала, что все образуется через семь дней.
Арденс ухмыльнулся. Его переполняло пьянящее чувство эйфории, но не вино было тому виной, а облегчение сразу с двух причин: первая – Анна точно не виновна, вторая – все указывало на то, что император еще вернется в их бренный мир. Арденс любил и уважал отца и сейчас как раз обнаружилось, что у него накопилось столько тем для разговора с ним, столько несказанных слов и спрятанных чувств… Он уже даже не помнил, когда в последний раз беседовал с ним именно как с отцом, а не главой государства.
– Да, спасибо Дарк. Это прекрасные вести. Уверен, Анна не будет высовываться, да и Феликс в обиду ее не даст. Так что мы можем сконцентрироваться на заговоре.
– Вы уже выяснили цель игры императора?
Бахтиоер отклеился от стены и таки достал из шкафа новую бутылку вина и принялся неспешно ее откупоривать:
– Тут легко: Багратион хотел, чтобы на свет показался глава заговора и заявил про себя так, чтобы у нас на этот раз не было недостатка в доказательствах. И наша задача всеми силами этому способствовать. Уверен, что предатель – Аларай, – Бахтиеор щедро наполнил свой бокал, и, не предлагая друзьям, отхлебнул большой глоток. Оперся на стол и уставился невидящим взглядом в камин. Его последующие слова больше походили на рык. – Нужно крепко прищемить этому гаду яйца. Он виновен в смерти Луизы, может и не лично, но дела это не меняет. И у него еще хватило наглости вернуться в ее спальню! Подозреваю, за чертежами артефакта… Я готов разодрать его горло своими зубами. Но это все испортит, ведь так?
Дарк согласно кивнул:
– Рад, что ты это понимаешь. Пока что лучшая тактика – не высовываться и наблюдать, воздержаться от активных действий. Возможно, подыграть, если будут поступать какие-либо предложения. Что будет дальше с Багратионом?
– Обычная процедура. На тело отца дядя наложил стазис. Три дня на прощание во дворце. Потом ритуалы в усыпальнице в Драковой крепости. На восьмой день захоронение, но, надеюсь, до этого не дойдет и все закончится на день ранее.
– А престол?
– Послезавтра во дворце состоится процедура принятия. Поскольку ни у кого из братьев детей нет, следовательно, престол займет старший сын. Новым императором будет Арагвард.
– А-ра-гвард, – по слогам произнес Бахтиеор.
– Дай угадаю, ты тоже подумал, что отравление отца не на пользу Алараю?
– Именно. Возможно, он не так просчитал и планировал сначала жениться на победительнице Отбора, "забеременеть" свою жену, а уж тогда извести со свету Багратиона. Тогда следующим императором был бы он. При условии, естественно, что ты не женился бы на Анне, чему он уже пытался очень радикально помешать.
– Возможно. Или же мы глубоко заблуждаемся и отец прав, что прибег к таким малоприятным и рискованным действиям, – Арденс взмахом руки отказался от предложенного Бахом вина. Хотел было уже закинуть руки за голову, как перед ним оказался черный вестник. Арденс открыл его и прочел короткое послание. – А вот, кстати, первые интересные предложения.
Глава 38
– Утро доброе!
– В корне не согласна, – я сделала глоток горького чая и икоса глянула на Феликса, что неспешно спускался из жилого этажа, на ходу застегивая пуговицы на манжетах.
Ставни в лавке мадам Жюстин были все еще закрыты, так что принц Араты вполне успешно мог бы использовать свою улыбку для освещения своей дороги. В кои-то веки его улыбка не радовала. Хотя нет, вру, уже через мгновенье я уже непроизвольно улыбалась сама, удивляясь, как мысли словно по волшебству понемногу проясняются.
Я полночи не спала, думая о том, зачем я понадобилась Его Величеству. Он наверняка осведомлен о вчерашних событиях в Загорье и о моей роли в них. Хочет арестовать меня за убийство Багратиона и выдать своему союзнику? Нелогично: зачем тогда зря терять время и приглашать меня на прием, если арестовать меня можно прямо здесь, благо, королевских гвардейцев и в Рице, да и в Академии неподалеку, точно хватает. Значит, дело не в аресте.
Или все же в аресте… Точнее, может, король хочет меня задержать и допросить, но не имеет легальных оснований для ареста? Такой вариант возможен, если он жаждет разузнать о событиях на конюшнях, и почему его план провалился. Он ведь знает, что я замешана, но вряд ли подозревает, насколько. Хотя нет, об этом Гершандт допрашивал бы где-то в казематах, а не на приеме. Так может, до приема я и не доеду, а нечаянно пропаду где-то на полпути? Тогда зачем Франк в сопровождении? Нет, тот бы точно на такое не пошел. Да и вряд ли Гершандт вообще будет упоминать о провокации, ведь о ней официально никто не должен знать, ее как бы и не было. Расспрашивать о ней – подтвердить свое участие.
Остается третий вариант – "алая лихорадка". Король ведь явно желает прекратить волнения, сохранив уклад в стране без кардинальных изменений. Значит, он задумал использовать меня как-нибудь в своих интересах. Не самый плохой вариант для меня, но и не предвещающий ничего хорошего.
Я рассеянно покрутила чашку в руках, не зная, куда ее поставить, и наконец приткнула на узкий подоконник.
– Всевидящий, какая красота! – Феликс заметил то, чем я уже любовалась целых полчаса, пожираемая тягостными раздумьями.
На столе Жюстин лежало платье. Нет, не просто платье… Оно было неимовернейшим и точно красивейшим из всех виденных мною ранее. В нем сочетались призыв и сдержанность, вызов и элегантность, женственность и сила. Да, сила… Пожалуй, если предыдущий подарок Жюстин больше подошел бы принцессе, то это уже был наряд достойный королевы, знающей и ему, и себе цену. И вместе с тем, платье отличалось завидной лаконичностью: короткий стоячий воротник, вырез – в стиле мадам Жюстин по глубине, но узкий – он больше интриговал, нежели открывал. Из украшений – россыпь маленьких камней цвета крови, что держались на магии и напоминали звездное небо; но главное – широкие рукава-крылья из тончайшего изысканного кружева, которые придавали величественности и изысканности любым неспешным жестам. Стоит ли упоминать, что платье было алого цвета… Только на этот раз оно отливало черным при движении, будто бушующее пламя костра заточили в темный кристалл рубина. Ну и вплетенная в ткань магия на все случаи жизни делала наряд не просто восхитительным, но еще удобным и практичным.
– Оно ведь для тебя?
– Не знаю, – слукавила я, чувствуя себя врунишкой. Ведь вряд ли мадам Жюстин в такую тревожную ночь выложила платье на стол, чтобы просто похвастаться. Да и размер точно был мой. И туфли…
– Дорогая, ну конечно же оно для тебя! – на лестницу выплыла хозяйка лавки – уже с готовой прической и подведенными черным глазами, но все еще в домашнем халате, от одного вида которого у благопристойных девушек кровь приливает к щекам, а у мужчин – кхм, немного к другой части тела.
– Оно стоит целое состояние, – я удрученно покачала головой.
– Да, стоит, – кивнула мадам. – И этот гарнитур – тоже, – Жюстин протянула мне длинную коробочку. Однако, не беспокойся: после твоего появления на балу в академии мои дела резко пошли вверх; после твоего визита в королевский дворец я, возможно, переберусь в столицу. Считай это моей инвестицией. И не вздумай отказываться.
– Не вздумаю. Да и не смогу… Ох, – я открыла коробочку. Что ж, Жюстин права, это рубиновое ожерелье и серьги тоже могли стоить состояние. А на внутренней стороне коробки была выгравирована надпись: "Анна. Аврам Сорентский".
– Это из коллекции, названой в честь тебя. Мне едва удалось его выхватить, и то уже без браслета, хоть и купила я его в день предпоказа.
– В Арате? – вскинула брови я, догадываясь, кто смог умыкнуть браслетик из-под цепких пальчиков мадам. А сам браслет я даже недавно лицезрела воочию.
– Да. Работы Аврама имеют популярность и за рубежом, но сейчас рубин идет нарасхват – алая лихорадка, ты же слышала? – так что, они просто не попадают на экспорт.
А вот Дана утверждает, что ей отец купил подарок за океаном… О чем это говорит? Очевидно о том, что лорд Бальтазар солгал дочери. Да, это может быть подтверждением того, что брат императора недавно был в Арате, но весьма сомнительное и легко оспариваемое. Ведь, возможно, он лишь перекупил или же его люди купили браслет по его указанию.
В любом случае это интересное, но, похоже, абсолютно бесполезное совпадение: ведь император уже и так говорил, что Бальтазар был в Арате, как впрочем и Арагвард и еще дюжина драконов.
Через час с небольшим мы с Феликсом были готовы отправится в путь. Я еще раз напоследок окинула себя взглядом: все идеально, даже лучше, чем идеально. И все равно что-то не то. Я чувствовала дискомфорт и смутное волнение, словно чего-то не хватало. Дракоморт… Кинжал остался на ложе Императора. И без него я чувствовала себя уязвимой и беззащитной. Конечно, у меня была сила Арденса, но я словно постоянно брала ее взаймы, да и против дракона в щитах голая сила не всегда поможет.
На дороге нас ожидал личный королевский экипаж. Да уж, это точно он. Неудивительно, что на улице уже толпилась куча народу, преимущественно женщин с красными повязками на руках.
– Они, наверное, желали увидеть кого-то важного, – я замялась у двери. – Ну конечно, не могу привыкнуть, что Феликс – принц!
– Очень важного, – кивнула мадам Жюстин, ободряюще сжимая мой локоть. – Но не младшего принца. Они ждут тебя, Анна.
– Жюстин, вы же лучше всех знает, что я не та…
– Та. Поверь. Иначе я бы не подарила тебе свои лучшие платья – ни тогда, еще перед балом, ни сейчас, – мадам говорила убежденно и спокойно, будто ей подвластны все тайны мира. – Пусть не по твоему желанию, но тысячи сердец аратских женщин оказались в твоих руках. И ответственность за них уже на тебе, Анна. Лишь пару твоих слов – и они либо охватят пожаром всю страну, либо стекут жалкой лужицей в смрадную грязь Гершандтовых ботинок. Ох, дорогая, это так волнительно! – Жюстин вдруг встрепенулась, стиснула меня в коротких объятьях и чмокнула в щеку. – И на приеме не забудь попробовать те прелестные закусочки и десерты. Шеф-повар у короля – просто чудо!
Я не стала сдерживать смех. Мадам Жюстин – вот кто истинное чудо!
Что ж, мир вокруг жесток и непредсказуем, но ради "прелестных закусочек и десертов" можно собраться и сделать еще один рывок. Да и женские сердца… Честно говоря, сейчас я не имела понятия, что я должна с ними делать. Но я точно знала, что они не должны увидеть во мне ни капли страха или сомнения.
Франк вышел приветствовать нас с Феликсом и желал помочь мне подняться в карету. Но я предпочла взять руку Феликса.
Франк… Я разбила ему сердце. Мог ли он из-за этого стать предателем? Ведь именно он рассказал кому-то о нашей встрече с принцем Араты на конюшнях Академии в восемь утра. И все же мне хотелось верить, что он сделал это без злого умысла.
– Анна, ты… – когда мы очутились внутри, Франк все же поцеловал мне руку. Он выглядел и вправду настолько потрясенным и смущенным моим внешним видом, что долго не мог подобрать слов. Наконец он просто тяжко вздохнул.
– Спасибо, Франк, – ответила учтиво, но прохладно.
– Ваше Высочество, – Моргенштайн склонил голову перед принцем. – Давно не виделись, друг…
– Друг? – Феликс прищурился. Он излишним терпением точно не страдал. – Откуда ты узнал о нашем прибытии в Рицу?
– Я не…
– Не увиливай, Франк. Очевидно, что это ты доложил отцу.
Моргенштайн поджал губы и покачал головой:
– Я не мог не узнать. Одна девчушка из окна ненароком увидела ваше появления. А через полчаса об этом знала вся Рица. Но не я оповещал короля. Мне лишь пришел вестник с приказом сопроводить вас.
– Обычная девчонка узнала Анну? – Феликс не спешил верить своему другу.
– Вы и вправду не понимаете, что у нас творится… – Франк поднял брови и открыл занавески на окнах. Смотрите!
Мы с принцем дружно выглянули на улицу. Всевидящий! Стены домов, деревья, осветительные столбы – все было увешано моими портретами. Надписи были разные, но в основном: "Наша жизнь – в наших руках!". Я заметила одну забавную картинку, где во фразе "Наша жизнь – наше дело" слово "жизнь" было перечеркнуто, и исправлено на "тело".
– И так по всей стране. Король поначалу боролся, проводил аресты. Но каждый арест выводил на улицу еще больше протестующих. Не поверишь, но в пекарнях и прачечных сейчас работают солдаты.
– Кому ты рассказал о нашей встрече с Анной на конюшнях? – перебил рассказ Франка Феликс.
Моргенштайн тут же напрягся и скосил глаза.
– Не ври, что это не ты.
Франк вздохнул и запустил пятерню в волосы:
– Я сожалею. Я был сам не свой. Я не мог даже вообразить… В ночь бала, после встречи с тобой, я… немного выпил. Вы вместе тогда танцевали весь вечер… И это было нелегко. Тогда ко мне подошел… – Франк прикрыл глаза и снова шумно выдохнул. – Я не вру, правда. Но я не помню кто. Я уже ломал над этим голову, все мозги себе вывернул, а вспомнить так и не смог!
Естественно, менталист позаботился, чтобы Франк не вспомнил. Другого я и не ожидала.
Я откинулась на спинку, наблюдая в окно, как мы въезжаем в очередную деревушку. Станица Глубокая. Здесь мы с Арденсом встретились. "Точнее с Габриэлем," – я с улыбкой поправила сама себя. Всевидящий! А ведь до нашей встречи меня волновал лишь экзамен по ББП. Это было не так уж и давно, и все же мне казалось, что с той поры я стала старше на целую жизнь. Надеюсь, у Арденса все хорошо. Я хотела послать ему вестник, написать лишь, что я люблю его, но воздержалась: Дарк ведь предупреждал.
– … и я рассказал ему про Бовема, – закончил рассказ Франк.
Я же встрепенулась, понимая, что "проспала" что-то важное.
– Бовем сейчас мертв. Как и многие другие, – Феликс был слеп к раскаянию Моргенштайна.
– Что ты рассказал о Бовеме, Франк? – я наклонилась к парню и взяла его за руку.
Франк сглотнул и прочистил горло:
– Лишь то, что ты с ним регулярно встречалась на конюшнях в то же самое время, то есть в восемь утра. Это все… что я помню.
Я сжала сильнее руку парня, тот же совсем скис и стыдливо отвел взгляд:
– Вот только проснулся я в комнате Бовема. Наверное, я почему-то пошел к нему… Вокруг было много спиртного. У нас ужасно болели головы. Но у Бовема сильнее, он не мог встать потом еще сутки. Ну и прозевал, когда ему вестник пришел с уведомлением об отчислении и призыве в войска, – Моргенштайн вдруг выпрямился и расправил плечи. – Анна, если ты не желаешь ехать во дворец, я не стану тебя принуждать. Беги, скройся, если это нужно. Я же максимально потяну время.
– Нет, Франк, лучше сразу выяснить что нужно королю…
– Тебе еще что-то известно? – Феликс был настороже. – Ты опасаешься покушения или же чего-то еще?
– Нет. Только вчера я получил не один вестник, а два. Содержание одинаковое: доставить Анну во дворец.
– От кого второй?
– От наследного принца.
– И какого лысого лешего Филиппу нужно от Анны!?
Франк пожал плечами и кивнул на стопку газет, что были заботливо приготовлены, чтобы скрасить нашу поездку.
– Не знаю. Вероятно, поговорить об "алой лихорадке".
Я придвинула прессу к себе и заинтересованно развернула первую газетенку. Действительно, новости о красных протестах были едва ли не на каждом развороте. А вот о провальной попытке войны – лишь скупые упоминания. Некоторые служители пера даже называли ее "досадным столкновением приграничных отрядов" или же списывали на попытку массового подземного побега из Крепости висельников.
И вот я добралась к дню явления Феликса миру. И снова: о речи принца – лишь несколько слов, а вот наших с ним снимков…
– Мы неплохо смотримся, – подмигнул мне друг. – Если с твоим драконом не сложится, предлагаю тебе партнерский брак.
Франк поперхнулся, я же закатила глаза и замахала ладошкой возле лице, словно веером:
– Какое романтическое предложение! О таком мечтает каждая девушка. И все же я откажусь.
Я могла продолжить в шутливом тоне, но тут как раз открыла следующий разворот – и всю шутливость как ветром сдуло. На следующем снимке, сделанном в Драковой крепости, Арденс бережно прижимал бессознательную меня к себе, словно я была важнейшим сокровищем. А я ведь даже не знала, что он меня на руках нес тогда… Я сомневалась минуту, стыдясь парней, а потом взяла и оторвала картинку, свернула в несколько раз и спрятала… себе в бюст. А куда еще ее было деть?
Арденс спешил. Спешил не потому, что уже был глубокий вечер, а потому, что в принципе не любил опаздывать.
День Верховного Главнокомандующего Загорья был расписан по часам. Арденс еще с утра посетил Арагварда. Старший брат искренне переживал из-за смерти отца, но в то же время перспектива стать императором его, кажется, радовала. Честно говоря, Арденса не смутили чувства брата, так как именно Арагварда Багратион с детства готовил к роли главы государства, в то время как Арденс считал своим призванием военное искусство, а политические игры откровенно недолюбливал. Так стоит ли подозревать старшего брата лишь потому, что он вследствие убийства отца получил бы наибольшую и явную выгоду?
Сейчас Арденс направлялся к поместью дяди Бальтазара. Он не ожидал от этого визита многого: скорее всего, дядя просто выскажет свои соболезнования в рамках этикета. Ничего важного, пожалуй, но все же не пойти Арденс не мог.
То ли дело предстоящий визит Аларая… Именно младший брат первым прислал вестника с просьбой встретиться, и именно к приему этого гостя Арденс готовился с наибольшей тщательностью.
Дядя ожидал Арденса в своем кабинете. Разговор ожидаемо начался с обоюдных соболезнований. Бальтазар выглядел задумчивым, погруженным в себя, он не спешил говорить, да и слова, казалось, давались ему с трудом.
– Арденс, – дядя наконец поднял на племянника тяжелый взгляд, – ты знаешь, как я любил Багратиона. И от этого принятое решение становится невыносимым для меня. И все же я считаю его правильным. Обещай не делать поспешных выводов и выслушать меня.
– Конечно, дядя, – Арденс насторожился, но виду не подал.
– Уверен, ты догадываешься, что среди нас есть предатель. Естественно, ты не мог не замечать его деятельности. Я давно пытался вывести его на чистую воду, но все напрасно. Да и вдалеке от Дракгарда ограниченные возможности для полноценного расследования. И все же очевидно, что убийство Багратиона руками твоей возлюбленной – часть плана главы заговорщиков. Все, что произойдет завтра на церемонии принятия престола, произойдет по его сценарию и… – Бальтазар вдруг взлохматил голову, словно так и не решился на главную мысль. – Послушай, мне нелегко об этом говорить. Выбери, пожалуйста, вино, а я пока приготовлю фрукты. Я лично пропустил обед. Думаю, что ты тоже не прочь перекусить.
Дядя тут же засуетился возле подноса с виноградом и сладостями, Арденс же подошел к винному шкафу. Он не планировал пить, тем более, перед встречей с Алараем, но перечить дяде не стал – пусть тот наконец откроет свой план.
