Текст книги "Мосты (СИ)"

Автор книги: Мария Костылева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

3

Вопреки надеждам Дома Полиции, Элье не удалось напроситься в Кабрию.

– Там сейчас всё равно особо нечего делать, – отмахнулась Макора, когда они разговаривали у усыпальницы Инерры. – Лучше будешь у Жерры на подхвате. Но обещаю, что позову тебя, когда начнётся самое интересное.

Элья хорошо запомнила её улыбку. От этой улыбки у неё холодок пробежал по спине.

Ещё Макора посоветовала ей получше присмотреться к герцогу, причём не очень понятно было, то ли она действительно волнуется за судьбу девушки, то ли лично ей зачем-то нужен союз между Эльей и Нарго аи Сальгуром.

В любом случае, Элья решила не пренебрегать советом и, если герцог приглашал её куда-нибудь, обычно составляла ему компанию. Это действительно оказалось полезным – не столько для Макоры, сколько для Аасты. Нарго иногда делился с ней размышлениями о предстоящем путешествии в татарэтскую столицу, хотя и не больше, чем позволяло его служебное положение. И тем не менее, Элья, старавшаяся проявлять интерес к жизни герцога – в том числе к делам, которые поручал ему король Альтаус – чувствовала, что он не в восторге от грядущего мероприятия. Как-то раз Нарго аи Сальгур обмолвился, что однажды ему довелось беседовать с Эрестом лично, и с тех пор он относился к самодержцу недружественного государства с большим уважением. О Панго он отзывался куда более сдержанно. Конечно, потомственный дворянин Иланы никогда бы не признался, что недоволен решением своего короля, однако Элья подозревала, что так оно и есть. И это был рычажок, на который можно было бы надавить, чтобы не допустить свержения Эреста собственным сыном с помощью иланцев.

О своих подозрениях она сообщила в очередной шифровке.

Меж тем Рагирскую долину окутывал весенний дурман. Потеплел холодный горный ветер, зацвели сады. Даже Элья, которой в последнее время были свойственны приступы меланхолии, иногда ловила себя на том, что улыбается без причины. Её редкие встречи с герцогом становились всё теплее, однако стоило тому однажды поцеловать девушку в щёку, она снова замкнулась в себе. Извинилась – и поспешила прочь.

«Я потом смогу с ним объясниться, – думала Элья. – Мне только нужно узнать, есть ли у меня право сообщать ему, что я была в тюрьме…»

В тот вечер, когда Элья отправилась к связистке с заранее продуманным сообщением – девушка теперь предварительно составляла нужный текст в уме, чтобы не тратить время на месте – она слегка нервничала. А у Улей ей стало ещё хуже. Стоило Элье забраться в комнату и, втянув внутрь верёвочную лестницу, закрыть ставни, как Бирра выпалила:

– Нам с тобой десятого дня нужно явиться в Квартал Остру, представляешь?! Вместе!

– Зачем? – нахмурилась Элья, слегка съёжившись. Чем эмоциональнее вела себя её новая подруга, тем скованней становилась она сама.

– Да откуда ж я знаю! Что они там себе думают?!

Беспокойство Бирры можно было понять. Квартал Остру, что в переводе с иланского означало «выселки», находился в новой части города, куда раньше ссылали разных жуликов. Теперь там жили их потомки, а также люди, которым не хватало денег купить себе жильё ближе к центру. Остру потихоньку разрастался, и сейчас от остального Рагира его отделяла широкая улица, где раскинулся базар. В Рагире Остру считался местом небезопасным, и детей, например, отпускали туда с меньшей охотой, чем в горы или в лес за рекой.

– Мы на базаре должны встретиться с каким-то типом в клетчатом пальто. Никаких паролей, ничего! Ну кто так делает! – Иногда агент Улей становилась ярым блюстителем правил, порой даже большим, чем сам отдел по предупреждению политических бурь. – Мне сказали, нужно собрать всё самое необходимое и предупредить хозяев, что я могу надолго исчезнуть.

У Эльи тревожно ёкнуло под ложечкой.

– А про меня не упомянули?

– Да нет… – Бирра пожала плечами. – Мы с тобой должны встретиться у развала со шляпками. И там же познакомиться. Якобы. В общем, завтра в два пятьдесят три.

Элья немного успокоилась. Полчаса она для вида почитает на скамейке во дворе, потом пойдёт прогуляться по магазинам, и, нога за ногу, выйдет к Базарной Улице. Если её не задержат надолго, то успеть к «Часу музыки» не составит труда. Десятого дня герцог как раз обещал сводить её после выступления в оперу… Хорошо, если к тому времени Улей получит сообщение с ответом на Эльин вопрос.

В назначенный день Элья добралась до Базарной Улицы к половине третьего, хоть и тянула время, как могла. От нечего делать, стала прицениваться к товарам, причём начала с той части, где продавали мясо, крупы, а также фрукты и овощи – в Илане, где магия не находилась под запретом, сохранить урожай было куда проще и дешевле, чем в Татарэте. Для вида Элья купила пяток яблок и сложила их в тряпичную сумку на плече.

Когда девушка добрела туда, где были представлены различные вещи, начиная от наборов для шитья и заканчивая шубами, то услышала знакомый голос. Бирра говорила так возбуждённо, что остальные покупатели оборачивались в её сторону – и задерживали взгляд, потому что агент Улей была одета в дорогое лиловое пальто, которое далеко не все рядовые жители Рагира – и особенно Остру – могли бы себе позволить. В её голосе чувствовалась неподдельная паника, однако прохожие лишь злорадно улыбались и шли дальше. Делать им было нечего – заступаться за какую-то богатую истеричку! Пусть её разведут на денежки, одной спесивой мордой меньше.

– А я вам отвечаю, что меня не интересуют вазы, я смотрела просто так! – восклицала Бирра. – И вообще… и вообще, с такими сомнительными типами, как вы, я не желаю иметь никаких дел!

– Госпожа, вы несправедливы, – говорил человек в поношенном коричневом сюртуке и совершенно неподходящей к нему шляпе, тщетно пытаясь ухватить девушку за локоть, который она сердито вырывала. – Никто никогда не жаловался на мои вазы! Да, они созданы с помощью вторичных источников магии, однако этого достаточно, чтобы ваза не разбивалась при падении на пол – а разве нужны ещё какие-то магические свойства, когда речь идёт о настоящем Гарджинском фарфоре?..

– Да отпустите вы меня! Отвяжитесь!

Элья с трудом подавила в себе желание рассмеяться. Типом, пытавшимся завлечь Бирру в лавку фарфора, был никто иной, как Саррет. Только что он тут делает, интересно?.. С его новой должностью, он обязан находиться в Аасте.

– Уважаемый, оставьте девушку в покое! – Элья решительно подошла к спорщикам. – Как вы смеете приставать к горожанам!

– Ну что вы, разве же я пристаю? – развёл руками Саррет, увидев Элью. Бирра, улучив момент, хотела было треснуть его сумкой по шляпе, однако полицейский проворно увернулся: – Барышня, нельзя же так! Просто у меня дар отличать настоящих ценителей фарфора по одному блеску глаз. И когда я обратил внимание на то, как вы смотрите на эти вазы… А вас, госпожа, не интересуют вазы?

– Может быть, и интересуют, – с достоинством произнесла Элья, – но я предпочитаю покупать вещи в проверенных местах…

– Моя лавка обязательно станет для вас таким местом, я вас уверяю!

– …и подальше от Остру, – ледяным тоном заключила Элья.

– О, это предрассудки! В Остру дешевле арендовать помещение – что, кстати, сказывается и на цене, в лучшую сторону для покупателя! А качество у меня будет получше, чем в некоторых столичных салонах…

– Ну конечно, – презрительно отозвалась Бирра.

– Убедитесь сами! – Вклинившись между девушками, Саррет взял под руки их обеих и легонько потянул вперёд. – Здесь совсем недалеко…

Бирра в очередной раз возмущённо вырвала руку.

– Ах, ты… – начала она, остановившись посреди улицы.

– Ну, разве что недалеко… – быстро произнесла Элья. – И, обернувшись к красной от злости подруге, попросила: – Пойдёмте же, мы ведь только посмотрим!

Бирра, безуспешно скрывая недоумение, попыталась принять надменный вид и присоединилась к Саррету с Эльей.

Они углубились в кварталы Остру. Саррет продолжал что-то говорить о фарфоре, а Элья старалась запомнить дорогу, подозревая, что это в дальнейшем может ей понадобиться.

– Вы сказали, недалеко, – холодно напомнила Бирра через некоторое время.

– Так и есть. Будьте добры сюда, в этот проулок…

Улей резко остановилась:

– Я туда не пойду. Там какая-то магия… Аль, не ходи!

Саррет вздохнул и покосился на Элью:

– Скажи ей, пожалуйста, что я имею права отдавать ей приказы.

– Имеет, – подтвердила Элья подруге. И широко улыбнулась Саррету: – Рада тебя видеть.

На «ты» они перешли ещё во время курсов. Саррет тоже туда ходил – кроме тех занятий, где нужно было учиться пользоваться различными видами оружия и борьбой: по роду деятельности, он всем этим уже владел, да и возможности посещать все уроки у него не было. Единственное, за чем Саррета можно было частенько застать, так это за метанием ножей – здесь он был не силён и упорно тренировался, хотя навык был не из самых необходимых. Однако и эти тренировки приходилось пропускать: новые обязанности требовали от него много сил и времени. Когда Саррета спрашивали, зачем ему вообще сдались эти курсы, он с некоторым недовольством пожимал плечами, будто считал вопрос глупым:

«Так как практики у меня было больше, чем теории, то остались некоторые пробелы, а поскольку я отвечаю, в том числе, за подготовку агентов, нужно знать всё».

Впрочем, общаться им доводилось редко. Саррет вообще почти ни с кем не разговаривал. Элья отлично помнила, как впервые увидела его в аудитории – когда её в очередной раз привели «на прогулку», он сидел на последней парте и что-то писал: наклон головы, стриженой непривычно коротко, и положение рук выдавали в нём отличника с большим стажем, а тёмно-синий мундир странным образом делал его ещё более чужим, ещё более далёким, чем обычно…

– Магия здесь специально, – терпеливо объяснил Саррет Бирре, всё ещё смотревшей на него с недоверием. – На стене висит амулет, искажающий звуки. Нас никто не подслушает.

Они, наконец, прошли в проулок и почти сразу остановились.

– Вообще-то вы должны были выглядеть по-другому, – попеняла Саррету агент Улей.

– Вы тоже должны были прийти на двадцать минут позже, – сдержанно отозвался Саррет. – Что до клетчатого пальто, то человек в нём сейчас ходит по Базарной улице и пытается понять, следит ли за ним кто-нибудь. Элья меня знает, так что костюм не играет роли. Из столицы куратор сообщил, что где-то произошла утечка, поэтому требуются разные предосторожности, кроме того, мы проверяем все передатчики…

– Мой передатчик в порядке! – возмутилась Бирра.

– Сейчас никто не может этого знать наверняка.

– Но откуда ты тут? – спросила Элья. – Мне казалось, тебе дали другую работу…

– Мне тоже так казалось. Но давайте к делу, времени немного. Улей, вы больше не будете работать на передатчике. Вы нужны для другого задания, я сейчас вас провожу…

– Значит, кто-то всё-таки недоволен моей работой… – понимающе протянула Бирра.

– Совсем наоборот. Но ваши навыки потребуются для иных целей.

Бирра пожала плечами и отвернулась.

– А я? – удивилась Элья. – Мне же нужно через кого-то передавать информацию…

– Я тебе всё потом объясню. Жди пока здесь.

– А с вами нельзя?

– К сожалению, нет. Жди, – повторил он.

«К сожалению, нет». Саррет по-прежнему подбирал слова, разговаривая с ней, хотя Элья чувствовала, что возня с ними обеими раздражает его. Зачем утруждать себя вежливостью? Просто потому, что она женщина? Но на курсах учили, что в их деле нет ни чинов, ни возрастов, ни полов. Мог бы просто сказать: «Нет». Она бы поняла, не обиделась.

Впрочем, на тех же курсах девушка слышала, что Саррет разговаривает так практически со всеми. В том числе, с теми, с кем он на «ты». Только с Гереком и с Весвером он вёл себя по-другому. Ну, возможно, ещё с Клессой…

Элья прислонилась спиной к стене какой-то лачуги, даже не глядя в сторону Саррета, который уводил Бирру вперёд по проулку. Сплошные тайны… К Бирре она почти привыкла, а теперь как прикажете? По долгу службы, Элье нужно было сходиться со многими людьми, и она сходилась, используя благоприобретённые навыки и остатки былого обаяния – но внутри при этом оставалась либо настороженность, либо пустота, либо гнев. Последнее – всё чаще, и это тревожило Элью: как будто что-то сидело в ней, ожидая подходящего момента, чтобы вырваться на свободу… Впрочем, почему «как будто» – так оно и было. Именно это преподаватели называли её «козырем» или «сильной стороной».

Саррет появился через одиннадцать минут: Элья то и дело сверялась с карманными часами, якобы подаренными ей одним из поклонников (на самом деле, втихаря купленными на барахолке), и начинала нервничать.

– Всё в порядке. Пойдём. – Мужчина снова взял её под руку, и они быстро зашагали по очередной узенькой улочке, почти сразу свернув на другую, пошире, которая к тому же была более оживлённой. – Здесь меня, кстати, зовут Сатар. Но вообще лучше старайся без имени обращаться… Ты, надеюсь, запомнила дорогу?

– Вроде да.

– Сосредоточься, – попросил Саррет. – Возвращаться будешь одна.

– Ну ладно… А нам ещё далеко?

– Не очень. О, а вот здесь, кстати, продают отличных птиц! – внезапно громко сказал Саррет, замедлив шаг перед небольшим домиком коричневого цвета. – Я слышал, лучшая заводчица в Рагире, мне очень рекомендовали…

– Попугаев? – Элья невольно вцепилась в его локоть и второй рукой. Дверь была открыта, и чириканье, изливавшееся на улицу из глубин лавки, показалось Элье каким-то зловещим.

Саррет мрачно покосился на неё.

– Если и продают, то не предсказателей, – не удержался он от шпильки. Выходит, в чудо-птиц не верил не только Лэрге, но и тот, кто его когда-то изображал.

Элья вернула взгляд с лихвой.

– Между прочим, я не раз убеждалась в том, что попугаи-предсказатели существуют.

– Не буду с тобой спорить. Спроси в этой лавке, при случае – вдруг тебе продадут одного… Они чуть ли ни круглосуточно работают. Видишь, дверь всегда открыта… А рядом с дверью скамейка. Здесь можно сидеть и наслаждаться птичьим пением.

– По-моему, сомнительное удовольствие. Такой гомон.

– Уверяю тебя, ты ошибаешься. Пойдём, сядем.

Элья не успела возразить, как он подвёл её к скамейке и чуть ли ни насильно усадил. Никто не обратил на это внимания – нравы, царившие в Остру, допускали и не такие вольности.

– В стене есть тайник, – понизив голос, сказал Саррет, усевшись рядом. Он придвинулся к ней поближе, чтобы со стороны их парочка не выглядела подозрительной, однако обнимать не стал, ограничившись тем, что взял девушку за руку. Как в старые добрые времена, в общем. – Посмотри, за скамейкой, примерно по центру. Одна из досок чуть светлее остальных. Попробуй её вынуть – только осторожно, не урони.

Элья скосила глаза. И правда, одна из дощечек, которыми был обшит дом, чуть отличалась по цвету. Между ней и верхней дощечкой имелся едва заметный зазор – как раз чтобы можно было подцепить дощечку ногтем и вытащить. Элья справилась с этим без труда.

Неплохое место, хоть и на виду. А спинка скамейки и тень от кровли скроют руку – по крайней мере, настолько, чтобы та не привлекала лишнего внимания.

– Закрой. Теперь запомни, если случится что-то чрезвычайное, и мне, или кому-то из моих людей нужно будет связаться с тобой, пароль будет таким: «Ветер, кажется, с юга».

– А отзыв?

Вместо ответа Саррет постучал костяшками пальцев по скамейке: два раза, и, через паузу, ещё два. Так же, как Элья стучала в ставни к Бирре.

– По любой доступной поверхности, – сказал он. – А теперь ещё минутку посидим и пойдём. Ну, как тебе птицы? Не хочешь приобрести какую-нибудь канарейку?

– Я подумаю.

Когда они встали со скамейки и продолжили углубляться в Остру, Элье оставалось только дивиться тому, как Саррет умудрялся ориентироваться в хитросплетениях этих улочек. Даже если он был здесь не впервые, его умение находить обходные пути было выше всяческих похвал – и неоднократно требовалось, когда дорогу внезапно преграждало подозрительное сборище, или же, наоборот, если пара неподвижных силуэтов маячила на пустынной улице. «Направо», – вполголоса говорил Саррет, и Элья позволяла ему увлечь себя в очередной проход между домами, в сомнительную арку, а то и вообще в заброшенный дом, через который можно было пройти насквозь… Элья тоже всё это учила, конечно – после того, как её решили сделать агентом, время в тюремной камере летело незаметно за изучением различных карт, а также зубрёжкой названий и стратегически важных точек. Но сходу разобраться в этом квартале девушка бы не смогла.

Путь их кончился неожиданно – Саррет внезапно зашёл в какую-то очень маленькую лавку, приютившуюся между сомнительного вида парикмахерской и заброшенным складом. Очень тусклый световой кристалл позволил Элье увидеть довольно захламлённое помещение, узкое, как кишка, и пропахшее какими-то специями. Вдоль стен стояли высокие, до потолка, стеллажи со всякими банками, склянками, мешочками и коробками.

– Для супа, каши, жаркого… – завела старуха за крошечным, невесть как сюда втиснувшимся прилавком.

Но Саррет шагнул ближе к прилавку, позволяя себя разглядеть, и старуха замолчала.

– Добрый день, – сказал полицейский. – Я пришёл к вашему сыну. И ещё… Аль, подойди сюда, пожалуйста.

Элья приблизилась, робея, сама не зная отчего. Старуха скользнула по ней равнодушным взглядом.

– Это Аль, она иногда может здесь появляться. Это мой человек.

Старуха снова посмотрела на гостью и кивнула.

– Пойдём. – Саррет легонько подтолкнул девушку, вынуждая идти вперёд.

Элья прошла мимо прилавка и нерешительно продолжила свой путь по коридору, где света едва хватало для того, чтобы не врезаться во что-нибудь по дороге.

– Стоп, – вдруг скомандовал Саррет.

Элья удивлённо огляделась. Место, где они стояли, ничем не отличалось от всего остального. Возле стены очередной стеллаж с какими-то коробочками, за ним, вдоль стены – ещё один, с книгами…

– Смотри внимательно. Да, света мало, но ты увидишь. Деревянная шкатулка, полка на уровне твоего плеча.

Элья пригляделась, и действительно обнаружила на указанном месте простую, грубовато сделанную шкатулку. Помимо петель, крышку придерживал небольшой рычажок спереди.

– Продолжай смотреть. Делаешь вот так… – Саррет повернул рычажок в горизонтальное положение, – и открываешь…

Когда он поднял крышку шкатулки, перед Эльей возле стены внезапно выросла металлическая лестница – по такой же, только верёвочной, она раньше залезала к Бирре.

– Иллюзия, – сказал Саррет. – Тут главное – смотреть на шкатулку, пока чары не исчезнут. Если крышка случайно закроется, ты всё равно будешь видеть лестницу и сможешь потом спуститься… Давай за мной.

Ловко перебирая ногами и руками, он полез наверх, к потолку, где обозначились очертания небольшого люка. Элья, перекинув сумку за спину, чтобы не мешалась, осторожно двинулась следом.

Чем выше она поднималась, тем тревожнее ей становилось. Когда Саррет толкнул вверх люк и выбрался на второй этаж, Элья и вовсе застыла. Задрав голову, она смотрела в черноту, подавляя желание спрыгнуть и убежать прочь из этого дома. Бежать, бежать как можно дальше…

– Ну, где ты там?

Из темноты к ней протянулась рука Саррета. Элья медленно переступила ещё чуть повыше. Ладони судорожно вцепились в очередной железный прут.

Этот прут можно выломать, а потом использовать, как оружие… если они бросятся следом, у неё будет, чем отбиваться, будет, чем протыкать глотки…

Элья тряхнула головой, испугавшись самой себя.

Да нет, это не она… не она… Просто там, наверху, волшебник. Возможно, он часто сражался с такой же нежитью… Тьфу, почему с такой же? Просто с нежитью. А Элья – не нежить. Элья – человек.

Она вцепилась в протянутую руку и выбралась наверх.

Большая комната. Единственный кристалл мерцает одинокой звездой в нагромождениях темноты. Там, где углы этих нагромождений остры, а линии слишком прямы, стоят, по всей видимости, очередные стеллажи.

А ближе к кристаллу, у стола с передатчиком – жуткое существо. Один взгляд на него парализует, и воздух словно заканчивается в тот же миг – ни вдохнуть, ни выдохнуть…

…Элья безмолвно попятилась – но получила довольно ощутимый тычок в спину.

– Люк открыт, – процедил Саррет. – Осторожно.

– Но там…

– Да брось. Он урод, конечно, но не настолько.

– От урода слышу, – парировал знакомый голос.

Элья облегчённо улыбнулась:

– Г… Герек…

Но сдвинуться с места по-прежнему не могла. Ноги были, как ватные, тело сотрясала дрожь.

За спиной негромко стукнуло – это Саррет закрывал люк.

Маг, тем временем, быстро подошёл к Элье и, бесцеремонно схватив её за руку, подтащил ближе к свету. Первый шок прошёл, и девушка, наконец, смогла рассмотреть старого приятеля. Если не считать непривычной чёрной повязки на правом глазу, можно было сказать, что Герек практически не изменился.

– Ты убивала кого-то? – спросил он.

– Что?..

– С тех пор, как мы с тобой в последний раз виделись, ты кого-то убивала?

– Ну… я… да.

– Какое это имеет значение? – спросил Саррет, направляясь в их сторону и попутно касаясь кристаллов, лежавших где ни попадя. В помещении постепенно светлело. Стал виден ещё один стол – круглый, небольшой, человека на четыре; нормальная деревянная лестница куда-то вниз, у противоположной стены; кресла, камин…

– Большое. Порог, который проходит человек в момент смерти – один из самых энергетически сильных, и тот, кто заставляет другого этот порог переступить…

– Ну, началось, – проворчал Саррет. – Я тоже убивал, и не раз. Дальше что?

– Ты – это другое дело. А Элья – не совсем человек. Если она будет убивать, то…

– То окончательно превращусь в нежить, – сказала Элья.

– Я не совсем то имел в виду. Хотя, в общем…

– Ладно, неважно, – оборвала она его рассуждения. И улыбнулась: – Я очень рада тебя видеть. Как ты?

– Потом наобщаетесь. – Саррет выдвинул один из стульев, стоявших возле круглого стола. – Давай, садись. Сеанс через десять минут, мне ещё нужно написать шифровку, а это желательно делать в тишине. Есть что-то, что я должен знать перед тем, как начну составлять сообщение?

Элья села на краешек стула. Она уже успокоилась, но чувствовала себя здесь немного неуютно. Да и Герек как-то странно поглядывал на неё, нервируя.

– Я в прошлый раз спрашивала через Бирру…

– Через агента Улей.

– Да. Так вот, я спрашивала насчёт герцога…

Саррет кивнул:

– Да. Ответ был: про тюрьму рассказать можно, если позволят обстоятельства; о перевербовке даже не думать. Герек, где у тебя чернильница?

– Но почему? – удивилась Элья. – Это же шанс остановить армию.

Саррет пожал плечами:

– Им там виднее. Кстати, раз уж зашла речь, скажу сразу, что от тебя хотят: нужно узнать точную дату выступления иланского отряда в Аасту, который, по нашим сведениям, вовсе не отряд, а целый полк.

– Полк?!

– Да. Срок – две недели.

– И каким же образом я должна это выяснить?!

– Тебя ведь учили, нет?.. Спасибо, – сказал Саррет Гереку, который поставил на стол чернильницу, положил рядом перо и пару листков желтоватой бумаги.

– Вообще-то это военная тайна, – сказал Герек. – Кто будет выбалтывать такое танцовщице?

– Вообще-то тебе не полагается присутствовать при нашем разговоре, – в тон ему заметил Саррет, – так что будь добр, сделай вид, что тебя тут нет.

Герек явно хотел что-то ему на это ответить, но Элья предупредила его поток красноречия:

– Меня брали сюда в качестве наблюдателя, – холодно заметила она. – Ни про какие военные тайны речи не шло.

– Тебя брали на моё место, – возразил Саррет, садясь за стол. – И потом, ты – обученный агент. И ты должна выполнять приказы. Не сделаешь, провалишь задание – альтернатива тебе известна.

У Эльи вспыхнули щёки. Она опустила глаза, стараясь не дать воли гневу: это был бы верный способ разбудить «тьму», выйти из себя так, что обратно будет уже не вернуться.

«И потом, я не имею права на него злиться, – сказала себе Элья. – Он, в конце концов, не обязан проявлять ко мне участие. Он разговаривает со мной так, как должен…»

– Давай уж начистоту, – не выдержал Герек, – ты – один из кураторов, так что приказ дали тебе. А ты решил переадресовать его Элье.

– Приказ дали ей, – повторил Саррет. – Да, через меня. Да, спросят, если что, тоже с меня. Но информация должна быть получена по её каналам – по всей видимости, они считаются самыми перспективными.

«Жерра, герцог, Макора», – тут же поняла Элья.

– Не нравится мне всё это, – проворчал Герек. – Но вообще, раз ты говоришь, что с тебя спросят, значит, ты тоже заинтересован, чтобы она выяснила эту дату. Мог хотя бы совет какой дать.

– Как я могу дать ей совет, если я не общаюсь с этими людьми, ни разу не бывал в «Синем солнце» и со своей стороны могу описать ситуацию хорошо если одним предложением? Это будет плохой совет, в любом случае. Тут разве что свой мозг ей в голову вставить – но у неё вроде собственный имеется… Герек, пожалуйста, иди к передатчику. Время.

Маг покачал головой, но возразить ему было больше нечего, и он отправился к своему столу.

Действительно, Саррет был прав со всех сторон, куда ни плюнь. Герцога он вообще не знал, а знакомство с Макорой и Жеррой ничем не могло помочь в данном случае.

Полицейский взял перо.

– Подумай, есть ли ещё что-то, что я должен знать, – сказал он.

– Жерра хочет тебя убить.

– Это естественно. Я вообще-то говорю…

– Нет, это важно. Она тебя просто ненавидит. Как будто считает твоё предательство личным оскорблением.

– Это тоже естественно. Она хотела работать против Панго, поделилась этим со мной – видимо, шемейский дворянин внушал ей больше доверия, чем прочие – и я её отговорил. Наверное, когда выяснилось, что я сам против него работал, ей было не очень приятно.

– Но почему ты её отговорил?

– Во-первых, подумал, что это может быть провокацией. Во-вторых, даже если это не было провокацией, то её желание было продиктовано не идейными соображениями, а эмоциями. Наш разговор случился как раз через пару дней после того, как ослепили её брата… Что-то ещё?

– Эм… нет.

– Тогда закончили беседы.

– Не торопись, – подал голос Герек. – Всё равно ещё даже приём не начался.

Саррет не ответил – он уже строчил текст для шифровки. Из-за того, что его левая рука тоже лежала возле листа бумаги, Элья не видела, что именно он пишет, и её глаза наблюдали лишь, как движется в рваном ритме кончик пера.

Элье вспомнилось злое шипение Жерры: «Ничтожество… своими же руками…»

«Эмоции», – говорит теперь невозмутимый Саррет, которому тот разговор стоил всего лишь небольшого умственного усилия.

Элье вдруг сделалось страшно за него.

Краем глаза она заметила неяркие разноцветные вспышки: это Герек начал принимать сообщение из Аасты.

А перо уже скользило над бумагой, не касаясь её. В промежутки между строчками, которые Саррет нарочно сделал большими, вписывались буквы: К, С, С, Ж… У него ещё оставалось достаточно времени, чтобы аккуратно переписать шифр для Герека на чистовик, но тот уже подошёл с принятым сообщением, встал над душой… А меж тем даже Элья знала, что если сеанс двусторонний, то после приёма делается пауза в три минуты, чтобы связист отдохнул.

Однако Гереку, очевидно, отдых был не нужен.

– Подожди, проверю, – раздражённо нахмурился Саррет, когда Герек протянул ладонь за чистовиком.

И, когда полицейский, наконец, отдал нужный листик непоседливому приятелю, Элья, улучив момент, спросила:

– Сколько ты здесь?

– Чуть больше двух недель.

– Достаточно, значит… Ну да… Ты ориентируешься в Остру, как у себя дома… – Она вздохнула. – Но я не понимаю, ты ведь вроде не должен был…

– Я же говорил, сейчас обстановка непростая. Не хватает опытных людей. А у меня какой-никакой опыт имеется, я всё-таки год прожил бок о бок с Панго, и до последнего момента никто ни о чём не подозревал.

– Это всего лишь означает, что тебя опять оставили с носом, – подал голос Герек. – Предварительно накормив «завтраками».

Саррет досадливо дёрнул ртом.

– Отправляй давай, – сказал он.

Потом, расправив записку Герека, снова сосредоточился. Палец его медленно следовал от буквы к букве. Ему, как, например, Элье, не нужно было объединять все эти К-Ж-З-С кружками, превращая их в другие буквы, а те, в свою очередь, в понятные слова – всю работу Саррет проделывал в уме. Элья не знала, как у него ничего не ломалось там, в голове, от всех этих упражнений.

Конечно, такой подход всё равно требовал немало времени. Герек уже успел передать сообщение Саррета в Дом Полиции и усесться рядом с Эльей на свободный стул, а Саррет всё читал.

На последних буквах его палец замер. Какое-то время Саррет сидел неподвижно, потом вдруг по-простому сложил на стол руки и опустил на них подбородок. Лицо его было странно отсутствующим.

– Эй, ты чего? – нахмурился Герек.

Саррет отозвался не сразу.

– Домой хочу, – сказал он.

Потом моргнул, наконец, выпрямился и встал из-за стола. Сказал Гереку рассеянно:

– Сожги, ладно? Мне нужно идти.

Элья с Гереком недоумённо наблюдали, как он шагает к люку, осторожно открывает крышку и, даже не подумав воспользоваться лестницей, спрыгивает на первый этаж, оперевшись ладонями о края.

– Что это с ним? – спросила Элья.

Вместо ответа Герек притянул к себе листик, и глаза его медленно заскользили по нижним строчкам.

Элью осенило:

– Ты знаешь его шифр?!

– Да сто лет назад разгадал… Ага. Ну… – Герек возмущённо повернулся в сторону открытого люка. – Во даёт! Нет бы хоть сказал!

Маг положил листик на стол и скрестил на груди руки.

– Вы оба надо мной издеваетесь, да? – хмуро спросила Элья. – Что там написано?

– Там написано: «Поздравляем с рождением дочери», – чётко произнёс Герек. И хмыкнул: – Саррет в своём репертуаре. Мне вот интересно, сколько он собирается переваривать эту информацию в одиночку.

– А… – выдавила Элья. – А ты знал, что Клесса…

– Нет, я ничего не знал. Я был в Аасте, но ни разу с ней не встречался. А Саррет, понятное дело, ничего не говорил. Видишь ведь, что это за тип…

– Ты был в Аасте? – рассеянно переспросила Элья.

– Да. С меня сняли все обвинения и устроили на работу сюда. Фамилию, правда, не вернули, потому как я сменил род деятельности… Ну и шут с ней, не больно-то и хотелось.

– А как твой отец к этому отнёсся?

– Не знаю. Он не говорит.

– А ты спрашивал?

Герек невесело усмехнулся.

– Он вообще не говорит. Паралич.

– Мне жаль…

«Это из-за меня, – вдруг подумалось Элье. – Если бы не я, был бы жив его брат. Если бы не я, его отца не хватил бы удар…»

Её не оставляло ощущение, что Герек догадывается об этом. В живых не осталось ни одного человека, который был бы в курсе их с Гарпаром разговора в лесу – разве что Макора – однако маг, вполне возможно, мог чувствовать такие вещи. Слышать изменяющийся ритм сердца, например, или что там. Слышать вину…

– Прости, Герек, я…

– Ты должна идти?

– Да.

– Угу, иди тогда. Удачи.

Элья коротко кивнула и поспешила к люку.