Текст книги "Не родись красивой. Манекенщица"
Автор книги: Мария Королева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
– Кто ее знает? – пожала плечами блондинка. – Наверное, вернулась обратно в свой… как там его… Кустанай, что ли.
– Да, не повезло девчонке!
Они совершенно не обращали внимания на топтавшуюся в прихожей Нину, которая все не решалась поставить на пол довольно увесистый чемодан.
– Везение тут ни при чем, – лениво протянула «Курникова», – Любка сама виновата. Ну разве можно было спорить с Алей? Что, разве непонятно было, кто за ней стоит?
Нина деликатно кашлянула.
– Так вы в курсе, что я теперь тут буду жить? Мне можно войти? – Она заставила себя приветливо улыбнуться.
– Да входи уж, раз пришла! – разрешила «Курникова», – только ботинки снимай, а то мы полы сегодня мыли.
Нина с облегчением скинула теплое пальто с меховой подкладкой, размотала связанный бабушкой цветастый длинный шарф.
– На кухню топай. И ты, Гулька, тоже, – велела блондинка. Видимо, она считалась здесь главной. По крайней мере, девушка с восточным лицом послушно поплелась за «Курниковой».
Кухней они называли захламленное помещение размером, должно быть, с грузовой лифт многоэтажного дома. Даже в Егорьевске, в их крошечной «распашонке», кухня была побольше. Здесь же еле помещался крошечный стол и несколько ободранных табуреток.
«Курникова» поставила перед Ниной заляпанную чашку, в которой она предварительно поболтала спитым пакетиком какого-то импортного чая.
– Ну рассказывай, – уселась она напротив Нины и подперла подбородок рукой с безупречным маникюром.
– Что рассказывать-то? – удивилась Нина.
– Ну меня, например, звать Таней. Я приехала из Калязина. А это Гулька. Она из Дагестана.
– Гульнара, – поправила восточная красавица.
– Ну я из Егорьевска, – пожала плечами Нина, отхлебывая невкусный, жидкий чай, – королева красоты. Со мной подписали контракт, и завтра я иду на… как его… кастинг. Наверное, буду сниматься в рекламе шампуня.
– Как ты сказала? – вдруг расхохоталась Таня. – Королева красоты? Вот прикол, а, Гуль?
– Никогда не видела настоящую королеву красоты, – хихикнула Гульнара.
– А вы где снимаетесь? – Нина решила проявить вежливость и поддержать светскую беседу. Хотя, если честно, ей не очень понравились соседки. Какие-то неприятные и вульгарные, особенно блондинистая Таня. Похожи не на манекенщиц, а на содержанок провинциальных чиновников не самого высокого ранга.
– Гулька тебе все расскажет, – зевнула Таня, – а мне пора собираться. Я сегодня работаю.
– С кем ты сегодня? – поинтересовалась Гуля.
– Да с Петром Ворошиловым. Банкир. Инвестиционный фонд. Я его уже сопровождала пару раз. Ничего мужик, вежливый и не пристает совсем. Почти. – Таня еще раз зевнула и скрылась в ванной.
– Про какую это работу она говорила? – насторожилась Нина. – Она что, участвует в показе мод? А этот Петр – он заказчик, да?
Гульнара сочувственно на нее посмотрела:
– Танька подрабатывает эскорт-девочкой. Наше модельное агентство оказывает и такие услуги.
У Нины неприятно похолодели ладони.
– А что такое эскорт?
– Ничего страшного, – усмехнулась Гуля, – сопровождение. Богатые одинокие мужики не любят показываться на людях в одиночестве, поняла? Для них считается престижным, если рядом – длинноногая красавица.
– Но это же… проституция? – перепугалась Нина.
– Ты что, дура? Спать с ними тебя никто не заставляет. Если ты сама не захочешь, конечно. Это же все-таки модельное агентство, а не дом свиданий. Просто сходить в театр или на презентацию какую-нибудь. Платят хорошо, сто – двести долларешников за вечер. На показе таких денег просто не заработаешь. На подиуме платят максимум полтинник. А жить на что-то надо.
– А если я не захочу? Я-то приехала, чтобы моделью работать. Олег Верещагин сказал, что у меня типаж подходящий!
– Да что ты задергалась-то? Ты свободный человек. Не в турецком борделе живешь. Не захочешь – откажешься.
В этот момент из ванной появилась Таня. Она переоделась в черное бархатное платье с открытой спиной и сильно накрасила глаза.
– Ну как я вам?
– Супер! – восхитилась Гульнара.
Нина промолчала. На ее взгляд, у Тани была слишком мускулистая спина для такого декольте.
– Ладно, я потопала.
– Тебя ждать на ночь?
– Вряд ли, – глухо хохотнула Татьяна, надевая клеенчатый клетчатый плащ, – спите без меня!
Нина не могла уснуть почти до самого утра. Выделенный ей узенький диван оказался жестким и неудобным, а вместо одеяла Гуля дала ей дырявый колючий плед. Впрочем, сама Гульнара спала на таком же диване, а Таня вообще ютилась на коротком кресле-кровати.
– Гуля, – прошептала Нина, когда они уже выключили свет, – Гуль, а почему она сказала, что не придет ночевать? Ты же сказала, что никто не заставляет девушек… ну ты понимаешь…
– Я сказала, что никто не заставляет, если девушка сама не хочет. Таня просто деньги зарабатывает. Этот Петр – ее знакомый, и ей с ним нравится, – прошептала Гуля в ответ.
– Неужели ей не хватает тех денег, которые она получает от съемок?
– Да она снималась-то всего пару раз, а живет здесь уже почти четыре года! – усмехнулась Гульнара. – В нашем агентстве почти двести девчонок. Работы немного, а конкуренция… – Она выразительно замолчала.
– Ну а ты, – решилась спросить Нина, – ты что, тоже этим занимаешься?
– Почти нет. У меня родители такие, если узнают, увидят в газете фотографию мою с каким-нибудь мужиком… Могут вообще убить!
– Ну уж прямо убить! Скажешь тоже!
– Ничего ты не понимаешь, – обиделась Гуля, – мы мусульмане, знаешь, какие у нас порядки? Мало не покажется.
– Как же тебя вообще сюда отпустили работать?
– Сама удивляюсь, – вздохнула Гульнара, – ну вообще, они же всей правды не знают. Думают, просто съемки, дефиле… Но папа, например, не разрешает мне фотографироваться в белье или купальнике. Я как-то привозила им фотографии с показа шуб – так им вроде бы даже понравилось!
– А ты много работаешь?
– Бывает. У нас в агентстве знаешь как. У каждой модели есть так называемые композитки. Это как бы визитная карточка девочки, там ее фото – крупно лицо и в полный рост и указаны все основные параметры. Так вот, эти композитки разложены по разным папкам. В одной папке – блондинки, в другой темненькие, в третьей – нестандартные, например те, у кого маленький рост. А есть папка с девчонками с экзотической внешностью – мулатки, казашки, есть даже негритянка. Так вот, моя композитка именно в этой папке. Конкуренция не очень большая, ведь в Москве в основном встречаются славянские лица.
– Гуль… А Гуль!
– Ну что тебе еще? Я спать хочу!
– А что случилось с этой вашей соседкой? Любой, кажется… Вы разговаривали о ней, когда я только пришла.
– Спи давай! – неожиданно резко ответила Гульнара. – Тебе завтра рано вставать, да и мне предстоит тяжеленький день.
Глава 2
Модельное агентство «Феникс» арендовало офис в симпатичном особнячке почти в самом центре Москвы. Нина никогда таких красивых офисов не видела – темно-серое коверное покрытие на полу, блестящие черные столы, золотистые зеркала. Да что там говорить, в ее родном Егорьевске такой конторы просто не могло быть – в середине девяностых и в Москве не на каждом шагу можно было встретить евроремонтный интерьер.
По белоснежным стенам были развешаны фотографии томных красоток, красиво причесанных и умело подкрашенных. Под каждой фотографией подпись, лаконичная, но многообещающая. «Олеся Карманова, ведущая модель агентства «Феникс», два года назад уехала в Париж по приглашению самого. Ив Сен Лорана…» – читала Нина. «Мария Бирюкова, ведущая модель агентства «Феникс», участвовала в финале международного конкурса профессиональных моделей «Образ года», позировала для обложки американского «Bora», живет и работает в Нью-Йорке…» «Наверное, это все-таки солидное агентство, – подумала Нина, прощупывая взглядом интерьер, – наверное, Гуля с Таней все врут. Просто одним везет, другим не очень…»
– О чем задумалась, королева? – Чья-то горячая ладонь опустилась на ее плечо.
Нина вздрогнула от неожиданности и обернулась.
Перед ней стоял Олег Верещагин. Сегодня он выглядел, как лондонский денди (правда, Нина никогда настоящего денди не видела, но представляла его именно таким) – круглые ленноновские очки в золотистой оправе, темно-коричневый сюртук и белоснежная рубашка.
– О будущем, – улыбнулась Нина. – Когда же кастинг начнется?
– Сначала я тебя познакомлю с президентом агентства. Пойдем в кабинет.
– А он строгий?
– Это она. Александрина Павловна.
Александрине Павловне Шустряк, президенту модельного агентства «Феникс», едва ли исполнилось тридцать пять лет. Внешне она напоминала бизнеследи из фильма об американских феминистках. Она была одета в добротный дорогой костюм из джерси и черные туфли на устойчивом низком каблуке. Наверное, когда-то Александрина и сама работала манекенщицей, по крайней мере рост ее зашкаливал за сто восемьдесят, а пропорции лица были почти идеальными.
– Это и есть королева красоты? Ниночка, да? – Александрина широко улыбнулась, но взгляд ее оставался серьезным, словно у бездарной абитуриентки Щукинского училища.
Нина поймала себя на мысли, что ей хочется сделать реверанс – как будто бы Александрина Павловна была великой русской императрицей, а ее, Нину, впервые допустили на царственную аудиенцию.
– Ну не стесняйся, подойди-ка сюда, – велела Александрина, – так, неплохо, неплохо.
Она взяла Нину за плечи и развернула лицом к окну:
– Не красишься, да? Это хорошо. Кожа надолго останется свежей и молодой. Носик у тебя красивый. Подбородок нетяжелый. Какие полные губы. Ты никогда не делала силиконовую инъекцию?
– Что? Какую инъекцию? – переспросила Нина, а потом, подумав, добавила: – Я не наркоманка!
– Олег, она просто прелесть, – умилилась Александрина, – многие наши девицы накачивают губы силиконом. Сейчас это модно. А у тебя от природы почти что силиконовый рот. Так, а теперь улыбнись, пожалуйста.
Нина послушно растянула уголки губ.
– Шире, шире! Как будто бы ты снимаешься в рекламе зубной пасты. Я хочу посмотреть, в каком состоянии твои зубы.
Нине тут же вспомнилась трогательная сценка продажи крепостных крестьян из школьной хрестоматии по литературе. И все же она послушно оскалилась, – видимо, если она хочет добиться успеха, придется принять местные правила игры.
– Зубы белые, – констатировала Александрина, – наверное, не куришь?
– Не курю, – подтвердила Нина.
– Да ты просто клад. Странно, что тебя еще не завербовало другое модельное агентство. Сколько тебе лет? – вдруг спросила Александрина, – паспорт есть?
– Есть, мне же шестнадцать четыре месяца назад исполнилось. Сразу и получила.
– Давай его сюда, – президентша протянула руку, унизанную массивными золотыми кольцами.
– Зачем? – удивилась Нина. – Как же я в Москве без паспорта?
– Нечего тебе по Москве шататься. Да и времени на это не будет. А паспорта я всегда у девчонок на время забираю. Мне же надо тебя оформить в агентство.
Нина пожала плечами и вложила в руку Александрины новенькую бордовую книжечку. Та бегло пролистала паспорт и спрятала его в ящик стола.
– Что ж, надо скорее делать портфолио. Можно прямо на этой неделе.
– Наверное, это дорого стоит?
– Ну не так-то и дорого, – бодро заверила Александрина, – учитывая профессиональный уровень нашего фотографа. Двести вместе с макияжем.
– Всего двести? – обрадовалась Нина. – Я привезла с собой пятьсот из Егорьевска. Думаю, могу себе позволить сделать портфолио.
– Вот и замечательно. – Улыбка президентши стала сладкой, словно засахаренное пирожное с толстым слоем сгущенного молока. – Олег, пересчитай в рубли.
– В рубли?! – Нина и сама не заметила, как повысила голос. – Так что же, портфолио стоит двести долларов?!
Александрина посмотрела на нее, как митрополит на продажную девицу.
– Ты хочешь сказать, что привезла с собой из Егорьевска всего пятьсот рублей?
– Ну… Вообще-то да.
Президентша выразительно посмотрела на Олега.
– Ну что ж… Думаю, мы сможем договориться. По крайней мере, мы сделаем тебе композитку бесплатно. Чтобы тебя сразу можно было включить в каталог агентства. А на портфолио заработаешь. Если захочешь.
– Спасибо, – пробормотала растерявшаяся Нина.
– Сегодня прямо и поснимаем. А глаза я тебе сама подкрашу. Ну а сейчас беги скорее в комнату отдыха. Там уже все девчонки собрались. Сейчас придет человек от парфюмерной компании – и будем вас вызывать по одной!
…Комната отдыха выглядела не так шикарно и стильно, как личный кабинет Александрины Павловны. Два кожаных дивана, огромная напольная пепельница на высоких изогнутых ножках. В комнате находилось десятка два манекенщиц. Нина отметила, что эти девушки классом выше, чем конкурсантки из Егорьевска. Ухоженные, загорелые, с длинными аккуратно выпиленными ногтями. У каждой было при себе портфолио – толстый кожаный альбом с фотографиями и журнальными вырезками.
Нина с любопытством рассматривала соперниц и прислушивалась к их разговорам.
– Девчонки, меня тут на днях пригласили сниматься в одну косметическую компанию, – рассказывала симпатичная блондинка, – сказали, что это будет реклама нового средства для лица. Плакаты по всему городу и все такое. Я губы раскатала, думаю, вот прославлюсь наконец. А средство для лица оказалось грязевой маской, – девушка рассмеялась, – представьте себе: все лицо в грязи, родная мама не узнает. Да еще и глаза закрыть заставили. Ничего себе прославилась!
– Это еще что, – вступила в разговор томная высоченная девушка, – я однажды снималась в клипе. Изображала египетскую статую. Мне намазали лицо золотой краской – для большей достоверности. Так я потом это золото четыре дня смыть не могла, плакала даже. Мой косметолог меня потом чуть не убил. Несколько месяцев кожу лечила – ужас!
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул Олег Верещагин.
– Селезнева, на выход! – скомандовал он. – Им понравилась твоя композитка.
Неудавшаяся египетская статуя лениво поднялась с дивана, затушила сигаретку и вышла из комнаты.
– Орлова, ты следующая пойдешь. А потом сразу к фотографу, композитку делать.
– Орлова? – нахмурила нос одна из моделей, девушка лет семнадцати с россыпью мелких бурых веснушек на лице. – Что-то я про такую не слышала.
– Это я, – Нина на всякий случай встала, – Нина Орлова. Работаю здесь первый день.
Все с любопытством на нее уставились, разговоры тотчас же стихли.
– Меня поселили с девушками, вы их, наверное, знаете, Гуля и Таня.
– А, ну все понятно, – усмехнулась веснушчатая модель, – ясно, для какой работы тебя наняли. Гулька с Танькой шалавы известные.
– Между прочим, Таня снималась для французского «Bora», – обиделась Нина.
Все засмеялись.
– Да что ты! А мне она говорила, что снималась для голландского «Космо», – сказала веснушчатая.
– А мне – что для американского «Харперз Базара», – подтвердила блондинка, рекламирующая грязевую маску.
Нина отвернулась. Не стоит злиться, и спорить с ними, пожалуй, тоже не стоит. Наверное, их негативная реакция продиктована банальной женской завистью. А уж Нина в свои шестнадцать лет успела узнать, что это такое. Чего только не наслушалась она от своих конкуренток на конкурсе красоты в Егорьевске: то толстая она, то страшная… И ноги-то у нее кривые, и уши оттопыренные… А в итоге победила именно она.
– А паспорт у тебя уже забрали? – насмешливо поинтересовалась веснушчатая.
– Ну и что? Александрина Павловна сказала, что у всех на время забирают.
– Вот умора! – Нинина недоброжелательница рассмеялась так заразительно, словно ей только что рассказали свежий анекдот. – Да, Алька наша умеет пыль в глаза пустить!
В этот момент дверь комнаты отдыха снова приоткрылась.
– Орлова, на выход!
И вновь Нина стояла в кабинете президентши, и вновь ее невольно посетила мысль о работорговле. За столом Александрины Павловны сидели трое мужчин в отлично скроенных дорогих костюмах. Все они уставились на Нину, словно действительно собирались ее купить и решали вопрос: а не пытаются ли им подсунуть бракованный товар?
– Немного полная, как ты думаешь? – спросил один из них.
– Да, корова еще та!
– Ноги не кривые вроде.
– Зато бедра широковаты. Наверное, жрет много.
– Но с лицом вроде все в порядке.
– Да ну, мелковато, – раздраженно отозвался мужчина, сидящий посредине, – все они какие-то мышки.
Нина почувствовала, как в висках запульсировала горячая кровь. Они обсуждали ее недостатки, ничуть не стесняясь ее присутствия. Девушка никогда не задумывалась об этой стороне модельного бизнеса. Интересно, неужели и Клаудиа Шиффер прошла через такие кастинги? А Синди Кроуфорд? Неужели кто-то говорил им в лицо, что они толстоваты, низковаты, да и вообще…
– Нина, ну что ты стоишь? – зашипела на нее Александрина, – не видишь, что ли, у людей мало времени, да и задерживаешь других. Идем-ка в студию. Олег, а ты позови сюда Семенцову.
Нина вышла из кабинета, ее щеки пылали, а глаза вдруг стали подозрительно влажными.
– Расстроилась, что ли? – ухмыльнулась Александрина. – Ничего, всех сначала это шокирует. Привыкнешь. Смотри только не расплачься, тебе сейчас сниматься.
– Я и не плачу, – ответила Нина, вытирая ладонью слезы.
– Вот и хорошо, – невозмутимо улыбнулась президентша, – повернись ко мне, я тебе глазки подчеркну, а то они на фотографии пропадут.
Она извлекла из кармана миниатюрную косметичку. Нина закрыла глаза.
Оказалось, что у Александрины Павловны мягкие и прохладные пальцы.
– Так, надо тебя подпудрить, а то лицо раскраснелось… И губки я тебе покрашу… – бормотала она.
Ее пудра пахла сладковатыми духами, губная помада оказалась жирной и вполне приятной на вкус. На конкурсе красоты в Егорьевске девушек красили дешевым гримом польского производства, от мерзко пахнущего тонального крема щипало щеки, а от полузасохшей водостойкой туши краснели глаза. Александрина же пользовалась качественной, дорогой косметикой. Нина полностью доверилась ее рукам, расслабилась и даже едва не заснула. Подумалось: «Женщина с такими руками не может быть обманщицей, ей просто завидуют, как и мне. Она успешная, деловая, богатая, наверное… Может быть, и у меня когда-нибудь будет свое модельное агентство…»
– Эй, ты что там, спишь, что ли? – Александрина мягко похлопала ее по щеке. -
Странная ты девушка. То плачешь, то спишь. Давай двигай в студию, у меня больше нет времени с тобой возиться.
Фотограф – полноватый, инертный на вид мужчина, назвавшийся Боликом, уже ждал ее в студии – просторной комнате с круглым подиумом посередине.
– Новая лисичка попалась в наш капкан? – У Болика был какой-то неестественно тонкий голос, и Нина не смогла сдержать улыбки.
– Что улыбаешься? Иди на подиум, я буду свет ставить… Да, я гомосексуалист и совершенно этого не скрываю. Наоборот, я этим даже горжусь. Моя сексуальная ориентация доказывает, что я свободный и независимый человек. Слава богу, известную статью изъяли из Уголовного кодекса.
Нина взошла на подиум. Она была так удивлена и растеряна, что у нее не получилось придумать ответную остроумную реплику. Но Болик, похоже, и не собирался дожидаться ее ответа. Должно быть, своим коронным жанром он считал монолог.
– Зайка, голову выше, не сутулься. Слушай, что скажу: в мире моды и в шоу-бизнесе много таких, как я. Только они почему-то это скрывают. Вот Майкл Джексон недавно женился на дочке Элвиса Пресли. Скажи, тебе не смешно? Мне смешно. Ну какой из Джексона супруг? Ты можешь представить его в постели с женщиной?… Так, а теперь повернись, покажи мне твой профиль… О, у тебя точеный профиль. Да ты рот не разевай… Вот Элтон Джон молодец. Не скрывает свою голубизну… А теперь посмотри прямо в объектив. А теперь сделаем несколько снимков с поворотом, чтобы волосы развевались. Усекла?… Расскажу-ка я тебе одну историю…
Домой она вернулась только к вечеру. Устало скинула в прихожей ботинки и сразу же забралась с ногами на диван. На соседней кровати лежала Гуля – ее лицо покрывала густая зеленоватая масса.
– Это очищающая маска, – объяснила Гульнара, – тебе тоже надо такую купить. А то кожа от грима быстро испортится.
– Если когда-нибудь меня будут гримировать, – грустно вздохнула Нина, – мне кажется, я тут долго не выдержу.
– Да? – Гуля приоткрыла один глаз и с любопытством посмотрела на Нину. – Вчера ты была куда более оптимистичной. С Алькой познакомилась, да?
– Была на кастинге, – объяснила Нина, – по-моему, я им не понравилась. Они сказали, что я толстая и неинтересная. Прямо при мне говорили, представляешь? К тому же этот фотограф, Болик, меня уболтал. У меня голова даже от его голоса разболелась.
– На Борьку не обращай внимания. Он, конечно, странный, зато очень талантливый. Так снимет, что любая замарашка будет выглядеть как двойник Памелы Андерсон. А насчет кастинга – это дело обычное, – усмехнулась Гульнара, – в мелких агентствах к вешалкам как к мусору относятся.
– А в крупных? – заинтересовалась Нина.
– В крупные сложно попасть, – вздохнула Гуля и закрыла глаза.
– А Таня где?
– Опять трудится. Сопровождает какого-то бензинового короля на театральную премьеру. Он подарил ей такое платье! Строгое, шоколадного цвета и с ценником – девятьсот долларов. Танька его рассчитывает потом продать.
Внезапно откуда-то из-под кровати раздался громкий звонок. Нина нервно вздрогнула, а Гуля свесила руку с дивана и нащупала пыльный телефонный аппарат.
– Слушаю! Олег? Да. Ты же знаешь, мне не хотелось бы. А кто? Опять банкир? В ресторан? Ну ладно, посмотрим, с деньгами у меня неважно. Что? Да, она уже вернулась. – Гуля протянула трубку Нине: – Тебя.
– Ниночка? – трубка ласково заговорила голосом Олега Верещагина. – Как дела? Не утомилась?
– Нет, – лаконично ответила Нина. На самом деле она очень устала, проголодалась и хотела спать, но не желала демонстрировать свою слабость менеджеру агентства.
– А у меня для тебя не очень хорошая новость. Тебя не взяли. Я о кастинге.
– Я так и думала, – вздохнула Нина, – что же мне теперь делать? У меня скоро деньги кончатся!
– Подожди, тут вот рядом Александрина, она хочет с тобой о чем-то поговорить.
– Ниночка, – голос Александрины Павловны, искаженный телефонным аппаратом, звучал как-то хрипло и низко, – на самом деле у нас есть и неплохие новости. Не знаю, рассказывали ли тебе девочки, но наше агентство оказывает такие услуги…
– Эскорт! – перебила Нина. – Я этим заниматься не буду. Категорически!
– Почему же? – ласково поинтересовалась президентша. – Это очень интересно. Многие девушки предпочитают эскорт съемкам. Походишь в хорошие рестораны, с приятными мужчинами. Денег заработаешь. А оставаться ли у них на ночь – тебе самой решать. Тебе платят только за сопровождение, мы же не публичный дом.
– И все равно это не для меня.
– Жаль, – вздохнула Александрина, – в наше агентство вчера приезжал один крупный предприниматель – Иван Калмык. Он без ума от твоей фотографии и заплатит двести долларов, если ты сходишь с ним в ресторан.
– Я же сказала – нет.
– Ну на нет и суда нет, – неожиданно легко капитулировала Александрина, – тем более что у меня есть еще одна хорошая новость.
– Какая? – спросила Нина без особого энтузиазма.
– Завтра в Москве открывается международная выставка «Зима». Там работают наши девушки, но одна из них, Светочка, немного приболела. Ты могла бы ее заменить.
Нинино настроение подпрыгнуло, словно столбик термометра на майском солнцепеке.
– А что надо делать?
– Ничего особенного, мы работаем с одним Домом моды. Будете рекламировать шубы.
Нина повесила трубку, вскочила с дивана и закружилась по комнате.
– Что случилось? – подозрительно спросила Гуля. – Ты прошла кастинг?
– А вот и нет, – нараспев ответила Нина, – не угадала!
– А что тогда? Верещагин предложил тебе руку и сердце?
– Опять не то. Завтра я работаю! Представляешь, Гулька? Демонстрирую шубы на выставке! Вот так!
Гуля недоверчиво посмотрела на нее, но Нина уже не обращала на подругу внимания – она бросилась к своему старенькому чемодану, достала туфли на огромных каблуках, напялила их на усталые ноги и принялась танцевать ламбаду – прямо как на конкурсе красоты.
«Какая же я дура, что расстроилась сегодня! – ликовала она. – Не может же все идти как по маслу! Должны быть и трудности, без них даже неинтересно. Вот я не хочу работать эскорт-девочкой, мне и не предлагают больше. А другие девушки не сумели проявить твердость, вот их и заставляют этим заниматься!»
Нина чувствовала себя абсолютно счастливой, она мурлыкала под нос какую-то навязчивую битловскую песенку, пританцовывая, кружилась по крошечной комнатке. Наверное, только в шестнадцать лет настроение может меняться так быстро от угрюмо-депрессивного до маниакально-счастливого Она даже не заметила вошедшую Татьяну. А когда заметила, резко остановилась и прикрыла ладошкой рот.
Таня больше не походила на Анну Курникову. Она выглядела отвратительно: один глаз покраснел и распух, волосы растрепались, под носом засохла запекшаяся кровь.
– Что случилось? – бросилась к ней Гульнара.
Таня рухнула в кресло и закрыла ладонями изуродованное лицо.
– Эта сволочь… Он просто извращенец, садист, – еле слышно произнесла она.
– Не может быть! – воскликнула Нина.
– Не может? – закричала Таня. – А ты на это посмотри! – Она резким, нервным движением задрала юбку, и Нина увидела на ее бедрах маленькие круглые ожоги.
– Сигаретами, да? – прошептала Гуля.
– Хуже всего, что завтра мне опять к нему идти! – разрыдалась Таня.
– А ты не ходи, – Нина уселась на подлокотник кресла и приобняла Таню за плечи, – давай все расскажем Александрине Павловне, я буду свидетелем.
Таня подняла голову. Ее глаза были сухими.
– Ты что, дура? Этот мужик очень влиятельный, со связями. Такому лучше не перечить, а то плохо кончишь… И потом, он обещал спротежировать меня на обложку журнала «Красота»!
В Экспоцентре на Красной Пресне, где проходила выставка «Зима-95», было многолюдно и душно. Нине не сразу удалось найти нужный стенд, и все-таки она не опоздала – пришла как раз в тот момент, когда представитель фирмы инструктировал девушек-манекенщиц.
– Девочки, если испачкаете, порвете или прожжете сигаретой шубу, уши оторву. Снимать шубы тоже нельзя, обеденного перерыва у вас нет, но ничего, сегодня на выставке короткий день – не развалитесь. Так, подходите по одной, будем шубки мерить.
Первой к нему подошла улыбчивая девушка с короткой стрижкой. Ей досталась красивая длинная шуба из светлой норки. Нина занервничала. «Вдруг все красивые шубы разберут? Дадут мне какую-нибудь крашеную лисицу!»
Но, видимо, этот Дом моды не производил шубы из крашеной лисы. Несмотря на то что Нина подошла к менеджеру фирмы почти самой последней, ей достался симпатичный каракулевый полушубок с мягким серым воротником. Сначала Нина подумала, что это кролик, и даже немного расстроилась, но менеджер ее утешил:
– У тебя самая дорогая шуба. Манжеты и воротник из шиншиллы, это самый престижный мех. Кстати, что-то я тебя на кастинге не видел… ты откуда?
– Из «Феникса», – промямлила Нина, – одна девушка, Света кажется, заболела, и меня прислали на замену.
Менеджер, прищурившись, посмотрел на нее, и Нина испугалась. А вдруг она ему не понравится, вдруг он сейчас отберет у нее шубу и велит возвращаться домой? Но менеджер, выдержав паузу, которой позавидовал бы любой мхатовский актер, сообщил:
– Ладно, будешь работать в паре с Женей, она все тебе объяснит.
Женей оказалась та самая девушка с коротким ежиком рыжих волос, которая получала шубку первой.
– Наша работа – раздавать посетителям листовки, – объяснила она, вручая Нине кипу лимонно-желтых бумажек, – ничего сложного. Улыбайся направо и налево, будь красавицей.
Нина посмотрела на себя в огромное зеркало во весь рост. «А я ведь и правда красавица!» – неожиданно решила она, всматриваясь в собственное отражение. Новая дорогая шубка необычайно ей шла. Нина стала похожа на настоящую кавер-герл – девушку с обложки журнала мод.
Нина вышла из-за стенда и с энтузиазмом новичка взялась за дело.
– Возьмите, пожалуйста, листовку! Посетите наш стенд! Девушка, хотите примерить шубку? Она вам пойдет! – громко вещала Нина. – Молодой человек, купите для своей дамы шубу! Внимание, шуба – лучший подарок к Новому году!
Однако уже через пятнадцать минут Нина поняла, что в выставочном павильоне слишком тепло. Посетители сдали шубы и куртки в гардероб, ей же приходилось расхаживать между стендами застегнутой на все пуговицы.
– Наши шубы самые лучшие на свете!
Через полчаса Нина почувствовала, как тоненькие струйки пота щекотно танцуют на спине.
– Купите шубу, – уговаривала она, натянуто улыбаясь, – обязательно купите.
Через час она чувствовала себя клиентом финской бани.
– Не забудьте заглянуть на стенд с шубами! – уныло причитала Нина.
А в шесть часов вечера за девушками наконец пришел менеджер.
– Извините, девчата, чуток задержался, – весело сказал он. Его глаза подозрительно блестели, и Нина поняла, что менеджер слегка нетрезв, – ну молодчины, славно поработали. Сейчас заплачу – и можете расходиться. Где там у нас ведомость? Так, Семиндяева, привела пятнадцать клиентов – пятнадцать долларов. Калинкина, восемь клиентов – восемь долларов… Орлова, пять клиентов!
На улице было не по-октябрьски морозно, порывистый ветер гулял под ее легкой курткой на рыбьем меху, а тонкие ботинки из кожзаменителя явно проигрывали в схватке с подернутыми льдом московскими лужами.
«Поехать домой на такси или сэкономить?» – размышляла манекенщица Нина Орлова, сжимая в кулаке пятидолларовую бумажку – свой первый гонорар. С одной стороны, она так устала, а ноги так гудели, словно она была ведущей танцовщицей Большого театра. С другой стороны, на такси она потратит почти весь гонорар. А ведь она обещала маме привезти из Москвы фирменный тональный крем. А брату – вожделенный костюм телепузика. Еще надо купить новые колготки, очищающую маску для лица, витамины… И накопить на портфолио.
Нина вздохнула и поплелась к автобусной остановке.
