Текст книги "Не родись красивой. Манекенщица"
Автор книги: Мария Королева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
Мария Королева
Не родись красивой. Манекенщица
ПРОЛОГ
В крошечной гримерке было тесно, душно и накурено, пахло потом, ароматизированной рассыпчатой пудрой, дорогими горьковатыми духами и новым мехом. И еще – легкими кофейными сигареллами: многие манекенщицы без ума от их сладковатого дыма. Должно быть, все это и есть запах самой моды.
Нина Зима сидела на низкой табуретке в самом углу. Ей мучительно хотелось есть, но она знала: придется потерпеть. Над ее лицом уже успел поработать визажист, и не дай ей бог нечаянно смазать карминно-красные губы. За это манекенщицам объявляют выговор и могут даже лишить гонорара за показ.
Она распахнула золотистую пудреницу и с любопытством посмотрела на свое ярко накрашенное лицо. Сегодня она была похожа на космического пришельца из голливудского фильма ужасов – бледная, густо напудренная кожа, ярко-красные накладные ресницы и причудливые рожки в волосах, закрепленные лаком самой сильной фиксации. Между прочим, над этой прической парикмахер работал почти четыре часа. Но куда больше времени Нина потратит на то, чтобы придать волосам первоначальный вид – расчесать залакированные колтуны, вынуть запутавшиеся в густых прядях шпильки… Закулисье модного показа – это вам не престижный салон красоты. Здесь парикмахера заботит только то, как прическа будет выглядеть на подиуме, а вот как отразятся их ухищрения на волосах модели – это их совсем не интересует. Нина никогда не забудет, как на одном из показов у стилиста закончился лак, и он закреплял прически скотчем. Потом вместе с этой липкой лентой девушки выдирали целые клочья волос, чуть не рыдая от боли и досады.
Кто-то резко толкнул ее, пудреница выпала из Нининых рук и заскользила по полу. И тотчас же на нее наступил чей-то острый каблук, треснула золотистая пластмасса, и безумно дорогая пудра цвета загара оказалась на немытом полу.
– Ой, прости, я не нарочно! – Миловидная худенькая блондинка подняла сломанную пудреницу и протянула ее Нине. Нина узнала девушку, это была Аня Маркина, самая молодая среди них, но уже успевшая добиться определенного успеха. Ане недавно стукнуло тринадцать, однако она была на полголовы выше Нины. Ручки-спички, ножки-палочки. И полное отсутствие вторичных половых признаков.
«Она обязательно прославится, – подумала Нина, – сейчас такой типаж как раз в моде!»
– Можешь теперь выбросить эту пудреницу. Все равно она сломалась, – раздраженно сказала Нина.
– Но ты не сердишься, нет? Хочешь, я куплю тебе такую же? – засуетилась девчонка.
«Она еще просто совсем молоденькая, в сущности, ребенок. Поэтому и извиняется. Взрослая, прожженная модель еще бы и накричала на меня», – подумала Нина. А вслух сказала:
– Ну что ты, я сама виновата. Расселась на проходе! Как будто не вижу, что творится вокруг.
А вокруг и вправду была суетливая мельтешня. Манекенщицы спешно застегивали платья, визажист крутился вокруг них с кисточкой и пудрой. Ассистентка модельера пересчитывала костюмы. А сам модельер – знаменитый Вячеслав Волков – нервно расхаживал перед огромным стендом, на котором висели эскизы всех костюмов. К каждому рисунку была приклеена карточка с фамилией манекенщицы, которая должна его представлять. Как всегда, в последний момент все менялось. Одна девушка не явилась на работу, и теперь ее костюмы спешно распределяли между другими моделями. А другая манекенщица вдруг бухнулась в обморок – и было неизвестно, сможет ли она выйти на подиум.
Это случилось, когда визажист самозабвенно подрисовывал черные стрелки на ее верхних веках. Девушка вдруг закрыла глаза и неторопливо, словно в замедленной съемке, осела на пол.
Кто-то закричал:
– Воды! Плесните ей в лицо холодной воды!
– Вы что, с ума сошли! Макияж же испортится, – возмутился визажист.
– У нее нервная анорексия! – прошептала Аня Маркина, обращаясь к Нине. – Она ничего не ест, считает, что толстая. Неделями сидит на кипяченой воде. А когда не выдержит и что-то проглотит, то сразу же вприпрыжку несется в сортир. Два пальца в рот и…
Нина с жалостью посмотрела на модель, которую кто-то уже успел уложить на крошечный кожаный диванчик. Да уж, до Монсеррат Кабалье этой даме далеко. Острые ключицы, тощенькая шея, иссиня-бледное лицо с острыми выпирающими скулами.
«В мое время манекенщицы были куда менее опытны. Никто про этот метод и не знал», – подумала она.
Нина закрыла глаза. У нее вдруг разболелась голова. Наверное, в закулисной духоте и какофонии только биоробот может чувствовать себя комфортно.
За кулисами не принято разговаривать тихо.
– Где мои колготки?! Опять у меня украли колготки! – визгливо вопила рыжая веснушчатая манекенщица.
– Кто испачкал воротник платья невесты губной помадой?! – громко возмущался помощник кутюрье.
– Подходите по одной! Будем накладывать на губы блеск! – кричал визажист.
– Семенова! Семенова! Не забудь, что твой выход первый! Как только кончится барабанная дробь, живо топай на «язык»! – орала в мегафон помощница режиссера.
«Языком» в мире моды называют подиум. Нина сегодня выйдет на «язык» самой последней. Она будет представлять платье невесты – кружевное, с длинным шлейфом, многослойными нижними юбками и расшитым жемчугом жестким лифом. Она потратит целый час только на то, чтобы надеть на себя это платье, и помогать ей будут три ассистента. Сама Нина просто не справится с многочисленными застежками и подвязками.
Ассистенты проводят ее на подиум, Нина дойдет до края «языка», красиво покружится под восторженные аплодисменты зрителей. А потом на подиум поднимется и автор коллекции – именитый российский кутюрье Вячеслав Волков. Он возьмет Нину за руку, и они еще раз пройдут по кругу, в сиянии фотовспышек. Кто-нибудь подарит Волкову цветы, а он обязательно отдаст их Нине – так положено по сценарию. А завтра с утра ее фотографии появятся во всех столичных газетах.
Обычно платье невесты представляет известная манекенщица или даже приглашенная звезда.
Нина Орлова и была звездой. Одна из первых русских топ-моделей, любимица светских фотографов постоянная гостья на лучших подиумах Москвы. За ее плечами было несколько лет работы в лучшем российском агентстве моделей «Севен санз», одиннадцать журнальных обложек, четыре Недели высокой моды. Ей даже довелось работать с Патриком Демаршелье, одним из самых известных в мире модных фотографов.
Нина встала с табуретки. Показ уже начался, а значит, ей пора одеваться.
– Смотри, какая тощая! – вдруг услышала она завистливый шепот за своей спиной. Нина обернулась. Прямо на нее смотрели две полноватые девушки, – вероятно, помощницы визажиста.
– Да уж, не королева красоты! – Похоже, их ничуть не смущал тот факт, что она прекрасно слышит их ядовитые реплики. – Даже странно, что она стала звездой!
– Да ладно! Наверное, просто переспала с кем-нибудь, вот ее и продвинули. А то ты не знаешь, как это бывает!
– Точно.
Нина отвернулась и снисходительно улыбнулась. Наивные! Думают, что стоит лечь в постель к хозяину агентства, как тебя сразу же начнут снимать для обложек. Вряд ли они знают, что желающих лечь в постель миллионы, а наверх пробиваются только единицы. Знали бы они, какую цену ей пришлось заплатить за эту славу!
ЧАСТЬ 1
Глава 1
Шестнадцатилетняя Нина Орлова искренне считала себя счастливым человеком. Разбудите ее среди ночи и спросите: «Какой день в твоей жизни был самым счастливым?» И она без запинки ответит – пятнадцатое октября.
Именно в этот день она стояла на залитой светом сцене небольшого Дома культуры среди других финалисток конкурса красоты «Мисс Егорьевск». На Нине было изумительное вечернее платье – с пышной летящей юбкой, длинное, декольтированное… Никто бы и не догадался, что платье это Нинина бабушка сшила из старенькой тюлевой занавески. Впрочем, Нину это обстоятельство ничуть не смущало – она где-то читала, что первое нарядное платье Софи Лорен тоже было сделано из кухонных портьер.
Нина украдкой поглядывала в зрительный зал. В первом ряду сидели все ее родственники – мама, бабушка, маленький брат. Поймав Нинин взгляд, мама подняла вверх – два больших пальца.
– Итак, сейчас мы наконец узнаем тройку финалисток! – объявил в микрофон ведущий, распечатывая белоснежный конверт. – Я очень волнуюсь, а вы? Итак, номер одиннадцать, Маша Евко!
Улыбающаяся Маша в дорогом нежно-розовом платье выступила вперед. Она была внучкой главы местной администрации, никто и не сомневался, что Маша будет в числе победительниц.
– Очаровательной Машеньке, – заливался соловьем ведущий, – всего восемнадцать лет, она учится в сельскохозяйственной академии, обожает кошек, шоколадные пирожные и рыбалку! А теперь вторая финалистка, выступающая под номером девять, Аня Данилина! Шестнадцатилетняя Анечка великолепно танцует рок-н-ролл, замечательно готовит и знает два иностранных языка!
Нина улыбалась изо всех сил, но уголки ее губ предательски дрожали. Неужели ее не выберут?! Неужели все зря? Многочасовые репетиции, в кровь стертые ноги, изнурительная кефирная диета?! Готовясь к конкурсу, Нина училась держать спину – пластырем приклеивала между лопаток обычную канцелярскую кнопку. Стоило чуть-чуть расслабиться и ссутулить спину, кнопка больно впивалась в кожу. Она училась улыбаться – каждое утро по полтора часа старательно растягивала губы перед зеркалом. Ослепительно, сексуально, загадочно… Нина знала, что никто из ее соперниц не относится к этому конкурсу так серьезно. Неужели жюри это не оценит?!
На самом деле Нине было наплевать на титул королевы красоты, ей почти совсем не хотелось заполучить красивую сверкающую корону, ей были не нужны многочисленные подарки. Самое главное – победительница конкурса подпишет контракт с московским модельным агентством «Феникс». Ее увезут в столицу, научат красиво дефилировать по подиуму и позировать перед фотокамерами. Ее обязательно сделают звездой.
Нина Орлова давно хотела стать фотомоделью. Она прилипала к экрану черно-белого «Рубина», едва заметив заставку программы о моде. Она искренне радовалась за первую русскую Мисс Мира Юлю Курочкину и за блиставшую на парижских подиумах первую русскую топ-модель Людмилу Пантюшенкову. Она совсем им не завидовала, она знала, что и у нее есть все данные для того, чтобы стать подиумной звездой. Рост метр восемьдесят, тонкая талия и узкие мальчишеские бедра, правильные черты лица, чистая кожа и густые светло-русые волосы – ну что еще нужно современной девушке, для того чтобы стать королевой красоты?
Летом Нина всерьез собиралась уехать в Москву и попытать счастья в одном из столичных модельных агентств. Если все получится, она останется в Москве, нет – вернется в Егорьевск, поступит в Педагогический. Правда, денег на билет в Москву ей накопить не удалось. А ехать «зайцем» так далеко Нина никогда бы не осмелилась – слишком скромна и нерешительна она была для такого приключения. И потому девушка решила отложить исполнение своей мечты до следующего лета. А пока она поступит в институт, будет учиться и подкапливать деньги, экономя на еде и нарядах.
И тут подвернулся этот конкурс. «Мисс Егорьевск», конечно, не «Мисс Москва». Ее малая родина – заштатный уральский городишко, много ли в нем длинноногих красоток? Отбор был нестрогим, и претендовать на роль королевы в принципе могла любая девушка – лишь бы по возрасту подходила и не была бы уж совсем дурнушкой.
Размышляя обо всем этом, Нина чуть не прозевала свое имя, громко объявленное ведущим.
– И наконец, номер семнадцать! Нина Орлова! Нине шестнадцать лет, и она мечтает стать топ-моделью! Поаплодируем нашим красавицам! Мы увидим их через несколько минут, когда эти три очаровательные девушки станцуют для вас!
Пошатываясь на высоченных каблуках, Нина вышла вперед. Широко улыбнулась, отправила в никуда воздушный поцелуй. Незаметно подмигнула младшему брату и устремилась за кулисы.
До финального выхода осталось всего десять минут. А за это время необходимо переодеться в другое платье и немного освежить макияж.
Когда Нина спускалась со сцены, какая-то девушка, тоже участница конкурса, пребольно толкнула ее в бок остреньким локтем.
– Смотри, куда идешь, уродина тощая! – прошипела девушка.
– Если тебя не выбрали, нечего лопаться от зависти, – отпарировала Нина и величественно проплыла мимо.
А за кулисами ее поджидала сияющая мама. И как только маме удалось уговорить охранника пропустить ее за сцену? Хотя остановить Нинину родительницу – это все равно что пытаться помешать танку, идущему в атаку. Вообще-то это была мамина идея – отправить Нину на конкурс красоты.
– Молодец, доча, я в тебе нисколечко не сомневалась! – Мама расцеловала Нину, оставив на ее щеках сочные отпечатки бордовой помады. – Ну что я тебе говорила! Ты обязательно прославишься. Я в молодости блистала на театральных подмостках, и ты пойдешь моим путем!
Нинина мама, Надежда Николаевна, действительно когда-то работала в театре. Правда, всего лишь билетершей. Но несколько раз ей доверяли эпизодическую роль без слов, да и сейчас она с удовольствием подрабатывала Снегурочкой на утренниках в детских садах.
– Мам, ну зачем ты пришла за кулисы! Мне не до разговоров, надо успеть попудриться, а то у меня нос блестит.
– Вот я и пришла, чтобы тебе помочь, – безапелляционно заявила мама.
– Для этого есть визажист.
– Ваш визажист ничего не понимает в макияже! На мой вкус, тебе надо поярче накрасить глаза и подчеркнуть брови. Уж я-то знаю толк в косметике!
Нина сочувственно посмотрела на маму. Надежде Николаевне еще не исполнилось и сорока лет, но, поскольку с ранней юности она злоупотребляла театральным гримом, сейчас ее кожа напоминала древний пергамент. Толстый слой дешевого тонального крема, сожженные перекисью жесткие волосы цвета подгнившей соломы, сине-зеленые блестящие разводы на веках, кокетливо нарисованная мушка над верхней губой и алые пластмассовые ногти невероятной длины. Надежде Николаевне можно было дать и сорок, и пятьдесят, и даже шестьдесят лет.
– И не спорь со мной, я тебя накрашу как надо! – заявила мама. – Посмотри на меня, я выгляжу на двадцать пять, а все хитро сделанный макияж!
Нина вдруг заметила, что другие девушки с любопытством прислушиваются к их диалогу. Главная Нинина соперница – Маша Евко – смерила Надежду Николаевну презрительным взглядом, ее губы искривились в ядовитой усмешке, и она что-то горячо зашептала на ухо своей подружке. Нина отвернулась. Она не позволит им думать, будто она стесняется собственной матери.
– Хорошо, мама. Можешь накрасить мне глаза, – улыбнулась дочь, – если это доставит тебе удовольствие.
– Вот и славно, – оживилась Надежда Николаевна, – тогда еще и реснички накладные.
Накладные ресницы, купленные Надеждой Николаевной за два рубля в парикмахерской, выглядели отвратительно. Нина чуть не расплакалась, когда увидела результат маминых трудов в пыльноватом зеркале гримерки. Черные пластмассовые ресницы доставали аж до бровей и отбрасывали на щеки длинные неровные тени. Она стала похожа на ассистентку жонглера из провинциального цирка. Или на стриптизерку ночного кафе.
– Девочки, на выход! – скомандовала балетмейстер конкурса. – Не забудьте, мы танцуем не ламбаду, как репетировали, а вальс!
Нина подобрала полы длинного вечернего платья. В принципе вальс – это даже лучше. По крайней мере, у нее будет меньше шансов запутаться в платье. Хотя неясно, зачем менять отрепетированную программу прямо в день конкурса. Балетмейстер аргументировала это тем, что ламбада показалась организаторам конкурса чересчур вульгарной:
– В зале будут чиновники самого высшего ранга. Обещал приехать губернатор нашего края. Говорят, ему Шуберт нравится. А вы тут задницами крутите. Нет уж, будете топтаться на счет раз-два-три. Под Шуберта.
Нина вышла на сцену, ей зааплодировали. «Наверняка все смотрят на мои ресницы!» – ужаснулась она.
Может ли она рассчитывать на победу? Наверное, да. Если, конечно, могущественный дедушка Маши Евко не оплатил корону для своей любимой внучки.
Бесспорно, ее соперницы были очень хороши собой. Но Маша едва дотягивала ростом до метра шестидесяти пяти, а эффектная Аня Данилина, наоборот, без макияжа смахивала на Жерара Депардье в его лучшие годы. Поскольку конкурс устраивало модельное агентство и предполагалось, что победительница станет одной из ведущих его моделей, на такие мелочи не могли не обратить внимание.
«Они же видели меня без накладных ресниц, – успокаивала себя Нина, – они должны заметить, что остальные претендентки хоть и красавицы, но не отвечают требованиям манекенщицы. А вдруг меня не узнают с этими ресницами… Подумают, что в финал вышла какая-то вульгарная тетка!.. И все-таки заплатили ли за Машку? Вот бы знать заранее, чтобы в случае провала не было обидно!»
Нина так задумалась, что вместо плавных па классического вальса исполнила хорошо знакомую ей ламбаду – прямо под музыку Шуберта. Она не сразу заметила, что некоторые зрители поднялись со своих мест, чтобы получше разглядеть ее танец. А когда заметила, в ужасе остановилась. «Я пропала, – подумала Нина. – Это конец, я опозорилась! Не будет никакой победы, не будет никакого агентства. В Москву поедет Машка Евко, кто б сомневался!»
Она даже не услышала, когда ведущий выкрикнул ее имя:
– Нина Орлова! Новая королева красоты, Мисс Егорьевск, Нина Орлова!
Кто-то подтолкнул ее в спину, она послушно выступила вперед. Под оглушающую барабанную дробь на ее голову водрузили корону из фальшивого золота, украшенную красными и зелеными стразами. Корона была дешевой и вульгарной, но Нине тогда показалось, что это самое красивое украшение на свете. Она тотчас же мысленно пообещала себе, что сохранит ее на всю жизнь. Тогда она еще не знала, что организаторы конкурса отберут корону, как только она покинет сцену. Так бывает на всех конкурсах – «Мисс Мира», «Краса России». Слишком уж дорогое это удовольствие – каждый год делать на заказ новую корону для королевы…
Как только отгремел триумфальный марш, на сцену один за другим начали подниматься спонсоры конкурса и члены жюри. Все они говорили в микрофон какие-то общие, ничего не значащие слова, поздравляли Нину. Один из них набросил на ее плечи симпатичный полушубок из стриженого кролика, другой вручил ей дорогие французские духи. Поднялся на сцену и менеджер модельного агентства «Феникс». Выглядел он как провинциальный учитель физкультуры – потрепанные джинсы, художественно порванные на одном колене, какая-то мятая футболка в серо-зеленых разводах. Хотя не исключено, что этот туалет обошелся ему в целое состояние. Нина знала, что все столичные модники носят потертые, выцветшие джинсы.
– Нам, должно быть, придется работать вместе. Поэтому предлагаю познакомиться, – он протянул ей руку, не обращая внимания на зрителей, – Олег Верещагин.
– Нина, – прошептала она.
Он улыбнулся и протянул ей тонкий сероватый конверт, в котором она обнаружила авиабилет до Москвы и уже подписанный контракт.
Девушка удивленно уставилась на дату в авиабилете. Семнадцатое число! Она должна улетать в Москву через два дня!
Нина огляделась по сторонам в поисках Олега Верещагина, но того уже и след простыл. Победительницу же плотно окружили какие-то незнакомые люди. Голливудски улыбающаяся Нина пятилась назад; она и не представляла себе, что толпа может быть такой агрессивно-любезной и душной. Вчера никто из этих людей и не посмотрел бы на нее, а сегодня все они хотели с ней сфотографироваться, каждый пытался поцеловать новую королеву.
Локтями расталкивая толпу, к ней прорвался корреспондент местного телевидения, совсем молоденький мальчик в смешных круглых очках.
– Что вы сейчас чувствуете? – спросил он, сунув массивный микрофон прямо ей в лицо.
– Я… Я… – растерялась Нина, – вообще-то… Я счастлива!
Олега Верещагина она нашла только вечером, на торжественном банкете. Неуверенно дернула его за рукав все той же линялой майки.
– Вы мне вручили авиабилет… И там написано, что я должна лететь в Москву уже семнадцатого.
– Ну да, послезавтра, – улыбнулся менеджер, – а восемнадцатого у тебя первый кастинг. Одна парфюмерная компания давно уже ищет свежее лицо для рекламы шампуня. Думаю, ты могла бы им подойти!
Нина вдруг поняла, что Олег был удивительно похож на молодого Мика Джаггера – тот же крупный рот, те же непослушные темные кудри.
– Но я не успею собраться… И потом, у меня четверть еще не кончилась.
– Четверть? – Он насмешливо приподнял левую бровь. – Скажи, Нина, ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Какая четверть? О школе теперь забудь. Или ты не хочешь стать топ-моделью?
– Хочу. Ну и что? Мне всего-то полгода осталось доучиться. И потом, одно другому не мешает.
Он взял ее за плечи и развернул к себе. Нине пришлось поставить на фуршетный стол пластиковый стаканчик с шампанским.
– Ниночка, скажи, а куда ты собиралась поступать после школы? – Он разговаривал снисходительно, словно мудрый учитель с нашкодившим второклашкой.
– В педагогический, наверное, у нас в Егорьевске другого и нет.
– Ну и кем ты будешь работать? Школьной училкой? Тебе это нравится – ставить двойки хулиганам с последней парты? Стареть в женском коллективе? И в лучшем случае выйти замуж за сильно пьющего учителя труда?
– Ну… – Нина растерялась, – можно переводчиком стать. У меня с английским хорошо. Твердая пятерка.
– Скажи, а много в Егорьевске переводчиков?
– Так можно в Москву уехать!
Он сочувственно посмотрел на нее и вдруг медленно произнес:
– I suggest that you should become a model!
– Чего-чего?! – вытаращила глаза Нина.
– Я сказал, что предлагаю тебе стать моделью. Это простая английская фраза, а ты ее не поняла. Подумай теперь, сможешь ли ты конкурировать с московскими переводчиками, у которых за плечами МГУ и иняз.
– Так что же делать?
Олег плеснул в ее стаканчик шампанского и улыбнулся.
– Что делать? Собирать вещи, лететь в Москву, выиграть кастинг и… стать звездой!
Поздно вечером Нина уже складывала в старенький тряпочный чемодан свои немногочисленные пожитки. Мама и бабушка суетились вокруг; обе они громко вздыхали, хватались за сердце и время от времени даже принимались плакать.
– Горе-то какое, – тоненько всхлипывала бабушка, – единственная внученька, умница, красавица едет в Москву эту, чтоб она…
– Бабуль, ну Москва же не Америка! Я буду звонить каждый день, приезжать на праздники.
– Да что уж там. Но знай: я против! Где это видано, чтобы школу бросать!
– Я закончу школу, – неуверенно возразила Нина, – экстерном.
– Каким таким екстерном? – прищурилась бабуля. – В наше время никаких екстернов не было, и ничего, нормально жили. Не то что сейчас. А все демократы… будь они неладны!
– Мама, отстань от ребенка! – заступилась за Нину Надежда Николаевна, – что ж ей, всю жизнь в Егорьевске прозябать? Она прославится, станет знаменитой, денег заработает!
– Денег! – ухмыльнулась бабушка. – Знаю я, за что эти деньги платят. Морду намажут, мини-платья нацепят – и давай задницами вертеть!
Нина с улыбкой слушала их перепалку и думала о том, что, скорее всего, ей будет мучительно не хватать ворчливого бормотания бабушки и маминых кокетливых причитаний.
Она решила взять с собой в новую жизнь только самое необходимое. Два платья, джинсы, несколько футболок. Зубная щетка. Увлажняющий крем. Туфли на каблуках, приобретенные специально для конкурса красоты. Все остальное купит в Москве. Ведь Олег Верещагин сказал, что она сразу будет сниматься в рекламе какого-то там шампуня. Наверняка за съемки в рекламе платят немало денег.
– Кофту возьми, – предложила мама, – кофту с люрексом.
– Блестящее уже давно не в моде, – возразила Нина, – сейчас все носят черное и обтягивающее.
– Глупости! – фыркнула Надежда Николаевна, – в черном и обтягивающем ты будешь похожа на кладбищенскую ворону. Я еще положила тебе тональный крем, тени для глаз и накладные ресницы.
Нина улыбнулась, вспомнив конкурс.
– Мам, давай обойдемся без ресниц!
– Какая же ты неблагодарная, – вздохнула мама, – между прочим, я тебе свои ресницы отдаю, последние, для себя покупала. У меня ведь в субботу свидание…
– Опять свидание? Когда же ты у меня угомонишься? – Нина шутливо растрепала мамины волосы.
– Ну что же я могу поделать, если пользуюсь таким успехом у мужчин? – Надежда Николаевна кокетливо поправила жесткую свалявшуюся челку.
Время летело, словно олимпийский чемпион на спринтерской дистанции. Казалось бы, только что отгремели фанфары в ее честь на конкурсе красоты, а уже надо было улетать в Москву. Она едва успела попрощаться со школьными подругами и многочисленными приятельницами мамы.
Нина не спала всю ночь – изучала бурые разводы на потолке и думала о том, что утро, должно быть, не наступит никогда.
Когда же утро все-таки наступило, девушке все еще не верилось, что через каких-то два часа белоснежный лайнер оторвет ее от земли. Улыбчивая стюардесса обязательно предложит шампанского, и она, Нина, щурясь от удовольствия, вдруг посмотрит на крошечный Егорьевск сверху. Интересно, а дом свой она сможет разглядеть с заоблачной высоты? А школу? А Дом культуры? Или все это сольется в хитросплетенье безликих прямоугольников, мягко растает, как часть ее прошлого?
Никогда раньше ей не приходилось летать на самолете. Да что там, она и Егорьевск-то покидала всего пару раз: однажды ездила в Ярославль на экскурсию с классом, и два раза мама вывозила ее к морю в Крым.
Она долго обнималась на пороге квартиры с плачущей бабушкой, она спешно успокаивала расстроенного младшего брата и клятвенно пообещала ему с первой же зарплаты купить в Москве настоящий костюм телепузика.
А ровно без пятнадцати восемь Нина вышла из подъезда, закинула голову вверх и посмотрела на окна своей квартиры – как потом выяснилось, в последний раз.
Самолет Нину немного разочаровал. Он выглядел как-то неряшливо и ненадежно – ржавые швы, мутные иллюминаторы, старенькая обивка на тесных креслах. Никто и не думал предлагать ей шампанского – более того, оказалось, что за спиртные напитки необходимо платить невероятную, по ее меркам, сумму – два доллара за бокал.
Сидящий рядом Олег Верещагин шутливо ущипнул ее за талию:
– Что приуныла?
– Просто устала. Встала слишком рано. Мне хочется скорее прилететь в Москву.
– Потерпи немного, – снисходительно улыбнулся Олег, – Москва тебе еще надоест.
– Не думаю. – Нина достала из кармана купленный в Егорьевске миниатюрный путеводитель «Москва златоглавая» и деловито поинтересовалась: – А я сегодня успею на Красную площадь? Мне бы еще обязательно хотелось сходить в Большой театр. Может, сумею достать билет на вечернюю оперу? Как ты думаешь?
– Может быть. А ты знаешь, сколько стоит билет?
– Сколько?
– Хороший – долларов сто, – спокойно улыбнулся Олег, явно наслаждаясь произведенным впечатлением.
– Ну ничего, – оптимистично решила Нина, – значит, схожу с первой зарплаты. Я ведь буду сразу работать, правильно? Ты что-то говорил о рекламе шампуня.
– Я говорил о кастинге, – поправил Олег. – Кастинг – это отбор моделей, своеобразный конкурс. Например, представь, что работодателю нужна худощавая голубоглазая брюнетка с длинными ресницами.
– И что?
– В нашем агентстве двадцать, а то и тридцать девочек, подходящих под это описание. Вот все они и придут на кастинг, а уж клиент разберется, кто ему больше нравится.
– Но ведь есть шанс, что понравлюсь именно я? – занервничала Нина.
– Шанс всегда есть. Плохо, что у тебя нет портфолио.
– В смысле фотографий? Ну как же нет? Целый фотоальбом с собой везу. Есть и портрет, и в купальнике, и с конкурса – в короне.
– Ниночка, – снисходительно вздохнул Олег, – портфолио – это набор фотографий в разных образах. Необходимо, чтобы на тебе был грим от профессионального визажиста. Фотографии должны быть как цветными, так и черно-белыми. И не менее десяти штук.
– Как же быть?
– Ничего, не расстраивайся, в агентстве есть фотограф. Он тебе сделает портфолио, а ты потом нам отработаешь. Но есть еще одна проблема. Ты же не умеешь ходить, а значит, не можешь получить работу манекенщицы.
– Почему это я не умею ходить? – возмутилась Нина. – Нас на конкурсе учили! Плечи расправить, живот втянуть, ноги ставить в одну линию.
– Милая, ты прелесть, – вздохнул Олег, – несмотря на то что, – он выдержал паузу, – ходишь как кобыла. Ничего, и это поправимо. В нашем агентстве есть специалист по дефиле, любую коровку научит грациозно передвигаться.
– Мы сейчас поедем прямо в агентство?
– Нет, тебе необходимо выспаться. Твой кастинг завтра в одиннадцать утра. Пока доберешься, пока дойдешь. Я отвезу тебя на квартиру, где ты будешь жить. Там еще две девушки живут, тоже наши модели. Думаю, вы поладите.
Почему-то Нина представляла себе Москву такой, какой ее показывали в старых советских фильмах – чистые широкие улицы, зеленые аллеи, аккуратные дома, жизнерадостная разноцветная толпа… Девушка прижалась лбом к прохладному стеклу такси и с удивлением рассматривала невзрачный пейзаж типичных московских окраин. Неужели этот серый город, с непромытыми типовыми многоэтажками, упирающимися прямо в рваные низкие тучи, с неприветливыми сонными прохожими – и есть «русский Нью-Йорк», город мечты, город свободных денег и великих возможностей?
Агентство «Феникс» приготовило для Нины Орловой квартиру в панельной пятиэтажке на Щелковском шоссе. Дом смотрел на разочарованную Нину давно не мытыми стеклами стандартных окон и словно недобро усмехался многочисленными морщинами-трещинами.
– Дальше я тебя провожать не буду, сама разберешься. Первый этаж, третья квартира, – Олег коснулся ее щеки сухими и горячими губами, – увидимся завтра в агентстве, королева красоты! Смотри не опаздывай!
Дверь Нине открыла девушка, до удивительного напоминающая знаменитую теннисистку Анну Курникову – пышная копна блондинистых волос, широкая белозубая улыбка (впрочем, здесь явно не обошлось без таланта дорогого дантиста), высокая пышная грудь и крепкие мускулистые ноги от ушей. Одета она была словно танцовщица из «Крейзи хорс» – коротенькие алые шорты, серебристый обтягивающий топик и лакированные туфли на массивных копытообразных каблуках. Нина невольно попятилась назад – ее шокировала эта вульгарная, бесстыдная роскошь. «Слишком спортивное телосложение для профессиональной модели», – подумала она, а вслух сказала:
– Привет! Меня зовут Нина Орлова, я теперь буду с вами жить!
– Да ну? – прищурилась девушка. – Ну проходи, что ли. Гулька, смотри, наша новая соседка явилась.
Откуда-то из боковой комнаты плавно вырулила еще одна красавица – хрупкое длинное тело, прямые черные волосы и тонкое лицо с восточным разрезом глаз.
– Соседка? – Она оценивающе посмотрела на Нину. – А что же Любка?
