Текст книги "Не родись красивой. Манекенщица"

Автор книги: Мария Королева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Нине понравилось сниматься в клипе, режиссер сказал ей, что выглядит она лучше всех. «Еще бы, я-то профессиональная модель, не то что некоторые, – подумала она, – Анечка сама призналась, что никогда не работала, а Банни явно врет». И платье Нине досталось самое красивое – из черного бархата, с юбкой колокольчиком и короткими рукавами. Для Ани же стилист подобрал длинное платье и меховой приталенный жакет. Июньская ночь, как назло, выдалась душной, и Аня в мехах едва не получила тепловой удар.

– Терпи, подруга, – усмехнулась Нина, – это обратная сторона жизни модели. Ты ведь моделью хотела стать, да? А мне вот однажды пришлось сниматься босиком на снегу.

– Я бы много сейчас отдала, чтобы походить босой по снежку, – простонала Аня, промокая салфеткой влажный лоб.

А Банни сама выбрала себе платье. Ярко-красное, разумеется. Она всегда тяготела к красному цвету. Наряд ее казался бы целомудренным, если бы не разрез почти до самых бедер, в котором проглядывалась сильная нога в неизменном сетчатом чулке.

Аня и Банни скоро устали улыбаться в камеру и прямо держать спину, а Нине хоть бы что! Приятно было вспомнить свое звездное прошлое. Скинуть бы сейчас пару-тройку лет! Тогда она бы непременно отправилась на просмотр в модельное агентство, а там будь что будет.

В тот вечер Нина купила себе бутылку красного сухого. Она хотела пригласить Василия, но потом передумала – вспомнив, чем закончилось их последние распитие вина у нее дома.

Села одна перед телевизором, отключила телефоны, откупорила бутылочку, открыла коробочку своих любимых кокосовых конфет и приготовилась наедине с собой отметить короткосрочное возвращение в мир съемок. Как назло, по телевизору не показывали ничего интересного. По одной программе шла какая-то глупая телеигра. Ведущий в розовом смокинге весело вопрошал:

– А теперь ответьте на вопрос нашей интеллектуальной суперигры! Итак, сколько башен у Кремля?

– Сорок пять! – уверенно ответил игрок, мордастый, краснолицый мужчина в свободной рубахе.

– Увы, проиграли! Надеюсь, в следующий раз вам повезет больше!

Нина переключила на другую программу и увидела… Ксению Мазурину! Надо же, Владимир Штиль принял предприимчивую Ксюшу обратно.

– А теперь, дорогие телезрители, очередная сенсация, – сладко улыбнулась красиво накрашенная Ксения в объектив, – недавно наш корреспондент побывал в африканских джунглях и встретил там очень необычное животное, ранее нигде не зарегистрированное. Приготовьтесь упасть со стула, это был… Чебурашка! Итак, Чебурашка – это не сказочный персонаж, а реальное животное. А сейчас в нашей программе интервью с именитым зоологом Владимиром Чебурановым, который расскажет все о психологии Чебурашек!

Нина хмыкнула. Наверное, хорошо, что ее выгнали из этой программы. Чего только не придумают. То старушка у них яйцо страусиное высидела, то Чебурашка настоящий объявился.

Она щелкнула кнопкой. И попала на известную криминальную передачу. Хотела было снова переключить канал, но тут на экране возникло знакомое лицо…

– На этой неделе наконец было обнаружено тело известного бизнесмена Ивана Калмыка, члена одной влиятельной бандитской группировки…

Нина выронила пульт и впилась глазами в экран.

– Иван Калмык находился в федеральном розыске уже несколько недель. Его тело обнаружил водитель-дальнобойщик в ста пятидесяти километрах от Москвы. Калмык был похоронен вчера на Преображенском кладбище.

Преображенское… Таньку похоронили на Преображенском, а теперь вот – Ивана. Надо бы сходить, цветы купить, свечи или… что еще принято дарить умершим? Нина обязательно сходит. Только не сейчас. Сейчас она не готова видеть это лицо на гранитном памятнике в аккуратной овальной рамочке.

Почему-то у нее не получилось заплакать. Словно кто-то пощелкал кнопками на невидимом пульте и выключил Нину. Она сидела перед телевизором – лицо спокойное, глаза пустые, в руках бутылка с красным сухим, и Нина изредка бутылку эту подносит к губам. Криминальную передачу сменили музыкальные новости. Какие-то очередные поп-певички прыгали по ярко освещенной сцене. Юбочки коротенькие, глазки глупенькие. Нина пригляделась повнимательней и вдруг узнала – да это же она сама и есть! И Банни, и Анюта. Как пошло… Такое совпадение – она появилась на экране сразу после передачи об Иване. Словно реквием ему пела.

Нина и сама не заметила, как уснула, прямо в кресле перед телеэкраном. Бутылку она выронила, и недопитое вино пролилось на светлый ковер. Ничем его теперь не ототрешь…

Разбудил ее настойчивый звонок в дверь. Нина неохотно открыла глаза, удивленно огляделась вокруг. Все вспомнила, вздохнула.

Звонок не унимался – кто же это, интересно, так хочет видеть Нину рано утром?

Босиком она прошлепала в коридор, пальцы отчего-то не слушались, и она несколько минут возилась с замками. На пороге стоял Вася Сохатый – бледный и нервный.

– Нина! Я так о тебе волновался! – Он бросился к ней, прижал к груди, она не оттолкнула. – Ты телефоны все выключила. Я вчера к тебе приходил, а ты дверь не открыла. Тогда я позвонил в милицию, но мне сказали, что будут тебя искать только через трое суток.

– Зачем меня искать? – Она сама удивилась хриплости своего голоса. Прямо как у запойного алкоголика.

– Нина… я тоже вчера смотрел эту передачу. Я все знаю.

– Откуда ты знаешь, что я ее смотрела?

– Ты смотрела. Я почувствовал. Нина, надо уехать.

– Куда? – удивилась она.

– В Сочи. В Питер. В Париж. Куда-нибудь. Ты в таком состоянии не сможешь работать..

– Смогу. Мне все равно.

– Если тебе будет все равно, ничего не добьешься. Должен быть азарт, кураж! Это же шоу-бизнес! Извини… ладно, Нина, пойдем на кухню. Сварю тебе кофе. Ты что, пила всю ночь?

Он чуть ли не на руках отнес ее в кухню. Усадил на неудобную табуретку – Нина тотчас подтянула колени к груди и обхватила их руками. А Вася неумело хозяйничал в ее холодильнике – он рассыпал кофе и пролил молоко.

– Батюшки мои! А что ты сделала с чайником?!

Нина посмотрела на плиту. Она так и не купила новый чайник. А этот сгорел – Иван пришел к ней в гости, и они позабыли про чайник! Другая Посуда у Нины дорогая, новая, из светлого блестящего хрома. Только один чайник почерневший. Словно в траурный наряд обрядился.

Только через две недели Нина вернулась в репетиционный зал. Она вообще не хотела возвращаться, но Хмырь звонил ей почти каждый день, судом угрожал:

– Ты что, забыла, что у нас контракт. Я все понимаю, у тебя мужик погиб. Ты уже свое отгуляла, не век же по нему убиваться. Девка красивая, нового найдешь.

– С ума сошел?

– Брось, я шучу. Так вот, нам предстоит серия концертов. Поедем с «чесом» по провинции, авторитет зарабатывать. Надо много репетировать, а то опозоримся. Вы все танцуете, как кобылы хромые. Ни чувства ритма, ни синхронности.

И пришлось ей выйти на работу. Как ни странно, в репетиционном зале Нина почувствовала себя гораздо лучше. Когда танцуешь до седьмого пота, нет времени обдумывать проблемы. Приходишь домой, заклеиваешь пластырем кровавые мозоли на пятках (нелегко плясать на огромных каблуках) и, словно кегля, валишься на кровать. Нина уставала так, что ей даже ничего не снилось – к счастью!

И Нина и Анюта с самого начала немного недолюбливали Банни. Во-первых, она была отнюдь не красивей их, однако именно ее сделали солисткой. Во-вторых, у Банни явно был роман с продюсером – впрочем, она и не пыталась это скрыть. В-третьих, у Банни было множество привилегий. Нина и Аня приходили в репетиционный зал к восьми утра, Банни же никогда не появлялась раньше двенадцати.

– Я сова, – хрипло посмеивалась она, – убежденная, старая сова. Ничего не могу с собой поделать, девочки. Если не высплюсь, у меня начинается мигрень.

Кроме того, над образами Ани и Нины работал стилист. Банни же сама выбирала себе макияж и туалеты.

И самое главное – про Нину и Аню злобно сплетничали желтые газеты, про Банни же никто ничего дурного не говорил.

– А давай сами узнаем что-нибудь этакое про нее и запустим какую-нибудь утку! – предложила мстительная Анюта.

Но они не успели.

Это случилось перед началом репетиции. Нина и Аня сидели в зале и ждали опаздывающего хореографа. Вошла Банни. С первого взгляда было видно, что она нервна и бледна. Обычно она сильно пудрила лицо, но в тот день, видимо, не успела накраситься, и стало заметно, какая у нее неровная и грубая кожа.

– Ты? – удивилась Нина.

– Какими судьбами? – насмешливо поинтересовалась Аня – Что занесло королеву в наши края?

– С вами поговорить хотела, – буркнула Банни.

Нина удивилась еще больше. Острая на язык солистка никогда не оставляла Анины колкости без ответа.

– О чем же? Неужели тоже решила порепетировать? – торжествовала Анюта.

– Нет. Я ухожу из группы. Оставайтесь вдвоем. Если захотите. Хотя, – Банни криво усмехнулась, – наш Хмырь вам быстро третью коллегу подыщет. Такую же дурочку, как и я.

– А как же контракт? – Нина вспомнила бесконечные телефонные угрозы продюсера.

– А что мне до контракта? – недобро усмехнулась Банни. – Смоюсь за границу, он меня и не найдет. Да и потом, не будет он с нами судиться, это все пустые угрозы. Сами подумайте, охота ему время тратить? Много ли с нас возьмешь? Гораздо выгоднее найти новых идиоток!

– А что случилось? – смягчилась Аня.

– Не знаю, стоит ли и говорить, – замялась Банни, – но если я не уйду из группы немедленно, об этом тут же узнают все газеты. Хмырь не преминет рассказать журналюгам, чтобы привлечь внимание к группе.

– Да что расскажет-то?

– Вы правда не понимаете? – Банни повысила голос. – Вы думаете почему в группу взяли именно нас?

– Поем хорошо, – вяло пошутила Нина.

– Ага, и танцуем. А еще мы красавицы, – передразнила ее Банни, – это заблуждение, девчонки. Таких красавиц в каждом модельном агентстве три тысячи штук. Нас взяли сюда, потому что у нас скандальная биография.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Нина.

– А то ты сама не знаешь! Хмырь делает деньги на скандалах, как же я раньше-то не догадалась! То у него старушки хип-хоп пляшут, то дама поет хором с собачкой. А теперь вот нашел трех девиц. Одна проститутка малолетняя…

– Сейчас в глаз получишь, – взвилась Аня, – тебя бы на мое место, может быть, еще раньше бы скурвилась!

– Другая – избитая модель, которая сделала пластическую операцию и добилась успеха. Лесбиянка к тому же, если верить желтой прессе, – не обращая внимания на Аню продолжила Банни, – а третья…

– Что? – выдохнула Нина.

– А, – Банни махнула рукой, – неужели вы сами до сих пор не поняли?

– А что мы должны были понять?

– Девочки, да я же мужчина!

Аня умолкла и совершенно по-детски прикрыла ладошкой рот. А Нина спросила:

– Все шутишь, да?

– Может, штаны снять? – Банни потянулась было к ширинке, но Нина с Аней хором вскрикнули:

– Нет! Нет! Не надо!

– Я мужчина, – продолжала Банни, – по паспорту меня зовут Борис Аркадьевич Громов. Хотела сменить пол, давно уже, – Банни-Борис вздохнула (вздохнул?!), – но операция дорого стоит. Вот так и мыкаюсь, много лет уж. Переодеваюсь. Никаких любовников у меня, конечно, нет. И моделью я никогда не работала, просто очень хотелось. Пришла однажды в модельное агентство, так меня там на смех подняли, педиком обозвали. Даже вспоминать стыдно. Я так удивилась, когда Сашка меня в группу позвал. Радовалась, дура. Перед вами воображала. Солистка! А он, оказывается, все знал заранее. Ему был нужен качественный скандал. В общем, вы, девчонки, как хотите, а я ухожу, – Банни улыбнулась, – удачи, певицы!

Так и распалась группа «Топ-модель». Красивый клип про ретро-автомобиль так и не вышел на экраны. Саша Хмырь долго злился, звонил Нине, упрашивал вернуться. А потом утешился и создал новую группу – «Грации». Ее солистки – три тетки кустодиевского телосложения – бодро прыгали по сцене и гнусаво пели что-то латиноамериканское.

Глава 4

А Нина в это время уныло тратила свои последние деньги. Начала экономить – да поздно. Все равно ее сбережений надолго не хватит, даже если она перейдет на хлеб и воду. Конечно, ей помогал Вася Сохатый – она участвовала в его показах и за каждый выход на подиум получала неплохое вознаграждение. Как будто она все еще топ-модель.

Васины дела шли очень даже неплохо. Он открыл три бутика и держал собственный Дом моды. Он ездил в Милан на какую-то модную выставку и вернулся оттуда радостно возбужденным.

– Нина, у меня к тебе серьезный разговор, – сказал он по телефону.

Они встретились в кафе, он преподнес ей букет белых роз и… брильянтовое кольцо. Нина испуганно смотрела в раскрытый нарядный футляр – ей на минуту показалось, что Василий Сохатый собирается сделать ей предложение. «А что, может, стоит его принять? – тоскливо подумала она. – Да, я его не люблю, но он мой самый лучший друг. Кто знает, встречу ли я когда-нибудь мужчину лучше, чем он. Все мои романы какие-то мелкие. Олеська вот вышла замуж за бизнесмена, а мне принц на белом коне так и не встретился».

И в тот момент, когда она приготовилась ответить робкое «да», Вася, пряча глаза, сказал:

– Ниночка, я улетаю послезавтра,

– Куда? – заинтересовалась она.

– В Рим, Нина.

– На очередную модную выставку? Но ты же только на прошлой неделе вернулся из Италии! – удивилась она.

– Нина, ты не поняла. Я уезжаю насовсем.

– Как?

– Не перебивай. Там, в Италии, я встретил женщину. Она меня любит, представляешь? Влюбилась в меня. И я к ней еду. Мы поженимся, У меня будет семья.

– Но здесь, в Москве, ты тоже можешь встретить женщину… – рассеянно сказала она, – нельзя же вот так все бросить ради…

– Бутики я уже продал. Мои коллекции поедут со мной. Понимаешь, в Италии мне будет даже проще сделать карьеру. Италия – центр моды… В общем, Ниночка, я уже все решил. Я с тобой попрощаться пришел.

Нина могла его удержать. Конечно, могла. Один взгляд, одна полуулыбка, одно ее слово – и он бы остался, бросил все. Но Нина понимала: это было бы нечестно! Ведь она не любит Васю. Просто сейчас у нее тяжелая депрессия, а через несколько месяцев (или лет) он ей надоест, они некрасиво поссорятся. Тогда он припомнит Нине, что из-за нее он когда-то не уехал в Италию, где мог бы стать счастливым… Нет, пусть уж он лучше останется ее другом.

Вслед за Василием собралась за границу и мама. Оказывается, какой-то итальянский дизайнер предложил ей (Нина поверить в это не могла!) стать «лицом» его коллекции. Нина понимала, что, скорее всего, больше она маму никогда не увидит, но почему-то это обстоятельство совсем ее не огорчало. Перед отъездом Надежда Николаевна пригласила дочь в ресторан.

Выглядела она, как всегда, отвратительно. Снова она напомнила Нине героиню гротескного комикса. Пережженные перекисью жесткие волосы, несколько прядей выкрашены в ярко-красный цвет. Длинные гелиевые ногти с инкрустацией. Желтое миниплатье, из глубокого декольте выглядывает длинная морщинистая шея.

– Мне тосты с черной икрой, сливочное масло, пирожки с грибами, шоколадный пирог и клубнику со взбитыми сливками! – бодро заказала мама.

– Ты разве не соблюдаешь диету? – поинтересовалась Нина. Она смотрела на маму и не могла придумать, о чем с ней говорить. На этой неделе мама уедет за границу. А Нина не может найти подходящих слов – такой чужой стала мама, такой далекой…

– Милая, ты же знаешь, что я не толстею. – Мама похлопала ресницами. (Где она берет эти допотопные пластмассовые ресницы?! Сейчас можно купить шелковые, густые, которые смотрятся как настоящие!) – И потом, я трачу очень много калорий! Хожу в тренажерный зал, а главное – у меня молодые любовники. Ничто так не сжигает калории, как качественный секс, можешь поверить моему жизненному опыту! Ну а у тебя как дела? Выглядишь ты отвратительно, бледная, худая.

– Устаю просто, работаю, – соврала Нина. Открывать маме душу? Об этом не могло быть и речи.

– У тебя есть кто-нибудь? – требовательно спросила мама.

– Есть… Был… он уехал в Италию.

– Плохо. В этом смысле ты не в меня пошла, – Надежда Николаевна мечтательно улыбнулась, – вот у меня сейчас три любовника. Один подарил мне брильянтовый гарнитур, другой – шикарную тачку. Я ее продала, и теперь получаю кайф от того, что трачу деньги. Это меня так заводит!

– Мама… а ты не могла бы, – Нина замялась. – Ma, одолжи мне немного денег, а? Хотя бы долларов пятьсот. Я сейчас на мели, понимаешь? Работы нет, питаюсь как попало. Мам, я верну, пришлю тебе в Италию, честное слово. – Нина словно у чужого человека в долг просила.

Мама помолчала, потом мягко улыбнулась:

– Детка, да я бы и рада одолжить, но ты сама понимаешь. Переезжаю в другую страну, кто знает, как я там устроюсь на старости лет? Ты молодая, заработаешь еще. Или мужика богатого найдешь. А я? Неужели ты хочешь, чтобы твоя мать собирала бутылки?

– Не хочу, – сказала Нина.

– Вот видишь, – развела руками мама.

Они поболтали еще минут пятнадцать – ни о чем.

Потом мама, взмахнув подолом норковой шубы-клеш и поблескивая многочисленными драгоценностями, ушла.

Больше они никогда не встречались.

Скоро Нина поняла, зачем ее старый друг подарил ей брильянтовое кольцо. Милый Вася, он выбрал такую деликатную форму, чтобы помочь ей материально. Ведь денег она бы не взяла – из гордости. А кольцо Нина удачно продала и какое-то время вполне прилично существовала на Васин прощальный подарок. Потом ей пришлось продать норковую шубу. Потом – и машину «хонда». Дошла в конце концов очередь и до квартиры на Стромынке – Нина продала ее и переехала в малогабаритку в подмосковные Люберцы.

Деньги утекали сквозь пальцы катастрофически быстро, в один прекрасный день Нина обнаружила, что в кошельке осталась последняя сотня. А она и так экономила на всем – питалась только картошкой да хлебом! Располнела, подурнела…

Пришлось Нине искать работу. Сначала она дала объявление в газету: «Известная манекенщица дает уроки дефиле». Ей звонили какие-то девочки, интересовались. Но никто из них не хотел ездить к «известной манекенщице» в Люберцы, а Нина не могла себе позволить арендовать зал в Москве. Да и не окупилось бы это предприятие. В последнее время модельные агентства в столице росли словно грибы после дождя. И при каждом была своя школа дефиле.

Нина пыталась устроиться в школу – обучать девочек эстетике. Не взяли, сказали, нужно иметь педагогическое образование.

В конце концов соседка по лестничной площадке привела Нину… в ночной ларек возле автобусной остановки. Нина и сама с трудом верила, что когда-то она была самой настоящей звездой, улыбающейся с обложек красивых журналов. Теперь она почти весь день спала, а в половине девятого вечера плелась в свой ларек – чтобы продавать пьяным мужикам да загулявшим подросткам невкусные чипсы, прокисшие соки и жесткие шоколадки с давно истекшим сроком годности.

Прошло три года с того момента, как уехал в Италию Вася. Конечно, они регулярно перезванивались. Вася сообщил, – что у него недавно родились два сына – близнецы. Кажется, он и правда счастлив со своей Сильваной. И Нина бодрым голосом сказала, что у нее тоже все в порядке, что она выходит замуж за одного богатого поклонника, и ее тридцатилетие они собираются отметить в Париже.

– Лучше в Риме, Нина! – радостно орала телефонная трубка. – Заодно и повидаемся. На мальчишек моих посмотришь. Я так по тебе соскучился.

– Посмотрим, может, и в Риме, – отвечала она.

Но… не было у нее никакого жениха, ни богатого, ни бедного. Поклонники были, но почему-то никто из них не хотел на ней жениться.

Однажды позвонила Олеся Сазонова:

– Привет, подруга!

– Как ты меня нашла? – удивилась Нина.

– Пришлось напрячь все связи своего муженька. Вообще-то это было не так уж сложно. Ну куда ты пропала, почему нигде не бываешь? Знаешь, а в тусовке тебя еще помнят. Я вот тут была в Париже на Неделе высокой моды, и многие спрашивали о тебе.

– Пусть помнят меня такой, какой я была, – усмехнулась Нина, глядя на себя в настенное зеркало. Ее лицо слегка расплылось, кожа стала бледной и сухой, как пергамент.

– Вообще-то я знаю, что с тобой произошло, – осторожно сказала Леся. – Ну что ты обеднела, живешь в задрипанной квартирке. Поэтому я и позвонила. Нина, понимаешь, мой муж подарил мне маленький бизнес.

– Очень рада за тебя.

– Думаешь, я похвастаться хочу? – обиделась Олеся. – Я хочу пригласить тебя в долю.

– Интересно, чем я могу тебе помочь? Я в бизнесе ничего не понимаю.

– В этом бизнесе понимаешь. Потому что речь идет о модельном бизнесе, – хихикнула Олеся, – в общем, я собираюсь открыть свое модельное агентство.

– А я тебе зачем? Какая теперь из меня модель? – изумилась Нина. – Даже ты уже вышла из модельного возраста, а я тебя на несколько лет старше.

– Нина, ты не понимаешь! – горячо уговаривала Леся. – У тебя есть имя. Тебя помнят, ты же топ-моделью была. А кто такая я? Просто жена «нового русского». В общем, так: мои деньги, твое имя.

– Ты просто хочешь купить мое имя, что ли? – догадалась Нина.

– Ты будешь работать исполнительным директором. А я стану президентом агентства. Ты приведешь себя в порядок, в модные тряпки оденешься. И будешь в офисе сидеть. Девчонки новенькие будут приходить… Они тебя узнают и поймут, что у нас солидное агентство. И ты будешь предлагать им работу. Кто поприличней – съемки и дефиле, а простушкам – эскорт. Очень прибыльное дело.

– Эскорт? – возмутилась Нина. – Ты что, с ума сошла? Завлекать невинных девчонок, сбивать их с пути? Калечить их души и судьбы? Нет, ни за что! Лучше уж я буду прозябать в бедности.

– Дурочка, – нежно сказала Леся, – ты думаешь, эти девочки сами не понимают, на что идут? Да большинство из них мечтают найти богатого любовника, только не знают как. А мы им поможем!

– Я никогда не искала богатого любовника, – возразила Нина, – и эскорт вспоминаю с ужасом.

– Ты же у нас уникум, мы это давно решили, – рассмеялась Леся, – и потом, я же не Александрина. Поверь, мужчины, которых мы будем рекомендовать девушкам, мои хорошие знакомые. Все они очень приятные люди, среди них нет ни одного извращенца или сомнительного типа.

– Ни за что! И это мое окончательное решение!

Нина сидела за полукруглым черным столом. Стол этот ей привезли из Италии, он был сделан по ее личному эскизу. В офисе модельного агентства «Нина» было очень уютно – золотые зеркала, мягкий розовый свет…

Перед ней стояла смазливая девчонка в немодном ситцевом платье-халате.

– Я приехала в Москву только позавчера, – смущенно рассказывала она, – из Кустаная. Очень хочу стать моделью. У меня есть с собой фотографии, папа сделал. И в купальнике, и в нарядном платье, и портрет есть.

– Тебе нужно сделать профессиональное портфолио, – нахмурилась Нина, – можно сфотографироваться прямо у нас. Совсем недорого по московским меркам.

– Сколько?

– Триста, – бодро улыбнулась Нина.

– Долларов? – прошептала девчонка. Она была совсем молоденькая и свежая, как луговая роса.

Нина вздохнула:

– Знаешь, а ты ведь можешь легко заработать эти доллары. Есть тут один бизнесмен…

Дела у Нины шли превосходно. Она снова переехала в центр в шикарную квартиру на Мясницкой. Купила себе авто – новенький «опель-фронтра». Приобрела несколько дорогих шуб. И съездила наконец в Рим – в гости к Васе Сохатому.

Кроме того, Нина иногда подрабатывала… моделью.

Все началось с того, что ей предложили стать лицом известной ювелирной фирмы.

– Нам нужна женщина в возрасте, известная, красивая, – объяснил ей менеджер.

И она легко согласилась, потому что скучала по свету софитов и ярким фотовспышкам.

Рекламные щиты с Нининым лицом развесили по всему городу. Конечно, теперь она выглядела совсем не так, как в юности. Ничего в ней не осталось от полупрозрачной Снегурочки с огромными синими глазами на тонком, полудетском лице. Но она по-прежнему была красива. Красивая зрелая женщина – даже глаза ее, казалось, потемнели.

Ювелирный салон не поскупился на рекламную кампанию, и неожиданно Нина вновь стала заметной фигурой в мире моды. Сразу после того как появились плакаты, ей предложили сняться для каталога моды для зрелых дам. Нина согласилась. Потом она снялась в рекламе йогурта и в рекламе какой-то детской присыпки – нежно улыбающаяся Нина прижимала к себе розовощекого чужого малыша.

Вернулся в ее жизнь и подиум. Ее стали приглашать на показы мод – не очень часто, но все-таки… Зато Нина, как правило, выходила на «язык» самой последней – ее воспринимали как приглашенную звезду, бывшую королеву столичных подиумов.

Знаменитая манекенщица Нина Зима, одна из первых русских топ-моделей, снова медленно поднималась вверх.