Текст книги "Прикосновение Змея (СИ)"

Автор книги: Мария Камардина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)

– То же, что и у тебя, – скривился Ильнар. – Сферотехника щитовых плетений. И к чему вопрос?

– Сферотехника? Уверен? – переспросил друг и тут же приглушенным голосом рявкнул: – Тогда какого Змея ты грузишь меня этим дерьмом?! Ты сферотехник, мы не используем магию, мы ее ломаем! Ты хоть схему артефакта снял? Ты вообще соображаешь, с чем собрался работать?!

На несколько мгновений Ильнар замер, растерянно глядя на друга. Магия и сферотехника… А ведь он прав. Ни о схеме, ни о плетениях он не подумал, а ведь, в сущности, принципы движения энергии за двести лет не изменились. Проверенные схемы помогли запустить портал, защититься от волков и бешеных цветов, даже ловушка Лейро не устояла перед дипломированным сферотехником. А значит…

Кровь нужна только для подтверждения личности. Вот как служебный пропуск. Но делать отдельный ключ Дайлон не стал, его ведь и потерять можно, и украсть могли, и даже понятно, кто именно… А вот капелька крови – это просто и понятно. Но вряд ли смысл в биохимии, артефакт, скорее всего, считывает энергетический рисунок крови, и что там говорил Ориен про чашки и манипуляторы?..

Снять рисунок крови. Создать плетение, запустить, почти как на выезде… Змеевы потроха, ну почему рабочая сумка с матрицами и энергоблоком сейчас не под рукой, а на другом конце Империи?!

Видимо, выражение его лица резко изменилось. Фин, хмыкнул и сунул руку в карман.

– Маг Лейро любезно поделился, – пояснил он, раскладывая на снегу кусочки проволоки и матово поблескивающие сферы. – Чего надумал?

В Диких землях сферы практически не работали, но дерево Дайлона работало ничуть не хуже крупных накопителей. Бусинки покалывали пальцы, какой-то заряд в них был точно, остается соединить их в нужном порядке, в четыре руки плетение создается с сумасшедшей скоростью, ещё никогда они не работали так быстро, и как же все-таки удобно без защитных перчаток!..

Фин зашипел и отдернул руки, прижал ладони к снегу. Ильнар успел отразить откат готового контура, хотя тот, как и щит с бабочками, попытался вцепиться в окровавленную ладонь. Оставалось совсем немного – вытянуть энергетическую копию узора и…

– Что ж, вы не оставили мне выбора, – громко произнес Магистр. – Фарис!

Фигура в черной мантии появилась в опустевшей арке портала. Капюшон свалился, обнажая лысую, покрытую чешуей голову с узкими щелями глаз и неестественно плоским носом. Маг сделал шаг, другой, отмахнулся от парализующего луча и медленно поднял руки. Силовые линии вокруг него собирались в клубок, но что именно он хотел сделать?

Очередную вспышку парализатора маг проигнорировал. Магический рисунок вокруг набирал цвет и казался странно знакомым…

Голос Таро в ушах зазвучал даже раньше, чем тот успел узнать заклинание. Память мага услужливо подкинула очередное видение – волна прозрачно-белого пламени, перекошенное ненавистью лицо Лейро, руки, как будто собственные, вскинутые в защитном жесте… Ильнар рефлекторно воспроизвел позу, и почти в тот же миг Таро рявкнул:

«Повторяй, живо!»

Пальцы почти привычным жестом выхватили из воздуха силовую нить, энергия потекла по ладоням, формируя новый узор. Видения из прошлого мешались с образами из настоящего, маг не хотел их убивать, лишь подчинить – так же, как будущий Магистр двести лет назад хотел подчинить упрямого брата.

Маг выкрикнул несколько слов, гортанно, хрипло, словно каркнул, но Ильнар уже знал, что делать. Вскочить, отмахнуться от Кира, вскинуть над головой скрещенные руки, скороговоркой повторить очередное заклинание – помнить, что нужно делать, было до ужаса странно, но Таро был тысячу раз прав, когда объяснял основы погружения в чужую память, и опыт сейчас пришелся как нельзя кстати.

Огонь ударил в щит с такой силой, что Ильнар едва не упал. Кто-то подскочил справа, вцепился в плечо, помогая устоять на ногах, обостренные чувства подсказали, что это Фин. Слева возник Эл, его руки дрожали. Держать щит стало чуть легче, и это значило…

«Они принимают воздействие на себя», – отозвался маг в ответ на невысказанный вопрос.

– Ему вчера сильно досталось! – Фин, словно угадав, наклонился к самому уху, пытаясь переорать пламя. – Его не хватит надолго!

«Вас тоже».

Хорошо быть Магистром. В его распоряжении куча народу, который пойдет за него хоть к Змею в пасть. И неважно, сколько людей погибнет, у Лейро, чтоб его, великие цели… и ментальный артефакт. А единственный, кем может пожертвовать сферотехник оперативной группы – это он сам. И то друзья все время пытаются ему это запретить, норовя подставиться самостоятельно, причем запреты с его стороны мало кого волнуют.

Впрочем, разве сам он не готов броситься в огонь и воду ради них?

Прозрачное пламя с гудением билось в щит, руки почти онемели, пот заливал глаза. Сколько времени они продержатся? А сколько – маг?

Надо что-то сделать, надо сосредоточиться…

Щит с каждой минутой становился все тяжелее. Мышцы болели, спину ломило, позвоночник, казалось, вот-вот треснет. Ильнар, не удержавшись, упал на одно колено, и попытался вытереть лоб рукавом.

– Если свалюсь – разбегайтесь в стороны, – с трудом проговорил он.

– Не свалишься, – упрямо рыкнул напарник.

– Тебя спросить… забыл…

– Именно что… забыл… – Фин перевел дыхание и пояснил: – Кир попытается напасть на него сбоку, так что ты уж продержись еще пару минут.

Кир? Напасть? На мага?!

– Он сдурел?!

«Он – Измененный! У него может выйти!»

И щит, и расплескавшееся по нему пламя были почти прозрачными, как стекло – толстое, мутное и непрерывно дергающееся. Ильнар, изо всех сил напрягая глаза, разглядел темную фигуру с поднятыми руками, которая медленно приближалась к артефакту. Ещё немного – и Лейро получит то, чего хотел, а значит, с засевшими под деревом противниками можно будет не церемониться… Ладно, хорошо, допустим, у Кира есть его щиты. Но запасной ноги нет точно, а ведь орденский колдун – не тупой голем! Что с ним можно сделать, если его даже парализатор не берет?!

Парализатором Кир и не пользовался.

Ильнар скорее угадал, чем увидел смазанное движение. Короткий вскрик – и пламя опало, сделав щит прозрачнее в несколько раз. Кир налетел на мага почти в буквальном смысле слова, как будто развернувшиеся за спиной крылья не только защищали от магии, но и впрямь могли держать майора в воздухе. Противники покатились по земле, магия против Измененного не работала, а в любом другом случае исход боя измотанного колдуна с разъяренным оперативником был предопределен.

Еще один крик. Громкий, выразительный хруст. Знакомый силуэт, обрамлённый багровым сиянием, медленно поднимается на ноги, да какого ж Змея он творит, пристрелят же! Но голубоватые вспышки парализаторов бесследно гаснут, а до укрытия всего несколько шагов…

Вот только в распоряжении Лейро были не только парализаторы.

Очередная вспышка оказалась не голубой, а зелёной. Кир пошатнулся, нелепо взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, медленно обернулся к друзьям – и тяжело рухнул на землю.

– Змеевы потроха… – пробормотал Фин, расширенными глазами вглядываясь в лежащее посреди поляны тело. – Он же…

Майор не шевелился. В глазах снова потемнело, Ильнар уронил ненужный уже щит, потянулся даром к лежащему другу – и это оказалось ошибкой.

Лейро действительно мог позволить себе жертвовать своими магами – и выжидать, готовя свой собственный удар.

Магистр стоял в той же арке и улыбался так, словно исполнилось его заветное желание. Ильнар поймал его взгляд, и лишь когда Лейро улыбнулся шире, понял, что стоит перед врагом в полный рост, без щитов. Мелькнула паническая мысль, что надо вернуть ментальный блок, хотя бы пригнуться – но сил уже не было ни на что.

В руках Магистра полыхнуло синим, во все стороны рванулись тонкие силовые лучи. Несколько лучиков ударили сферотехника в грудь, внутренности обожгло холодом. Мир выцвел, отошел в тень, яркими оставались лишь синие нити, дрожавшие над поляной, словно паутина с пауком в центре.

Потом раздался полный боли и ужаса крик. Ильнар узнал Карису и со странным равнодушием подумал, что Лейро действительно готов жертвовать всем. Почти сразу слева от него с коротким стоном осел на землю Эл. Фин продержался чуть дольше, успел выдохнуть ругательство и тоже упал.

Ильнар остался стоять.

В голове неожиданно воцарилась пустота, легкая и звенящая, словно ледяная пещера. Все мысли невесомыми снежинками упали к ногам, осели крохотными кристаллами на ладонях, острыми иглами впились в горло, не давая дышать. Осталась лишь одна.

«Я умираю».

«Ты умираешь, – согласился чужой голос, тихий, въедливый шепот. Лейро шагнул вперед, кривя губы в жутковатой улыбке. – Подчинись. И будешь жить. Ты хочешь жить, мальчик?»

Снежинки заполняли легкие, ледяные иглы скользили по венам, все медленнее и медленнее. Скоро они дотянутся до сердца, и тогда…

Нет, нельзя сдаваться, нужно бороться, нужно…

Холодно.

«Подчинись».

«Не вздумай сдаться! – рявкнул другой голос, смутно знакомый. От него веяло горячим ветром, но не уютным теплом печи – скорее, сухим жаром горящей глицинии. Треск пламени, колючие искры, запах дыма забивает легкие… – Он же убьет тебя! Он вас всех убьет, идиот! Сражайся! Не дай ему тебя сломать!»

Сломать. Его очень просто сломать, сейчас, когда все кости обратились в лед, а кровь почти застыла. Морозный ветер обжигает кожу, врывается в тело, и нет больше ничего, только голос, который приказывает…

«Иди сюда».

Он сделал шаг. Мышцы повиновались с трудом, тела уже почти не было, только хрупкий энергетический рисунок, разводы инея на стекле, и нужно поднять руки, нужно разбить это стекло, у него же получалось…

«Стой, дурак!»

Синие лучи вгрызались в тело, цеплялись за ребра, тянули вперед. Под ногой хрустнуло, знакомый рисунок на мгновение блеснул проволокой, раздавленная сфера ударила откатом. Больно не было, но по щеке потекло что-то теплое, рука поднялась машинально, на пальцах остались алые мазки – почти такие же яркие, как синие лучи-паутинки.

Кровь. Луч. Энергия.

Ещё один шаг.

Схема пляшет перед глазами, силовые лучи светятся ярче, алые капли падают в снег, кристаллы льда прорастают в легких, и дышать тяжело, но нужно…

Просто придать крови нужные свойства… Может сработать.

Но нужно ещё кое-что.

Хорошо, что щиты больше не работают.

На испачканную ладонь упала снежинка, тут же свернулась капелькой. Вторая лишь коснулась кожи, развернула крылышки и вспорхнула вверх.

«Ильнар! Сражайся, чтоб тебя!»

«Ильнар… Подчинись…»

– Ильнар!

Бабочки порхают вокруг, искры пляшут по пальцам, осталось только одно – попрощаться.

Кеара. Его несложившаяся любовь, прекрасная даже сейчас, с разбитыми в кровь губами, с ужасом в глазах и солнечными зайчиками в растрепавшихся косах…

Друзья. Ауры дрожат где-то на границе сознания, они пока живы – и будут жить дальше. Жаль, что без него.

Таро. Маг молчит, не пытаясь больше перекричать брата, он уже понял, в чем дело. Слова и не нужны, яркие пятна эмоций расплываются в ауре акварельными пятнами – грусть, сожаление, уважение… Ученик не успел превзойти учителя, да что там, он научиться-то ничему толком не успел. Но полученных знаний как раз хватит, чтобы совершить очередной дурацкий подвиг.

«Прощайте».

Еще один шаг. Лейро улыбнулся шире, и Ильнар тоже улыбнулся.

Снежная бабочка вспорхнула с ладони, унося с собой крошечную капельку крови и сложный энергетический узор в ней.

Матрица все-таки не понадобилась. Мысли оказалось достаточно, чтобы тонкий синий лучик изменил форму и назначение.

Повелитель бабочек… смешно. Но действенно.

Мелькнула и пропала мысль, что без Ориена и Кира результат ритуала действительно непредсказуем.

Ну и наплевать.

Это все слишком затянулось.

Повинуясь воле мага, бабочка присела на край часов, шевельнула крылышками…

Магистр слишком поздно понял, что происходит. Он успел сделать один шаг, несколько секунд противники молча смотрели друг на друга.

Потом Лейро запрокинул голову и закричал.

Как он упал, Ильнар уже не видел. Чешуя на запястьях неожиданно раскалилась, боль рванулась вверх по рукам, ударила в виски – змеиная болезнь все-таки нашла брешь в его защите.

Солнечный свет… он везде. Он льется с неба, нет, он рушится водопадом, и в нем можно утонуть, захлебнуться. Лед, заполняющий вены, не тает – испаряется вместе с кровью, солнце выжигает глаза, иссушает легкие, плавит кожу. Судороги ломают тело, кости сейчас такие хрупкие, высохшие, они трескаются от внутреннего жара, крошатся, рассыпаются песком. Он уже мертв, но почему-то продолжает видеть над собой прозрачное небо, исчерканное штрихами ветвей, и слышать крик – кажется, он кричит сам, хотя это невозможно, змеевы потроха, невозможно, он мертв, он высох и рассыпался, как бурый листик, смятый в ладони. Но он кричит, пока не срывает голос, и крик переплавляется в солнечный свет, и бьет наружу, и обжигает гортань. Свет рвется из-под кожи, лучики плавят чешую, рвут мышцы, и скоро, совсем скоро от него ничего не останется, только свет, и Господи Всевышний, пусть уже все это закончится…

Последним, что он увидел, было лицо Кеары в обрамлении солнечных лучей.

* * *

Кеара упала на колени, схватила руку Ильнара и вскрикнула от боли, когда его пальцы мертвой хваткой вцепились в ее ладонь. Он больше не кричал, но его все еще била крупная дрожь, дышал он хрипло и неровно, а на потрескавшихся губах выступила пена. Распахнутые глаза слепо таращились в небо. Нужно попытаться помочь, сделать хоть что-то… Но она ведь даже не интуит, и не может видеть ауру. Тут нужен Эл, отсюда видна его растрепанная рыжая макушка, и надо бежать, приводить его в чувство, но страшно было не только отойти – отвести взгляд.

Оставался единственный выход. Если перстню нужна кровь, он ее получит, лишь бы…

– Сделай что-нибудь!

Джания грациозно опустилась рядом, провела кончиками пальцев по его щеке, по шее, по плечу. Кеара проследила ее движение и прикусила губу – на перламутровых чешуйках показались бисеринки крови.

– Помоги ему, пожалуйста!

Ведьма подняла глаза.

– Таро сильно порвал его, и продолжает отрываться. Есть лишь один способ – и один шанс из сотни. Заклинание Бессмертия.

– Что?!

Кеаре показалось, что она ослышалась. Применить это змеево заклинание – к нему?! Превратить в бесплотного духа-паразита, как Лейро?!

Джания пожала плечами и улыбнулась.

– Не пугайся. Это заклинание было создано именно на такой случай – тело живо, аура рвется. Я могу привязать его к своему перстню, это даст немного времени, чтобы привести в себя Эла, и если он постарается, Ильнар будет жив. Во всех смыслах слова.

Во всех смыслах слова… Ведьма, словно почувствовав сомнения, наклонилась к лицу девушки, заглянула в глаза.

– Я не умею сращивать разорванную ауру, Кеа, зато могу придержать его, пока не прибудет помощь. – В ее голосе звучало сочувствие и понимание. – Но ты знаешь мою цену. Решать тебе.

О да, она знала. Жизнь за жизнь. Она могла вылечить Фина или наслать кошмар на Лейро, убедить, что бояться ее не нужно, а теперь, когда деваться больше некуда…

– Ты знала, да? Ты спланировала… заранее все спланировала, и я… ты… – голос подвел, девушка всхлипнула. Джания пожала плечами:

– Я тебя не обманывала и не обманываю. В моем состоянии у меня не хватит сил на заклинание, ты сама не сможешь им воспользоваться. Эл мог бы ему помочь, но… – ведьма взглянула через плечо, и Кеара тоже увидела брата. Тот лежал у самого дерева, и он ведь тоже попал под удар Лейро… Джания снова взглянула на нее и закончила: – А у него слишком мало времени. Не больше пяти минут. Решайся.

Кеара сглотнула комок в горле. Пальцы Ильнара в ее ладони вздрогнули, нет, он же не может умереть, пожалуйста!

– Пожалуйста… – повторила она вслух.

– Ты ведь хотела доказать, что любишь? Вот он, твой шанс.

Джания наклонилась к самому лицу, ее глаза снова светились, и смотреть было страшно, а слушать – ещё страшнее.

Пять минут.

Через пять минут его не станет, и она ничего не сможет сделать, и никогда, никогда уже не скажет, что…

– Ему не обязательно знать, – произнесла Джания, внимательно наблюдая за девушкой. – Но подумай хорошо, хочешь ли ты этого сама.

Кеара прикрыла глаза. Думать было не о чем. Она не сможет жить с мыслью, что могла его спасти, но не стала.

Решайся, девочка. Ты училась на целителя, хотела спасать жизни – вот твой шанс. И плевать, кто и что скажет потом.

– Я согласна.

– Уверена?

– Да.

Нож остался в боку охранника, стоило бы вернуться, но при одной мысли Кеару передернуло. Без подсказки Джании она ни за что не решилась бы, да что там, даже додуматься бы не смогла. Но ведьма крикнула «Бей!», и одного удара оказалось достаточно.

Повезло.

В другой раз Кеара ужаснулась бы тому, что сделала, но сейчас было настолько некогда, что лишние мысли отправлялись вон, как только возникали в голове. Она непослушными пальцами стащила с руки перчатку, через голову стянула цепочку с перстнем и бабочкой. Стальная игла в обрамлении серебряных крыльев… Что ж, это будет символично.

Острие распороло ладонь, Джания коснулась царапины кончиками пальцев, по коже прошел мороз. Ведьма наклонилась, заглянула девушке в глаза и велела:

– Повторяй за мной.

Заклинание оказалось коротким и простым, легкое головокружение прошло почти сразу. И это все? Она думала, что ритуал связи с духом должен выглядеть серьезнее… и страшнее.

Какая теперь разница. Главное, чтобы быстро.

Послышался стон, Фин приподнялся на локте, огляделся, попытался вскочить, но тут же свалился в снег.

– Ты… вы… что происходит?!

– Ничего.

Порез затянулся быстрее, чем сферотехник на четвереньках добрался до нее.

– Зачем?!

– Ты хочешь, чтобы он умер?!

– Нет, но…

– А раз нет, значит, молчи.

Джания улыбнулась.

– Все. Теперь… Будет лучше, если это сделаю я.

– Что – это? – воскликнул Фин. Кеара молча раскрыла ладонь с перстнем. Сферотехник несколько секунд таращился на него, потом медленно поднял взгляд. – Нет… ты же не сделаешь с ним этого. Если ты привяжешь его к этой штуке… – Фин огляделся, соображал он очень быстро, куда быстрее, чем она сама. – А что будет потом, ты подумала?!

Потом… Кеара прикрыла глаза. Никакое будущее дольше, чем на пять минут вперед, ее не занимало. Пусть он останется жив, а там…

– Да подожди ты!

– Ты хочешь, чтобы он умер? – бесстрастно повторила девушка.

Ей больше не было страшно. Мысли, чувства, все ушло на задний план, уступив место единственной цели.

Он будет жить.

– Я готова.

– Кеа…

Она кивнула в сторону распростертого на земле охранника.

– Когда я спасала тебя, ты не возражал.

Фин издал странный звук, то ли вздох, то ли всхлип, и закрыл лицо ладонями. Ему можно было бы посочувствовать… но позже.

Джания придвинулась вплотную – и исчезла.

Кеара ощутила дуновение прохладного ветерка, а потом поняла, что телом больше не управляет.

– Я все ему расскажу, – пробормотал Фин. Ведьма улыбнулась, погладила его по щеке и нежно произнесла:

– А кто мои слова слышал, и передаст другому, умрет. Помнишь?

Она добавила несколько слов на староимперском. Голос ее вибрировал от силы, и Фин отшатнулся, словно от удара. Ведьма снова рассмеялась – и запела.

Кто бы мог подумать, что заклинание, от которого столько проблем, окажется таким красивым. Кеара смотрела словно бы сквозь Джанию – и видела. Как страшно разорвана его аура. Как натягиваются до предела тонкие силовые нити, но держатся, послушные заклинанию. Как дрожит, наливаясь силой, тоненькая, почти прозрачная ниточка, тянущаяся от перстня к… сердцу?

На последнем слове Джания коснулась перстнем губ Ильнара. Он застонал – слабо, жалобно, – и медленно закрыл глаза. Голова перекатилась на бок, мышцы напряглись – и обмякли. Дышал он по-прежнему хрипло и неровно, но дышал. Ведьма ласково провела ладонью по его лицу и повернулась к Фину.

– Помоги Элу, слышишь? У нас все еще мало времени.

Сферотехник медленно поднял взгляд, покачал головой, но поднялся и неровными шагами отошел к доктору.

«Он попытается рассказать», – подумала Кеара, и Джания покачала головой.

«Не сможет. Это заклятие не из тех, что легко обойти. Помнишь, Лейро говорил про клятву?»

Трижды произнесенная – становится необратимой, так сказал Магистр. Она велела Фину молчать о своем обещании выйти за Тео, Джания запретила рассказывать о своем присутствии на айринге, а теперь Ильнар… А Фин, бедняга, слышал ее все три раза.

И если проболтается – умрет.

Джания неожиданно возникла рядом с понимающей улыбкой.

– Не жалей его. Так было нужно.

– Я тоже не смогу все время молчать, – пробормотала Кеара. Понимание того, что именно она сделала, медленно наполняло сознание, и это было… страшно. Она прижала ладони к губам, сдерживая не то стон, не то крик. Сможет ли Ильнар жениться на ней, зная, что из-за нее он привязан к артефакту Джании? А если узнает, что она теперь привязана к ведьме? Можно ли сохранить это в тайне?

Врать интуиту, а теперь и магу… Дурацкая затея.

– Что мне теперь делать?

Ведьма мягко пожала плечами и коснулась кончиками пальцев ее щеки.

– Жить дальше. Просто жить дальше. В конце концов, женщина может обрести счастье не только в замужестве. Ты ведь еще не дала ему ответа?

Девушка медленно покачала головой. Джания приблизилась к ней вплотную и шепнула:

– В монастыре тебя всегда примут. Ты сможешь учиться дальше, изучать магию, лечить – по-настоящему. Ты не будешь зависеть ни от отца, ни от мужа. Подумай, Кеа.

– Я люблю его…

– Верю. Теперь – верю, – кивнула ведьма. – А я любила Таро. Безумно любила. До смерти и двести лет после нее. Но я спасла его – а это не все способны простить.

Думать обо всем этом сейчас было ужасно тяжело. Нет, пожалуйста, только не сегодня, когда угодно, но потом. Она устала, так устала, что едва удерживается, чтобы не упасть. Святое небо, как же хочется снова стать маленькой беззаботной девочкой, не решать ничего, не всхлипывать посреди поляны, заваленной телами, а обнимать маму, играть с братом, смеяться… и влюбиться в кого-нибудь другого.

Слезы текли по щекам, капали с подбородка, и врут сказки, в которых прекрасной принцессе стоит лишь уронить слезинку на руку умирающего возлюбленного, чтобы тот немедленно ожил и на руках отнес ее в храм. Теплые капельки падали на ее пальцы, его пальцы, смешивались с кровью, стекали в снег. Рядом наконец-то появился Эл, он что-то спрашивал, но отвечать не было сил, и тогда чьи-то руки подняли ее с земли и понесли, и кто-то гладил по голове и шептал, что все закончилось, а она боялась засыпать до конца, потому что ведь пока она спит – он может умереть…

А потом появилась Джания, улыбнулась и велела: «Спи. Теперь все будет хорошо».

И она заснула.