Текст книги "Прикосновение Змея (СИ)"

Автор книги: Мария Камардина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Фин с шипением втянул воздух, и Кеара испуганно распахнула глаза. В плече сферотехника торчала рукоять стилета, дышал он тяжело и неровно, а его вечная улыбка теперь походила на жутковатый оскал. Тем не менее, поймав взгляд девушки, он ободряюще подмигнул:

– Все… хорошо.

– Мда? – Лейро легонько щелкнул по стилету. Лицо сферотехника исказила болезненная судорога, но он не издал ни звука. – А если я возьмусь за рукоять и потяну вниз?

– Не надо! – вырвалось у Кеары, и Магистр живо обернулся к ней:

– Все в вашей воле, моя дорогая.

Кеара снова всхлипнула и беззвучно заплакала. Теплые слезы катились по щекам, во рту стоял солоноватый привкус – она и не заметила, как прокусила губу до крови. Что, что теперь делать?! Гордо молчать и смотреть, как Лейро убивает Фина? Или признаться – и знать, что при первой возможности он убьет Ильнара? Голова закружилась, она покачнулась и, не удержавшись на ногах, осела на пол. Когда-то она считала себя взрослой и сильной…

– И не стыдно… мучить девушку? – хрипло поинтересовался Фин.

Кеара не видела лица Лейро, лишь услышала шорох мантии, когда Магистр не спеша прошелся вдоль портала.

– Если вам так ее жаль, может быть, сами скажете, куда сбежал ваш друг?

Кеара сквозь слезы взглянула на сферотехника. Нет, он не скажет. До последнего будет терпеть и молчать… вот только с Лейро «до последнего» будет не слишком долго.

Магистр, не услышав ответа, пожал плечами, протянул руку к стилету, и Кеара вновь зажмурилась и втянула голову в плечи. Он, может, и будет терпеть – а ее надолго точно не хватит.

Неожиданно она услышала негромкий смех.

– А Таро считал, что ты соображаешь быстро, – произнесла Дарея, и Кеара поспешно повернулась к ней. Глаза настоятельницы потемнели, и выражение лица стало совсем чужим и непривычным.

– О чем вы, дана Дарея? – холодно уточнил магистр.

Она вновь рассмеялась, хриплым, незнакомым голосом.

– Не узнал?

Кеара ахнула и прижала к губам ладонь, вспомнив слова Ильнара об одержимости Матери-Настоятельницы. Фин криво усмехнулся, он тоже сообразил, кто именно сейчас разговаривал с магистром.

– Какая ирония, – насмешливо проговорила Джания. – Ты снова меня убил. А ведь, помнится, клялся в любви…

Лейро медленно опустился на колени рядом с ней. Он действительно быстро соображал.

– Этого не может быть…

– Отчего же? – она попыталась пожать плечами, лицо ее на мгновение исказила гримаса боли, а на губах показалась кровь. – И ты, и твой брат считали меня наивной дурочкой, годной лишь на то, чтобы восторженно смотреть на вас снизу вверх. И вот, спустя двести лет вдруг оказывается, что я более сильный маг, чем ты – и более умелый артефактник, чем он. Неприятный сюрприз, а?

– Так это ты… – Лейро обернулся на портал, потом зло взглянул на подчиненных: – Где целитель?!

Еще двое сорвались с места и бегом покинули зал. Джания едва заметно покачала головой:

– Мне уже не поможет целитель. Как и в прошлый раз… а тебя, как вижу, мучает совесть? Бедняга, двести лет… – ее губы искривились в злой усмешке. – Ну не переживай, тебе недолго осталось. Да и мне тоже.

Фин издал предостерегающий возглас, но Джания не обратила на него внимания, зато один из охранников ткнул пленника кулаком, заставив зашипеть от боли.

– Ты так и не понял, куда он пошел? – выдохнула она. – Вернее, к кому?

– Дайлон… – на мгновение на лице Магистра появилось выражение растерянности, но его тут же сменила решительность пополам со злостью.

– А теперь я умру, – нежно прошептала Джания, взгляд ее был совершенно безумным, окровавленные губы кривились в злой улыбке. – Я умру – а ты живи с мыслью, что убил меня второй раз. Те несколько дней, что тебе остались…

Ответить Лейро не успел. Она вдруг хрипло втянула в себя воздух, тело резко выгнулось – и осело. Широко распахнутые глаза слепо уставились в потолок, кровавая улыбка на бледном лице казалась разрезом.

Магистр резко, неровно вздохнул. Некоторое время он сидел, не шевелясь, потом со злостью ударил кулаком в основание портала.

– Двести лет назад, дана Чеддра, – неестественно ровным голосом произнес он, не оборачиваясь, – моя любимая женщина сбежала с моим братом. Она погибла, по его вине, умерла у меня на руках. Все это время я был уверен, что она мертва, и готовился отомстить. – Его голос сорвался, Магистр умолк и медленно поднялся на ноги. – А теперь я вдруг узнал, что она была жива все эти годы – узнал для того, чтобы еще раз увидеть ее смерть. – Лейро медленно обернулся, взгляд его был жутким. Он медленно улыбнулся и негромко проговорил: – Я убью своего брата. И если ваш жених посмеет сопротивляться, то его тоже. И всех, кто попытается мне помешать.

Он выпрямился и нашел взглядом одного из помощников.

– Вызовите подкрепление, оцепите резиденцию. И готовьтесь к вылету. Немедленно!

– А эти?.. – уточнил тот, кивая на пленников.

– Девчонку с собой. Этого… – Магистр зло и холодно взглянул на сферотехника. – Пристрелите.

– Нет! – вскрикнула Кеара. Она поспешно поднялась, отмахнулась от рук охранника и шагнула вперед, заслоняя собой Фина.

– Шутки закончились, дана Чеддра. Ведите себя разумно, иначе Теоллену придется поискать другую невесту.

– Кеа…

Выслушивать очередное «все нормально» она не стала.

– Хорошо, – кивнула она. – Я буду вести себя разумно – в вашем понимании, – но вы пообещаете, что сохраните ему жизнь.

Магистр устало взглянул на сферотехника, потом перевел взгляд на девушку.

– Вы весьма неудачно выбираете поклонников, моя дорогая. Я могу и заставить вас.

– Но вам нужно, чтобы отец одобрил мою свадьбу с Тео. А папа слишком хорошо меня знает, чтобы не распознать подвох.

Магистр иронично приподнял брови:

– То есть вы согласны выйти за Тео? А это, – он кивнул на пленника, – ваш свадебный подарок?

– Думайте, что хотите, – Кеара зло сощурилась. Лейро покачал головой и неожиданно кивнул.

– Хорошо. Я согласен подарить вам его жизнь. А взамен вы дадите мне магическую клятву на крови, что не будете мешать моим планам и выйдете за Теоллена, когда я велю. Иначе я лично пристрелю вашего друга.

– Кеа, – прошипел Фин, – не дури.

Магистр неожиданно повернулся к пленнику и резко ударил кулаком в солнечное сплетение, заставив его захрипеть и согнуться.

– Вы слишком много болтаете, юноша. Бывают моменты, когда стоит держать рот на замке. Итак, дана Чеддра? Его жизнь в обмен на вашу, не больше, не меньше.

Кеара прерывисто вздохнула и медленно кивнула.

– Хорошо. Вы сохраните жизнь Фину, а я выйду за Тео, когда мы вернемся в Баону. – Она помедлила и, взглянув в глаза Магистру, холодно уточнила: – Но это будет мертвая клятва.

Алтина тихо ахнула. Подобным вещам, разумеется, не учили в медицинском колледже, но Кеара не зря все свободное время просиживала в библиотеке. Мертвая клятва связывала обещанием не только того, кто ее дал – она запрещала свидетелям рассказывать о произошедшем кому бы то ни было под страхом смерти. Не то чтобы это ей чем-то помогло, но хоть как-то возразить хотелось ужасно.

Магистр внимательно посмотрел пленнице в глаза и усмехнулся:

– «Трижды произнесенная, становится необратимой…» Если это тот трактат, о котором я думаю, здешней библиотеке не повредит небольшая чистка. Мне очень интересно, кто вас этому научил и зачем. Но пусть будет по-вашему. Фарис!

Один из подчиненных торопливо подошел ближе, скинул капюшон мантии, и Кеара едва удержалась от возгласа, увидев на его лице чешую. Для магической клятвы требовалось присутствие мага, и она надеялась, что удастся хоть немного потянуть время. Но Лейро, как выяснилось, предпочитал держать его при себе.

Руки мага оказались шершавыми и странно горячими. Острый коготь аккуратно проколол кончик пальца, заставив Кеару вздрогнуть – не от боли, скорее от неожиданности. Несколько капель крови, ее и Лейро, тщательно выверенные слова обещаний, голос мага, ломкий и сиплый, алая лужица на чешуйчатой ладони дымится, испаряется, и отчего-то пахнет горелым мясом, а по спине бегут мурашки, и хочется бежать, но нельзя, да и поздно…

– Итак, вы поклялись, – проговорил Магистр, небрежно вытирая ладонь о полу мантии – на красном крови почти не было видно. – Можете забирать ваш приз. Но имейте в виду, что непокорные пленники доставляют много неудобств. Советую проявить благоразумие.

Кеара медленно кивнула. Сейчас надо было спасти Фина, а обо всем остальном можно будет подумать позже. Некоторое время действительно придется побыть смирной – хотя бы притвориться.

– Нам нужно забрать вещи.

– Разумеется. Вы ведь не будете против, если их сначала обыщут?

– Разумеется.

– Тогда идемте.

Магистр шагнул к выходу.

– Вы кое-что забыли, – хрипло проговорил Фин ему вслед.

Лейро развернулся, насмешливо взглянул на бледного сферотехника и одним резким движением выдернул стилет из его плеча, заставив пленника охнуть от боли. Рукав рубашки уже пропитался кровью насквозь, и на светлой клетчатой ткани красные пятна смотрелись жутко.

– Ему нужен врач! – негромко сказала Кеара. Магистр усмехнулся:

– Я обещал не убивать его, не более. Но аптечку я вам дам. Идемте, дана Чеддра, в ваших интересах добраться до айринга побыстрее, пока ваш приятель еще держится на ногах.

Повинуясь жесту Магистра, охранники отпустили руки пленника, хотя отходить далеко не стали. Девушка подхватила пошатнувшегося сферотехника за здоровый локоть:

– Идем.

Магистр хмыкнул и пошел вперед. Охрана потянулась следом, зорко следя за каждым движением пленников.

– Это было глупо, – пробормотал Фин. На ногах он держался, похоже, из чистого упрямства, но держался, и переставлял их тоже вполне бодро для человека с дыркой в плече.

– Бывают моменты, юноша, когда лучше закрыть рот и топать молча, – прошипела в ответ девушка. Сферотехник сдавленно фыркнул, потом охнул и спорить не стал.

Вот и отлично.

Час спустя айринг Ордена Карающего пламени поднялся над резиденцией Ордена Исцеляющей длани и, описав над хрустальными крышами широкий полукруг, устремился к северу, к Диким землям.

Глава 4. Снег и серебро

Ближе к вечеру в сплошном сером одеяле, укутавшем небо с утра, появились прорехи. Солнце то выглядывало из-за облаков, окрашивая сухую траву в жизнерадостно-рыжий, то пряталось, и тени на снегу приобретали фиолетовые оттенки. Ильнар уже привычным движением вытер вспотевший лоб и недовольно покосился на доктора, который запретил снимать куртку – мол, не хватало еще и простудиться для полного счастья. По собственным ощущениям, простуда ему не грозила, а вот риск получить тепловой удар повышался с каждым шагом. Часы уверенно сообщали, что с момента, когда Кир едва ли не на пинках поднял сферотехника с земли и велел двигать в сторону леса, прошло не более получаса, но сквозь жар казалось, что они топают уже часа два, а то и больше. Лес почти не приблизился, но это еще ни о чем не говорило – по словам того же Кира, миражи в Диких землях были обычным делом.

Механические часы с пружинками и шестеренками тем и хороши, что механизм не зависит от перепадов магического фона. Полчаса, вернее, тридцать шесть минут назад Кир определил их местоположение с помощью какого-то хитрого приборчика из арсенала пограничников, сверился с картой и уверенно ткнул пальцем в сторону темнеющего на горизонте леса. Со слов майора выходило, что портал выкинул их в какой-то паре километров от запланированного маршрута, и если постараться, то до темноты можно будет выйти к железной дороге.

Несмотря на приступ, Ильнар оказался в состоянии не только переставлять ноги без посторонней помощи, но и тащить рюкзак, а вот на разговоры сил уже не оставалось. Хорошо ещё, что снега было не настолько много, чтобы он всерьез мешал идти, а еще его можно было сгребать на ходу ладонью и растирать лоб и шею. Эл, правда, смотрел на это неодобрительно.

Ну и наплевать.

Жарко.

Мысли плавятся, как мороженое в горячем кофе, и каждый шаг отдается в висках звоном ложечки о край чашки. Солнце садится за лес, подсвечивая облака оранжевым и красным, тени удлинняются и, если смотреть боковым зрением, немного светятся. Снежинки порхают в воздухе, крупные, пушистые и пока редкие, но Кир уверен, что к ночи снова начнется метель, и лучше бы найти укрытие до того, как совсем стемнеет…

Очередная снежинка нахально присела на нос, Ильнар попытался ее сдуть и споткнулся от неожиданности, когда то, что казалось снежинкой, вдруг взмахнуло прозрачными голубоватыми крылышками и взмыло вверх, оставляя за собой в воздухе полоску светящейся пыльцы. Однако… Интуит задрал голову, провожая взглядом полет существа, напоминавшего сплетенную из силовых нитей кружевную бабочку. Это у него бред от жара или галлюцинации от повышенного магического фона? Кир говорил, что новичков в Диких землях иногда «штормит», то цвета не воспринимают, то, наоборот, видят чуть ли не ультрафиолет…

– Эл, – окликнул он, – ты это видишь?

Доктор обернулся, встревоженное выражение на его лице быстро сменилось удивленным:

– Ого… это еще что?

– Снежные бабочки, – хмыкнул Кир, оглядываясь. Сенсорные очки с квадратными стеклами на его лице смотрелись непривычно, делая сурового майора похожим на добродушного профессора. – Красиво, конечно, но голыми руками лучше не хватать.

– А чем они тут питаются? Снежными цветами? – Эл с интересом крутил головой.

– Считается, что магической энергией. Тут фон высокий, им и питаться-то особенно не нужно. Но к людям тянутся, стоит выйти в дозор километра на три от границы – тут же собираются, целыми стаями.

– А зачем?

– Да кто ж их знает… Идем уже, на ходу полюбуетесь.

Ильнар медленно двинулся за друзьями, жалея, что не может смотреть во все стороны одновременно. Все больше и больше снежинок разворачивали сияющие крылышки и вспархивали, едва касаясь земли. Белые, голубые, фиолетовые, они словно танцевали под неслышную человеческому уху музыку, то становясь совсем прозрачными на фоне неба, то ярко вспыхивая в закатных лучах. Зрелище завораживало, и если бы не окрик командира, он бы мог долго простоять на одном месте.

Жаль, Кеара этого не видит. Ей бы понравилось.

Солнце почти село, когда они добрались до первых деревьев. Изящные невысокие сосенки становились все выше по мере приближения к лесу, и, казалось, тоже светились мягким золотистым сиянием. Или не казалось?

«Золотые сосны», – прокомментировал Таро. – «Надо же, совсем такие, как я помню. Вокруг Алема почти все леса сосновые».

Маг ностальгически вздохнул и умолк. Ильнар на ходу подобрал небольшую, с ладонь, веточку с мягкими длинными иглами светло-золотистого цвета. Кора была чуть темнее, и в целом веточка больше напоминала лиственницу, чем сосну.

«Лиственницы на зиму сбрасывают иголки», – наставительно произнес маг.

– Да ну тебя, зануда, – пробормотал интуит, отбрасывая ветку в сторону.

«Зря бросил. Хвоя золотой сосны – основной компонент твоего любимого чая».

Чай – это хорошо… Пить уже хотелось, Ильнар сгреб с ближайшей ветки снег и осторожно лизнул. Холодный, как и положено снегу, с легким привкусом хвои. Или это кажется?

– Ну ты еще ветки жевать начни, – возмутился идущий рядом доктор. – Как ребенок, честное слово!

Интуит фыркнул и прижал недоеденный снег к щеке. По коже тут же поползли, быстро нагреваясь, тонкие струйки. Левая рука снова ныла, ее-то что не устраивает, он же не на руках идет. И голова опять кружится. И…

Он замер и на пару секунд зажмурился, давая отдых перегревшемуся мозгу. Потом осторожно открыл глаза, но крупный, с два кулака, булыжник все так же парил над землей – невысоко, примерно на уровне колен. Ильнар с досадой подумал, что высокий фон, вопреки теории Эла, действует на него совсем не положительно. Ладно бабочки, но летающие камни – явно перебор, даже по меркам Диких земель…

Как оказалось, в Диких землях уверенным быть нельзя ни в чем. Кир, обернувшись, невозмутимо кивнул и сообщил, что это хороший знак – дорога совсем близко, и парящие камни тому подтверждение. Древние заклинания и артефакты, оберегавшие дорожное покрытие от разрушения, оказались исключительно долговечными и все ещё работали, впитывая природную магию. Благодаря этому вдоль дорог, особенно железных, сохранялся все тот же баланс энергий, что и двести лет назад. К удивлению исследователей, занимавшихся изучением этого феномена, общий магический фон здесь был на полторы-две единицы ниже, чем в целом по долине.

– Вдоль дороги до станции – километров семь, от нее прямая ветка до Алема. Нам туда не надо, но оттуда есть ещё одна дорога в нужном направлении.

– А камни тут при чем? – Ильнар отпихнул с дороги очередной некрупный булыжник, и тот неспешно отплыл в сторону и замер почти на той же высоте. Майор на ходу пожал плечами, но ответил неожиданно маг.

«Это обломки парящих островов. Алем расположен на пересечении трех крупных магических жил, там очень легко было заниматься магией. Среди высших магов была такая мода – устроить свою резиденцию не на земле, а над ней. – Таро немного помолчал и с легким вздохом добавил: – Когда случилась Катастрофа, чары левитации, наложенные на камни, по большей части рассеялись, острова попадали. На юге полностью завалило ведущую из города дорогу, весь западный пригород погребен под землей. Я даже не знаю, успели ли люди оттуда уйти.»

– Мне даже немного жаль, – задумчиво проговорил Кир, когда Ильнар озвучил слова мага, – что без ритуала никак не обойтись. Столько информации пропадет… Так бы и запер тебя в комнате, пока не перепишешь всю историю Катастрофы.

Интуит кривовато усмехнулся и ускорил шаг. Можно было бы обрадовать майора, что доступ к памяти мага никуда не денется и после ритуала. Но ведь, чего доброго, и правда запрет.

Парящие булыжники начали попадаться чаще, разного размера: от камушков с половину ладони до валунов величиной почти с рюкзак. Обломки потяжелее для полета не годились, а те, что были мельче, давно унесло ветром за пределы действия чар. При дневном свете идти они особо не мешали, но с наступлением темноты риск врезаться лбом в незамеченное препятствие неуклонно повышался.

– Кир!

– Чего?

– Ты ведь не собираешься идти всю ночь?

Майор остановился и обернулся. Интуит, пользуясь временной передышкой, тяжело привалился к протестующе заскрипевшей сосенке и попытался выровнять дыхание. Доктор тоже остановился и пошевелил плечами, стараясь поудобнее устроить рюкзак. Ильнар про себя отметил, что держался друг неплохо, и единственным кандидатом на то, чтоб упасть и не вставать, был он сам.

– Во-первых, до ночи еще часа четыре. А во-вторых – нет, не собираюсь. Но до темноты нужно добраться до нормального леса и дороги, там меньше риск напороться на какую-нибудь дрянь. – Майор окинул спутников оценивающим взглядом поверх очков. – К тому же, в чистом поле ночевать неудобно. А в лесу можно найти шатровую сосну.

– Зачем? – вяло полюбопытствовал интуит.

– Затем, что до станции мы дойдем разве что завтра, палатка осталась в монастыре. А шатровая сосна ее вполне заменяет. Заканчивай изображать старую клячу на последнем издыхании, чем быстрее дойдем, тем быстрее сможешь отдохнуть.

– Сам ты… – Ильнар отмахнулся от помощи Эла и выпрямился. Напоминание о монастыре резко испортило и без того не слишком радужное настроение. Допустим, Кеара нужна в качестве жены для Тео. Одна мысль об этом заставляет сжимать кулаки и скрипеть зубами, но, по крайней мере, живая она принесет Магистру больше пользы. А вот Фин… даже если Лейро снова выступит с предложением «талантливый сферотехник нужен Ордену», интуит крепко сомневался, что после всего случившегося у напарника появится желание это предложение принять. Скорее уж он пошлет Магистра примерно туда же, куда послал в свое время сам Ильнар, и погибнет совершенно по-идиотски…

«Интересно у тебя выходит, – хмыкнул Таро. – Как самому по-идиотски погибнуть – так это нормально. А Фин в той же ситуации, по-твоему, обязан вести себя разумно и сдаться?»

Ильнар недовольно фыркнул, отмахиваясь от очередной бабочки. Сам-то что, умер и не переживаешь. А лучшего друга терять не хочется.

«Думаешь, ему хочется?»

И когда уже змеев маг перестанет подслушивать его мысли?!

* * *

На дорогу они вышли в тот момент, когда намерение свалиться от усталости под ближайшее дерево уже сформировалось в голове, но осуществиться еще не успело. Невысокая плотная насыпь тянулась вдоль кромки леса, по обеим сторонам от нее боязливо жались друг к другу редкие хилые сосенки. До мощных вековых стволов было рукой подать, но деревья явно предпочитали держаться в стороне, словно опасались приближаться к рельсам.

За двести лет насыпь должна была неминуемо осесть, рассыпаться, но защитные заклинания оказались сильнее времени. Ильнар попытался поднять гладкий черный камешек, чтоб рассмотреть поближе, но тот вцепился в собратьев так крепко, словно был приклеен. Два узких рельса выглядели совсем новыми – на матовом металле ни царапинки, ни пятнышка ржавчины. Пространство между ними заполняли тонкие прямоугольные пластины, пригнанные друг к другу так плотно, что не оставалось ни малейшего зазора.

Идти действительно стало немного легче. Снежные бабочки все ещё порхали вокруг диковинными фонариками, освещая путь, впрочем, на древнем металле не было ни снега, ни веток, даже летучие камни держались в стороне. Думать о причинах такого комфорта Ильнар уже был не в состоянии, и просто молча топал вслед за командиром. Но профессиональные рефлексы никуда не делись, стоило Киру резко вскинуть кулак, веля остановиться, как правая рука схватилась за парализатор, а левая привычно потянулась переключить щиток отсутствующего шлема в инфракрасный режим. Утомленный мозг включился не сразу, и когда на плечо легла чья-то ладонь, первым движением было заломить подозрительную конечность за спину ее владельцу. На счастье Эла, проводить боевые приемы с тяжелым рюкзаком за спиной было ужасно неудобно.

– Ты чего? – удивился доктор, подхватывая пошатнувшегося друга под локоть. Ильнар помотал головой и, мысленно обругав себя идиотом, выпрямился.

– Н-ничего, – с запинкой соврал он.

Насколько можно было судить в сгустившихся сумерках, Эл ему не слишком поверил, но задавать вопросы не стал. Кир тем временем прошел немного вперед, настороженно осматриваясь, Ильнар заставил себя встряхнуться и тоже огляделся. В паре сотен шагов впереди виднелось что-то темное, выбивающееся из окружающего пейзажа геометрической правильностью линий – не то дом, не то…

– Поезд, – коротко бросил вернувшийся командир. – Повезло, можно там и заночевать.

Часть вагонов сошла с рельс, и время обошлось с ними куда менее ласково, чем с дорожным полотном. Разбитые окна, облупившаяся краска, а последний вагон вообще лежал на боку, и сквозь него проросла пара самых смелых сосенок. За двести лет поезд по всем законам физики должен был развалиться в труху, но чем ближе подходили путники к головному вагону, тем менее заметными были следы разрушения. Примерно с середины процесс пошел в обратную сторону, под ногами начали попадаться осколки стекла и неопознаваемые обломки. Локомотив и вовсе вызывал мысли о вывернутой наизнанку крысе – неопрятные лоскуты серой обшивки, как клочья шкуры, перекрученные полосы металла, пучки красных трубок, странные белые конструкции, напоминающие переломанные кости…

«Не выдумывай, – недовольно одернул Таро. – Просто взорвался двигатель. Вам лучше устроиться в центре, и побыстрее, скоро совсем стемнеет».

Озвучивать слова мага Ильнар не стал, Кир пришел к тем же выводам без подсказок. Отыскав вагон, сохранившийся чуть лучше других, друзья забрались внутрь – дверь, как ни странно, не только открылась без проблем, но и позволила себя запереть. Внутри оказалось темно, тихо и довольно просторно. Неровный свет зажигалки озарил темные стены с узенькими окошками под потолком, а в дальнем от входа углу обнаружились какие-то ящики, и Таро по маркировке определил, что когда-то в них перевозили продукты. Правда, открывать смысла не было – вряд ли защитные чары сумели сохранить содержимое в съедобном состоянии.

Кир уже снял рюкзак и, подсвечивая себе зажигалкой, копался в одном из боковых карманов.

– Нужно поставить сигнальный контур, – бросил он через плечо. – Устраивайтесь, я быстро.

Сферотехник вяло подумал, что ставить контуры вообще-то его обязанность, но мыслью и ограничился. Кое-как стащив рюкзак, он уселся на пол, провалился к ближайшему ящику и прикрыл глаза. Ноги, обрадованные отдыхом, загудели вдвое сильнее, спина и плечи с непривычки тоже ныли. Кажется, сегодня его уже не поднимет никто – даже Кир, даже пинками. Да и завтра – сомнительно.

Вокруг стало немного светлее, похоже, Эл зажег фонарь. От костров было решено отказаться – огонь и запах дыма, отпугивающие обычное лесное зверье, магических тварей почему-то притягивали. Пограничники пользовались электрическими фонарями, или вот химическими. Ильнар приоткрыл левый глаз и полюбовался, как в стеклянном шаре кружат зеленые искорки. Несколько заинтересованных снежных бабочек порхали рядом, время от времени с сухим шорохом стучась о стекло. Интересно, ожившие снежинки тают? И что с ними происходит летом?

В размышлениях о нелегкой судьбе снежных бабочек он ухитрился задремать, и Элу, чтобы выдать пациенту положенные лекарства, пришлось его будить. Просыпаться ужасно не хотелось, организм, утомленный марш-броском, категорически отказывался шевелиться, да еще и мышцы успели затечь в неудобной позе. Тем не менее попытки отказаться от лекарств и ужина ради возможности спать дальше оказались бесплодными. Эл пригрозил, что может и с ложечки накормить, как маленького, а Кир многозначительно намекнул, что знает отличный, проверенный способ будить упрямых сферотехников. Правда, ванны с холодной водой тут нет, зато есть совершенно замечательные сугробы – метель началась снова.

Ильнар немного попрепирался с обоими, но в итоге все равно пришлось проснуться окончательно, послушно съесть положенные таблетки и закусить их какой-то кашей из саморазогревающейся банки. Вкуса он почти не почувствовал, но, по словам Кира, еда в зимнем лесу ночью в первую очередь должна была быть горячей, а уже потом съедобной, вкусной и все остальное. Зато чай, щедро сдобренный золотистой хвоей, был прекрасен, хотя когда Кир успел растопить нужное количество снега и как ему вообще удалось нагреть воду без костра, Ильнар не уловил. Наверняка очередной сюрприз из арсенала пограничников…

Жарко.

Странно, но сейчас внутренний магический жар чувствовался даже сильнее, чем на ходу. Эл покивал и сказал что-то умное насчет разницы температур – дескать, если мышцы хорошо разогреты, то и горение в ауре не так явственно ощущается. И, кроме того, при интенсивной физической нагрузке расходуется больше энергии. Ильнар честно попытался обдумать полученный ответ, было ощущение, что доктор в чем-то неправ, но голова работать отказывалась. Невозможность четко сформулировать мысль раздражала и почти сводила с ума. Хотелось выйти наружу и сунуть голову в снег, но когда он высказал это желание вслух, друзья странно переглянулись и велели не дурить.

Куртку он все-таки снял, оставшись в футболке и свитере. Эл напомнил про простуду, но Кир, к счастью, принял сторону сферотехника. Забравшись в спальник и сунув под голову сложенную куртку, Ильнар, наконец, закрыл глаза…

И понял, что не заснет.

Бабочки пытались взять штурмом фонарь, друзья вполголоса о чем-то говорили. Каждый звук, вплоть до малейшего шороха, словно ввинчивался в черепную коробку, раздражая безумно. Футболка липла к спине, рукава свитера казались колючими и цеплялись за чешуйки. Кто-то принялся размешивать сахар в кружке, звон выходил до того мерзким, что нарушителя тишины хотелось придушить.

«Попроси у Эла успокоительное».

Ну сейчас, ага. Чтобы его окончательно сочли за психа. Ильнар раздраженно передернул плечами, сгреб куртку в охапку и попытался завернуться в нее так, чтобы закрыть уши и спрятаться от посторонних звуков. Стало тише – но не легче.

Теперь, когда внешние раздражители не отвлекали, внутреннее ощущение неправильности стало сильнее. Что-то было не так, что-то они упустили… Под сомкнутыми веками порхали светящиеся бабочки, они не опасны, если не трогать, и питаются магией, которую берут…

Откуда?

Все живые существа излучают энергию, правда, в зимнем лесу живых существ не слишком-то много. Наверное, потому бабочки и слетелись к ним – как же, натуральные живые люди, а один так и вообще маг, из которого эта самая магия шарашит во все стороны в режиме… как там сказал Эл, интенсивной физической нагрузки? Для бабочек он, наверное, кажется изысканным деликатесом.

А может, и не только для бабочек.

Он вздрогнул и открыл глаза. Если три человека в огромном лесу еще могут затеряться, то стаю светящихся бабочек не заметить сложно. Вот они почуяли дармовую энергию, наверняка магическое чутье у них даже острее, чем у интуитов. Слетелись к людям, красивые, безобидные, никто и не думает их отгонять… А в это время кто-то другой, заметив стаю, соображает, что в лес забрел внеплановый обед.

Словно в ответ на его мысли, откуда-то издалека донесся гулкий, протяжный вой.

Ильнар приподнялся на локте, Кир удивленно обернулся:

– Чего ты? Отдыхай, мы покараулим.

– Вот это что сейчас было? – напряженно поинтересовался интуит, кивая в направлении, откуда донесся звук. Командир пожал плечами:

– Похоже, ледяные волки. Они к нам не полезут. Огня и сфер у нас нет, к контуру они подходить не любят. Ночью тут, конечно, лучше не бродить, особенно в одиночку, но на группу на моей памяти ещё не нападали.

– Кир, – вздохнул интуит, садясь, – ты идиот.

Майор скептически изогнул бровь:

– Ну-ка, ну-ка, удиви меня. Я тут три года…

– С инициированным в команде?!

Идиотом Кир все-таки не был. Секунду он смотрел на сферотехника, потом одним глотком допил чай, отставил кружку и полез в рюкзак. Вой послышался снова, с другой стороны, но громче, и, кажется, ближе.

– Ты только что говорил, что контура они не любят и людьми они не интересуются, – напряженным тоном напомнил Эл, наблюдая, как майор достает из карманов связки заряженных нейтрализатором гранат.

– Людьми – нет. А вот любое магическое излучение улавливают и звереют. Сожрать, может, и не сожрут, но порвут в клочья. – Кир с досадой покосился на сферотехника и вздохнул. – Я идиот. Извини.

Ильнар отмахнулся.

– Все хороши. Запереться и переждать не вариант?

Кир секунду подумал, потом отрицательно покачал головой.

– Если начнут бросаться на дверь, долго она не протянет.

– Есть шанс отбиться?

– Смотря сколько их будет. От парализаторов толку нет, то ли шкура толстая, то ли энергетическая защита. – Тон командира стал ровным и собранным, и интуит по опыту знал, что это сулит большие проблемы. – Пара лучевых пистолетов у меня есть, но эти твари очень быстро регенерируют. К тому же…