Текст книги "Тайная встреча (СИ)"

Автор книги: Марина Агекян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

Теперь она могла вернуться к себе. Могла прочитать послание Кейт и придумать ей ответ.

И могла попытаться снова найти свой сон.

Когда она выходила из комнаты и прикрывала дверь, она даже не заметила, что за ней наблюдала пара золотистых глаз.

***

Тони пристально следил за тем, как Марк разбинтовывает ему плечу. Он сидел в кровати, прислонившись к мягким подушкам. Позавтракав вкуснейшим бараньим мясом, йоркширским сыром и двумя пончиками, посыпанными сахарной пудрой, о появление которых Марк так и не рассказал ему, Тони почувствовал себя достаточно окрепшим, чтобы решиться на воплощение в реальность плана по выздоровлению. Если он сам не расшевелит свой организм, тот никогда не сделает ему одолжение.

И нужно было хоть с чего-то начать. Рука была идеальным вариантом, потому что с боком, он знал, будет больше возни.

– Осторожнее, – прошептал он, когда Марк сильнее дёрнул край бинта.

– Стараюсь, – буркнул тот и наконец, размотал бинты. – Тебе не кажется, что ты торопишься? Мисс Алекс будет…

Марк не договорил, потому что его друг сверкнул на него предостерегающим взглядом. Вздохнув с облегчением, Тони попытался снова подвигать рукой, проверяя на крепость свои мышцы. И смог пошевелить пальцами.

– Боже, – простонал он удивлённо, снова сгибая и разгибая руку в локте. И это давалось ему с невероятной лёгкостью, не причиняя ему особой боли. – Чем она вылечила вывих?

– Компрессом из молока, – ответил Марк, с улыбкой глядя на него.

– Молока? – переспросил Тони, потрясённо вскинув голову. – Надо же, никогда бы не подумал, что молоко такое чудодейственное.

– Удивляюсь, как оно подействовало на тебя.

Тони глухо засмеялся удачной подколке друга и снова согнул руку в локте, желая пошевелить ей в плече, но тупая боль сжала мышцы. Он застонал, и как раз в этот момент в комнату вошла Алекс.

Увидев его с обнаженным торсом, она моргнула и резко повернулась к Марку.

– Вы почему сняли повязку?

У неё снова заколотилось сердце, когда она увидела этого невозможного человека, сидящего на кровати. И на нём не было рубашки! На секунду растерявшись, Алекс попыталась взять себя в руки и усилием воли отвела от него зачарованный взгляд, запрещая себя смотреть на его сверкающую сильную грудь. Золотистая кожа натянулась, и мышцы перекатывались под ней всякий раз, когда он напрягался. Боже, это было такое невероятное зрелище, что у Алекс на секунду перехватило дыхание! Она и забыла, о чём говорила, пока Марк не ответил ей:

– Я делал только то, что мне было велено.

Сделав глубокий вздох, и на секунду прикрыв глаза, Алекс прижала пальцы ко лбу и с упрёком сказала:

– Это может быть опасно! – Она медленно шагнула к кровати, уверяя себя, что сможет отругать этого невозможного человека, как бы красив он ни был. – Вы хоть понимаете, что можете повредить неокрепшие мышцы?

Он пристально смотрел на неё своим золотистым взглядом, от которого Алекс к своему ужасу задрожала. А потом этот невозможный человек медленно улыбнулся ей. Алекс почувствовала, что начинает задыхаться, когда заметила под густой щетиной две до боли знакомые ямочки.

И он так ничего не ответил ей, – отметила Алекс.

Но как он мог? Тони был так счастлив видеть её, что позабыл даже то, как следует внятно говорить и излагать свои мысли.

Алекс снова с усилием повернула голову и посмотрела на озадаченного Марка.

– Вы поменяли ему повязку?

Марк медленно встал.

– Да.

– А почему позволили ему снять бинты?

– Я… я…

– Вот именно! Вам нечего на это сказать! Ещё вчера у вашего друга был кризис, а вы сейчас пытаетесь…

Она громко застонала и шагнула было к больному, но он внезапно остановил её, приподняв левую руку. Больную руку.

– Алекс, всё хорошо, – мягко заверил Тони, видя её яркий румянец. Видя её беспокойство за него, которое грело ему душу. И видя её растерянность. Почему-то она не могла спокойно смотреть на него, постоянно отводя глаза. Он вдруг отчётливо понял причины такого поведению, и внезапно вспыхнул. Сделав глубокий вдох, чтобы немного успокоиться, он пошевелил больной рукой, и тихо добавил: – Видите? Всё заживает. Согласитесь, нужно подвигать мышцами, чтобы вернуть им прежнюю гибкость.

Против таких доводов Алекс явно не могла возразить. Но это ничего не меняло. Она вдруг пристально посмотрела ему в глаза. Ещё вчера ей казалось, что он умирает. Ему было так плохо, что он едва мог говорить, а сегодня он вёл себя так, словно был готов спрыгнуть с постели и станцевать джигу. Как он мог так быстро оправиться?

– Вы хорошо себя чувствуете? – наконец спросила она, не отводя от него своего скептического взгляда.

Тони готов был улыбнуться ей. Снова. Если бы не болезненные удары его сердце.

– Да, – кивнул он мягко. – И за это нужно благодарить вас, Алекс.

Она покраснела ещё больше, отступила на шаг и повернулась к Марку.

Тони вдруг понял, что обожает видеть, как она краснеет.

– Марк, – обратилась она к нему с еле заметной дрожью в голосе. – Когда вы закончите со своим другом, я хочу вам кое-что сказать. Я буду ждать вас на кухне.

Сказав это, она развернулась и очень быстро покинула комнату. Двое мужчин смотрели ей вслед, а потом Тони тихо спросил:

– Ты говорил ей, как меня зовут?

Марк озорной перевёл взгляд на друга.

– Да, и не раз, но она упрямо не хочет называть тебя по имени.

Глядя на Марка, можно было подумать, что эта ситуация доставляет ему настоящее удовольствие, подумал Тони, снова взглянув на дверь, за которой скрылась Алекс. Она действительно ни разу не назвала его по имени. В этом было что-то странное. Что-то тревожное.

Почувствовав на плече дуновение прохлады, он сжал руку.

– Марк, будь добр, перевяжи мне плечо. Нужно ещё пару дней держать руку неподвижной, чтобы не повредить неокрепшие суставы.

Марк изумлённо посмотрел на него.

– Но ты ведь говорил…

– Я сказал это исключительно ради того, чтобы успокоить её. Она и так уже много волнуется. А это пустяк.

Марк был не согласен с ним, но все же туго забинтовал ему плечо. И снова услышал его любопытный вопрос.

– А что ты сказал ей вчера?

Марк ухмыльнулся, перевязывая бинты у него на спине.

– Я передал ей твои слова.

– Она прибежала ко мне с таким выражением лица, будто я умирал! – Тони сурово посмотрел на друга. – Тебе не стыдно лгать ей? Она не заслужила этого.

– Батюшки! – Марк откинулся на спинку кресла и с улыбкой встретил тяжёлый взгляд. – Ты, я погляжу, теперь стал защищать её.

Тони подался вперед, сузив глаза.

– Если ты посмеешь ещё раз так напугать её, не избежишь моего гнева.

Марк какое-то время задумчиво смотрел на друга. И убеждался в том, что становилось более очевидным.

– Она слишком сильно беспокоится за тебя. И одному богу известно, почему.

Его слова смягчили Тони. Морщинки на лбу разгладились. Тяжело вздохнув, он накинул на себя рубашку и откинулся на подушки.

– Далеко пришлось тебе пойти за ней? – тихо спросил он.

Марк попытался скрыть свою улыбку, видя не меньшее беспокойство на лице друга.

– Не поверишь, – медленно начал он, следя за ним.

Тони удивлённо повернулся к нему.

– Что, так прям далеко?

Черт побери, неужели она действительно хотела уйти?

– Как ни странно, она сидела на скамейке позади дома и наслаждалась лучами солнца.

Тони замер. Так вот, почему она пахла солнцем. И она не собиралась уходить! Господи! Какой же он всё-таки глупый. У него радостно подпрыгнуло сердце. И желание поскорее выздороветь стало просто непреодолимым. Он провёл рукой по своему щетинистому лицу.

– Ты можешь для меня кое-что сделать?

– Только если это не отнимет много времени, потому что меня ждёт Алекс.

– Ты не сможешь меня побрить? – Он видел, как Марк удивлённо смотрит на него и поспешно добавил: – Конечно после того, как поможешь Алекс.

Марк резко встал.

– Хорошо.

Сказав это, он развернулся и вышел из комнаты.

Тони смотрел ему вслед, поглаживая колючую щетину. Алекс могла поцарапать свою нежную руку, когда вчера гладила его по лицу. К тому же без щетины он выглядел очень привлекательным.

***

Алекс стояла в гостиной возле небольшого столика и перемешивала в равных пропорциях землю и песок для того, чтобы заново пересадить фикус, обнаруженный ею в самом дальнем углу коттеджа, куда не доходил ни единый лучик солнца. Какое счастье, что она нашла его. Фикус находился на грани жизни и смерти. Его никто ни разу видимо даже не пытался полить. И он бы зачах, если бы не она.

Теперь, когда больной пошёл на поправку и её работу стал выполнять другой человек, она не знала, чем занять себя. Пока не нашла фикус.

– Бедненький мой, – ласково проговорила она, вытерев руки и взяв хрупкий стебель с большими листьями, которые пожелтели по краям и чуть подсохли. – Тебя не поливали, с тебя не сдували пылинки и не заботились о тебе. Эти… мужланы совсем забыли о тебе, но ничего, я теперь здесь и непременно…

– Алекс! – внезапно раздался громкий голос больного. Чересчур громкий, для настоящего больного. – Вы с кем там разговариваете?

Вздрогнув так, что чуть не уронила фикус, Алекс выпрямилась и повернула голову в сторону раздававшегося голоса.

– Ни с кем я не разговариваю, – так же громко ответила она.

– Я же слышу ваш голос. Вы с кем-то разговариваете. Кто там?! – потребовал он так громко, будто она собрала в гостиной целую толпу солдат, и пила с ними чай.

А его даже не пригласила.

– Здесь никого нет.

И в доме действительно никого не было. Кроме них.

Повисла небольшая пауза, но больной снова прервал её. На этот раз более дружелюбно. Почти мягко.

– Алекс, идите сюда.

В конец удивлённая тем, что он желает её видеть, Алекс осторожно положила на стол своего милого фикуса, вытерла руки салфеткой и направилась в его комнату. Он сидел посредине кровати, откинувшись на подушки. На нём была надета белая рубашка, но даже под тканью выделялись его железные мышцы, натянув лён. Он ждал её появления и встретил её хмурым, недовольным взглядом. Почему-то Алекс захотелось улыбнуться ему. Чтобы он перестал хмуриться. Потому что с серьезным выражением лица он выглядел невероятно привлекательным. Но вместо этого она медленно подошла к кровати и мягко спросила:

– Что вы хотите?

“Боюсь, если я отвечу на твой вопрос, милая, ты сбежишь от меня”, – грустно подумал Тони, ощущая учащённые удары своего сердца. И неожиданно заметил на её румяной щеке мазок грязи. Где она испачкалась?

– Чем… чем вы там занимались? – хрипло спросил он, глядя на её испачканную щеку. Он хотел бы сам вытереть её кожу. Господи, он так сильно хотел прикоснуться к ней, что у него зачесались руки!

– Я собиралась пересадить фикус, – ответила Алекс.

Тони нахмурился ещё больше.

– Фикус? – он не мог понять, о чём она говорит, занятый тем, что обдумывал сотню разных способов, как стереть полоску грязи с её щеки.

– Да, фикус… Знаете ли, это такое вечнозелёное растение семейства тутовых, обладает…

– Подождите. – Тони жестом руки остановил её непонятную речь и, наконец, сосредоточился на теме разговора. Он и забыл, что она знает о растениях больше, чем о людях. По крайней мере, так говорили в деревне. Но Тони даже не думал, что она до такой степени предана своему делу. – Откуда здесь взялся фикус?

– Не знаю. – Алекс очаровательно пожала плечами, но внезапно её взгляд стал острым. Она строго посмотрела на него через линзы своих очков. – Он был здесь до моего появления. И вы плохо заботились о нём!

В её голосе было столько упрёка, что брови Тони медленно поползли вверх.

– Но я… Я даже не видел его!

– Вот именно! – Она надавила на дужку очков, прижав их вплотную к своей переносице, и шагнула к нему. – Бедное растение! Слава богу, что я нашла его. Он почти на грани гибели. Вы его даже не поливали, и его лепестки начали засыхать. Как так можно обращаться с ним? Это же просто непростительно, и вы…

Она говорила это с таким пылом, что глаза её внезапно засверкали таинственным, внутренним светом, озарив её необычным сиянием. У Тони перехватило дыхание. Боже, он догадывался, что она красива, но никогда прежде не видел её такой прелестной! Она действительно сияла. И он был готов слушать про фикусы всё что угодно, только бы это позволило ему видеть её именно такой, какая она есть. Настоящая! Невероятно страстная.

Алекс сузила глаза, обеспокоенно глядя на больного, у которого слишком резко потемнели глаза.

– Вам нехорошо? Вы себя плохо чувствуете? – с тревогой спросила она.

Он еле мог дышать. Во рту пересохло, а в голове был туман.

– Всё х-хорошо, – проговорил Тони заплетающимся языком так, словно был пьян. Он вдруг понял, что хочет, чтобы она таким же страстным, полным чувств голосом назвала его имя. И был готов сделать для этого всё возможное.

– Правда? – спросила она так недоверчиво, что ему захотелось улыбнуться ей.

Она действительно была так невинна, что ничего не понимала в мужчинах. Тони моргнул, пытаясь прогнать сковавшее его оцепенение. И кое-что ещё. Прочистив горло, он, наконец, заговорил.

– А где Марк? Он уже должен был давно вернуться.

Перед тем, как уйти, он зашёл к Тони и предупредил, что идёт в Клифтон-холл отнести записку Алекс. Он обещал не задерживаться, чтобы успеть побрить Тони засветло. Но было уже три часа дня. Скоро стемнеет, а его всё не было.

Алекс всё никак не могла понять его поведение. Он как-то странно вёл себя. То темнели его глаза. Совсем недавно она видела, как на лбу у него выступила еле заметная испарина. Сейчас он хмурился. Она чувствовала его напряжение и не представляла, чем это могло быть вызвано.

– Он собирался отнести мою записку, а потом должен был повидать старого друга, которого встретил здесь, – наконец, ответила Алекс.

– Навестить друга? – удивился Тони, вскинув голову. Вот лжец! Сначала обманул Алекс. Теперь вот его подвёл. Тони почему-то решил, что Марк поступил так с определёнными намерениями. – Он не говорил, когда вернётся?

– Нет. – Алекс внимательно посмотрела на него. – Может… может я могла бы чем-то вам помочь? Что вас беспокоит?

Тони не хотел тревожить её. К тому же, то, что ему было нужно, предполагало непременное условие коснуться его. Он боялся попросить ее об этом, не ручаясь за свою выдержку, но Марк решил навестить друга, а это означало, что он обязательно пойдёт в пивную. Напьётся. А завтра будет мучиться от похмелья. Тони не хотел ждать ещё два дня.

И тогда он решился, потому что её общество было в сто раз лучше присутствия Марка, который начинал донимать его своими подколками.

– Вам доводилось брить мужчин? – осторожно спросил он, заметив, как Алекс при этом нахмурилась.

Учитывая то, что он был первым и на сегодняшний день единственным мужчиной, который целовал её, Алекс удивлялась, почему он задал этот странный вопрос. Хотя, он ведь не знал об этом. И, слава богу.

– Мужчин нет, – всё же призналась она, снова поправляя свои очки. – Но как-то подбривала кактус…

– О, это почти одно и то же, – вздохнул с облегчением Тони.

– И у кактуса не шла кровь, если я задевала его лезвием.

– Это не страшно. Главное, что вы умеете держать бритву. Нагрейте, пожалуйста, немного воды и несите сюда.

– Вы… вы просите меня побрить вас? – изумилась она.

Он красноречиво пошевелил перевязанным плечом.

– Как вы уже успели убедиться, я сам не в состоянии этого сделать из-за больной руки. – Он долго смотрел на нее, а потом тихо добавил: – Вы мне поможете, Алекс?

У него был такой мягкий голос, что у Алекс защемило сердце. И его глаза. В них было столько нежности и тепла, что ей стало не по себе. Его взгляд был слишком опасен. Когда он смотрел на неё вот так, она готова была сделать для него всё, что угодно. Как она могла отказать ему?

Развернувшись, Алекс вышла из комнаты и вскоре вернулась с нагретой водой в небольшом тазике. Поставив его на стол, она медленно посмотрела на больного и только тогда по-настоящему осознала, что ей предстоит сделать. Она ведь никогда не брила мужчин. А что если неправильно повернёт бритву, заденет его плоть и случайно перережет ему горло? Она не для того спасла его, чтобы убить самой.

Увидев, как побледнела девушка, Тони мягко улыбнулся ей.

– Вы не перережете мне горло, – почти ласково сказал он, не желая пугать её. – Обещаю, Алекс.

Вздрогнув, она нахмурилась, изумляясь тому, что ему с такой лёгкостью удаётся читать её мысли.

– А если вы ошибаетесь?

Он медленно улыбнулся ей.

– Тогда я умру от руки самой очаровательной девушки на свете.

Он снова назвал её “очаровательной”. Как год назад. И снова у нее глупо забилось сердце. Как и год назад. Алекс с трудом подавила дрожь в груди, пытаясь взять себя в руки. От неё не будет толку, если даже смотреть на него она спокойно не сможет. Он снова пугал её. Своим взглядом. Своими словами. Той силой, которая неодолимо влекла её к нему.

– Мыло, бритва и помазок лежат вон в том ящике, – подсказал Тони, кивнув на столик, который стоял возле окна. С бешено колотившимся сердцем он ждал мгновения, когда она окажется рядом с ним. Он так этого хотел, но боялся не высидеть до конца процедуры. Господи, только бы он не накинулся на неё раньше времени, потому что не хотел напугать её! – Намочите полотенце в теплой воде и дайте его мне, – снова заговорил он, чувствуя, как начинает гореть под ее пристальным взглядом.

Алекс выполнила его просьбу, передав ему влажное полотенце, и увидела, как она накинул его себе на лицо.

– Это для того, чтобы смягчить щетину, – пояснил Тони, откинув голов на подушки.

Пока он грел свое лицо, Алекс принесла бритвенные принадлежности и разложила на тумбочке возле тазика.

– Возьмите вон ту кружку, – велел Тони, кивнув на пустую медную кружку. – Бросьте туда кусочек мыла, добавьте воды и взбейте помазком до пены.

Алекс выполнила и эту его просьбу, понимая, что самое трудно ждёт её впереди. И не ошиблась, когда, убрав с лица полотенце и накинув его себе на плечо, он тихо попросил, коснувшись рукой свободного места рядом с собой.

– Присядьте.

У Алекс так сильно и громко колотилось сердце, что она боялась оглохнуть. Боже, зачем она согласилась на это? И как ей теперь смотреть на него, когда он так близок к ней? Но у нее уже не было выбора. И Алекс медленно присела на краю кровати.

Тони медленно глотнул, и чуть охрипшим голосом сказал:

– Дайте мне помазок и кружку… В ящике тумбочки есть зеркало… Вытащите его и подержите передо мной…

Почему ему так трудно говорить, – думал Тони, наблюдая за ней. Видимо из-за того, что сердце скачет, как обезумевшая лошадь. Он напрягся, ощутив рядом с собой Алекс. Она старалась присесть так, чтобы не коснуться его, но он все равно чувствовал бедром её бедро. Тони покрылся мурашками, понимая, что его тело больше не подчиняется ему. Он напрягся так, что заныла рана в боку. Но сжав челюсти, Тони поборол боль и осторожно взял кружку с помазком.

“Так, парень, надеюсь, ты не забыл, как следует наносить пену на лицо?” – растерянно подумал он, злясь на себя. Алекс, наконец, достала зеркало и подняла к нему. Увидев свое застывшее лицо в зеркале, Тони ужаснулся тому, что должно быть видит Алекс. Бородатого безумца с горящими глазами, который боится сам себя. Господи, какое счастье, что он совсем скоро избавится от этой проклятой щетины!

Взяв позолоченную ножку помазка, он уверенно нанёс пену на свою щетину, радуясь тому, что хоть чем-то может отвлечься от девушки, сидящей рядом с ним.

Алекс зачарованно смотрела на него, испытывая какое-то давно забытое чувство, которое впервые нахлынуло на нее в лавке аптекаря. Почему-то рядом с ним она чувствовала себя не маленькой девочкой, которой было мило и чрезвычайно отрадно заниматься растениями и цветами. Рядом с ним Алекс чувствовала себя действительно очаровательной девушкой, которой хотелось понравиться ему. Которой хотелось улыбаться ему.

Которой захотелось поцеловать его!

– Вот, возьмите, – прервал он ее обезумевшие мысли, протянув ей кружку с помазком. – Уберите это, возьмите бритву и дайте мне зеркало.

Он взял из её руки зеркало, вложив ей в дрожащую ладонь кружку. Тони видел, как она медленно краснее, какими неловкими становятся ее движения. Он умирал от желания коснуться её, умирал от потребности поцеловать её чуть приоткрытые губы, но усилием воли прогнал наваждение. Еще рано, черт побери, еще слишком рано. Он настроился на нужный лад и был готов выносить ее прикосновения, но когда, повернувшись к нему, она задумчиво посмотрела ему прямо в глаза, Тони понял, что задыхается.

– Как же мне вас брить? – еле слышно спросила она скорее у себя, чем у него. – У кактуса была менее… густая щетина.

Тони вдруг улыбнулся ей, ощущая в груди странное тепло. И сердце его стало биться ровнее. Ее присутствие действительно успокаивало его. Его душу.

Она покачала головой, видимо обдумывая варианты действий, и Тони снова заметил полоску грязи на её левой щеке. На этот раз он не смог устоять перед искушением.

– Замрите, – прошептал он, взяв полотенце со своего плеча. И очень медленно прижал его к ее щеке, ощущая ее тепло даже сквозь густую ткань. Он медленно стёр гряз, пристально наблюдая за ней. И снова его сердце тревожно забилось в груди. Но пока он не мог себе позволить большего. Это был его ответ на ее несмелое прикосновение через салфетку. Он хотел дать ей понять, что желает этого так же, как она. Но пока этого было достаточно. Боже, он хотел бы верить в то, что это действительно так! Закончив, он поднял на ней свои глаза и хрипло добавил: – Вы испачкались.

Словно загипнотизированная, Алекс смотрела на него, чувствуя, как горит щека. И сердце колотиться. И руки дрожат… И вообще если бы она была более умной, ни за что бы не согласилась брить его. Сейчас она бы спокойно пересаживала фикус и не беспокоилась бы ни о чем. Сейчас она бы не пыталась вернуть своё дыхание, глядя в его сверкающие золотистые глаза.

“Боже, милая, если ты ещё немного посмотришь на меня так, я не смогу больше держаться!” – простонал про себя Тони, понимая, что из них двоих, взять верх над чувствами придётся ему. Оторвавшись от неё, он откинулся на подушки и снова накинул полотенце себе на плечо.

– Тяните кожу и водите бритвой против роста волос.

Нервничая и дрожа, Алекс медленно кивнула, посмотрела на бритву, что сжимала в ладони, и, подняв к нему свое лицо, быстро сняла свои очки и положила на тумбочку.

Остолбенев, Тони уставился на неё.

– Ваши очки… – Он не мог говорить, глядя на девушку, которой она предстала перед ним. Боже, это была другая Алекс: юная, прелестная и до боли очаровательная! С прямым горделивым носиком, тонкими бровями, розовыми губами и невозможно сверкающими, голубыми глазами, обрамлёнными длинными ресницами. Она вдруг медленно улыбнулась ему, и эта улыбка добавила ей столько шарма и теплоты, что это очаровывало и околдовывало. Тони был потрясён этим открытием. – Вы сняли очки… Зачем?

– Не бойтесь, вблизи я вижу намного лучше без очков, поэтому не перережу вам горло.

Наконец, подавшись вперед, она коснулась его свободной рукой, натянув горячую кожу на шее. Он снова откинул голову назад, так, чтобы ей было удобнее, и, подняв бритву, стала медленно брить его.

Ощутив на себе её пальчики, Тони постарался подавить дрожь во всем теле и, чтобы хоть как-то отвлечься, решил спросить:

– Когда вы стали носить очки?

Полностью поглощенная своей работой, Алекс совсем позабыла о своем волнении.

Вытерев грязную бритву о полотенце, что лежало у нее на коленях, она честно ответила:

– Давно, почти восемь лет назад.

– А до этого вы видели хорошо?

– Да. И как ни странно, я даже умудрялась попасть в десятку, когда стреляла из лука.

– Вы умеете стрелять из лука?

Тони был поражён в самое сердце. И возможно даже одной из её стрел.

– Да. – Она остановилась и посмотрела на него. – Вас это удивляет?

Удивляет? Да он был сражён наповал! Он даже подумать не мог, что она, это мило и очаровательное создание когда-либо держала в своих нежных руках лук и стрелы подобно амазонкам.

– Я просто не думал…

– Что девушка может стрелять из лука? – подсказала она. И снова быстро улыбнулась. – Поверьте, в наши дни девушки на многое способны.

“Не сомневаюсь”, – подумал Тони.

– И кто научил вас этому?

– Отец… – сказала она и вдруг улыбка сбежала с лица. Свет в её глазах потух. – Отец говорил, что девушке стоит научиться хоть чему-то, что сможет потом помочь ей защититься от надоедливого ухажера.

– Мудрый у вас отец, – осторожно заметил Тони.

– Был.

– Простите?

Алекс грустно посмотрела на него.

– Моего отца… уже нет в живых…

Боль, которая сквозила в ее голосе, так сильно потрясла Тони, что он какое-то время не мог говорить. Он не знал, что её отец умер. Он не спрашивал про виконта, когда интересовался Алекс в деревне. Но то, как она говорила об этом, и как выглядела при этом, несомненно, причиняли ей настоящую боль. Она выглядела сейчас такой грустно, что Тони испытал почти болезненную потребность обнять её и прогнать её боль. Но он вдруг замер, ощутив похожую боль у себя в груди, и хрипло молвил, чувствуя, как старые демоны приближаются к нему самому.

– Мне очень жаль.

Она ничего не ответила, продолжая брить его. И Тони мог догадываться, почему. Несомненно, ей было тяжело говорить об этом, но он не хотел лишаться права слушать ее голос. Он не хотел, чтобы она грустила. Если бы он знал, что это неприятная для нее тема, ни за что бы не заговорил об этом. И чтобы хоть как-то сгладить вину, решил отвлечь их обычной беседой.

– А как хорошо вы видите без очков?

Алекс никак не могла понять, почему вдруг заговорила об отце. Эта тема была для неё запретной. Она ни с кем никогда не говорила об этом. Ей было даже больно вспоминать отца, не говоря уже о том, чтобы обсуждать его. Она быстро посмотрела на больного, удивляясь тому, как ему удалось вызвать её на откровение. И именно в эту минуту она поняла, как он опасен для нее. Опасен для её души и сердца.

И чтобы хоть как-то прогнать оцепенение, она решила ответить ему:

– На расстоянии двух-трех метров я вижу всё, но слегка размыто. Очки нужны мне, чтобы разглядеть дальние предметы. Без них я вполне могу читать, писать и даже сажать свои цветы.

Упоминание о цветах снова вызвало его улыбку.

– А что вы любите читать?

Тони ждал ответа, понимая, что хочет узнать о ней всё. Пока у него была такая возможность.

– Люблю читать труды Хофмана.

– О, – прошептал он, почувствовав себя полнейшим идиотом потому, что это имя ни о чем не говорило ему. – И… и что за труды оставил после себя этот великий Хофман?

Алекс почти заканчивала. Проведя последний раз бритвой по его лицу, она подалась назад и посмотрела на него. Не убрав однако своей руки.

– О нет, он не умер. – Алекс покачала головой. – Это знаменитый ботаник, который живёт в Йоркшире и пишет в основном про уход за комнатными растениями и цветами.

Он вдруг медленно улыбнулся ей. И Алекс застыла, не смея даже дышать. Потому что увидела, наконец, его знаменитые ямочки на щеках, которые придавали ему вид озорного мальчишки. С растрепанными волосами, сверкающими золотистыми глазами и нежной улыбкой он снова стал похож на того дерзкого незнакомца, который поцеловал ее год назад. Только теперь это был уже не незнакомец. Сейчас она знала его. Знала силу его взгляда. И снова в груди разлилось небывалое тепло.

Не в силах сдержаться, Алекс коснулась дрожащими пальцами его правой ямочки, и увидела, как снова медленно темнеют его глаза. Как тогда в лавке аптекаря, когда он собирался поцеловать ей.

Он вдруг тоже поднял руку и положил ладонь ей на щеку.

– Алекс… – прошептал Тони, понимая, что желание поцеловать ей сейчас просто поглотит его. Боже, у нее была такая нежная, бархатистая кожа, к которой хотелось касаться вечно! Она была такой тёплой. И так пристально смотрела на него, что он начинал задыхаться. И гореть от вспыхнувшего в нем огня. Поцеловать её сейчас было самое естественное, что могло бы быть. Он видел по ее глазам, что и она этого хочет. И последний рубеж был пройден. – Алекс…

Его шёпот заставлял Алекс трепетать от макушки головы до самых пальцев ног. Боже, его рука на её щеке, его тепло, проникающее в неё! Она так сильно хотела ощутить его поцелуй! Хотя бы ещё раз! Прежде чем уйти отсюда навсегда. Один лишь раз, чтобы снова жить. Алекс была уверена, что больше никогда не увидит его вновь. Чувство обреченности сковало ей сердце так сильно, что ей стало больно. Один миг радости, после которого наступит пустота и боль. Как бы сильно она ни жаждала его поцелуя, она понимала, что не сможет бороться с новой болью. Которая на этот раз будет гораздо сильнее.

Она начинала узнавать его. И это сближало. Невероятно сильно. Она не смогла бы поцеловать его так, будто он вся её жизнь, а потом снова потерять его. На этот раз навсегда. Сердце сжалось от мучительной боли. Алекс увидела, как он медленно потянулся к ней. Боже, она бы так хотела вновь ощутить прикосновения его губ! Его красивых горячих губ.

Но не могла.

Этого было достаточно, чтобы она пришла в себя. Вздрогнув, она резко отстранилась от него, вскочила на ноги и бросилась бежать из комнаты. У нее так сильно перехватило горло, что она боялась заплакать.

– Алекс! – раздался позади удивлённый голос Тони.

Но это не остановило ее. И неожиданно самая грустная и мучительная правда открылась её взору.

Боже, она не хотела, не была готова потерять его снова!

Она не могла потерять его, как своих родителей.

Глава 10

За окном уже стемнело, но в комнате было достаточно светло для того, что задумал Тони, медленно садясь в постели. Он должен был сделать это. И чем раньше, тем лучше для него. Для этого Марку было велено потуже затянуть бинты на плече, чтобы ему было легче. Хотя куда легче? – с гневом подумал Тони, превозмогая нарастающую боль в боку.

Он осторожно опустил ноги на пол, борясь с головокружением и слабостью, которые в последние дни стали его постоянными друзьями. Марк стоял рядом, крепко держа его за руку, но это не вдохновляло Тони. У него было отвратительное настроение. И злость должна была дать ему силы справиться с очередной проклятой задачей. Черт побери, он был обязан это сделать!

Он накричал на Марка, когда тот, наконец, соизволил вернуться домой. Причём совершенно трезвым. Тони приказал убрать бритвенные принадлежности, которые всё ещё стояли на тумбочке, служа ему жестоким напоминанием о том, что произошло совсем недавно. Стоило только закрыть глаза, как он тут же видел прелестное лицо Алекс. Лицо девушки, которую мечтал поцеловать. Которая притягивала его к себе так сильно, что он не мог этому сопротивляться. Лицо девушки, которая хотела этого поцелуя. Он видел это в её бесподобных синих глазах. Он видел это по отчаянно бьющейся жилке у неё на шее. По слегка раскрытым губам, которые словно молили его об этом. Он был так близок к чуду.