Текст книги "Вторая Лисья Нить (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

Шнерковка и микура сделали глубокомысленные морды, однако не было высказано даже версий. Кое-как соскребшись с земли, трое провели инвентаризацию и выяснили, что кроме того что осталось в карманах, ничего нету. Правда, там был компас, карта, фляжки для воды и станеры, но этого показалось маловато.

– Так, включаю мозг 2.0, – тявкнул Зелон, – Автомобиль по воздуху не летает, следовательно должны быть следы.

Должны, но нету. Походив вокруг, трое выявили полное отсутствие чего-то похожего на колею. Конечно трава сдесь не такая уж сочная и высокая, но даже на песке следы обязательно бы остались. Оглядев горизонт, на котором торчали несколько высоких холмов, также не увидели никаких подсказок. Вдали на возвышении рычали друг на друга два саптора, заставляя опасаться и прижимать уши. Делать оставалось нечего, решили что по-любому посёлок на севере, туда и двинулись. Почва этому не очень способствовала, будучи мягким сыпучим песком; переть же по жёсткой колючей растительности ещё хлеще. Спустя весьма невеликое время все трое почувствовали, что очень неплохо бы набузыкаться водой – не то чтобы особо жарило, но припекало; фляжки же оказались пусты. Забравшись на камень, Зелон осмотрелся и показал направление к зарослям кустов, которые могли означать речку или ручей – впрочем, дотуда тоже топать и топать. Шнерки чесали головы, снять обувь или не стоит – когда она была, в неё набивался песок и противно скрипел, а когда её не было – под лапы сбегались все окрестные колючки. Гсач таки под лапы не смотрел и пёр куда придётся, но так и не словил ни одного шипа.

– Так всё-таки кто-нибудь помнит, как это? – спросила Кирина, – Я нет.

– Я тоже, – буркнул Зелон.

– Не очень-то, – помотал головой микур, – По-моему в посёлке встретили какого-то лисита... может он машину и тиснул.

– Накой, если только спорта ради? – задумалась шнерковка.

– Ага, хорош себе спорт, – утёр пот Зелон, – Ещё не факт что мы отсюдова выберемся... Ну и сельдь! Расстояния как между планетами, а связи никакой нету, загрязнение, видите ли!

– Не тявкай, – тявкнула Кирина.

– Да буду, буду... Зачем мы вообще в это вляпались? Может, только время потеряем, нам ещё колымить и колымить, – зло бурчал шнерк.

– Давай-давай, тряси теперь, – фыркнула Кирина, – Я тебе скажу, почему ты тявкаешь.

– Да ну?!

– Ну да. У нас делов было – проехаться по саванне, набрать ботвы. Что в итоге? Фейл, притом махровый такой, эпический. Стыдно, шнерк.

– Рррр, – скривился Зелон, сжав зубы, – Ладно, пожалуй что ты права.

– Ты чего сказал ?! – уставилась на него шнерковка.

Тот немного поводил ушами, ворочая мыслями в котелке: да, на то как работал мозг раньше, это было совершенно непохоже. Шнерки опасливо прижали уши, оглядываясь по сторонам – что-то случилось, а никак нельзя сказать, что именно, потому что случай внутренний; это немного пугало. И даже сам факт, что пугало, не совсем лез в ворота... В общем, у шнерков было над чем пораскидывать ушами. Раскидывание закончилось с подходом к ручью – довольно широкий, шага полтора, ручей был окружён высоченной стеной колючек, а затем и репьёв. Лезть пришлось понизу, расчищая песок от нападавших колючек, иначе вся шерсть оказалась бы облеплена репьями. Проделав сию операцию, трое ходоков получили возможность вдоволь напится воды: как оказалось, вкус её возрастает пропорционально квадрату времени, проведённого в сухом жарком месте.

– Фуф, – отдувался Гсач, – Не думал что так обрадуюсь простой воде.

– Тебе ещё предстоит обрадоваться простому посёлку, – хихикнула Кирина, оббирая репьи с хвоста, – Если это всё-таки произойдёт.

– Произойдёт, никуда не денется, – уверенно сказал Зелон, – Конечно, задачка задалась непростая, но чтоб мне не тявкать если эт-самое! Лиса в наличии? Да. Птица в наличии? Да. Попёрли!

– Зе, как мы найдём машину, – клокнул Гсач, – Она может быть где угодно!

– Нет не где угодно. Представь себе, некто завладел транспортным средством, загнал его вон куда-нибудь туда под деревья и сидит радуется до посинения. Катит такой вариант?

– Не очень, – согласилась птица.

– Исходя из этого, определим места наиболее вероятного нахождения... Кстати, всё-таки зачем спёрли транспорт? Вроде как пищала эта, как её... мырка, это сдесь не практикуется.

– Если уж включать нудную логику, – сказала шнерковка, наподдавая лапой песок, – Мы не знаем точно, куда делась машина. Кто видел, что её спёрли? Может, мы её спьяну утопили в пруду, а потом дошли до того места, где очухались.

– Логично. Но там рядом нет ни пруда, ни вообще чего-то ещё. Могли оставить поперёк дороги и её утащили, или загнать на чьё-то поле, но сдесь если ты оставишь машину, никуда она не денется. Стало быть вероятнее всё же злой умысел.

– Чисто злобно поржать? – удивилась Кирина, – Не, сдесь этого не бывает. Не может быть чтобы мы попались на столь редкий случай.

– Значит, считаем что спёрли, с неизвестной мотивацией, – провозгласил Зелон.

– Великолепно, – скривился микура, – Это тебе сильно поможет в поисках?

– Заодно проверим, – пожал плечами шнерк.

К их удаче, в нужном направлении уходила речка, постепенно собирающая всё больше притоков и становящаяся шире и глубже, так что шли вдоль неё, дабы не терять из виду источник воды – подпекало порядочно, и остаться без неё совсем не хотелось. Вокруг тянулась саванна, с большими пятнами разнородной растительности, в том числе иногда попадались большие поля очень твёрдых кустов с громадными шипами, совершенно непроходимые для чего-либо больше кролика или меньше танка; на контрасте с колючками весело выглядели большие поляны ярких цветов разного оттенка, от голубого до ярко-красного, откуда ветер доносил насыщенный цветочный запах. Кое-где тусовались и деревья, с раскидистыми кронами жёлто-буроватых листьев; они скапливались кучками и встречались довольно редко. Хотя деревья давали тень, подходить туда казалось чреватым – ещё издали можно разглядеть логуаров, развалившихся на ветках.

После нескольких часов ходьбы неизбежно возник вопрос о корме; сухпайки и кормовые книжки благополучно остались в машине, так что кроме подлапного, на другой корм рассчитывать не стоило. Поскольку плодов тут не наблюдалось, а переварить колючки кто-то из троих вряд ли бы ухитрился, приходилось волей-неволей подумать о фауне.

– В кустах кролики, – сообщил Гсач.

– Узри сие, – показал станнер Зелон, – Пять шмяков. И то теоретически, если не просроченный. Так что на кроликов не напасёмся. Нужен как минимум саптор!

– Как минимум это самоубийство, – добавила Кирина.

– Пытаться дойти неизвестно куда без корма – самоубийство. А это – естественная операция натурального хозяйства. Высматриваем сапторов.

Нескоро, но всё же одиночный ящер на глаза попался, и показался на редкость располагающим к тому чтобы его слопать; поскольку животное не привыкло чтобы его ели, оно не обратило внимания на подбирающихся к нему голодных. Зелон выбрался вперёд всех, прополз за линией плотных пучков травы и затем бросился за добычей; добыча развернула на него башку с челюстью, напоминавшей маленький ковш экскаватора. Шнерк принял устойчивую позицию и тщательно прицелившись, шмякнул из станнера – раздалось характерное "ВУППХ!", и двухметровая туша, покрытая бурой чешуёй, завалилась набок. Казалось мясо в кармане, да не тут то было: имевшийся в наличии нож напрочь отказывался резать чешую, так что отрезать башку ящеру было совершенно невозможно. Промучившись и заметив, что "добыча" начинает приходить в себя, трое решили не испытывать везение и быстренько слиняли. Пришлось обратить внимание на нечто поскромнее, но подоступнее, а именно простых ящериц, которых тут имелось навалом. Гсач как-то быстро насобачился ловить их и отрывать массивные мясные хвосты; присоединившись к нему, шнерки за некоторое время набрали достаточно этих обрезков, чтобы остановиться, развести костерок из сухих веток колючек и изжарить трофеи.

– Живём! – потёрла лапы Кирина, – Совершенно нахаляву накормились.

– Да и на вкус ничего так, – заметил Зелон.

Компания имела намерения слегка отдохнуть и продолжать путь, но задремали куда дольше, чем рассчитывали, а тут уже и освещение выключилось, так что пришлось сурковать до "утра", благо тёмнота тут продолжалась, похоже, от силы часов шесть. После того как эти часы заканчивались, среди звёзд появлялась розовая точка, постепенно всё набиравшая мощность, затем она резко увеличивала яркость и становилась голубой, а уж наконец – рассвечивалась на полную катушку и приобретала обычный оттенок солнечного света. После "ночи" заметно похолодало, но температура осталась вполне приятная; облачность сильно развеялась, задувал ветерок, иногда переходящий в конкретный ветер, поднимавший пыль с песчаных площадок. Хотя трое конечно постоянно задавались вопросом, сколько им ещё топать, они не могли не обратить внимание на расстилающееся вокруг великолепие, от которого перехватывало дух и уши сами распрямлялись навстречу ветру.

Немало тысяч шагов пришлось сделать, прежде чем впереди замаячило что-то похожее на вагончики. По мере приближения туда компания заметила, что вокруг полным полно мелких птиц наподобие перепёлок, только серо-серебристого окраса: цыплята сидели на ветках кустов, клевали колосья злаков и копались в песке, издавая попискивание. Как выяснилось, огромное стадо птицы базировалось как раз в этих вагончиках – три штуки их, поставленные на колёса, и составляли передвижную птицеферму. В пыли рядом дрыхло какое-то животное, похожее на огромную крысу – оно подошло обнюхать гостей и издало громкий писк. На этот сигнал из вагончика высунулся кто-то, по виду походивший на...ммм... скорее на овальную обтекаемую пуховицу чёрно-рыжей расцветки, с коротенькими ушами и лапками. Судя по морде, мало выступающей из общего овала, это был грызун.

– Урлюлю? – приподнял хохолок овальный.

К удаче ходоков, любое мало-мальски разумное существо на Аримионе обычно всё же пользовалось программой для восприятия расхожего межрассового языка, иначе в большинстве районов и в сельмаг не зайдёшь, не то что что-то. Ту же прогу прописывали в голову прибывающим, так что удалось быстро объяснить грызуну, что такое. Грызун вытащил карту, засыпанную зерном:

– Отмахали вы неслабо, килошагов сто! Перепутье вот, а мы сдесь.

– Наоборот, это мы вот, а Перепутье сдесь! – вылез Гсач.

– Не умничай не к месту! – дёрнула его за хвост Кирина, – А это, связь у вас тут какая есть ли? Ну там, я конечно извиняюсь, телефон кпримеру?

– У-у, – повертел головой овальный.

– Дыых, ну как вы тут сидите без связи, а? – фыркнул Зелон.

– Да спокойно сидят, – ответила шнерковка, – Тогда, в какую сторону дорога?

– Не трясите, до посёлка подброшу, – сказал грызун.

– На чём? – огляделись шнерки.

Овальное грызуноподобное, переваливаясь на коротеньких лапках, подошло в то место где по логике вещей должен был быть трактор, таскающий вагончики, но его там не было; грызун же подошёл туда и снял прицепное устройство с пустого места. Затем, прочапав неспеша вперёд, пошарил по воздуху и с щёлканьем открыл дверь. Изнутри обычная дверь, обитая какой-то фигнёй, а снаружи – пустое место.

– Как так? – погладил по невидимой поверхности шнерк.

– Дело в том что, – отхрюкивал грызун, – Какой-то умник решил покрасить партию машин военной краской, типа лежало много на складах, то да сё. Оказался косяк, если помыть начисто, то краска создаёт эффект полной оптической прозрачности. Приходится вот так...

Вот так было путём вывешивания на транспорт жестяных листков красного цвета с надписью "Я есть", воизбежание попыток проехать насквозь через машину. Изнутри транспорт был полностью виден и ничего не говорило о "маскировке". С сидений были выброшены всякие старые ящики, кипы газет и прочие предметы, мягко говоря, не первой необходимости; туда поместились шнерки и птица.

– Селёдки себе косяк, – присвистнул Зелон, – За такой косяк на Паклухе мы бы получили...

– Ещё лет двадцать? – хохотнула Кирина.

– Хватаешь на лету, – кивнул Зелон, – Ну, я имел ввиду что впринципе нехилый косяк! Устроить невидимость, да ещё и случайно.

– До посёлка довезу и смотаюсь, – нахохлилось грызо.

– А что, там кисло? – осведомилась шнерковка.

– Да нет, там хорошо. Но в саванне лучше, урлюлю.

Кургузый автомобильчик, раскачиваясь на колёсах изряднейшего диаметра, попылил через местность; возле моста через реку, на этот раз довольно крупную, влезли на дорогу и гнали с полной скоростью. К счастью транспорта попадалось очень мало, но и тот что попадался – притормаживал, из окон высовывались позырить на движущиеся над дорогой таблички. Спустя двадцать минут компания оказалась на окраине Перепутья.

– Спасибо, грызо, – улыбнулась Кирина, – Да, а вот ещё вопрос... что такое урлюлю?

– Мм, – шмыгнул носом тот, – У вас нервишки в порядке?

– Вроде да, – насторожилась шнерковка.

– Ну ладно, – огляделся грызун, – Урлюлю!!

При этом звуке головная часть его поднялась чуть не на метр, так что пасть стала такого размера, что туда мог бы спокойно поместиться шнерк, глаза выпучились и увеличились раза в четыре, распушился огромный хохолок и целая пачка вибриссов, ранее вообще незаметных. То что получилось, было никак не похоже на бывшую овальную пуховицу. Трое замерли, как каменные, и находились в этом состоянии довольно долго, так что грызо убедилось что с ними всё в порядке, хмыкнуло и уехало восвояси.

– Любопытство тебя сгубит, – помотал головой Зелон, – Урлюлю... Ладно, что дальше?

– Дальше небольшое самодеятельное расследование, – потёрла лапы шнерковка, передёрнувшись после "урлюлю", – Смотрите, вот мы припёрлись сюда за бухлом, так?

– Ага. Неплохо бы, – кивнул Гсач, показывая на воротник.

– Граблеходец. Так вот, на нас краски нет, так что кто-нибудь нас да видел, надо поспрашивать...

– Кого поспрашивать? – спросила сзади подошедшая Нора.

Пришлось выкладывать дело на те уши, на которые его хотелось бы выложить в последнюю очередь.

– Олухи, – спокойно констатировала мырка, – Я бы не сказала, что где-то сдесь вы смогли бы найти что-то спиртосодержащее.

– Однако нашли, – заметил микур.

– Я смутно припоминаю что сдесь был какой-то... то ли лисит, то ли...

– Нет, не лисит, – сказала Нора, – Даже не знаю кто. Мне показалось, шерсть крашенная.

Пока то да сё, четверо дошли до гаража – точнее, там было несколько гаражей во дворе, сильно заросшем деревьями – устроились на скамейке и хлестали воду, потому как жарковато.

– Ты его раньше тут видела, этого нелисита? – продолжил дедукцию Зелон.

– Думаю что нет, – подумав, ответила мырка, – Я чаще всего вон там сижу, оттуда магаз виден, так что почти все засвечиваются. Получается, специально за вами припёрся.

– А зачем за нами специально? – почесал за ухом шнерк.

– Зачем вообще за кем-то специально? – пожала плечами Кирина, – Явно не машину воровать.

– Именно, – сказала Нора, – У меня такое чувство, кто-то хотел оставить вас без ботвы.

– Окстись, кому это нужно! – фыркнул Зелон, – Мы собираем всего-навсего блое!

– Которое всего-навсего нужно трёххвостым, – продолжила Кирина, – Для создания всего-навсего защиты от закисла. И всего-навсего это будет иметь весьма далеколетящие последствия.

– Действительно, – клохтнул микур, – И мне это не нравится.

– В таком случае вот что, – заявила Нора, – Я вам дам ещё одну колымагу. Если продуете и эту, тут уж извините, потому как она последняя. Сама же попробую поискать пропажу по своим каналам, если не получится – в милицию заявлю.

– А почему не сразу?

– У меня не особо хорошие отношения с райотделом, – подёрнула ухом мырка, – Думаю что знаю способ найти колымагу с большой вероятностью... А вы хвосты в лапы и марш собирать!

– Эмм, – прижала уши Кирина, – Ты нас и так до пуха как выручаешь, но ещё это... не дашь взаймы на корм, а то у нас всё там осталось...

– Аа, гОри луковые! – усмехнулась Нора, – Пойдёмте.

Помимо автотранспорта ( один в один как предыдущий ) и запаса смолина им были выданы кормовые книжки большого формата ( так называемые "кулинарные" ), старая солнечно-концентраторная тарелка для кипячения воды, котелки, и прочее полезное в саванне барахло.

– А вот сюда, – показала на стенку мырка, – Я в случае чего прибью ваши шкуры! Так что постарайтесь не облажаться ещё раз.

– Спасибо, урлюлю, – кивнул Зелон.

– Откуда слышал это?! – насторожилась Нора.

– От грызо, – пожал плечами шнерк, – Мы к его птичнику вышли, он нас до посёлка подбросил... А что?

– Ничего, – зажмурилась мырка, – Езжайте, езжайте.

– Всё-таки тут бывает странновато, – заметил он, выруливая со двора.

Большое чёрное животное типа собаки, проводившее взглядом машину, слилось в несколько синеватых пятен и тихо исчезло в облачке дымка.

...

Кроме звериных троп и речек, никаких других путей сообщения к нужной горе не подходило; как можно было увидеть с открытого места, эта выпуклость поверхности торчала шагов на четыреста единым массивом, со склонами из буро-бежевых минералов и песка. Кое-где по террасам на склонах вскарабкался лесок, но конечно не такой крупнокалиберный, как стоял внизу. Хотя специально дорог сдесь не прокладывали, направлений оказывалось вполне достаточно, бурелома не наблюдалось, особые заросли кучковались местами и давали себя обходить. В бескрайнее небо торчали мощные стволы хвойников, покрытые корой с бороздами такой глубины, что туда пол-лапы умещалось. Гораздо больше, чем всякие преграды, продвижение задерживали попадающиеся россыпи всевозможного корма – то ягоды, как кустовые, так и наземельные, то орехи нехилого калибра, то плодовые деревья. Поскольку Мер имел неосторожность зацокнуться о том что из этого употребимо в пищу, то и дело приходилось останавливаться и набивать карманы. На одном поле, выпиравшем из общего массива леса, обнаружили полосатые ягоды невозможного размера, по пол-метра в диаметре; росли они на довольно худосочных плетях, стелящихся по песку. Все носы разом уставились на грызуна.

– Пфф... Ну не люблю я врать. Ербуз, полевой, классический. Вполне съедобен.

– Так, семечки не выбрасываем, клоо, – засуетился Крач.

Путём простукивания выявили спелое образование, отчекрыжили от ветки и не без труда выкатив на пустую песчаную площадку, сели нарезать на куски и собственно лопать. Внутри штука оказалась не вся заполнена мякотью, но всё равно глаза слегка подзакатились от такого количества корма.

– И почуму я таких на Пролесье не видала? – задалась вопросом Ирис.

– Да есть нечто подобное, – сказал Нурек, – Но на юге растёт, почти в пустынях.

– Выходит, я не умею Слушать, – фыркнула трёххвостая, брызгая во все стороны соком ягоды.

– Не, просто у этой штуки большая слухопрозрачность, – повернул ухи в сторону Нурек, – Кстати что-то слышу. Даже скорее кого-то. Похоже на ммм... что-то псовое?

– Тут голки водятся, – заверил Мер, хрумая ербуз, – Пушные достаточно, но как в кучу соберутся – хоть хвост отгрызай.

– Не, оно на двух лапах, – сказал спайдерфокс, – И горбатое.

– Тогда это дноллы. Не сказать чтобы особо разумные щенки, но потихоньку возятся тут. Вон там правее у них одна деревня, а за рекой ещё одна.

Все остальные уже могли наблюдать трёх дноллов, довольно странных созданий, большую часть коих составлял загривок, отчего они слегка напоминали улиток или черепах; вниз от этой "раковины" шла тушка, похожая на обычную прямоходящую, с хватательными лапами, а спереди ( именно спереди, а не сверху ) имелась голова со здоровенной пастью и обвислыми ушами. В лапах двоих имелись копья, а третий тащил что-то вроде арбалета; вдобавок все дноллы были укомплектованы огромными рюкзаками. Поскольку горбатые пёрли прямо по поляне с ербузами, сквир предупредительно громко цокнул, дабы они не наступили на сидящих – это всегда чревато. Увидев присутствие многохвостия, дноллы повернули в сторону и видимо, сами осели на ягодах.

– Гм, они вооружены, какбы, – заметил Нурек.

– Так дикие, – пояснил Мер, – Станнеров у них нету, а ну как саптор привяжется, идти на корм? Да и вообще тут каменный век, племена всякие, вожди, и тому подобное. Как-то помнится даже милиция сюда нагрянула разгонять хулиганов.

– А они мм, на интуристов охотится не пробовали? – осведомился Крач.

– Не, у них бока, – подробно объяснил сквир.

– У меня тоже бока, что из этого? – показал на бока микур.

– Под боками я имел ввиду что всё что им надо, у них есть. Поэтому нет надобности охотится на, как ты выразился, интуристов.

– К тому же нас куча, – хихикнула Ирис, выставляя хвосты с разных сторон от куста.

На этот удень ( условный день, как на Аримионе погоняли светлое время усуток ) конечно далеко не ушли, объевшись ягодой ( одной! ), так что на суркование устроились возле речки, где казалось было достаточно спокойно и задувал свежий ветерок, шумевший густым тросником. Несмотря на полное отсутствие следов чего-либо, грызун не угомонился, пока не натянул вокруг расположения растяжки из лесок, ради сигнализации.

– Привычка, – пояснил он, – Ну не в одну пушу так ещё ладно, но обычно йа в одну, и тут без погремушек достаточно стрёмно, мало ли что причапает.

– Ири, – сонно позвал Нурек, – Далеко ещё до ботвы?

– Килошагов пять, думаю... А тебе как кажется?

– Так же. Отлично, значит назавтра – расчехлять ножики.

Ирис удобно устроилась в намятом гнезде из плотной травищи; ветерок дул поверху, только принося свежий воздух, и никак не мешал, к тому же шум листьев и осоки сильно вгонял в сон. Подложив под голову один из хвостов, лисичка с нетерпением представила себе сумку, набитую шариками мохоцвета: если утащить несколько вёдер, из них можно налопатить много концентрата, а на месте уже разбавить до состояния настойки. Надо думать, шнерки уже набрали стопицотлетника по самые уши... Лисичка уже задремала, как раздалось громкое цоканье "Пшло вон!!", рычание и звук срабатывающего станнера. Через две секунды она была на лапах, но как оказалось аврал уже был исчерпан: огромное свиноподобное существо застряло рылом в яме; на спине торчали колючки такого калибра, что их нетрудно принять за рога, да и цвет шкуры какой-то брутальный, бардово-красный.

– Первый раз вижу, – цокнул Мер, – Вот подвалило мешков!

– Так мешки уже обработаны, – квохтнул Крач.

– Не совсем. Через двадцать минут очухается и вряд ли спокойно уйдёт.

– Уйдёт, уйдёт, – пообещал Нурек, – Ири, песчанка есть?

– Маленечко, – порылась в кармане Ирис.

Сварганив нетрудную ботвяную смесь, спайдерфокс дал нанюхаться "хрюшке", а затем мелкие кусочки раскидал вокруг лежбища. По крайней мере пролесский опыт говорил о том, что такая нехитрая бытовая химия надёжно отпугивала любое скольки-нибудь лапое. Зевнув, Ирис полезла обратно в гнездо, уже с некоторым трудом различая путь глазами – пока обслуживали свинью, стемнело... Естественно, соразмерно закону подлости, спать уже начисто расхотелось. Спайдерфоксиха ворочалась и пыталась заниматься самоусыплением, но в голову лезли мысли... вот нить-недомотка, стоило им лезть именно сейчас, а не днём, когда была уйма времени? Ладно, иди сюда, схватила мысль за шкирку Ирис и подробно её издумала, вдоль и поперёк. Мысль сия заключалась в том что вероятно "Саламандра" уже прибыла к экс-Макшабе, посему требуется как можно быстрее доставить туда хотя бы первую партию; заняться расширением добычи, при надобности, можно и потом. Главное, что эта настойка ( "поцион", как её называли по науке ) надёжно защищала от воздействий того рода, что были на планете. Надо бы ещё обязательно споить по паре литров рыжим, получившим "закисел"... Хербу в частности. Лисичка слегка взволновалась, удачно ли она провела все пассы; впрочем, подумалось ей, на Кириалисе тоже не рубероидом шиты, разберутся что к чему, если что... Ухх, пушное рыжее лисо, сделала хватательные движения лапками Ирис. Дрыхнуть расхотелось окончательно, так что она втихоря выбралась из травы, помня о том где натянута леска – иначе можно запросто схлопотать станнером. Над хвойным лесом и рекой раскинулась восхитительная тёплая звёздная... условно-ночь. В кронах шарахалсь насекомые, в воде кто-то то и дело всплёскивал, вдали надрывалась птица неизвестного вида. Бесшумно ступая мягкими подушечками лапок, трёххвостая пошла по песчаному берегу, который сдесь был достаточно широким, только периодически перегороженным упавшими стволами. Луны на небе не было, но освещённость видимо приходила от ярких, многочисленных звёзд, так что поверхность реки поблёскивала в звёздном свете. Лисичка почему-то подумала про вой и решила зайти за поворот русла, откуда не будет слышно. Мимо по течению проплыло нечто крупное, но без явно откусывающих намерений, так что Ирис пропустила это мимо ушей – мало ли что тут плавает. Перелезши через несколько стволов, она оказалась на широкой песчаной полосе; с берега нависал склон, заросший высоченной травой и кустами, на другой стороне реки колосилось нечто вроде гигантской пшеницы, покачивающейся под ветерком. Трёххвостая даже с некоторым удивлением оглядывалась вокруг – как-то так получалось, что она редко где бывала ночью, так что темнота и звёздное небо действовали на неё исключительно умиротворяюще. Насмотревшись на Вселенную, лисичка огляделась и не особо громко завыла, перебирая тональности воя – если бы не незнакомый лес вокруг, уж она вывела бы минут на десять, да так чтобы далеко услышалось. Сейчас же, будучи настороженной, она сразу услышала, как откуда-то сбоку завыло в ответ. Ирис попыталась прослушать туда, но слух был каким-то размазанным, так что она просто обошла по песку.

– Данунапух? – прицокнуло оттуда, – Ирис?

– Мер? – присмотрелась она, – Грызо! Что это ты воешь?

– Могу спросить тоже самое, – ухмыльнулся сквир, – Не знал что спайдерфоксы воют.

– А я знаю что сквиры не воют, – сказала Ирис.

– Да ещё как. И не только. А чего ты не дрыхнешь-то?

– Ды, как-то, – пожала плечами лисичка, ковыряя лапкой песок, – А ты чего?

– Привычка. Никогда не засыпал с наступлением темноты.

Ирис посмотрела на пушного грызуна, сидящего на склоне, и примостилась рядом, потеревшись об него бочком; беличья шерсть показалась мягкой, но всё же имела определённые отличия от лисьей, к примеру, так что сразу можно определить наощупь.

– Спасибо что ты с нами, грызун-пуш, – прошептала Ирис в рыжее ухо.

– Что ты, лисо, – погладил её по ушкам Мер, – Это вам спасибо что взяли с собой.

Некоторое время они посидели, привалившись друг к другу, обложившись большим количеством наличествовавших хвостов и глазея на искрящуюся в звёздном свете реку и мельтешащих над водой насекомых. Мотыль, размером с пару хороших воробьёв, с хлопаньем крыльев уселся прямо на сквирячью башку, обсыпая всё вокруг пыльцой и вызывая неудержимый смех. Ирис смахнула жирное насекомое на землю, вызвав новый обсып пыльцы; мотыль с шуршанием и даже похрюкиванием пропахал по песку и улетел дальше. Судя по тому что двое ухахатывались над этим минут пять, пыльца вероятно содержала отнюдь не только красители.

– Знаешь, Ме, это конечно глупо, но, – сказала Ирис, наматывая ворс с хвоста на коготь, – Иногда так хочется потискать что-нибудь пушистое...

– Оо, пушистое! – хихикнул грызун, и взяв один из лисьих хвостов, рассмотрел подробно, – Уж у вас с этим полагается никаких проблем быть не должно.

– Ты понимаешь про что я, – потёрлась об него лисичка и прикусила за ухо.

Вот кажется и темно вокруг, и хохолка у сквиров нет, а хохолок поднялся, и оба это увидели. Мер осторожно сгрёб лисичку в объятья когтистых лап и посмотрел ей в разноцветные глаза, так что у Ирис немного перехватило дыхание, и она сама услышала непроизвольное урчание из своего горла.

– А ты точно понимаешь, про что ты? – лизнул её в пушистую щёку грызун.

– Ещё как, – проурчала спайдерфоксиха, прижимаясь к тёплой мягкой тушке.

На дереве наверху начала довольно истошно орать некая птица, но двум зверькам уже было совершенно не до неё... хотя через какое-то время туда всё же полетела высокоскоростная шишка с пожеланием "да замолчи ты к курам!".

С рассветом Ирис обнаружила, что гнездо вокруг намято куда больше, чем на одну пушу, и в изобилии имеется рыжая шерсть, явно беличья; припомнив, трёххвостая разом проснулась и искренне удивилась, как так получилось. Припомнила получше и усомнилась, не был ли мотыль галюциногенным... потом припомнила дальше и слегка смутилась.

– Ээй, Ири! – оттявкал сбоку Нурек, – Питание!

Питание действительно уже было уготовлено, от небольшого костерка, разведённого на песчаном берегу, вкусно несло чем-то съедобным, кажется даже...

– Тыблочный пирог?! – округлила глаза Ирис.

– Уип, – мотнул ушами Мер, – Набрал на досуге, попались мучные тыквы, так что и.

Спайдерфоксиха уселась рядом с грызуном, они ласково поглядели друг на друга и принялись чихвостить то самое питание, в основном в виде кормовых книжек, дабы тупо набросать калорий, заедая сублиматную кашу тыблочным пирогом.

– Белки – это не только пушной хвост, – заметил Нурек с набитой пастью, – Но и пять-шесть кило легкоусвояемого высококалорийного корма буквально из ничего!

– Не только корма, – облизнулась Ирис.

– Даа, без ничего – эть мы можем, – распушил щёки Мер.

Отхававшись и заметя следы своего пребывания, разнохвостие совершило последний переход, и наконец на очередной полянке Слух точно вывел на россыпь торчащих из травы мохоцветов: хотя они и не выглядели как нечто чужеродное, сразу чувствовалось, что эти самосветящиеся шарики неспроста.

– КЛО! – показал на растения Крач.

– Пока ещё не кло, – покачала пальцем Ирис, – Надо убедиться, что ботва обладает всеми нужными свойствами, дабы не набрать ненужного. Так, потребуется вот что...

Потребовалось немало всего, но через малое время под кроной огромного дерева, похожего на ель, Ирис уже получила возможность провести все необходимые растениеведческие пассы. Для начала она намешала соответствующих реагентов из своих запасов, разбавила их водой в бутылке и бросила туда небольшой шарик, затем взболтала. Спустя минуту из бутылки потянуло сизым дымком.

– Недозревший, – сказала Ирис, нюхнув, – Дайте вон тот.

С вон тем, который был хоть и меньше, но более насыщенного цвета, дела в бутылке пошли куда активнее, раствор забурлил и сильно засветился.

– О-о, – трёххвостая размахнулась во всю лапу и запустила бутылку в кусты, – Ложись!!

Раздался резкий хлопок, от которого сверху посыпался древесный мусор и птицы сорвались с веток, вереща; стеклянные осколки со звяканьем пролетели по округе.

– Перезревший, – констатировала Ирис, поднимаясь с земли.

– И непуховенько так пере, – добавил Нурек, – Значит, вот такой сойдёт самый раз.

– Эмм, – взвесила на лапе шарик лисичка, – А если этот ещё более пере?