Текст книги "Вторая Лисья Нить (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

– Может, поля какие? – понадеялась Кирина.

Полей никаких не было. Фериты обладали таким особенностями шерстяного покрова, которые делали ненужными ни крыши, ни лобовые стёкла в машинах – сильный ветер наэлектризовывал шерсть, делая её идеально обтекаемой, так что ферит легко мог прыгать с самолёта на сверхзвуковой скорости. Более того, продувон многим красношёрстым приходился весьма по нраву, так что найти на Орликто к примеру автомобиль с закрытым кузовом было практически невозможно. Будь это Пролесье, Нурек без зазрения совести скривил бы пространство, но сдесь экспериментировать ни на себе, ни на других не хотелось.

В итоге, после пары часов хождения по окрестностям порта, уехали как и все инопланетники – на грузовой фуре, под тентом. Груз ведь не был покрыт обтекаемой шерстью, так что фуры всё-таки закрывали воизбежание разлетания ящиков по дороге.

– Того цвета, который по пуше, – припомнила Кирина, – И это какой цвет, не жёлтый ли?

– Оранжевый, – ухмыльнулась Ирис, показывая на оранжевый тент фуры, грохочущий под ветром.

Ехать в кузове было неудобно, но куда удобнее чем на сдешних пассажирских местах под ветерком. Таким образом, поглазеть на пейзажи Орликто не удалось, так как в фуре окна отсутствовали; иногда трёххвостые прислушивались и рассказывали остальным, что снаружи. Снаружи было предсказуемое: поля, куски леса и многочисленные населённые пункты, оставшиеся после Федерации – ровнять их все с землёй не было никакого резона, но нынче большая часть находилась в запустении, через асфальт лезла трава, деревья на газонах потихоньку разваливали стены зданий, просовывая корни сквозь кирпич и бетон. По крайней мере, фериты неплохо тут устроились и давали устраиваться ранее притеснённой орликтовской флоре и фауне, так что в воздухе веяло душком свободы... несмотря на то что в иных местах этот душок выражался в виде запаха плесени и запустения.

Таким способом многохвостие ( именно хвостие, так как у микур хвосты были, но не было ушей ) оказалось в районе старых карьеров и города Меднотазное; поскольку технологии, привнесённые извне, свели на нет выгоду от разработок, карьеры постепенно осыпались и зарастали лесом и луговыми травами, в водоёмах на дне выработок завелась рыба, а на плоских песчаных гребнях, среди низкой древесной поросли, фериты устраивали огороды и садики. Сдесь же рядом находился каньон, вырытый в своё время упавшим кораблём иншаков-кнардов, но за новыми отвалами грунта и лесом его было не видать. Собственно, никакой базы по указанному адресу компания не обнаружила, так как её там и не было: в указанном месте была только шахта, ведшая в подземные пространства. Фериты из "БотвПромСнаба" обосновались именно там, в бывшем подземном городе, ибо свободных помещений осталось выше крыши, а строили подземники на совесть. Прямо в воротах компания столкнулась с ещё одной кучей ушей и хвостов, уже отправлявшихся ближе к восвоясям – это были трёххвостые, в очередной раз прилетавшие на развёрстку сдешних залежей. Естественно, Нурек и Ирис не отпустили их, пока не узнали как обстоят дела с искомым продуктом; правда, толку от этого было мало, так как данная партия мохоцветом не занималась и особо помочь не могла. Пришлось лезть на переговоры непосредственно вниз, спустившись на огромном грохочущем лифте на глубину почти в килошаг; там было неизбежным округление глаз и верчение головами из-за масштабности пещер и тоннелей, уходивших стенками за пределы видимости. Высоченные своды пещеры подпирали толстенные стволы местных грибо-деревьев, с которых многими ярусами свешивалась разнообразна растительность, держащаяся на сетке из лиан. Свет сдесь был конечно очень тусклый, исходящий от множества фосфорецирующих частей грибов и растений, а также жуков-светляков – однако, когда глаза достаточно привыкали, освещения оказывалось достаточно для того чтобы не спотыкаться. Мощные старые дороги, прорубленные по каменному полу пещер, и монолитные встроенные в стены "шкафы" вызывали ощущение какой-то древности и таинственности, несмотря на часто встречающиеся фонари и вывески типа "ЖЭК", "подстанция" и т.п. Аборигенов встречалось мало – как правило, фериты сдесь появлялись для того чтобы побыстрее сделать работу и свалить. Крач опять достал фотокамеру, чем вызвал у шнерков нервный смешок, так как микур был до абсурда похож на ортодоксального туриста. В остальном же компания притихла от атмосферы подземного мира и ждала трамвай практически молча.

– Да, тут что-то было! – тихо сказал Нурек, – Такие дыры в сквозняке! Видишь?

– Вижу, но стараюсь не смотреть, – ответила Ирис, – Меня это пугает, а мне надо не пугаться а искать мохоцвет.

Лисичка повела носом по влажному прохладному воздуху, прислушиваясь к окружающим растениям – уж кто-кто а она могла найти нужную ботву с закрытыми глазами, в самом прямом смысле этих слов. Правда, сдешние подземные растения сильно отличались от пролесских, являясь по сути скорее полу-грибами, так что у трёххвостой немало времени ушло на привыкание. Пока, дребезжащий трамвай ( опять без крыши, но с противокамнепадной сеткой сверху ) довёз многохвостие до конторы, располагавшейся в ничем не выделявшемся "шкафу". Как и предполагалось, ответ ферита был

– Мохоцвет? Первый раз слышу.

На помощь пришёл комп с базой данных, по которой быстро выяснили, что местное название мохоцвета – ╧672. Несмотря на некоторые отличия, это был именно пролесский мохоцвет, завезённый в своё время вместе со спайдерфоксами и попавший в подземелья Орликто.

– Уиф, – фыркнул ферит, – Боюсь разочаровать, но. Все подучётные площадки с ╧672 сейчас закрыты.

– Мнээ, что это значит, закрыты? – уточнил Нурек.

– Открыто, – открыл книжку ферит, потом закрыл её, – Закрыто... Шутка. Это значит, что лимит на сбор продукта с этих площадок исчерпан. Это чрезвычайно редкая штука, как и все наши штуки, растёт она медленно и пока никакому синтезу не подлежит. Поэтому, с исчерпанием лимита площадки закрываются.

– На срок? – спросила Ирис.

– По этому наименованию период обычно три года.

– Нить-намотка! – закатила глаза спайдерфоксиха, – Вы говорите, поучётных площадок. А могут ещё быть неподучётные?

– Теоретически да, подземелья велики. Но я бы не сказал что на это много шансов, на предмет редкой растительности прочёсывали обычно тщательно.

– Нам этого номера 672 надо вот так, – показал по горлу Нурек, – Можете посодействовать, в плане пустить нас самим пошарить по пещерам?

Пока ферит думал, Крач опять вытащил фотоаппарат, навёл на него и с громким щщщёлк! сделал кадр; шнерки чуть по стенам не сползли от разобравшего их ржача, сквир тоже слегка хихикнул, второй микур непонимающе крутил головой.

– Ну у нас это не в практике, – сказал наконец красношёрстый, – Но раз уж прям так, можем выделить сопровождающих или приписать вас к рабочим группам...

– Иии, спасибки! – просияла Ирис.

– Но! – уточнил ферит, – Я сразу предупреждаю, вы будете находиться на территории безумно строгого режима, и если кто-то наступит куда не надо или ещё чего – не обижайтесь.

Было решено, что так как искать нужное по-честному, то есть обшаривая весь подземный мир, лап не напасёшься, полагаться на Слух трёххвостых и особые способности Ирис; остальным предстояло пооколачиваться, ожидая результатов этого забега. В сопровождающие вызвался ферит Ёня, и три пары ушей отправились к станции желдороги, дабы добраться до наиболее глухих районов. Пока суть да дело, шнерки усекли отсутствие хорошего снабжения подземной базы кормом, так что занялись некоторой торговлей сухпайками, хлебом и пирожками. Мер почесал за ухом и для начала пошёл пешком осмотреть ближайшие к базе "БотвПромСнаба" пещеры.

Трое проходили Т-образный перекрёсток "улиц"; по бокам стволы с лианами, стены "шкафов" и тёмные окна, напротив проезда – старый, вдрызг заросший канал. Ирис пыталась прислушиваться к растениям, но на этом перекрёстке её посетило какое-то странное чувство; она не могла понять, но впечатление было настолько сильным, что трёххвостая остановилась посередь дороги. Нурек и Ёня терпеливо ждали, не задавая лишних дурацких вопросов.

– Я,эээ... Этот перекрёсток..., – почесала за ухом Ирис, – Я где-то его уже видела!

– Обычное место, – пожал плечами ферит, – Ничем не отличное от других.

– Только не для меня, – лисичка оглядывалась вокруг, пытаясь понять, но ничего не могла расслышать, а глаза, понятное дело, видели только то что видели: камни, стволы и лианы, – Нну ладно, пойдёмте, место оно на то и место чтобы никуда не деться, попозже разберёмся.

– Может, эффект пустышки? – спросил Нурек.

– Не, Нур, я знаю что такое пустая память, это не то.

– А я не знаю, можно? – хрюкнул ферит.

– Это не так сложно, – сказал спадерфокс, в то время как трое продолжали шлёндать вдоль дороги, – Часто приходится слышать штуки типа "а я это видел во сне до того как случилось, предчувствовал и так далее". Получается в некотором роде сбой причинно-следственной связи, если событие из будущего проявляется в прошлом. Только вот когда начинаешь проверять, эти "предсказания" не подтверждаются. Вопрос, почему?

– Предсказатели дурят голову? – предположил ферит.

– Не обязательно. Сам субъект будет на сто процентов уверен, что видел событие ранее, чем оно случилось. И механизм тут несложный: когда информация поступает в сознание от глаз, ушей и тэдэ, всегда срабатывает ассоциация, и даже если мы не знаем, что видели, мы можем это описать. Так?

– Наверно, – осторожно согласился Ёня.

– Вот, – продолжил Нурек, – А если информация появилась внутри сознания, типа как идея, мысль – она ещё не попадает под ассоциативный механизм. Особенно часто это происходит во сне, когда постоянно "видишь" то что нельзя описать. Как правило мозг такие вещи затирает из памяти, но некоторые сохраняются, и тогда более чем вероятно, что сознание может прописать ассоциацию с узнанным фактом на эту "пустышку". И, готово – получается что видел, хотя не видел.

– Однако, – добавила Ирис, – Определённые тренировки позволяют достоверно обнаруживать в памяти эти "пустые множества" и соответственно исключать этот эффект. И уж стоит поверить, что этому у нас на Пролесье учат почти любого щенка.

– Тогда что? – показал за спину Нурек.

– Не знаю, – пожала плечами лисичка, – Я же тявкнула, никуда место не денется. А вот "Саламандра" ещё как может деться, так что эт-самое.

Эт-самое было продолжено полным ходом, и для начала, глянув на карту, изобрели следующий план: двигаться по линии железной дороги, и предварительно обшаривать местность вокруг каждой – ибо так получится гораздо быстрее. Благо, поезда сдесь проезжали регулярно, в основном перевозя грунт, и ферит недолго думая зашёл с платформы на площадку вагона, проезжавшего мимо; трёххвостым пришлось прыгать вслед.

– А там такие стрелочные переходы, – пояснил Ёня, – На каждой станции тормозят, так что так и покантуемся.

Покантовались; благо расстояние между станциями оказалось не настолько большим, чтобы обалдеть от грохота ветра в тоннеле. Однако спайдерфоксы мало обращали на это внимания – вокруг темно и один шиш ничего не видно, а впереди ждут тысячи квадратных килошагов для поисков. Станции сдесь были маленькие, так, каменная платформа между двух путей, тускло освещённая парой ламп. Спустившись с платформы, трое углубились в тоннели, шедшие практически во все стороны – разного размера и степени заросшести, они изгибались и уходили в темноту; сыростью несло ещё больше, чем возле шахты. Дышать становилось довольно трудно, шерсть сразу напитывалась влагой, сильно отяжеляясь.

– Фууф, те ещё ниточки! – выдохнула Ирис после очередного подъёма.

– Я же тявкал, что сыро, – сказал Нурек.

– А с чего тут быть сухому? – удивился ферит, показывая на струйки воды из трубы, – Тут трубы везде проложены, иначе всё высохнет.

– Хорошо хоть корма взяли, – заметила трёххвостая.

Осматривали достаточно быстро: отойдя от железки как источника возможных помех, включали Слух и обследовали таким образом окрестности. У Ирис Слух был очень хорошо натренирован на флору, так что она за много килошагов почувствовала известную делянку мохоцвета.

– ТамЪ! – показала она пальцем в стенку, – Около семнадцати килошагов.

– Да, это точно, – не особо удивился ферит, сверившись с картой.

– Как считаешь, сколько его там, Ири? – спросил Нурек.

– Мнэээ... – повела ушами лисичка, – Думаю, одна-две полянки... Ну, растений, штук сто.

– Примерно так и есть, – кивнул Ёня, – Значит, будем искать вашим методом.

Метод безусловно оказался эффективным, однако и для того чтобы прослушать хотя бы все станции, требовалось изрядное время. Уже на третьей трёххвостые почувствовали, что еле несут уши, и расположились под мощной лианной сеткой, подложив под себя рюкзаки, одолженные феритами. Садиться на отдых лучше именно под сеткой, уточнил Ёня, иначе есть риск словить на голову камень.

– ТаГ, – прихрюкнул ферит, – Вы окапывайтесь, я сейчас схожу за водой. Вот на вский случай станер.

– А он тут нужен? – уточнил Нурек.

– Лучше чтобы был ненужен чем остаться без него. Иногда тут встречаются довольно крупные кроки, ящеры, кой-какие змеи... так что нелишне, кармана не утягивает.

Пока Ёня отправился набирать воды, трёххвостые недолго думая решили повесить одежду сушиться на продувон, ибо сырая надоела она порядочно. Нурек несколько прифыркнул и улыбнулся, наблюдая ничем не прикрытую, кроме хвостов, тушку лисички.

– А что? – тявкнула Ирис, щёлкнув его пальцем по уху.

– Да ничего.

– А может всё-таки что-то?

– Что-то? То самое... Ты великолепная самочка, но на Пролесье у меня есть подружечка, моя лисонька, и я сказал себе что, – усмехнулся спайдерфокс, – Что самец я только для неё.

– Оу, как романтично, – улыбнулась Ирис.

– К тому же дёшево, надёжно и практично, – Нурек ещё раз оглядел её, – А ты такая лапушка, как так получилось что за тобой нет второго комплекта хвостов?

– Потому что я не хочу чтобы он был за мной, – вздохнула Ирис, – Я хочу чтобы он был рядом.

– Настоящая спайдерфоксиха, – погладил её по уху Нурек.

– Настоящая одинокая спайдерфоксиха, – поправила она.

– Не занудствуйте, бабуля.

В скором времени Ёня притащил Аш-два-О, которое скипятили на переносной плитке, она же радиатор; этот приборчик, коптивший от аккумулятора, помогал согреться и кое-как обсохнуть после постоянно сырого воздуха. Отсурковавшись, трое продолжили свои развлечения.

На следующей остановке трёххвостым удалось запеленговать небольшую кучку мохоцвета, они действительно работали как локатор, слушая с разных точек и затем вычисляя расстояние по углу. Однако по всем прикидкам выходило, что кучка слишком маленькая для подъёма хохолков, так что прослушивание продолжили.

– Слушай, Ёнь, а сколько всего вы собираете этой ерунды? – осведомился Нурек.

– Сейчас скажу... – достал КПК ферит, – За прошлый год было четырнадцать кило.

– Нить-перенедомотка, – остановилась как вкопанная Ирис.

– Вот и я об том же, – хмыкнул трёххвостый, – Если это со всех разведанных делянок, то сколько мы сможем найти ещё? Даже если столько же, нам надо раз в сто больше.

– ?! – округлил глаза Ёня, – А, я и забыл зачем вам. Хм... Это мы как-то упустили из виду. Пожалуй что на Орликто вы столько не соберёте.

Трое присели на поваленный ствол и некоторое время раскидывали ушами.

– Значит не найдём нигде, – подытожил Нурек, – Если нельзя найти, придётся синтезировать.

– Это невозможно! – фыркнула Ирис.

– Это невозможно чтобы это было невозможно, – возразил Нурек, – Конечно это тебе не кормовая морковь, но всё же. Следовательно, для дальнейшей намотки нужны экземпляры. Где их взять, мы уже знаем, так что пошли туда.

– Куда нам деть эти экземпляры-то?

– Это уже следующий вопрос. В организации агропрома, куда угодно.

– Да, пожалуй больше ничего не остаётся, – вздохнула Ирис.

Честно говоря она втихоря, где-то скраю души возрадовалась, что в пещерах нет ботвы, иначе стояла перспектива провести сдесь не один десяток суток, радовавшая не сказать чтобы никак. Трое вернулись на несколько станций назад, Ёня экспроприировал стоявший на станции грузовичок, и компания отправилась собирать экземпляры. Проехав как можно ближе к месту предполагаемого залегания, они оставили машину возле насосной станции, одной из тех что и гнала в пещеры воду; это была огромная стальная бочка, в центре которой как хрюкалось стоит изотопный элемент питания, так что насосы работают сами по себе в течении сотен лет. Далее пришлось пробираться по крайне узким корридорам, даже используя фонари – в такие места фосфорецирующая растительность не забегала и было темно хоть уши отрежь, а наслоения старой ботвы на стенах сужали корридор до непроходимости...

– Эй, какой ещё ботвы?! – фыркнул Нурек, – Сдесь света нет.

– Не занудствуй, я имею ввиду грибы... И дай молоток, проламываться будем.

Проламываться пришлось достаточно, так как узкие проходы во многих местах заросли довольно сильно; ферит использовал молоток на длинной ручке, чтобы сбивать эти наросты из уже засушенных грибов, напоминающие скорее окаменевшие кораллы; когда это надоедало его лапам, за дело брался Нурек. За проходящими на полу корридоров оставались россыпи искрошенных в куски "кораллов", противненько скрипевшие под лапами. После нескольких корридоров попалась пещера с большой естественной шахтой, в которую с шумом низвергался водопад, исчезая где-то в темноте. На подходах к провалу шириной шагов десять поперёк дороги стояла табличка "Провал, ширина шагов десять".

– Вот это ямочка, – присвистнула Ирис, глянув вниз.

– Да уж, – кивнул ферит, – Чувствуете, теплом дует? Шахта настолько глубока, что уходит к слоям коры, которые греются от недр.

– И оттуда может шандарахнуть, – заметил Нурек.

– Эть да, – показал Ёня на потолок, обожжённый выбросами из этой самой шахты, – Но об этом обычно предупреждают сейсмологи.

– Обычно. Впечатляет, – хихикнула Ирис.

После шахты пошли вдоль реки, впадающей в яму, слегка прыгая по наваленным возле русла камням; прозрачная зеленоватая вода с журчанием бежала по полу тоннеля; шлепки воды отражались от каменных сводов, создавая постоянное "плюх-плюх", впрочем достаточно приятное для уха. Некоторое время промучавшись с хождением по россыпям, трое решили что расстояние не такое уж большое, и попёрли прямо по воде. Температурка её конечно оставляла желать лучшего, так что быстренько прошлёпав шагов сто, выбирались на сухое место и отогревали лапы; тем не менее это получалось быстрее, чем по "берегу". Спустя пару часов, сделав перерыв на корм, компания оказалась в относительно небольшой, шагов двести диаметром, пещере; стволы грибодеревьев стояли тут в основном по стенам и небольшими кучками, не создавая сплошного леса, на полу громоздились кучи мелкого пористого шебня. У дальней стены различалась стена – бетонная, с металлическими стяжками; оттуда доносился постоянный глухой шум и стальное лязганье.

– Ух ты! – удивился Ёня, – Транспортёр! Я не думал, что мы до него дойдём.

– Транспортёр это познавательно, – осмотрелась Ирис, – Но где наши листочки-цветочки?

– Где-то тут, – принюхался Нурек.

Она и сама чувствовала, что рядом, но не видела – кроме многослойной плесени, покрывавшей камни, и стволов, вцепляющихся в пол корнями, ничего не наблюдалось. Нурек, постоянно нюхая воздух и развесив ухи, перебрался через россыпи щебня к стене бетонного тоннеля, остальные последовали за ним. Как оказалось, процессы размыва расширили пещеру в самое последнее время, оголив таким образом бок тоннеля и даже подмыв его снизу; под нависающими плитами можно было разглядеть пробитый в камне колодец и лесенку на его стене. Спайдерфокс сунулся туда, придерживаясь лапами за стены, поднялся повыше и со скрипом открыл люк в дне тоннеля; оттуда раздался усиленный шум. Нурек осторожно сунул голову внутрь и поводив там носом, слез обратно.

– Ну что? – спросила Ирис.

– Что? – почесал ухо тот, – Если бы мне сказали, не поверил бы. Сама посмотри.

Лисичка втиснулась в узкое пространство колодца, поставила лапы на стальные ступеньки и поднялась вверх, пролезши через отверстие в толстенном полу; при этом она подсвечивала фонарём на кепке, каковые выдали фериты как стандартное оборудование. Сверху сильно грохотало и несло смазкой, что немудрено – там с порядочной скоростью двигались стальные цепи и бесконечная чреда вагонеток. Ирис не сразу сообразила, куда смотреть, лишь прислушавшись, она ещё пролезла вверх, берегя при этом уши, и глянула вдоль тоннеля. В центре его пола имелось небольшое углубление, и прямо в нём и торчали низенькие растеньица мохоцвета. По виду они представляли из себя звездочку из листьев, очень твёрдых и блестящих, словно металлических, а в середине рос стебелёк с цветком-шариком; шарик этот был полупрозрачный, в окружении листочков. Не узнать его было трудно – если смотреть мимо, кажется что шарик излучает слабое желтоватое свечение, но если прямо на него – свет изнутри становился сильнее солнечного. Пожалуй никто из присутствующих не смог бы повторить энЦоклопедические данные о том, каким образом оно светится и ухитряется само себя снабжать светом; в данном случае это было не очень важно. Важно было то, как выцарапать хрупкие растения из-под транспортёра.

– Нет, даже не думайте, – сказал Ёня, – Этот транспортёр не останавливали уже сто сорок лет, он так устроен.

– А мы так устроены что не сдаёмся, – вздохнула Ирис.

Пришло время покормиться и пораскинуть ушами по поводу того, как сделать то что нельзя сделать. Растения сидели на бетоне в лотке, справа и слева от люка; однако поскольку задача была в получении чего-то вроде посадочного материала, а не кучи органики, соскребать их следовало в высшей степени аккуратно; скорее всего, выковыривать вместе с верхним слоем бетона, так как мохоцвет имел привычку пускать в подстилающую поверхость очень прочные тонкие корешки.

– Ну я думаю тявкать некуда, надо лезть, – сказал Нурек.

– Там еле-еле уместиться под осями, – ужаснулась Ирис, представив себе наматывание на механизмы чего-либо... или кого-либо.

– Это рискованно, – заметил Ёня.

– Не думаю, – раздумывал Нурек, – Цепляться там не за что, оси гладкие. Конечно, задевать не хочется, но не смертельно... надеюсь. Сейчас посмотрю, хватит ли расстояния.

– Ухи привяжи, – сказала Ирис, шаря по карманам в поисках ниток, – Чтоб не выступали.

– Я честно тявкнуть думал ты скажешь что-нибудь вроде "не лазай", – усмехнулся Нурек.

– Но ты всё равно полезешь, правильно? Зачем тявкать поперёк хода?

– Правильно, – улыбнулся тот.

Как оказалось при замере, расстояние до транспортёра было почти шестьдесят сантиметров, так что ползком вполне безопасно, особенно если действительно – привязать ухи и хвосты, дабы не мешались. Первый заход сделал Нурек, минут за пятнадцать выкрошивший при помощи ножа бетонную блямбу с растением сверху; это ещё повезло, что пол тоннеля так хорошо крошился.

– Великолепно! – тявкнула лисичка, с высунутым языком осматривая трофей, – Я думаю, он отлично сохранится как минимум пару лет. Вырастить его трудно, но не менее трудно засушить.

– Гм, – посмотрел на рюкзаки Нурек, – Сохранится... А нести его как, на вытянутых лапах ?

– Сиречь, – сказал Ёня, вытаскивая складную сетку.

Предусмотрительный ферит не первый год работал сдесь, так что знал как переносить рассаду и держал под лапой всё необходимое; в раскладной сетке, кояя крепилась на рюкзак, можно было вполне уверенно утащить куда более хрупкие росточки. Сунувшись в тоннель лично, он пересчитал растения и сделал калькуляцию:

– Четыре штуки таким образом забираем, остальные – фонд.

– Ну-ка повернись, – сказал Нурек, – Что у тебя на шее?

– Что? – смахнул с шеи ферит, – Ничего!

– Жаба там у тебя, и она душит, вот что.

– Если даже и, – хмыкнул ферит, – То я прав чуть более чем полностью. Рассада этой штуки устойчива, зачем вам её много?

– Да он прав, – кивнула Ирис, – Может даже, парочку возьмём и ладно. Мы же не знаем ещё, удастся ли их куда-то применить, так что негоже переводить. Переводить вообще ничего негоже, а такую редкость тем более.

– Пожалуй, – согласился Нурек, – Если уж припрёт, вернёмся хапнем ещё. Ладно, я полез.

– Нетушки, теперь моя нитка! – фыркнула лисичка.

Самое сложное было вылезти из узкого колодца и тут же распластаться по полу, не поднимаясь больше, чем это позволяли крутящиеся сверху механизмы; по бокам двигались толстенные цепи, такие же как на велогонах, только каждое звено весом в десять кило. Грохот стоял достаточный, чтобы сразу заложило уши, но Ирис и не подумала отступать; она осторожно проползла до ближайшего кустика и достала ножик. Выковыривать нужно было осторожно, дабы под растеньицем осталась цельная блямба, так что на процесс уходило время. Даже лёжа на бетоне под лязгающей стальной лентой, Ирис не могла не залюбоваться на это, называемое растением скорее по аналогии; ровный свет шарика завораживал, напоминая маленькое солнце... Немного отведя взгляд, спайдерфоксиха уставилась на листья мохоцвета, что-то показалось ей подозрительным; она сообразила, что – край листа был срезан. Что его может тут срезать?... Прикинув линию, по которой проходил этот срез, Ирис подвинулась к стенке углубления и продолжила ковырять. Спустя двадцать секунд она почувствовала как что-то блестящее мелькнуло мимо; спайдерфоксиха осмотрелась, затем оглянулась и увидела удаляющееся стальное колесо, крутившееся по центру выемки.

– Какое странное чувство, – заметила она, вылезши, – Когда понимаешь что едва не попала под колесо.

– Какое колесо? – прибалдел Нурек.

Она рассказала, какое. Спайдерфокс зажмурился и помотал ушами; его сильно проняло.

– А да, забыл вам сказать про колесо, – зевнул ферит, и когда трёххвостые вылупились на него во все глаза, добавил, – Шутка! А вообще ты смелое лисо, Ирис.

– К тому же наблюдательное, – добавил Нурек, – В отличие от некоторых...

Таким образом искомая пара образцов оказалась добыта и помещена в сетку для переноски, оставалось только всего-ничего доковылять обратно к машине. На выполнение этого маршброска у троих ушло четыре с пухом часа при трёх пересидках, и к финишу лапы почти отказывались передвигаться. Сразу стало заметно свойство пещер – сначала они кажутся почти не тёмными, со светящимися лианами, а когда наваливается усталость – вокруг темень и сплошные камни. Вдобавок сдешняя атмосфера, не добавляющая бодрости... короче говоря к насосу выходили по стенкам, держась за них дабы не упасть. Зато уж возвращение к базе можно было счесть полностью триумфальным. Напротив входа в контору был замечен Гсач, торгующий пирожками с ягодами.

– Нормально, – сказала Ирис с набитым ртом, – Откуда взяли?

– Зел и Ки откуда-то сверху припёрли, – пожал плечами микур.

– Зел и Ки просто вспушнели, – заметил Нурек, – Я бы на их месте побоялся расхаживать по этой планете.

– Да зря, – сказал Ёня, – Тут все одупляются. Что ты думаешь, кто-то бросится на них с криками аа, шнерки? В то время как Федерация перестала существовать, их ещё в помине не было.

– Пусть и не бросится, – согласился трёххвостый, – Но боком им выйти может.

Ответственные уши "БотвПромСнаба" обрадовались успешному завершению экспедиции и главное увеличению фонда по ╧672; два растения были списаны в счёт помощи при поиске остальных, хотя впринципе каждое тянуло на очень приличную стоимость в дензнаках. Далее следовало как следует отдохнуть и собрать все причастные к теме уши для дальнейшего продвижения; поскольку время реально могло не терпеть, Ирис заменила пункт первый на заваривание очередного порошка, хорошо годившегося для разгона; отсурковаться как следует можно и попозже, решила она. Шнерки скоро объявились с очередной порцией товаров народного потребления.

– Так, вам соль, две ложки, спички три коробка, – раскладывал Зелон, – С вас три тридцать.

– И много набарыжили? – спросил Нурек.

– Достаточно.

– Уге, передостаточно. Вот как раз с этой партии выйдем в ноль.

– И то нитки, – фыркнула Ирис, – Нам ещё размножать то что никогда раньше не размножали. А это стоит столько сколько никогда раньше не стоило... по логике вещей.

– Размножать это? – скосился ферит, – Ну-ну. Могу только посоветовать сразу с этим анекдотом лететь на Аримион. Когда у нас возникали вопросы наподобие а как что сделать, проще всего найти ответ именно там. Не так далеко, шестьсот светогодов.

– Аримион, это – ? – не припомнила Ирис.

– Один из интернациональных миров Союза, находится на квазипланете, – пояснил ферит, – И там просто очень много всего. В том числе и научно-производственных предприятий, готовых брать халтуру.

– Видимо, нам туда, – сказал Нурек.

– Так, – огляделась Ирис, – Шнерки, птицы, а где грызун?

– Грызун тута, – вошёл в помещение Мер, вытирая лапы от какой-то фигни, – Что надумали?

Увидев однако мохоцветы, сквир мало слушал ответ на этот вопрос, рассматривая объекты со всех сторон и даже обнюхав.

– Это таких нам нужна пухова туча? – осведомился он, – Я знаю, где взять.

– Где?! – повернулись на него все.

– На Аримионе, – цокнул Мер, – 34й сектор, Вересковый Лес... Там возле гор их завались.

– Ты был на Аримионе? – удивилась Ирис, – Нас только что туда послали.

– Я его строил, – ухмыльнулся грызун, – А недавно да, был там.

– Ты уверен что это те самые? Посмотри точнёхонько, пожалуйста.

– Во-первых, уверен. Во-вторых, какая разница, если вас и так послали туда.

– На этом собираем хвосты и в дорожку, а то спать охота, – фыркнул Нурек.

Предложение показалось дельным и было поддержано, так что компания отбыла в космопорт, ждать ближайшего рейса на Аримион.

>>>>>

В электричке Херб ехал в глубоких раздумьях; по возвращению из экспедиции у него вообще появилось много тем для подробного обдумывания, так что сие состояние теперь редко покидало лисита. Он раздумывал о том, какие странные обстоятельства сопровождают всю возню вокруг экс-Макшабы, начиная от его встречи с Ирис и заканчивая этим "закислом". Как же отвратно ничего не помнить, мотнул ухом он, хоть бы иметь приблизительное представление... хороша лисёна, пых и нету восьми часов. Впрочем, настолько ли лисёна? Она же не лиситка, раздумывал Херб, и три хвоста – это самое малое отличие; или это я не настолько лисит? Запутавшись, рыжий стал глазеть в окно на простирающееся море леса, перемежаемое полями и гладью озёр – вид родного мира всегда успокаивал. А проходящие навстречу составы со "световыми бомбами" придавали некоторую бодрость, уж чего у них не отнять. Немного разгрузив таким образом голову, Херб также успел мельком полюбоваться на сидящую напротив лисичку, так что вышел на платформу с намерением отправляться в нору и долбить вопросы до тех пор, пока они не будут раздолблены. Платформа находилась на среднем уровне, от неё во все стороны отходили переходы и лифты; лисит пошёл к подвижной площадке, которая маятником переносила хвосты со станции на проходную часть – двигалась она очень плавно и медленно, так что имела только ограждение на уровне пуза. Площадка медленно отчалила от станции, и аккурат в это время Херб вспомнил, может быть и не всё, но отчётливо ощутил себя в то бункере на мёртвой планете. Нахлынувшая волна ощущений была столь сильна, что он полностью потерял ориентировку в пространстве, ничего не видя и не замечая; отмахиваясь от давящих его неописуемых образов, Херб шарахнулся назад и перелетел ограждение.