Текст книги "Научи меня (СИ)"
Автор книги: Людмила Молчанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)
– Я не знаю, – руки совсем опустились. – Миш, я его люблю. Но она...
Миша поднялся из-за стола, к ней подошел и опустился на корточки, обхватывая ее холодные ладошки.
– Как ты понять не можешь. Ты его мать. Не она. Она его бросила.
– Но...
– Не оправдывай ее. Она могла здесь остаться, и на свою мать не обращать внимания. Но не захотела. Ты Кирюху воспитываешь и растишь. Ты его любишь. И он тебя тоже. Это твой ребенок, Кать. Наш. И то, что она его когда-то родила, не делает ее матерью.
А ведь она подсознательно держала дистанцию. Всегда подчеркивала, что не мама. Тетя. Тетя Катя. А вышло так, что Кирилл просто не понимает значения слова мама. У него есть тетя, его тетя, а мама для него что-то непонятное. А ведь Катя могла догадаться, что рано или поздно все так выйдет. Все придет к этому разговору, к этим мыслям, не дающим сомкнуть глаз.
– Не вини себя, – Мишка ее самоистязания заметил. – Ты как раз ни в чем не виновата. А с этой Надей мы что-нибудь придумаем. Все будет хорошо, Катюш.
– Я даже не знаю, где она, – растерянно моргнула девушка, сдерживая подступающие острые слезы. – Где, как...Как с ней связаться. Она только пару раз звонила, в самом начале.
– Тем более. А сейчас прекрати хлюпать носом. Кать, – умоляюще протянул муж, сдерживая улыбку, – ты чего? Прекращай. Я все сделаю.
– Да?
– Да. Ты мне веришь?
– Конечно.
– Тогда не волнуйся. Это наш ребенок. И точка.
Наш.
Наш.
Эпилог
– Убели! Убели ее! Папа!
– Кирилл!
– Я причем? – заорал мальчик, удерживая двумя руками снежно-белую морду хаски. – Я ее даже не трогал!
– Тлогал! – возмущенно топнула ногой девочка и показала брату язык. – Папа, он на меня Кузю натлавил.
– Мы тебя не трогали!
– Кузя, ко мне, – Мишка похлопал по дивану, и собака с радостью и облегчением вырвалась из цепких детских рук. Сев на диван, псина благодарно заскулила. – Кирюха, сколько мне повторять?
– Ну а чего я??? – обиженно протянул Кирилл, состроив сестре страшную гримасу. Она ответила тем же. – Она сама полезла.
– Нет!
– Да!
– Нет! – еще отчаяннее заголосила девочка.
– Да!!! – громче крикнул мальчик.
– А ну-ка цыц! – зычно рявкнул Михаил, с легкостью переорав детский хор голосов. Дети разом присмирели и втянули голову. – Оба. Подошли сюда и сели на диван.
Дети, неохотно передвигая ноги, поплелись к отцу, на ходу успевая втихаря толкать друг друга.
– Расселись в разные стороны, – те также неохотно подчинились. Кузьма выпрямился и состроил серьезную морду. Даже спокойного пса довели, изверги. – Что за концерты? Я вас предупреждал?
– Папа, это все он!
– Ты первая начала лезть! Что ты к нам пристала?
– Я к вам не подходила! – дочь воинственно скрестила руки на груди и засверкала глазами. Вьющаяся прядь упала ей на лоб. – Я иглала!
– Иглала, – издевательский передразнил Кирюха. – Только почему у меня в комнате, трогая мои вещи?
Настя с ответом не нашлась. Обиженно и зло вылупилась на брата, открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыбка. Наконец, решив, что так дело не пойдет, она состроила умильную мордашку и повернулась к папе.
– Папочка! – с претензией косясь на Кирюшу, Настя мило улыбнулась Подольскому. – Скажи ему, папуль!
Три с половиной года, а уже вертит, как хочет. Правда, пока пытается, но это ей всего лишь три! А что будет через десять лет? Пятнадцать? Ужас.
Мишка постарался выглядеть сурово и внушительно.
– Ты зачем к нему полезла, Насть?
– Он Кузю мне не давал!
– А ты его за шкирку тянула!
– Неплавда!
– Плавда.
– Не длазни меня!
– А ты не мямли!
Мишка, не выдержав, закатил глаза и застонал сквозь сжатые зубы. Если этих двоих стравить, то в доме воцарялся хаос. Как назло, Катьки нету, чтобы хоть как-то их сдерживать.
– Вы прекратите или нет? В конце концов! Кирилл.
– Это не я.
– Ты старше. Она девочка, – Настя сразу же довольно откинулась на спинку и засияла улыбкой. – Ты мальчик. Ты должен был уступить. Она же тебя не убила, зайдя в твою комнату.
– Она чуть шкуру с Кузи не сняла.
Правда это или нет, но Кузьма, прижавшийся к его боку, печально гавкнул.
– А ты, красавица моя, чтобы к псу больше не подходила. Пока не научишься с ним вести себя по-человечески. Он живой и ему больно.
– Да я его только погладила!
– Знаю я твое погладила.
– Папа! – дочь была недовольна таким исходом дел.
– Я все сказал.
– Ты невозможный папа! – Настя с ногами вскочила на диван, всеми силами удерживая равновесия, и обиженно надула губы.
– А сейчас невозможная мама даст тебе по шее за то, что ты скачешь на диване.
Невозможная мама как раз открывала дверь и стряхивала с зонтика капельки влаги.
– Я дома! – весело крикнула Катя, и на ее голос все, в том числе и пострадавший непонятно от ого Кузьма, бросились в коридор. – Ого, сколько вас!
– Мама, он мне обижает!
– Мам, она меня достала уже!
Катя вопросительно поглядела на разведшего руками мужа, который с явным облегчением передавал ругающийся клубок детей в ее руки.
– Даже не спрашивай, – открестился Подольский. – Я понял только, что Кузьма им попался под руку.
Пес лизнул ее руку и попытался за нее спрятаться.
– Как весело, – Миша помог ей раздеться и поцеловал в шею. – Ты сегодня не ездил на работу?
– Нет. Завтра на весь день уеду.
– Поели?
– Тебя ждали.
Катя засмеялась.
– Как обычно.
– Как прошло?
– Я добрый преподаватель.
– Зачет, я так понимаю, сдали все?
– Конечно. Так, Кирилл, Настя, расцепитесь и по своим комнатам, – прикрикнула на детей Катерина. Правда, они уже начали успокаиваться и без ее помощи. – Насчет билетов все решил?
– Угу, – как только дети вышли из прихожей, Миша обвил ее талию двумя руками и поцеловал – на этот раз несдержанно, жадно и явно был не намерен в ближайшее время останавливаться. – Через три дня улетаем.
– Это хорошо.
– Кать?
– Ммм?
– Я есть хочу.
Она в последний раз его поцеловала крепко, зная, что до вечера у них не будет времени остаться наедине, и неохотно отстранилась.
– Пойдем. Вечно голодный.
– Мне надо молоко за вредность, – Мишка ее не отпустил, идя следом. – Они все утро как кошка с собакой.
Проходя мимо гостиной, Катя решила заглянуть и проверить детей. Оба мирно сидели на диване, между ними разлегся Кузька, довольно жмурясь, пока рука дочки почесывала его за ушком.
На ее вопросительный взгляд муж только пожал плечами.
– Устали, наверное. Или ты на них хорошо влияешь.
– Конечно.
– Ты на нас всех хорошо влияешь, – подлизывался Мишка. – Успокаивающе.
– Я чувствую, как я на тебя успокаивающе действую.
Подольский слегка отстранился, стараясь не касаться ее бедер.
– Я скучал.
– Меня пару часов не было.
– Я все равно скучал.
– Мам! Можно мне какао?
Миша, только что усадивший ее на стол и почти расстегнувший синюю кофточку, страдальчески застонал и поспешно вернул все на свои места.
– Можно! – крикнула девушка, помогая застегнуть мелкие пуговички. – Сейчас сделаю.
– Эх, блин...
– Ты есть хотел, – спрыгнула со стола, Мишкин свитер расправила и подтолкнула мужа к ванной. – Иди руки лучше мой.
– Я уже не хочу есть.
– А надо. Иди. Остальное вечером.
– Вертите мной, как хотите, – он притворно загрустил, но лукавые смешинки, сверкающие в глазах, портили всю трагичность.
– Мы тебя любим.
– Угу.
– Угу, – подтвердила Катя. – Даже не сомневайся.
