Текст книги "Защитница. Киррана-1 (СИ)"

Автор книги: Любовь Черникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

паника, как вдруг по всей коже разлилось успокаивающее ласковое тепло. Шею и

затылок нежно закололи тысячи иголочек, отдаваясь легкой щекоткой в кончиках

пальцев. Ощущение было настолько приятным, что он не выдержал и широко

улыбнулся, вызвав блаженным выражением своего лица понимающие смешки у

наставников. Но улыбка вмиг слетела с губ, когда внезапно Нааррон осознал, что

Круг Определения горит ровным жёлтым светом, который образовал стену выше

его роста. Одобрительный кивок Агилона вернул на землю и напомнил, что пора

освобождать место для следующего кандидата.

– О, нет! – обречённо прошептал Нааррон, понимая, что Защитником ему

уже не стать.

Опустошенный он едва волоча ноги направился к мудрецам, боясь поднять

глаза на деда. Опасаясь, что такого разочарования тот ему не простит. Вяло

поприветствовав радостных сокурсников, не замечая одобрительного хлопка по

плечу от наставника, он едва сдерживался, чтобы позорно не расплакаться по своей

так и не сбывшейся мечте.

Когда очередь дошла до Крэга, Нааррон, наконец, смог собраться. Стиснув

зубы, новоиспеченный адепт смотрел теперь уже на врага.

Крэг, сжав кулаки, храбро вошёл в Круг Определения. Светло-карие глаза

смотрели прямо на Нааррона, а на губах играла кривоватая усмешка. Шли

мгновения, а ничего не происходило – Круг оставался безмолвным. Улыбка бывшего

друга постепенна угасла, а сам он заметно побледнел. Нааррон даже слегка

обрадовался в тот момент, но тут же испугался недостойных мыслей. Прошла

целая минута, когда контур Круга все же слегка полыхнул красным и погас. Крэг

выдохнул с облегчением и снова засверкал ровными зубами, хотя улыбка его теперь

была растерянной. Будто пытаясь взять реванш за пережитые неприятные

мгновения он повернулся и одними губами шепнул, обращаясь к Нааррону: «Я –

Защитник».

Нааррон встрепенулся, скидывая с себя липкую сеть тягостных воспоминаний.

На самом деле он давно ни о чем не жалел. Спустя годы обучения пришло четкое

понимание, что судьба ученого мужа ему подходит как нельзя более. Для этого он

обладает всеми необходимыми качествами: «А как бы я смог стать Защитником, если

до дрожи боюсь змей и пауков? Да и драться, и ездить верхом совершенно не люблю и

не умею?»

Как и многие адепты-старшекурсники, Нааррон пренебрегал всеми занятиями

по физической подготовке, считая их пустой тратой времени и ограничиваясь утренней

разминкой: «Лучше за это время проштудировать лишний научный труд. Зато мне

отлично дается обработка информации. Я читаю и говорю на семи современных

наречиях и знаю три древних языка на уровне, достаточном, чтобы разбирать

старинные рукописи. Я способен быстро усваивать новый материал и рад трудиться на

благо науки, коей в Ордене к счастью уделяется немалое внимание. Я готов посвятить

жизнь новым открытиям. Так что, не кривя душой, могу сказать, что нахожусь на своем

месте и посвящаю свою жизнь достойному делу». На этой мысли к Нааррону вернулось

былое присутствие духа. Впрочем, ненадолго.

Крэг внезапно развернул коня и приблизился.

– А теперь послушай меня, заучка. Не важно, что там тебе наговорили

Настоятели, но имей ввиду – главный здесь я. И если я приказываю упасть в грязь, то ты

берешь и падаешь, не тратя времени на вопросы, или даже на то, чтобы снять свои

окуляры. Ты меня понял?

Нааррон обиженно засопел:

– Я ношу окуляры, только когда чита… – грубая рука сцапала за грудки и

приподняла над седлом.

– Я ещё не закончил. Мне поручено привезти тебя к цели живым и невредимым.

Первое – я пообещал, а по поводу второго – скрестил за спиной пальцы, так что если не

хочешь провести всю дорогу связанным и с кляпом во рту, советую прислушаться, –

Крэг выпустил Нааррона и погнал коня вперёд по тропе.

Нааррон встряхнулся, одернул хламиду и зло скрипнул зубами. Помолчал

некоторое время, решаясь, но все же отважился:

– Я, смотрю, ты за стенами Ордена забыл, для чего нужны Защитники. Ах да, это

и не мудрено…

Это был тонкий и выверенный удар. Сила Крэга была настолько слаба,

нестабильна, что тот вынужден на каждый курс обучения тратить в два раза больше

времени и по этой причине он до сих пор не смог получить ранг и числился всего лишь

курсантом.

Крэг резко натянул поводья, заставив мерина тоненько обиженно заржать.

– ещё раз, ты, келейная крыса, вякнешь что-либо подобное, и я изобью тебя до

беспамятства!

– Смотри, не перестарайся! – не мог уже остановиться Нааррон. – Моя память

должна быть в полном порядке, когда прибудем на место. Иначе ты провалишь задание

за нас обоих.

Защитник вскинулся было, но осадил себя, зло дал шенкелей мерину и галопом

направился по дороге, заставив Нааррона переживать не лучшие моменты. Душа

адепта едва не распрощалась с телом, несмотря на всю иноходь кобылки, когда он

пытался нагнать попутчика.

Наконец, Крэг натянул поводья, и Нааррон, с облегчением, последовал его

примеру. Провожатый обернулся и махнул рукой, подзывая его ближе. Как бы Нааррон

не противился, он понимал, что придётся бок о бок провести ни один день, а значит

необходимо налаживать мосты. В конце концов, если хорошо подумать, то вся их

многолетняя вражда – не более чем детские обиды, переросшие во взаимную

неприязнь.

– Тс-с-с, – Крэг прижал палец к губам, когда Нааррон приблизился, – слышишь?

– Ничего я, – начал было Нааррон, но увидев грозное выражение лица,

продолжил шепотом, – не слышу.

– Кто-то поднимается по тропе. Там. – Крэг указал наверх, где параллельно

дороге, по которой сейчас топали их лошади, пробегала широкая каменистая тропа,

которую они недавно покинули, свернув на развилке в сторону тракта.

Дорогу и тропу разделяла широкая полоса густого кустарника и искусственно

посаженных деревьев – пешему не составило бы труда пройти напрямик, сильно

сократив путь, но лошадям здесь было не пройти.

– Давай за мной, – Крэг спешился и потянул было мерина с дороги, затем

обернулся и схватил кобылку мешкающего Нааррона за повод.

Они углубились в посадку, и остановились, обогнув заросли колючего

кустарника.

– слезай, – шепнул Крэг и закатил глаза, наблюдая, как Нааррон неловко

сползает с лошади. – Держи, – он сунул ему поводья своего мерина. – Жди меня тут.

Таясь за кустам, курсант бесшумно двинулся вверх по склону в сторону тропы.

– ещё и параноик. Никого там нет, – развел руками Нааррон, обращаясь к

кобылке и мерину, но тут и сам услыхал размеренный цокот копыт – ехали шагом.

Сначала Нааррон решил не ввязываться, но вскоре любопытство взяло верх. Он

намотал оба повода на толстую ветку и двинулся вслед за провожатым, инстинктивно

стараясь не шуметь.

Крэг обнаружился в десятке шагов впереди. Пригнувшись он осторожно

выглядывал из-за ствола дерева. Услышав шаги Защитник обернулся и зашипел:

– Я тебе что сказал? Ломишься, как стадо коров! – сграбастал Нааррона за рукав

и грубо дернул, вынуждая пригнуться.

– Поосторожней!

– Т-с-с! – требование подкрепилось легким подзатыльником, и Нааррон

замолчал не столько выполняя приказ, сколько от возмущения.

В этот миг на из-за поворота показались всадники. Двое. С виду – ничем не

примечательные путники, коих во множестве можно встретить на просторах Великого

Княжества. И все же, их что-то неуловимо отличало от прочих. Что-то, что заставило

Крэга насторожиться и привести в готовность все боевые рефлексы. Нааррон кожей

почувствовал исходящую от него энергию.

Внезапно с другой стороны тоже послышалось цоканье подков – кто-то ехал

этим двоим навстречу.

Всадники насторожились и переглянулись. Один тут же сдвинулся к самой

обочине, а второй прижался ближе к отвесному на этом участке склону, будто они

занимали позиции.

– Там же… – начал было адепт, но Крэг положил руку на плечо Нааррона и

крепко сжал, призывая к тишине.

Всадники замедлили шаг, но продолжили ехать, как ни в чем не бывало, а

Нааррон вдруг понял, что не так. Невзрачная одежда на поверку оказалась накинутой

сверху дерюгой, и плохо сочеталась со статью лошадей, да и посадка с головой

выдавала умелых наездников. Вся маскировка была настолько поверхностной, что

обманула бы разве что деревенскую старуху.

В этот миг на тропе показались оба Настоятеля. Похоже, всё это время они

оставались на том самом месте, где их ждал Крэг в самом начале, и только теперь

решили вернутся в Орден.

Кони Настоятелей шли бок о бок, Махаррон и Агилон мирно беседовали

вполголоса, чуть наклонившись друг к другу. Нааррон было пошевелился, но рука Крэга

крепче сжала плечо, удерживая на месте.

Путники поравнялись с Настоятелями. Проехали мимо. Нааррон расслабился.

Крэг, напротив, выпустив его плечо, схватился за меч.

В этот момент тот, который ехал ближе к склону резко развернулся выбросил

вперёд обе руки. Веером в сторону Настоятелей полетели метательные ножи.

Нааррон вскочил, но его тут же дёрнуло обратно с такой силой, что он с размаха

уселся на пятую точку.

Настоятель Махаррон, успел. Обернувшись, он вскинул руку на мгновение

раньше ассасина, и между Настоятелями и нападавшими выросла огненная стена,

перегородив дорогу. Другой рукой он наклонил голову Агилона к холке лошади. Ствол

дерева на обочине позади них ощетинился дюжиной метательных ножей – к счастью,

ни один не достиг цели.

– Скорее! Надо им помочь! – Нааррон предпринял новую попытку.

– Ты, что ли, поможешь? – Крэг внезапно расслабился, и адепт, негодуя,

уставился на него.

Тем временем бой продолжался. Агилон спешился и принял боевую стойку,

держа наперевес посох, с которым почти никогда не расставался. Сквозь огненную

стену пролетели лошади. Увернувшись от ледяных залпов Махаррона, их всадники

оказались на земле. В полном молчании они обрушились на Настоятелей.

Нааррон затаив дыхание наблюдал, как седобородый Агилон, ловко парируя

удары кривых клинков, едва ли уступает в скорости бойцу лет на сорок моложе.

– Смотри и учись, – усмехнулся Крэг, приметив упавшую челюсть адепта.

В это время Махаррон, глаза которого пылали белым огнем, уже расправился со

своим противником, засыпав все вокруг льдом и снегом, и пришёл на помощь

начавшему сдавать позиции другу. далее бой не продлился и пяти секунд. ещё

некоторое время Настоятели стояли спина к спине, напряженно всматриваясь в

окрестности. Внезапно глаза Махаррона обратились к тому месту, где прятались

Нааррон и Крэг, и он одобрительно усмехнулся.

– Можешь расслабиться, мой друг. Здесь больше никого нет, – Нааррону

показалось, что голос деда прозвучал нарочито громко.

Агилон внезапно весь как-то обмяк, ссутулившись, и оперся на посох,

превратившийся из грозного оружия в средство поддержки для старика.

– Стар я уже для таких развлечений, – он виновато улыбнулся.

– Ничего-ничего! Не прибедняйся, – ободрил друга Махаррон, – выстоять в

одиночку против сагалийского ассасина! Неплохо, для мудреца-заучки, а? – он пихнул

друга в бок так, что тот едва не упал, на миг потеряв равновесие. Оба дружно

рассмеялись, опустившись на большой камень у обочины.

– Эх. Это всего лишь ассасины начального круга – асс-хэпт. Тебе не кажется что

это глупо?

Махаррон кивнул.

– Пора возвращаться в Орден, пока его не оставили без Настоятелей, – он

поднялся и свистом подозвал лошадей. Те, прекрасно вышколенные, тут же вернулись к

своим хозяевам.

Настоятель Махаррон подошёл и осмотрел тела. Сначала аккуратно тронул

каждое носком тяжелого ботинка. Наклонился. Его глаза снова вспыхнули белым

пламенем, которое постепенно сменилось красным. Осторожно, кончиком кинжала он

убрал с лиц мертвецов повязки, обнаружив что один из наемных убийц юная и весьма

привлекательная девушка. Махаррон нахмурился и неодобрительно покачал головой.

Затем выпрямился и резким скупым движением, будто ловил муху, вскинул, согнутые в

локтях руки ладонями вверх. В них ровным светом заплескалось оранжевое пламя.

Непроизвольно вздохнул Крэг, и этот вздох был исполнен вселенской тоски.

Нааррон украдкой взглянул на бывшего друга. Жидкий огонь – прием высшего круга, о

таком недо Защитнику разве что только мечтать.

Две огненные капли скатились на трупы поверженных противников, те тут же

занялись, как сухой хворост. Жидкое пламя пожирало тела абсолютно беззвучно и с

такой скоростью, на которую не был способен обычный огонь. Через несколько минут

от мертвецов не осталось ничего, кроме кучки белого пепла. Сгорела даже амуниция,

включая ножи, мечи и кинжалы. Махаррон, дождавшийся этого момента ногой

раскидал пепел по тропе и пожал плечами, как бы говоря: «А что ещё остается

делать?».

Агилон одобрительно кивнул и осмотрелся:

– Эх, жаль лошади ушли...

– К сожалению, – легкое разочарование мелькнуло на лице главы Северной

башни.

– Теперь они не остановятся, пока не вернутся в родную конюшню. Особая

выучка...

Оба Настоятеля забрались в седла и рысью направились в сторону Ордена.

Выждав ещё некоторое время Крэг поднялся.

– Идем.

Нааррон, спотыкаясь, молча двинулся следом, его знобило, хламида цеплялась

за кусты и мешала передвигаться. Крэг отвязал лошадей и повёл обоих в поводу. Они

двигались вдоль кромки леса. Через некоторое время Защитник остановился,

осмотрелся, затем развернулся, пересек дорогу и пошёл обратно по другой стороне.

Нааррон удивился, но от вопросов воздержался.

впереди показалась развилка и Крэг снова застыл. Он долго и внимательно

прислушивался и всматривался в крутой поворот тропы, которая в этом месте

поднималась гораздо выше и была хорошо видна из-за деревьев. Видимо,

удовлетворившись увиденным, Защитник вывел лошадей на дорогу.

Дальше они поехали верхом. Снова вернувшись на тропу, миновали место

расправы. Здесь они придержали коней и внимательно все рассмотрели. Удивительно,

но никаких следов почти не осталось. Дальше поехали окружным путем. Тропа, виляя,

сначала спустилась, затем снова взобралась наверх и, наконец, вывела к старому

деревянному мосту через провал. Спешно преодолев препятствие, они снова сошли с

дороги на обочину.

– И к чему все это? – не выдержал Нааррон спустя полтора часа пешей прогулки.

– За нами могли наблюдать, – буркнул провожатый, заставив Нааррона

непроизвольно обернуться:

– Они? – он махнул головой назад, имея ввиду давешних противников.

Крэг кивнул.

– Настоятель Махаррон дал знак, чтобы я следовал второму варианту маршрута.

Плохо. Слишком рано.

Нааррон старался не отставать, только сейчас в полной мере ощутив всю

сложность и опасность обрушившегося на них задания.

***

Лошадка мерно перебирала ногами, Нааррон размышлял вслух:

– «Асс-хэпт» – сила, – Крэг заинтересованно покосился. – имеется ввиду, именно

физическая сила. Мастера духовной силы зовутся «асс-хо-хэпт». Они одинаково

владеют, как боевыми искусствами, так и особыми умениями. Есть ещё «асс-пта» – это

так называемые узкие специалисты, виртуозно владеющие какой-либо техникой:

отравители, мастера одного удара и им подобные умельцы. На вершине иерархии

сагалийских ассасинов стоят «хэпт-тан» – великие мастера и главы кланов. Эти

великолепные бойцы и мастера силы духовной. Читал, у них есть подобие ваших

приемов. Всего кланов пятнадцать. Но пятнадцатый появился относительно недавно.

Каких-то лет шесть назад или около того. Да и информация не проверенная, сдается

мне большая часть того, что мне удалось узнать, небылицы.

Крэг слушал его и, в кои-то веки, не перебивал. Дождавшись паузы он задал

вопрос:

– А ты откуда все это знаешь?

– Искал информацию для Настоятелей. Так вот чего я никак не могу понять:

почему они послали против Настоятелей Ордена всего лишь двух ассасинов в ранге асс-

хэпт? Это же попросту нелогично! Получается, они изначально были обречены.

– Все здесь проще, чем палка, – лениво, потянувшись, отозвался Крэг.

Нааррон с удивлением на него посмотрел.

– Может, разъяснишь, раз ты такой умный?

– Хорошо. А к каким же выводам ты пришёл, теоретик?

– Не надо ерничать! – обиделся Нааррон, но любопытство взяло свое. – Ну и?

– Уверен, это была проверка.

– Проверка? Ради проверки, они пожертвовали учениками?!

– Они надеялись, выйти на исполнителей поручения. Это важнее.

– На нас?

Крэг кивнул.

– А зачем им мы?

– Поймать и пытать, чтобы вызнать подробности о нашем задании.

– Поймать и пытать?.. – изумленно прошептал Нааррон, дрожащими руками

вынимая окуляры из внутреннего кармана хламиды. Затем, пришёл в себя, недоуменно

уставившись на них, и сунул обратно.

– К слову сказать, у них почти получилось, – поддел Крэг, припоминая

настойчивое рвение Нааррона помочь Настоятелям.

Адепт непроизвольно заозирался по сторонам. Вечерний тракт, который за

последнюю пару часов неторопливой езды начал казаться уютным и спокойным, как

будто пропитался враждебностью.

– Да не суетись, – поморщился Крэг.

– Вдруг нас кто-нибудь увидит?

– А кто знает, что мы – это мы? Особенно, если поменьше болтать? Теперь мы

просто путники – Нари и Рэн. Я уволился из городской стражи в столице и возвращаюсь

на родину в поисках работы поспокойнее. Не мое это – улицы охранять. Я мечтаю сеять

рожь и жениться, – Крэг осклабился. – За небольшую плату я согласился сопроводить

тебя в Верхние Поля, тем более, что нам по пути.

Нааррон скорчил гримасу: «Да неужели?», подняв одну бровь. Некоторое время

они ехали молча. Затем Нааррон снова не выдержал:

– Но, тогда мне все равно не понятно, что это было за представление?

– Хорошо, так и быть посвящу тебя в детали. Ночью в Северной башне

перехватили шпиона, от которого удалось узнать, что на посланцев готовится

нападение. Махаррон переиграл план и вместо настоящих Хранителя Знаний и

Защитника в ранге, отправил нас с тобой.

– Шпион в Ордене?! Но это невозможно!

– Ему кто-то помог изнутри. Этот кто-то вполне мог разведать о планах

Махаррона, и тот ни в чем более не уверенный, постарался опередить врагов на шаг,

отправив нас в другую сторону. Верные люди тем временем распустят слухи,

правдоподобно объясняющие наше отсутствие. Кроме нас с мелкими поручениями уже

отправили, и думаю ещё отправят и других курсантов и адептов, чтобы ещё больше

запутать возможных преследователей. Для тебя Агилон сочинил легенду, а я вообще

уже неделю как нахожусь вне стен Ордена. Так что формально мы не вместе.

– Хорошо. Звучит убедительно. Но я так и не понял, – тихо повторил Нааррон, –

кто же наши враги?

– Акианский союз, но к сожалению, пока доподлинно не известно, кто из наших

играет на их стороне. Следует учитывать, что они обладают достаточной властью и

богатством, чтобы послать на верную смерть двух сагалийских ассасинов и внедрить

шпиона в самое сердце Ордена.

– Скоро стемнеет, – Нааррон вгляделся в наступившие сумерки.

Вдоль дороги стеной вздымались мощные стволы вековых деревьев.

– Ну и что?

– Пожалуй, пора устроиться на ночлег, пока ещё что-то видно. Сам знаешь, как в

горах темнеет.

– Может, ты ещё и поужинать желаешь? – съязвил Крэг, но потянул повод,

заставляя мерина свернуть с дороги.

– Давненько я не ночевал на свежем воздухе, – пробормотал себе под нос

Нааррон без особой радости и поёжился.

Глава 6

– Еду-у-т! Едут!

Загодя высланных гонцов опередила стайка вездесущих мальчишек. Они бежали

по улице, разнося весть.

Деревенские высыпали из изб, собираясь на площади. Все, как один надели

лучшие одежды из беленого льна. У девушек на шее разноцветьем играли бусы, а

вышивка на сарафанах сверкала бисером. Парни похвалялись удалью, балагурили,

шутили и заигрывали с девками. Те хихикали, особенно бойкие острили в ответ. Приезд

нового Защитника – чем не повод для праздника?

Но радовались далеко не все. Старшее поколение, всматриваясь в околицу,

вполголоса делилось тревожными мыслями.

Наконец, у горизонта заклубилась пыль, а спустя несколько мгновений

показалась кавалькада всадников.

Староста Опорафий махнул рукой, и вперёд вынесли традиционный каравай.

Защитник, входя в свои владения, должен преломить хлеб, что символизирует статус

доброго гостя в доме, прибывшего с миром. Позже Защитник должен будет принести

клятву, обещая верой и правдой защищать вверенную ему землю и людей. По

древнему обычаю клятва эта скреплялась кровью, для этого предлагалась избранная

невинная девушка.

Каравай на белом, расшитом петухами, рушнике держала в руках Апраксия мать

Глафиры. Сама Глафира, белокожая, ладная, с длинной темной косой толщиной в руку –

первая красавица в Золотых Орешках, была бледна и, вопреки обыкновению, не шутила

вместе со всеми. Приструнив свой острый язычок, она скромно стояла рядом с

матерью, потупив взор. Лишь изредка черные очи сверкали, когда она украдкой

смотрела на дорогу из под белой кисеи, прикрывающей лицо. Глафира накануне

шепнула подружкам, что удостоилась великой чести, и теперь те бросали на

счастливицу завистливые взгляды. А ей все равно было до жути страшно. Это тебе не в

ночь Киаланы-заступницы с любимым миловаться.

Всадники на статных породистых лошадях въехали в деревню. Не

останавливаясь, во весь опор пролетели Большую улицу и осадили лошадей, обдав

пылью Апраксию вместе со злосчастным караваем.

– Ой, не нравится мне это, – прошептала Анасташа, крепче сжимая руку Киры. –

Не так Каррон в деревню прибыл, совсем не так! Был один. Коня вел в поводу.

Поздоровался с людьми честь по чести, – она покосилась на дрожащую, как осиновый

лист на ветру, Глафиру.

Всадник во главе кавалькады выглядел внушительно, если не сказать больше. Он

был наделен той самой мужской красотой, в которой безошибочно угадывается

сильная воля и привычка повелевать. Глаза смотрят поверх голов холодно и чуть

презрительно, цвет не разобрать, как это часто бывает у Защитников, но видно, что

светлые. Одет богато. Дорожный кафтан расшит бисером и подрублен собольим мехом,

на ногах сапоги тонкой выделки, на поясе – украшенные каменьями ножны.

Сам статен, широкоплеч, да иных Защитников и отродясь не водилось. ещё

никто не встречал косого, хромого или сутулого. Из под шапки виднелись короткие

светлые, как пшеничный колос, волосы. На вид – уже не юн, но ещё не шагнул в сторону

старости. Зим эдак тридцать – тридцать пять. Защитник был гладко выбрит, ни бороды

ни усов не носил. К вычурному седлу, под стать сбруе, приторочен свернутый кольцами

бич, кои часто бывают у знатных сартогов. Да и буланый под ним просто загляденье:

вона как прядет ушами и бьет копытом, будто и не отмахал стольких верст.

Ни у кого не возникло сомнения, что это и есть – Пасита Защитник. Пасита молча

окинул народ светлыми холодными глазами и презрительно скривился.

Вперёд шагнул Опорафий и, низко поклонившись, произнёс:

– Приветствуем тебя в Золотых Орешках, Пасита Защитник.

пришелец брезгливо хмыкнул и заговорил:

– Вы, черви, или не знаете, как следует встречать своего господина?

По толпе прокатился вздох. Удивленно вскинув брови, Опорафий пожевал

губами, обернулся, обвёл потяжелевшим взглядом народ. Затем слегка развел руками,

как бы говоря: «новая метла по новому метет» и тяжело опустился на колени, показав

всем следовать его примеру.

Народ зароптал. Мужики хмурились и переглядывались. Не привык тутошний

люд гнуть спину перед пришлыми.

Пасита испустил тяжелый вздох:

– Вижу, вас многому придётся учить.

Он спрыгнул с коня, бросив поводья одному из слуг, и направился к толпе,

оттолкнув в сторону оказавшуюся на пути Апраксию, отчего та чуть не выронила

каравай. Следом цепными псами верхом двинулись хмурые сопроводители – по виду

чистые разбойники. Под колючим взглядом нового Защитника жители медленно

опускались на колени, пачкая праздничные одежды в пыли. С лиц сбежали улыбки, и на

площади воцарилась гробовая тишина.

– Ох, быть беде! – прошептала Анасташа, усердно потянув Киру вниз. Та, нехотя,

поддалась, исподтишка зыркнув на Микора. Упрямец продолжал стоять, гордо вздёрнув

подбородок – теперь уже один из всех. Пасита осмотрел склонившую головы толпу.

Заметил бунтаря:

– А я смотрю в деревне и дурачок имеется? – он тихо засмеялся и обернулся к

своей свите, те поддержали его, дружно осклабившись. – Парень, ты глухой?

– Я – Микор, с рождения свободный человек и не перед кем шею не гну. Разве

что Светлому Князю готов кланяться.

– Значит все-таки дурачок, – протянул Пасита, – а какой с убогих спрос? – он

картинно обернулся к прихвостням. – Но вот в чем дело – я в своих владениях дураков

не терплю!

Улыбка в миг сошла с его лица. Без замаха он ударил Микора в челюсть. От

неожиданности парень не устоял на ногах и упал, но тут же начал подниматься,

вытирая бегущую из рассаженной губы юшку. Черные глаза метали молнии.

– Микор, не надо!

Кира схватила друга за штанину, но тот зло стряхнул её руку и встал, глядя прямо

в глаза Защитнику.

– Я смотрю ты, парень, совсем непонятливый? – голос Защитника звучал по

прежнему тихо и ровно. Пасита тяжело вздохнул и могучим ударом в подвздошье

вышиб из Микора дух. Отходя от корчащегося парня, он развел руками.

– придётся начать первый день моего правления с порки. И, да. Я жду

извинений.

Микор поднял голову. Ноздри его раздувались, желваки ходили ходуном. Сжав

зубы, он смотрел на мучителя и молчал. Пасита, подошедший к своему коню и ласково

потрепал по шее. Обернувшись через плечо продолжил:

– Кстати, я разве не сказал? Чтобы наука была крепче, а взаимоотношения

честней, у меня есть правило, от которого я редко отступаю, он повернулся: за

непокорность расплачивается тот, кто рядом. Тот – кто дорог. Взять девчонку! – он

небрежно махнул рукой в сторону Киры, безошибочно определив самого близкого

человека.

– Да что же это такое делается, люди добрые?! – заголосила Анасташа.

Бугаи вальяжно спешились, и, не торопясь, направились к Кире.

Она же вскочила на ноги, оттесняя мать в сторону. Микор испуганно оглянулся и

прочитал на лице избранницы отчаянную решимость. Во её взгляде промелькнуло

недоброе выражение: Кира готовилась дать отпор. Микор едва заметно мотнул головой

и повернулся к Пасите. Слова не шли, застревая в глотке, он еле смог выдавить:

– Прости меня, Пасита Защитник.

Пасита замер и вопросительно приподнял бровь. Микор мешком упал на

колени, буравя взглядом перед собой землю. Кажется, было слышно, как скрежещут от

злости его зубы.

Пасита подошёл и ласково, почти по отечески положил руку парню на голову. Так

он стоял некоторое время и, в раздумьях, смотрел куда-то вдаль. Сжатые губы слегка

шевелились, будто стараясь сдержать улыбку. На миг деревенским даже показалось,

что все не так уж плохо.

– Пожалуй, мне придётся сменить гнев на милость, – Защитник сделал жест

рукой и прихвостни остановились. – Ты сам понесешь ответ за свою дерзость.

Тяжелым ударом ноги он опрокинул Микора навзничь. Толпа ахнула. Кира

ринулась было к другу, но мать поймала её за подол сарафана.

– Куда, глупая! Хочешь, чтобы ему ещё сильнее досталось?

***

«Фьють!» – просвистела плеть, в очередной раз опускаясь на окровавленную

спину.

Наблюдая за экзекуцией широко открытыми глазами, Кира невольно

прокручивала случившееся в голове и никак не могла остановиться. Отдельными

картинами всплывало все произошедшее:

Вот бугаи Паситы приближаются и Микор вскакивает на ноги. Вот он

дерется, с легкостью раскидывая их в стороны – наука Каррона не прошла даром.

Свистит длинный бич и обвивается вокруг шеи. Микор падает, и на него горой

наваливаются разозленные негаданным отпором прихвостни Паситы.

Мужики было хотели вступиться, не выдержав такого произвола, но

Защитник показал свою мощь. Похолодел воздух, зазвенел морозом, заставив легко

одетых по случаю теплой весенней погоды сельчан поежиться. Побелели холодные

глаза Паситы, и вдруг с неба упали острые, как ножи, осколки льда. Те, кто находился

ближе, вскрикнули и отскочили с обмороженными руками и лицами. Но и на этом не

остановился Защитник. Покраснели глаза его, мороз сменился жаром, и на ладонях

вспыхнуло пламя. С дрожью Кира вспомнила огненный шар, который взорвался

почти у самых её ног, опалив подол праздничного сарафана. Жители, как один,

рухнули ниц, хором моля о пощаде, но под тяжелым взглядом постепенно смолкли.

В повисшей над площадью тишине взбешенный собачий лай показался

особенно резким. Волчок даже не лаял – он низко булькал, брызгая слюной. Скалил по-

волчьи длинные клыки. Тяжелая цепь звенела, будка сотрясалась от мощных рывков.

– Усмирите тварь! – рявкнул Пасита и один из его прислужников направился к

собаке, на ходу вытягивая из ножен широкий палаш.

– Волчок! – дёрнулась было Кира, но Анасташа стальной хваткой ухватила за

запястье.

Пес прыгнул.

Свистнула сталь.

Раздался короткий взвизг. Тяжелое тело с глухим звуком упало на землю.

Вокруг медленно расплывалась лужа крови.

Солнце клонилось к горизонту, когда избитого Микора привязали за руки к

двум столбам. Их только что вкопали смурные мужики, понукаемые бойцами

Паситы тут же – на площади – прямо перед домом Защитника. Людям был наказ:

оставаться и смотреть.

Кира, широко открытыми глазами смотрела на небывалое и рыдала в кулак, под

свист гуляющей по спине друга плети.

«Фьють!» – последний удар разрезал воздух, и все, наконец, закончилось.

Пасита покосился на труп собаки и процедил ни к кому конкретно не обращаясь:

– Убрать падаль! – он развернулся и взошёл на крыльцо. Брезгливо окинув

взглядом избу, отворил дверь и вошёл внутрь. Приказ можно было понимать двояко и

мужики, робея и косясь на Защитниковых прислужников, бочком-бочком подобрались

к столбам. Осмелев, срезали ремни, удерживающие руки Микора. Парень застонал,

когда его в полусознательном состоянии, уложили лицом вниз на носилки. Прикрыв

кровящую перепаханную спину чистой тряпицей, чтобы лишняя грязь не попала, бабка

Матрена, сокрушаясь, засеменила рядом. Убедившись, что никто их останавливать не

собирается, потащили бедолагу к знахарке в избу.

Кира было направилась с ними следом, но Анасташа снова придержала её за

руку, незаметно увлекла в задние ряды, так чтобы спины деревенских прикрыли их от

высокомерных сальных взглядов, которые пришлые, покончив с заботами, принялись

бросать на местных девок.

– И куда собралась? – ругалась она в вполголоса. – Матрена и без тебя сдюжит.

Нечего вокруг толчею создавать, только внимание к себе привлечешь, глупая! Да идем

же! – тащила она одуревшею Киру, перед глазами которой снова и снова свистела

плеть, затмив в памяти даже взрыв огненного шара. – Идем, нечего больше тут делать.

Встретили ужо Защитничка! – она не сдержалась и сплюнула на землю. – Чует моя

душа, это только начало...

Истошный визг раздался, когда Анасташа с дочерью уже сворачивали за угол

дома, стоящего на перекрестке Большой и Новой улиц. Обернувшись, Кира увидела, как

сопроводители Защитника подхватили под руки яростно сопротивляющуюся Глафиру и,

приподняв над землей, с гоготом потащили в избу. Та сучила ногами и пыталась

вырваться, но её жалкие попытки вызывали у мучителей только смех. Отец девушки,