Текст книги "Защитница. Киррана-1 (СИ)"

Автор книги: Любовь Черникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

– Давай, родной, – он с усилием поднял тяжелую голову Ветра, – вперёд!

Потерпи ещё немного.

Впрочем, лошадок не пришлось долго упрашивать, животные, почуяв воду, сами

ускорили шаг. Лес кончался, а впереди за деревьями что-то виднелось.

Мельница!

Нааррон обрадовался, что укрытие удалось обнаружить так быстро, но

осторожность взяла верх. Привязав коней к дереву на опушке, он пригибаясь к земле

насколько позволяла больная нога, пересек отделявшее лес от реки пространство,

заросшее высокой сочной травой. На старой мельнице царило запустение. Ей не

пользовались с прошлого года, а то и дольше. Тем лучше. Меньше шансов, что кто-то

внезапно заявится. Здесь было можно с комфортом переждать некоторое время. В

наличии трава для лошадей, загон, крыша над головой и чистая вода. Бурная,

порожистая речка с шумом выворачивала из-за невысокой скалы. Пенясь, катила

круглую гальку вниз: «Похоже мы оказались в предгорьях, но где же именно?».

Нааррон осторожно заглянул в пыльное окно – внутри никого не было. Отпереть

засов не составило труда. Трухлявые доски, не выдержав напора, подались со скрипом

выпуская заржавевшие скобы из своих старческих объятий. Изнутри пахнуло пылью и

сыростью. Обнаружился шкаф с тряпьем, среди которого нашлось затхлые, но

относительно чистые простыни, кое-какая посуда, вполне пригодная для

использования. Две широкие лавки, да поленница у входа, а в ней – вот удача! – Сухие

дрова.

***

Крэг ненадолго пришёл в себя и, что-то невнятно пробормотав, уснул.

– Спи, тебе нужно побольше спать, – Нааррон, приподняв его голову, осторожно

влил в рот теплый травяной отвар, заряженный целительной силой. Остатки допил сам

– ему тоже следует отдохнуть. Дохромал до соседней лавки и свернулся на ней,

укутавшись в пыльные одеяла.

Сон…

Приснилась всякая дрянь, чего и следовало ожидать. За Наарроном гонялись

толпы разбойников во главе с тремя мертвыми ассасинами. Умирающий сотню раз

Крэг, капризно обвинял его в своей гибели, аргументируя это тем, что он, Нааррон,

заучка и слабак. Потом появился гигантский загнутый клинок. Он долго гонялся следом,

пока, наконец, не настиг адепта.

Нааррон проснулся в холодном поту, зубы выбивали дробь, но скорее не от

холода, а от натянутых до предела нервов. Он сел и натянул куртку. Дрова в очаге

превратились в едва тлеющие угли, а за окном царила глубокая ночь. Выходит он

проспал целый день и сейчас, не смотря на головную боль, чувствовал себя почти

отдохнувшим.

Опухшая нога не лезла в сапог, и Нааррон бросил эту затею, решив занятся ей, в

первую очередь, но сначала нужно было проверить друга. Хвала Киалане, Крэг все ещё

дышал, хотя и несколько натужно. Адепт потрогал потный, испачканный засохшей

кровью и жирный от мази лоб – накануне было не до церемоний, мазал все как

придётся – у Защитника был жар. Ожидаемо, сила боролась за жизнь обладателя.

Нестерпимо потянуло на улицу – нужда, дело такое. Облегчаясь за углом, адепт

прислушался, но ничего кроме несмолкающего шума воды, расслышать не удалось.

Нааррон, подумав, спустился ниже по течению, чтобы проверить лошадей у небольшой

рукотворной заводи. Там громко пели цикады, да порой раздавался пронзительный

вскрик ночной птицы. Облака разошлись, и небо смотрело на землю, сияя мириадами

звезд. Напоенный терпким ароматом хвои воздух радовал с каждым новым вдохом,

напоминая, что Нааррон все ещё жив.

Не удержавшись, адепт разделся и вымылся. Его не испугали ни обжигающий

холод воды, ни черная непроглядность её глади. Он радовался, чувству облегчения в

опухшей ноге, наслаждался ощущением покрывающейся мурашками кожи. Он жив! О,

Киалана, спасибо! Вымывшись, адепт прополоскал одежду. Набрал воды в старое

рассохшееся, безбожно протекающее ведро и в большой мех. Хорошо что тот идиот-

воришка нагрузил все запасы на Ромашку. Ясень так и пропал, вместе с содержимым

седельных сумок.

Вернувшись, Нааррон занялся ногой, затем разжег очаг – в темноте меньше

вероятности, что кто-то увидит дым, да и деревенщины побаиваются таких мест, как

это, особенно по ночам. Зная, сколько страшных историй рассказывают о мельницах,

можно было не волноваться, что кто-то рискнет проверять, кто здесь обосновался.

Когда вода нагрелась, он занялся перевязкой, предварительно обтерев тело друга

мокрой тряпицей, смыл кровь и грязь, срезал и сжег испорченную одежду – в сумках

была смена. Раны очистил заново, промыв дезинфицирующем отваром собственного

приготовления, наложил купленную в Красных Горках заживляющую мазь, перевязал.

Мелкие порезы уже затянулись и покрылись свежей розовой кожей.

– На тебе как на собаке заживает, дружище, – беззлобно пошутил адепт, – это

хорошо.

Следовало провести новый сеанс целительства, вот только сначала стоило

поесть.

***

Утром жар усилился, хотя по всем признакам уже должен был прекратиться.

Нааррон хлопнул себя по лбу:

– Плечо!

Увиденное ему не понравилось: края раны почернели, вокруг разлилась

краснота и плоть припухла. – А вот это уже совсем нехорошо, – Нааррон разволновался.

Клинок оказался отравлен. – Идиот! – Адепт метнулся к сумке, – Как же я сразу не

сообразил, это же, сартоги их дери, ассасины! – он спешно перебрал имеющиеся

снадобья и травки и раздосадованно поморщился – не хватало кое-каких компонентов.

А ещё было бы неплохо раздобыть пиявок.

***

Следующий раз Нааррон проснулся уже днем. Доел приготовленную ночью кашу

и осмотрел свою ногу. Мазь хорошо помогла, от опухоли и следа не осталось, а боль

стала вполне терпимой. Проверил Крэга, жар по прежнему не спал, но и не усилился.

Защитник очнулся, шевельнул потрескавшимися губами:

– Пить…

Нааррон напоил друга заряженным отваром, сила у Защитника должна бурлить

через край, тогда организм сможет восстановиться гораздо быстрее.

На третий день Крэг смог подняться с постели. Сначала с помощью Нааррона,

потом и сам, судорожно хватаясь за стены. Правда ограничивался он редкими

походами по нужде, да и это отнимало все его силы. Остальное время Защитник спал.

***

Адепт, помимо прочих забот искал нужные травки, заготавливая их впрок.

Сушил, перетирал, составлял сборы. Теперь он лучше понимал, что может пригодится в

дороге. Что важно всегда иметь под рукой. По утрам удил рыбу в заводи, там же чуть

раньше обнаружились и пиявки, которых он наловил тем же днем, когда лучи солнца,

пронизали воду, сделав её теплой, как парное молоко.

Нааррон, некоторое время решался: сделать это самостоятельно или

использовать лошадей как приманку. Решил пожертвовать собственным телом, но это

того стоило. Видеть надо было физиономию громилы, когда тот в очередной раз открыв

глаза, обнаружил присосавшихся к плечу тварей. Только что не взвизгнул, как кабацкая

девка, которую ущипнули за зад. Нааррон давно так искренне не смеялся, но на

просьбу «убрать эту гадость», ответил твердым отказом.

***

Так в тишине и покое пролетели почти три седмицы. Похоже боги решили дать

им передышку. Нааррон регулярно объезжал окрестности верхом на Ромашке, изучая

местность. Подготавливая пути отхода на случай, если придётся срочно сниматься. Рано

или поздно этот момент настанет, и лучше, чтобы он не напоминал поспешное бегство.

Защитник был с ним полностью согласен. Он все порывался присоединиться, но

оказался слишком слаб, чтобы сесть в седло, что послужило поводом для страданий.

Нааррон же стал поручать ему мелкие дела по хозяйству, чтобы тот не так сильно

маялся. Вместе они продумали план действий, оставалось только точно узнать, где

именно они оказались.

В попытках это выяснить не прибегая к помощи посторонних Нааррон даже

однажды вернулся на полдня пути в ту сторону, откуда пришёл. Но то ли перепутал

направление, то ли вовсе заплутал, но так и не обнаружил старой дороги. Странно, но

они не могли уйти слишком далеко от того места, где на них напали убийцы, хотя все

что он видел вокруг говорило об обратном.

В одну из своих поездок, адепт поднялся вверх по реке и случайно увидел

дымок. Оставив Ромашку в приметном месте, прогулялся пешком, и, подобравшись

поближе наткнулся на стоянку.

Это был небольшой отряд. Семь стреноженных лошадей, паслись поодаль от

лагеря. Нааррону случайно удалось подслушав недовольное бормотание одного из

путешественников. Тот трижды сбегал по нужде, облюбовав камень, за которым

притаился Нааррон. Заставил он адепта понервничать. Стоило ему обойти ненадёжное

укрытие вокруг, как Нааррону пришлось бы отвечать на неудобные вопросы.

***

– Надо уходить! – возбужденный адепт ворвался в горницу и начал спешно

паковать немногочисленные пожитки.

– Что случилось?

– Сюда идут. Пять или шесть человек. Возможно больше. Я понял, они кого-то

ищут.

– Нас?

– Не знаю, но лучше убраться поскорее. Я слышал, двоим из них нездоровится, и

надо бы пару деньков пересидеть под крышей. Думаешь, где они остановятся?

– Думаю здесь, – желтоватые глаза Защитника задумчиво вперились куда-то

вдаль, сквозь стену мельницы. Он тяжело поднялся, едва заметно сморщившись от

боли. – Я готов.

– Сможешь удержишься в седле? Езжай на Ромашке, у неё мягкий ход.

– Посмотрим, – Крэг не стал сразу отказываться, и это насторожило Нааррона.

Возможно, Защитник чувствует себя хуже, чем пытается показать? Хромая и

ощущая себя полной развалиной, тот принялся помогать. За порогом их уже ждали

оседланные лошади – Нааррон подготовил все заранее.

– Что ты сделал с Ветром?! – Крэг потерял дар речи.

– Покрасил. – коротко ответил адепт.

Некогда красавец-вороной теперь выглядел отвратительно. Роскошный хвост

был безжалостно обрезан, та же участь постигла и гриву. Краса и гордость теперь

больше напоминала пегую кудель. Черная лоснящаяся шкура сменилась на бледно-

рыжую с неровными пятнами пегой окраски.

– Теперь он – чалый.

Крэг даже возмущенно обернулся, заслышав нотки гордости просквозившие в

голосе друга.

– Да у Херкона случился бы разрыв сердца! – сам Защитник, судя по

нахлынувшей бледности, сам был не далек от этого.

– Ты ещё себя не видел, – буркнул под нос Нааррон, разглядывая его новые

блондинистые волосы, и добавил громче: – Покрасил как смог, а то нас по нему легко

опознать можно. Не переживай, постепенно смоется и отрастет.

Оставшуюся поклажу навьючили быстро, все лишнее сложили заранее в

маленьком закутке – авось кому пригодится.

– Поедем вниз по реке, там выйдем на проселочную дорогу – я до неё доезжал

и вернулся однажды. Так вот, если повернуть на северо-восток, она выведет на

торговый тракт, который идет до самого Приграничья.

– Предлагаешь примкнуть к каравану?

– А есть идеи получше?

Глава 23

Пасита, сладко потянувшись, сел на постели и понял, что утро давно настало.

Защитник засиделся вчера до поздна, вот и проспал дольше обычного, затревожился,

припомнив, что не убрал Книгу Излома в тайник. Сунул руку под подушку и испытал

облегчение, нащупав рельефный кожаный переплет: «На месте».

С улицы донеслось конское ржание, оголтелый собачий лай, да кто-то будто

ругался.

– И чего расшумелись, сартогские отродья? – буркнул Защитник, выглядывая в

окно.

На дороге по ту сторону площади царило небывалое оживление. Два воза

остановились напротив пустующего дома. Возницы переругивались, а вокруг

ошивались

немногочисленные

деревенские из особо любопытных да

праздношатающихся. Надоедливо тявкала мелкая собачонка, пытаясь цапнуть лошадь

за заднюю ногу.

– Говорил же, зря токмо крюк сделаем! – мужик, сидящий на переднем возу

сплюнул.

– Откуда же я знал, что они так рано уедут. Обычно поспевали, – ответили с

соседнего.

– Обыфно пофпевали, – передразнил его первый, гримасничая, а затем добавил

нормальным голосом: – И сейчас поспели бы, если бы не ты! Короткий путь Кузьмар

подсказал! Дери вас сартоги с вашим коротким путем! И тебя и твоего Кузьмара!

– Хватит ругаться! Поедем ужо потихоньку, – примирительно увещевал второй.

– Вдвоем придётся в лесу ночевать, а все из-за тебя, дурная башка!

– Я и один ездил, – начал было виновник, да первый его перебил:

– Это ж ты без товара! А с товаром что? Положим, от волков отобьемся, а ежели

разбойники?

Пасита подошёл сзади и некоторое время слушал разговор, а потом рявкнул:

– Что здесь происходит?!

Возницы вздрогнули, мелкая шавка заткнула пасть и куда-то ретировалась, за

ней спешно последовали зеваки. Защитник, не глядя, сграбастал за шиворот

ближайшего. Тщедушный мужичок неопределенного возраста, трясясь и вымученно

улыбаясь, залепетал:

– Доброго вам утречка, господин Защитник, доброго…

– Что происходит? – повторил Пасита вопрос.

– Да вот ведь оказия! Люди заблудились.

– Где заблудились? – не понял Защитник.

Ему ответил первый возница:

– Здрав буде, господин Защитник, – мужик вежливо поклонился, – мы на

ярмарку направлялись, поспешали к обозу вашему значит. У нас-то деревенька

маленькая, вот вдвоем всего торговать едем, да опоздали видать. Заплутали по дороге,

– он не удержавшись повернулся к товарищу и снова гнусаво передразнил: – Корофкий

путь!

– Обоз? – Защитник недоуменно наморщил лоб.

Пойманный мужичок охотно ответил:

– Так это, обоз ушёл спозаранку в Птичий Терем на Ярмарку, господин Защитник.

Народ торговать изволит, ужели не можно? – мужичок даже побледнел, испугавшись.

Пасита помолчал. Решил, не стоит перед чужаками показывать, что он на своей

земле не обо всем осведомлён, а потому рассеянно ответил:

– Ах да, обоз... – уточнил: – Так ярмарка сегодня?

– Завтра.

Пасита развернулся и пошёл обратно. Кликнул Харилу, но того ни в сенях, ни на

дворе не было видно. Тин Шноббер старался реже попадаться на глаза, и был тише

воды и ниже травы с тех пор, как уехал его брат. Пасите же было все равно, пока на него

никто не жаловался.

Через час Защитник подъехал к дому Киры. Во дворе хлопотала Анасташа,

женщина поздоровалась вежливо, как обычно, но Пасита никак не мог избавиться от

ощущения, будто в глубине её странных синих глаз затаилось презрение. «Держится,

что княжна. Даром, баба деревенская», – подумал он с легкостью представив женщину

на балу среди придворных.

– Так ведь Кира уехала, – удивилась та.

– Как уехала? Куда?

– Так на ярмарку же.

– Значит на ярмарку… – протянул Пасита, чувствуя, как закипает: «Они все что,

издеваются?»

Он молча развернул Ярого, больше не слушая: «Дрянная девчонка! Как

посмела?!».

Он не поехал домой сразу, отправился на Керунов холм, у подножия которого на

берегу Широкой занялся медитацией. Как всегда это помогло успокоится. Защитник

подумал, почему бы самому не отправиться в город? Выхать решил завтра до рассвета,

тогда как раз к полудню поспеет.

***

Харила, убедившись что за ним никто не следит, направился к дальнему овину и

свернул за угол.

Нариша уже была здесь.

– Любимый! – пышногрудая и изящная бросилась на шею, прижимаясь плотнее.

Он нащупал под сарафаном тонкую талию, которую мог обхватить

заключенными в кольцо пальцами. Мягкие губы припали к его рту в неискушенном

девичьем поцелуе, и Харилу будто молнией прошибло. Тин Шноббер никогда раньше

не был так счастлив. Тихо застонав, приподнял девчонку, добавляя поцелую страсти

напором. Почувствовал, как в грудь уперлись две маленькие ладошки.

– Не спеши так. Ты принес, что я просила?

Густые черные ресницы кокетливо пощекотали щеку, отчего-то напомнив крылья

бабочки-наноха, так напугавшей Харилу в детстве. Девушка отстранилась. Чуть

раскосые карие глаза таили на дне загадку. В Нарише была примесь сартогской крови,

девчонка призналась ему в этом сама прелестно смущаясь...

Настолько прелестно, что Харила едва сдержался, чтобы не задрать ей сарафан

прямо в тот же самый момент, наплевав на сартогскую пра-пра-пра-бабку и все её орду

разом. Каким чудом сдержался и сам не понял: «Да если их женщины хоть чуть-чуть

напоминают Наришу, я пересмотрю выражение сартогская шлю...Тьфу! Что за мысли так

не вовремя лезут на ум? Наверное брат прав. Я – тупица».

– Нет, – Харила досадливо поморщился, – Я подмешал Пасите то сонное зелье,

которое ты дала, но он все равно лег поздно и уже проснулся.

– И что же? Так и не выходил никуда? Даже по нужде?

– Выходил. Я в который раз обыскал всю избу, но так и не понял, куда он её

прячет.

Девушка медленно побрела вдоль стены, будто несколько потеряв интерес.

– Далась тебе эта книга? – не выдержал Харила. – Сказал же – женюсь, веди

сейчас же к отцу!

Он схватил Наришу за руку, разворачивая к себе. Девушка будто и не

противилась, наоборот, снова прильнула, упершись упругими полушариями грудей.

Нежно погладила. Тонкие теплые пальчики невзначай проникла за ворот рубахи. Она

потянулась, приподнимаясь на цыпочки и все равно бы не достала до губ, но Харила

наклонился ниже, заключая прекрасное лицо в ладони. Целомудренно поцеловал, хотя

хотелось бросить на земь…

Нариша снова отстранилась, но взяв за руки, потянула внутрь овина. Усадила там

на колоду. Харила покорно выполнял её молчаливые приказы, и от этого таяло сердце:

«Что-то много этой талой воды скопилось, того и гляди портки прорвет», – подумал

Харила, едва сдерживая тяжелое томление.

– Принеси книгу, – зашептала бесовка касаясь губами уха, – Докажи, что

любишь, – принялась покрывать легкими поцелуями шею. – Я стану твоей, – маленькая

рука скользнула снизу под рубаху, – Даже без свадьбы, – рука двинулась ниже, чуть

сжав его естество.

Харила зарычал и схватил девчонку. Точнее попытался, но та, каким-то чудом

вывернувшись, оказалась поодаль. Улыбнулась, как ни в чем не бывало. Раздался

нежный, будто пение ночной птахи, голос:

– Принеси мне книгу, любимый.

Взмахнув на прощанье ресницами, девушка выпорхнула наружу. Харила было

бросился за ней, но её и след простыл. Как обычно. И как ей только удается морочить

ему голову?

– Нариша! Нариша, ладушка, где ты? – безрезультатно позвал он.

Небось за плетень забежала и смеётся. Харила не стал искать, побрел обратно, в

который раз ругая себя за мягкотелость. Он же тин Шноббер! Он всегда не задумываясь

брал, что по нраву, не взирая на протесты. Хотя тут он кривил душой. И вовсе не всегда.

Да и, скорее, то, что доставалось. Но Нариша…

Они встретились в ночь Киаланы. Тогда-то он впервые и пообещал жениться,

даже не зная её имени. Так ему понравилось, что девчонка его совсем не боится. Не

выражает брезгливости или страха, как прочие девки – Харила знал, что не

красавец, но Нариша так искренне им восхищалась. Даже сама поцеловала первой. С

тех пор и начались их тайные встречи. Девушка была родом из какой-то соседней

деревни, но откуда не сказывала. Говорила – отец очень строгий. Тин Шноббер не

настаивал, да и про женитьбу в тот раз пошутил. Сегодня – обещался всерьез.

Захотелось чего-то настоящего впервые в жизни.

Пайшан, распластавшись на плоской крыше, слушала: «Да когда же он уйдет?

Сын козла и ослицы! Лучше бы продолжал искать тайник. Райхо уже слишком долго

ждет».

Приглушенные мягкой почвой шаги, слышные только её натренированному уху,

наконец, затихли вдали. Девушка, не вставая, нащупала край крыши и, оттолкнувшись

ногами, послала гибкое тело вперёд. Мягким перышком опустилась на землю, не

потревожив и камня.

– Хайшшат вассор! – сплюнув на землю, она утёрла губы. – Воняет, свинья, как

стадо верблюдов.

Пайшан посмотрела на небо. Полдень, люд попрятался от жары, она же,

выросшая в Сагалии солнца не боялась. Самое время помыться, сейчас её вряд ли

потревожат. Девушка направилась было в сторону полюбившихся купален, да вовремя

вспомнила про сарафан. Подол ненавистной одежи она заткнула за ворот, открыв на

всеобщее обозрение хитроумную систему обвязок, удерживающих её самые

смертоносные секреты. Не приведи Саршан-хо кто увидит.

***

Главарь дал команду и на Киру бросились сразу двое. Не мудрствуя лукаво и не

ожидая серьёзного отпора, бандиты попросту попытались схватить её за руки, будто

девку какую-то.

Кира без особого труда увернулась, попутно ударом локтя выбив дух первому –

тому самому «вежливому пареньку», считай мальчишке. Другого – одного из тех, кто

спрыгнул с крыши – отправила на свидание с каменной стеной. Пускай полежит, авось

образумится. Все это под радостную мысль: «Наконец-то!». Но тут же радость

сменилась тревогой. А ну как снова в этот транс скатится? Поубивает, а потом и сама

среди трупов свалится, кто её здесь найдет? Хорошо если городская стража…

Мысли пролетели птицами.

Бандиты навалились скопом, пришлось поспевать – уворачиваться. В руках

мелькали разнокалиберные ножи.

Выпад.

Другой.

Гнусно скалящиеся зубы. Короткий бросок в сторону. Ударом ноги оттолкнула

самого скорого и едва успела упасть на спину, спасаясь от клинка. Кувырок назад,

одновременно поднимаясь на ноги и вынимая из голенища собственный.

«Жало осы». «Таран» вдогонку. Кинжал выбитый из чьих-то мозолистых рук,

бесшумно падает на усыпанную отбросами землю. Уход вниз и рывок с поворотом –

она скорее угадала, чем почувствовала, что кто-то зашёл сзади. В ответ – вопль боли:

– Рука! Дерьмо сартога!

ещё один, баюкая запястье, отползает в сторону.

Много хлопот доставляет жилистый, худой и гибкий, как веревка, мужик. Кира

старалась по возможности не выпускать его из виду. Вынул удавку, в кучу не лезет и все

норовит за спину зайти. Беспокоил и главарь, от него тоже стоит ждать сюрпризов.

Опасный. Бьет редко, больше присматривается.

– Идиоты! Порежете!

Натиск ослаб. Тем временем количество бандитов нисколько не уменьшилось.

Первый уже поднял свой кинжал. Тот, с вывихнутой рукой, переложил нож в другую.

Очухался и «прыгун», вон поднимается, злющий, как орда сартогов. Только Счастливчик

держится теперь поодаль. Грабители больше не спешили. Раз наскочив, отхлынули и

закружили, как вороны подле дохлой коровы. Где-то на грани сознания замаячила

паника: такого у Каррона на тренировках не было!

Механическими движениями на уровне рефлексов, Кира отбивала теперь

редкие и осторожные выпады. Холера, криво ухмыляясь, примерился. Обменявшись

парой ударов, отступил. Кира убедилась – опасен. Ой опасен!

Напали двое. Бросились вместе с разных сторон. Отчаянно. Шаг. Перехват.

Бросок. Наклон, уходя от свистящей дубинки, разворот... Горло обожгло болью. Тот с

удавкой все же улучил момент. К ней ринулся кто-то. Оттолкнула ногой. Забилась

беспорядочно, ничего не соображая. Забыв обо всем, чему учили. Чьи-то руки, уже

шарили по телу не то обыскивая, не то...

Транс.

Звуки стали тише, но четче. Кира замерла, перестав трепыхаться.

– Идиот! Ты её задушил! – давление на горло немного ослабло.

Кира резко открыла глаза.

– Сартог дери! – отшатнулся от неожиданности Холера.

– Глаза! её глаза! – истошно заверещал кто-то.

Удавка снова затянулась. Не обращая внимания, Кира ударила локтем назад.

Ровно один удар. Послышался хруст и давление прекратилось.

– Она! Та самая!

– Про неё говорил Боров!

– Ассасин! Сартогский конь её дери! Ассасин, Керуном клянусь!

– Бежим!

Было светло, и люди не превратились в красные пятна, но двигались медленно и

неуклюже, как сонные мухи. Кира могла бы догнать в два счета любого. Нет! Стоп!

Нужно уходить. Накатило то самое чувство. Нет. Нет. Бежать! Подальше отсюда. Если

она упадет здесь, то бандиты вернутся и попросту её прирежут. Заныли суставы, зубы.

Нет! Не надо!

***

Райхо возвращался на постоялый двор пешком, дав понять собеседникам, что

это якобы прихоть, за которой он ловко скрывает боязнь верховой езды. Но на самом

деле, у него были кое-какие планы, и возня с лошадью в них ну никак не вписывалась. В

городе ему была нужна свобода. Не торопясь, поигрывая тросточкой, он вышагивал по

направлению к Храмовой площади. Сейчас в этом франтоватом хлыще никто ни за что

не признал бы Райхо Справедливого, одного из Хэпт-танов Совета пятнадцати.

Пошитый на заказ наряд, стоивший целого состояния, отлично изменял фигуру,

делая плечи на вид не такими широкими. Из-под светло-серого кафтана выглядывал

темно-синий, расшитый серебряной нитью камзол. Узкие штаны в тон были заправлены

в высокие сапоги из светлой кожи, украшенные квадратными пряжками белого золота –

небывалая роскошь! Отвороты рукавов покрывала тончайшая паутинка серебряного же

растительного узора, под которым таилась стальная смерть в полторы пяди. На голове

красовалась широкополая шляпа с пышным пером. Она так же хранила кое-какие

секреты. Щегольская трость в руках резким взмахом превращалась в грозное оружие.

Райхо, белозубо улыбаясь всем встречным дамам, механически приподнимая

шляпу, а сам думал. Дамы, к слову сказать, не отводили глаз, пожирая взглядами его

персону. Он в Птичьем Тереме уже как неделю, но успел побывать на паре приемов у

градоправителя. Слухи разлетелись, как песок над пустыней, и теперь весь город знает

про столичного чудаковатого холостяка Грейла тин Аларию. Поговаривали, что он

баснословно богат и при том на удивление застенчив, к тому же единственный

наследник рода. Легенда работала, но был в ней один недостаток – она превращала его

в цель, для всех светских хищниц.

Пошла уже вторая неделя, а от Пайшан до сих пор никаких известий. Видать, что-

то у юной асс-хэпт не заладилось. Впрочем, время ещё есть. Зато получен отчет от

Сафуила, ему удалось спасти мальчишек. Вдобавок – приятная новость – один из

старших кланов его стараниями лишился двух весьма опасных и ценных асс-хо-хэпт.

Райхо не испытывал по этому поводу никаких угрызений совести. Такова судьба

ассасина. Или ты лучший, или рано или поздно – мертвый. Убийство своих официально

не поощрялось, но каждый Хепт-тан вел собственную игру, и Райхо не был

исключением. Это и привело его на вершину. Мальчишек, правда, Сафуил каким-то

образом потерял из виду, но обещал найти. Но стоит ещё подумать, достоин ли он

повышения.

Чтобы не терять форму Хепт-тан решил тряхнуть стариной и выполнить пару-

тройку заказов, благо в этом городке их оказалось предостаточно. Перебирая список,

Райхо недовольно хмурился: «Ну нельзя же нанимать ассасина только, чтобы отомстить

за проигрыш на скачках? Или за меха, которые достались другой?» Он никогда не

брался за грязные дела, предпочитая руководствоваться кодексом из прошлой жизни.

Собственно за это Райхо и получил свое прозвище. Другие посмеиваясь, называли его

Райхо Справедливым, пока он не стал во главе новоиспеченного пятнадцатого клана.

Впрочем, прозвище ему нравилось.

Вдруг что-то произошло.

Что-то, что заставило остановиться, ухватившись рукой за стену. Сердце нет, не

колотилось, но будто заныло. Боль напомнила о временах, когда он только учился

проделывать трюки с собственным организмом при помощи собственной воли. Эта же

была в разы сильнее, и Райхо, даже немного испугался.

– Милорд, вам плохо? – две миловидные мордашки появились в поле зрения,

пахнуло жасмином и ландышем. – Вы так побледнели. Поймать вам экипаж?

– Уже все хорошо, – ответил Хепт-тан, быстро взяв себя в руки. – Не извольте

беспокоится, – он натянул на лицо привычное доброжелательное, чуть извиняющееся

выражение. – Немного перегрелся. Жарковато сегодня. – он, хихикнув, указал на небо и

продолжил лучезарно скалиться.

– Вы правы, так и припекает, – чуть с придыханием посетовала брюнетка,

зазывно улыбнувшись.

Тем временем беспокойство усилилось, отозвавшись новым приступом, и Хепт-

тан понял, что делать.

– Миледи, – Райхо приподнял шляпу, отвешивая изящнейший из придворных

поклонов, – Вынужден откланяться, дела не терпят. – он всем видом постарался

показать, как спешит, и что искренне об этом сожалеет,

Когда девушки обернулись, чтобы кокетливо хлопнуть на прощание ресницами,

то с удивлением обнаружили, что того самого милорда тин Аларии нигде нет.

Райхо, свернув в ближайший переулок, быстро зашагал к месту, куда так тянула

сила, и по мере приближения к источнику, боль отступала. Подобное произошло с ним

впервые. Вскоре сердце совсем перестало болеть, но появилось чувство будто на него

уздечку надели и тянут за повод. К сартогам заказ! Выполнит его в другой день, благо

не горит, да и план продуман до мелочей. Хепт-тан стремительно углублялся в

запутанную сеть переулков, контрастируя своей неуместностью с грязными

обшарпанными стенами. Его повадки незримо изменились. От вальяжной походки не

осталось и следа, теперь все движения сквозили грацией дикого зверя.

«Что за город? Сущий лабиринт! Сверни с главной улицы, сделай пару шагов и

здравствуй городская клоака.»

Из-за угла выскочил какой-то парнишка и едва не врезался в Райхо, тот

инстинктивно увернулся, а парнишка, шарахнувшись в сторону поскользнулся на

отбросах. Чудом удержавшись на ногах, он спешно скрылся за очередным поворотом,

сверкнув на прощание наполненными ужасом глазами. У него что-то выпало, а он с

перепугу даже не заметил, так торопился убраться. Райхо нагнулся и подобрал кошель,

взвесил на руке – прилично. Без зазрения совести прикарманив деньги – парень явно

воришка – он пошёл дальше.

ещё поворот. Он у цели. Похоже, здесь на кого-то напали бандиты, но все уже

закончилось. На узкой улочке в тупике среди мусора и помоев валялось несколько тел.

Одно из них было женским.

Что же случилось? Нехорошая догадка заставила кровь заледенеть. Неужели

опоздал? Вдруг один из трупов осторожно поднялся, и Райхо подумал, что вряд ли он,

занося кинжал, планирует оказать девушке первую помощь. На свою беду бандит он не

заметил Хепт-тана, и тот не раздумывая метнул лахир. Метательный нож сам по себе

оказался в руке, после памятной встречи обогатившей его на кошель золотых.

Девушка! Боги, пускай она будет жива!

Райхо метнулся к лежащей на земле девчонке. Кожаная куртка, такие же штаны

и добротные сапоги – все безнадёжно испачкано. Русые волосы торчат как попало,

выбившись из кос. На шее –красная полоса от удавки. Райхо пальцами отыскал

бьющуюся на шее венку и отшатнулся:

– Хайшшат вассор! – его будто ударило молнией. – Сила!

Райхо перестроил зрение и посмотрел на девчонку снова.

– Боги, такого я ещё не видел. Потоки!

Беспорядочная сеть хаотично закрученных силовых линий коконом окутывала

её тело. Красной точкой бился пульс, вторя сердцу: «Не может быть! Как здесь могла

оказаться внучка Махаррона?» Все сходится, перед ним определенно лежала Киррана

тин Даррен.

Райхо схватился за голову и вдруг понял, что потерял шляпу. Наверное, при

столкновении с мальчишкой свалилась, а он даже не заметил. Впрочем, сейчас не до

неё.

Киррана

Выходит случилось то, чего так боялся Настоятель – сила проснулась? Судя по

всему, это её мощный и абсолютно неконтролируемый выплеск он почувствовал почти

за три квартала? Но почему в записке Пайшан про девчонку ни слова?

Хепт-тан быстро проверил остальные тела –мертвы. Он снова склонился над

девушкой и осторожно ощупал, проверив на наличие повреждений. К счастью, ничего

не обнаружил: «Да с таким потенциалом ей много чего не страшно». Судя по потокам, у