Текст книги "На гонках в Ле-Мане"

Автор книги: Луи Бодуэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

VI

Ливень начался, когда Пьер проехал мост Сен-Клу. На автостраде Пьер обогнал несчастного мотоциклиста, не достигшего и семидесятикилометровой скорости, совершенно ослепленного дождем. Он бросил на него быстрый взгляд, поздравил себя с тем, что едет в закрытой машине, но приметил, что мотоциклист одет совершенно не по погоде.

Затем он выругался про себя в адрес «Гордини». Лоретта абсолютно не разбиралась в технике – баллоны были плохо накачаны, тормоза изношены, свечи плохо работали. «Какая телега, – вздохнул он. – Eще хорошо, что она катится».

В Шартре он легко нашел отель «Авианосец». «Странное название», – подумал он, останавливая машину. Дождь перестал. Но Пьер еще больше удивился, когда увидел Кандидо, ожидавшего его в холле. Это был высокий худой парень лет восемнадцати, с открытым лицом и смелым взглядом черных глаз. На нем был тренировочный костюм и кеды. Рядом стояла спортивная сумка. Сен-Жюст не мог скрыть удивления.

– Странная одежда для работника отеля...

Кандидо улыбнулся и объяснил:

– Я закончил дежурство и собираюсь на тренировку.– И добавил: – Я ведь футболист. Играю центральным нападающим в «Шартр-Велоспорт» – клубе третьей лиги. Через час я должен быть на стадионе. Но я успею вам все рассказать.

Первое впечатление Сен-Жюста было благоприятным. Право же, этот Кандидо был очень симпатичным и, несмотря на свой акцент, изъяснялся на хорошем французском, точно выбирая выражения. Парень был бесспорно умен.

Сен-Жюст огляделся. Они стояли друг против друга в банальном холле тихого маленького провинциального отеля. Он сказал Кандидо:

– Где бы мы могли спокойно поговорить?

Кандидо пожал плечами и ответил:

– Думаю, что спокойнее всего нам будет в вашей машине.

Мысль была неплохой. Подхватив свою сумку, Кандидо бросил ее на заднее сиденье и занял место рядом с Сен-Жюстом.

– Это произошло сегодня утром часов в одиннадцать, – объяснил он. – Они сняли два сообщающихся номера, а я убирал в одном из них. Я отчетливо услышал голос, который говорил: «Я собрал вас здесь, а не в Париже или Ле-Мане, потому что здесь нас никто не увидит. Вот о чем идет речь: по причинам, которые касаются лишь меня, я решил, что через пятнадцать дней в Ле-Мане некоторые машины не должны финишировать и тем более выиграть».

В этот момент я, как дурак, уронил свою метлу, и тот же голос сказал: «В соседней комнате наверняка какая-нибудь горничная. Франк, пойди-ка выстави ее оттуда – пусть идет убирать в другие место».

Когда Франк, здоровый черноволосый парень с тонкими усами, велел мне уйти, я притворился, что не знаю французского, и ответил ему по-португальски. К моему большому удивлению, он ответил мне на моем же языке и спросил, давно ли я во Франции. Я ответил, что пятнадцать дней. Он успокоился и сказал мне по-португальски, чтобы я уходил. Затем вернулся в другую комнату, и я слышал, как он сказал: «Порядок... Это какой-то португальский мальчишка, который не понимает ни слова по-французски».

– Это все? – не удержался разочарованный Сен-Жюст.

– Нет, – ответил Кандидо с упреком. – Иначе я не позволил бы себе беспокоить вас.

Он задумался на минуту, как будто подыскивал слова, и продолжал:

– Итак, я вышел. Но, поскольку я любопытен и все это меня заинтересовало, я зашел в другую комнату, также примыкавшую к той, где происходило совещание. Я знал, что в стене есть вентиляционное отверстие. Встал на стул и прислушался. К сожалению, я слышал лишь обрывки фраз. Тем не менее – и именно это заставило меня позвонить вам – я услышал, как тот, кто, по-видимому, был главным, сказал: «Так запомни, Франк. 25 мая в полдень ты встретишься с Франсуа в отеле «ПЛМ».

Затем, поскольку они стали говорить тихо, я слез со своего стула и спрятался в кладовке, где хранятся метлы, чтобы постараться разглядеть их, когда они будут выходить. Это почти напротив их номера. Я прождал довольно долго, не меньше четверти часа. Сначала вышли трое. Франк, тот, который говорил со мной по-португальски, потом невысокий, коренастый парень с лицом, изуродованным, как у боксера, и молодой, со спортивной осанкой, очень красивый. Через две минуты вышли еще двое: азиат – китаец или японец лет пятидесяти, но высокий, и человек среднего роста, чье лицо я не разглядел. На нем была ковбойская шляпа, и пол-лица закрывали огромные темные очки. Это единственный, кого я не смогу узнать, если увижу.

Кандидо закончил свой рассказ и с беспокойством взглянул на Сен-Жюста, ожидая его реакции.

Сен-Жюст очень заинтересовался рассказом. Но, будучи осторожным, спросил Кандидо, сам не заметив, что перешел на «ты».

– А почему ты думаешь, что эти ребята готовят преступление? Может, они просто хотят устроить махинацию, подкупив гонщиков.

Кандидо честно признался, что он об этом не подумал. После паузы он заметил:

– В таком случае я не понимаю, зачем они принимали такие меры предосторожности.

Это была разумная мысль, и Сен-Жюст оценил ее:

– Я вижу, что ты много читаешь детективных романов.

Кандидо признался, что пользуется этим для изучения французского языка.

Чем дольше длился разговор, тем больше молодой португалец нравился Сен-Жюсту. В свои восемнадцать лет он рассуждал весьма здраво. Однако, не желая поддаваться растущей в нем симпатии, Сен-Жюст спросил:

– Еще один вопрос. Почему ты не обратился в полицию?

Кандидо улыбнулся, словно предвидел вопрос, и не без юмора ответил:

– Вы забываете, что я всего лишь португалец.

Он говорил без горечи и злости, но замечание это растрогало Сен-Жюста, и ему стало немного стыдно. Он спросил, стремясь быть приветливее:

– А почему ты обратился ко мне?

– В отеле хозяин читает «Суар» и оставляет ее мне, чтобы я совершенствовался в языке. Я читаю ваши статьи. У вас добрые мысли, и я подумал, что надо попросить вас заняться этим делом.

Время прошло, и Кандидо нужно было отправляться на стадион. Личность молодого португальца интересовала теперь Сен-Жюста почти так же, как это леманское дело. Он включил мотор:

– Я отвезу тебя на стадион, и по дороге ты мне расскажешь о себе.

Кандидо не знал своей матери, а что касается отца, то он год назад погиб на строительстве. Тому же, что Кандидо нашел место в отеле «Авианосец», он обязан был прежде всего своим качествам... футболиста.

– У нас хорошая команда, – объяснял Кандидо, – и у нас есть все шансы попасть во вторую лигу – прославить «Шартр-Велоспорт». Как центральный нападающий я играю неплохо и с начала сезона забил двадцать три гола. Месье Дюброй, мой хозяин, помешан на футболе. Он президент клуба болельщиков и друг президента клуба «Шартр-Велоспорт». Вот так я и получил работу в отеле. Премиальные за игры помогают мне пополнить мой бюджет, и я могу готовиться к экзаменам в школу отельных служащих. К тому же месье Дюброй пообещал мне помочь получить французское подданство.

Они подъехали к стадиону. Сен-Жюст остановил машину.

– 25 мая – это послезавтра, – сказал он. – Сможешь ли ты приехать в Париж и пойти со мной в отель «ПЛМ» в полдень? Ты единственный, кто может узнать Франка и его сообщников.

Кандидо беззаботно пожал плечами:

– Спросите у месье Дюбройя. Вряд ли он будет возражать. Во-первых, ему польстит познакомиться с парижским журналистом, кроме того, он неплохой человек, и, наконец, меня больше используют как футболиста, чем как работника отеля. Нет, я не думаю, чтобы он возражал.

Кандидо легко выскочил из машины и улыбнулся Сен-Жюсту:

– Постарайтесь его увидеть, и спасибо, что приехали.

Он хотел уже захлопнуть дверцу, когда Сен-Жюст сказал ему:

– Я возвращаюсь в отель. Я оставлю тебе записочку с информацией о своих дальнейших планах.

Кандидо кивнул головой, схватил сумку и быстрым, легким шагом направился к стадиону.

Сен-Жюст возвратился в отель и поговорил с месье Дюброем. Он соответствовал портрету, нарисованному Кандидо. Славный пятидесятилетний человек в расцвете сил, немного честолюбивый – лацкан его пиджака украшали полдюжины ленточек. Он был необычайно польщен знакомством со столичным журналистом и угостил его вином.

Поскольку Сен-Жюст был уверен, что Кандидо ничего не говорил своему хозяину о леманской истории, он сымпровизировал:

– Я готовлю в настоящий момент статью о португальских рабочих во Франции, и Кандидо показался мне весьма интересным. Не смогли бы вы прислать мне его в Париж 25 мая на весь день?

Дюброй, как и предвидел Кандидо, не возражал:

– Это отличный, умный и серьезный парень, Я помогу ему в получении французского подданства. – И прибавил: – Конечно, я согласен, чтобы 25-го он поехал в Париж. Поскольку эта поездка, наверное, не помешает ему сыграть два последних матча сезона, которые очень важны для клуба, я не вижу никаких препятствий.

Сен-Жюст поблагодарил, спросил, какой самый подходящий утренний поезд, а затем попросил бумаги и конверт.

– Тот, который приходит на вокзал Монпарнас в 9.45, самый быстрый, – ответил Дюброй, протягивая бумагу.

Сен-Жюст набросал несколько слов Кандидо, чтобы уточнить время и место свидания, и, раньше чем заклеить конверт, вложил туда две бумажки по сто франков. «От газеты «Суар» за информацию и на расходы», – приписал он. Потом пожал руку хозяину и сел в машину. Время приближалось к шести, и он не хотел заставлять ждать Лоретту.