Текст книги "На гонках в Ле-Мане"

Автор книги: Луи Бодуэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

XXI

Происшествие с Кандидо доконало Сен-Жюста. Он чувствовал тяжесть в голове, глаза слипались, ноги подгибались от усталости.

Конечно, преступление предотвращено, но все его усилия казались ему напрасными, а итог ничтожным!

«И все эти трудности, пролитая кровь – все это лишь для того, чтобы позволить надутому от сознания собственной важности миллиардеру одержать победу. Какая нелепость!»

Если бы Пьеру не надо было ждать Гримбера и все ему рассказывать, он бы бросился на первую попавшуюся постель и забылся сном. От его воинственности ничего не осталось.

В ожидании Гримбера Сен-Жюст отправился к «Игл» – расспросить о Левисе. Гонщик был в полном порядке.

– Он вернется на трассу около одиннадцати, – сказал довольным тоном один из механиков. – Слава богу, потому что Стоун бессменно за рулем с двух часов ночи и очень утомлен.

Сен-Жюст заявил, что он страшно рад, но в глубине души ему было совершенно безразлично, победит «Игл» или потерпит поражение. Он слишком устал.

Придя в комнату Фабиена, он с удивлением обнаружил там комиссара.

– Я думал, вы в постели, – сказал он Ронжье. Глядя на полицейского, Сен-Жюст отметил про себя, что тот так же измучен, как и он.

– Я хотел попросить вас о небольшой услуге,– смущенно произнес Ронжье. – Предполагаю, что всю эту историю вы напечатаете в своей газетенке?

Сен-Жюст подтвердил.

– Когда будете писать о Новали, можете вы умолчать о том, что он был полицейским, и не упоминать его имени? —У комиссара был очень несчастный вид.– Он, конечно, совершил ошибку. Но он расплатился за нее. А ради его жены и ребятишек было бы лучше назвать его просто Франсуа. Как вы думаете?

Ронжье был добрым малым, а его доводы вполне убедительны. Сен-Жюст ласково похлопал его по плечу:

– Будьте спокойны, в «Суар» будет идти речь о снайпере по имени Франсуа.

Лицо комиссара прояснилось:

– Спасибо. Я вам отплачу тем же. Теперь я могу спокойно поспать.

Сен-Жюст спал сидя за столом, когда в кабинет вошли Риотт и Гримбер.

– Давайте обойдем трассу, чтобы я имел представление об атмосфере состязаний. Разбудим его, когда вернемся, – сказал Гримбер Риотту.

Пьер выпрямился, потянулся и извинился. Он взглянул на часы: десять. Короткий сон его не разморил, наоборот, в голове прояснилось. Он выпил кофе, который ему налил Риотт, и подробно рассказал Гримберу о неудавшемся преступлении.

Затем он провел его по трассе, чтобы показать все важные для этой драмы места. Гримбер все время что-то записывал. Сен-Жюсту была знакома эта привычка, и он ценил эту тщательность в работе. Отличный репортер, Гримбер относился к числу добросовестных журналистов.

Пьер знал, что Гримбер считает его сумасбродом, но в то же время всегда защищает перед Гонином. Он был рад, что исключительное право на эту историю передает такому человеку, как Гримбер.

Когда они возвращались в комнату Фабиена, Сен-Жюст подал Гримберу идею:

– Не мешало бы вам съездить в Сомюр к Ричардсону в замок, где он расположил свой штаб. Вчера он распорядился, чтобы его не беспокоили до одиннадцати часов, если только что-нибудь не случится. Я знаю, что сегодня утром руководитель команды хотел ему позвонить, когда умер Танака. Но, поскольку с Левисом все обошлось, не стал этого делать. Поездка займет у вас не более часа. Вы сможете таким образом застать Ричардсона врасплох и понаблюдать за его реакцией. Будет интересно узнать, например, угрожали ли ему накануне гонок.

Гримбер согласился:

– Отличная идея.

Он повернулся к Риотту. Тот понял без слов:

– Я отвезу вас.

– Нет ничего лучше для здоровья, чем хороший душ!

Так говорил Фабиен Сен-Жюсту. Детектив действительно был в прекрасной форме.

– Надо сказать, – добавил он, – что я позволил себе пару часиков поспать. Это тоже пошло мне на пользу.

Сен-Жюст признал, что душ может взбодрить и его. Уходя, Фабиен сунул ему свою бритву и крем для бритья:

– Воспользуйся случаем и сбрей свои ужасные усы. Тебе не нужно больше маскироваться... Враг обращен в бегство.

Пьер провел пальцем по щетине, украшающей его верхнюю губу.

– Буду рад от них избавиться, – сказал он, а затем добавил:—Ты отвезешь меня потом в больницу. Не следует забывать о бедном Кандидо.

– У Кандидо сильная контузия плеча, а не перелом ключицы. Так что в больницу ехать не надо. В полдень он вернется на трассу вместе с Левисом. Мне сказал об этом Ронжье.

В гонке по-прежнему лидировала «Игл». Левис наконец сменил Стоуна. Если ничего не случится, она победит.

В комнате Фабиена появился Гримбер. Он был у Ричардсона и рассказал ему о готовившемся преступлении.

– Это произвело на него впечатление? – поинтересовался Сен-Жюст.

– Он не выглядел удивленным, ответил Гримбер. – Ричардсон очень хитер и высказался неопределенно: «Мои успехи вызывают зависть; возможно, кто-то хотел мне навредить. Может быть, также первая крупная победа турбинного мотора – если мы все-таки победим – нанесет удар по производству поршневых моторов, и поэтому наш успех был для многих нежелателен».

Гримбер достал из кармана три конверта:

– Ричардсон поручил мне поблагодарить вас троих от его имени...– он указал на Пьера, Фабиена и Кандидо.– И вручить вам три чека на тысячу долларов каждый.

Не давая им времени опомниться, он сказал в заключение, взглянув на часы:

– Через полчаса я уезжаю в Париж. Статью напишу в поезде.

Сначала Сен-Жюст хотел отказаться от награды, но, видя радость Кандидо, сдержался.