Текст книги "Обновлённая любовь (ЛП)"

Автор книги: Лорен Ашер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Глава 44

Джулиан

Несмотря на все мои попытки отвлечь Далию от текущей ситуации, я не раз за ночь замечал, что она погружается в свои мысли. Мне неприятно видеть, как она накручивает себя, но я мало что могу сделать, находясь в тюремной камере.

Я знаю, что она сожалеет о том, что призналась мне в чувствах. Так же как я знаю, что она планирует бороться со мной на каждом шагу, пока либо она не примет правду, либо я не сдамся.

Я все еще плох в разговорах, поэтому вместо того, чтобы давать ей обещание, которому она все равно не поверит, я молчу и крепко прижимаю ее к себе, пока Робертс не вернется.

Помощник шерифа не спеша идет к нам, останавливается перед дверью и поворачивается к Далии.

– Бен рассказал мне о розыгрыше, который вы планировали. Извините, что я все испортил.

Засранец не выказывает ни малейшего сожаления.

– О каком розыгрыше он говорит? – спрашиваю я.

Она поднимается со скамьи и вытягивает ноги.

– О глупом.

Робертс прислонился к решетке.

– Далия планировала, что тебя бросят на заднее сиденье патрульной машины и отвезут к дому твоей матери с включенными сиренами, чтобы поднять шум среди всех соседей.

Хотя моя мама с радостью сняла бы все это на камеру, я бы умер от смущения, даже не дойдя до подъездной дорожки.

Он пожимает плечами.

– Жаль, что я разрушил план Клубничной Милашки.

Щеки Далии вспыхнули.

– Не называй ее так, – огрызаюсь я.

Его губы кривятся.

– Задел за живое?

Я заставляю себя закрыть рот.

Далия смотрит на меня целых десять секунд, не моргая.

– Клубничная Милашка?

Мои руки упираются в боки.

Она хмурится.

– То есть то, под каким именем я записана у тебя в контактах, это не «Отродье Сатаны»?

Mierda². Неудивительно, что она сомневается, стоит ли влюбляться в меня, если считает, что записана в моем телефоне именно под таким именем.

Робертс отпирает дверь с особым блеском в глазах.

– Вы оба свободны, хотя не уверен, что вы почувствуете это, когда увидите своих матерей.

– Gracias por eso, pendejo⁸⁶, – бормочу я себе под нос.

Далия плетется за мной, пока Робертс ведет нас через участок. Она затягивает неизбежное, просясь в туалет и выпивая по стаканчику воды, что только сильнее подстегивает Робертса.

– Удачи, – он возвращается к своему столу, где может с ликованием наблюдать за реакцией наших матерей.

Далия вздрагивает от выражения лица матери, когда мы подходим к ним.

– Мама.

– Не здесь, – шипит она, прежде чем выйти на улицу. Еще темно, а значит, мы не могли провести в камере слишком много времени, хотя казалось, что прошла целая вечность.

Далия следует за матерью с опущенными плечами, а моя сцепилась со мной локтями и посвистывает.

– ¿En la camioneta de tu papá? ¿En serio?⁸⁷

– Ма.

– Не думала я, что ты такой.

Я спотыкаюсь о свои ноги.

Она со смехом шлепает меня по руке.

– Все в порядке. Эта развалюха много повидала за эти годы, так что не мне судить, хотя хорошо, что ты ее отремонтировал.

Я вздрагиваю всем телом, когда мы выходим на улицу и видим, как Роза поднимает руки вверх и негромко кричит, а глаза Далии опускаются в пол.

– Я лучше тебя воспитывала.

Далия вздрагивает.

– Я ожидала чего-то подобного от твоей сестры, но от тебя? Nunca en mi vida⁸⁸.

– Perdón, Mami⁸⁹.

– Завтра утром об этом будет знать весь город.

Далия выглядит такой же взволнованной этим, как, наверное, и я.

Роза разводит руками.

– Что я скажу, когда Отец Энтони спросит, как я отношусь к тому, что моя дочь попадет в ад за добрачный секс?

– Сделай одолжение, спроси его, там погода жаркая круглый год или нет, чтобы я могла заранее подобрать соответствующие образы.

– Далия Изабелла Муньос! ¡No empieces conmigo!⁹⁰

Мама подталкивает меня.

– Пойдем, спасем Далию, пока она не передумала переезжать сюда.

Слишком поздно для этого после ее звонка по поводу «Арчер».

– Роза! – мама хлопает в ладоши. – Давай расслабимся. Они же дети. Кто знал, что так все обернется.

– Дети? Я родила Далию, когда была в ее возрасте.

– И ты очень хорошо ее воспитала – не считая этого маленького инцидента в машине, – моя мама обхватывает подругу детства и направляется с ней к машине. Готов поспорить, что за две минуты она уговорит Розу прекратить свою тираду.

Я обхватываю Далию за талию и веду к тротуару, а не к маминой машине.

– Что скажешь, если мы пройдемся пешком?

Ее взгляд несколько раз перебегает с маминой машины на меня, пока она кусает внутреннюю сторону щеки.

– Хорошо.

Далия молчит, пока мы идем к закусочной. Я выдерживаю всего шестьдесят секунд, прежде чем нарушить молчание.

– Твоя мама действительно верила, что ты бережешь себя для брака?

– Если и верила – а я почти уверена, что так оно и было, – можно с уверенностью сказать, что больше не верит.

Я вздрагиваю.

– Она меня возненавидит.

– Возможно. Ты – человек, который украл у ее девственной дочери билет на небеса.

– Уверен, что ты заработала себе поездку в ад в один конец много лет назад, но ладно, я возьму на себя вину за твое падение с небес.

– Это так неловко, – простонала она. – Что все подумают?

– Что самое время, черт возьми.

Она останавливается на полпути.

– Нас застукали за сексом на парковке. Это точно не скандал года, – я прижимаю руку к ее спине и слегка подталкиваю.

– Никто не знает, что мы вместе.

– Теперь знают.

– Джулиан, – умоляет она, но о чем, я не знаю. Она обхватывает себя руками. – Между нами ничего не получится.

– Из-за большого расстояния или из-за твоих проблем с доверием? – комментарий вырывается, прежде чем я успеваю его сдержать.

Ее шаг замедляется, как и дыхание.

Я потираю лицо с проклятием.

– Мы разберемся с этим.

До конца прогулки никто из нас больше ничего не говорит, что дает мне время разобраться в ситуации.

Ожидал ли я, что Далия оттолкнет меня, когда поймет, что чувствует ко мне? Да, ожидал, но все равно разочарован тем, что она так легко отказалась от нас из-за нескольких проблем с расстоянием.

Я уже не тот парень, которого она ожидала увидеть. Я изменился, и если мне придется бороться с Далией на каждом шагу, чтобы доказать ей это, то так тому и быть.

К тому времени как мы добираемся до парковки закусочной, в моей голове уже начал формироваться план.

– Ты голодна? – я отпираю машину и открываю пассажирскую дверь.

– Нет, – от ее длинного выдоха образуется облако конденсата.

Я хватаю ее за бедра и сажаю в кабину, прежде чем она успевает ступить на подножку.

Как только двигатель зашумел, я включил обогрев.

– Тебе нужно что-нибудь съесть.

Она морщит нос.

– Обязательно.

Сообщение получено громко и до боли ясно.

– Так это и есть твой план? – мой вопрос не дает покоя.

Она хмурит брови.

– Что?

– Оттолкнуть меня, потому что ты предпочитаешь избегать своих чувств по отношению к нам.

– Я… я не знаю.

– Думаю, да.

Ее ноздри раздуваются.

– Раз уж ты такой умный, почему бы тебе не сказать, о чем я думаю?

– Мне не нужно уметь читать мысли, чтобы понять, что ты боишься.

– Я не боюсь, Джулиан. Я чертовски напугана.

На моем лбу появляются морщины от нахмуренных бровей.

– Я не хочу влюбляться в тебя.

Мое прерывистое дыхание совпадает с ее.

– Я не хочу ни в кого влюбляться. И точка. В прошлый раз это чуть не уничтожило меня, и я не уверена, что смогу пережить такую боль снова, – под конец ее голос дрогнул. – Ты заслуживаешь того, кто будет тебе доверять, а я не уверена, что смогу это сделать, когда не могу доверять даже себе.

Боль в моей груди превращается в настоящую сердечную боль.

– Я не могу забрать ту боль, через которую ты прошла, как бы мне этого ни хотелось, но я могу пообещать, что никогда не причиню тебе такой же боли, как он.

– Слишком поздно для этого, – она не может выдержать мой взгляд дольше секунды.

– Далия, – я обнимаю ее за подбородок, несмотря на боль, пронизывающую мою грудь. – Я не собираюсь сдаваться, потому что ты этого от меня ждешь.

– Потому что тебе нравится вызов?

– Потому что ты мне нравишься настолько, что я понимаю, что за тебя стоит бороться.

Она смотрит в окно.

– В январе я возвращаюсь в Сан-Франциско для съемок нового шоу.

Я в курсе, поскольку последние несколько часов провел в тюремной камере, обдумывая этот факт.

Но что ты собираешься с этим делать?

Каким-то образом за короткий промежуток времени я перешел от планирования остальной части своей жизни в Лейк-Вистерии к тому, чтобы поставить все на кон ради женщины рядом со мной. Потому что если Далия хочет вернуться в Сан-Франциско, то я планирую поехать с ней, и никакие «против» в мире меня не остановят.

Я потянулся к ее сжатой руке.

– Когда мы сообщим маме новость о переезде, сделай мне одолжение и скажи, что ты в меня влюблена. Это поможет смягчить удар.

Ее затуманенные глаза задевают что-то в моей груди.

– Ты же не можешь всерьез рассматривать возможность переезда.

– Могу.

– А как же твоя компания?

– Оказывается, я лучше построю дом с тобой, чем тысячу домов в одиночку.

Она отворачивается, шмыгая носом.

Я беру ее за подбородок и поворачиваю ее голову к себе.

– Что из того, что я влюблен в тебя, тебе непонятно?

– Та часть, где ты отказываешься от всей своей жизни ради меня.

– Жизнь без тебя вряд ли можно назвать жизнью, так что я ни от чего не отказываюсь, отправляясь за тобой в Сан-Франциско.

– Нет, но, оставаясь со мной, ты отказываешься от шанса иметь собственную семью, – она смотрит на свои колени, как будто там хранятся все секреты мира.

– Так вот в чем дело?

Ее лицо остается равнодушным, но вена на шее пульсирует.

Почему ты не подумал об этом раньше?

– Ты думаешь, я буду жалеть о том, что я с тобой, потому что ты не можешь иметь собственных детей?

– Я знаю, что так и будет, потому что однажды это уже случилось.

– Я уже говорил тебе, что не хочу иметь детей таким образом.

Она качает головой.

– Я уже не первый раз слышу, как кто-то говорит мне это.

Я могу найти сотню разных способов сказать ей, что она мне не безразлична настолько, чтобы выбрать ее, но ни один из них не будет иметь значения, пока я не найду способ показать ей это.

За: Она может счесть мой список романтичным.

Против: Она может отвергнуть меня в любом случае после того, как я раскрою один из своих самых больших секретов.

Заткнись и покажи ей.

Я достаю телефон и открываю приложение для заметок.

– Вот.

Она берет его у меня и читает первые несколько строк текста.

– Ты сделал список «за» и «против» в отношении меня?

Я киваю.

– За: Она плохо играет в шахматы. Серьезно? – она морщит нос.

– Я не виноват, что ты каждую партию начинаешь с открытия ферзевой пешки. Меняй тактику время от времени.

Она возвращается к списку.

– За: Она мне нравится настолько, что я тоже хочу поступить в Стэнфорд, – она смотрит на меня несколько секунд, не моргая. – Ты выбрал Стэнфорд из-за меня?

– Да. Тебе нравилась Калифорния, а мне нравилась ты, так что все было логично.

Она качает головой в недоумении.

– Как долго ты его составлял?

– С тех пор, как ты начала участвовать в конкурсе «Клубничная Милашка».

Она моргает.

– Это было более десяти лет назад.

– Я в курсе.

– Но почему?

– Принятие взвешенных решений – это мой конек.

Она пролистывает список, бормоча про себя.

– Здесь есть вещи, которые я больше не делаю.

Знаю. К сожалению, я унаследовал от своей матери любовь к ностальгии, и мне так и не удалось ее преодолеть, что является единственной причиной, по которой я так и не смог удалить список, сколько бы раз ни пытался.

Спустя еще несколько минут она добирается до конца.

– У тебя только один минус.

Против: Она может никогда не полюбить меня в ответ.

– Постепенно мои «против» начали переходить в колонку «за».

Ее смех звучит как всхлип.

– Это смешно.

– Нет, Далия, это любовь.

– Ты согласился на отношения без обязательств, зная, что твои чувства могут никогда не стать взаимными? – в ее голосе сквозит неверие.

– Да.

– Почему?

– Некоторые люди стоят того, чтобы ради них рискнуть.

Ее нижняя губа подрагивает.

– Жизнь без тебя была чередой плюсов и минусов. Рисков и наград. Черного и белого с очень малым количеством оттенков серого. Но потом ты вернулась и щелкнула во мне выключателем, наполнив мой мир красками после десятилетнего затмения, и я не собираюсь отказываться от этого. Не сейчас. Никогда.

Слезы скапливаются в уголках ее глаз.

– Ты можешь не верить моим словам сейчас, но я не остановлюсь, пока ты не поверишь. Так что продолжай свои попытки оттолкнуть меня, но ты уже знаешь, основываясь на нашей истории, что я не остановлюсь ни перед чем, чтобы доказать, что ты ошибаешься.

Глава 45

Джулиан

Поездка к Далии проходит спокойно. Большую часть пути она смотрит в окно, а я сосредоточен на дороге. Несмотря на желание поговорить с ней, я сдерживаюсь и молчу, не желая усугублять ее страдания.

Только когда я подъезжаю к ее дому, она наконец-то заговорила, удивив меня.

– Мне очень жаль.

Я быстро моргаю.

– Что ты…

– Я знаю, что ты хороший парень – возможно, лучший из всех, кого я встречала, – даже если ты сводишь меня с ума, – она крутит одно из своих колец. – Твой список. Боже. Не могу поверить, что ты потратил более десяти лет на его составление.

– Двенадцать лет, но кто считает?

Ее подбородок дрожит.

– Может быть, если бы у меня все было по-другому, мы могли бы…

– Остановись.

– Но…

– Нет. Я не хочу выслушивать оправдания, которые ты придумывала всю дорогу.

Ее мышцы напрягаются.

– Ты не можешь игнорировать очевидное.

– Рад, что мы наконец-то на одной волне.

Она смотрит в сторону.

– Что тебе нужно? – спрашиваю я.

– Время? Немного еды и хороший сон? Честно говоря, я едва могу соображать, не говоря уже о том, чтобы говорить, когда я так измотана.

– Хорошо, – я могу дать ей время… хотя бы один день.

Ее плечи опускаются от тяжелого вздоха.

Я беру ее за руку и целую тыльную сторону ладони.

– Все будет хорошо.

– Это ты так говоришь.

– Только потому, что я не остановлюсь, пока так не будет.

Она бросает на меня последний взгляд, прежде чем выпрыгнуть из машины и помчаться к своей парадной двери.

Я не помню, как доехал до дома, потому что все это время провел в собственных мыслях, перебирая все, что мне нужно было выяснить.

Тишина встречает меня, как похоронный марш, когда я вхожу в свой дом и направляюсь на кухню, чтобы разогреть еду. Я успеваю съесть несколько кусочков, прежде чем мой телефон жужжит на мраморной стойке от нового сообщения Лили в групповом чате Муньос-Лопес.

Лили: Из голубков в тюремщиков за одну неделю.

Она прикрепляет фотографию нас с Далией в камере. Роза отправляет ссылку, по которой можно записаться на исповедь к Отцу Энтони, а моя мама в ответ отправляет GIF с сердечками и сообщение.

Mама: Как Бонни и Клайд.

Рафа: Они оба погибли в перестрелке.

Mама: Вместе.

Рафа: Напомните мне, чтобы я никогда не влюблялся.

Я отвечаю, попросив всех удалить фото с телефонов и в чате, а затем отправляюсь в участок, чтобы нанести Робертсу второй визит за сегодняшний вечер.

– Так скоро? – Робертс прислонился к стойке.

– Скольким людям ты отправил фотографию?

– Только Лили.

– Удали ее со своего телефона.

– Я сделаю это, как только репортер сообщит мне цену за фотографию.

– Сколько ты за нее хочешь? – я огрызаюсь.

– Десять штук.

Я отрываю листок для записей из блока.

– Напиши мне свой номер, и я переведу деньги в течение часа.

Его брови подпрыгивают.

– Ты даже торговаться не будешь?

Я указываю на стикер.

– Номер.

– Пусть будет двенадцать тысяч.

– Я снижу свое предложение до семи, если ты не прекратишь болтать.

Его улыбка сходит на нет, когда он рисует каракули на бумаге, а затем передает ее мне.

Я убираю листок во внутренний карман пальто.

– Удаляй.

– Сейчас?

Я постукиваю ботинком по полу. Он вздыхает, достает свой телефон и показывает мне весь процесс удаления улик.

Как только он заканчивает, я выхожу из участка, пишу Далии сообщение о том, что позаботился о фотографии, и отправляюсь к себе домой. Пока я добираюсь до дома, Далия все еще не ответила ни в групповом чате, ни на мое единственное сообщение, что на нее совсем не похоже.

Когда я принимаю душ и ложусь в постель, ужин лежит у меня в желудке, как булыжник.

Ты найдешь способ сделать так, чтобы все получилось, напеваю я себе в темноте.

Осталось выяснить, как.

Большую часть следующего утра Далия проводит, спрятавшись в своем кабинете, поэтому у меня нет возможности увидеть ее, пока она не появляется на собрании команды, назначенном более недели назад.

Изначально я думал о том, чтобы уладить свои дела с командой наедине, но отсутствие доверия со стороны Далии и ее попытки избегать меня представляют собой уникальную проблему, которую мне нужно решить.

Чтобы показать Далии, что я не сдамся, потребуется гораздо больше, чем просто обещание переехать в Сан-Франциско. Мне нужно внести некоторые необходимые изменения в свою жизнь, начиная с того, что я откладывал уже много лет.

Далия мысленно вышла из обсуждения двадцать минут назад, как только Райдер, Марио и я приступили к рассмотрению логистических вопросов, связанных с перестройкой Лейк-Вистерии. Она проводит время, делая наброски для своей линии декора, и я несколько раз отвлекался на ее умения.

– Мы со всем разобрались? – спрашивает Марио.

– Да, – я смотрю на Райдера. – Ты можешь остаться здесь, когда Марио уйдет?

Он кивает.

Далия вносит последние изменения в свой дизайн, после чего убирает планшет под мышку и поднимается с кресла.

– Мне нужно, чтобы ты осталась, – говорю я ей.

Ее лицо искажается от смущения, когда она возвращается на свое место.

– Увидимся на следующей неделе, – Марио приподнимает подбородок, прежде чем выйти из конференц-зала.

– Что случилось? – спрашивает Райдер.

Я сажусь обратно.

– Я тут подумал…

Стул Далии скрипит, когда она ставит локти на стол и наклоняется вперед.

Мой руководитель проекта заправляет карандаш за ухо.

– О чем?

Я прочищаю горло.

– Мне нужна помощь.

Ее глаза расширились.

– Что бы вам ни понадобилось, я – к вашим услугам, – он не колеблется, что застает меня врасплох.

– Ты не знаешь, о чем я хочу попросить тебя.

– Неважно. Вы многое для меня сделали, так что я согласен на все.

Я моргаю. Далия кажется не менее шокированной, ее взгляд скачет между нами двумя.

Райдер продолжает:

– До того, как вы приняли меня на работу, я боролся с возвращением к гражданской жизни после последней службы. Когда я проходил собеседование, я жил в своей машине и боролся с посттравматическим стрессовым расстройством.

Я скрываю, что вздрагиваю.

– Я не думал, что все было так плохо.

Далия протягивает руку, чтобы сжать его ладонь, после чего опускается обратно в кресло.

– Вы не единственный гордый человек в городе, босс, – говорит он с небольшой улыбкой.

– Нет, но он самый гордый, – говорит Далия.

Я бросаю на нее строгий взгляд.

Мягкий смех Райдера не соответствует его суровым чертам.

– Я многим вам обязан, так что если вам нужна моя помощь, я с радостью ее предложу.

Нижняя губа Далии дрожит.

Дерьмо.

Я сражаюсь между застенчивостью и благодарностью, а потом оказываюсь где-то посередине.

– Ты мне ничего не должен.

– Вам нужна моя помощь или нет? – спрашивает он.

– Его просьба – достаточное доказательство, – выражение лица Далии стоит каждой унции гордости, которую я теряю, делая то, чего учился избегать.

– Да, мне нужна твоя помощь, – мои плечи расслабляются, и напряжение покидает мое тело.

– Скажите мне, что вам нужно.

– Между нами, кое-что произошло, из-за чего мне придется переехать в следующем месяце, поэтому мне нужно реструктурировать компанию таким образом, чтобы она могла работать без моего присутствия.

Его брови приподнимаются, в то время как брови Далии хмурятся.

– Вы переезжаете? – спрашивает Райдер.

– Да. Несмотря на то, что я буду участвовать в совещаниях дистанционно и прилетать раз в две недели, чтобы все проверить, мне нужна твоя помощь в повседневной работе и наблюдении за ситуацией.

Губы Далии приоткрылись.

Райдер кивает.

– Конечно.

– Отлично. Вот что я подумал… – я обсуждаю свою идею с Райдером, пока Далия наблюдает за происходящим. Он высказывает свои соображения и дает множество полезных советов, а я корректирую свой план с учетом его опыта. Далия дает несколько советов, которые я принимаю во внимание.

После часа реструктуризации операций «Lopez Luxury» Райдер встает и хлопает меня по спине.

– Никогда не думал, что увижу день, когда вы наконец решите делать то, что лучше для вас, а не для компании, – он бросает взгляд на Далию. – И, наверное, я должен поблагодарить вас за повышение и прибавку к зарплате.

Ее щеки окрасились в мягкий розовый оттенок.

– Я не имею к этому никакого отношения.

– Конечно, – Райдер кивает.

Упрямая, я шепчу одними губами.

Райдер показывает мне большой палец вверх.

Мы оба знаем, что Далия – единственный человек, который может убедить меня изменить всю структуру моей компании, но она не хочет признавать такую вероятность, потому что это лишь поставит под угрозу ее слабые аргументы.

Райдер выходит из конференц-зала, и Далия встает, чтобы последовать за ним, но я прижимаю ее к двери, прежде чем у нее появляется шанс вырваться.

– Я еще не закончил с тобой.

Она демонстративно поднимает глаза к моему лицу.

– Чего ты хочешь?

– Твое мнение – хорошее начало.

Она возится с одним из своих колец.

– Ты действительно думаешь о переезде в Сан-Франциско?

– Неужели последний час ни о чем не сказал?

Она сверкает глазами.

Я вздыхаю.

– Как долго ты собираешься бороться со мной?

– Столько, сколько потребуется, чтобы убедить тебя, что все это большая ошибка, – ее остекленевшие глаза полны неуверенности, и мне становится не по себе, когда я понимаю, как сильно она молча страдает от своей тревоги.

– Хочешь поговорить об ошибках? Отлично. Давай поговорим о них.

На ее лице мелькнуло удивление.

– Было несколько причин, по которым я оттолкнул тебя все эти годы назад. Горе. Стресс, связанный с управлением компанией, испытывающей трудности. Мой страх, что мы никогда не выдержим большого расстояния, и все остальные препятствия, стоящие на нашем пути. Но самой большой ошибкой было то, что я считал, что тебе будет лучше без меня, потому что я недостаточно хорош. Я позволил своей низкой самооценке и неуверенности в себе встать на пути к тому, чего я хотел с тобой, и будь я проклят, если позволю тебе совершить ту же ошибку. На самом деле я запрещаю тебе ее совершать, потому что не хочу тратить еще десять лет на то, чтобы ждать, пока ты одумаешься.

Она несколько раз моргнула.

– Я всегда буду бороться за наши интересы, даже если это будет означать борьбу с тобой в процессе, – я целую ее в макушку и выхожу из кабинета, прежде чем понимаю, что не могу так поступить, оставив любимую женщину одну, чтобы она смирилась с тем, что я сказал.