Текст книги "Обновлённая любовь (ЛП)"

Автор книги: Лорен Ашер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

Глава 27

Далия

Легко провести остаток утра в нашем собственном маленьком пузыре, пока мы забираем инвентарь для фестиваля и едем обратно к озеру Вистерия. Пока Джулиан включает наши любимые песни со времен школы, а я напеваю слова во всю мощь своих легких, время летит незаметно, пока мы едем обратно в город.

Меня охватывает странное чувство, когда Джулиан убирает свою руку с моего бедра, и я тоскую по его прикосновению, пока мы едем к парку, где будет проходить Праздник урожая.

Мы оба находимся в разных концах парка, пока помогаем его маме со всем необходимым для завтрашнего мероприятия. Джулиан держит свое обещание не прикасаться ко мне на людях, хотя несколько раз я замечала, как он смотрит на меня со странным выражением на лице.

Проснувшись в субботу, я была приятно удивлена тем, что во мне бурлит волнение, а не чувство тяжелого страха. Это хороший знак, которым я планирую поделиться со своим психотерапевтом во время нашей следующей сессии, и которым я планирую воспользоваться сегодня, отправляясь на Праздник урожая в утреннюю смену.

В это время мало кто интересуется бунуэлос⁵⁹, поэтому я развлекаю себя тем, что наблюдаю, как Джулиан с трудом управляется со стендом с чампуррадо⁵⁸.

– Все в порядке? – спрашиваю я, когда он ругается про себя по-испански.

Он вытирает лицо тыльной стороной ладони.

– Отлично.

– Эй, мистер. Поторопитесь! Я теряю терпение, – кричит десятилетний ребенок из конца очереди.

Я смеюсь, когда несколько человек начинают его поддерживать.

– Слава Богу, у меня никогда не будет детей, – бормочет он себе под нос.

– Не будет? – удивительно, что мне удалось произнести это слово, учитывая, как сильно сжимается мое горло.

– Только не говори мне, что ты их хочешь после того, как все утро слушала их визги.

Я откусываю огромный кусок от бунуэло несмотря на то, что мой желудок сворачивается, пока Джулиан пробирается через очередь детей со скоростью улитки. Несколько детей, расплатившись с ним, подходят к моему стенду, и я кладу каждому по мини-бунуэло и предлагаю макнуть их в напиток, который приготовил Джулиан.

– Это отвратительно, – нос Джулиана подергивается.

– Ты даже не пробовал.

Ребенок следует моему совету, и его глаза загораются.

– Это потрясающе! – он поднимает руку вверх.

Я даю ему пять, а затем поворачиваюсь к Джулиану.

– Я же говорила.

– Никто не любит всезнаек.

– Я хочу попробовать! – блондинка, которую я видела с Аланой выскакивает из-за группы детей и протягивает мне стодолларовую купюру

– Э-э-э одну секунду, – я открываю кассовый аппарат и пытаюсь найти ей сдачу.

– Не беспокойтесь об этом, – глубокий мужской голос заставил меня повернуться, чтобы увидеть блондина, которого я видела с ней раньше.

Как его звали? Эл?

Я держу хрустящую купюру в воздухе, чтобы он ее видел.

– Она дала мне сто долларов.

– Оставьте ее себе на колледж, – маленькая девочка подмигивает.

Хотя мне льстит, что она считает меня достаточно молодой для студентки колледжа, меня слегка беспокоит, что она раздает сотни, как один доллар.

– Ты дочка Аланы? – я бросаю немного теста во фритюрницу.

– Да! Я Ками.

– Вы знаете мою невесту? – спрашивает мужчина – возможно, Эл.

– Да. Мы втроем вместе учились в школе, – я показываю большим пальцем на Джулиана, который хмурится на мужчину напротив меня.

– Ты не говорил мне об этом, Джулиан, – говорит Эл.

– Ты и не спрашивал, – скучающим тоном отвечает Джулиан.

Хм.

– Вы знакомы?

– Я ремонтировал его дом в прошлом году, – говорит Джулиан.

– Да.

Жених Аланы протягивает мне руку.

– Каллахан Кейн.

Каллахан, чертов Кейн?

Я оказалась в присутствии члена американской элитной семьи и даже не подозревала об этом. Если Деклана Кейна, старшего внука основателя компании «Кейн», можно сразу узнать по количеству статей, опубликованных о его становлении генеральным директором, то Каллахан Кейн долгие годы оставался вне поля зрения прессы и не привлекал к себе внимания.

Если бы я была наследником крупнейшего медиаконгломерата и империи парков развлечений «Dreamland», я бы тоже хотела держаться подальше от посторонних глаз. Эти репортеры злобные, и лучшей мишени, чем три красавца-миллиардера, не придумать.

– Я понятия не имел, что вы учились в школе с моей невестой, – говорит Каллахан.

Я вновь обрела контроль над собой.

– Мы с Джулианом не были в числе крутых ребят.

– Нет?

– Мы были немного заняты тем, что висели на доске почета и все такое.

– А-а-а. Понятно, – он наклоняет голову, и его глаза прищуриваются так, что я слишком хорошо понимаю, о чем идет речь. – Подожди. Ты тот дизайнер интерьеров, у которого еще есть свое шоу на телевидении?

Мои щеки пылают.

– Ага.

– Я так и знал! Моя невеста – большая поклонница твоего шоу.

– Правда? – я, кажется, пискнула.

– О, да. Она просмотрела все твои выпуски перед ремонтом дома.

– Это мило, – мои нервы сдают, потому что чертов Кейн смотрит мое шоу.

Его улыбка не вызывает ничего, кроме тепла.

– Я не знал, что ты из этих мест.

– Родилась и выросла здесь, – я поднимаю большой палец вверх, как полная неудачница.

– Планируешь задержаться в городе на некоторое время между съемочными сезонами?

– Конечно.

Джулиан напрягается.

Каллахан хлопает в ладоши.

– Это отличная новость, потому что мой брат и его жена хотят купить здесь недвижимость, и я уверен, что им понадобится местный дизайнер интерьеров. Я знаю, Айрис будет в восторге, если ты сможешь помочь им.

Я? Проектировать дом, принадлежащий семье Кейнов? Боюсь, я могу упасть в обморок от одной только мысли.

Взгляд Джулиана мог бы повысить температуру в мире на несколько градусов.

– Она занята.

– Она может говорить за себя сама, – я поворачиваюсь к жениху Аланы с небольшой улыбкой. – Возможно, к тому времени, когда это произойдет, я уже буду занята съемками, но даже если так, я все равно с удовольствием помогу вашей семье.

– Далия! – Алана бросается к нам. – Я должна была догадаться, что в этом году ты будешь работать на стенде с бунуэлос, – она обнимает меня, а затем хватает Ками за руку и оттаскивает от прилавка. – Я же говорила тебе, никаких сладостей до обеда.

– Но Кэл сказал, что все в порядке.

Алана бросает на него взгляд.

– И даже сейчас?

Он поднимает руки вверх.

– Попробуй сказать ей «нет», когда она делает это.

Как по команде, девочка выпячивает нижнюю губу и шевелит ею, заставляя меня смеяться.

Алана бросает на меня полусерьезный взгляд.

– Не поощряй ее.

– Он прав. У меня не было бы ни единого шанса сказать ей «нет».

– Когда у тебя будет ребенок, ты поймешь.

Моя улыбка исчезает, когда холодное чувство ужаса овладевает мной.

– Уверена, что так и будет, – удается мне сказать, несмотря на невидимую веревку, обвивающую мое горло.

Выражение лица Аланы быстро меняется на то, которое я слишком хорошо знаю.

– Все в порядке?

Голова Джулиана резко поворачивается в мою сторону.

Я нацепила ту же фальшивую улыбку, которую носила во время съемок всего последнего сезона моего шоу.

– Ага. Все в порядке.

Мой телефон вибрирует в заднем кармане. Я достаю его и читаю имя, прежде чем повернуться к Джулиану лицом.

– Эй. Не мог бы ты присмотреть за стендом на секундочку?

Брови Джулиана хмурятся.

– Все в порядке?

За последний час он уже в третий раз задает мне один и тот же вопрос, и, хотя мой ответ не изменился, его озабоченность возросла.

– Надеюсь, что да. Сейчас вернусь, – я в последний раз машу ему через плечо, а затем ухожу в сторону ряда киосков.

Я не отвечаю на звонок Джейми, пока не оказываюсь вне поля зрения и слуха посетителей праздника или волонтеров.

– Хэй! – хотя мы с Джейми работаем вместе не так давно, но всякий раз, когда она повышает настолько голос, я понимаю, что что-то случилось.

– Привет.

– Итак… – говорит она. – Клянусь, я бы не позвонила тебе, если бы не посчитала это важным.

– О? Все в порядке?

Она делает паузу, самую долгую в моей жизни.

– Нет.

– Что случилось?

– Вчера вечером Оливер был пойман папарацци у клуба в Вегасе.

– Хорошо, – кислота поднимается к горлу.

– Я думаю, что все это было инсценировано.

– Что инсценировано?

– Не знаю, как это сказать.

Такое ощущение, что я проглотила камень.

– Что происходит?

– Он тайно женился.

– Прости. Кто тайно женился?

– Оливер.

Я зажмуриваю глаза, когда у меня начинает кружиться голова.

– Мне жаль, Далия. Мне бы не хотелось сообщать тебе эту новость, но я подумала, что ты заслуживаешь того, чтобы услышать ее от человека, который находится на твоей стороне.

Мое дыхание вырывается короткими рывками. Покалывание в левой руке заставляет меня задуматься о том, не наступила ли у меня остановка сердца или очередной приступ паники.

Джейми перекладывает какие-то бумаги на другом конце телефона.

– Согласно статье в газете «Голден Гейт», он сошелся со своей школьной возлюбленной во время семейной поездки в Швейцарские Альпы пару недель назад.

– Оливия Кармайкл? – удивительно, что я смогла вымолвить хоть слово.

– Да, но…

Я перестаю ее слышать. С моим звоном в ушах это вообще невыполнимая задача.

Мать Оливера не умолкала, рассказывая о том, что это Оливия его бросила. По тому, как Кресвеллы говорили об идеальной родословной дочери Кармайклов, можно было предположить, что семья занимается разведением лошадей, а не людей.

Уверена, она сможет подарить ему идеальных детей, которых он и его мать хотят.

Ярость быстро сменяется шоком. Мои эмоции всплывают на поверхность, более хаотичные и опасные, чем бушующая волна.

Удивительно, но я не расстроена из-за Оливера.

Я злюсь на себя.

– Спасибо за новости, Джейми, – говорю я, несмотря на сдавленность в горле.

– Я уже обзвонила своих людей, которые занимаются пиаром. Многие фанаты поддерживают тебя в социальных сетях.

– Это хорошо.

Ее долгая пауза напоминает мне предсмертный крик.

– Но из-за всего, что происходит в СМИ…

Стук у меня в ушах не может заглушить ее следующую фразу.

– Телекомпания отказывается от сотрудничества. Они не хотят ввязываться во всю эту драму.

– Но… – мой голос дрожит.

– Мне очень жаль. Я изо всех сил пыталась спасти ситуацию, но они решили, что для тебя будет лучше выбрать другую компанию.

– Конечно. Я все понимаю, – я стараюсь сохранять спокойствие.

– Дай мне время, чтобы найти идеальный дом для твоего шоу.

– Верно.

– Я серьезно, Далия. Ты талантлива, и когда все уляжется, люди будут умолять работать с тобой.

Я ценю ее веру в меня, но катастрофист во мне сомневается, что после всей этой драмы кто-то в индустрии подойдет ко мне даже с десятифутовым микрофоном.

Это говорит твоя тревога. Я пытаюсь рассуждать сама с собой.

Так ли это, или я просто пытаюсь быть реалистом после того, как потеряла шанс на сотрудничество из-за Оливера?

– Мне нужно идти, – я кладу трубку и ухожу с праздника. Почти все предприятия в городе закрыты, кроме одного.

«Last Call».

Выбор между тем, чтобы выплакать все глаза или пойти в бар, не вызывает сомнений, хотя я уверена, что потом буду жалеть о своем решении.

Ты не должна заглушать свою депрессию алкоголем.

Завтра я планирую разобраться со своими чувствами, но сегодня мне нужен перерыв. К тому же несколько стаканчиков не приведут меня в упадок.

Или я просто на это надеюсь.

Запах несвежего пива заставляет мой нос морщится, но я не обращаю на него внимания, опускаясь на табурет напротив владельца бара.

– Привет, Генри.

– Далия? Что ты здесь делаешь?

– Хочу выпить.

Его брови хмурятся.

– Ты в порядке?

– Буду, как только ты нальешь мне текилы, – я потянулась за сумочкой, но вспомнила, что оставила ее за стендом. – Черт. Я забыла свою сумочку.

– Я оплачу, – парень с другого конца бара поднимает свой стакан с коричневым ликером в мою сторону.

Я хмурюсь.

– А ты кто?

– Зависит от того, кто спрашивает.

Я оглядываю пустой бар.

Его губы подрагивают.

– Лоренцо. А ты?

– Та, кому неинтересны беседы.

Генри фыркает, беря пустую рюмку и наполняя ее доверху текилой.

– За счет заведения.

– Я вернусь и заплачу завтра.

– Не переживай об этом.

Я тянусь за стаканом и выпиваю его. Алкоголь проникает в горло, помогая справиться с гневом.

В течение следующего часа мой телефон вибрирует от входящих сообщений от Джулиана.

Второй лучший: Куда ты ушла?

Второй лучший: Все в порядке?

Второй лучший: Перестань валять дурака и ответь мне.

От его последнего сообщения у меня болит в груди.

Второй лучший: Скажи мне, что не так, и я все исправлю.

Боюсь, что даже Джулиан, мастер на все руки, не сможет исправить ущерб, нанесенный моей карьере, самооценке и уверенности в себе.

Только посмотри, каких успехов ты добилась.

Конечно, мне стало немного лучше благодаря терапии, лекарствам и новому проекту с Джулианом, но тьма снова подкрадывается, угрожая разрушить все мои труды.

Один плохой день не отменяет десяти хороших.

Тогда почему я чувствую себя неудачницей, убегая от своих страхов и топя свою печаль в алкоголе?

Может быть, потому что ты и есть неудачница, противная мысль нападает на меня, как ядовитая кобра.

Я протягиваю Генри свою рюмку.

– Еще одну, пожалуйста.

Глава 28

Джулиан

Я оттаскиваю маму в сторону.

– Ты не видела Далию?

Она качает головой.

– Узнай у Розы.

– Уже спрашивал.

Прошло два часа с тех пор, как Далия ушла ответить на телефонный звонок. Я изо всех сил старался не обращать внимания на то, что бурлит внутри меня, но со временем это чувство только усиливалось.

Я снова отправляю сообщение в семейный групповой чат.

Я: Кто-нибудь видел Далию?

Лили : С тех пор, как ты в последний раз спрашивал пять минут назад? Нет.

Лили: Проверял у палатки «Cisco»?

Я уже два раза заходил туда, а также во все другие ее любимые местные ларьки. Я уже собираюсь ответить, но тут мне звонят с незнакомого номера.

– Далия? – я спрашиваю, прежде чем собеседник успевает заговорить.

– Нет.

Я не сразу узнаю голос.

– Виттори.

– Пожалуйста, зови меня Лоренцо. Виттори напоминает мне моего дядю, а он настоящий козел, – насмешливый тон Лоренцо раздражает меня еще больше.

– Откуда у тебя мой номер?

– Не только у тебя есть связи.

От звука, отчетливо похожего на смех Далии, я едва не раздавил телефон в руках.

– Это Далия?

– Ага.

– Позови ее к телефону.

Его глубокая усмешка лишена тепла.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Я тебя не спрашиваю.

– В отличие от большинства жителей этого города, я не нахожусь у тебя на жаловании, так что прояви немного вежливости.

Я делаю глубокий вдох, чтобы удержаться от проклятий в его адрес.

– Отлично. Пожалуйста, дай ей трубку.

Что-то заглушает его вопрос, хотя я отчетливо слышу, как Далия отвергает его просьбу.

– Она сейчас занята.

– Где ты?

Он издал большой драматический вздох.

– Я скажу тебе, как только ты пообещаешь прекратить свою личную вендетту против меня.

Я скрежещу зубами.

– Шантаж не сделает тебя моим другом.

– Может быть, но так я получу дом.

Тихое позвякивание льда на заднем плане заставляет мои уши навостриться.

– Кстати, о домах, мне интересно, зачем они тебе вообще нужны… – я позволил этой мысли плыть по течению, как бревну в воде.

Он усмехается.

– Так ты хочешь знать, где она?

Я делаю паузу, чтобы услышать еще какие-нибудь подсказки о его местонахождении.

– Я пытаюсь понять, конкурент ты мне или нет.

– Если бы я хотел с тобой соревноваться, ты бы это знал.

– Значит, остается только одна причина.

– Похоже, ты все понял, – на другой стороне звонка снова зазвенел лед.

– Ты не можешь баллотироваться в мэры, не будучи гражданином-налогоплательщиком, не так ли?

Меня встречает блаженная тишина.

Кто бы мог подумать, что Лоренцо способен на такое?

– Еще одну. Пожалуйста, – за просьбой Далии последовал грубый голос, который я узнал бы где угодно.

– Давай сделаем перерыв, – отвечает Генри слишком серьезным тоном.

Я вешаю трубку и направляюсь в единственное место, которое уже успел проклясть за то, что не проверил.

– Черт побери! – пластиковый стаканчик Далии грохается на пол, а стаканчик Лоренцо идеально приземляется на первом же сальто. Из динамиков доносится женский голос певицы, от которого у меня закладывает уши.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – дверь за мной захлопывается.

– Джулиан? – Далия поворачивается на каблуках так быстро, что теряет равновесие.

Лоренцо протягивает руку, чтобы поддержать ее.

– Убери от нее свои гребаные руки, – я практически прорычал эти слова.

Он отпускает ее.

– Ты бы предпочел, чтобы я позволил ей упасть?

– Я бы предпочел, чтобы ты не пользовался женщинами. И точка.

Генри стучит рукой о стойку.

– Эй. Я все время был здесь и наблюдал за ними. Лоренцо только и делал, что составлял компанию Далии.

Лоренцо кладет руку на сердце.

– Генри? Ты защищаешь меня сейчас?

Он отворачивается, опустив глаза.

– Я тронут. По-настоящему, – Лоренцо стучит кулаком по груди.

Мое терпение лопнуло.

– Кто-нибудь, скажите мне, что происходит.

– Нет, – Далия возвращается к переворачиванию стаканчика и терпит неудачу.

Лоренцо, должно быть, обладает как минимум четвертью мозга, потому что он не возвращается к своей части игры.

– Ты чего? Давай продолжим, – она показывает на его стаканчик.

– Думаю, тебе пора домой.

– Ты отстой.

– Эй.

Она надулась.

– Я думала, мы друзья.

– Нет, – отвечаю я за него.

Лоренцо хмуро на меня смотрит.

– Это не тебе решать.

– Да, – Далия скрещивает руки на груди.

– Ты пьяна, – добавляю я.

– Я едва навеселе, – она постукивает себя по носу и кружится по кругу, как будто это что-то доказывает.

– В любом случае, пить еще рановато, тебе не кажется?

– Ты говоришь как Лоренцо.

– Только через мой труп.

Лоренцо закрывает улыбку кулаком.

Cabrón ⁷ .

Я встаю между ним и Далией, передавая Генри их стаканы.

– Избавься от них. И от него заодно.

Лоренцо переводит взгляд с Далии на меня.

– Это я тебе позвонил, придурок.

– Что? Почему? – хнычет Далия.

Приятно знать, что она так категорически не хочет находиться рядом со мной в данный момент.

Очевидно, что ей тяжело, так что не принимай это близко к сердцу.

Лоренцо хмурится.

– Генри посоветовал.

Генри поднимает руки вверх под пристальным взглядом Далии.

– Генри? – она хмурится. – Как ты мог? Ты же знаешь, что он мой враг.

Мы вернулись туда, откуда начинали. Фантастика.

– Почему? – Лоренцо прислонился к барной стойке.

– Потому что если бы он не отталкивал меня все эти годы, я бы никогда не купилась на дерьмо Оливера.

Coño ⁷² .

Генри и Лоренцо перевели взгляд с нее на меня.

Я прочищаю горло.

– Нам нужна минута. Наедине.

– Не торопись, парень, – Генри вытаскивает Лоренцо из бара, перевернув вывеску с «Открыто» на «Закрыто».

– Эй, – я поворачиваю ее к себе, но Далия не поднимает глаз от своих ног.

Я подвожу руку под ее подбородок и поднимаю его. Кто-то может утонуть в ее водянистых глазах, и я уже знаю, что этим кем-то буду я.

– Что случилось?

По ее щеке скатилась одна слезинка.

– Все.

Я быстро стираю ее, чтобы посмотреть, как другая катится по тому же пути.

– Далия, – мой голос дрожит, как и что-то в груди.

– Я не хочу плакать перед тобой, – она вытирает щеки с разочарованным рычанием.

– Все в порядке.

– Нет, не в порядке, – она отталкивает меня, когда я тянусь к ней. – Перед кем угодно, только не перед тобой.

Я сохраняю спокойное выражение лица, несмотря на боль, пронизывающую мое тело.

– Я хочу помочь тебе, cariño⁷³.

Она разражается самыми душераздирающими рыданиями. Повинуясь инстинкту и неадекватному рассудку, я притягиваю ее к себе и обхватываю руками, как раз перед тем, как у нее отказывают ноги.

То, что я наблюдаю за срывом Далии в первом ряду, почти сводит меня с ума от желания ударить по чему-нибудь, хотя по тому, как я успокаивающе поглаживаю ее по спине, никто этого не заметит.

Никто из нас ничего не говорит, но мне это и не нужно.

Что бы это ни было, я все исправлю.

Кто бы ни причинил ей боль, я их уничтожу.

И когда бы ей ни понадобился кто-то, на кого можно опереться, я буду рядом.

Последняя мысль потрясла меня до глубины души. Каким-то образом я перешел от страха перед тем, как Далия может причинить мне боль, к желанию помешать чему-либо и кому-либо причинить ей боль.

Я всегда заботился о ее благополучии, это стало очевидным после того, как я отреагировал, когда она сломала руку, но в этом есть что-то большее.

Я знаю, что никогда не буду достаточно хорош для нее, но если я смогу помочь ей исцелиться и защитить ее от новых придурков, значит, я выполнил свою задачу.

Ей требуется десять минут, чтобы успокоиться и перестать плакать.

Она еще крепче прижимается ко мне.

– Ты можешь включить музыку?

Я достаю телефон и ищу плейлист, а затем кладу его на барную стойку. Мягкое бренчание гитары в сочетании с мелодичным голосом ее любимого исполнителя наполняет воздух.

В какой-то момент мы оба начинаем раскачиваться в такт музыке, наши тела находятся в идеальной гармонии, за исключением казуса, когда я наступаю ей на ногу. Она смотрит на меня с небольшой улыбкой, которая действует как клапан для сброса давления, нарастающего в моей груди.

Я прижимаю к себе ее лицо.

– Мне неприятно видеть, как ты плачешь.

Ее взгляд фокусируется на чем-то за моим плечом, но я возвращаю его обратно, ласково проводя большим пальцем по ее щеке.

– Расскажи мне, что случилось.

Ее грудь вздымается и опускается от неглубокого дыхания.

– Оливер женился.

– Еще раз? – из всех вещей, которые я ожидал от нее услышать, эта не вошла даже в первую тысячу.

– Он устроил импровизированную церемонию в Вегасе.

– Кто же эта невезучая невеста?

Она наполовину смеется, наполовину всхлипывает.

– Его школьная подружка, Оливия.

– Может, мне послать открытку с соболезнованиями от нашего имени?

– Продаются ли такие, на которых написано: «Мне жаль, что ты вышла за него замуж ради наследства, которое он всегда будет ценить больше, чем тебя»?

Мой рот открывается.

Ее взгляд опускается в пол.

– Он расстался со мной не просто так.

– Мне казалось, мы уже выяснили, что он идиот.

– Да, но это не та причина, по которой он порвал со мной. По крайней мере, не единственная.

– Тогда почему?

– Потому что его наследство зависит от женитьбы.

– И?

– Когда я узнала, что не могу иметь от него детей, он не захотел больше жениться.

– Почему не можешь?

Ее глаза сухие, но взгляд в них преследует меня.

– Мы с ним несовместимы.

– Что, черт возьми, это значит?

– В брачном контракте было прописано, что я должна пройти с ним генетический тест. Я думала, что это обычная просьба…

– Это должен быть выбор, а не обязательное условие для брака, – я начинаю закипать.

– Теперь я это понимаю, – она испустила тяжелый вздох.

– Почему?

– Потому что я хотела бы не знать. Я знаю, это звучит так эгоистично и ужасно…

– Нет, – я крепче прижимаю ее к себе.

– Ты недостаточно знаешь, чтобы это утверждать.

– Я знаю тебя, и это самое главное.

В ее глазах стоят непролитые слезы.

– Что ты узнала?

– У меня не может быть ребенка от Оливера – или от кого-то еще, если уж на то пошло.

– Из-за какого-то генетического теста?

Ее лицо искажается в муках, когда она кивает.

– Я… не совместима… ни с кем. У меня есть рецессивные гены⁷⁴, которые не должны передаваться по наследству, если я не хочу, чтобы мой ребенок страдал.

Блять.