Текст книги "Тайна «Прекрасной Марии»"

Автор книги: Лора Эштон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

В это утро ее ждала Роза Бриар, и она не могла дождаться момента, когда она наконец выйдет из дома и не встретится взглядом с Аделью Скаррон.

Адель же проводила ее довольным взглядом. На Салли была темно-синего цвета куртка, такие же штаны и высокая, как корона, шляпа. Плащ был широким и тяжелым, его нужно было носить на руке, пока не сядешь на лошадь.

«Если она не сломает себе шею, то по крайней мере утонет», – с удовольствием подумала Адель.

– Очень приятно было с вами познакомиться, мадам. Не откажется ли месье от крепкого напитка? Как сейчас не по сезону жарко, не правда ли?

Дина протягивала руку своим предполагаемым собеседникам и обмахивалась несуществующим веером.

– Бонжур, месье. Ох!

Она не смогла поймать словарь, который держала на голове. Соскользнув, он упал в мокрые листья. Дина подняла его и снова положила на голову. Мадам Беллок утверждала, что это упражнение вырабатывает осанку.

«Женщина, которая ходит, как будто у нее на голове книга, никогда не сутулится».

Дина вздохнула. Она предполагала, что выучит все вовремя. Пока что она была довольна, что на ней нет хотя бы этого панциря. Они с Дэнисом решили, что пока оставят все ее вещи у мадам Беллок, потому что маман задала бы слишком много вопросов, а Сьюки и Тасси смеялись бы. Они и так над ней смеялись за то, что она повторяла уроки мадам Беллок, и поэтому она вышла прогуляться, чтобы немного побыть одной.

За ее спиной раздался топот копыт, и Дина, вздрогнув, отскочила с дороги. Она робко помахала ручкой мадам де Монтень, пронесшейся вихрем перед ней, но та даже и не заметила ее. Мадам де Монтень сидела на коне как влитая, словно была его естественным продолжением, но на лице ее, промелькнувшем так быстро, что его едва можно было разглядеть, Дина разглядела нечто другое.

«Она очень зла», – подумала Дина и помолилась, чтобы это не было связано с Дэнисом.

Салли направила лошадь к оврагу, злясь на Адель за тот скользкий, недобрый взгляд и на себя за то, что обратила на нее внимание. На мосту тяжелая поступь копыт сменилась клацаньем. Копыта лошади попали на злополучное место, проломили гнилое дерево; Салли перелетела через лошадь, ноги ее сами выскочили из стремян. Она тяжело упала в воду рядом с основанием моста и попыталась сразу ухватиться за него. Лошадь металась в испуге, наполовину в воде, наполовину еще на мосту, лягаясь тяжелыми подковами по запястьям Салли. Яростная боль прошла по ее рукам, пальцы разжались и соскочили с основания моста. Она вновь оказалась в воде. Попытка судорожно схватиться за какие-то столбы, подпирающие мост, пронзила тело дикой болью; она сорвалась в воду, и ее понесло по течению прочь от него. Изо всех сил она попыталась грести к берегу, борясь с намокшей одеждой и зарослями водорослей.

Ледяная вода делала свое дело. Салли попробовала развязать ремни плаща, но они намокли и не поддавались. Боль в левой руке стала невыносимой, и темнота, вперемешку со вспышками света, заволокла ее глаза. Вдруг что-то ударилось о ее плечи, заставив ее в испуге заметаться сильнее.

– Стой же, ты потопишь нас обоих!

Салли открыла глаза и увидела Дину, барахтающуюся рядом с ней. Волосы прилипли к ее лицу, зубы стучали. Дина обхватила Салли за пояс, довольная, что хоть она сама была лишь в своем старом тоненьком платье.

– Не пытайся плыть, – кричала она, – не двигайся и не бей меня, тогда доплывем!

Салли кивнула, набрала как можно больше воздуха, поборола панику и желание махать руками. Дина поплыла, пытаясь использовать течение, чтобы быстрей добраться до берега.

Ров был полон водорослей, они цеплялись за ноги и мешали плыть. Над водой свисали ветви ивы, Дине удалось ухватиться за них свободной рукой и немного подтянуться к берегу. Но выбраться на крутой берег не получалось – рука ее скользила по грязи. «Может, сильней подтянуться за ветки? Но ветки ломаются». Испугавшись, Дина посмотрела на лицо Салли. Оно было неестественно бледным, губы посинели, глаза закатились.

«Если я не вытащу ее отсюда, она умрет», – подумала Дина. Ухватившись за более-менее прочную ветку, она сунула ее в руку Салли.

– Держи ее и не отпускай!

Салли кивнула. Дина стала цепляться за берег двумя руками. Пологий край был в полуметре от ее головы. Вцепившись в землю, она смогла вылезти наверх, облокотившись руками о землю. Еще секунда – и она перегнулась вниз, потянувшись за Салли. Голова Салли болталась из стороны в сторону, и как только Дина смогла ухватиться за нее, ветка выскользнула. Она перехватила ее руку, но тянуть не могла – Салли была тяжелая, как камень, а берег скользким, как мазь.

На земле позади нее лежала крепкая длинная палка, и Дина попыталась протянуть ее Салли, но пальцы той не разгибались и ухватиться за нее она не смогла. Ее понесло по течению, голова все еще была над водой. Дина вскочила и побежала вдоль берега, ища место, где можно приблизиться к воде. Она быстро нашла его и бросилась в воду, все еще опережая Салли. Вдруг изгибающаяся лента разрезала поверхность воды и темная треугольная голова поднялась над нею, рассматривая их с любопытством.

Дина вскрикнула и снова бросилась в воду, отбиваясь от огромной змеи палкой. Змея зашипела, раскрывая челюсти, показывая ядовитые зубы, выбирая момент для броска. Она поднялась над водой, и Дина, из последних сил, ударила ее еще раз. Палка размозжила змее череп в тот момент, когда та собралась нанести решающий удар. На всякий случай Дина что есть силы откинула змею подальше по течению.

Глаза Салли по-прежнему были закрыты, дыхание казалось неестественно медленным и неровным. Кожа была холодной как лед. Новый приступ ужаса охватил Дину, когда она увидела сочащуюся в воду кровь Салли. Подняв голову Салли как можно выше, Дина отплыла с ней под ветви ивы и потом прижалась к ней. Раз в воду течет кровь, значит, скоро появятся крокодилы.

XXIV. САЛЛИ И ПОЛЬ

Прошло уже два часа, а мисс Салли все нет. Мама Рэйчел всячески старалась побороть в себе страх, пока ждала Уилла, чтобы запрячь Пичеса, одного из больших мулов в повозку. Мистер Поль был в Новом Орлеане, и четырех старших детей тоже не было дома. Вспоминая ликующий взгляд Адели Скаррон, сейчас Рэйчел воспринимала его иначе и беспокоилась, ища детей и расспрашивая Адель.

Та старательно делала все, чтобы Рэйчел не шла на поиски Салли до поры до времени.

Уилл закрепил последний ремень в упряжке, и Мама Рэйчел вскарабкалась в повозку и села рядом с ним.

– Правь ты! – скомандовала она. – Правь так, как будто за тобой дьявол гонится!

Немного поколебавшись, Уилл выбрал дорогу, ведущую к мосту. Салли обычно тоже выбирала ее – вдоль реки, вдоль водоема, вдоль старых построек и – домой, но никто не знал, как она поскакала на этот раз.

Вдоль реки не было ничего примечательного, разве что негр Романа Превеста выгуливал жеребчика.

– Ты не видел мисс Салли сегодня утром? – закричала Мама.

Когда он озадаченно пожал плечами, Уилл погнал мула дальше. Около поворота на мост Уилл посмотрел на Рэйчел.

– Ну что, повернем? Или, может, она поскакала в «Алуетт»?

Мама покачала головой.

– Нет, она бы сказала мне. И Адель тоже знала бы. – Взгляд Адели не выходил у нее из головы. – Поворачивай здесь.

Дина уставилась, замерев от страха, на длинную бугристую голову, приподнявшуюся над водой. Затаив дыхание, она смотрела, как желтый глаз наблюдает за ними. Крокодил остановился. Он боялся людей, но был очень голодный.

Салли, которая была без сознания, встрепенулась, почувствовала острую боль в руке и снова упала в обморок.

Девочка приподняла ее руку над водой, чтобы остановить кровотечение.

– Поль, – прошептала Салли.

– Сейчас он придет, – заверила ее Дина. – Держи руку над водой. Ты, наверное, сломала ее.

Дина не знала, правда ли это, но Салли, казалось, слушалась ее. Дина продолжала говорить с ней, чтобы та не увидела крокодила.

– Лежи и отдыхай, они сейчас придут за нами. По-моему, я слышу их голоса. Через минуту они будут здесь.

Дина обняла Салли, пытаясь хоть чуточку согреть ее, и продолжала говорить с ней, так чтобы она не обернулась и не увидела крокодила. Убежать от него было нельзя, раз уж он набрался смелости и подплыл к ним, но видеть его Салли не должна.

Повозка быстро приближалась к мосту. Уилл ехал чуть быстрее, чем следовало бы. Голые ветви склонялись над ними и невозможно было определить по осыпавшейся листве, проходила здесь лошадь или нет. Начался тростник.

– Вон она! – закричал Уилл и показал пальцем в сторону.

Сощурившись, Мама увидела Розу Бриар со съехавшим набок седлом, она щипала травку на берегу оврага. Лошадь хромала, и это заставило Уилла остановить повозку. На середине моста они увидели сломанные доски.

Мама Рэйчел выпрыгнула из повозки и начала внимательно осматривать все вокруг, когда Уилл вновь закричал:

– Вон там! Господи!

Дина и Салли были в воде около противоположного крутого берега водоема, их головы едва высовывались из воды. Они еле шевелились. Уилл попытался перейти по сломанному мосту на ту сторону, Мама пошла было за ним.

– Иди назад, глупая женщина! – закричал на нее Уилл. – Как ты собираешься спасти их? Поезжай на Северный мост и переезжай сюда!

Мама Рэйчел побежала назад в повозку. Уилл медленно, шаг за шагом, продвигался по мосту. Наконец, спрыгнув на землю, побежал вдоль берега.

– Мисс Салли!

Дина подняла глаза и попробовала разглядеть его.

– Она очень давно потеряла сознание, – с досадой сказала она. – Давай, ты тяни, а я подтолкну, только осторожно. По-моему, у нее запястье сломано. – Зубы Дины стучали. – Я думала, уже никто не придет.

Уилл взял Салли под мышки и потянул на себя. Она была холодна, как могильный камень.

– Она не умерла? – шепотом сказал Уилл.

Дина отрицательно покачала головой:

– Нет, но если бы вы не пришли бы сейчас…

Уилл осторожно положил Салли на землю и протянул руки Дине. Она с шумом поднялась на берег.

– Вон там крокодил, – сказала она, показывая на бесформенный зеленый бугор, копошащийся чуть поодаль в воде. – Он уже минут пятнадцать здесь, часов с десяти.

Скрип несмазанных рессор повозки и стук копыт мула вернули их к жизни. Уилл взял мисс Салли на руки.

– Мисс Дина, вы можете идти, или мне вернуться за вами? – спросил Уилл с явным уважением в голосе.

Дина шагнула и ее качнуло, но она устояла на ногах.

– Да, я могу идти.

Уилл уложил Салли на заднее сиденье повозки, Мама Рэйчел укрыла ее покрывалом, радуясь, что зачем-то захватила его с собой. Она посмотрела на мокрую и жалкую Дину.

– А ты поднимайся сюда и тоже залезай под покрывало, – сказала она. – Больше я никогда не буду думать о тебе плохо.

Дина дрожа, забралась в повозку и они тронулись в обратный путь.

Салли открыла глаза и тревожно посмотрела на заросли камыша.

– Держись, держись, – поддержала ее Мама, – через минуту уже будем на дороге.

– Дина, – прошептала Салли, – где Дина?

– Я здесь, – отозвалась она.

– Дэнис… – сказала Салли, – ты должна выйти за него замуж. Я была так глупа, но я благородный человек. – Она взглянула на Маму. – Она убила змею там. Палкой.

– Вы уверены, что не измените своего мнения, когда поправитесь? – спросила Дина. – Моя семья совсем не подходит вашим требованиям. Но я могу многому научиться, – заверила она. – Это не пустые слова.

Салли стало больно, когда повозка качнулась на кочке, но все равно улыбнулась Дине:

– Я в этом уверена.

Новый, недавно приобретенный акцент Дины, который было начал улетучиваться в воде, снова возвращался к ней.

– Кто учил тебя? Дэнис?

– Нет. Мадам Беллок. Дэнис говорит, что… – Дина вдруг закрыла рот рукой. Она вспомнила, кто была племянница мадам Беллок.

– Ничего страшного, – слабо сказала Салли. – Я знаю о ней. Все это было так давно…

Она вдруг поняла, что ей нет никакого дела до матери Клодин Беллок, которая, к тому же, уже умерла. Если ей и стоило волноваться о приключениях Поля, то в первую очередь надо было думать об Адели Скаррон, которая, к сожалению, была еще среди живых.

– Дэнис сделал правильный выбор, – добавила она, – я думаю, он вполне заслуживает взять тебя в жены.

Дина вновь засомневалась.

– А месье, его отец, он тоже будет такого же мнения?

– Его оставь на меня. Ты чуть не утонула из-за меня. Хотела бы я, чтобы в моих детях была хоть малая доля твоей храбрости.

– Благодарю вас, – прошептала Дина. – Благодарю.

Повозка выехала к реке.

– Уилл, а где Роза Бриар?

– Я послал за ней мальчика, так что она тоже скоро будет дома. У нее сломана передняя нога, но это быстро пройдет.

– Хорошо. – Салли снова закрыла глаза. Она с трудом пришла в себя, даже когда Уилл переносил ее в дом. Рэйчел сняла с нее всю промокшую одежду и уложила в постель, подложив к ногам грелку и накрыв ее плечи шалью.

Спустя два часа приехал Поль. Он влетел в дом, прыгая через две ступеньки. Уилл поймал его, когда пароход остановился внизу по реке, чтобы взять следующих пассажиров.

Адель встретила Поля в гостиной наверху.

– Она спит, – сообщала она ему. – Месье доктор говорит, что ничего серьезного. Я очень удивлена, что Уилл вызвал тебя из такой глуши, как, впрочем, и все остальные. Может, хочешь что-нибудь поесть? – Адель преданно посмотрела на Поля, с трудом скрывая досаду от того, что Салли не утонула.

– Нет, спасибо, не сейчас, – Поль обошел Адель стороной, румяный и грозный, и прошел в холл. Рэйчел, Баррет и все пять детей окружили там доктора Лебо. Поль схватил его за руки.

– Как она?

– Вне опасности, – ответил Лебо. Он заметил перекошенное лицо Поля и ярость в его глазах, и тихо добавил: – Я говорю вам правду. Вам повезло. Еще бы чуть-чуть и все. Но теперь она очень скоро поправится.

Поль прошел за ним в комнату Салли и закрыл за собой дверь. Адель с непониманием посмотрела ему вслед, но все подумали, что Поль теперь навсегда выкинул ее из головы.

Салли проснулась. Рядом с ее кроватью тускло мерцала лампа, здесь же был и Поль – на стуле около кровати. Блики от света гуляли по его лицу.

«Он очень волнуется за меня», – подумала Салли с удовольствием и протянула ему нежную руку. Она четко помнила, как доктор Лебо приходил лечить другую ее руку.

– Сколько я спала?

– Сейчас четыре часа, – тихо сказал Поль.

– Ты все это время был здесь?

Он кивнул и взял ее за руку, теребя ее в своей, смотря на пальцы, а не ей в лицо. Он был неуверен в себе, как будто не знал, хочет ли она сейчас его видеть.

– Не надо было тебе так волноваться, – нежно сказала Салли, – у меня всего лишь растяжение связок.

– Ты промерзла насквозь, – сказал Поль. – Я был в ужасе. – Он поднял на нее свои глаза и она поняла, что это правда. – Лебо сказал, еще час в этой воде – и тебя бы не было в живых. Господи Боже, Салли, ты была на волосок от смерти! Единственное, о чем я думал, это то, что, если я потеряю тебя, значит, я этого заслужил. У меня к тебе серьезный разговор, Салли. Только когда тебе будет лучше.

– Помоги мне подняться, – попросила Салли.

Она еще никогда не видела Поля в таком настроении. Она не хотела, чтобы он уходил. Поль приподнял подушки, на которых она лежала. Она села и откинулась на них.

– Поговори со мной сейчас.

– Очень трудно начать, – виновато сказал Поль, – когда мы поженились, ты же любила меня, я знаю точно. Когда мы потеряли любовь?

– Разве мы ее потеряли? – прошептала Салли. Лицо ее было белее подушек, на которых она лежала, но голубые глаза по-прежнему сияли добротой.

– Я не знаю. Вернее, я знаю, что ты не была счастлива всегда. И мне кажется, в этом моя вина.

Салли лежала молча, ей было страшно говорить. Она вопрошающе посмотрела на него.

– Я был в твоей студии, – вдруг сказал он. – После того, как ушел Лебо. Он сказал, что видел твою картину. Его друг из городка Миссисипи купил ее. Я не знал, что ты продавала их, и разозлился, но Лебо сказал, что картина замечательная. Поэтому я попробовал взглянуть на картины его глазами. Если бы я не знал, что они твои, я увидел бы с самого начала, как они прекрасны. Мне же казалось, что картины и моя жена несовместимы, и это тоже повлияло на мои суждения. А еще мне пришло в голову, что, если бы у меня был талант, как у тебя, и мне никто не дал бы его реализоваться не выдержал бы.

Салли жалостно улыбнулась.

– Я могла бы объяснить это тебе, наверное, если бы очень постаралась. Было бы больше пользы, нежели бросаться краской. – Салли остановилась, словно комок к горлу подступил. – Но я убедила себя, что ты меня больше не любишь – и мне все равно. Так было легче.

Поль вздохнул.

– Я всегда любил тебя, но я не всегда это показывал. Я знаю, почему ты подумала, что я не люблю тебя. Можно, я объясню тебе все про Жюстин? Объяснение, которое я должен сделать столько лет спустя.

Салли кивнула.

– Я не любил ее, – медленно сказал Поль, – она мне очень нравилась. Зато она любила меня. Когда я женился на тебе, мне показалось несправедливым оставлять ее такой несчастной только потому, что я нашел свое счастье не с ней. Конечно, я давал ей денег, но ей не нужны были деньги, ей был нужен я. Я сказал себе, что все это никак не отразится на любви к тебе, что ты не должна это знать. Здесь все так делается, ты же знаешь. Думаю, даже тогда я чувствовал, что это неправильно. Прости, Господи, но я почувствовал облегчение, когда она умерла.

– И все-таки тебе тяжело говорить мне такие вещи, ведь так? – спросила Салли.

– Да. – Поль по-дружески улыбнулся ей. – Но я хочу твоего прощения. И я хочу твоей любви, если она еще теплится в тебе.

– Во мне всегда была моя любовь, – сказала Салли, – а простить не так уж сложно, как ты думаешь.

Подсознательно она понимала, что не нужно говорить про Адель Скаррон. Если Поль действительно говорил правду, мадемуазель Скаррон вскоре ждет неприятный сюрприз.

– Но тебе тоже придется кое за что меня простить. – Салли глубоко вздохнула.

– Если ты любишь меня, я прощу тебе все.

– Я надеюсь на это, – сказала Салли и посмотрела ему в глаза. – Я была неверна тебе.

«Если он сможет проглотить это, значит он действительно говорил правду», – подумала она.

Поль изменился в лице. Подобное никогда не приходило ему в голову. Неужели он совсем дурак? Салли, выкрав у него признание и прощение, теперь выглядела сурово, и он не мог найти в себе силы разозлиться. Была только грусть за бесцельно прожитые годы.

– Ты и сейчас мне изменяешь? – он мог вынести что угодно, только не это.

– Нет, – сказала Салли. – Теперь уже нет. И никогда больше.

– Это кто-то, кого я знаю? – спросил Поль.

Салли улыбнулась и соврала:

– Нет.

Желание очистить совесть до конца было велико, но весть об измене с Жильбером Беккерелем не принесет добра ни Полю, ни Дэнису.

– Нет, – повторила она, – ты не знаешь его.

Поль встал со стула и сел к ней на кровать.

– Наверное, это тоже была моя вина.

Салли покачала головой.

– Нет, не твоя. Моя. Поль, прости меня.

– Любимая моя. – голос Поля был голосом влюбленного юноши. – Любимая моя, я прощаю тебе все, раз мы по-прежнему любим друг друга.

Он наклонился к ней, и ей показалось, что его пропустили через молотилку, настолько уставшим выглядел он. Незнакомым.

– Я боялся, что ты умрешь. Я не могу представить себя без тебя. Или представить бы мог, но не пережил бы.

Салли притянула его к себе своей здоровой рукой, сама приблизилась к нему, ощущая его теплое дыхание.

– Мы еще никогда не говорили с тобой так, – сказала она. – Так откровенно. Если бы говорили так прежде, возможно, ничего этого и не было бы.

– Теперь мы всегда будем так говорить, – сказал Поль. – Я не буду давать тебе заснуть. Я никогда не думал, как много ты для меня значишь, как сильно я нуждаюсь в тебе. Я всегда любил тебя, и годы сделали меня частью тебя, я этого не знал.

С чувством победительницы Салли обняла его. Глаза ее сияли победным блеском.

– Где Мама Рэйчел? – прошептала она.

– Сидит в соседней комнате, как сторожевая собака, – сказал Поль.

Он вдруг понял, что пришло в голову Салли.

– Ты сведешь меня с ума.

Салли засмеялась.

– По крайней мере, тебя-то уж точно. Давай же.

Поль лег рядом с ней на кровать.

– А как же твоя больная рука? – спросил он, сверкая жаждущими глазами.

– Я справлюсь одной рукой, Поль, – парировала Салли. – Не бойся.

Честно говоря, она совсем не была уверена в успехе мероприятия, но нельзя же было сдаться, даже не попробовав. Слишком многое поставлено на карту. Если сейчас они с Полем займутся любовью, он больше никогда не вернется к Адели Скаррон. Салли даже не знала, был ли он близок с ней на самом деле, но готова была поклясться, что был.

Она встретила его губы своими и тихо застонала, когда он начал целовать ее.

Руки Поля путешествовали по ее ночной рубашке. Он испытывал чувство страха, не желая причинить ей боль, и в то же время хотел ее безумно. В голове мелькнула мысль, о том, кто проделывал с ней то же, что сейчас с ней проделывал он. Он решил, что ему совершенно все равно. Интересно, как он вообще мог вести себя так, будто Салли его собственность? Салли принадлежала сама себе. А сейчас она лежала в его объятиях потому, что любила, и это было намного приятнее.

Его губы прикоснулись к ее шее, а руки приподняли до пояса ночную рубашку, скрыв ее грудь в складках материи.

Поль уже не мог остановиться.

– Надо же, какое неудобное белье! Как, интересно, я могу ощутить тебя всю?

Салли вздохнула, но в глазах ее мелькнуло удивление.

– Это легко. Но ночная рубашка не снимется через эту руку.

Поль встал с кровати, сняв рубашку и брюки. Она с восторгом наблюдала за ним. Когда она здоровой рукой взялась за темно-вишневую спинку кровати, Поль осторожно вернулся к ней в кровать. Больная рука была подвязана одним из ее шелковых платков, и это только возбуждало его.

– Ты знаешь, мне кажется, мне не следовало бы это делать, – сказал Поль, но одного взгляда на него было достаточно, чтобы увидеть, как он на самом дел этого хотел.

– Просто осторожно и все, – прошептала она.

– Так осторожно, как два дикобраза, – заверил он, целуя ее шею и уши.

Как бы она хотела сейчас обвить его своими руками, прижать крепко-крепко к себе. Позже у нее еще будет такая возможность, и не одна, столько, сколько им захочется. Под обликом книжного паиньки в Поле скрывался страстный мужчина, и он всеми силами готов был это доказать, особенно если ничто им не мешало.

Поль просунул руки ей под ягодицы, нежно приподнимая ее, подготавливая. Еще более осторожно он раздвинул ей ноги и вошел в нее. Он был сильно напряжен, дыхание резко участилось. Она сразу поддалась его движениям, выгнула спину, широко раздвинув ноги.

– Ой! – Она прикусила губы, не от боли, от удовольствия. Ведь с ней был именно он, ее Поль.

Она ласково посмотрела на него сквозь бретельки ночной рубашки, попавшие ей на лицо.

Опасаясь сильно нажимать на Салли, Поль оперся о кровать руками. Он уже вошел во вкус происходящего и неотступно двигался к своей цели. Салли ни в чем не отставала от него, щеки ее пылали, тело горело. Поль на мгновение замер, склонился над ней, жарко поцеловал ее в губы и начал снова, поглощенный единством их чувств.

Салли откинула назад голову, ей было трудно сдерживать себя, чтобы не кричать. Здоровая рука ее вцепилась ему в спину, и она задрожала в экстазе, изгибаясь как волна под наплывом чувств, захлестнувших ее. Поль кончил почти одновременно с ней, торжественно совершил еще несколько движений и замер.

Он вышел из нее и, загадочно улыбаясь, спросил:

– Ну, как?

Она ответила ему сонной улыбкой удовлетворенной женщины. «Это тебе за Адель Скаррон», – подумала она.

Поль лег рядом с ней, привел в порядок ее рубашку и накрыл и себя, и ее одеялом. Повернувшись к ней лицом, он прошептал ей на ухо:

– Если все будет так, как было сейчас, я хочу перебраться сюда. Я отказываюсь каждую ночь ходить в ночной рубашке на цыпочках через гостиную. Это неудобно.

– А как на это отреагируют дети? – спросила Салли. – Родителям взрослых детей не положено заниматься такими вещами.

– К черту эту ерунду, – сказал он. – А как, они думают, они на свет появились?

– Ну уж только не так, это точно. Мы не занимались такой любовью с тех пор, как родился Люсьен. С тех пор, как…

– С тех пор, как натворили неизвестно что, – перебил Поль. – Все, теперь будем делать это все время, я переезжаю сюда, пусть это и кончится скандалом.

– Почему бы и нет? – Салли тоже понравилась идея. – Помоги мне сесть, пожалуйста, в конце концов у меня все-таки больная рука. Она не болит, когда в вертикальном положении.

Он поправил подушки под ее спиной и помог ей устроиться поудобнее.

– Теперь я пошел, а ты поспи немного. – Поль начал вставать с кровати.

– Подожди, не уходи. – Она взяла его за руку. – Я хочу поговорить с тобой, пока ты в добром расположении духа. О маленькой Дине.

– Дочери Мишле? Уилл сказал, это она спасла тебя от смерти. Я исполню все, чего бы ты ни попросила ради нее.

– Хорошо, – сказала Салли. – Я хочу, чтоб она вышла замуж за Дэниса.

Поль удивленно посмотрел на нее.

– Я думаю, ты действительно представила себя мертвой, мысленно убрав ее из всех событий.

– Я в общем-то почти такой и была, – заметила Салли. – Я действительно погибла бы, если бы не Дина. Я обязана ей жизнью. Но дело не только в этом, Поль. У нее очень доброе сердце и сильный характер, она любит Дэниса, это ты поймешь, если поговоришь с ней. Она не ищет никакой выгоды и играет саму себя. Молодая прямолинейная душа.

– Может быть, – ответил Поль. – Но как ее примут здесь, если не как посмешище? Это будет для нее трагедией.

– Что касается этого, – засмеялась Салли, – Дэнис говорит, что все, что ей нужно, это всего лишь хорошее образование, и мне кажется, он уже позаботился об этом.

– Серьезно? – Поль снова удивленно посмотрел на нее.

– Да, он отвел ее к профессионалу, – глаза ее лукавили, – Клели Беллок. Да, я знаю, кто она такая.

– О, Господи!

– Да не пугайся, – успокоила его Салли. – Я думаю, он поступил очень мудро. И, к тому же, все сначала были шокированы, – добавила она и поцеловала его голую грудь.

– Я думаю, не в свете последних исследований. – До тех пор, пока он любил ее, он готов был смириться с чем угодно.

Поль с обожанием посмотрел на жену. Она была намного умнее и мудрее, чем он думал.

– Они обучают бедного ребенка носить на голове книгу, – ушла в подробности Салли. – Учат ее французскому. Рассказывают, как надо есть омаров, носить корсет. Корсет ей почему-то совсем не нравится, за что я ее, кстати, не осуждаю. Лет через десять, Поль, когда я растолстею, буду носить свободный блузон, отказавшись от корсетов вообще, предупреждаю тебя.

Поль засмеялся и обнял ее за талию.

– Тогда я выжму все из этих десяти лет, – пригрозил он.

Салли рассмеялась.

– Такое впечатление, что у меня медовый месяц. Подожди, подожди, я еще не договорила с тобой о Дине.

– Да что о ней говорить? Если ты хочешь, чтобы она вышла замуж за Дэниса, я думаю, она выйдет. Правда, молоденькая она совсем. – Его руки снова скользнули под ее ночную рубашку.

– Это не шло в счет в вопросе о Фелисии, – подсчитала Салли. – А ты собираешься отдать Фелисию за Романа Превеста, ведь так?

– Да, так, – ответил Поль, подумав, что ему придется решить сначала судьбу всех своих детей и уже потом любить жену. Он вздохнул и убрал руку. Может, сейчас самое время тоже сбросить маленькую бомбочку.

– Пока ты тоже ко всем добра, давай лучше поговорим о Клодин.

Наступила ее очередь смотреть подозрительно. Салли дала понять Полю, что знает о ней, но то был первый раз, когда они назвали ее по имени.

– Она единственная?

Ряды цветных детей выстроились у нее перед глазами.

– Да. Клодин и все. Баррет хочет жениться на ней.

– Хочет что?

– Хочет увезти ее к себе в Чарлстон и выдать за белую. Он даже убедил Клодин, что это вполне возможно.

– Похоже, это он – белая ворона.

– Ты шокирована?

– Ну, конечно, это неожиданно. А вот интересно, как будет шокирована его сестра Алиса, когда узнает об этом. Поль, что ты собираешься делать?

– Понятия не имею, – ответил Поль, радостный, что обошлось без истерик.

– Господи, помилуй, – взмолилась Салли и откинулась на подушки. – Знаешь, что я скажу тебе, Поль, – сказала она наконец. – Я не думаю, что ты можешь сделать многое. Походив холостяком, он теперь сломя голову хочет жениться и никого и не спросит, что ему нужно делать. Было бы жестоко предать их.

– Ты очень хорошо все устраиваешь, – подытожил Поль.

– Я воспринимаю все так, как будто это был бы Дэнис, – объяснила Салли. – Дина Мишле – это все, что я могу усвоить. Но, как говорил мой дедушка, не всякая капля бывает последней.

– Какая капля?

– Не знаю, но она не всегда переполняет чашу людского терпения.

– Ладно, не будем насчет терпения, – предложил Поль. – Я рад, что ты хотя бы не рассердилась.

– Я не могу желать зла твоему ребенку, Поль. – Она поцеловала его. – Честное слово.

Поль наклонился к ней. Такие откровения были ему не знакомы, и он с удовольствием нашел в них успокоение и решение всех проблем.

– Ты не видел сегодня судью Крайре? – вдруг спросила Салли. – Ты вернулся из-за меня.

Поль покачал головой.

– Это было бы бесполезно, милая.

– Тогда они возьмутся за Габриэля. Когда?

– Через две недели.

– И повесят его.

– О Господи, Салли. – Поль зарылся лицом в ее волосы. – У него нет священника, и я не могу рассматривать это как справедливость. – Ему было хорошо просто лежать рядом с ней. – Если б он был белым, его бы отпустили.

Он беспомощно развел руки.

– Салли, я не знаю, что делать. Я могу устроить ему побег, но от этого ему будет только хуже.

«Почему он меня спрашивает», – подумала Салли. Поль всегда обсуждал с ней домашние дела, и иногда вопросы такого рода. Это было что-то новое. Она попыталась понять проблему. Она не хотела рассматривать ее.

– Поль, я знаю один способ, как вывезти Габриэля отсюда, но я боюсь даже подумать об этом. Моя совесть не станет чище, как, впрочем, и твоя, если мы позволим его повесить.

– Что это за способ? – уточнил Поль.

– Железная дорога. Подземная железная дорога. Но если нас поймают, нам будет не слаще, чем Габриэлю.

Поль напряженно смотрел на нее.

– Ты бы сделала это?

«Если нервы не сдадут», – подумала Салли. Она медленно кивнула.

– А ты?

Часом позже Мама Рэйчел открыла дверь. В руках она несла поднос с рисом и курицей, но после секундной паузы попятилась и вышла, улыбаясь. В спальне было темно. Все, что ее освещало, – это лампа у кровати и красноватые искры из трубы сахароперерабатывающей фабрики, свет от которой проникал сквозь щель в занавесках.

Мисс Салли прямо сидела на кровати. Мистер Поль сидел рядом с ней. По его обнаженной груди и плечам Мама Рэйчел поняла, что произошло. И ее переполнило чувство радости.

Она поставила поднос на столик в холле. Была еще одна вещь, которую надо было сделать, и время было для этого подходящим. С огоньком в глазах она пошла в комнату Холлис.