Текст книги "Горизонт"

Автор книги: Лоис Буджолд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

Мул не складывал кремовые губы петлей, даже когда закатывал глаза в тревоге. Жилистый парень в кожаном фартуке зажал его заднее копыто коленями, держа в руках молоток, а в зубах – гвоздь.

Он быстро взглянул на Финча, махнул молотком и крикнул, не вынимая гвоздь изо рта:

– Привет вам! – после чего вернулся к успокаиванию мула.

Стук молотка разнесся по двору, гвоздь аккуратно вошел в копыто. Парень отломил выступающую часть гвоздя, забил ее и разровнял. Он отпрыгнул назад, когда отпустил копыто, но мул только вздохнул и наклонился почесать ухо. Двое парней ухмыльнулись друг другу, а потом тощий привязал веревку мула к кольцу на столбе.

Все трое – дородный, тощий и жилистый – вышли во двор. Несмотря на то, что плечи его друзей были шире, казалось, именно жилистый был кузнецом, потому что он приветствовал компанию с видом хозяина.

– Финч! Ты сделал это! – Он подошел к спешивающимся Финчу и остальным и уже тихо, с тревогой спросил: – Как Спарроу? – а затем перевел дух с облегчением, когда Финч ответил, что его племянник поправляется.

Жилистый парень взглянул на остальных с некоторым удивлением, явно гадая, не клиенты ли они, пришедшие с Тракта.

– Что я могу сделать для вас? Подковы, починка?

Финчу, видимо, только сейчас стало понятно, что четверо чужаков и шесть животных – это многовато для того, чтобы влиться в путешествующую компанию его друзей без знакомства. Он поторопился их представить.

– Это Даг Блуфилд, парень, которому мы обязаны жизнью Спарроу. Он целитель из Стражей Озера, который хочет поехать на север в Олеану и лечить крестьян, а это его жена, Фаун Блуфилд, думаю, вот почему. – Он посмотрел на Фаун и явно решил, что нет необходимости добавлять «Она крестьянка». Фаун присела в маленьком реверансе; трое парней уставились на нее, а потом, спустя мгновение, на Дага с уже привычным удивлением. – А это, гм, друг Дага Аркади Уотербёрч, который собирается поехать с ним, и Барр, гм, как, вы сказали, ваша фамилия?..

– «Барра» вполне хватит, – сказал дозорный, разглядывая с интересом этих почти сверстников-крестьян. Барр, который всегда казался щенком рядом с Дагом, вдруг стал старым псом.

– А это мои друзья, Сейдж Смит, – он указал на жилистого парня, – Эш Теннер, – это был дородный, – и Индиго Эйкс. – Это был тощий парень с весьма, несмотря на недавнюю зиму, смуглой кожей, длинным лицом и впечатляющим размерами носом.

В это время женщина спрыгнула на землю из фургона и подошла к группе. Сейдж взял ее за руку.

– А это моя жена, Келла, – представил он ее с застенчивой гордостью. – Индиго ее младший брат.

Последнее едва ли нужно было объяснять. Келла Эйкс Смит была на полголовы выше, чем ее молодой муж, такая же высокая и худощавая, как Индиго, с той же теплой кожей, удлиненным лицом и птичьим носом. Черные волосы, едва ли длиннее, чем у ее брата, были коротко подстрижены и ложились красивыми завитками вокруг ее головы. Она не была красавицей, но Фаун подумала, что однажды, когда она перерастет свою юношескую неловкость, она станет изумительной. Фаун затруднилась с предположением о том, сколько ей лет, но подумала, что Келла может быт даже младше ее самой, что было бы приятным разнообразием. Исключая только то, что Индиго, как и прочие мальчишки, был в последних юношеских годах, так что Келла должна была быть старше.

– Как поживаете? – спросила Фаун, приседая в еще одном поклоне. – Рада слышать, что в компании будет еще одна замужняя женщина.

– А все они собираются ехать с нами? – спросила Келла, и ее голос вовсе не был радостным. Она холодно нахмурилась, глядя на такую странную пару, как Даг и Фаун. Индиго тоже тревожно посматривал на них.

– Даг знает Тракт, – сказал Финч. – Он уже ездил вдоль него.

– Это наша повозка, – Сейдж с гордостью указал на фургон, казалось, не замечая неприветливости жены, хотя Даг внимательно смотрел на нее. – Как тебе новая раскраска, Финч? Келла рисовала полоски.

– Здорово! – сказал Финч с восхищением.

– Она красивая, но великовата для Тракта. Как вы ее поведете? – спросил Даг тоном дружественного интереса.

– У нас шестеро хороших мулов, – Сейдж указал большим пальцем через плечо на крепкое животное, которое недавно подковывал. – Они и их упряжь были наследством Келлы. Семья Келлы занимается этим. – Келла скорчила слабую гримаску, но Сейдж продолжил с неустрашимым энтузиазмом: – Все мои инструменты внутри, и моя новая наковальня, которую дал мне отец. Раз у кузнеца есть наковальня, значит он сможет себе сделать все прочие инструменты, чтоб делать любые другие вещи, которые вам нужны.

– Шесть мулов – это здорово, пока вы не переехали Кипящую реку, и пока вам нужно только вытаскивать фургон из ям, – сказал Даг. – Но дальше будет по меньшей мере три длинных перехода по горам, на север от переправы, где понадобится больше, чтобы тащить этот вес. Большинство людей, которые берут фургоны на Тракт, едут группами по двое и трое в этих местах, вытаскивая по одному фургону за раз. – Даг осмотрел животных, стоящих во дворе. – Если вы прицепите двух мулов Финча и двух наших вьючных лошадей, и, может быть, возьмете часть груза себе, то получится. Хотя, тогда вам понадобятся дополнительные пары упряжи.

Сейдж воспринял новую информацию с огромным интересом.

– Как хорошо, что мы узнали об этом! У нас только одна запасная пара. Я попрошу у папы еще одну до того, как мы отправимся.

– Вы собираетесь осваивать новые земли? – Фаун приподнялась на цыпочках и взглянула внутрь фургона на кучу инструментов и вещей, аккуратно сложенных внутри. Сейдж показывал дополнительные преимущества своего фургона, включая сложенные перины; Келла нахмурилась в слабом смущении, но не покраснела. – А вы уже знаете, в какую часть Олеаны вы собираетесь попасть?

– Нет, пахота – это не для меня! С этим обращайтесь к Финчу и Эшу. А я отправляюсь в Трипойнт! – Сейдж ликующе набрал воздуха в грудь: – Откуда идет трипойнтская сталь! Я должен это увидеть.

– Правда? Вы сможете хорошо работать там. – Даг высвободил свою левую руку и повернул крюк, который до этого едва не прятал за спиной. – Пара трипойнтских мастеров сделала это для меня.

– О, в самом деле? Когда? А какую сталь они использовали для этого маленького спирального язычка сзади? Умно… позволяет держать под давлением, да? Маленький, но сильный…

Сейдж был первым человеком, которого Фаун встретила до сих пор (кроме полностью лишившихся дара речи от увечья Дага), который спрашивал о протезе, а не о руке. Дага, она видела, это сильно обрадовало, и они оба пустились в обсуждение о достоинствах трипойнтских мастеров, что угрожало затянуться до тех пор, пока кто-нибудь не начнет падать.

К счастью, женщина постарше появилась из дома и позвала:

– Финч, это ты? Будешь ужинать?

Она оказалась мамой Сейджа, миссис Смит, и это снова вызвало представление всех вокруг. Она казалась ошеломленной тем, что возникло пять дополнительных ртов, которые нужно накормить, за час до еды. Даг спешно вызвался увести свою часть компании вниз по улице в гостиницу. Этому, однако, она твердо воспротивилась, особенно после того, как узнала о Спарроу.

Следующим необходимым па в танце, хотя Даг этого не ожидал, было то, что Фаун присела в реверансе и радостно спросила:

– Как поживаете, мэм? Чем я могу вам помочь?

Это вызвало некоторое одобрение во взгляде и приглашение на кухню вслед за Келлой.

Даг притянул ее к себе и прошептал:

– Ты не должна делать это, Искорка. В гостинице нас накормят, а ты отдохнешь.

Она прошептала в ответ:

– Нет, так лучше. Мы собираемся путешествовать с этими людьми следующие шесть недель. Будет лучше, если я погляжу, откуда они вышли.

Он заколебался, затем кивнул с пониманием. Фаун посмотрела на хаотичный, но небольшой дом:

– Хотя, мы можем взять комнату в гостинице позже. Потому что, я подозреваю, все мальчишки собираются улечься в одеялах на чердаке кузницы. Там будет сухо и бесплатно, но не уединенно.

Его губы изогнулись.

– Точно, Искорка. – Он отпустил ее и повернулся обратно к мужчинам, чтоб помочь с кормом и постелями для четвероногих гостей.

Кухня оказалась оборудована железной плитой вроде той, которую Фаун захотела еще на реке Грейс – не доставленная с севера, а домашняя имитация, подаренная Папой Смитом жене после того, как он увидел настоящую в Греймауте. К тому времени, как Фаун были показаны все ее тонкости, она наохалась над ней и уверила маму Смит, что плита так же хороша, как любая трипойнтская работа, лед был на верном пути к тому, чтобы быть сломанным, или, по меньшей мере, подтаявшим.

Но на кухне также прятались незамужняя дочь и две неожиданные невестки, жены старших братьев Сейджа, мальчиков, которым было назначено стать следующим поколением кузнецов Крокодильей Шляпы. Шестеро женщин на одной кухне были, несомненно, слишком большим числом. Как гость, Фаун заняла нижнее место в списке рабочих задач, сместив Келлу, которая была там три недели, неожиданно высоко. Высокая, неуклюжая Келла казалась больше напряженной, чем благодарной.

Мама Смит, ее дочь и обе невестки также выказывали несомненную холодность по отношению к Келле, что удивило Фаун. По правде, в этом доме уже было слишком много женщин, не упоминая Смитов в кузне, но Келла, казалось, сделала многое в поддержку своего юного мужа и его поездки на север. Фаун полагала, что свекровь Келлы должно было бы это смягчить, так как она явно любила младшего сына. Но думам Фаун пришлось подождать, пока они накормят, в конце концов, пятнадцать взрослых и двоих детей в кухне и столовой и переместятся в комнату. И потом начнется мытье посуды.

Даг выскользнул наружу до ужина, чтоб договориться об их комнате в гостинице, так что смог освободить Маму Смит от дилеммы, каких членов семьи куда переместить в ее перегруженном доме, чтоб разместить неожиданных женатых гостей. Как Фаун и предполагала, Финчу, Барру и Аркади было предложено холостяцкое пространство рядом с Эшем и Индиго на чердаке кузни, хотя Фаун заметила, что Мама Смит сомневалась насчет Аркади.

Барр оживил ужин, рассказывая некоторые из своих речных анекдотов, что помягче, когда ему предоставлялось слово. Фаун говорила теплые слова об Олеане. Даг позволил Финчу описать его историю со Cпарроу; это сделало его смущенный вид мудрым и загадочным.

Аркади не сказал вообще ничего. Фаун не думала, что любой дом вызывает у него хорошо скрываемый ужас, но чопорная гордость Стража Озера была почти так же хороша. Она гадала, был ли он когда-нибудь раньше внутри крестьянского дома до сегодняшнего вечера. Барр помог ему расстелить постель на чердаке.

Фаун помахала на прощанье в густеющую темноту и позволила Дагу проводить ее через площадь.

Комната в гостинице оказалась маленькой, но милой, чистой и замечательно тихой. Даг гарантировал отсутствие клопов. Фаун обняла мужа за эту новость, а потом с усталым вздохом уложила голову ему на грудь.

– С тобой все хорошо? – спросил он, поглаживая ее волосы. – Это был длинный день для тебя.

– Много нового. Нет, я в порядке. Хотя, продолжаю думать, что происходит с Сейджем и Келлой. Он мне понравился, но она холодна как рыба. И его семья ее не любит. Но мне никто не изливал чувств. Обычно в такой большой семье есть хотя бы один человек, который расскажет все их жалобы кому угодно, кто согласится слушать. Их просто не заткнуть.

Дак поколебался.

– Как, разве ты не поняла?

– Не поняла что?

– Келла и ее брат оба полукровки.

Рука Фаун без ее желания скользнула на живот, раскинув пальцы в защитном жесте.

– Нет, – сказала она медленно. – Я этого не понимала.

Глава 13

При утреннем отъезде из кузницы было даже больше суеты, чем предыдущим днем. Когда Даг подтянул подпругу во второй… нет, в третий раз и запрыгнул в седло Копперхеда, ловко увернувшись от приветственного лягания, он обнаружил, что его старая привычка командира дозорных проверять Дар всех людей, животных и снаряжения в пределах досягаемости никуда не делась. Результат был ободряющим: молодые, здоровые и целые – в итоге. Ну, с парой исключений в том, что касается молодых, – например, Копперхед. Но с передвижной кузницей и передвижным шатром целителей, вместе с людьми, которые знали как с этим управляться, компания Дага была гораздо лучше подготовлена к пути на Тракте, чем большинство путешественников.

«Моя компания? В самом деле?» К слову о привычках. Потому что, честно говоря, он был уверен, что Сейдж думает о ней, как о своей, и так же Финч, и, из всего, что Даг знал, Эш чувствовал то же самое. Аркади был единственным достоверным исключением. Несмотря на суровые замечания Дага о самоуверенности, Барру, молчаливому конспиратору, удалось добиться того, что Аркади и все его снаряжение было погружено за нужное время, не давая ему повода ни вернуться в Новолуние в панике, ни тащиться в надежде на парламентеров от лагеря.

Вся семья Смитов собралась на улице, чтобы проводить своего младшего сына в его новую жизнь на пугающем севере, с множеством маленьких подарков, закидываемых в фургон в последний момент. Еще пара людей пришла от семьи Эшей. Из-за толпы прошло некоторое время, пока Даг понял, что не было никого, кто провожал бы Келлу и Индиго. Для этого могло быть полдюжины причин, начиная с той, что они могли попрощаться раньше, как Финч. Но разум Дага все равно подметил это вместе с шестью мулами, фургоном, семью всадниками и четырьмя вьючными животными, выезжающими на Тракт и поворачивающими на север.

К счастью, был еще один сухой день. Тракт здесь содержался в хорошем состоянии жителями деревни, которые жили от его щедрот. Глубокие ручьи были забраны крепкими мостами, а мелкие – бродами, которые были почти как мостовые.

Даже грязные лужи сегодня были несерьезными и всего лишь весело хлюпали, а не устраивали ловушек в метр глубиной для колес фургона. Выспавшись, Фаун ехала на Мэгпи с высоко поднятой головой, разглядывая все вокруг. Не ведая, как усердно мерцает в ее животе кусочек яркого Дара, являя собой мастерство высшего разряда. Сейчас в этом была настоящая магия, магия мира.

Через час караван выстроился и вошел в ритм дороги. Путь здесь был широким и прямым. Даг использовал шанс ехать бок-о-бок с Финчем, по пятам за которым шли его вьючные мулы. Фаун с любопытством посмотрела на Дага и пристроилась с другой стороны от Финча. Финч дружелюбно улыбнулся им обоим, упрощая Дагу начало беседы:

– Давно знаешь Сейджа?

– О, годы. Кузница его отца был ближайшей крупной для нас, так что мы отправлялись туда каждые пару месяцев чинить что-то, делать особенные подковы и прочее такое. Обычно оставались на ночь в Крокодильей Шляпе. И мы мальчишками играли вместе, пока работа делалась. Когда стали постарше, его отец и старшие браться позволили нам вместе работать рядом с ними. Они меня многому научили, – Финч издал ностальгический вздох.

– А Эша?

– Он больше друг Сейджа, чем мой. Живет недалеко от Шляпы. У его семьи небольшой надел под ферму, так что он всегда знал, что ему надо будет искать другой путь. Годами говорил о севере.

– А Келлу и Индиго?

Фаун посмотрела на него через луку седла Финча, сознавая, в отличие от Финча, причину нового резкого интереса Дага к полукровкам. И ее. Даг почти что видел, как она навострила уши.

– Они были соседями Сейджа, когда были моложе. Их семья владела магазином упряжи на площади.

Даг тщательно обдумал свой следующий вопрос. Было ли происхождение Келлы и Индиго известно в их деревне? Полукровки были не в обычае Стражей Озера.

Любой ребенок, рожденный женщиной из Стражей Озера, был полноправным членом ее шатра вне зависимости от того, были ли они с отцом связаны узами или нет. И в случае, если Страж Озера – отец, напомнил себе Даг. Крестьяне уделяли большее значение отцовству, связывая его с наследством. Если эти брат с сестрой были тайным подарком какого-то проезжего дозорного, Даг не хотел быть первым, кто взорвет их жизнь этой вестью. В конце концов он сказал:

– Расскажи мне об их родителях?

Брови Фаун изогнулись; она кивнула ему с одобрением. Он явно сделал это правильно, отлично.

– О, да, вас должно было это заинтересовать, не так ли? – сказал Финч жизнерадостно. – Их отец был Страж Озера, мастер из Мшистой Реки. Он ушел из лагеря, чтоб жениться на их маме и взял ее крестьянское имя так же, как вы взяли имя Фаун. Забавно. Я не уверен в том, как они познакомились; думаю, это что-то связанное с их торговлей.

Даг немного расслабился.

Фаун спросила:

– А что случилось с ними? Они не пришли проводить их сегодня утром, верно?

– О, нет. Восемь или десять лет назад в Крокодильей Шляпе была самая жуткая вспышка желтой лихорадки – они до сих пор называют ее «летом лихорадки». Вся семья Индиго слегла тогда. Его мама и маленькая сестра умерли, но Индиго, Келла и их отец выздоровели.

Глаза Фаун расширились:

– О, Боже. – Она видела юг в его самый идиллический сезон. Даг был настолько же рад тому, что она не подвергнется лету полной силы, когда жара падает вниз как молот, и ты едва не задыхаешься от влажности воздуха, а москиты патрулируют облаками почти настолько же плотно, как в северных болотах Лутлии, и это длится месяцами. И смертельные лихорадки полудюжины видов неумеренно свирепствуют вплоть до первых заморозков.

– А что было потом?

– Ну, их отец долго приходил в себя и был очень несчастлив. Магазин упряжи прогорел.

«От потери работы рук его жены? Или от разбитого сердца дома? И его хозяина, может быть.» Дагу стало тревожно. Пока его работа с Даром могла помочь Фаун в некоторых жутких болезнях, он никогда не представлял себе, что может сам смертельно заболеть одновременно.

– В конце концов, он оставил Келлу и Индиго с сестрой жены и вернулся к своему народу в лагерь на Мшистой Реке.

– Бросил детей? – спросила Фаун негодующе.

– Нет, в самом деле нет. Он приезжал и привозил лошадей их тети и дяди и шкуры пару раз в год и другие подарки для них – деньги, когда они у него были. Индиго и Келла были достаточно счастливы на ее ферме, когда были моложе, полагаю.

Даг с неудовольствием вспомнил историю предателя Крейна. Если бы Крейн имел более сговорчивую свояченицу – или более сговорчивый лагерь – могли бы его постигнуть менее разрушительная судьба? Была ли это проблема жесткости севера или собственного хаоса Крейна? Или и того, и другого?

Фаун взглянула за плечо на фургон, катящийся сзади, может быть, в двадцати шагах с Сейджем и Келлой внутри. Индиго ехал рядом. Сейчас вне пределов слышимости.

– А когда они стали постарше? – спросила она.

– До последнего времени все было хорошо. – Губы Финча сжались. – До последнего года или около того. А потом начались обвинения. Я об этом много не думал. Я хочу сказать, Индиго ладит с животными, но ведь многие ладят. Хотя, Келла приняла это близко к сердцу, по словам Индиго.

– Обвинения в чем? – спросила Фаун.

– Э-э… – Финч посмотрел искоса на Дага. – В колдовстве Стражей Озера. Или в их силе, что ли. Индиго много дрался из-за этого. И потом, конечно, если что-то плохое случалось, ну просто не повезло людям, с которыми он задирался, или которые с ним задирались, то были подозрения, что это не просто так, а Келла что-то сделала, и Индиго опять лез в драку. Защищая сестру.

– Ой, мама, – сказала Фаун.

– В общем, стало так плохо, что их тетя заставила их отца взять их на Мшистую Реку для вроде как проверки. Наверное, им бы разрешили быть Стражами Озера, если бы они ее прошли – в чем бы она не заключалась, но они не прошли ее, и лагерь отправил их обратно. Вы могли бы думать, что слухи на этом кончатся, но не тут-то было.

– Люди… – вздохнула Фаун.

– Проверки? – спросил Даг.

– На магию Стражей Озера, наверное. Плетение чего-то, ну для меня это не звучало как слишком колдовское. Я этого не понимал, когда Индиго пытался объяснить. Не уверен, что он сам понимает.

– Как ты думаешь, плетение свадебной тесьмы? – спросила Фаун у Дага, дотрагиваясь до своей.

– Может быть…

– Плохо, что они не знают о… не важно. А что потом?

– Ну, повезло, что этой весной Сейдж влюбился в Келлу, и все начало складываться. Я слегка удивился, когда она в него влюбилась – она ведь старше на четыре или пять лет. В основном девчонки постарше глядят на тебя как будто ты мучной жук у них в тесте. – Раздался отчетливый вздох. – В общем, Индиго решил, что надо ехать на север, где им не нужно будет каждому рассказывать про их отца Стража Озера, так что больше не будет причин для того, чтоб причинять им неприятности.

Даг обдумал этот план. Он показался ему излишне оптимистичным. Конечно, крестьяне не смогут сказать, что пара является полукровками, но большинство Стражей Озера узнает об этом с первого взгляда на их Дар. А они, конечно, иногда будут встречать Стражей Озера. Но сейчас он сказал всего лишь «М-м…» Фаун сказала осторожно:

– Мне показалось, что семья Сейджа несколько настроена против Келлы. Это из-за ее возраста?

– Не настолько она старше. И много других таких же бедных девчонок вокруг Крокодильей Шляпы. У одной из невесток Сейджа вообще нет наследства. Я думаю, кто-то из его семьи верит тем глупым слухам, хотя по правде, если бы у Келлы были эти силы, так лучше иметь их на своей стороне.

Он не отрицал семейную холодность, отметил Даг. Костяк истории вырисовывался четко. Всего лишь с одним пропавшим звеном, но это будет легко проверить сейчас, когда Даг знал куда смотреть.

– Что ж, – сказала Фаун, – надеюсь, у них все получится.

«Искренне».

Махнув Фаун продолжать дружескую беседу с Финчем, Даг отправил Копперхеда назад, пока тот не оказался сбоку от фургона. Он слегка поклонился Сейджу, который правил, и дотронулся до лба, смотря на Келлу и Индиго, едущему по другую сторону.

– Прекрасное утро для начала пути.

Сейдж кивнул и дружелюбно ответил:

– Я решил, что это хороший знак.

Келла села прямо и повернула голову к Дагу, наблюдая за ним с таким видом, будто боялась, что тот спрыгнет с Копперхеда и нападет на нее. Даг вспомнил о своем росте, крюке и главном – как там Аркади говорил? – виде голодного бродяги. Ему и в самом деле нужна Фаун рядом, чтоб выглядеть прирученным. Хотя Келла должна гораздо более привыкнуть к Стражам Озера, чем обычная крестьянская девушка. Ее тревога была чем-то более обычным.

Даг слегка улыбнулся им всем и открыл Дар. «Конечно». Дар Сейджа был усеян плохо сформированными уговариваниями, поблекшими, как будто впитавшимися со временем. Однако, тот не выказывал признаков заколдовывания.

«Интересно».

Внимание Келлы обострилось, так же как и Индиго. Оба явственно обладали остаточным чувством Дара, чувство Келлы было заметно сильнее. Скорее не двойное видение мира, которое мог призвать полнокровный Страж Озера, не переливающиеся светом тени, более плотные и честные, чем формы, которые их отбрасывают. Но точно то, что Даг внезапно стал гораздо лучше чувствоваться для них, когда открылся. Понимают ли они, почему? Это точно не должно быть для них ново.

– Что? – спросила Келла резко, сузив глаза. Напряжение дрожало в ее натянутом Даре, как шум от плохо настроенной скрипки. Индиго был менее напряжен, но встревожен.

Может, Фаун сможет помочь Дагу разгадать эту девочку-полукровку? Ведь они обе молодые женщины. Даг почесал затылок для вдохновения и сказал:

– Я вот о чем подумал, Сейдж. Так получилось, что моя жена беременна, частично поэтому мы едем домой именно сейчас. Она пока чувствует себя хорошо, но сильно устает после полудня. Я думаю, ей было бы полегче, если бы она могла прилечь в вашем фургоне, позже, когда поездка начнет ее утомлять.

Лицо Келлы почти что кричало «Нет!», но до того, как она заговорила, Сейдж сказал радостно:

– О, конечно! Мы будем счастливы ей помочь. Она такая маленькая, веса добавит не больше, чем тюк с пером.

– Спасибо вам огромное! Дам ей знать. – Даг сдернул поводья с крюка и поднял левую руку как бы в знак благодарности.

Следом он выпустил на свободу призрачную руку и расширил ее как сеть, пропуская ее через затылок Сейджа, распыляя в ничто истрепанные уговаривания и принимая слабые ответные всплески Дара. Сейдж просто улыбался ему, моргая.

Келла выглядела обеспокоенной, но глубоко неуверенной.

«Как я и думал. Хорошо.» Даг продолжил:

– Ребята, если есть что-то, что я могу для вас сделать – что угодно, – его взгляд сверлил Келлу, – не стесняйтесь спросить. Я помогал обучать толпу юных дозорных примерно ваших лет. Мало такого, чего я раньше не видел.

Если Келла пыталась управлять рудиментарной силой Дара, – явственно казалось, что так оно и есть, – ей понадобится любая помощь, которую она сможет получить.

Проклятье, только она должна была получить помощь раньше. О чем думал ее отец-мастер? Разве что она была поздним цветочком – как Даг – выброшенным, потому что кто-то не разглядел его вовремя?

Но, для начала, она мне не доверяет. Что, вообще-то, не должно было происходить в их первый час знакомства. «Спокойствие, Даг». У них есть недели, совсем как в новом дозоре. Он кивнул и дернул поводьями, направляя Копперхеда прочь.

Аркади и Барр ехали следом за их багажом на достаточном расстоянии, чтобы не попадать под комья грязи, летящие от фургона. По взмаху Барра Даг присоединился к ним.

Аркади спросил, нахмурившись:

– Что это вы делали своим Даром?

– Просто немного прибрался. Вычистил некоторую старую работу из Сейджа. Она бы сама растворилась еще через несколько недель, но я хотел посмотреть что это было.

– Этот мальчик со столбняком… теперь поговорим об этом… ваш Дар, похоже, вернулся обратно в плохое состояние, в котором пребывал раньше.

Даг пожал плечами.

– Боюсь, что так. Не делать ничего – это в наших условиях недостаточно хороший план. Нам нужно попробовать что-то другое.

– Что?

– Я надеялся, вы что-нибудь придумаете, раз у вас стало больше жвачки пожевать. Вы ведь превосходный настройщик Дара. Или нет?

Аркади посмотрел на него со смесью удовольствия и раздражения:

– Не надо применять на мне эти учебные фокусы. Я их изобрел.

– Ну, тогда… – Губы Дага изогнулись в надежде. Два дня без новых проблем, и Аркади уже становится нетерпеливым. Дагу всего лишь нужно передвигать его на север и ждать.

Барр, явно мучимый раздражающим видением Аркади в роли коровы, сказал Дагу:

– Так что ты делал Даром?

– А, – сказал Даг. – Это может повлиять на то, что Аркади называет работой в шатре целителей. То есть, если я тебе объясню, это для помощи кому-нибудь, а не для болтовни.

Барр задумался над этим.

– Звучит так, что ты меня вздуешь, если я буду болтать об этом?

– Звучит так, что ты не будешь болтать об этом. Некоторое время.

Барр раскрыл руки в знак согласия и вернул их обратно на бедра.

– Думаю, Келла пыталась уговорить или заколдовать своего любимого Сейджа, – сказал Даг. – И у нее не получилось, насколько я могу сказать.

– Уговорить его на что? – спросил Барр.

– Похоже, на то, что крестьяне назвали бы любовной магией.

Аркади фыркнул:

– Бессмысленно. Мальчик влюблен в нее.

– Гадаю, понимала ли она это? – Даг вспомнил Фаун в то время, когда впервые встретил ее, загроможденную отчаянными сомнениями. Как могли все те молодые женщины не знать, как прекрасны они были? – Я пока не вижу ясно свой путь, но предполагаю, что если ждать и наблюдать, то все это само упадет ко мне в руки. В то же время у нас тут двое мальцов с более чем проблесками Дара, и нет никого, чтоб проинструктировать их как с ним управляться. Они кажутся… – он взглянул на Аркади и подобрал слово, – поврежденными.

– О? – сказал Аркади, выпрямляясь в седле.

«Зацепил!» Даг повторил рассказ Финча, более или менее, о двух полукровках, двигающихся ощупью между мирами и не находящих ясного пути. Или пути были преднамеренно заблокированы? Любопытство Дага возросло.

Барр сказал озадаченно:

– Но ведь ты встретил их только вчера, Даг. Мы им даже не нравимся. Почему ты вообще задумался о них? – Одинаковые взгляды Дага и Аркади скрестились на его голове, когда он продолжил: – О! Беременность Фаун. Конечно, вы сейчас изучаете полукровок.

Даг набрал воздуха в грудь:

– Поэтому тоже. Но помнишь ли ты время, когда я встретил тебя и Ремо? Почему я задумался о вас двоих?

– Не знаю, – сказал Барр. Вспомнив, он взглянул назад через плечо на пустую дорогу, где, к его явному разочарованию, не было нагоняющего их галопирующего своенравного напарника. – Я… не знаю. – Он обратился взглядом за помощью к Аркади, но тот лишь пожал плечами. – Я также не знаю, как это назвать. Но это трогает сердце и говорит о настоящем мастерстве. Говорю вам точно, что вы не заманили бы меня на эту сумасшедшую дорогу только потому, что Даг может фокусничать.

Даг отсалютовал ему по справедливости – ради взвешенного кивка Аркади, – а затем повернул Копперхеда, чтоб догнать Фаун.

* * *

Фаун обрадовалась приглашению вздремнуть в фургоне, и едва ли ей нужна была подсказка Дага попробовать подружиться с Келлой. Но Тракт так очаровал ее, что она оставалась верхом на Мэгпи всю вторую половину дня.

Ландшафт оставался одинаковым с самого Греймаута – уже более пятидесяти миль позади – последовательность болот, лесов, лесов в болотах, расчищенных полей на возвышенностях и небольших деревень.

Хорошая погода вызвала не только местное движение – крестьянских фургонов и всадников и вьючных мулов – но и активность дорожных команд. Они проезжали мимо больших групп мужчин и мальчиков, разгребающих курганы грязи с обочины, чтоб поднять верхнюю часть над влажной землей, или наполняющих низины вагонами гравия. Казалось, для каждой деревни было делом чести поддерживать знаменитую дорогу в своих окрестностях; Фаун научилась определять сомнительные границы между поселениями по колеям.

Во время полуденного отдыха мимо них прошел караван, о котором Фаун подумала, что это и есть настоящее движение по Тракту. В нем было около сорока движущихся на север мулов, тяжело груженных ящиками с ценным черным чаем. У каждых трех животных прохаживался отдельный погонщик. Грубый вид этих ребят встревожил бы ее до ее поездки на реку, но теперь она видела, что это всего лишь бывшие команды барж, отрабатывающие путь домой. Они разглядывали яркий фургон и ее с Келлой, но не отпускали грубых смешков и прочего такого. Индиго пожаловался, что караван захватит лучшие места для ночевок, а его животные съедят всю весеннюю траву и оставят кучу болезней мулов со страшными названиями на своем вытоптанном пути, но Сейдж дружелюбным тоном заявил, что их компания найдет другие места для стоянок.

Некоторые фермы по краям дороги сдавали для этой цели огороженные пастбища на ночь за плату. С семнадцатью животными на руках, которых надо было кормить, это было искушением, несмотря на по-юношески тонкие кошельки, хотя женская часть семьи Смитов наготовила им достаточно еды для людей, чтобы никто не готовил в первые три дня. Но прямо перед закатом они вышли на открытый луг вдоль русла реки, за который никто вроде бы не спрашивал платы и не объеденный предыдущими визитерами, так что они остались здесь.