Текст книги "Горизонт"

Автор книги: Лоис Буджолд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Бассвуды были бедной парой без семейного надела из деревни к югу от Кипящей Реки, которые сбежали, чтоб спасти свою жизнь от тяжелой рутины в надежде на ничейные земли в Олеане. Сейдж и Финч оставили своих лошадей и подошли поближе вовремя, чтоб услышать большую часть этой грустной истории. Фаун подозрительно осматривала их ветхую упряжь.

– Вы недостаточно экипированы для того, чтоб основать хозяйство. Там хорошая земля, это верно, но для нее требуется много тяжелой работы – больше года, обычно, до того, как вы можете рассчитывать на ней поселиться. Хотя, я думаю, если вы сможете сделать это в долине Грейс, то вы сможете найти там поденную работу и строить хозяйство.

– Это как раз та жизнь, которую мы оставили! – сказала Вио.

Грусс проворчал, не вставая:

– Не вернусь. Ни за что не вернусь, чтоб меня дразнили и высмеивали!

– Что ж, – сказала Берри, бывшая корабельная хозяйка, которая, несмотря на свой вид юной блондинки, не выносила дураков, – раз вы не можете вскарабкаться наверх и не можете отправиться назад, похоже, вам останется только сесть и помереть с голоду на этой горе. Что, конечно, сэкономит вам сил. Но не надо прижигать этого глупого мула огнем. Он никак не сможет втащить вас на эту гору.

– Будет лучше, если вы повернете назад, – сказал Даг, не желая привлекать внимание к собственной покрытой шрамами стражеозерной персоне, но чувствуя, что Берри необходимо поддержать. – Даже если вы каким-то образом заберетесь наверх, дальше по Тракту есть еще два перевала, которые ничуть не лучше. У вас ничего не выйдет.

– В любом случае, вам нужно убрать фургон с дороги, чтоб другие могли проехать, – сказала Берри твердо.

Рыдания Вио усилились. Дети внутри фургона, Плюм и Оулет, услышав горе своей матери, тоже расплакались.

Даг увидел сочувствие в глазах Фаун и задался вопросом, что случится дальше.

– Сейдж, – сказала она, – мы отправим половину наших животных вниз. Что, если ты со своей командой вернешься сюда и затащишь его вместе с ними? Их животные отдохнут, пока будут ждать. В семь пар этот фургон взлетит на гору за минуту.

Индиго почесал затылок.

– В самом деле, если мы будем вместе на следующем перевале, то мы сможем затаскивать фургоны наверх по очереди на мулах, и нам не надо будет возиться разгружать лошадей.

Вио прекратила сморкаться и посмотрела наверх с надеждой:

– А вы могли бы?.. И мы бы?.. О, пожалуйста, скажи да, Грусс!

Человек с лихорадкой пробормотал что-то вроде «Поубивают нас в постелях», но его жена проигнорировала это, уставившись на Индиго.

– Грусс будет более разумен, когда эта болотная лихорадка попустит. Еще один день, обещаю, и он будет на ногах. О, пожалуйста… это так жестоко, вы не должны были этого говорить, если не намереваетесь в самом деле!..

Вот почему этим вечером они заночевали на вершине перевала в прохладном тумане, а не в более приятном месте ниже. Даг и Аркади под нажимом попробовали вылечить болотную лихорадку полусумасшедшему человеку, который боролся с ними за каждую малость. Ужас Грусса, в основном, принял форму проклятий и оскорблений. Его жена была беспомощна перед лицом этого, но Берри приложила руку и тон, и это успокоило его не хуже, чем пьяного матроса. Аркади не остался в стороне, и это было неожиданно для Дага; его прежний опыт с трудными больными крестьянами, казалось, был шире, чем должен был быть.

Даг обходил лагерь по периметру, проверяя, не собирается ли кто-нибудь упасть в обрыв, бегая в кустики, и гадая, есть ли у Аркади в запасе какое-нибудь средство от головной боли. Сильное средство…

Он остановился, ощутив приближение лошадей и всадников сзади. У честного народа было мало причин выезжать на Тракт после наступления темноты, и разумные так не поступали. Слабый свет полумесяца только размывал туман. В таких безлюдных местах скорее бандиты нападут на путешественников. Он в тревоге расширил свой Дар.

И ощутил соприкосновение с другим, очень знакомым.

Даг выбежал на дорогу как раз вовремя, чтоб увидеть троих всадников, выныривающих из молочного тумана. Ремо. И Нита. И Тавия.

– Отсутствующие боги, Даг! – раздраженный голос Ремо странно прозвучал во влажном воздухе. – Наконец-то мы тебя догнали, разрази тебя гром!

Глава 16

В этот вечер Дагу удалось улизнуть от конфронтации, так как Аркади уже спал, завернувшись в свое одеяло. Вместо этого Нита и ее маленький отряд утром загнали их с Аркади в угол. Хотя было бы слишком оптимистично называть это время «утром»; уместнее было бы сказать, что туман посветлел. Водяные капли собирались на одеялах, упряжи, на волосах у каждого, мокрые и промозглые. Потрескивающие языки костра, разведенного дозором для завтрака в зоне слышимости крестьянских фургонов, казались бледными и тусклыми, совсем как люди, собравшиеся вокруг. В этом оранжево-сером свете даже Аркади выглядел небритым, потрепанным дорогой и изможденным.

– Я думала, мы догоним вас перед Пустошью, – обстоятельно объясняла Нита. – И догнали бы, если бы нам позволили выехать раньше.

– Мы потеряли первые пять дней из-за попыток Энтана Булраша переупрямить и дождаться тебя, – сказал Ремо Дагу. – Я говорил ему, что Аркади, может быть, и блефует, но ты не станешь. Когда он, наконец, позволил мне поехать на ферму Бриджеров и проверить, вы уже четыре дня как были в пути.

– Точно, – сказала Нита, – а потом мы потеряли еще два дня, споря обо всем этом. Совет лагеря, в конце концов, переубедил капитана. Нам нужно было скакать следом так, как это делают курьеры, меняя по пути лошадей, но Энтан этого бы не дозволил.

– Нам повезло с дорогой и погодой, – сказал Даг. «И я нас гнал вперед». Он желал, чтобы у него было еще несколько дней, чтобы подгонять отряд; чем дальше – тем лучше.

– В любом случае, – сказала Нита, – вам нет нужды больше ехать на север. Мы победили!

Аркади с любопытством покосился на нее. Барр, прячущийся за его плечом, нахмурился.

– Я обещал себе и своим родственникам по шатру Блуфилд отправиться на север, – сказал Даг. – И вся та крестьянская молодежь рассчитывает, что я буду их проводником на дороге, которую они не знают. Я более или менее пообещал довести их хотя бы до долины Грейс. – Он украдкой посмотрел на Аркади. – На самом деле, я надеюсь, что Аркади поедет с нами. Я даже не начал показывать ему все, что может предложить север. Там еще много что можно увидеть и узнать.

– Нет, сэр, вы не поняли! – воскликнула Нита. – Я хочу сказать, мы победили полностью. Дагу разрешено вернуться в лагерь, и ему будут даны права лагеря несмотря на девушку-крестьянку, а еще шатер целителей на крестьянском рынке! Целительница Челла на самом деле очень заинтересована в нем после того, как вы показали ей ваш фокус с расколдовыванием.

Аркади заморгал. И Даг.

Барр огляделся:

– У меня есть мысль получше. Почему бы вам всем не поехать на север вместе с нами? Хотя бы ненадолго. Мы более чем на полпути туда, а мне прошлой осенью было сказано не возвращаться без тебя, Ремо. Подозреваю, что в Жемчужных Перекатах сказали бы то же самое обо мне самом, но предпочитаю закончить это как положено, прежде чем начинать… что-либо еще. Ты тоже мог бы.

Ремо потряс головой:

– Ты не понимаешь. Я нашел для себя новое место – место, где меня не считают грязью под ногами. Я не должен возвращаться и ползать на животе, чтоб выбить место в хорошем дозоре. Новолуние в самом деле хочет меня!

Сбросить свои воображаемые грехи, как змея сбрасывает свою кожу, отбросить прошлое и свою критикующую семью… Даг мог понять привлекательность южного лагеря для юноши.

– Хочет – это не то же самое, что нужен, – сказал Барр. – В Русле Новолуния достаточно дозорных. Нет лагерей к северу от Грейс, которые могли бы сказать то же самое. – Он со значением посмотрел на Тавию, которая дотронулась до губ в сомнении.

Нита высоко подняла голову:

– Барр может заканчивать свои дела сам. Нас послали сопроводить Аркади и Дага домой. – Даг заметил, что она не добавила Фаун в список. – Как бы то ни было, – она повернулась к Аркади, – в вашем возрасте, сэр, у вас и без того полно жизненных трудностей. Мы можем проводить вас прямиком до вашего уютного дома. Он остался за вами.

Аркади потер рукавом глаза:

– Боги… Не могу думать, когда я покрыт дорожной пылью.

Даг не заметил, чтоб Аркади был грязнее, чем любой другой, но он прикусил язык вместо того, чтоб сказать об этом. Фаун и Сумах вместе готовили чай. Сумах приподнялась и молча протянула первую подслащенную чашку Аркади. Он принял ее с выражением благодарности на лице и отпил немного. Сумах довольно холодно взглянула на Ниту.

– Сегодня никто никуда не поедет, ни вперед, ни назад. Раз нашим животным нужен отдых, вашим скакунам должно быть еще хуже, раз они покрыли то же расстояние за две трети времени. Даг не может оставить свой отряд разбросанным по десяти милям дороги – в дозоре назвали бы это отвратительной операцией. В самом крайнем случае нам нужно, чтобы все безопасно спустились с перевала. Так что у нас много времени, чтоб подумать обо всем этом позже. После завтрака.

– Согласен, – сказал Даг.

Аркади оглядел круг лиц и пожал плечами:

– Даг – командир отряда.

Нита, без сомнения, почувствовала, что ее обошла в маневре женщина старше ее самой, но не смогла найти разумных возражений, так как по поводу лошадей была сказана чистая правда. После напоминания о завтраке спор прервался дружно бурчащими желудками и был защищен от продолжения суматохой в лагере.

Даг подслушал, как Сумах прошептала Аркади:

– После ланча, когда мы спустимся, я покажу вам фокус дозорных, который они исполняют, чтоб найти теплую воду и вымыться.

– Было бы неплохо, – вздохнул Аркади.

У них ушел целый день, чтоб взобраться наверх, но спустились они с другой стороны всего лишь за полдня. Возможно, помогло то, что сварливый Грусс оставался в постели в своем фургоне, а его жена была более разумной половиной пары. Эш и Индиго помогли ей спуститься. Им удалось спустить вниз фургоны так, что ни один не свалился с извилистой дороги, хотя пришлось убирать с нее два упавших дерева и небольшой камень. Когда они нашли новое место для стоянки в долине между туманным пиком и холмами внизу, был мягкий, теплый весенний день. Последовала суета, чтоб накормить четверых парней-южан и Вита и отправить обратно за перевал переправлять Бо, Хога и остаток их пожиток; хотя те явно желали бы отложить обратный путь до следующего дня.

Когда Даг в конце концов отправился искать Аркади, того нигде не было.

Даже в зоне чувствительности его Дара.

– Ты видела, куда пошел Аркади? – спросил он Фаун.

– Хм… – сказала Фаун.

– Что?

– Сумах увела его в лес, чтоб обеспечить теплую ванну. Так она сказала.

Даг приподнял брови.

– Ну, Аркади взял свое душистое мыло, полотенца и бритву. – И добавила после паузы: – А Сумах – одеяло, которое, наверное, нужно после ванны. – И после еще одной смущенной паузы: – Думаешь, они ушли охотиться на белок?..

Даг набрал воздуха в грудь:

– Не уверен.

Фаун взглянула на него, встревожившись:

– Ты ведь не думаешь, что должен идти их искать? Из-за того, что Сумах твоя племянница.

– Чтобы мне откусили вторую руку? Нет. Сумах – взрослая женщина. А Аркади… вовсе не неподходящий ухажер. – Родословная целителя Аркади явственно была прекрасной настолько, насколько это возможно, а разница в возрасте у них не была чем-то, против чего Даг осмелился бы возразить.

Фаун вздохнула с облегчением.

Губы Дага медленно сложились в улыбку, когда он представил, как Аркади мог бы связать узами себя с шатром Редвинг, если б Сумах притащила его домой в качестве приза. Даг не сомневался, что Аркади сможет держаться стойко – проклятье, да Дор не продержался бы против него и пяти минут. И Кумбия… ну, Аркади был бы, без сомнения, изысканно вежлив с Кумбией. Но она не сбила бы его с выбранного пути ни на дюйм.

«Не забегай вперед головы, старый дозорный». Аркади и Сумах – оба сложные люди и могут еще подойти или не подойти друг другу. Они не приоткрывались глубоко перед Дагом; Аркади, казалось, был рад слушать воспоминания Сумах и Дага. Скрывая свое уязвимое сердце? Мужчина должен быть мудрым, чтоб иметь дело с Сумах, а Аркади был мудрым человеком.

А еще… Сумах и Рейз намеревались покинуть отряд несколько дней назад, еще на Кипящей Реке, и были бы сейчас на сотню миль ближе к озеру Хикори. Возможно, объединение со старым добрым дядей Дагом было не единственной причиной ее задержки?

А затем появилась Нита, принеся горячее дыхание конкуренции – в некотором роде. Даг подозревал, что Сумах не привыкла к соперничеству за мужчин – ей редко приходилось с ним сталкиваться, потому что они все бродили за ней по пятам как утята. Хотя, как командир отряда, она привыкла быстро думать и действовать в чрезвычайных ситуациях. А если Аркади отправился бы завтра на юг, вряд ли они могли бы перекрестить пути еще раз…

– Бедные белки, – пробормотал Даг. – У них нет шансов.

Фаун улыбнулась ему:

– Может, мы должны пойти и сами поискать? Если Сумах может найти теплый ручей в этих лесах, то, думаю, ты тоже сможешь.

– Прекрасный план, Искорка.

– Я принесу мыло.

– И одеяло. А в каком направлении нам искать?

– В любом, только не на севере. Я думаю, в этом направлении уже есть хорошая защита от беличьей угрозы.

– Точно.

Когда Даг, улыбаясь, отправился найти Барра и предупредить его об их дневном запланированном отсутствии, он нашел рядом с ним Ниту и Тавию.

– Вы видели Аркади? – спросила Нита. – Я должна поговорить с ним серьезно.

– Он отправился купаться, полагаю.

– Куда?

– Я не видел, – сказал Даг совершенно честно. И немного менее честно добавил: – Вниз по течению, может быть, как вам кажется? – Ручьи здесь бежали в юго-западном направлении.

– Пойдем, Тавия, – сказала Нита. – Аркади не должен прогуливаться один в этих лесах. Это небезопасно.

– Не думаю, что он ушел далеко, и сомневаюсь, что ему нужно ваше общество, – заметил Даг. – Он ценит уединение.

Тавия испугалась тревожащей мысли помешать мастеру Аркади купаться. Они спорили, сидя на бревне, когда Даг и Фаун шмыгнули прочь по своим собственным делам. На запад.

* * *

Томный полдень был всем, о чем мечтал Даг еще тогда, когда рассматривал это путешествие как свадебное. Глубоко в лесу они с Фаун нашли ручей, текущий тонкой струйкой в залитый солнцем пруд, настолько теплый, насколько позволяла весна. Рядом с ним они расстелили еще более прогретое одеяло поверх испещренного солнцем скопления мягких зеленых хвощей. Вокруг в изобилии цвели дикие горные цветы.

Но, невзирая на отсутствие торопливости, когда они прибрели обратно в тихий лагерь, Аркади и Сумах все еще отсутствовали.

Горный хребет, который они недавно пересекли, рано закрыл собой солнце, отбросив на лес холодную тень под все еще светящимся небом. Тени густели, когда Даг, наконец, увидел, как Аркади и Сумах появились из-за деревьев. Он мог бы подумать, что у них обоих появился свой собственный внутренний свет, пробивающийся сквозь наполовину прикрытый Дар. Они остановились и разъединили руки, затем Аркади повернулся, чтоб поправить, пропустив сквозь пальцы, свободные сохнущие волосы Сумах, упавшие ночной тенью ей на плечи.

«Повезло им…» У Дага заняло несколько мгновений понять, что же изменилось в Аркади – не считая очевидного. Его серебряно-золотые волосы больше не были собраны в скорбный узел, а были заколоты на затылке и затем спускались прямой волной на плечи. В северном стиле… работа Сумах?

Тем не менее, никто из них не сделал никаких интересных объявлений – совершенно сводящим с ума образом. Они проскользнули обратно в рутину приготовления ужина в стихшем лагере почти по отдельности. Бассвуды были особняком, а Фаун, Келла и Берри совместно жарили форель, которую Ремо и Барр добыли из шумевшей недалеко реки. Нита наблюдала за Аркади с беспокойством, но у нее хватало такта не допрашивать его, либо же она была слишком занята вечерними обязанностями лагеря и уходом за лошадью, чтоб приступить к этому.

Даг, гадая, должен ли он спросить Аркади о его намерениях, решил, что это был бы неверный конец палки. И когда зажглись звезды, он загнал в угол Сумах:

– Приятный был денек? – добродушно вопросил он.

– Очень. А твой?

– Подозреваю, что так же. Не любопытствуя.

Он мог почувствовать ее усмешку в тени высокого цветущего тюльпанного дерева, за которым они прятались.

– Ты ж умираешь от любопытства.

– Ну… Я чувствую определенную ответственность за своего напарника.

Сумах высоко подняла голову и заметила, как если бы не обращаясь ни к кому:

– Мне нравится мужчина с чистыми руками. Кто знает, что можно сделать с ними.

– Нужно ли мне спрашивать тебя, честные ли у тебя намерения?

– Намерения – это как желания. Ты не всегда можешь их достичь.

– Аркади… очень чувствительный человек. Даже если он силен на своем собственном пути. Ты можешь… если… – Даг замялся в поисках нужного слова. – Ему может быть больно.

– Я это сознаю. – Ее поблескивающие в темноте глаза, наконец, стали серьезней. – Мы говорили об этом.

– Говорили… – Даг попытался представить разговаривающего Аркади. Ему потребовалось приложить усилие. – О чем?

– О многом. Например, о том, что у нас есть общего.

– Вроде чего? – спросил Даг. Они не были парой с очевидно схожими интересами несмотря на то, что он подозревал более тонкую их сочетаемость.

Снова эта сумрачная улыбка.

– Думаю, мне не стоит говорить об этом. Но ты был прав – внутри человек порочен.

Даг прочистил горло:

– Он, хм… рассказал тебе что-нибудь о своем первом браке?

– С Бриной? О, несколько дней назад.

– О, – Даг запнулся. – Неделя – это не так долго, чтоб принять решение после пятнадцати лет ожидания… чего бы ты ни ждала.

– Да, я несколько задержалась на старте. И он беспокоится, что может повториться история с горем его и Брины. Он думает, что может быть будет лучше, если мы не будем связывать себя узами до того, как будем уверены, что все получается. Так что я не покину дозор и не переверну свою жизнь вверх тормашками ради пшика. Хотя, мы оба были бы рады твоему благословлению.

Мгновение Даг пытался понять, почему кому-то его благословление нужно больше, чем рыбке зонтик. Он представил это: Значит… да… Аркади во что бы то ни стало постарается, чтоб моя племянница забеременела! Семья будет в экстазе! Исключая то, что они вероятно были бы в экстазе уже сейчас.

– Видишь ли, пришло время, – сказала Сумах просто. – Спустя пятнадцать лет у меня было столько практики в рассортировывании того, чего я не хочу, что узнать то, что я хочу, не должно занять много времени. Даже если я никогда раньше его не видела. Сколько времени у вас с Фаун ушло на то, чтоб решиться друг на друга?

– Э-э… Несколько недель. – Он подумал и честно признался: – Ну, два дня. И несколько недель, чтоб набраться храбрости.

Мелькнула лисья улыбка.

– Ну, что ж, – она набрала воздуха в грудь. – Когда мне было двадцать, я знала все о своем будущем. Сейчас я не знаю ничего. Но я знаю, что твой напарник отправится на север, когда отправлюсь я. Так что ты можешь сказать «Спасибо, Сумах».

– Спасибо, Сумах, – покорно повторил Даг. И добавил более мягко: – Желаю всю радость огромного мира для вас двоих.

Ее губы сложились в самую мягкую улыбку, виденную им на этом суровом лице. Она благодарно кивнула.

* * *

Сумах оказалась права в утверждении о выборе направления Аркади.

Нита, однако, не сдалась и не повернула обратно – частично из-за того, что Ремо пустился в споры, волнуясь и колеблясь из-за слов Барра. Тавия говорила мало. Когда объединенный отряд, в конце концов, выехал на Тракт и снова взял курс на север, он раздулся до двадцати трех человек и целого табуна лошадей и мулов. Что ж, заключил Даг, это сделало его более сложной мишенью для бандитов.

Спустя три дня путешествия тракт привел их к узкому проходу между непрерывными горными гребнями, которые вздымались вокруг огромными, зелеными, закрывающими небо горбами. Людей здесь почти не было.

Несколько деревень, расположенных на небольших равнинных участках, предложенных долиной, пополняли свои скудные доходы, помогая путешественникам.

Грусс, оправившись от приступа лихорадки достаточно, чтоб держать поводья, жадно ел глазами земли вокруг, но каждая долина с ручьем явно была уже занята.

Само собой, Вит заметил грецкий орех, висящий на шее его сестры, и узнал в нем подарок на ее день рождения. Таким образом, вместо того, чтоб уговаривать своего брата по шатру стать его следующей жертвой, Даг нашел в нем оживленного добровольца. Даг сначала собирался поискать для пробы некое уединенное местечко вокруг, а затем вспомнил шоу, которое он учинил вокруг Крейна и создания своего первого разделяющего ножа. Воспоминание было тревожащим, и ему не нравилась мысль заниматься сложной и зависящей от удачи работой с Даром при зрителях, но эта толпа была восприимчивой и, в основном, дружелюбной. Его собственные слова пришли ему на память: «Никогда не упускай шанса подружиться и обучить чему-то».

Так что, этим вечером около костра Даг приступил к своей следующей крупной работе с Даром.

Первые несколько минут они решали, чьи волосы использовать для Вита, его жены или его сестры, вместо его собственных слишком коротких кудряшек.

Они выбрали волосы Берри. Та скорчила рожицу, когда Фаун отрезала у нее густой светлый локон. Более толстые пальцы Вита оказались менее ловкими, чем у Фаун, когда он плел шнур. Особенно, когда его кровь сделала перепутанные волосы скользкими. Все столпились вокруг. У Стражей Озера были более удивленные лица, чем у крестьян, когда Даг перешагнул через бревно позади Вита и помог ему вплести его Дар в удлиняющийся шнурок.

– Так вот как они сделали свои свадебные браслеты! – пробормотала Тавия.

Индиго нахмурился, будто от неприятных воспоминаний, шевеля пальцами, как зачарованный.

Мешочек черных грецких орехов, уложенный на дно седельных сумок и забытый во время речного путешествия, ездил с Дагом еще с озера Хикори. Вытащив сейчас один, он покатал его между пальцами, ощущая неожиданную дрожь от этого напоминания о доме. Он взглянул на Сумах, наблюдающую из-за плеча Аркади, и подавил улыбку. Любой крепкий орешек подошел бы для того, чтобы принять в себя спиральность, но Даг был рад именно этому.

Аркади опустился на колени с другой стороны, пристально наблюдая за тем, как Даг, сняв крюк, положил свои длинные руки вокруг рук Вита, а подбородок уложил на плечо парня. Его пальцы из плоти вместе с пальцами Вита укладывали орех в сетку из волос в то время, как его призрачные пальцы сформировывали спиральность из своей же субстанции, ловя Дар Вита и обвиваясь вокруг него.

– Лучше вам остановиться, Даг, – пробормотал Аркади ему в ухо. – Вы вывернетесь наизнанку, если полезете глубже.

И верно, ведь мастер Вейв тоже обвиняла Дага в перегруженности его работы с Даром; Даг расслабился. Они с Витом вместе приподняли сплетенное из волос ожерелье над головой Вита, и орех-кулон лег ему на грудь в вырез рубашки. Даг раскрыл призрачную руку и выпустил спиральность, сжав зубы от режущей боли.

Его желудок сжался и ноги похолодели. Аркади резко выдохнул сквозь зубы; губы Сумах поджались. Ремо прошептал: «Оу». И мягко, как разбрызгивающееся пятно, мерцающий щит Дара проявился сквозь кожу Вита по всему его телу. С головы до пят. «Да».

– Ну, что дальше? – спросил Вит, трогая орех пальцем.

– Ты ничего не чувствуешь? – спросила Сумах.

– Ничего особенного, – Вит посмотрел вверх и заморгал: – Что? Мы уже все сделали?

– Ага, – Даг выпрямился, потянулся и сжал пальцы, гримасничая в то время, как напряжение покинуло его спину. Вит подпрыгнул и затанцевал вокруг костра, требуя, чтоб Барр и Ремо описали, что они видят Даром.

Грусс Бассвуд, явно все еще ожидающий начала человеческих жертвоприношений и каннибалистской части, заморгал и сказал разочарованно:

– Вот и все? Он же ничего не сделал!

– А теперь Берри! – сказал Вит в припадке энтузиазма. – И Готорн.

Готорн шумно возликовал; Бо отвесил ему подзатыльник.

Хог заколебался, неуверенно улыбаясь:

– А я?..

Берри схватилась за волосы и напряженно засмеялась:

– Я так полысею!

Аркади посмотрел на то, как Даг свалился на бревно, и сказал:

– Могу я попробовать сделать следующий?

Даг вскинул голову и удивленно прищурился; Аркади кивнул ему. Сумах ободряюще сжала плечо Аркади, посылая его вперед. Барр подал Дагу руку; Даг зашатался и мгновение стоял, уперев руки в колени, пока не прошло головокружение.

Аркади сглотнул, занимая место Дага на бревне. Фаун повторила действие над волосами Берри своими ножничками, затратив некоторое время на женский спор о том, где отрезать так, чтобы потом лучше отрастало.

– Вы, Стражи Озера, должны потом мне полечить этот порез на пальцах своим Даром, – сказала Берри непреклонно, усевшись и разложив перед собой пучки волос, – чтоб я могла играть на скрипке.

Хор добровольцев выразил согласие, она удовлетворенно кивнула и приступила.

Окровавленный шнур получался у Берри явственно аккуратней и мягче, чем у Вита.

Аркади поймал ее Дар со второй попытки – Даг был поражен – и вплел его в свою спиральность с кажущейся легкостью. Аркади в своей работе время от времени творил сложные и искусные спиральности; Даг подумал, что любой мастер по ножам или главный целитель должны быть почти так же опытны и сведущи. Его надежда воспряла духом. Если другие мастера, кроме Дага и по общему признанию исключительного Аркади, смогут выучиться этой технике, она станет гораздо более чем просто фокусом. Может быть, это даже станет решением. Хотя даже Аркади задохнулся, отпуская сформированную спиральность, и его лицо стало истощенным.

Сумах схватила его за руку и держала его прямо до тех пор, пока его дыхание не выровнялось.

– На сегодня лучше остановиться, – сказал Даг. – Теперь у нас три разных образца для изучения. – Работа на каждом немного отличалась, и Даг не был уверен, какой был самым хорошим. Когда он улучшит свое умение, решил он, то вернется и сделает щит Фаун заново. Хоть он и не считал, что ее щит перегружен; если бы он мог, он сделал был его еще вдвое сильнее, для нее и для ребенка (как он сейчас предпочитал думать, их будущей дочери, хотя из-за щита трудно было быть уверенным), потихоньку растущему внутри нее.

– Смотрится он неплохо, – сказала Вио, рассматривая Берри.

– Это лишь то, что они позволили нам видеть, – проворчал Грусс.

Затем Берри и Барр смутили друг друга, когда он попробовать подкрепить ее Дар в кровоточащих пальцах, но его подкрепление спадало. Они позвали Аркади.

– Что ж, щит отталкивает работу с Даром, все верно, – сказал Аркади, проводя пальцем по руке Берри и нахмурясь. – Его не интересует, направлено воздействие во зло или во благо. Вы можете выключить щит, если снимете его, но я предпочел бы, чтобы вы пока этого не делали.

Берри изучила его слегка осунувшееся лицо и понимающе кивнула.

– Право слово, да, это было бы как утопить корабль, который только что спустили на воду. Я просто промою пальцы и перевяжу их на ночь. Это всего ли маленькие порезы. К утру все будет в порядке.

Даг поймал взгляд Аркади:

– Понимаете теперь, почему он не будет закончен, пока я не пойму как сделать щит чем-то таким, что крестьянин мог бы снимать и надевать?

– Подумать об этом, конечно, стоит, – плечи Аркади поникли от усталости, как после срочного целительского вызова, но его медные глаза блестели от возбуждения.

– Чего я не понимаю, – сказал Грусс, – это зачем вы, Стражи Озера, хотите сделать что-то, что мешает вам что-то делать?

– И впрямь, это кажется бесполезным, – пробормотала Нита.

– Не от Стражей Озера мы хотим защитить крестьян, – сказал Даг. «Или, по крайней мере, не только от них». – Хоть я и ожидаю, что могут быть интересные последствия. От Злых. Зловредных привидений.

Грусс поморщился. Еще один крестьянин, который толком не верит в угрозу, которую никогда не видел и о которой едва слышал – или не рвался бы так на север, понял Даг. Вио выглядела более встревоженной.

Зрелище закончилось, и отряд разошелся укладываться по своим одеялам.

Когда ночной ветерок вздыхал в деревьях, Даг обнял Фаун покрепче.

Она прижалась к нему под одеялом и сказала:

– Это было хорошо проделано, Даг.

– Разве что хорошо начато. До «проделано» мне видится еще долгий путь.

– М-м… – сказала она. – Но остановись и подумай о том, как далеко ты ушел в сравнении с этим же временем прошлого года.

Едва ли ему нужно было чувствовать ее клубящийся Дар, чтобы ощутить поток воспоминаний, волну напряжения, прошедшую по ее спине под его единственной рукой.

– Хм?..

– Как далеко ушли мы оба, – продолжила она тише. – В это время в прошлом году… Я уже сотворила свою глупейшую ошибку и как раз сбегала из дома в панике. Ну, точнее говоря, не в панике. В отчаянии, может быть.

Он позволил своим пальцам поискать напрягшиеся мускулы на ее спине и растер эти напрягшиеся струны. «Отчаяния больше не будет, Искорка. Если я буду в силах помешать этому.»

– А я… дай-ка подумать. Думаю, был в своем тысячном дозоре, до того, как курьер от Чато вызвал нас в Глассфордж. Я провел слишком много лет, запутавшись в единственном ночном кошмаре и изо всех сил избегая того, чтоб броситься в него и разделиться… и я по-настоящему устал от этого состояния ума. Я помню это.

В свою очередь ее тонкие маленькие пальчики изгнали плохие воспоминания из его мышц.

– А мог бы ты представить нас, здесь, сейчас? Мог бы представить такое мастерство, как делал сегодня вечером?

– Боги. Нет. И никакое другое мастерство. Даже в самых дичайших мечтах. Понимаешь, мои мечты, в основном, не были хорошими.

– Тогда продолжай в том же духе, – ее губы прижались в теплом поцелуе к его ключице, а затем их уголки приподнялись. – Я так понимаю, преимущество того, что ты мрачный парень – это что все твои сюрпризы оказываются радостными.

Он захихикал:

– Точно, Искорка.

* * *

Следующий день привел их к подножью второго перевала, где они пораньше остановились лагерем, чтоб выработать самый эффективный план понятия фургонов наверх. Даг надеялся, что, если подняться на рассвете, то весь отряд сможет оказаться внизу на другой стороне к завтрашнему вечеру.

Эта долина, труднопроходимая и почти такая же безлюдная, как Пустошь, была последней, где земля приподнималась, как складки на одеяле великана; тропинка в своем начале привела бы их, ныряя вверх и вниз, в заселенные земли, приближаясь к долине Грейс. Даг ощущал странный холодок внутри при этой мысли.

«Искорка, я и наш малыш едут домой. Этот дом надо будет построить, вырезать его из незнакомой земли, и пусть даже для этого явно придется рубить деревья и корчевать пни.»

Обходя дозором ночной лагерь по периметру, Дага обеспокоило то, что за ним следом пошла Нита. Может быть, ему стоит разнообразить свои привычки; а иначе на него слишком легко устроить засаду. Он неохотно замедлил шаг и позволил ей догнать его, не тревожась о том, что спор о выборе направления вновь будет открыт.