Текст книги "Берегись принцессы или Dragon in distress (СИ)"

Автор книги: Лисавета Синеокова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

– Опасная ты женщина, Итари, – произнесла со смешком Олеяна, едва подруга вернулась к брошенной тарелке. – Даже степняков умудряешься шантажировать.

– Ничего я их не шантажировала, просто воззвала к доброму и светлому началу в их суровых душах. Они же кочевники и любят зверей. Так пусть любят всех, а не выборочно, – парировала принцесса и отправила ложку с кашей в рот. – Нешего тут дишкиминашию уштраивать.

– И это отрисская принцесса. Итари, учитель Лериен повесился бы на собственном шейном платке, если бы сейчас тебя увидел, – рассмеялась рыжеволосая.

– Ну, он же не видит, – флегматично пожала плечами Ее Высочество и принялась за кашу всерьез, уже не отвлекаясь на разговоры.

После ужина к ним в палатку пробрался явар. Он заинтересованно повел носом, обнюхал пустые тарелки и обвиняющее уставился на Итарину.

– Вот не надо, Хвостик! Я точно знаю, что вас с Варрашем угостили. Я видела ту аккуратную горку из вылизанных костей рядом с вами, когда выходила освежиться, – ответила на бессловесный укор принцесса.

Большой пятнистый кот недовольно мявкнул и устроился между девушками.

Осознав намерение явара остаться в палатке на ночь вместе с ними, принцесса расплылась в умиленной улыбке, протянула руку и, почесывая блаженствующему от нехитрой ласки коту загривок, с гордостью произнесла:

– Ты наш защитник.

Кот прищурился от удовольствия и утвердительно заурчал.

Женщина, пришедшая за тарелками, лишь удивленно взглянула на увеличившееся количество постояльцев, но ничего не сказала, опасливо косясь в сторону явара. То ли она предупредила, то ли изначально тышхатцы не лелеяли дурных намерений относительно пленниц, но ночь прошла тихо и спокойно. Под боком у урчащего дикого кота девушки чувствовали себя на удивление умиротворенно, а зная, что за рядом с шатром находится дружественно настроенный к ним дракон, – еще и в относительной безопасности.

* * *

Солнце в степи припекало по-летнему. Трое мужчин, уставшие, но довольные, возвращались к месту привала. Охота была недолгой, но вполне успешной: пара косуль и пять перепелок. Нести их, конечно, было не очень удобно, но азарт от охоты все еще растекался по венам и придавал бодрости и, что скрывать, хорошего настроения.

Хорошим, однако, настроение оставалось недолго. Подходя к месту стоянки и предвкушая плотный вкусный обед, Акран неожиданно нахмурился: место, где он оставил свою невесту и ее спутников, не радовало своей пустынностью. За спиной послышался удивленный возглас Иштара 'а где все?', и тихое потрясенное и в то же время злое ругательство отриссийца.

Подойдя к выложенному камнями кострищу, мужчины свалили свою ношу и угрюмо переглянулись.

– Иштар, что ты можешь сказать? – произнес, наконец, князь.

Эрлеец вгляделся в следы на земле, прошелся туда-обратно и ответил:

– Их увели всадники. Пятеро. Мужчины. Скорее всего тышхатцы – следы обуви характерные для их сапог с кожаной подошвой.

– Степняки на территории Отрисса, – задумчиво констатировал эр Харш, пришедший к тем же выводам, – Что-то слишком свободно они себя чувствуют: нарушают границу, похищают отриссийских женщин... – повернувшись к спутникам он произнес командным голосом:

– Сейчас быстро едим и отправляемся следом.

Мужчины согласно кивнули: преследовать неприятелей, не подкрепив силы, было бы, мягко говоря, не очень умно. Жаль было оставлять косулей, но выбора не было. Степные падальщики за ними приберут.

Тушки перепелок быстро поджарились на огне, так что менее часа спустя мужчины отправились в погоню за похитителями. Благодаря тем же степнякам, собирать было нечего, так что шли налегке и быстро, зная, что, когда придут сумерки, различать следы будет очень непросто, не говоря уже о темноте.

Ночь опустилась, прежде чем они достигли становища тышхатских кочевников, но чем хороша степь, так это прекрасной видимостью: с приходом темноты, свет костров, разведенных степняками, был виден далеко. Так что теперь они четко видели цель своего пути.

Тышхатцы были обособленным закрытым кочевым сообществом, хорошо охранявшим свои границы, но эрлейские воины, все же были лучше. Поэтому трое мужчин смогли подобраться к тихо гомонящему ночному сонному становищу незамеченными.

– Каков план, мой тшер? – едва слышно прошептал Иштар хаш Рахт, наблюдавший из зарослей травы за тихой суетой степняков, что по каким-то причинам еще не спали, в основном это были мужчины. – Как мы найдем девушек?

– Мы не будем их искать, это займет много времени. К тому же, их наверняка охраняют, – так же тихо ответил князь.

– Тогда что мы будем делать? – задал вопрос Танар хар Рейни.

– Мы нанесем визит вождю, – просто ответил тот и сделал знак спутникам замолчать.

Танар наблюдал за действиями элейских войнов и старался их повторять в точности, одновременно понимая, что военная подготовка отриссийцев до уровня Эрлейских Княжеств не дотягивает. Конечно, у Отрисса были элитные подразделения, могущие потягаться с эрлейцами, но проблема была в том, что у Княжеств, если сравнивать с Отриссом, каждый воин был элитным.

Выждав время, когда почти все костры, кроме сторожевых, будут затушены, и становище погрузится в сон, мужчины тихо скользнули между шатров, направляясь к самому центру, где находился самый большой шатер, принадлежавший вождю. У входа дежурила стража, но Акран и собирался проникать в шатер через парадную занавесь. Зайдя с противоположной стороны, он вытащил нож и сделал аккуратный надрез длиной в свой рост. Нож был очень острым и не издавал ни звука, рассекая плотную натянутую ткань. Заглянув внутрь и сделав знак Иштару и Танару следовать за ним, он проник в шатер. Все трое мужчин скрылись в незаметной прорези, под тихие шутливые реплики скучающих караульных.

Шатер тышхатского вождя был просторным и разделенным на две половины: на одной располагалось спальное место, а вторая была публичной, там вождь принимал посетителей, когда они случались. Князь и его спутники, зашли с противоположной входу стороны и поэтому сразу оказались на спальной половине. На широком ложе, возвышающемся над полом на добрые полметра, лежал и раскатисто храпел крупный мужчина. Иштар и Танар вынули кинжалы и встали у изножья кровати. Эр Харш подошел к изголовью и холодной сталью коснулся горла тышхатца. В ту же секунду мужчина открыл глаза.

– Кто ты, тот, кто проник в мой шатер без приглашения и под покровом ночи? – тихо спросил он без страха в голосе.

– Я пришел поговорить, – ответил Акран.

– Убери свою железку от моего горла, – потребовал вождь, не повышая голоса. – Я дам тебе возможность высказаться.

Оценив самоуверенность степняка, князь хмыкнул и, к безмолвному удивлению своих спутников, действительно убрал нож.

Тышхатец резко сел и огляделся, заметив Танара и Иштара, никак не отреагировал на их присутствие, а вместо этого произнес:

– Что ты хочешь?

– Твои люди похитили мою женщину, вождь.

Степняк выдержал небольшую паузу и согласно кивнул головой.

– Сегодня мои люди действительно привезли двух женщин. Я планировал отдать их в жены достойным мужам Тышхата, но договорился пока только насчет одной.

– Которой? – сухо вопросил Акран.

– Темненькой, – ответил вождь.

Эрлеец стиснул зубы.

– Она не достанется ни одному мужу Тышхата, даже если мне для этого придется их всех убить. Эта женщина моя, вождь, и ты отдашь ее мне или станешь первым, – его голос не оставлял сомнений, что так и произойдет.

– Я не могу забрать своего слова, но ты можешь бросить вызов воину, которому я пообещал ее отдать, – напряженно ответил мужчина.

– Дай мне слово, – потребовал эр Харш.

– Даю тебе слово, что не стану препятствовать и принимаю тебя как гостя в своем шатре, – после небольшой паузы произнес степняк.

– Хорошо. Не возражаешь, если мы переночуем у тебя? – Это можно было назвать вопросом лишь с большой натяжкой, но тышхатец все равно ответил:

– Мой гость пусть чувствует себя, как дома, – после небольшой заминки он добавил. – И твои спутники тоже, но ты тоже должен дать мне слово.

– Ни я, ни мои люди не причиним вреда хозяину этого шатра и его домашним, – произнес князь.

Танар и Иштар одновременно спрятали кинжалы. Тышхатцы никогда не запятнают себя убийством или нанесением вреда гостям.

– С каких пор степняки крадут женщин с территорий Отрисса? – напоследок спросил Акран.

– Мне сказали, что женщины были на территории Тышхата. Приведшие их будут наказаны, – сумрачно пообещал вождь, ни на секунду не усомнившись в словах ночного гостя.

После этого мужчины расположились прямо на шкурах, устилающих пол. А тышхатец снова лег. Спустя пару минут снова раздался его могучий храп вождя: эрлейские воины тоже всегда держали данное ими слово.

* * *

Утро началось рано со звуков частого топота детских босых ножек, быстрых и легких шагов женских ног и размеренных тяжелых шагов мужчин, потрескивания веток в кострах и недовольного, едва различимого бурчания давнишних охранников: вполне приятные звуки для пробуждения.

Явар широко зевнул, со вкусом потянулся, встряхнулся и вылез из палатки, на прощанье задев одним движением хвоста сразу две сонные девичьи мордашки, отчего Итарина улыбнулась, а Олеяна, зевнувшая в этот момент, стала сплевывать шерсть.

– Тьфу, вот ведь... Хвостик! Полхвоста мне оставил на память, – буркнула она, впрочем, не сильно-то и сердясь.

Улыбка принцессы при виде сморщенной физиономии отплевывающейся подруги стала еще шире.

– Сегодня у нас по плану осмотр становища степняков и самих степняков, – жизнерадостно заявила она.

– Ага, а к вечеру быстрая свадебка и брачная ночь, – скептически приподняв бровь, добавила Олеяна.

– Нет, с этим они как-нибудь без нас, – отрицательно помахала головой Ее Высочество, а затем добавила. – Или ты не против?

Ответить рыжеволосая не успела. Полог откинулся, и в палатку зашла вчерашняя женщина с завтраком в руках. Молча поставив его на застеленную шкурами землю, она развернулась и вышла. Девушки переглянулись и пожали плечами. Дружелюбие не самая сильная сторона тышхатцев, да и они явно не в качестве гостей тут находились.

Быстро приведя себя в порядок, Итарина встала, взяла в руки миску и отправилась на выход.

– Ты куда? – спросила фрейлина.

– Хочу позавтракать с Варрашем, – ответила принцесса. – Ты со мной?

Вместо ответа Олеяна тоже поднялась и взяла в руки тарелку.

Откинув полог, девушки вышли из палатки. Сидящие рядом и снова жующие охранники хмуро и вопросительно посмотрели на них.

– Доброго утра, мы пойдем дракона проведаем, – сказала Итарина и сделал шаг.

Хмурые мужчины поднялись с недвусмысленным выражением на лицах, говорившем о том, что никуда девушки не пойдут. Внезапно со стороны раздался тихий, но весьма угрожающий рык. Подруги и их сторожа синхронно повернули головы в сторону звука, источником которого был явар. С лиц степняков медленно, но верно сползла уверенность, но к их чести они не стали пятиться. Итарина просияла и произнесла:

– Если боитесь нас потерять, можете пойти с нами, – и, аккуратно обойдя одного из мужчин, пошла в сторону Хвостика, Олеяна следовала сразу за ней.

Степняки хмуро оценили шансы выйти победителями из схватки с диким зверем, пропустили девушек и пошли за ними, держа небольшую дистанцию.

Варраш неподалеку от их шатра задумчиво изучал становище и его жителей, следя одними глазами за снующими туда-сюда людьми, опасливо косящимися в его сторону.

– Вар, спасибо! – поприветствовала его принцесса.

Он недоуменно посмотрел на девушку и уточнил:

– За что?

– За то, что охранял наш сон, – пояснила Ее Высочество.

Ящер фыркнул и вернулся к прерванному занятию, не считая нужным что-либо отвечать. Парочка тышхатских охранников остановилась невдалеке и зорко следила за девушками и их спутниками, не решаясь подходить совсем уж близко.

Время, которое понадобилось Итарине, чтобы покончить с завтраком, заполнила тишина, а затем, она отложила деревянные столовые приборы и с интересом вгляделась в нарастающую суету становища. Дети мельтешили практически везде, сверкая босыми пятками. Женщины деловито сновали, ведомые хлопотами по хозяйству. Мужчины тренировались: кто-то объезжал лошадей, невдалеке опытный кочевник натаскивал группу мальчиков в искусстве боя. Судя по количеству сильной половины населения, многие отсутствовали. Скорее всего, их работой был выпас табуна или охота. В целом, картина была вполне мирная, а освещенная ярким утренним солнцем еще и веселая. Принцессе понравилось то, что она увидела: каждый при деле; повсюду простота и функциональность. А то, что люди не слишком дружелюбные, так они в своем праве. В диких условиях степи все время нужно быть настороже: всегда найдутся те, кому понадобится твоя земля, твоя женщина или твоя еда.

Сыто вздохнув, Ее Высочество заметила, что от становища к ним направляется парнишка лет десяти. Восторженно пожирая глазами дракона, он все же подошел к мужчинам своего племени и что-то им сказал. Те кивнули головами и отправили ребенка обратно. Мальчик уходил неохотно, то и дело озираясь на ящера. После того, как он скрылся за крайним шатром, степняки осторожно приблизились к девушкам и один из них произнес:

– Женщинам пора идти к вождю.

– Слышала, Лей, мы увидим вождя, – радостно воскликнула Итарина.

– Не пойму, чему ты так радуешься? – проворчала фрейлина.

– Вот ты можешь похвастаться, что видела настоящего тышхатского вождя? – Олеяна скептически приподняла бровь, мол, а оно мне надо, на него смотреть? Итарина не обратила внимания на скепсис в глазах подруги и продолжила. – А через пару минут сможешь! То-то все придворные дамы от зависти позеленеют.

– Главное, чтобы нам было кому об этом хвастаться, – не меняя тона, сказала рыжеволосая.

Так переговариваясь, девушки оставили насиженные места под надежным боком дракона и последовали за своей охраной. Напоследок, Итарина обернулась, махнула Варрашу и негромко сказала, зная, что он услышит:

– Если что, мы будем кричать.

Хвост дракона взвился в воздух и с силой ударил о землю, взметая маленькое пылевое облачко. И без того суровый Варраш стал еще суровее. Кричать они будут. Да если эти степняки сделают хоть что-то, что вызовет крик его принцессы, он лично спалит их становище, так чтобы только пепел от него и остался.

Явар, конечно, увязался вслед за девушками. Сам по себе этот зверь очень любопытен, а конкретно этот экземпляр намерен был проследить, что с источником еды и приятных поглаживаний загривка ничего не случится.

Прибыв вчера поздним вечером, Итарина не могла как следует рассмотреть становище, зато сейчас ей представилась такая возможность. Оно имело форму круга, шатры располагались довольно тесно друг ко другу, но проходы между рядами были удобными и идти 'гуськом' не приходилось. В дневное время пологи шатров были отдернуты, и женщины, хлопочущие на входе, или собравшиеся в группки, чтобы разговором скрасить рутинную работу, провожали процессию заинтересованными взглядами, замолкая при виде их.

Шатер вождя стоял в самом центре становища и был самым большим, чтобы попасть к нему им пришлось пройти пять рядов палаток поменьше и поскромнее. Его полог тоже был отвешен, на входе стаял караул из двух воинов, что происходило в глубине шатра видно не было, потому что разошедшееся солнце слепило глаза.

Подойдя ко входу, один из тышхатцев, приведший девушек, произнес, обращаясь к хранителям покоев главного мужа Тышхата:

– Мы доставили женщин по приказу вождя.

Мужчины, стоящие на входе синхронно кивнули. Это являлось знаком, что можно проходить. Однако заминка все же произошла: вслед за девушками в шатер вознамерился зайти и явар, чего охранники, конечно, допустить не могли. Как результат – одна ощеренная и рычащая морда и два полных решимости стоять до конца лица, покрывшихся испариной от накала эмоций. Итарина оценила ситуацию и, так как ей меньше всего хотелось, чтобы явара поранили, она подошла к большому пятнистому коту и произнесла, положив руку на загривок:

– Хвостик, мы скоро вернемся. Подожди нас здесь, – после чего ласковым жестом взлохматила шерсть и снова погрузилась в сумрак шатра, где уже ждала подруга и неведомый тышхатский вождь.

После ярких солнечных лучей, зайдя в шатер, Итарина первые секунды видела лишь скопление крупных, очевидно мужских силуэтов, сидящих на шкурах за низким столом. Сосредоточившись на том, что сидел по центру, она стала рассматривать его, пока их конвой докладывал о выполненном приказе. Постепенно краски возвращались зрению принцессы. Вождь оказался очень крупным смуглым мужчиной, излучающим силу и властность. Согласно обычаям степняков он был обнажен до пояса, а его торс был покрыт узорами из черной краски. У вождя были короткие черные волосы, черные глаза, черная борода длинной всего в пару пальцев.

От заинтересованного разглядывания вождя Ее Высочество оторвали судорожные сжатия ее руки пальцами Олеяны. Вопросительно взглянув на подругу, она увидела расширенные от удивления глаза той, смотрящие на других мужчин за столом. Проследив взгляд фрейлины, Итарина тоже очень удивилась, представшей ее глазам картине: эрлейский князь, его правая рука и советник и телохранитель Ее Высочества, выделенный герцогиней ки Тарси, с одинаковым прищуром смотрели на нее. Вернее, на нее смотрели Акран и Танар, а вот Иштар буравил негодующим взглядом Олеяну.

Первым слово взял вождь:

– Ярнар, вот та женщина, которую я тебе обещал, – произнес он, указывая на Итарину.

Та с интересом перевела взгляд с жениха на упомянутого Ярнара: интересно же, кому ее пообещали в седьмые – или какие там по счету? – жены.

Вышеупомянутый степняк сидел слева от вождя и хмурился, рядом с ним был еще один такой же насупленный.

– Ты можешь забрать ее. Это твое право, – снова открыл рот вождь и добавил. – Но сначала тебе придется подтвердить его боем, – жест в направлении, где находился эрлейский князь. – Этот чужеземец бросает тебе вызов за право владеть этой женщиной.

Брови Итарины приподнялись в удивлении. Олеяна снова судорожно сжала ладонь принцессы. Ярнар хмуро кивнул, принимая вызов и оценивающе глядя на эр Харша.

– Дарх, тебе я ничего не должен, – продолжил вождь. – Знаю, ты хотел попросить у меня вторую женщину, и я бы отдал ее тебе: ты заслужил своей верной службой племени. Но я узнал, что этих женщин нашли не на нашей территории, а значит, не мне распоряжаться ее судьбой. Виновные будут наказаны.

В этот же момент в шатер ввели пятерых степняков, которых Итарина узнала: именно они привезли девушек в становище.

Главный муж Тышхата, увидев новоприбывших, произнес, обращаясь к ним:

– Вы нарушили договор и мой запрет. Наказание – пять лет рабства вам и вашим семьям.

Разом побледневшие мужчины медленно и потрясенно склонили головы и опустились на колени. Те, кто привели их, быстро и умело – видимо им часто приходилось это делать – надели ошейники провинившимся, после чего увели их.

За этим действом все наблюдали в молчании. После того, как провинившихся теперь уже рабов увели, вождь снова заговорил:

– Поединок состоится сейчас, чтобы не откладывать решение спора до заката.

Это была простая констатация факта. Вождь не спрашивал совета и уж тем более согласия, он просто ставил в известность. Мужчины синхронно кивнули и поднялись из-за стола. Итарина и ее фрейлина посторонились. Первым покинул пределы шатра главный муж Тышхата, за ним двое его людей, а следом – Акран и его спутники. Последними вывели девушек.

Место, где должен был состояться поединок, находилось за пределами становища, поэтому принцессе пришлось проделать весь путь обратно. Явар шел между Ее Высочеством и ее фрейлиной, независимо помахивая хвостом. На специальном, расчищенном от травы месте, предназначенном именно для тренировочных и реальных боев, было пустынно. Любопытные детские и мордашки и заинтересованные женские лица то и дело мелькали между шатрами, но приблизиться не решались: вождь запретил. Акран скинул безрукавку и встал напротив соперника. Зрители расположились за пределами круглой площадки.

– Бой без оружия. Пусть победит достойный, – произнес вождь и кивнул, давая знак начинать поединок.

Какое-то недолгое время противники пристально изучали друг друга, а затем Ярнар резко атаковал эрлейца. Однако Акран был готов к нападению и текучим движением отклонился с линии первого удара. Итарина замерла. Впервые она видела, чтобы мужчины дрались из-за нее. Именно сейчас почему-то пришло понимание, что если эр Харш проиграет, она останется здесь и действительно станет женой этого степняка: вопросы чести для эрлейцев и тышхатцев всегда были и теперь являются незыблемыми. Ладони вспотели и она с силой сжала их в кулаки. Мужчины тем временем разогрелись, схватка стала более напряженной: удары были частыми, точными и быстрыми. Ярнар не уступал эрлейскому князю в силе, но преимуществом второго была ловкость, тренируемая целенаправленно с детства. Ее Высочеству представилась возможность наблюдать за боем эрлейского воина, и напряжение было оттеснено любопытством: каждое движение мужчины было выверенным, как будто спланированным наперед, каждый удар размерен и методичен, сила дозировалась, энергии в каждое движение заложено лишь столько, сколько необходимо. Акран действовал лаконично, точно и эффективно. Несомненно, сильный и опытный степняк уступал ему: он вкладывал у в каждую атаку, в каждый удар максимум силы. Видя, что преимущество на стороне соперника, тышхатец стал злиться: на эту мысль наводили излишняя порывистость движений и немного дергающийся глаз. Вождь неодобрительно нахмурился. После того, как Ярнар дал волю гневу, поединок долго не продлился. Эмоции ослабили контроль и внимательность мужчины и он в считанные минуты был повержен более хладнокровным соперником. Эрлеец поймал степняка в хитрый захват и отпустил лишь тогда, когда тот, полузадушенный, дважды ударил по земле раскрытой ладонью в знак капитуляции.

Противники поднялись. Оба запыхались, но смотрели друг на друга без вражды. Мужчины были все в пыли: падать приходилось не раз, уходя от удара или не успев увернуться. Тела и лица лоснились потом. Почему-то именно в этот момент, пристально смотря на грязного, хмурого и потного эрлейца, Итарина подумала, что он действительно очень мужественно выглядит, как и уверяла ее подруга. И не именно сейчас, а вообще. Она словно впервые увидела в своем женихе мужчину. Осознав направленность собственных мыслей, девушка тряхнула головой, удивляясь себе – ну, мужчина, ну, красивый, а то она этого раньше не знала – но до конца избавиться то непривычных мыслей не получалось. Взгляд то и дело возвращался то к вздымающейся широкой груди, то к светлым, сейчас покрытым пылью, волосам, то к сильным мускулистым рукам.

В какой-то момент она встретилась взглядом с глазами Акрана и с удивлением отметила, что они карие. И лишь потом поняла, что эти глаза сейчас внимательно смотрят в ее собственные – уже без неодобрения, а словно изучая и знакомясь заново.

Молчание было недолгим. Первым снова заговорил вождь:

– Поединок был честным. Победил эрлеец. Женщина его по праву, – а затем обращаясь к Акрану. – Ты можешь забрать ее. Вы свободны. Мужи Тышхата держат слово.

Князь кивнул и ответил:

– Мужи Тышхата сегодня преумножили свою честь.

– Честь дороже женщин, – согласился с ним вождь.

После этих слов охранники отошли от девушек, чем те не замедлили воспользоваться, подойдя поближе к своим спутникам. Акран тоже присоединился к ним, принимая из рук Иштара свою безрукавку.

– Ваших лошадей вернут вам, как только вы решите уехать, – добавил главный муж Тышхата, – но я приглашаю вас разделить еду с жителями степей.

– Мы с радостью и благодарностью присоединимся к трапезе, – ответил эр Харш.

После этих слов степняки развернулись и покинули место поединка. Теперь девушки остались один на один со своими спутниками. Олеяне почему-то стало гораздо боязней, чем пред лицом степняков: очень уж сурово смотрели на них с принцессой мужчины.

– Чтобы больше такого не было, – серьезно произнес Акран, глядя Итарине в глаза.

Принцесса не менее серьезно кивнула в знак обещания, что подобное больше не повторится, признавая право жениха требовать подобное. Больше ни слова сказано не было. Вся компания, включая явара, двинулась к месту, где должен был находиться Варраш. Тот, в отличие от переменчивых человеческих женщин был именно там, где его и оставили некоторое время назад. Завидев приближающихся спутников, он перестал выпускать дым из ноздрей, что было явным признаком нервозности и беспокойства, и принял обычный безразличный вид. Ох уж эти принцессы. Сплошные неприятности от них.

Обед тышхатцев никак нельзя было назвать скромным: большая прожаренная кабанья туша, несколько птичьих (какой именно птице они принадлежали, Итарина определить не смогла), закуски, суп из большого котла по центру, наваристая, сдобренная жиром каша и много зелени. Эрлейского князя и его спутником посадили по левую руку вождя как почетных гостей, справа сидели мужи Тышхата, женщины обслуживали стол, за которым им места не было.

Обед прошел в довольно дружелюбной атмосфере. Степняки признавали силу и сильнейшего считали достойным, так что обид или затаенной злобы не было и в помине. Однако уже в конце трапезы один из степных жителей, все время заинтересованно поглядывавший на рыжеволосую спутницу принцессы, произнес:

– Мой вождь, если вторая женщина свободна и является гостьей в твоем шатре, возможно, она захочет познакомиться с мужами Тышхата поближе? Может, кто из нас ей приглянется, и она решит остаться.

Послышались смешки. На степняка посыпались подколки соплеменников: 'тебе что, пяти жен не хватает?', 'захотелось женщину с белой кожей?', 'что там кожа? Ты на волосы ее посмотри – огонь!', 'да такого как ты она только испугаться может, рожу свою видел? Пусть лучше на меня посмотрит, у меня и жен-то всего три'.

Олеяна, не понимая, что происходит, переводила взгляд с одного говорившего на другого, и каждый ей улыбался и подмигивал. Закончилось это веселье довольно неожиданно: Иштар, сидящий рядом с так заинтересовавшей степняков девушкой, демонстративно обхватил ее талию рукой и резким движением пододвинул поближе к себе, после чего произнес до того, как фрейлина успела возмутиться:

– Ну, уж нет, ребята. Ищите себе других рыжеволосых, а это женщина моя.

После таких слов, тышхатцы замолкли, с сожалением поглядывая на пару, а Олеяна с яростью вцепилась ноготками в ладонь на своем животе и, повернувшись к Иштару, прошипела так, чтобы слышно было только ему:

– Не переигрывай!

Ее глаза, метавшие молнии, встретились с искрящимися весельем глазами эрлейца, даже не пытавшегося принять серьезный вид.

– Эх, еще и с характером, – вздохнул тышхатец, первым заприметивший девушку, – жаль, что занята, люблю таких.

После этой фразы раздался слаженный хохот степняков и сдержанные понимающие смешки эрлейцев и отриссийца. Атмосфера разрядилась окончательно, и остаток обеда прошел на вполне дружелюбной и веселой ноте.

Напоминать кочевникам о необходимости накормить животную часть отряда не пришлось: к гостям они относились со всем возможным вниманием и предусмотрительностью. Так что, снова отправляясь в путь, сытыми и довольными этим фактом были все, включая пятерку лошадей, возвращенных, как и было обещано, их исконным владельцам.

Несмотря на все произошедшее, Акран не прожигал Итарину негодующе-осуждающими взглядами и, кажется, даже пребывал в благодушном настроении после трапезы у тышхатцев. Принцесса время от времени задумчиво смотрела на него: поговорить о недавних событиях было необходимо, но разумно ли начинать разговор именно сейчас.

Услышав очередной тяжелый вздох, Варраш, уже некоторое время наблюдавший за Ее Высочеством, произнес:

– Лови момент, пока он сытый, Высочество. Мужчины на голодный желудок обычно злее.

Итарина повернулась и непонимающе посмотрела на ящера, но тот уже рассматривал окрестности с самым независимым видом, будто и не давал только что совета, а его слова ей почудились. Вздохнув в последний раз, принцесса решительно направила коня к эрлейскому князю.

– Акран, – позвала она, обращая внимание на себя, как только подъехала.

Мужчина обернулся и вопросительно посмотрел на невесту.

– Акран, я хотела объяснить, почему мы пошли с тышхатцами... – начала она, но князь прервал ее.

– Не нужно. Думаю, основной массе твоих поступков причина одна – любопытство. К тому же мы обо всем договорились еще в становище, ведь так? – произнес он.

Итарина кивнула и постаралась принять виноватый вид. В ответ на ее старания Акран лишб усмехнулся и добавил:

– К тому же, в итоге все приняло благоприятный оборот: теперь нам не нужно красться по землям Тышхата, опасаясь нападения недружелюбно настроенных степняков, да и они указали точное местоположение обители единорогов. Так что можешь не изображать раскаяние.

Итарина не выдержала и улыбнулась.

– Спасибо, – поблагодарила она.

– За что? – поинтересовался эр Харш.

– За то, что не оставил меня у степняков в качестве наказания, – пояснила девушка.

– Ты бы там не осталась в любом случае, даже если бы я проиграл. Как только дракон бы понял, что отпускать тебя не собираются, он бы устроил их становищу сожжение, а тебя забрал бы, – ответил князь.

Ее Высочество нахмурилась, а он продолжил:

– Неужели ты думаешь, что в теперешней ситуации Варраш позволит встать на пути к его свободе каким-то кочевникам?

Обернувшись и оценивающе посмотрев на крылатого змия, Итарина согласно кивнула.

– Думаю, ты прав. Тогда спасибо, что помог избежать этого. Подобное наверняка имело бы свои последствия.

– И не самые приятные для соседей Тышхата, таких как Отрисс, например – подтвердил Акран. – Оставшиеся без скарба, обозленные кочевники стали бы совершать набеги на пограничные селения. Так что последствия были бы весьма серьезными.

На минуту воцарилась тишина. Итарина обдумывала вероятные плоды своих действий. Конечно, если судить с политической точки зрения, то пятеро погибших степняков предпочтительнее сгоревшего становища и набегов на родные селения оставшихся в живых озлобленных кочевников, а с другой стороны даже пятеро трупов – довольно тяжелой груз для совести, так что, повторись эта ситуация, принцесса поступила бы точно так же. Ведь в итоге этот вариант оказался самым выигрышным и абсолютно бескровным.

Придя к такому выводу, Итарина успокоилась, и снова обратилась к эрлейцу с интересом изучавшему ее мимику, во время мысленного монолога:

– Как думаешь, скоро мы увидим единорогов?

– Насчет 'увидим' не знаю, а вот к их территории обитания доберемся уже к вечеру, – ответил мужчина.