Текст книги "Увидеть Дельфы и умереть"

Автор книги: Линдсей Дэвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Перед диванами были расставлены низкие столики. Теперь официанты раскладывали на них соблазнительные закуски. Нам принесли корзинки с хлебом: как коричневыми ячменными булочками с ореховым привкусом, так и мягкими белыми пшеничными буханками, роскошными, но более пресными.

Затем последовали первые блюда из деликатесов: пикантные креветки, маленькие жареные птички, улитки, хрустящие кальмары в кляре, оливковая смесь, которую можно было есть на хлебе, с которого масло стекало по подбородкам, миндаль и грецкие орехи, зобная железа, капуста с травами в медово-уксусном соусе. Дольше всех на тарелке лежали какие-то непонятные мне блюда в горячей сдобе, но, поскольку обслуживание было неторопливым, даже они были съедены вовремя.

Вино полилось рекой. Его качество и количество улучшились. Минас угостил нас немейским красным вином, насыщенным, но не слишком тяжёлым, с ароматом гвоздики и приятным ароматом. Мы подошли к нему с подозрением, но быстро поддались его влиянию. Официанты отсчитывали восемь мер воды к одной, взбалтывая их в огромной миске. Поначалу результат казался странным, но вскоре всё стало просто замечательно.

Бродячие артисты заглянули в проходную. Когда они вбежали и начали акробатические номера, наши музыканты разгорелись от зависти. Вскоре каждый столик атаковали то одни, то другие настойчивые щипчики, то трубачи, то танцовщицы живота. Мы заплатили новичкам, чтобы те ушли, а затем…

Нам пришлось заплатить официальным игрокам, чтобы они перестали дуться. Они с радостью выстроились в ряд и бросились играть то, что, по их мнению, больше всего нравилось римлянам. Бесконечный набор скучных номеров, которые Нерон сочинил для своей «победной»

выступления на его греческом Гранд-Вире. Это происходило только в провинции; никто в

Рим больше не играет мелодий Нерона. Здесь же эти жуткие песенки казались неизменными фаворитами. Бессвязные ритмы тянулись бесконечно; музыканты улыбались, как фанатики, и продолжали играть, даже когда мы, очевидно, перестали слушать.

Немелодичные имперские риффы создавали сюрреалистический фон, смешиваясь с дымом от теперь уже огромного костра, на котором повара собирались зажарить огромную акулу. Этот костёр был подарен Финеем своим клиентам на прощальном банкете в Греции. Подвесные лампы и пламя камина создавали тёплое сияние. Полистрат также внёс свой вклад в основное блюдо. Его дар состоял из огромного бронзового котла, в котором булькала тёмная подливка вокруг тушеной солёной свинины. Рядом с ним на вертелах сидели целые дети.

Нас поражают характерные ароматы средиземноморских трав: орегано, розмарина, шалфея и семян сельдерея.

Пока мы ждали следующего блюда, Елена наклонилась ко мне. Она указала на письмо, которое Авл принёс, когда пришёл. «Мама!»

Я изобразила восторг. «Что скажет дорогая Юлия Хуста?» Елена молчала. Меня охватил страх. «А дети?»

Елена похлопала меня по руке. «Нет, нет. Они разносят дом на части и не замечают нас».

"Никогда?'

"Немного.'

«Ну, я скучаю по ним». Авл придвинулся ближе, прислушиваясь к нашему разговору.

Он и его сестра обменялись взглядами. Авл, должно быть, знал, что было в письме. Я думал худшее. «Ты что-то мне не рассказываешь!» – нахмурилась Елена. Казалось, она чем-то на меня раздражена. «Это всего лишь письмо о новостях с Форума, конечно. Например, Марк, мать говорит, что достопочтенный Рутилий Галлик возвращается в Рим после своего пребывания в должности…

Наместник Германии. Я был знаком с Галликом – консулом, законодателем и таким же посредственным поэтом, – и я, конечно, знал Германию. «У всех есть секреты, не так ли?» – В тоне Елены сквозила зловещая многозначительность. – «Расскажи мне, Марк, дорогой, что именно произошло в лесу в тот раз, когда вы с моим братом Квинтом переправлялись через реку в Германию Либера? Когда вы пережили приключение, о котором никто из вас до сих пор не рассказывает?»

Я рассказал ей большую часть. Возможно, недостаточно. То, что произошло, было крайне опасно. В том числе и мятежная прорицательница по имени Веледа, чьё влияние на тогда ещё молодого Камилла Юстина объясняло, почему никто из нас так и не нарушил молчания дома.

Елена протянула руку и налила себе ещё вина. Она знала о нашей авантюре в Германии больше, чем когда-либо признавалась. «Рутилий Галлик захватил Веледу. Он с триумфом везёт её в Рим».

С болью я осознала, что это значило для Юстина. Он никогда не забывал Веледу. Первая любовь глубоко ранила его. Прорицательница была чужой, экзотической, могущественной и прекрасной. Лучшее в ней было то, что никто из нас не ожидал увидеть её снова…

Я кивнул её брату: «Авл, дай угадаю. Твоя мать меняет свои указания. Она хочет, чтобы мы вернулись домой».

LXIII

У меня было чувство неудачи, от которого было трудно избавиться. Я отставил вино: оно не помогало. Минас ошибался насчёт того, что этим вечером можно было найти решения.

Вот-вот нам подадут основное блюдо. Затем столы уберут для фруктов и сыров. После этого всё закончится. Никакой драмы. Никакого суда, если уж на то пошло. Вечер будет тянуться бессмысленно, пока мы все не уснём, а потом я соберу свою небольшую группу и вернусь в Афины. Мы с Еленой, возможно, с Авлом, договоримся как можно скорее отплыть на запад. Завтра отряд «Семи достопримечательностей» отправится на восток: преступления нераскрыты, убийца на свободе, правосудие навсегда отнято.

Я был так близок к этому. Знать правду было недостаточно. Мне нужно было её доказать.

На этот раз важные улики так и не появились. На этот раз я не мог продолжать расследование.

Полистрат и Финей сами готовили свои дары; Семь Видений всегда любили экономить. Финей закатал длинные рукава и нарезал акулу на стейки из брюшка, орудуя огромным ножом, и это показалось мне тревожным. Он обливал стейки оливковым маслом и травами, а затем обжаривал их по отдельности, когда люди хотели их отрезать. Неугомонный, как всегда, одиночка Волкасий пришёл со своей тетрадкой и старательно записывал рецепт. Затем он донимал Полистрата подробностями приготовления солёной свинины, заставляя его перечислить все запечённые травы. Анис, тмин, фенхель, тимьян, кориандр… Напиток состоял из белого вина, виноградного сока и белого винного уксуса.

Мёд необязателен. Хлеб – для загущения...» Волкасий с любопытством заглянул в котёл; Полистрат оттолкнул его.

В этот момент официанты подавали козлятину на гриле и пару лещей, фаршированных мягким сыром. В провинции, полной сонливых официантов, это были самые медленные официанты на свете. Половину времени они просто болтали с музыкантами.

Подошёл Индус. «Ну, завтра мы все уходим, Фалько. Просто хотел поблагодарить тебя за труды. Ты, я слышал, вернулся в Рим?» – разнесся слух.

«Некоторые из вас находят счастливый конец», – сказала ему Хелена, улыбаясь при мысли о том, как он сбегает от матери.

Поскольку это был их прощальный вечер в Афинах, он счел необходимым подвести пафосный итог. «Было несколько трагедий, но большинство из нас почувствуют себя богаче благодаря нашему опыту».

Серторий Нигер, проходя мимо, хмыкнул: «Пустая трата времени и денег!» Я заметил, что мои племянники улизнули; я извинился. Гай и Корнелий сидели под сервировочным столом, склонив головы к молодому Тиберию. Он увидел, что я приближаюсь; этот трус снова скрылся. Корнелий подтолкнул Гая. «Тогда покажи ему!»

«Покажи мне что?»

«У меня есть кое-что для тебя», – объявил Гай. «Мне пришлось торговаться с Тиберием.

Он забрал мой шлем гоплита.

«Как вы раздобыли шлем гоплита?» Мы видели их на сувенирных лотках, но они были бронзовыми и стоили целый кошелёк.

Гай подмигнул. Он всегда был нездоров, у него был ячмень. Его мать сказала бы, что я плохо с ним обращался. Что ж, теперь она могла бы забрать его обратно и сама им пренебрегать.

Он встал и тайком сунул мне в руку свёрнутую ткань; она пугающе напоминала одну из его грязных набедренных повязок. Я нащупал что-то тяжёлое и металлическое. Я осторожно осмотрел свёрток. Мальчики наблюдали, надеясь на похвалу.

В ткань был завёрнут прыжковый груз в форме кабана. Сделанный из бронзы, с потёртой старой рукоятью и узким верхним гребнем. «Без пары он менее ценен, – сказал я Тиберию, – профессионально подшутил Гай.

«Ты говоришь точь-в-точь как твой дедушка». Должно быть, папа его научил. Почувствовав откровение, я едва слышно заговорил. «Знаешь, на что мы смотрим?»

«Да, мы видели тот, который Главк достал для тебя в Олимпии».

«Гай, с тех пор у меня эта тяжесть. Ты что, рылся в моем багаже?»

«О нет, дядя Маркус! Этот был у Тиберия. Убийца, должно быть, оставил его себе как трофей, как ты и сказал».

«Это второй?»

«Тиберий не понимает, что он получил».

«Не было необходимости в обмене. Если бы ты сказал мне, что он у него, я бы мог договориться с Тиберием...» Однако ни один член семьи Дидий не мог упустить возможность поторговаться. «Итак, Гай, откуда Тиберий взял это?»

«О, он идёт с полным комплектом документов, дядя Маркус», – заверил меня Гай, всё ещё с такой же наглостью, как и папа. Я поднял бровь. Гай был отвратительным ребёнком, но добродушным, несмотря на плачущие татуировки. «Я расстался со шлемом только при условии, что он скажет мне, откуда он его взял. Тиберий ворует вещи у других путешественников». Он бы так и сделал. «Он взял его из какого-то багажа, принадлежащего одному странному человеку, Волкасиусу».

Я сложила салфетку заново, поблагодарила мальчиков и отправила их Хелене.

Волькасиус разговаривал с Минасом. Что ж, это было очень удобно. Я обошёл двор, чтобы добраться до них. Другие гости выкрикивали приветствия, пока я…

Прошёл мимо. Я слабо улыбнулся. По пути я прошёл мимо Полистрата с котлом на поясе и половником в руке. Он переходил от стола к столу, раздавая свою солёную тушеную свинину. Все уплетали жареного козлёнка и акульи стейки, так что особого интереса он не вызвал. Он всё равно наполнил их миски едой.

Я не торопился, двигаясь незаметно. Я взглянул на наш столик, собираясь подать знак Елене, которую только что обслужил Полистрат. После нескольких сильных приступов расстройства желудка она в последнее время избегала горячих блюд. Я заметил, как она тихонько наклонилась и поставила миску на пол для Нукс.

Минас заметил моё приближение и понял выражение моего лица. Я повернулся спиной к толпе и развернул салфетку, показывая Волкасиусу прыжковый груз.

Он преувеличенно вздрогнул. «Как ты это понял, Фалько?»

«Нет, а как ты его получил, Волкасиус?»

«Это оружие, которым убили Валерию».

"Я знаю.'

«Я не убивал её». Я тоже это знал. «Я просто делал за тебя твою работу».

Волькасиус усмехнулся.

Он всё ещё считал, что справляется со своей работой лучше меня. Я сохранял спокойствие. Он был свидетелем. Минас нуждался в нём. К тому же, хотя я бы и сам этим занялся, в конце концов Волкасий провёл необходимые поиски, и я отдал ему должное. «Где это было, Волкасий?»

«В его багажной сумке».

«Чей это багаж?» – величественно спросил Минас. «Назови его!»

«Полистрат».

Я повернулся к толпе. Мне показалось, что Елена наблюдает за мной, поняв по мальчикам, что я что-то задумал. Её внимание было приковано к чему-то другому. Я увидел, как на её лице отразился ужас. Её палантин соскользнул, она подняла руку и указала куда-то с испуганным видом. Она звала Нукс.

Я был слишком далеко, но бросился бежать. В панике я звал Авла и Главка. Потом я кричал на собаку.

Нукс засунула нос в миску Елены. Собака аккуратно подчищала кусочек кости о край миски. Кость была небольшого размера, но она осторожно вытащила её и положила на землю для особой обработки. Когда я подошёл к ней, последний быстрый лиз открыл блеск металла. Это было мужское кольцо. Я видел такое же, поменьше. Приличное, золотое, вероятно, купленное в Греции, поскольку на нём был узор в виде греческого меандра с квадратными гранями... Мы нашли Статиана.

Меня на мгновение осенило воспоминание о шаровидных амфорах, которые Полистрат выгрузил в Коринфе. Меня затошнило, когда я вспомнил, как пробовал тунец. Я с трудом мог представить, что же скрывалось в других емкостях. Я не осмеливался представить себе, сколько труда потребовалось, чтобы их наполнить.

Я наклонился, чтобы поднять косточку пальца и кольцо. Накс выпрямила свои короткие лапки, защищаясь. Из глубины её горла вырвалось тихое ворчание, защищая свою косточку. В то же время, поскольку я был её хозяином, её короткий хвост бешено завилял.

В ужасе Хелена соскользнула с обеденного дивана. Она сильно ударила кубком по столу. Близкие это заметили и замолчали.

«Все! – крикнула Елена. – Пожалуйста, перестаньте есть!» Шум вечеринки стих. Люди уже поднимали бокалы. Они думали, что это тост.

Полистрат бросил свой котёл и двинулся к Елене. Главк и Авл бросились на него. Главк пнул. Я увидел пару уколов и молниеносный выпад, а затем Полистрат оказался лёжа на земле, а юный Главк сидел на нём верхом, прижимая одну руку к горлу. Должно быть, этому его научил отец; надо попросить его показать мне.

Нукс тоже заметил Полистрата. Рычание сменилось с предупреждающего на яростный лай. Гай бросился её сдерживать, прежде чем она набросилась.

Елена снова заговорила. До конца жизни я буду помнить её такой: высокая и прямая, в серебристо-голубом платье, с звонким и отчаянным голосом.

Никто из тех, кто ее слышал, не забудет этого быстро.

«Пожалуйста, все, поставьте свои миски с едой обратно на сервировочные столы. Мы их соберём. Если вы хотите избежать кошмаров, умоляю вас всех: не ешьте рагу!»