Текст книги "Пустые зеркала"
Автор книги: Линда Дэвис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)
ГЛАВА 8
Кэсси сидела в гостиной, делая вид, что смотрит телевизор. Вдруг она резво вскочила на ноги, порываясь бежать.
– Куда это на ночь глядя? – удивился Дэвид.
– Хочу поговорить с Евой. Я не очень хорошо поступила с ней. Она хотела посоветоваться со мной насчет завтрашней встречи, а я так грубо и бесцеремонно оборвала ее. – Кэсси вздохнула. – Сказалась профессиональная черствость. Знаешь, когда отказываешь клиенту в помощи, то тем самым даешь ему некоторое преимущество. – Она подхватила лежавший на диване жакет.
– Если кто и может по-настоящему позаботиться о себе, так это Ева. Я бы на твоем месте не торопился протягивать ей руку помощи.
Кэсси проигнорировала его замечание и вышла в прихожую, сопровождаемая жалобным повизгиванием Несты. Остановившись перед дверью, она с сочувствием посмотрела на собаку и потрепала ее по лоснящемуся загривку.
– Гулять? Ты хочешь гулять?
Неста радостно запрыгала, узнав хорошо знакомое, почти заветное слово. Кэсси прихватила с собой немного денег, взяла ключи со стола и вышла из дома с пританцовывающей у ее ног собакой.
Было без четверти девять. Дневной свет уже полностью угас. Только воробьи весело чирикали на деревьях, завершая последние приготовления к ночи. Люди спешили по домам, а в обратном направлении двигались любители посидеть в пабе и те, кто вынужден был выгуливать на ночь своих любимых собачек. Вечер был теплый и располагал к неторопливой прогулке, но Кэсси шла быстро, лишь изредка улыбаясь мужчинам, которые все чаще и чаще стали попадаться ей на глаза в районе Кингз-роуд. Пройдя почти четверть мили, она внезапно остановилась. Ей показалось, что впереди шла Ева или по крайней мере очень похожая на нее женщина, которая какое-то время двигалась по Кингз-роуд, а потом свернула на северную сторону Олд-Черч-стрит.
Не будучи полностью уверенной в том, что это действительно Ева, так как расстояние и вечерний сумрак скрывали отдельные детали, Кэсси ускорила шаг, пытаясь догнать ее. Она вышла на Олд-Черч-стрит в тот самый момент, когда женщина остановилась перед большим белым домом. Теперь Кэсси уже не сомневалась. Это была Ева. Сделав несколько быстрых шагов вперед, Кэсси громко окликнула подругу, опасаясь, что та вот-вот скроется за дверью. Ева на мгновение замерла, а потом неохотно обернулась. В дверном проеме стоял какой-то мужчина, как бы приглашая ее войти. Ева что-то торопливо сказала ему с перекошенным от злости лицом, а потом перевела взгляд на Кэсси и сдержанно улыбнулась.
– Кэсси, что ты здесь делаешь, черт возьми? Я думала, ты развлекаешься со своими гостями.
Кэсси медленно приблизилась к дому.
– Нет, это были не мои гости, а Дэвида. Вообще-то я шла к тебе, хотела поговорить по поводу завтрашней встречи. – С этими словами она повернулась к мужчине, который стоял не двигаясь на пороге дома.
– Эндрю Стормонт, – удрученно произнес он, пожимая протянутую ему руку.
– Кэсси Стюарт.
Ева устало прислонилась к дверному косяку и на мгновение закрыла глаза. Стормонт продолжал сверлить Кэсси пытливым взглядом, а она снова взглянула на Еву, ожидая от нее ответа. Ева в свою очередь вопрошающе посматривала на Стормонта, не зная, что теперь делать и как замять возникшую неловкость. Стормонт перевел взгляд на покорно сидевшую у ног Кэсси собачку.
– Забавное существо, – сказал он и погладил ее по спине.
– Вы легко завоевали ее расположение, – заметила Кэсси.
Стормонт снова окинул ее пытливым взглядом.
– Ева заскочила ко мне на минутку, чтобы немного выпить и поболтать. Может быть, вы присоединитесь к нам, а потом решите все свои дела?
– Мне бы очень не хотелось беспокоить вас, – осторожно проронила Кэсси.
– Никакого беспокойства, – с наигранной беззаботностью успокоил ее Стормонт и широким жестом пригласил в дом.
Кэсси осторожно протиснулась в дверь, Ева последовала за ней с каменным лицом.
– Похоже, у вас дело чрезвычайной важности, если вы решили отправиться на поиски Евы в столь поздний час, – высказал предположение Стормонт.
– Да, чрезвычайно важное, – подтвердила Кэсси и посмотрела на Стормонта откровенно изучающим взглядом. Тот медленно повернулся и провел их в гостиную. Там они расположились на диване и в мягких креслах; Неста подобострастно виляла хвостом у ног Кэсси.
– Что будете пить? – гостеприимно поинтересовался Стормонт.
– Виски, но только без льда. Воду я добавлю сама.
– А ты, Ева?
– Мне то же самое и с обычной порцией воды.
На губах Кэсси появилась легкая улыбка. Слова «обычная порция» недвусмысленно говорили о давних и прочных отношениях между этими людьми. К тому же она не могла не признать, что этот Эндрю Стормонт вполне соответствовал тому типу мужчин, с которым можно было провести день в постели. Причем с огромным удовольствием. Он был хорош собой, обаятелен и обладал явной сексуальной привлекательностью, столь редко встречающейся в современных мужчинах. А его глаза! Они были острыми, проницательными, слегка насмешливыми, бросающими вызов и необыкновенно любопытными. Во всем его облике чувствовалась некая пресыщенность жизненными удовольствиями, некая искушенность в делах, которые для большинства людей оставались тайной за семью печатями.
Она перевела взгляд на Еву, которая молча сидела в кресле с каким-то странным выражением в глазах. Они были чем-то похожи – Стормонт и Ева. В них было что-то общее. Что именно? Внешний лоск? Самоуверенность? Изысканная рафинированность? Нет, скорее всего их объединяет какая-то общая тайна. Она отпила глоток виски и повернулась к Еве, заметив, что та собирается что-то сказать ей.
– Ты хотела поговорить со мной насчет завтрашней встречи.
– Это может подождать. Вообще-то мне почти нечего сказать тебе. – Она поднялась на ноги, а Неста тут же последовала ее примеру. – Мне кажется, вам нужно поговорить наедине после стольких лет разлуки. – Кэсси медленно двинулась к двери.
Ева тоже подскочила, пытаясь остановить подругу.
– Но ведь должно же быть хоть что-то важное для меня, если ты решила проделать столь далекий путь, да еще пешком.
– Нет-нет, это совсем недалеко. Тем более что мне нужно было выгулять Несту. Я просто хотела сказать, чтобы ты оставила время для обеда. – Она повернулась к Стормонту. – Благодарю за виски. – Тот молча кивнул и встал с дивана. Ева и Кэсси обменялись дружескими поцелуями. – До завтра, – сказала Кэсси, выходя из гостиной.
Ева обессиленно опустилась в кресло. Стормонт проводил гостью до двери и слегка задел ее ладонь своей рукой, когда отпирал замок. Кэсси вышла на тротуар, все еще чувствуя теплое прикосновение его руки.
– Проклятие! Как это могло произойти! – возмущенно воскликнула Ева, когда Стормонт вернулся в гостиную. – Просто невероятно! – Она подошла к столу и налила себе еще немного виски.
– За тобой не было хвоста, когда ты шла сюда?
– Разумеется, нет. Я проверяла.
– Не очень удачно, должен тебе сказать. Если я хорошо помню наши отчеты, Кэсси Стюарт живет примерно в четверти мили отсюда, где-то на Кингз-роуд. Если она действительно шла к тебе, то, естественно, должна была идти вверх по этой улице и увидеть тебя, когда ты сворачивала за угол.
– Я сделала несколько кругов. За мной никто не следил. Скорее всего Кэсси случайно заметила меня, когда я поворачивала на Олд-Черч-стрит. К сожалению, после этого я не делала никаких проверок. – Она рассуждала с привычным хладнокровием и давно выработанным чувством практицизма. – Что же нам теперь делать?
Стормонт молчал, обдумывая сложившуюся ситуацию.
– Ничего страшного. У тебя есть надежное прикрытие. У меня тоже. Наши семьи давно знают друг друга. Не должно быть ничего подозрительного в том, что мы знакомы и изредка встречаемся. – Стормонт слегка задумался, придавая только что зародившейся идее нужное направление. – Полагаю, нам не следует больше встречаться. Во всяком случае, за пределами явочной квартиры. А тебе нужно быть более осмотрительной и внимательно следить за своими перемещениями. Твоя природная осторожность, вероятно, притупилась от длительного бездействия.
– Да, я вела себя как самонадеянная дура и охотно признаю это. Обещаю, что больше такое не повторится.
Он сделал глоток виски и благоразумно промолчал.
– Почему же она пошла за мной? – продолжала рассуждать вслух Ева. – Это немножко странно. Сперва она заявила, что хочет сказать мне что-то важное, а потом удалилась, так ничего и не сказав, кроме какого-то пустяка насчет завтрашнего обеда.
– Если она действительно хотела тебе что-то сообщить, то скорее всего не могла сделать это в моем присутствии, – здраво рассудил Стормонт. – Это говорит о ее высоких профессиональных качествах. Да и атмосфера здесь была не очень-то подходящей для подобного разговора.
– О, Стормонт, оставь ты это, ради Бога. Она два раза оборвала меня по телефону на полуслове, а вот сейчас оказалась здесь. Что бы это могло означать?
– Ну не ревность же, в самом деле.
– Не обольщайся. Я знаю, как ты обычно смотришь на хорошеньких женщин. Видела это не однажды, и мне надоело наблюдать за твоими попытками соблазнить очередную жертву.
– Думаю, что на этот раз одного взгляда на твою подругу будет явно недостаточно, чтобы соблазнить ее.
– Только не надо комплексов. Она восприимчива к сексу в не меньшей мере, чем все остальные.
Стормонт встал и подошел к столику, где находились бутылки со спиртным. Наполнив свой стакан виски, он вернулся на привычное место.
– Какие отношения у нее сложились с Фрейзером?
– Она сказала, что он относится к той категории мужчин, с которыми она готова провести в постели весь день.
Стормонт весело рассмеялся.
– Неужели она уже успела это сделать?
– Говорит, что нет. И даже не строит никаких планов на этот счет, если верить ее словам. Он клиент фирмы, и поэтому с ним негоже заводить шашни.
Стормонт хотел было высказать свои сомнения по этому поводу, но передумал. Зачем возбуждать у Евы совершенно излишнее чувство женской конкуренции?
– Значит, все идет строго по плану?
– Даже лучше, благодаря успешной встрече Кэсси и Фрейзера. Ты все устроил великолепно.
– Пустяки. Несколько слов на ухо нужным людям. Нет ничего проще.
– Понятно. Сеть старых друзей – и все проблемы решены, не так ли?
– Да, но за все приходится платить.
– Еще бы.
– Но ты все-таки презираешь подобные связи, не так ли?
– Нет, отчего же. Я нахожу их весьма забавными.
– Члены твоей семьи тоже помогают тебе как могут.
– Это их личное дело.
– А ты считаешь себя выше всего этого.
– Ну, если ты еще не понял, могу сказать, что женщины всегда предпочитают быть в стороне от подобных вещей.
– А как же насчет тебя и Кэсси, если, конечно, она согласится финансировать твою сделку?
– Это будет сделано на коммерческой основе.
– Возможно. Но все равно здесь есть некоторые привходящие факторы. Я имею в виду отношения между женщинами, которые занимают определенное положение в обществе и при этом помогают друг другу. Это похоже на щедрость детей, которые совершенно случайно оказались на складе игрушек.
– Не советую держать пари на этот счет – проиграешь.
– Хорошо, какие же отношения сложились у тебя с Кэсси? На первый взгляд вы производите впечатление настоящих подруг, но между вами все-таки есть нечто, что не укладывается в эти рамки. Некоторая напряженность, если быть точным.
– Очнись, Стормонт. Мы близкие и давние подруги. А между близкими друзьями всегда есть нечто, мешающее их полному сближению. Если бы мы были только знакомыми, все было бы намного проще и легче.
– Да, но только до той поры, пока это не превращается в проблему.
– Не превратится.
Стормонт порылся в боковом кармане пиджака, вынул небольшой плотный конверт и протянул Еве.
– Здесь две тысячи фунтов. Твои расходы на одежду.
Она встала, и он поцеловал ее в щеку.
– Покажи им, Ева, на что ты способна.
– Да, непременно. У меня это всегда неплохо получалось.
Стормонт прищурился, озадаченный ее тоном.
– Что-нибудь случилось?
– Быть актрисой не так уж трудно, не правда ли? Порой мне кажется, что эта игра доставляет мне огромное удовольствие.
– Но не забывай, ради чего мы затеяли ее.
– Как я могу забыть? Это невозможно. – Она повела плечами, будто стараясь сбросить с себя какой-то тяжелый груз. – Просто я не могу долгое время обходиться без привычного удовольствия, вот и все.
– Без этого не может обойтись ни один человек, который прожил в Юго-Восточной Азии столько лет, да еще на свой собственный страх и риск.
– Да, но там совсем другое дело.
– И ты, конечно же, хочешь вернуться назад.
– Ты прав, я хочу вернуться туда.
Стормонт долго смотрел на это открытое и грустное лицо, которое еще несколько минут назад казалось таким сильным, волевым и целеустремленным. Затем он протянул руку и погладил ее по щеке, но она резко отстранилась.
– Прекрати, Эндрю. Я ничего не забыла, хотя ты до сих пор любишь притворяться, что все уже позади. Ты мой куратор, а не утешитель. – Она посмотрела ему в глаза, потом резко повернулась и вышла из гостиной.
Стормонт остался неподвижно стоять посреди комнаты, глядя в пустоту и все еще удерживая в памяти ее лицо.
ГЛАВА 9
Ева проснулась в половине девятого от громкого звона будильника. Выключив его, она еще несколько минут лежала в постели, глядя на белые стены спальни: здесь не было ни картин, ни каких-либо репродукций или фотографий. Затем она бросила взгляд на окно: комнату заливал яркий солнечный свет. Окно было обрамлено плющом, тонкие ветви иногда стучали по ночам о стекло, как пальцы неожиданно нагрянувшего гостя. Сейчас же они едва шевелились, раскачиваемые спокойным утренним ветерком.
Она смотрела на их медленное покачивание, позволяя сознанию бесконтрольно блуждать по темным закоулкам памяти. Ей нравились эти утренние часы, когда она могла позволить себе не думать о делах, предаваясь приятным воспоминаниям. Они неизбежно влекли ее к тому скрипучему старому домику в Сайгоне, куда беспрепятственно проникал солнечный свет, а в восемь часов утра черепица накалялась так, что в доме становилось жарко, как на горячем песке. Сквозь открытые окна всегда доносился приторный запах пыли, который причудливо смешивался с таким же приторным запахом крепкого французского кофе. А неподалеку от дома, примерно в четверти мили, уже вовсю кипела жизнь, обволакивая экзотический бульвар, обрамленный стройными деревьями, сотнями громких звуков – сиренами машин, сигналами велосипедов, криками спешащих по своим делам людей. Все эти звуки доносились к ней как отдаленное эхо, отфильтрованное плотной завесой пыли и значительным расстоянием.
Здесь, в Лондоне, все звуки были слишком спокойными, холодными, почти антисептическими. И ни один из звуков, доносившихся с улицы, не будоражил ее воображение, не звал к себе, не манил своей необычностью. Оказалось, что приспособиться к этому городу намного труднее, чем она предполагала. Ее лондонский дом удерживал ее в себе, как весьма прозаический кокон, обеспечивающий лишь призрачную защиту. Иногда, после громкого звона будильника, у нее появлялось желание повернуться на другой бок, зарыться поглубже в подушки и никогда больше не двигаться.
Собрав все свои силы, она быстро встала с постели, стряхнула с себя остатки сна и попыталась сосредоточиться на неотложных делах.
Натянув на голое тело спортивную майку, Ева медленно спустилась по лестнице в гостиную. Там она включила плейер, поставила «Тоску» в исполнении Марии Каллас. Какое-то время она неподвижно стояла посреди комнаты, наслаждаясь непревзойденным голосом певицы, а затем направилась на кухню, чтобы приготовить кофе. Дожидаясь, когда закипит чайник, она вынула из пачки «Мальборо» сигарету, щелкнула зажигалкой и сделала глубокую затяжку. Невольно ее взгляд упал на тыльную сторону руки, где остались едва заметные шрамы. Она провела другой рукой по смуглой коже и почувствовала тугую ткань натренированных мускулов.
За последние годы ее тело подвергалось слишком многим испытаниям, но Ева все же с удовольствием отметила про себя, что оно по-прежнему осталось сильным и упругим. Налив себе чашку ароматного кофе, она выпила ее почти одним глотком и юркнула в ванную.
После освежающего душа она привела себя в порядок и надела специально купленную по такому случаю одежду – черную юбку строгого покроя чуть выше колен, бледно-голубую блузку из хлопка и приталенный черный жакет. Ее строгий деловой костюм дополняли тонкие чулки и черные туфли на небольшом каблуке. Картину завершали бриллиантовые серьги, доставшиеся ей от матери. Серьги хранились в специально оборудованном тайнике. Бриллианты были довольно крупные и смотрели на нее как два живых, сверкающих глаза. Несколько секунд Ева постояла перед зеркалом и, довольно улыбнувшись, вышла из дома.
Теплое солнце ярко освещало Кингз-роуд, порождая в душе радостное ощущение беззаботности. И только предстоящая встреча слегка тревожила своей неопределенностью. Ева села на двадцать второй автобус, доехала на нем до Пиккадилли, а потом пошла пешком по Риджент-стрит, с любопытством наблюдая за редкими прохожими.
В столь ранний час люди показались ей слишком хмурыми и озабоченными, она же, напротив, старалась освободиться от тягостных мыслей, чтобы в банке «Кэйс Рид» казаться как можно более веселой и беззаботной. Она должна быть абсолютно спокойной и во всем полагаться на свое чутье и годами выработанную интуицию. Только так можно понять, что они задумали и что им от нее надо. В известном смысле даже хорошо, что Кэсси не проинформировала ее относительно предстоящей встречи. Еве очень не хотелось чувствовать себя связанной какими-либо предварительными условиями. Конечно, информация всегда полезна, но в некоторых случаях она может оказывать негативное воздействие на ход переговоров и сковывать действия их участников.
Без пяти десять Ева стояла у двери банка «Кэйс Рид». Нажав кнопку переговорного устройства, она назвала себя и сообщила о цели визита. Резкий металлический голос пригласил ее войти. В замочной скважине что-то звякнуло, и Ева вошла в небольшую приемную. Помещение украшали несколько картин и абстрактных скульптур.
– Ева Каннингэм, – сказала она дежурившей у двери секретарше. – Мне назначена встреча с Кэсси Стюарт.
– Подождите, пожалуйста.
Ева опустилась на низкую софу и стала просматривать лежавший на столике последний номер «Файненшнл таймс».
А в это время Кэсси сидела в своем офисе, тихо беседуя с Джоном Ричардсоном.
– Фрейзер придет в половине одиннадцатого?
Тот кивнул.
– Да. Он даже заикнулся насчет обеда. Мне кажется, что для делового человека он слишком уж много времени уделяет тебе.
– Не мне, а нашей фирме, – поправила его Кэсси. – К тому же не такой он уж и занятой человек. Разумеется, он проворачивает немало делишек, но делает это весьма умело, сидит в одном из своих прекрасных домов со стаканом виски и разрабатывает свои сногсшибательные планы. Ему вовсе не обязательно бегать по всему городу высунув язык и выполнять черновую работу. Такой не будет вести себя, как какой-нибудь голубозадый разносчик мелких товаров.
Ричардсон взорвался смехом и одобрительно кивнул.
– Неплохо сказано. Ты, как всегда, права.
В кабинет вошла Эмма, секретарша Кэсси.
– Ева Каннингэм ждет вас внизу.
– Я спущусь через минутку, – сказала Кэсси и повернулась к Ричардсону. – Кстати, я имела удовольствие видеть ее вчера вечером и пригласила пообедать с нами.
– О, максимум доверия, – хмыкнул Ричардсон.
– И да и нет. Вообще-то я склонна доверять ей. Думаю, она может рассказать нам что-нибудь любопытное. Она всегда отличалась этим качеством.
– Ну и что? Многие умеют красиво говорить.
Кэсси немного помолчала и добавила:
– Она действительно никогда не испытывала затруднений в общении. А в Оксфорде просто блистала и прекрасно успевала по всем предметам, хотя никогда не напрягалась сверх меры. После университета она ничем конкретно не занималась. Долго жила на свои средства во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже и нахваталась там бог знает чего, но насколько мне известно, это ее первое самостоятельное дело. Поэтому я так же сгораю от любопытства, как и ты. С этой специфической стороны она мне не известна, но я хорошо знаю, что у нее незаурядный характер и умение при любых обстоятельствах держать себя в руках. В Оксфорде она умело скрывала это, играя роль простой и компанейской девушки, но ей всегда была свойственна внутренняя уверенность в себе и, я бы сказала, даже некоторая злость.
– Это твое профессиональное мнение? Значит, Оуэна Куэйда можно уволить?
– О Господи! Конечно же, нет. Просто не могу сообразить, с какой стороны мне подступиться к Еве, и я бы очень удивилась, если бы Оуэн пришел ко мне с готовым решением, вытекающим из глубокого знания ее души. – Она посмотрела на часы. – Пожалуй, мне пора.
Кэсси быстро прошла по коридору и спустилась по лестнице на первый этаж. Ева дружелюбно улыбнулась ей. Кэсси была приятно удивлена той переменой, которая произошла с ее подругой: одежда «от кутюр», дорогая косметика, великолепные украшения – словом, на ней было все то, что предпочитала и Кэсси. Ева выглядела элегантно и безупречно. Кэсси даже представить себе не могла, что та сможет так легко сбросить с себя потертые джинсы и майку и одеться столь изысканно. Но самое главное, что она чувствовала себя в этой одежде так, словно всю жизнь ходила только в ней. В ту же минуту она вспомнила вчерашний вечер, ее джинсы и майку, а также тот полный доверия взгляд, которым Ева часто обменивалась со Стормонтом, и испытала острый приступ зависти, представив ее в объятиях этого человека. Она взяла себя в руки и, подойдя ближе к Еве, коснулась губами ее щеки.
– Привет. Надеюсь, ты отыскала нас без особых проблем. – При этом Кэсси сделала над собой усилие, чтобы не упомянуть о ее элегантности. Она решила сделать вид, будто для нее это само собой разумеющийся факт.
Ева удостоила подругу едва заметной улыбкой.
– Да, никаких проблем.
Кэсси повела ее к лестнице, по-дружески положив руку ей на плечо.
– Сейчас я познакомлю тебя с Джоном Ричардсоном. Это один из основателей нашего банка. Не исключено, что к нам присоединятся и другие наши партнеры.
Ева равнодушно пожала плечами.
– Как будет угодно.
Она уже успела заметить, что Кэсси вела себя весьма сдержанно, хотя и не без дружеской симпатии. Ну что ж, прекрасная профессиональная выучка. Так будет легче для них обеих.
Она проследовала за подругой на второй этаж и вошла в ярко освещенный солнцем конференц-зал, окна которого выходили на Сэвил-роуд. Кэсси села за большой полированный стол, Ева устроилась напротив. На пороге снова появилась Эмма.
– Что вам принести – кофе, чай, минеральную воду?
– Кофе, пожалуйста, – без колебаний ответила Ева.
Эмма исчезла, а вместо нее на пороге появился высокий, плотно сбитый мужчина лет за сорок. Кэсси неторопливо поднялась ему навстречу.
– Джон Ричардсон.
После теплого рукопожатия Кэсси снова села на свое место, а Ричардсон уселся рядом с ней, пристально изучая Еву.
– Я слышал, что вы вместе с Кэсси учились в Оксфорде, – начал он.
– Да, я была на курс старше, но тем не менее мы провели вместе около трех лет.
– Прекрасное время. – Он улыбнулся Еве, стараясь показать ей свое расположение.
Ева говорила мало, давая возможность выговориться хозяевам. Ричардсон произвел на нее довольно странное впечатление. Он был добродушен, все время шутил, прекрасно играя роль гостеприимного хозяина, но вместе с тем демонстрировал минимальное проявление собственного «я». Для банкира это было не совсем обычное поведение. Преуспевающие бизнесмены часто прикидывались простачками, пытаясь тем самым обезопасить себя от возможных ошибок. Причем, как правило, делали это очень плохо, так как не могли избавиться от искушения продемонстрировать оппоненту свой острый ум и всестороннюю осведомленность в делах.
Вскоре Еве наскучило слушать пустую болтовню, но все же это было небесполезное времяпрепровождение. Она отметила про себя, что Ричардсон вполне предсказуем, и это обстоятельство в полной мере ее устраивало. Было бы намного хуже, если бы они обменялись ничего не значащими фразами, а минут через пять перешли к делу. Для американцев это было бы нормальным явлением, но британские финансисты сочли бы такое поведение бестактным и даже неприличным. Поэтому ей ничего другого не оставалось, как постоянно улыбаться и поддерживать беседу.
Но поддерживать разговор тоже надо было с умом. Она прекрасно понимала, что любое проявление интеллекта с ее стороны неизбежно вызовет у Ричардсона определенные подозрения. Он часто поглядывал на Кэсси, прислушивался к ее словам, и по всему чувствовалось, что он преклоняется перед ее образованностью и проницательностью.
– Ева, – наконец-то подошел он к сути дела, – Кэсси сказала мне, что у вас есть очень интересная идея. Не могли бы вы изложить мне ее вкратце? Я понятия не имею, что известно об этом Кэсси, но мне об этом не известно абсолютно ничего. Я имею в виду ваше конкретное предложение, его обоснование, страну и все такое прочее.
– Откровенно говоря, я нисколько не сомневаюсь в том, что вы знаете о Вьетнаме и алмазах гораздо больше, чем хотите показать, поэтому, с вашего позволения, не буду останавливаться на общеизвестных вещах, а сразу перейду к делу, излагая его поэтапно.
Голос Евы звучал спокойно, твердо и в высшей степени уверенно. Ричардсон молча слушал ее, попутно делая кое-какие заметки.
– Я провела на Востоке около восьми лет, – продолжала между тем Ева. – Так, ничего серьезного. Много путешествовала, наслаждалась экзотикой, обучала местных детей английскому. Но за эти годы мне удалось познакомиться со многими занятными людьми с самыми разнообразными интересами. Последние два года жила во Вьетнаме – на берегу залива Халонг-Бэй, в Сайгоне и Ханое. Правда, в большие города я отправлялась лишь в том случае, если начинала тосковать по городскому шуму и чисто городским развлечениям.
Как-то я зашла в отель «Метрополь» в Ханое, хотела чего-нибудь выпить. Это очень приличное место, чем-то напоминает посольский ресторан. Чисто, уютно, работает кондиционер, и обслуживание прекрасное. Другими словами, там всегда можно укрыться от крайностей восточного города и почувствовать себя как дома. Надо сказать, что Вьетнам сейчас переживает период своеобразной золотой лихорадки. В особенности с тех пор, как американцы сняли эмбарго на торговлю с этой страной. Там полно американцев, австралийцев, канадцев и европейцев всех мастей. Разумеется, все они понаехали туда в интересах бизнеса, и с одним из таких путешественников я познакомилась в тот вечер. Это был американский геолог, который около пятнадцати лет колесил по всему миру и занимался поисками месторождений алмазов по заказу одной из транснациональных корпораций. К сожалению, у него были серьезные проблемы с алкоголем, за что его и выставили с прежнего места работы. Какое-то время он околачивался в американских пивнушках, бедствовал, а потом приехал во Вьетнам – он был абсолютно убежден, что там есть значительные запасы алмазов. Когда я познакомилась с ним, он как раз собирался основательно заняться их поисками.
Ева сделала многозначительную паузу, а потом решительно продолжила:
– Здесь я должна сделать краткое отступление, чтобы вы поняли, в чем, собственно, дело. Существует два вида алмазоносных залежей – аллювиальные и кимберлитовые. И тот и другой образованы в результате взрывной силы, вынесшей алмазоносные породы почти на поверхность земли. В момент взрыва – а это случилось, по словам геологов, несколько миллионов лет назад – они находились на уровне приблизительно от ста пятидесяти до двухсот метров от поверхности земли. Дальше с ними произошло вот что. Одни породы были подвержены воздействию природной стихии и в виде отдельных россыпей разнеслись на значительное расстояние от своего первоначального места. Поэтому их называют аллювиальные, или, другими словами, наносные, рассыпные. Так, например, произошло в Намибии. Я видела какой-то фильм – там алмазодобытчики намывали алмазы прямо на поверхности земли и даже на берегу океана. Они в буквальном смысле слова поднимали их с земли.
В зале снова воцарилась тишина.
– Что же касается кимберлитовых, то их можно добывать только глубоко под землей. Эти алмазы остались там, где они оказались в доисторические времена, то есть на глубине около двухсот метров. Не исключено, что они были защищены древними морями и остались в нетронутом виде. Этот тип залежей часто называют кимберлитовыми или алмазными трубками, так как по своему виду они действительно напоминают расширяющуюся кверху морковку. Поэтому алмазные копи могут уходить в землю на глубину двухсот метров, а на вершине иметь радиус около полумили. Конечно, одни шахты больше, другие меньше, но в целом это весьма впечатляющее сооружение. Самые богатые разработки дают в год алмазов общей стоимостью в несколько миллионов фунтов стерлингов.
Ева снова замолчала и улыбнулась.
– В восьмидесяти милях к северу от Ханоя и в десяти милях от границы с Китаем, возле местечка под названием Ланг-Сон, Макадам обнаружил нечто, напоминающее кимберлитовую трубку с поразительно богатым содержанием природных алмазов.
– Как он обнаружил ее? – быстро спросил Ричардсон и резко наклонился вперед.
– Это не так уж и сложно, если вы знаете, что ищете. Грейнджер искал в том районе признаки месторождений минералов, а они в определенном сочетании всегда подсказывают, что глубоко под землей могут быть алмазы. Именно такое сочетание признаков он нашел неподалеку от Ланг-Сона – красные кимберлитовые гранаты и зеленоватые кристаллы хрома. Он сразу же обратился к вьетнамскому правительству, заключил контракт и застолбил весь этот участок. На свои средства он собрал образцы и провел независимое исследование в лабораториях Австралии. Результаты, как и ожидалось, оказались весьма многообещающими. Они недвусмысленно говорят о том, что в этом месте могут быть значительные запасы природных алмазов. Разумеется, необходимо провести дополнительные исследования, взять пробы грунта и образцы пород, но у Макадама сейчас нет денег. Ведь для этого нужно пробурить пробную скважину глубиной не менее нескольких сот футов, а это дорогостоящая операция. Поэтому он быстро образовал компанию, выпустил акции под залог этой земли и выбросил их на фондовую биржу Ванкувера. Вскоре ему удалось собрать несколько миллионов канадских долларов, что позволило провести дополнительные исследования. Они тоже дали положительный результат. На этом и завершился наш первый этап. А следующий будет заключаться в том, чтобы определить, достаточно ли большое количество алмазов находится в этой трубке, и рассчитать экономическую выгоду от предполагаемой добычи. Сейчас нам нужно найти инвесторов, чтобы поднять на-гора несколько пятитонных образцов породы и выяснить хотя бы приблизительное количество алмазов.
