Текст книги "Пустые зеркала"
Автор книги: Линда Дэвис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)
ГЛАВА 26
В тот момент, когда Ева входила в дом Роби Фрейзера, Эндрю Стормонт позвонил в дверь Кэсси. Ожидая, пока ему откроют, он окинул любопытным взглядом фасад ее дома. Что и говорить, неплохое жилище для одинокой женщины. Его мысли прервал громкий лай собаки и строгий голос хозяйки:
– Неста, замолчи. Чего ты расшумелась?
Затем щелкнул замок, и на пороге появилась улыбающаяся Кэсси.
– Не обращайте внимания на собаку. Она считает своим долгом защищать меня.
– Очень умно с ее стороны. – Он наклонился и поцеловал Кэсси, ощутив запах дорогих духов. На сей раз он был более насыщенным, чем во время предыдущей встречи.
– Входи. – Неста вертелась у его ног и радостно виляла хвостом, когда он потрепал ее по шее. – Хочешь шампанского?
– С удовольствием, – откликнулся Стормонт. Обычно в пятницу вечером он уезжал в свой загородный дом и сейчас испытывал странное чувство, находясь в этот день в Лондоне, в доме красивой женщины, которая в своем коротеньком платьице казалась ему просто неотразимой.
– Это Дэвид Уилсон, мой квартиросъемщик, – она показала жестом на высокого худощавого человека, который вскочил с дивана и с готовностью протянул гостю руку. – Дэвид, это Эндрю Стормонт.
Мужчины сдержанно поздоровались.
А Кэсси тем временем откупорила бутылку шампанского и наполнила три высоких бокала. Стормонт одобрительно взглянул на светлое игристое вино и уютно устроился в глубоком кресле, далеко вытянув ноги на толстом персидском ковре. Все в этом доме так или иначе напоминало о хозяйке, и даже, казалось, сам воздух был наполнен ею. У него в эту минуту не было никаких сомнений в том, что она лично подбирала каждую вещь и собственноручно обустраивала свое жилище.
Он вдруг почувствовал, что безумно соскучился по ее счастливой и потому немножко наивной откровенности, и вместе с тем огорчился, что его тайная операция, чем бы она ни закончилась, не может не затронуть эту очаровательную женщину. Конечно, он не мог более или менее точно предсказать ход дальнейших событий, хотя сам создавал многие из них. Но одно он мог предугадать на все сто процентов: он никак не сможет защитить ее. Не может же он в самом деле быть цепным псом, громко лающим на всех ее недругов.
Судя по всему, эту роль пытался выполнять Дэвид Уилсон, но какой из него защитник, если говорить откровенно? Стормонт внимательно приглядывался к нему и пришел к выводу, что тот может блестяще сыграть роль преданного друга, но защитить ее от предстоящих испытаний вряд ли способен. Кэсси придется вступить в борьбу, полагаясь исключительно на собственные силы. Интересно, кто из них сильнее – Кэсси или Ева? Конечно, Ева была опытной и жестокой соперницей, прошедшей прекрасную подготовку и всегда готовой к схватке. А Кэсси просто не знает, откуда может свалиться на нее беда, откуда ждать удара, если дела пойдут совсем не так, как она предполагает. У нее нет для этого необходимого опыта.
По инициативе хозяйки дома они отправились на ужин в «Рейкс», небольшой полуподвальный ресторанчик, который всегда напоминал Кэсси будуар знатной дамы, с той лишь разницей, что здесь подавали вкусную еду. Здесь все возбуждало плотские желания, и она часто смеялась, теряясь в догадках относительно желаний Стормонта. Она никак не могла понять, что ему нужно от нее помимо, естественно, секса. Ей давно казалось, что у него есть какая-то цель, которая не исчерпывается постелью.
Он сидел перед ней в строгом темном костюме и бледно-голубой рубашке, но одежда не только не скрывала, а даже подчеркивала его сильное мускулистое тело. В нем вообще все напоминало ей о силе и твердости – тело, голос, лицо. И прежде всего – воля. Ее просто невозможно было скрыть. Она проявлялась в его волевом подбородке, в твердых интонациях и даже в той деликатной мягкости, на которую, как оказалось, он был способен. И что более важно, эта сила воли объяснялась не какими-то узкоэгоистическими интересами, чего она терпеть не могла в других мужчинах, а глубинными основами его характера.
Неторопливо разобравшись с меню, они сделали заказ и погрузились в бессвязный поток непринужденного разговора. Он задавал ей немало вопросов, мотивируя свое любопытство желанием как можно лучше узнать собеседницу. Вопросы были довольно милыми и совершенно безобидными на первый взгляд, но Кэсси чувствовала, что за ними на самом деле скрывается нечто большее. Если бы она не испытывала столь сильного влечения к этому человеку, то без труда могла бы уклониться от ответов, устало зевнуть и вообще прекратить разговор. Но со Стормонтом она не могла так поступить.
– У тебя очень суровый квартиросъемщик, – заметил он. – Похоже, что он оберегает тебя с яростью дракона.
– Не понимаю, почему все обращают на него внимание?
– Все?
– Да, Ева и та долго пыталась выяснить, не любовник ли он.
– Ну и каков же был ответ?
– Нет. Он просто друг. Верный, надежный друг и не более. Неужели это выглядит странным?
– Отчасти. Ты произвела на меня впечатление независимой и преуспевающей женщины. Мне и в голову не могло прийти, что тебе нужен сосед по дому.
Кэсси с недоумением воззрилась на него.
– Мне не очень приятно находиться одной в пустом доме. Я просто не привыкла к этому.
– А почему бы и нет?
Она отвернулась, обдумывая ответ.
– Мне не нравится лежать в постели, прислушиваться к посторонним звукам и ломать голову над тем, что же это может быть, – тихо сказала она, посмотрев ему в глаза. – Мне не нравятся звуки моих шагов в совершенно пустом доме, когда я возвращаюсь после напряженного рабочего дня. Я чувствую себя в большей безопасности, когда дома всегда кто-то есть. Тем более что Дэвид очень забавный и веселый человек. Боюсь, что тебе этого не понять.
– Отчего же, я все прекрасно понимаю. – Стормонта так и подмывало спросить, откуда у нее этот страх перед одиночеством, но она снова отвернулась, давая понять, что не желает продолжать разговор. – Не стану скрывать – меня это слегка удивляет, – продолжал он, заставляя ее снова обратить на себя внимание. – Это несколько не соответствует тому впечатлению, которое у меня сложилось. Я считал тебя чрезвычайно ловкой и самоуверенной тигрицей Сити.
– Да, но ты же сам сказал, что это всего лишь поверхностное впечатление.
– Почему же ты в таком случае пошла по этому пути? Ведь он слишком скользкий, не так ли?
– Он может быть именно таким, но только в том случае, если ты сам выбрал его. Кстати, крупные банки намного хуже нашего. Я проработала там около четырех лет и ушла, получив необходимую подготовку и выработав соответствующие навыки. А потом перешла в «Кэйс Рид», где нет грязи и какой-то официальной политики руководства. Там мне предоставили полную свободу действий и возможность заниматься тем, к чему у меня лежит душа.
– Но ведь это все равно Сити, хотя и не квадратная миля денег. Что тебя привлекло?
– Риск.
– Тебе это нравится?
– Почему бы и нет?
– Твоя жизнь представляется мне вполне устроенной и благополучной, чтобы подвергать себя какому-то риску.
– Именно поэтому я и могу позволить себе подобную роскошь.
– Но зачем?
– Это доставляет мне волнующие ощущения борьбы, схватки, увлекательной игры. Это слегка щекочет нервы и поддерживает меня в хорошей форме. Это не какой-то там безрассудный риск, а разумный, точно рассчитанный и вполне оправданный с точки зрения получаемой прибыли.
– Значит, ты никогда не подвергаешь себя риску ради него самого?
– А зачем мне это нужно? Какой в этом смысл?
– Ну что ж, вполне рациональный и мудрый подход.
– Послушай, многие люди с удовольствием включаются в подобные игры и влезают в проблемы только лишь для того, чтобы убедиться, что могут благополучно выбраться из них.
– Но тебе это не нужно. Ты прекрасно знаешь, что можешь выпутаться из любых затруднений.
– Да, что-то в этом роде. Во всяком случае, я не влезаю в авантюры без серьезной на то причины.
Официанты убрали пустые тарелки и принесли новое блюдо. Кэсси воспользовалась минутной паузой, чтобы осмотреть ресторан и отвлечься от несколько тягостного разговора.
– Как идет подготовка контракта с Евой Каннингэм? – с подчеркнутым равнодушием спросил Стормонт.
Кэсси задумалась и внимательно посмотрела на собеседника.
– Пока ничего интересного. Я назначила очередные переговоры на понедельник и думаю, что именно тогда все и начнется по-настоящему.
– Значит ли это, что вы уже решили финансировать этот проект?
– Да, полагаю, мы ей поможем.
– Каким же образом, позволь узнать?
– Ради Бога, Эндрю, давай оставим этот разговор. Это наши внутренние дела. Неужели ты действительно рассчитывал, что я отвечу на все твои вопросы?
Он улыбнулся и покачал головой. Он не надеялся на ее излишнюю откровенность, а лишь хотел проверить, умеет ли она держать язык за зубами.
– И вообще, – заметила Кэсси, расправившись с бараниной, – ты долго расспрашивал меня о моих делах, а я, между прочим, абсолютно ничего не знаю о тебе. Это не совсем честно.
– А что бы ты хотела узнать обо мне?
– Ну, начни хотя бы с того, чем ты занимаешься.
– А у тебя есть какие-нибудь предположения на этот счет?
Она надолго задумалась, внимательно изучая выражение его глаз. Ее взгляд был настолько пронзительным, что он испытал легкое замешательство, хотя давно уже привык владеть собой. В эту минуту он вспомнил слова Евы о том, что ее подруга отличается редкой наблюдательностью.
– Ты мог бы заниматься, на мой взгляд, многими вещами, – сказала она наконец, собравшись с мыслями. – Работать в одном из банков Сити, например, или быть преуспевающим бизнесменом. Не исключено, что ты хороший психиатр или блестящий журналист. Впрочем, как мне кажется, ты вполне мог бы совмещать в себе и то и другое. Правда, я чувствую в тебе некоторое смущение и даже напряжение, что характерно для дилетанта, а не для профессионала. Короче говоря, ты выполняешь обязанности, которые считаешь чрезвычайно важными для себя, но сейчас я понимаю, что это может быть что угодно, но только не психиатрия. Ты слишком порочен и зол для подобной деятельности.
От подобного умозаключения Стормонт разразился веселым смехом.
– Итак, кто же я, по-твоему?
В ее памяти неожиданно всплыл недавний разговор с Обри Голдстейном.
– Не думаю, что тебе будет приятно услышать мой ответ.
– Почему, черт возьми?
– Потому что ты, как мне кажется, тайный агент, шпион.
Он рассмеялся еще громче, но на этот раз в его голосе послышались едва уловимые фальшивые нотки. Так может смеяться либо человек, которому абсолютно нечего скрывать, подумала Кэсси, либо тот, кто тщательно скрывает какую-то тайну.
– Ты делаешь мне честь, – сказал он, – наделяя какими-то таинственными качествами, но на самом деле истина намного прозаичнее. Я занимаюсь недвижимостью, и ничего загадочного здесь, к сожалению, нет.
– Ты разочаровал меня.
– Сожалею. И постараюсь сделать все возможное, чтобы загладить свою вину. – Его глаза задержались какое-то время на ее шее, а потом бесстыдно уткнулись в высокую грудь. Заметив, что она следит за ним, он скромно опустил глаза.
– Кстати, что заставило тебя подумать, будто я тайный агент? Неужели у тебя есть знакомые шпионы? Я напоминаю кого-нибудь из них?
– Если быть до конца откровенной, то да.
– Кого же именно? И чем?
– В твоих глазах есть что-то необычное. На первый взгляд они кажутся совершенно ясными и искренними, но при более близком рассмотрении можно заметить, что в них присутствует некая настороженность. Такое ощущение, что ты всегда все видишь, анализируешь и запоминаешь. Мне приходилось сталкиваться с подобными людьми. Собственно говоря, мы все так поступаем, когда приходится врать на каждом шагу, но у нас это качество исчезает вместе с ложью, а у тебя оно присутствует всегда. Ты ведешь себя так, словно вынужден маскировать свою подлинную жизнь.
– Гениально, но неверно.
– Прекрасно. Я ошиблась, но меня утешает то, что это гениально. Давай забудем об этом разговоре. Ты останешься для меня торговцем недвижимостью, а я постараюсь избавиться от своей гениальности.
Они посмотрели друг на друга, прекрасно осознав наличие нового противоречия в их взаимоотношениях – враждебности, смешанной с чувством страстного влечения друг к другу.
Они расстались где-то около полуночи. Стормонт припарковал машину неподалеку от ее дома и нежно поцеловал в губы.
– До скорой встречи, – сказал он, когда она уже почти вышла из машины.
Вернувшись домой, он долго анализировал обстоятельства недавней встречи с Кэсси и испытывал совершенно непривычное для себя разочарование. Она казалась ему слишком далекой и в то же время весьма притягательной. А ее проницательность просто выводила его из себя. Как ей удалось вычислить его? Что это, случайность или результат ее необыкновенной наблюдательности? Может быть, она что-то знает? Он налил себе виски в стакан и жадно отпил глоток. Если ей действительно что-то известно, то это ставит всю операцию на грань неизбежного провала. Только сейчас он понял, что Кэсси Стюарт представляет для него гораздо большую опасность, чем он предполагал. Но несмотря на ее проницательность, она все же никогда не сможет узнать самого главного. Надо спокойнее относиться к подобным вещам.
ГЛАВА 27
В субботу утром Кэсси позволила себе поспать до десяти часов. Быстро умывшись, она натянула джинсы и майку и выскочила на Кингз-роуд, где недавно открылось новое кафе. Там она купила несколько пирожных, апельсиновый сок и пакет молока.
На кухне уже сидел Дэвид в своей просторной пижаме.
– Как ты провела вчерашний вечер? – поинтересовался он, когда Кэсси выложила на стол пирожные и приготовила кофе.
– Прекрасно. Кстати, что ты о нем думаешь? – Она знала, что это глупый вопрос, но ничего не могла с собой поделать. Дэвид терпеть не мог всех мужчин, которые приходили к ней домой.
Он неторопливо ел пирожное, запивая его кофе, и не спешил с ответом.
– Мне он чем-то напомнил волка. Здесь он тщательно прятал свои клыки, но непременно будет преследовать тебя на большой дороге. Не хотелось бы мне встретиться с ним темной ночью. Если бы это случилось, я бы убил его не раздумывая.
Кэсси позабавило это сравнение.
– Волк, н-да. А как ты думаешь, чем он зарабатывает на жизнь?
– Скорее всего грязными махинациями в Сити. В нем есть некая рафинированная жестокость. А почему ты спрашиваешь? Раньше ты никогда этого не делала. И почему у тебя такое странное выражение лица?
– Странное? – рассеянно переспросила она и грустно улыбнулась.
– Кэсс, ты выглядишь так, словно решила кого-то убить.
Стормонт позвонил Еве ровно в одиннадцать, вскоре после того, как она вернулась домой от Фрейзера. Она ответила ему так резко, что это скорее напоминало грубый выпад, а не дружеское приветствие.
– Как у тебя дела? – спросил он, не обращая внимания на ее тон.
– Замечательно. В половине десятого все было на месте. А в полночь у него состоялся какой-то важный, судя по спешке, разговор. Думаю, мы услышим что-нибудь интересное.
– Хорошо. Я прикажу, чтобы нам как можно быстрее отпечатали по одной копии его разговора. Эйден и его группа прослушают все записи и выберут самую стоящую информацию.
– А у тебя? Есть какие-нибудь новости?
Стормонт слегка замялся, не зная, что делать. Конечно, ему придется рассказать ей о встрече с Кэсси. Она все равно узнает – рано или поздно, – так пусть лучше узнает все от него самого. У Кэсси нет абсолютно никаких причин скрывать это от своей подруги.
– Да, есть, и довольно странные, должен заметить. Вчера вечером я встречался с Кэсси Стюарт. – Он сделал паузу, чтобы Ева могла спокойно переварить эту новость, и продолжал: – Мы поужинали в ресторане, а потом долго болтали – так, ни о чем. Между прочим, она спросила, чем я занимаюсь. А я сдуру предложил ей угадать. И она угадала.
– Что значит «угадала»?
– А то, что она спокойно и совершенно отчетливо сказала, что я тайный агент и шпион.
– Что?
– Не волнуйся, я отверг ее догадку, но, черт возьми, как ей могла прийти в голову подобная мысль?
– Надеюсь, ты не думаешь, что это я проболталась?
– Нет, об этом не может быть и речи, но что же все-таки заставило ее сделать подобное умозаключение?
– А ты сам-то что думаешь?
– Откуда мне знать, черт возьми! Конечно, она чертовски умна и необыкновенно сообразительна. Похоже, что на нее нашло внезапное озарение. У меня было такое чувство, словно я оказался на ярко освещенной сцене.
– Я говорила тебе, что в ней есть что-то неординарное, какая-то спокойная, вдумчивая проницательность.
– Она сказала, что я напомнил ей какого-то человека, который был тайным агентом.
– И кто же это, интересно?
– Она не уточнила.
– Не могла же она иметь в виду меня в конце концов? То есть что мы с тобой чем-то похожи.
– Отчего же? Вполне могла. Она описала мне то выражение, которое, по ее мнению, постоянно присутствует в моих глазах, – вечную маску, якобы призванную скрыть от посторонних мою тайную жизнь.
– Черт возьми! Как верно все подмечено.
– Да, но у тебя точно такой же взгляд, Ева. Собственно говоря, у нас всех можно отыскать нечто общее, если, конечно, знать, что искать и где.
– Но откуда она знает, что искать и где искать?
– Понятия не имею. Полагаю, мы ее просто недооценивали.
– Что же нам теперь делать?
– Пусть все идет по-прежнему. Что мы еще можем предпринять? Разумеется, с нее нельзя спускать глаз. У меня такое ощущение, что она все это сделала намеренно. Во всяком случае, для меня это прозвучало как предупреждение.
– Предупреждение? О чем?
– Не знаю. Быть поосторожней, наверное. Во всяком случае, по отношению к ней. Она как бы хотела сказать, что с ней такие штучки не пройдут, что она готова изобличить меня при первых же признаках плохого поведения с моей стороны.
– А ты что?
– Я спросил ее насчет предстоящей сделки, но она очень вежливо дала понять, чтобы я заткнулся и не лез во внутренние дела фирмы. Что я и сделал. Именно поэтому я предположил, что она хотела предупредить нас с тобой относительно этой сделки. Она же знает, что мы с тобой давние друзья.
– Эндрю, скажи мне, пожалуйста, какое отношение имеют к нашей операции твои встречи с Кэсси? Надеюсь, ты не собираешься использовать ее против меня?
– Зачем мне это нужно? Нет, Ева, я полностью доверяю тебе и не намерен шпионить за тобой.
Она замолчала, не зная, что сказать.
– Будь предельно осторожна с ней, Ева. Не знаю, какую игру она затеяла с нами, но уверен, что хитрости и ума у нее гораздо больше, чем мы с тобой предполагали.
– Мы с тобой в одной связке, не забывай. Нам нужно извлечь из этой сделки как можно больше денег. А если говорить более конкретно, то она заподозрила тебя, а не меня. Поэтому совет быть осторожнее следует адресовать не мне, а тебе. Если хочешь затащить ее в постель – прекрасно. Но только избавь меня от этих подробностей. Ради всего святого – не превращай нашу операцию в балаган.
Ее голос жалобно зазвенел и резко прервался длинными гудками, лишая его возможности ответить.
* * *
Расшифрованная запись телефонных переговоров была готова к двенадцати часам и тут же поступила Стормонту и Еве. Стормонт, помимо всего прочего, получил подробный доклад Эйдена, касающийся той части операции, за которую он отвечал.
Качество записи было выше всяческих похвал. Стормонт и Ева внимательно прослушали текст, анализируя каждую деталь.
Вначале послышался голос Фрейзера:
– Где ты был, Чин? Я уже несколько дней пытаюсь дозвониться до тебя.
– Дела. А что стряслось?
– Нан вышел из игры. Тебе придется немного подождать с этой информацией.
– А что с Наном?
– Он не хочет сотрудничать с нами.
– Понял. И что же ты собираешься делать?
– Мы сейчас заняты решением этой проблемы.
– Ты хочешь сказать, что она до сих пор не решена?
– Мы решим ее в ближайшее время.
Последовала продолжительная пауза, прервавшаяся холодным и угрожающе жестким голосом Ха Чина.
– Да уж, постарайся, Фрейзер, черт бы тебя побрал. Это твоя вина. Ты сделал ставку не на того человека.
– Бывает. В каждом деле есть свой риск.
– Только не со мной. Нам вообще не нужно было говорить об этом по телефону.
– У меня все чисто.
– Почему ты так уверен? В особенности сейчас. Ты становишься неосторожным, Фрейзер.
– А ты превращаешься в параноика и теряешь самообладание, Ха Чин. Я проверяю свой дом каждую неделю и намерен сделать это сегодня вечером.
* * *
Стормонт немедленно связался с Евой и скороговоркой изложил ей суть дела.
– Ева, нужно как можно быстрее убрать жучок из кабинета Фрейзера. Если его обнаружат, тебе конец. В твоем распоряжении самое большее несколько часов.
– Он должен был уехать за город на уик-энд. Я могу позвонить, убедиться в том, что его действительно нет дома, а потом сказать его экономке, что забыла у него какую-нибудь вещицу. – Ева казалась совершенно спокойной, но на самом деле она хорошо понимала, что с ней может случиться, если Фрейзер обнаружит подслушивающее устройство.
– Сделай это немедленно, – строго приказал Стормонт.
Попрощавшись с шефом, она тут же набрала домашний номер Фрейзера. Маргарет ответила, что хозяин только что уехал.
– Слава Богу, что хоть ты не ушла, – облегченно вздохнула Ева. – Мне очень жаль, Маргарет, но я сегодня утром оставила у вас нужную мне вещь. Ты не будешь возражать, если я сейчас заеду и заберу ее?
– Я буду здесь, – сухо ответила экономка.
Ева подхватила в прихожей сумочку, выбежала на улицу и поймала такси, чтобы как можно быстрее добраться до Уилтон-плейс.
Маргарет молча открыла дверь на звонок и с холодной усмешкой отошла в сторону, пропуская ее в дом. «Она ненавидит меня, – подумала Ева, – и считает очередной шлюхой, охотящейся за деньгами ее хозяина».
– Мне кажется, я оставила ее в ванной.
Маргарет бесцеремонно оглядела ее с головы до ног.
– Что же именно вы там забыли?
– Противозачаточные таблетки, – брякнула Ева первое, что взбрело на ум. – Они в такой длинной коробочке сероватого цвета и…
– Мне известно, как они выглядят, – презрительно ответила экономка. – Поднимитесь наверх и поищите. – С этими словами Маргарет резко повернулась на каблуках и удалилась.
Ева подождала, пока она скрылась в конце коридора, а потом быстро прошмыгнула в кабинет Фрейзера. К счастью, дверь была не заперта. Ей понадобилось не больше минуты, чтобы отвинтить розетку с жучком, и приладить на это место старую. Спрятав отвертку в сумочку, она сбежала по лестнице и в холле натолкнулась на Маргарет.
– Я так и не нашла их там, – слегка запыхавшись, пояснила она. – Возможно, я выронила их где-то на улице.
Маргарет ехидно сощурилась, всем своим видом желая показать, что это именно то место, куда нужно отправить подобную дрянь.
Когда Ева подошла к выходу, Маргарет услужливо открыла дверь, а затем громко захлопнула, не проронив ни слова.
Вернувшись домой, Ева торопливо набрала номер Стормонта.
– Я унесла его. Экономка не очень-то обрадовалась моему визиту, но все же впустила в дом.
– Отлично, но это всего лишь временное облегчение. Она непременно расскажет Фрейзеру, что ты приходила к нему домой и что-то искала. Вряд ли он свяжет твой визит со своим намерением проверить все комнаты на предмет возможного прослушивания, но тем не менее это может вызвать у него ненужные подозрения.
Ева неожиданно зашлась громким смехом.
– Что тут смешного?
– Я сказала его экономке, – удалось произнести ей в перерывах между приступами смеха, – что забыла в ванной противозачаточные таблетки. Она подумает, что это часть какого-то хитроумного плана, чтобы захомутать Фрейзера.
– Возможно, но я не стал бы на твоем месте так легкомысленно относиться к подобным вещам.
– А я этого и не делаю. Мне смешно оттого, что они будут искать подвох совсем в другом направлении.
– Ты решила играть не совсем честно, моя дорогая?
– Мне всегда казалось, что тебе это нравится.
Стормонт замолчал. Пауза была настолько странной, что Ева сочла ее результатом замешательства. Когда он снова заговорил, голос его был сухим и слишком официальным:
– С твоей помощью мы перехватили любопытнейший разговор между Стормонтом и его сообщником. Он состоялся сегодня утром в половине двенадцатого. Эйден уже отправил к тебе посыльного с пленкой. Думаю, что ты получишь ее с минуты на минуту. Внимательно прослушай ее и сразу же перезвони мне.
Кассету принесли минут через пять. Ева поудобнее устроилась в кресле и включила магнитофон. Послышался скрип закрывающейся двери, а потом тихий голос Фрейзера:
– Никаких признаков?
В голосе его собеседника отчетливо слышался гонконгско-китайский акцент.
– Пока нет, но мы начеку.
– Что ты думаешь обо всем этом? – спросил Фрейзер после продолжительной паузы.
– А не мог ли он оставить письмо своему адвокату? Что-нибудь такое, что тот должен вскрыть после его смерти? Месть из могилы, так сказать?
Фрейзер хмыкнул, словно услышал забавную шутку.
– Нет, он никогда не отличался склонностью к грязным играм. Он все еще думает, что я его друг. Кстати, его адвокат тоже мой человек. – Фрейзер немного помолчал и добавил: – Но если у тебя действительно есть какие-либо сомнения на этот счет и ты не хочешь подвергать риску все дело, можешь нанести ему визит сегодня вечером и тщательно порыться в его бумагах.
– Понял. Сделаю.
– И держись подальше от моего дома. Будет лучше, если ты останешься в тени. Я скоро уезжаю в загородный дом, звони туда, но только в самом крайнем случае, соблюдая все меры предосторожности.
После этого послышался скрип стульев, и наступило молчание.
Ева набрала номер Стормонта.
– Неплохо.
– Еще бы. Ты не узнала голос его сообщника?
– Нет, – неуверенно произнесла Ева, напрягая память. – Нет, я никогда не слышала этот голос и не знакома с этим человеком.
– А что ты думаешь по поводу этого разговора?
– Судя по всему, этот китаец либо киллер, либо человек, прибывший сюда, чтобы организовать убийство. Вопрос в том, кого именно они собираются убрать.
– Ну что ж, по крайней мере нам ясно, что не тебя. Скорее всего это свой человек, который решил лечь на дно. – Стормонт задумался на минуту, потом продолжил: – Новость хорошая и плохая одновременно. С одной стороны, мы можем использовать эту информацию для начала действий, а с другой – она предупреждает нас о том, что Фрейзер все еще способен на убийство. Конечно, твоя хитрая уловка с Маргарет может отвлечь его, но ни в коем случае нельзя исключать возможности, что он заподозрит тебя. Ты не должна давать ему никакого повода для этого, понимаешь?
– Я знаю.
– Самое ужасное в твоем положении то, что тебе придется действовать в обнаженном, так сказать, виде, то есть без какой бы то ни было поддержки и помощи. Теперь всю информацию ты будешь добывать из первых рук, без подслушивающих устройств. Получается так, что чем больше ты нуждаешься в защите, тем меньше можешь рассчитывать на нас. Мы просто не можем позволить, чтобы Фрейзер нашел что-нибудь подозрительное. – В трубке снова наступило тягостное молчание. Собравшись с мыслями, Стормонт тихо сказал: – Ева, степень риска резко увеличилась. Мне бы не хотелось выглядеть паникером, но если ты не уверена в себе или в успехе дела, можешь в любое время выйти из игры.
Заявление Стормонта поразило ее своей откровенностью и неожиданностью. Ей даже в голову не приходило, что он может позволить ей так легко покончить со всем этим делом, да еще на самом ответственном этапе. В ее душе зародилось легкое подозрение.
– Эндрю, что происходит? У меня нет никаких намерений бросать начатое дело, и тебе это хорошо известно. К тому же я с огромным удовольствием буду работать с Фрейзером в «обнаженном виде», как ты только что выразился. Тем более что я очень часто проделывала это в прошлом. Не волнуйся, я буду предельно осторожна.
– Да уж, постарайся, – недовольно проворчал Стормонт. – Вам обоим нужно соблюдать осторожность. Ты когда-то сказала, что я не даю тебе общей информации, предыстории операции, так сказать. Так вот, сейчас я расскажу тебе кое-что. Знаешь, кто такой Ха Чин?
– Нет.
– Внешне это высокопоставленный политический деятель и весьма преуспевающий бизнесмен – гостиницы, офисы, компьютерные программы и все такое.
– А изнутри?
– Он занимается черт знает чем. Коммерческий шпионаж, наркотики, торговля оружием. Он стоит во главе огромной организации и беспредельно жесток в обращении с людьми. Он может убить человека из-за малейшего подозрения. Это ставит Фрейзера в чрезвычайно опасное положение. И тебя тоже. В особенности если он догадается, что ты знаешь о существовании Ха Чина.
– Ну и хорошо, – с абсолютным спокойствием откликнулась Ева. – Они оба представляют для меня интерес. Если я смогла найти общий язык с Фрейзером, то не сомневаюсь, что найду его и с Ха Чином. У них обоих руки по локоть в крови. Полагаю, не будет большой трагедии, если они просто-напросто перестреляют друг друга.
– Это не входит в наши планы, Ева. Фрейзер нам нужен живым. Мы уже точно установили, что он поддерживает деловые отношения с Ха Чином. Именно здесь мы можем осуществить прорыв. Если нам удастся отыскать доказательства нечестной игры Фрейзера с этим китайцем, нам не составит большого труда убедить его работать на нас. Не забывай, что именно в этом и заключается главная цель операции. Никто не знает, что случится с ним после того, как он начнет сотрудничать с нами. От китайцев можно ожидать чего угодно. Но до той поры он нам нужен живой.
«До той поры», – подумала Ева и грустно улыбнулась. Как будто настанет время, когда Стормонт и его Фирма добровольно уберут от нее свои скользкие щупальца.
