Текст книги "Нянечка для соседей (ЛП)"

Автор книги: Лили Голд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА 13

ДЖЕК

На следующее утро я стучу в дверь Бет ровно в девять утра, очень гордясь собой.

Это были беспокойные несколько часов. Я проснулся в шесть, чтобы покормить Ками, вымыть ее, одеть, попытаться сменить подгузник, испачкаться какашками, снова вымыть ее и одеть, покормить остатками из бутылочки и затем помочь отрыгнуть. Затем я попытался разобраться с коляской, которую Себастьян купил вчера. Она страшно сбивает с толку. Там куча кнопок, винтов и реверсивное сиденье, поэтому я не мог решить, должно ли оно быть обращено ко мне или от меня.

Когда я, наконец, собрал его, то положил Ками внутрь, а затем понял, что не смогу протащить коляску через двери нашего крошечного лифта. В итоге я использовал слинг^[14], чтобы привязать Ками к груди, и покатить пустую коляску вниз по лестнице на этаж Бет.

Может все это и заняло у меня почти три часа, но я справился. И теперь Ками чиста, одета в свой новый детский боди и счастливо прижата к моей груди, дрыгая маленькими ножками, словно лягушка. Я сжимаю ее ногу, когда слышу, как открывается засов, и Бет распахивает свою дверь.

Жар приливает к моим щекам, когда я вижу ее. Она одета небрежно: в джинсы, облегающие бедра, и обтягивающую розовую рубашку. Ее волосы собраны сзади в конский хвост. Она выглядит великолепно.

– Готова идти? – бодро спрашиваю я.

Она кивает, наклоняясь, чтобы поцеловать Ками в макушку. Я пытаюсь игнорировать тот факт, что ее губы всего в нескольких дюймах от моей груди.

– Привет, хамелеон, – бормочет она. – Ты хорошо спала?

Ками улыбается ей, булькая, и еще сильнее дрыгает ногами.

Бет поднимает на меня взгляд. Ее волосы касаются моей руки, и я сглатываю.

– Ей нравится слинг, да?

Я киваю.

– Я пытался посадить ее в коляску, но затащить ее в лифт было просто невозможно. И я думаю, ей нравится, когда ее так держат. – Я бросаю взгляд на темную комнату за ее спиной. – Не возражаешь, если я оставлю коляску у тебя и заберу ее, когда мы вернемся?

Бет качает головой.

– Нам лучше взять ее с собой.

– Я не против носить Ками на руках все утро.

– Ты перестанешь так говорить, когда ее стошнит тебе на грудь. – Она проходит мимо меня и поднимает коляску, легко складывает ее и засовывает под мышку. Я пристально смотрю. Я даже не знал, что так можно.

Она неловко улыбается.

– Что?

– Ничего. Просто ты действительно хороша в этом.

Она смеется.

– На тебя легко произвести впечатление. – Она поднимает взгляд к потолку, ее красивое лицо становится жестким. – Я полагаю, он не придет?

– Эм, нет. – В последний раз, когда я проверял, Себастьян стоял на коленях у туалета в своей ванной комнате, выплевывая последние восемь чашек черного кофе. Бедняга едва мог держаться прямо, не говоря уже о том, чтобы держать ребенка.

– Он занят, – говорю я ей. – Может, нам стоит уже пойти?

***

Бет везет нас в детский магазин, расположенный недалеко. Войти внутрь – все равно что войти в другой мир. Очень громкий, ярко освещенный, болезненно красочный мир. Я усиленно моргаю, оглядываясь по сторонам. Повсюду игрушки. Полки переполнены плюшевыми мишками, игровыми наборами и конструкторами Lego. Рядом со входом в магазин вращается детская карусель, на которой играет музыка. Измученные матери толкают по проходам тележки с подгузниками и детскими кроватками. Некоторые из них выглядят слишком беременными, чтобы стоять, у других младенцы или малыши сидят в тележках или привязаны к груди, как у меня. Все вокруг звенит от детских криков, вздохов матерей и раздражающих звуковых эффектов от этих странных светящихся игрушек на батарейках.

– Ух ты.

– Слишком много всего, да? – спрашивает Бет, звуча совершенно невозмутимо. – Одежда вон там. – Она идет впереди, толкая тележку. Я следую за ней, поглаживая спину Ками. Она счастливо извивается, глядя на все эти яркие огни.

– Вот мы и пришли, – говорит Бет, останавливаясь в проходе. – 6-12 месяцев. Эти вещи должны ей подойти.

Я бросаю взгляд на первую стойку. Мое лицо искажается от отвращения.

– Серьезно?

Рядом висят две маленькие футболки: бело-голубая с надписью «МАЛЬЧИК-ГЕНИЙ», напечатанной спереди, и розовая с надписью «Готова Сделать #Селфи», вышитой серебряной нитью.

Бет фыркает.

– О, да. Сексизм начинается с детства.

– Чушь собачья. Я не буду одевать своего ребе… э-э, ребенка в это. – Я иду по проходу, рассматривая другие футболки. «Будущий Босс» для мальчиков, и «Милашка» для девочек. «Я супергерой» для мальчиков и «Рождена, чтобы быть избалованной» для девочек. Я смотрю вниз на Ками. – Я рад, что ты не умеешь читать.

Она моргает, глядя на меня, затем улыбается. Мой желудок скручивает.

– Тебе действительно не нравится это? – спрашивает Бет, просматривая стеллаж. – Думаю, я уже перестала предавать этому значение.

– Это просто кажется неправильным. У Ками уже была более тяжелая жизнь, чем у меня, а ей даже и года нет. Я не могу надеть на нее футболку с надписью «Избалованная принцесса». – Я отодвигаю в сторону еще две футболки. – Или ту, на которой написано, «Я еба…» эм, «Я чертов боец»?

Бет фыркает.

– Возможно, ты захочешь заказать какие-то вещи онлайн. – Она вытаскивает комбинезон. – Что думаешь насчет этого?

Я изучаю комбинезон. Он сделан в виде льва, с пушистой гривой и маленьким хвостиком, торчащим сзади. Это абсолютно восхитительно.

– Его мы точно возьмем.

Вместе мы просматриваем одежду. Оказывается, одежда с животной тематикой, как правило, гораздо менее сексистская, поэтому мы, в основном, придерживаемся ее. Вскоре тележка заполняется рубашками, комбинезонами, юбками и аксессуарами.

– Сайрус убьет нас, – замечаю я, бросая футболку с кроликами. – Он сказал мне вчера вечером, что драгоценные тона лучше всего подойдут к цвету ее лица. – Его точные слова были: «Не смей одевать мою великолепную дочь-полудеси^[15], как белого зануду», но я сомневаюсь, что он также будет в восторге от животного принта.

Бет смеется.

– Может быть, ему стоит подождать, пока она перестанет блевать молоком, прежде чем придираться к ее гардеробу. – Она просматривает другую полку. Я замечаю зеленую футболку с очаровательным мультяшным изображением хамелеона спереди, и мы с Бет одновременно тянемся к ней. Наши пальцы соприкасаются. Искры пробегают по моей коже. Она смотрит на меня, ее глаза темнеют, губы смягчаются, и на секунду я застываю, как вкопанный.

Я помню, как Сайрус, Себ и я начали встречаться с нашей бывшей девушкой Хлоей. В то время я был ужасен во флирте. Я не понимал, когда девушка флиртует со мной. Однажды, через несколько недель после того, как мы официально начали отношения с Хлоей, она разозлилась на меня, и я не мог понять почему. Сай отвел меня в сторону и очень терпеливо объяснил, что она хотела, чтобы я ее поцеловал, а я продолжал отшивать ее.

– Она продолжает смотреть на тебя глазами, говорящими «поцелуй меня», – сказал он. – Чувак, ты что, слепой?

Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он имел в виду, но в конце концов я понял. И, если я не ошибаюсь, Бет смотрит на меня глазами, призывающими к поцелую.

Пока я смотрю, она сглатывает, ее взгляд на долю секунды скользит к моему рту. Я чувствую желание прикоснуться к ней, будто в мою кожу встроен магнит. Я делаю шаг ближе, слегка наклоняясь вперед…

Она отдергивает руку, как будто я обжег ее, ее щеки краснеют.

– Это, гхм, должно быть достаточно, – заикается она. – Может, посмотрим какие-нибудь игрушки?

Я киваю, потирая затылок. Очень глупо, Джек. Какого черта ей бы захотелось тебя поцеловать? Ради всего святого, у нее есть чертов бойфренд.

– Точно, – говорю я. – Да. Показывай дорогу.

***

Спустя пару часов, мы наконец добираемся до кассы. Бет помогает выгружать товары на конвейерную ленту. Я не могу наклониться, с Ками привязанной ко мне, поэтому веду ее к ближайшей полке с детскими игрушками, пробегая глазами по всем мягким игрушкам. Я хочу подарить ей что-нибудь, что бы она обнимала. Я очень приревновал, когда увидел, как она прошлой ночью прижималась к кролику Сайруса.

– Давай посмотрим, – тихо говорю я, перебирая плюшевые игрушки. – Сай уже купил тебе кролика, так что их мы отметаем. Мишки – это скучно. – Я замечаю игрушечного льва, втиснутого прямо в заднюю часть полки, и вытаскиваю его, рассматривая. Он мягкий и нежный, с пушистой желтой гривой. Я передаю его Ками. – Что думаешь? Сильный и храбрый, такой же, как ты.

Она хватает и засовывает его хвост себе в рот.

– Думаю, мы нашли победителя. – Я целую ее в макушку и возвращаюсь к кассе, бросая игрушку на ленту конвейера. Ками издает печальный звук, как будто она вот-вот заплачет. Кассирша улыбается, пробивает игрушку и возвращает ее мне. – Держи, дорогая.

Я кладу игрушку в слинг вместе с Ками, и она снова успокаивается, удовлетворенная.

– Здесь много всего, – замечает Бет, когда я протягиваю ей свою кредитную карточку. – Я надеюсь, Себ отплатит тебе все.

– Я и сам не против заплатить. – Я убираю прядь волос Ками с ее щеки. Она хватает мой палец и начинает радостно его жевать. Мое сердце тает. Я почти уверен, что уже влюблен в этого ребенка. – Я куплю тебе столько подарков, сколько ты захочешь, – тихо говорю я ей.

– Дошудабай! – Она что-то лепечет мне, по-лягушачьи дрыгая ногами.

– Всегда пожалуйста.

– Ишбабади!

– Серьезно. Даже не упоминай об этом.

Бет ничего не говорит. Я бросаю на нее взгляд. Она наблюдает за мной, на ее лице написано замешательство.

– Что?

– Разве это не сводит тебя с ума? То, как Себастьян обращается с ней? – Она скрещивает руки на груди, внезапно выглядя уязвимой. – Он должен быть здесь. Он игнорирует собственную дочь. Это неправильно. – Ее голос немного дрожит, как будто она действительно расстроена.

Я глажу львом Ками по ее крошечному уху, заставляя хихикать.

– Себастьян придет в себя. Он хороший человек, просто очень… строгий. У него все должно быть по плану. Он напуган, когда что-то выходит из-под контроля.

– Нет никакого плана, когда дело касается детей. Необходимо справляться с ударами жизни. – Ее губы несчастно поджимаются. – То есть, она даже не твоя. – Она машет на полную тележку. – Почему ты так много для нее делаешь?

Я пожимаю плечами.

– Она невероятно очаровательна. Почему я не должен баловать ее?

Она открывает рот, и я быстро меняю тему.

– Я голоден. Не хочешь перекусить? Я угощаю.

ГЛАВА 14

БЕТ

Двадцать минут спустя я сижу за дальним столиком в местном кафе, пытаясь накормить Ками. Она слишком возбуждена, чтобы есть, каждый раз, когда я подношу к ней бутылочку, она просто играет с кончиком во рту, а затем выплевывает его обратно. Она оглядывает кафе широко раскрытыми глазами, любуясь ярким светом и болтающими посетителями. Я вздыхаю, сдаюсь и сажаю ее обратно в коляску как раз в тот момент, когда Джек возвращается от стойки, держа поднос, уставленный едой и напитками.

– Один горячий шоколад. – Он ставит чашку передо мной, и я смотрю на нее. Кружка размером с миску, покрытая снежком из тающих взбитых сливок, посыпанная мини-зефиром и политая шоколадным соусом. Сверху беспорядочно примостились хлопья. У меня слюнки текут от одного взгляда на это.

– Я купил тебе улучшенную версию, – объясняет он. – И… – Он берет тарелку с подноса, предлагая мне липкое, теплое печенье с шоколадной крошкой. – Я не знал, что тебе нравится…

Я ставлю бутылочку Ками, отламываю большой кусок печенья и макаю его в горячий шоколад, практически проглатывая его.

– Думаю, я угадал, – смеется он, устраиваясь со своим кофе и черничным маффином.

– Сахар – моя слабость, – признаюсь я, слизывая растопленный шоколад с пальцев. – Спасибо тебе!

– Ты это заслужила. – Он щекочет щеку Ками. – Последние несколько дней ты была нашей спасительницей. Я не знаю, что, черт возьми, случилось бы с нами, если ты не пришла на помощь.

– Это я должна поблагодарить вас, ребята. Если честно, мне действительно нужна была эта работа.

Он наклоняется вперед и берет пакетик сахара. Его рука касается моей, и моя кожа загорается.

– Как долго ты была безработной?

– Боже. Кучу месяцев. Прошло больше года с тех пор, как у меня была какая-то постоянная работа.

Я протягиваю руку, чтобы вытереть лицо Ками. Она хватает салфетку и сжимает ее в руках, глядя на нее, как на новую очаровательную игрушку.

– Раньше я работала в частной компании по уходу. Все было шикарно. Нам приходилось носить униформу и давать детям уроки французского.

– Униформа? – Его глаза мерцают.

Я фыркаю.

– Она была отвратительна. Серая юбка до колен и шерстяные колготки. У нас даже были маленькие шляпки, которые мы надевали, когда водили детей в парк.

– Необычно.

Я киваю.

– Это был хороший бизнес, но он сильно пострадал из-за пандемии. Большинство людей работали дома, поэтому им не нужен был уход за детьми. Почти все из нас потеряли работу.

Он хмурится.

– Мне очень жаль.

Я пожимаю плечами.

– Это был дерьмовый год для всех.

Он напевает.

– Вирус распространился всего через несколько месяцев после того, как я уволился с работы, чтобы заняться разработкой игр. Это пизд… – он бросает взгляд на Ками, – чертовски напугало меня. Думал, у меня ничего не получится.

Я жую свое печенье.

– Чем ты занимался раньше?

– Мы с Себом оба работали в крупной компании по разработке програмного обеспечения. Я разрабатывал учебные материалы, а он работал в финансовом отделе. Очень скучно. В свободное время я разрабатывал небольшую фэнтезийную игру, и Себ показал мне, как запустить ее в App Store. Она стала невероятно популярной, поэтому я уволился с работы, чтобы работать над играми. Теперь мы работаем вместе. Я разрабатываю игры, а Себ занимается финансами и маркетингом в дополнение к своей старой работе.

Я достаю свой телефон.

– Можно посмотреть на игру? Как она называется?

Он колеблется.

– Э-э-эм… «Легенда об Азаране».

Он выглядит смущенным. Я не уверена, почему. Это название звучит чертовски круто. Я открываю магазин игр на своем телефоне.

– Платная игра номер восемь в магазине, – говорю я впечатленно, и скачиваю его.

– Тебе не нужно…

– Тише. Я играю.

Откроется меню, и начинает играть оптимистичная электронная мелодия. Графика в стиле ретро, словно в старых компьютерных играх, в которые играл мой приемный отец Пол. Я начинаю игру, и на экране разворачивается свиток, объявляющий, что я отправляюсь на поиски могущественного амулета, который используется королевой для управления своими подданными. Когда я нажимаю «далее», появляется мой персонаж, стоящий рядом с лесом. Широкая и стремительная река преграждает мне путь. В инвентаре есть топор и немного веревки.

– Я должна построить мост? – догадываюсь я. – Мне нужно срезать ветки с дерева или что-то в этом роде?

– Да. Вроде как все очевидно, но это нужно для того, чтобы игрок привык к интерфейсу. – Он наклоняется ближе, чтобы показать мне, и его мягкие волосы касаются моей щеки. Я чувствую, как у меня пересыхает во рту, когда я вдыхаю запах чистоты, исходящий от него. Его голос звучит мягко, когда он помогает моей героине строить мост, а затем ведет ее через реку в лес.

– Очевидно, что ты можешь исследовать все, что захочешь, но первый предмет, который тебе понадобится, находится у водопада, – говорит он, постукивая по экрану.

Я поражена. Я ожидала, что игра Джека будет одной из тех захватывающих, отнимающих много времени игр, вроде Flappy Bird или чего-то в этом роде, но это целый фантастический мир, который он построил.

– Джек, это потрясающе! Ты создал все это сам?

– Я нанимаю внештатного художника, который работает над аспектами дизайна. Но, да. Сюжетная линия, диалоги, все программирование и инженерия – это я.

Мой персонаж выходит на поляну с водопадом. Музыка переходит на что-то мягкое и мечтательное.

– А музыка? – Я нажимаю на цветок лотоса, плавающий в середине бассейна, и он появляется в моем инвентаре.

– Ее тоже написал я. – Я пристально смотрю на него. Его лицо краснеет. – То есть я просто использовал чиптюн^[16]. Мне не нужно играть на каких-либо инструментах или чем-то другом. Я написал большинство этих песен на своем телефоне, когда был в метро.

– Ты сочинил музыку?

– … да?

– Ты невероятен, – говорю я. Его румянец усиливается. Он смотрит на стол, но могу сказать, что он доволен. – Твоя следующая игра будет такой же, как эта?

Он кивает.

– Это будет продолжение. И мы приложили огромное количество усилий. Очень хочу, чтобы все прошло хорошо. – Его брови хмурятся. – Одна популярная игра делает наш успех счастливой случайностью. Две – делают нас успешными. Мы очень надеемся, что более крупная компания заметит нас и профинансирует, чтобы мы могли делать более сложные вещи. Например, полноценные видеоигры. С полной командой художников и разработчиков, настоящим композитором, сценаристами… мы сможем делать потрясающие вещи.

Я положила свою руку на его.

– Твои работы уже потрясающие, – честно говорю я ему. Он смотрит прямо на меня, голубые глаза темнеют. Воздух гудит вокруг нас. Он достаточно близко, чтобы я могла его поцеловать, с головокружением осознаю я. Неделю назад я украдкой бросала взгляды на Джека, когда встречала его в вестибюле, и краснела, когда он улыбался мне в лифте. И вот теперь я сижу с ним за столом, наши лица всего в нескольких дюймах друг от друга. Я могла бы прямо сейчас наклониться и прикоснуться своими губами к его губам. Ничто меня не останавливает.

Его глаза скользят по моему лицу, и мой желудок трепещет. Я сжимаю свои пальцы на его руке.

Ками вдруг громко начинает бормотать в своей коляске, требуя нашего внимания. Джек отстраняется, прочищая горло.

– Она, э-э, не ела?

Я откидываюсь на спинку стула, мое лицо краснеет.

– Она была слишком взволнована.

– Я попробую. – Он осторожно поднимает ее, прижимая к своей груди, и предлагает ей бутылку. Вместо этого она поворачивается и пытается стянуть с него джемпер.

– Тебе лучше не садиться на диету, – предупреждает он ее, целуя в лоб. – Иначе ты разобьешь мне сердце. Ты самая красивая девушка в мире.

Я смотрю, как он пытается уговорить ее поесть, и в животе у меня теплеет.

Они так хорошо ладят вместе. Их отношения так нежны, терпеливы и добры. Огни кафе сияют над его головой, придавая золотистый оттенок его светлым волосам и подчеркивая скулы, когда он осыпает поцелуями ее крошечную щечку, пытаясь отвлечь настолько, чтобы засунуть бутылочку ей в рот.

Все это так несправедливо. И Джек, и Сайрус уже любят Ками. Они оба хорошо к ней относятся. Но ее настоящий отец даже не обнимет ее. Он закатил истерику, когда узнал, что она его дочь.

Я смотрю, как она отбрасывает бутылку, затем зевает и прижимается к шее Джека.

– Хорошо, – мягко говорит он, гладя ее по волосам. – Хорошо, я понял. Сейчас не время есть, а время вздремнуть. – Он поудобнее прижимает ее к себе, и ее глаза закрываются.

– Ты разочарован? – спрашиваю я. – Что она не твоя?

Джек колеблется, глядя на Ками сверху вниз. Прежде чем он успевает ответить, звенит колокольчик на двери кафе.

– БЕТАНИ САРА ЭЛЛИС, – гремит низкий голос. – ГДЕ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ТЫ БЫЛА?

Джек бросает взгляд через мое плечо и напрягается, его лицо становится жестким.

ГЛАВА 15

БЕТ

Я поднимаю глаза и вижу Бенни, входящего в кафе. Он одет в ярко-красную униформу курьера и несет в руках массивную коробку. Я смотрю, как он передает ее через прилавок одному из сотрудников. Она краснеет и хлопает глазами, наклоняясь ближе, чтобы пробормотать несколько слов ему на ухо, но он игнорирует ее, сосредоточив свой взгляд на мне.

Я улыбаюсь, жестом приглашая его к нашему столику.

– Я не знала, что ты доставляешь сюда.

– Я доставляю повсюду, детка. Я хорошо известен своими посылками. – Он шевелит бровями, глядя на меня.

– Фу, вау, супер мерзко. – Я встаю и позволяю ему заключить меня в медвежьи объятия.

– Ты игнорировала мои звонки, – обвиняет он, отстраняясь и заправляя прядь волос мне за уши. – Где ты была все это время?

– Извини. Это просто безумие. У меня новая работа. С… Джеком. – Я машу рукой Джеку, который застыл на своем месте. – Возможно, ты его помнишь. Он живет в моем доме.

Глаза Бенни расширяются. Он переводит взгляд с него на меня.

– Я так понимаю, что должен тебе пиццу?

– Так точно.

Он усмехается.

– Хорошая девочка. – Он протягивает Джеку свою руку. – Бенни. Приятно с тобой познакомиться. Милый ребенок.

– Да, – говорит Джек, его голос холодный, когда он пожимает Бенни руку. – Так и есть.

Бенни поворачивается ко мне, заправляя бретельку моего лифчика под рубашку.

– Слушай, я тут подумал, не хочешь сходить куда-нибудь со мной на этих выходных? Я только что познакомился с одним человеком, который работает в клубе в Сохо. Я не хочу идти один.

Я интерпретирую это, как пожалуйста, дай мне возможность преследовать/трахать эту девушку/парня.

Я пожимаю плечами.

– Я бы не отказалась от ночной прогулки.

– Мило. – Его телефон подает звуковой сигнал, и он проверяет его, морщась. – Мне нужно бежать. Позвони мне. Люблю тебя.

– Оуу, спасибо.

Он прищуривает глаза.

– Я люблю тебя, – многозначительно повторяет он.

– Ты мой парень номер один.

– Я так сильно люблю тебя, – настаивает он.

– Не смогла бы выжить без тебя.

Он стонет.

– В один прекрасный день я заставлю тебя сказать это.

Я улыбаюсь. У нас есть шутка, что я никогда не говорю, что люблю его. Это не связано с ним, просто я никогда и никому не говорю: «Я люблю тебя». Я перестала с тех пор, как несколько лет назад приняла решение прекратить ходить на свидания.

Знаю, что это глупо. Но девяносто девять процентов людей, которых я люблю, уходили от меня. Родители. Бабушка и дедушка. Приемные родители. Парни. Друзья. Бенни – единственный человек, который у меня остался. Я не хочу сглазить.

Он кивает Джеку.

– Приятно познакомиться, чувак. Еще увидимся.

– Пока, чувак, – говорит Джек, его голос звучит весело и фальшиво. Я машу рукой, когда Бенни уходит, затем возвращаюсь к остаткам моего горячего шоколада, слегка улыбаясь.

– Я видел его с тобой в вестибюле, – небрежно говорит Джек.

Я киваю, пытаясь зачерпнуть ложкой мини-зефир.

– Он иногда остается на ночь.

– О, – наступает короткая пауза. – Итак, вы двое…

Мне требуется секунда, чтобы понять, о чем он спрашивает. Я хохочу.

– Боже, нет. Он мой брат.

Он моргает.

– Брат? – Я вижу недоверие на его лице. – Вы совсем не похожи. Его усыновили?

Моя улыбка слегка тускнеет.

– Да, вообще-то. Так и есть. Но нет, мы росли в одном приюте.

– Тебя удочерили?

– Нет, – беспечно отвечаю я. – Только его.

Джек ничего не говорит, уставившись на меня. Неловкое молчание затягивается, пока он собирает воедино кусочки. Он явно не знает, что сказать.

Мои щеки горят. Вот почему я не люблю рассказывать людям о своем детстве. Они каждый раз начинают относиться ко мне по-другому.

Я прочищаю горло, вставая.

– Эм, ты можешь присмотреть за Ками секунду? Мне нужно сходить в туалет…

Рука Джека взлетает и обхватывает мое запястье, удерживая меня на месте.

– Я влюблен в тебя, – выпаливает он. ГЛАВА 16

ДЖЕК

Возможно, это наименее гладкое начало разговора в моей жизни, но мне все равно. Мои мысли бегут вперед. У нее нет парня. Она не замужем. А это значит…

Бет смотрит на меня, застыв на месте. Я осторожно беру ее за руку, притягивая поближе к себе.

– Я влюблен в тебя уже некоторое время, – тихо говорю я. – Черт, да я влюблен в тебя с тех пор, как впервые увидел в вестибюле.

Ее губы приоткрываются.

– Ты… влюблен в меня? – шепчет она.

Я киваю. Моя кровь стучит в жилах, когда я вспоминаю мягкий, полный тоски взгляд, который она бросила на меня ранее в магазине. Я думал, что мне почудилось, но, может быть, просто может быть…

Медленно, наблюдая за ее лицом, я протягиваю руку и заправляю прядь волос ей за ухо. Она дрожит, но не отстраняется. Во всяком случае, она прижимается ко мне. Мое сердцебиение отдается в голове, я обвиваю рукой ее затылок и наклоняюсь к ее губам.

Фейерверк взрывается у меня перед глазами. Ее губы невероятно мягкие. На вкус она словно шоколад и взбитые сливки, и я ловлю себя на том, что наклоняюсь вперед, углубляя поцелуй, слизывая этот сладкий вкус с нее. Она вздыхает напротив моих губ, запускает руку в мой джемпер и глубоко целует меня в ответ. Это медленный, нежный, неуверенный и сладкий поцелуй. Ее мягкое тело дрожит рядом с моим. Жар начинает мерцать под моей кожей. Я прижимаюсь ближе, желая большего.

Внезапно Ками издает громкий крик.

Бет напрягается, отстраняясь от меня так быстро, что чуть не бьет по лицу. Ее глаза широко раскрыты и полны ужаса.

– Бет? – обеспокоенно спрашиваю я. – Все в порядке?

Она встает, тяжело дыша.

– Я… – Она прижимает руку к своей горячей щеке. – Мне все еще нужно в туалет, – бормочет она, отодвигая стул и практически бегом направляется в женский туалет. Я смотрю, как она исчезает, и мое сердце замирает.

Я чертовски глуп.

– Я все испортил? – спрашиваю я Ками. Она дрыгает ногами и плачет еще громче.