Текст книги "Хранитель вселенной. Одобренный брак (СИ)"
Автор книги: Лидия Миленина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 38 страниц)
– Но это было так реально!
– Это говорит лишь о том, что он преуспел в подобных телепатических воздействиях. Кстати, обрати внимание, что именно он тебе показал. Ты, конечно, не все рассказал подробно. Но по твоим словам выходит, что землянам понравилось на его планете. Они занимаются чем-то приятным для себя и явно не жалуются на жизнь. А твоя девушка и вовсе регулярно общается с самим Рон’Альдом.
– Да, так, – согласился Ар’Тур. Логика отца как всегда была безупречна, хоть Ар’Тур и не распространялся о том, что его больше всего взволновало в недавнем видении: о встречах Карины с загадочным Древним. И ее реакции на него, которую Ар’Тур не мог назвать равнодушием или ненавистью к похитителю…
– Я думаю, он хочет, чтоб Карина в него влюбилась, – признался Ар’Тур.
– Да, я так и понял, – кивнул Б’Райтон, – Ар'Тур, я не буду тебя щадить – все, что он показал тебе – правда. Но правда, поданная с нужной ему стороны. Рон’Альд, как правило, не врет, но подает информацию так, как ему необходимо. И ту часть информации, которая может произвести нужный ему эффект. Но ты должен понять, что твоя Карина ни в чем не виновата. Она не хочет и, скорее всего, не будет предавать тебя, если у нее останется хоть какой-то выбор. Проблема лишь в том, что, вероятно, выбора у нее нет. Если Рон'Альд обратил внимание на женщину, она будет относиться к нему именно так, как ему нужно. Ему даже не понадобится для этого гипноз... Ты сам знаешь, как реагируют женщины на Древних. И я это знаю, – улыбнулся Б’Райтон, – а Рон'Альд более чем в два раза старше меня и знает о женщинах и их желаниях все.
– Но зачем? – удивился Ар’Тур. Как только в разговоре появилась Карина, его начало ощутимо потряхивать внутри.
– Зачем ему Карина? – Б’Райтон задумчиво прошел по центру зала. – Сложно сказать. Думаю, «королева» ему не нужна, – отец слегка усмехнулся, и Ар’Тур внутренне поморщился. Его усмешка напомнила Ар’Туру недавно виденную усмешку другого Древнего. Все-таки они были братья…
– Скорее всего, причина в том, что она твоя девушка, и он знает об этом, – продолжил Б’Райтон. Он снова сложил руки на груди и внимательно посмотрел на Ар’Тура. – По какой-то причине он рассматривает тебя как достойного противника. Может быть, даже более достойного, чем я. Поэтому хочет деморализовать, нажать на больные места… И заодно, провести время с симпатичной девушкой.
– Твой брат – чудовище! – искренне сказал Ар’Тур. – Прости, отец, что я тебе не верил. Я не знаю, был ли это контакт с альтернативными реальностями или наведенный им морок, но в любом случае это ему с рук не сойдет.
– Нет, он не чудовище, – неожиданно мягко сказал Б’Райтон, – он игрок. Когда я был совсем юным Древним, и другие Древние еще жили на Коралии, его иногда за глаза называли именно так. Он просто не мыслит в категориях добра и зла, гуманности и справедливости или – жестокости и несправедливости. А это всего лишь психическое отклонение от нормы, от обычного состояния психики живых существ, склонных оценивать все по шкале «хорошо-плохо».
– Вот это и чудовищно, – твердо сказал Ар’Тур. – Он играет чужими судьбами, судьбами планет, а может быть, и миров. И при этом не задумывается, творит он добро или зло. И вот как раз это «не задумывается» и чудовищно.
– Не «не задумывается», – еще одна неожиданная улыбка озарила лицо Б’Райтона. Ар’Тур совершенно не понимал, чему отец улыбается. – Просто «не мыслит» этими категориями. Они для него не важны. Он прекрасно понимает, что многое из того, что он делает, другие назовут злом. То есть знает значения этих «категорий». Они просто для него не важны, важно другое.
– Что? – поинтересовался Ар’Тур, чувства которого постепенно становились на свои места. Он нашел врага. И заодно – смысл жизни. Где-то на подкорке у Ар’Тура пронеслась мысль, что он родился, пришел в этот мир, чтобы победить Рон’Альда.
– Игра, – пожал плечами Б’Райтон, – и достижение целей, которые он в ней ставит. Это свойство его личности, которое мы не можем назвать никак, кроме как отклонением. Я не знаю, был ли он всегда таким или стал с течением времени. Но это так. Он все-таки мой брат, и я кое-что в нем понимаю. Не так много, – грустно улыбнулся Б’Райтон. – И не только по его вине.
– А по чьей же еще? – едко поинтересовался Ар’Тур.
– По своей. Когда-то я сильно не понимал его, и поэтому не желал слышать того, что он говорил. Из-за этого я так и не разобрался в нем до конца. А сейчас большее понимание могло бы очень и очень пригодиться.
– Вот это точно! – согласился Ар’Тур. – Но мы в любом случае должны сделать ответный ход!
– Не зная координат того места, где находится Рон'Альд, раса под его управлением и земляне, мы ничего не можем предпринять, – веско заметил отец.
– Но не предлагаешь же ты бездействовать!? – возмутился Ар’Тур, которого начало бесить спокойствие отца.
– Я предлагаю не бездействовать, а ждать, – спокойно ответил Б’Райтон. – Это был его первый ход. Подождем следующего. А тебе я бы рекомендовал успокоиться, уделить время матери и заняться какой-нибудь работой, отличной от поисков землян в бескрайнем космосе.
– Какой работой?! Самое важное – найти землян! И разобраться с твоим братом!
– Конечно. И все же, именно для того, чтобы быть готовым действовать, когда он совершит свой следующий ход, ты и должен успокоиться. И подготовиться. Он предлагает нам игру. А выигрывает тот игрок, который спокоен и отрешен от игры.
Ар’Тур усилием воли взял себя в руки.
– Пожалуй, ты прав… – задумчиво произнес он. Кое-что пришло ему в голову. – Тогда, пока что… Отец, я хочу знать о нем все. Но ведь нигде нет материалов Древней Коралии…
– Да, Древние не оставили записей, – вздохнул Б’Райтон. – Все, что я могу рассказывать на лекциях, базируется на отрывочных данных коралийских летописцев. Простых коралийцев, не Древних. И они не были так уж глубоко посвящены в дела Древних. К тому же я знаю то, что успели рассказать мне отец, мать, другие Древние, и даже сам Рон'Альд. Но этого немного. У меня есть небольшая подборка материалов по Рон'Альду. Моя личная, собранная по крохам. Но там почти ничего полезного.
– А почему ее нет в библиотеке? – удивился Ар’Тур. Любовь Б’Райтона придерживать информацию была ему не до конца понятна. Тем более, когда дело касалось не тонкой дипломатии – в этом случае Ар’Тур легко мог понять необходимость недоговаривать – а исторических фактов.
– Зачем публиковать что-то сомнительное? – улыбнулся Б’Райтон, – что-то непроверенное, и, возможно, далекое от истины. Это только создаст путаницу. Однако, в виде исключения, я могу дать тебе ознакомиться с этой подборкой.
Б’Райтон снял с плеча инфоблок и переслал Ар’Туру небольшой файл.
– И это все? – удивился Ар’Тур, глядя на экран. Размер файла была невероятно мал.
– Да, это все, что я собрал по коралийским записям, – ответил Б’Райтон. – Ты наверняка будешь вести собственное расследование. И ты можешь повторить мой путь, выискивая информацию в библиотеке. Либо воспользуешься моими записями, что намного проще. А потом мы обсудим, если захочешь.
– Спасибо, отец, – поблагодарил Ар’Тур.
– Не за что, – улыбнулся Б’Райтон и вздохнул в спину удаляющемуся Ар’Туру.
***
Карина вошла в свою комнату, чтобы переодеться и пойти сдавать отчет. Остальных землян еще не было. Сегодня она работала с раннего утра, поэтому, несмотря на небольшой праздник по поводу важного события в Службе, вернулась первая. Она отстегнула с пояса аптечку и устало присела на кровать. Ей было грустно и нервно. Что теперь будет… Какой эффект произведет их сообщение – а что его получат, она не сомневалась. Сообщение было отправлено прямо на Коралию, в информационный центр Белого Замка.
И что теперь ожидать от Рональда, как общаться с ним... Ей предстояло постоянно хранить секрет, а это было невыносимо. Тяжело было на душе, и даже многие часы спокойной работы не выгнали из крови остатки адреналина, периодически ее все еще потряхивало внутри.
Неожиданно прозвонил инфоблок. Это был Рональд.
– Добрый вечер, Карина. Поздравляю, – улыбнулся он. – Я уже знаю, что ваша экспедиция была успешной. Через четверть часа жду тебя с отчетом.
Каринино сердце ушло в пятки.
– Хорошо... – прошептала она. «Поздравляю!» – если бы он знал, что не только сама экспедиция была успешной!
Экран блока погас, и Карина вскочила на ноги. Какая четверть часа! Да она с ума сойдет за это время! Она должна его увидеть, прямо сейчас! И убедиться, что все хорошо, что в черных глазах по-прежнему царит полнейший космический покой, и тепло не перестало устремляться к ней при встрече. Она должна почувствовать это, понять, что между ними ничего не изменилось… Хотя почему должно было измениться, если он ничего не знает?! Но она должна увидеть это, ощутить! Прямо сейчас.
Карина вылетела из комнаты и полубегом бросилась к седьмой двери направо по коридору.
Господи! Ну какая же она дура! Надо быть просто полнейшей идиоткой, совсем не верить в себя, чтобы не видеть очевидное… Да она же нужна ему, он тоже любит ее! Вся ее жизнь на Тайвани пронеслась перед глазами, пока она бежала вперед, не обращая внимания на кланяющихся ей гуманоидов.
Да он же с самого начала заботился о ней, дал ей такую работу, о какой она всегда мечтала, незаметно поддерживал во всем! Он даже ни разу не сказал ей грубого слова, ни разу не обидел, всегда интересовался тем, чего она хочет и исполнял ее желания, делился информацией, тратил на нее свое бесценное время – время Хранителя Вселенной! Господи! Ну как можно было этого не понимать!
Карина запыхалась, перед глазами мерцали звезды, а стены коридора мелькали, расплываясь перед затуманенным взором. Части мозаики, тонкими ниточками сочившиеся в ее сознание все это время, собрались вместе, и общая картина, ускользавшая от нее прежде, собралась, предстала перед ней во всей красе. Мозаика сложилась. Он любит ее, она нужна ему – непонятно зачем и почему, но теперь это стало очевидно. И она любит его, до глубины души, до той самой точки, что составляет суть ее существа.
Что же она натворила! Как можно было так поступить! Из соображений какого-то не до конца обоснованного долга нарушить, раскачать то доверие, ту близость, что была между ними.. Как можно было пойти на это! Карина ощутила, как протест против собственного поступка, возмущение своей глупостью вздернул сердце острой болью. Это было невыносимо. Как можно было обмануть его?! Как можно было пойти против любимого человека, самого лучшего на свете, пусть даже он и похитил их когда-то! Но ведь он сделал это ради каких-то высших целей, которые она даже не в состоянии понять…
И что ей остается теперь? Ответ был прост. Быть рядом, любить его, пока это возможно. И пока он это позволяет. И терпеть изо всех сил те муки совести, ощущение предательства, что она чувствовала в полной мере только теперь. А разве она сможет?!
Ей захотелось кинуться ему на шею, признаться в своих чувствах, рассказать, что она натворила… И пусть после этого он делает с ней все что хочет. Да хоть выведет на задний двор и расстреляет! Ей все равно. Потому что без него, без его тепла и участия, без возможности видеть его, говорить с ним, быть с ним рядом, жизнь все равно теряет всякий смысл. Карина притормозила. Перед ней была заветная дверь, в которую она сколько раз входила – почти каждый день – с тех пор, как оказалась на Тайвани.
Дверь, как обычно, была приоткрыта… Карина остановилась и попробовала отдышаться.
– И последнее: девушка отправила сообщение, – неожиданно услышала она из-за двери знакомый голос – голос Кеурро Найра.
Карина услышала спокойный ответ, должно быть, одновременно он усмехнулся одной стороной рта:
– Хорошо. Теперь ждем вестей с Коралии, – в голосе послышалось веселье. – Вы свободны, Кеурро. Доброго вечера!
Ноги подкосились, и Карина оперлась на дверь. Мозаика рухнула. И сложилась снова. Карасев был прав. Прав с самого начала, все его объяснения, которые он и сам ставил порой под сомнения, были верными. Тарро Рональд Эль просто использовал их. Использовал ее. В своих непонятных играх, в странных целях, о которых не раз говорил его брат. Все было просто. Ужасающе просто. Карина задохнулась…
Невыносимая боль, оглушающая и сногсшибательная, почти разорвала душу, одновременно с отчаяньем, хлынувшим в кровь. Смысла жить теперь не было. Ярость вспыхнула в ней, и она кинулась к экрану на двери. Но прежде чем она назвала имя, дверь сама отъехала в сторону, и Карина чуть не налетела на Кеурро, удивленно посмотревшего на нее.
Карина влетела в комнату. Край сознания, затуманенного яростью, уловил, как дверь беззвучно закрылась за Кеурро. Он-то был ни в чем не виноват – верный пес, четко исполняющий приказы господина, не более того! А вот другой человек, вернее, Древний – он был виноват во всем. Он убил ее, уничтожил ее чувства, все ее естество! Ага, четверть часа! Вот, значит, в чем дело!
Рональд спокойно сидел в черном кресле на силовой подушке в дальнем конце комнаты, в том самом, в котором Карина когда-то наблюдала за космической баталией на голограмме и наслаждалась четкой работой человека в черном универсале... Он пристально смотрел на нее.
– Ну ты и сволочь! – закричала Карина. Ярость душила ее. – Ты использовал меня! Ты использовал нас всех!
Он молчал, продолжая внимательно смотреть на нее.
Карина в отчаянии схватилась за голову:
– О Господи! За что?!! Как так можно! Ты все подстроил! Ты сделал все, чтобы мы поступили именно так, как тебе нужно! Ты общался с нами, со мной… Я доверяла тебе! Ты сделал все, чтобы я…
Карина стремительно подбежала к нему и остановилась, как столб в шаге от него. Она сотрет с его лица эту неуловимую усмешку! Она заставит его почувствовать ее боль!
– Ну, ты и сволочь! – повторила она. Плохо сознавая, что делает, она размахнулась и со всего маху заехала правой рукой ему по лицу. Рональд продолжал спокойно смотреть на нее своим черным бархатным космосом, в котором не нарушилось ничего: ни покой, ни тепло, все так же устремляющееся к ней через космические дали. Стало легче… Да и рука теперь немного саднила, что отвлекало внимание от боли в душе.
– Такой спокойный, такой… И такая сволочь! Да ты не человек! Ты…– Карина размахнулась еще раз – левой рукой – и ударила его по лицу с другой стороны. Да уж! Помогает! И пусть он делает с ней все что хочет! Это уже неважно. Она размахнулась правой рукой, в третий раз… Рональд аккуратно поймал ее руку за запястье.
– Хватит, – спокойно сказал он.
Карину затрясло от бессилия, из глаз внезапно ручьем хлынули слезы. Она стояла перед ним и плакала. От бессилия вернуть Землю, от бессилия сделать так, чтобы все было хорошо, от невозможности вернуться на Коралию, понимать происходящее, от бессилия вырвать руку… Рональд взял ее за талию и усадил себе на колени.
Карина рыдала. Навзрыд, в полную силу, так, как не рыдала с самого детства. Погибшая Земля, смерть родителей и близких, новая жизнь на Коралии, шок пережитого, похищение из Союза, напряжение от сложной работы, сомнения и страхи, горечь обмана – все выходило со слезами, давно собравшимися в тучи у нее в душе. Все выливалось наружу и растворялось в его вселенском спокойствии. Он же мягко держал ее и укачивал, как обиженного ребенка, который слишком напуган, которому досталось больше, чем могут выдержать его детские силы.
Карина не знала, сколько прошло времени. Ей казалось, она никогда не перестанет плакать, что теперь, когда это было можно, слезы не остановятся, так и будут течь из ее сердца, из раненой души. Но постепенно, окутанная теплым бархатом его объятий, она начала успокаиваться, всхлипывая все реже и реже и не смея поднять голову от стыда.
Горячая рука скользнула ей на затылок. Рональд бережно запрокинул ее голову, и сквозь призму еще не высохших слез Карина погрузилась в черноту его личного, бездонного космоса. Космос приближался, окутывал, и без страха или боли она тонула в нем, ощущая неожиданное блаженство.
– Ты меня обманул... – пытаясь собрать остатки воли, разлетевшейся в клочья, прошептала она охрипшим от рыданий голосом.
– А ты меня, – ответил Рональд и начал ее целовать. Мир закрутился спиралью и схлопнулся в точку. И взорвался снова.
Неожиданно Карина, сошедшая с ума от горячего кружащего тепла, оказалась в воздухе. Он поднял ее на руки и понес в спальню, ни на мгновение, ни на секунду не отрываясь от нее, от ее губ, от ее шеи, от ее души. Как будто оторваться на мгновение означало расстаться навсегда.
***
Вспыхивали и гасли звезды. Рождались и гибли миры. Вселенная расширялась и сжималась одновременно, все в ней пело, играло в своем вечном великолепии. Они устремлялись друг к другу снова и снова, проникали друг в друга, растекались друг в друге, замирали в единстве, не сливаясь, но и не размыкая круг. Души расширялись до размеров Вселенной и сжимались в точку, танцевали и взлетали, парили и опускались на землю – в бесконечном единстве бытия, доступном, только когда они вместе.
Потом он неожиданно с легким смехом надел свой черный универсал, завернул ее в белое пушистое одеяло и отнес на корабль, припаркованный в саду. Уютно свернувшись в кресле и ощущая невероятный покой и блаженство, Карина заснула.
Разбудило ее легкое прикосновение к колену:
– Посмотри.
Она открыла глаза, и перед ней развернулся космос, незнакомый и странный. В огромном фронтальном окне сливались галактики. Две серебристые спирали, с розовыми и голубыми всполохами, закручиваясь, сливались в одну. Их хвосты извивались, видоизменялись, крутились, и два центра галактик, мерцая голубым светом, приближались друг к другу. А вокруг горели отдельные звездочки. Неожиданная вспышка пронзила взгляд, и звезда, огромная, занявшая почти четверть окна, взорвалась, раскидывая вокруг розовые, зеленые и серебряные искры. В следующее мгновение она сжалась, стянулась в небольшой белый шарик, он снова вспыхнул, и на его месте засияла серебряная звезда. А справа две галактики превратились в одну – лишь в самом центре два ядра еще не соединились и вели прекрасный танец, раскидывающий, словно мантию, звезды их общей двойной спирали. Все это происходило прямо сейчас, у нее перед глазами.
Рональд стоял перед окном и смотрел на этот динамичный, быстротечный космос.
– Что это? – изумленно прошептала Карина. Ничего красивее она в жизни не видела. И даже в мечтах не могла представить, что можно увидеть, как рождаются звезды и галактики.
Рональд протянул ей руку, помог обернуться в одеяло и подвел к окну.
– Один интересный мир, я люблю иногда бывать здесь. Иногда я здесь думаю, – ответил Рональд, легко обнимая ее плечи. – В этом мире другие свойства материи, здесь она менее плотная. Если подбирать сравнения, то все здесь прозрачное и невесомое. Поэтому процессы идут быстрее. Рождаются звезды и галактики, квазары превращаются в черные дыры, а сверхновые вспыхивают и затухают. Так что мы с тобой и наш корабль сейчас самые плотные тела в этом мире.
Карина залюбовалась, как прямо перед ней, в стороне от слившихся галактик, которые стали одной и теперь крутились и неслись сквозь пространство и время, родилась еще одна звезда, а с другой стороны засиял и потух яркий, зловещий, но прекрасный пульсар.
– А здесь есть жизнь? – спросила Карина.
– Жизни в привычной нам форме здесь нет. Но на самом деле – она вся, вся эта материя – живая. Если присмотреться, можно увидеть, что она живет по тем же законам, что и любая жизнь во Вселенной. Рождается, умирает, воскресает, видоизменяется.
– Красиво, – сказала Карина, вглядываясь в бескрайние живые космические дали.
– Такой вот живой необычный космос, – улыбнулся Рональд.
– Ты сам целый космос, – Карина обернулась к нему, и, обнимая, заглянула в бесконечно любимое лицо на фоне яркой россыпи живых звезд.
– Держись, может быть непривычно, он с улыбкой обнял ее крепче, и Карина на всякий случай сжала его предплечье, хоть и не понимала еще, о чем идет речь. Рональд нажал что-то на пульте, и стены корабля, кресла, сам пульт управления – исчезли. Теперь они словно парили в темном живом космосе и всюду – снизу, сверху, со всех сторон —вспыхивали звезды, водоворотом протягивалась длинными хвостами звездная пыль, крутились несравненные спирали галактик…
– Но как? – изумилась Карина, прижимаясь к нему, и словно взлетая от счастья и восторга.
– Специальная система отражения, делающая невидимой для нашего глаза корабль и все что в нем. Нужно было научиться управлять невидимым кораблем, – ответил Рональд.
– Потрясающе! А вон там галактика похожа на гигантскую бабочку! – рассмеялась Карина. – А вот эта – смотри прямо под нами – на краба или креветку! И созвездия меняются так быстро, словно миллионы лет проносятся за секунду… Это просто…
Она замерла, не в силах подобрать подходящее слово. Звездный мир вокруг жил, видоизменялся, крутился спиралями и вспыхивал бесконечной россыпью серебра. Галактики были похожи то на гигантских рыб, то на бабочек и стрекоз, то на корабли под парусами, а то просто на несравненно прекрасные звездные облака. А они парили среди этого, невесомые, единственные, словно прямо в открытом космосе.
– Ты научишь меня водить корабль? – спросила Карина.
– Да. И рисовать – если захочешь! – неожиданно непонятно чему рассмеялся Рональд. Карине очень понравилось то, что звучало в этом смехе. Потому что это было – счастье.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ «ИГРА ПРОДОЛЖАЕТСЯ»
Часть 2. Хранитель Вселенной.
Глава 11. Совет
В зале для конференций Белого Замка собрались все. Все Древние, глава коралийского Совета Ор'Маго, кабинет министров Коралии, несколько арктурианцев и жителей Беншайзе. Были приглашены и представители восьми космических рас, с которыми Союз Трех Планет тесно сотрудничал в последние десятилетия.
Записи с места происшествия просмотрели по несколько раз, выслушали рассказы Эл'Боурна, Рон'Альда и Ки'Айли. Обсудили дальнейшую судьбу спасенных с погибшей планеты, сошлись на том, что нужно поселить их на подходящей планете, пока безымянной – имя придумают сами – и оказать всю необходимую помощь по восстановлению цивилизации. Казалось, Эл'Троун, по негласному договору с собравшимися, оттягивает момент, когда придется обсуждать самое важное и страшное.
На огромном экране в очередной раз прокрутили запись схватки с неизвестным кораблем, сделанную с корабля Эл'Боурна. Правитель остановил запись на изображении длинного корабля за мгновение до того, как он исчез.
…Ки'Айли смотрела на холодное лицо Эл'Троуна и думала, что же главное в нем – спокойствие и выдержка, выработанные за почти десять тысяч лет? Или просто в его душе давно умерли удивление и страх? У всех Древних, живущих много тысяч лет, чувства притупляются, ослабевают. И каждый борется с этим как может. А кто-то не борется… Но большинство ее старших собратьев находят собственный способ оставаться «живыми». Для кого-то это экстремальные приключения, для кого-то романтичная или трагичная любовь, для кого-то игры и интриги. Игры с самим собой, заставляющие ощутить хоть небольшую искру нового, еще неизведанного, что-то, не оставляющее равнодушным.
Эл'Троун не был высоким, среди Древних он казался достаточно изящным, словно был не Правителем Древних, а королем эльфов. Л'Анисс, его Одобренная жена была почти на полголовы выше мужа. Стройный, длинное прямоугольное лицо с резкими чертами и острым, цепким взглядом темно-фиолетовых глаз. Фиолетовые глаза у Древних – признак способности к магии и умения очаровывать, вести за собой, думала Ки'Айли.
– Что ж… – продолжил Правитель. Говорил Эл'Троун всегда очень спокойно, словно рассуждал вслух наедине с самим собой. Именно это волшебным образом привлекало внимание к его словам, его невероятно спокойному голосу. – Создается впечатление, что их корабль ушел в подпространство прямо из силового поля. Но это маловероятно, ведь сами свойства подпространства не позволяют перемещаться сквозь него неподвижным или медленным объектам. Поэтому, думаю, вывод, озвученный Рон'Альдом и Эл'Боурном, верен. Мы имеем дело с противниками, обладающими тем же преимуществом, что и Древние – умением перемещаться в другие миры. Причина атаки на Онион не ясна. Очевидно лишь, что это агрессивная раса, одной из целей которой является уничтожение жизни – или разумной жизни – в космосе. И очевидно, она не настроена на переговоры.
– Их цель – все человекообразные: люди и похожие на нас гуманоиды. Они подлежат уничтожению, – Рон'Альд встал с места в третьем ряду, где сидели они с Ки'Айли. – А основная их цель – Древние и Коралия.
– Откуда ты знаешь? – послышался голос Ар'Сартона, одного из старейших Древних, ему недавно исполнилось 15 тысяч лет.
– Когда я пытался попасть на корабль, а очевидно, у них есть технические средства, блокирующие возможность проникновения из других миров, то уловил намерение… Мне удалось почувствовать, что на корабле было пять существ, облик не ясен, но форма жизни не человекообразная. Они излучают мощный телепатический фон, поэтому, вероятно, они телепаты и общаются между собой мысленно. Все, что я уловил – это общее направление их мыслей и разговоров, в котором читается главное намерение: все человекообразные подлежат уничтожению. Другие расы должны стать их рабами, принять их господство. А в конце этой агрессивной стратегии – Древние. Древние должны потерпеть поражение и быть уничтожены.
По залу пробежал громкий ропот, Древние, коралийцы, инопланетяне – все оглядывались друг на друга, переговаривались, а Ки'Айли, которой уже были известны эти рассуждения, ощутила, как зал накрыло широким плащом страха. Даже старейшие из Древних в этот момент не были полностью спокойными.
– Мы должны решить, что будут делать Древние и все остальные, – спокойно, словно рассуждая, произнес Эл'Троун. Он стоял в пол-оборота к залу, тонкая фигура на фоне экрана с огромным звездным небом, на котором застыло изображение вражеского корабля.
– Мы будем сражаться! – неожиданно поднялся глава арктурианцев, хрупкий и красивый Геннинойо, гуманоид с тремя широкими глазами, два из них были ярко-желтыми, а один, центральный – бордовым. – Они напали на населенную планету под нашим патронажем! Коралия и Арктурус давно патрулировали Онион, и мы должны ответить. Арктурус будет сражаться, даже если все остальные планеты сложат оружие и сдадутся на милость победителя. Кроме того, если Наследник Древних прав, и гуманоидные расы подлежат истреблению, то у нас нет другого варианта.
– Другого варианта нет ни у кого, – едва улыбнулся Эл'Троун.
В сторону горячего арктурианца обернулась Ор’Лайт, как всегда, сногсшибательная, сильная и нежная одновременно. Послышался ее глубокий, проникновенный голос:
– Один Арктурус не сможет оказать сопротивление. Очевидно, у всех планет будет военный Союз, если они хотят выжить. А что будут делать Древние, Правитель? – Ор'Лайт снова повернулась в сторону президиума, – вступят ли в войну Древние? Наше ли это дело? Мы всегда можем укрыться в других мирах. Нужна ли нам война? Даже если эти твари могут перемещаться между мирами, они не найдут нас в других мирах, как и мы их…
– Она искушает и провоцирует, – прошептал Рон'Альд Ки'Айли. Предсказательница тихонько хихикнула:
– Неплохая стратегия. Подталкивает к решению. Сейчас закипят страсти, но быстро сдуются.
– Древние не могут бросить нас! – Теперь на ноги вскочил Э'Карио, коралийский министр безопасности, – вы Хранители Вселенной! Ваш долг – защитить нас!
Еще несколько фигур поднялось, раздался громкий ропот, и подобные высказывания посыпались на Ор'Лайт со всех сторон.
А она продолжала сидеть и спокойно улыбалась, не опуская глаз.
– Я не сказала, что Древние не будут сражаться, – произнесла она тихо, но мелодичный голос расплылся по всему залу, – я всего лишь спросила у Правителя, является ли это долгом Древних.
– Ор'Лайт права, – сказал Эл'Троун, и все замолчали при звуке его голоса, – Древние хранят баланс во Вселенной, а не разумную жизнь в ней.
– Какой баланс! – громко возмутился арктурианец. – Что может быть выше мира во Вселенной? Важнее жизни мирных разумных планет?!
– Целостность самой Вселенной, – ответил Эл'Троун, с нерушимым спокойствием глядя на него. Геннинойо возмущенно махнул рукой и сел под пронзительным взглядом Правителя. Новая волна ропота пронеслась по Залу, несколько Древних встали, призывая к тишине. Но шум нарастал, видимо, слова Ор'Лайт и ответы Правителя затронули самое болезненное. Древним многие завидуют, думала Ки'Айли.
На пике шума со своего места в президиуме встал Ор'Маго. Сероволосый коралиец вздохнул и под взглядами замолчавшего зала подошел к Эл'Троуну. Он опустился на одно колено и склонил голову перед Правителем Древних.
– Над миром нависла угроза. Древние Роды, Хранители Вселенной, оберегающие наш мир и другие миры, защитите нас, – громко произнес он древнюю формулу, что не знает отказа. Доступную лишь коралийцам, людям, что делят с Древними жизнь на Коралии.
– Правитель Древних, прими власть над Коралией и ее жителями, сплоти и объедини нас, – произнес он и сложил к ногам Эл'Троуна семиконечную звезду в ореоле из пяти колец – символ Коралии. Эл'Троун поднял звезду и помог коралийцу встать:
– Я знал, что ты воспользуешься этой формулой. Согласно договору, честь Древних не позволяет отказать в этой просьбе, ты знаешь. Принимаю власть над Коралией и ее обитателями, Ор'Маго. Древние сделают все, чтобы защитить Коралию.
– Древние, – Эл'Троун обратил взгляд в зал, – мы берем под свою защиту этот мир, мир, в котором мы живем и все планеты, что заключены в нем. Кто не согласен, тот может сейчас выйти из зала. И выйти из системы.
Никто из Древних не двинулся с места.
– Ну так никто и не собирался отказываться… – громко прошептал Ар'Сартон. – Но мне понравился спектакль…
– Мне тоже! – наполовину обернулась к нему Ки'Айли.
– Друг, ты нашел в себе мужество остановить спор, – Эл'Троун с легкой улыбкой смотрел на Ор'Маго, – но это было необязательно. Древние и без старинной формулы, вступили бы в бой и сделали все возможное, чтобы защитить наш мир. Вы не услышали главного, что таилось за словами Ор'Лайт, восприняв их как призыв отказаться от войны. Дело ли это Древних? Да, это дело Древних. Баланс в нашем мире и во всей Вселенной нарушен. И именно о нем идет речь. Под угрозой множество миров и вся Вселенная. Если война начнется, а судя по всему, она началась, то могут погибнуть не только наши планеты, но и многие миры, а вся Вселенная может схлопнуться или видоизмениться.
Испуганный шепот пробежал по залу.
– Но что же нам делать? Что нас ждет? – спросил Те'Анорио с Беншайзе.
