Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 1"

Автор книги: Лев Толстой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)

[47] Просить Бога отъ души нельзя иначе, какъ также, какъ мы просимъ челов ѣка: языкомъ самымъ простымъ, доступнымъ и понятнымъ для того челов ѣка, котораго просимъ. Искать такихъ молитвъ и выраженія мыслей, которыя бы были достойны Бога, есть верхъ гордости челов ѣческаго ума. Н ѣкоторые люди говорятъ, что, удивляясь творенію Бога, изучая творчество, я мыслями переношусь къ Богу и хвалю его. Какая же это хвала, ежели ты ее не можешь выразить? Моли Бога, какъ ты молишь челов ѣка. Эта молитва будетъ доступна для самаго тебя, ты дашь себ ѣотчетъ въ томъ, о чемъ ты просишь, а для Бога доступны всякія слова. Я вижу гораздо больше величія въ словахъ одной жалкой д ѣвочки 10 л ѣтъ, которая умирала, и смерть которой я вид ѣлъ, отъ водяной въ страшныхъ страданіяхъ, и, не переставая молиться, говорила: «Божія матерь, избави меня, помилуй меня. Дапомилуй меня, дапрости же меня». Это «да» есть верхъ величія и простоты въ молитв ѣ. Эта д ѣвочка чувствовала, что Богъ слышитъ ея молитву, ч ѣмъ въ словахъ людей, которые говорятъ, что это оскорбленіе Божеству, ежели допускать, что есть молитвы Святыхъ, которыя могутъ искупить мои гр ѣхи, есть иконы, которыя им ѣютъ силу исц ѣлить, а не Богъ, котораго творенія я вижу во всемъ отъ миріядовъ безконечно мелк[ихъ] нас ѣкомыхъ до миріядовъ св ѣтилъ небесныхъ. – Челов ѣкъ существо плотское, и поэтому ч ѣмъ проще онъ берется за молитву, т ѣмъ бол ѣе видна его в ѣра, и т ѣмъ угодн ѣе эта молитва Богу, a ч ѣмъ бол ѣе старается челов ѣкъ стать мыслями на уровень величія Божія, т ѣмъ бол ѣе онъ заблуждается, т ѣмъ мен ѣе онъ въ состояніи дать отчетъ въ томъ, что онъ называетъ своей молитвой, и т ѣмъ м ѣн ѣе она угодна Богу. Ч ѣмъ бол ѣе им ѣетъ челов ѣкъ в ѣрное понятіе о своемъ ничтожеств ѣ, т ѣмъ бол ѣе в ѣрное понятіе будетъ им ѣть онъ о величіи Бога. Поэтому то я говорю: во-вторыхъ не отклоняйтесь отъ знаковъ благогов ѣнія при молитв ѣ– они указываютъ на ваше ничтожество и на Величіе Бога.

[48] Вс ѣмы, сидя въ темномъ чулан ѣи безмолвно смотря на Гришу, были проникнуты чувствомъ д ѣтского удивленія, благогов ѣнія и жалости къ Гриш ѣ. Гриша продолжалъ молиться. Любопытство наше было удовлетворено, и чувство умиленія вм ѣст ѣсъ нимъ скоро пропало. Юза взяла мою руку и спросила шопотомъ: «чья эта рука?» – въ темнот ѣмы не узнавали другъ друга. Юза сид ѣла на полу, я, облокотившись за локоть, лежалъ за нею. Какъ только я услыхалъ пожатіе ея руки и голосъ ея надъ самой моей щекой, я вспомнилъ нын ѣшній поц ѣлуй, схватилъ ее голую руку и сталъ страстно ц ѣловать ее, начиная отъ кисти до сгиба локтя. Найдя эту ямочку, я припалъ къ ней губами изо вс ѣхъ силъ и думая только объ одномъ, чтобы не сд ѣлать звука губами, и чтобы она не вырвала руки. Юза не выдергивала руки, но другой рукой отыскала въ темнот ѣмою голову и своими н ѣжными тонкими пальчиками провела по моему лицу и по волосамъ. Потомъ, какъ будто ей стало стыдно, что она меня ласкаетъ, она хот ѣла вырвать руку, но я кр ѣпче сжалъ ее, и слезы капали у меня градомъ. Мн ѣтакъ было сладко, такъ хорошо, какъ никогда въ жизни. Я назвалъ Юзу чистенькой д ѣвочкой. Это была ее главная черта и красота. Всегда она была б ѣленькая, розовенькая, на лиц ѣ, рукахъ все у нее было ни слишкомъ бл ѣдно, ни слишкомъ красно, вс ѣконтуры какъ лица, такъ и таліи были чрезвычайно отчетливы и ясны. – Кожа была глянцовитая и всегда сухая. Ежели она была въ испареньи, то franchement ⁷⁹ 79
  [откровенно]


[Закрыть]потъ катился градомъ. Какъ описать то восхитительное чувство, которое я испытывалъ, плача и ц ѣлуя ея б ѣленькую ручку. Это должно быть была любовь, должно быть тоже и сладострастье, но сладострастье не сознанное. Мн ѣдовольно подумать, что я хочу им ѣть N, чтобы больше не желать. Сознанное сладострастье чувство тяжелое, грязное, а это было чувство чистое и пріятное и особенно грустное. Вс ѣвысокія чувства соединены съ какой-то [49] неопределенной грустью. Васинька, пошевелившись, зац ѣпилъ за какое-то сломанное, выставленное въ чуланъ стуло, и, хотя тутъ ничего не было см ѣшного, особенно для меня, кто то не удержался отъ см ѣху и, потому что нельзя было см ѣятся, фыркнулъ, и мы вс ѣсъ шумомъ выб ѣжали изъ комнаты. Для меня прекратилось самое блаженное состояніе, а Гришу на минуту оторвали отъ молитвы; онъ тихо оглянулся и сталъ крестить вс ѣстороны, читая молитвы.

На другой день утромъ коляска и тарантасъ, запряженныя почтовыми лошадьми(не могу не зам ѣтить, что мы очень гордились ѣхать на почтовыхъ, привыкши ѣздить на своихъ), стояли у подъ ѣзда, окруженные многочисленной дворней: стариковъ, женщинъ, д ѣтей, которые пришли прощаться, стояли у подъ ѣзда. Мы вс ѣи Папа въ дорожныхъ платьяхъ, maman, Любочка, Юзенька, Мими, Карлъ Иванычъ сошлись посл ѣзавтрака въ гостиной прощаться.

Я такъ былъ занятъ т ѣмъ, что мы ѣдемъ на почтовыхъ, что мн ѣбудетъ жарко въ лисьей шубки, и что совс ѣмъ не нужно шарфа (что я за н ѣжинка), что и не думалъ о томъ, какъ грустно будетъ разставаться. Вс ѣсид ѣли въ гостиной. Папа и maman ничего не говорили о себ ѣи о насъ. Они оба чувствовали, что такъ грустно, что объ этомъ не надо говорить, а говорили о в ѣщахъ, которыя никого не интересовали, какъ-то, хороша ли будетъ дорога, что сказать Княжн ѣД. и т. д. Фок ѣпоручено было доложить, когда все будетъ готово. Онъ взошелъ. Ему в ѣл ѣли затворить вс ѣдвери и с ѣли, Фока тоже прис ѣлъ у двери. Я продолжалъ быть беззаботенъ и нетерп ѣливъ; просид ѣли не бол ѣе 10 секундъ, a мн ѣказалось, что очень долго; наконецъ, встали, перекрестились. Папа обнялъ maman, и мн ѣсм ѣшно казалось, какъ они долго ц ѣлуются, и хот ѣлось, чтобы поскор ѣе это кончилось, и ѣхать, но когда maman обернулась къ намъ, [50] и когда я увидалъ эти милые глаза, полные слезъ, тогда я забылъ о томъ, что надо ѣхать, мн ѣтакъ стало жалко б ѣдную душечьку maman, такъ грустно было съ ней разставаться... Она ц ѣловала отца и прощалась съ нимъ, а плакала о насъ. Это все я почувствовалъ. Она стала прощаться съ Володей и столько разъ его крестила и ц ѣловала, что я н ѣсколько разъ совался впередъ, думая что насталъ мой чередъ. Наконецъ, и я обнялъ мамашу и плакалъ, плакалъ, ни о чемъ не думая, кром ѣо своемъ гор ѣ. Вышли на крыльцо, ус ѣлись въ экипажи. Maman почти на каждой ступени останавливала и крестила насъ. Я ус ѣлся въ коляск ѣсъ папа на переднемъ м ѣст ѣ; верхъ былъ поднять; мн ѣне видно было maman, но я чувствовалъ, что она тутъ. «Еще разъ поц ѣловать ее, думалъ я, или н ѣтъ, лучше не надо». Однако я протянулся еще разъ къ ней; она была на другой сторон ѣ, мы разошлись. Увидавъ меня [ 1 неразобр.], она грустно улыбнулась и кр ѣпко, кр ѣпко поц ѣловала меня въ посл ѣдній разъ. Мы по ѣхали; сердце мое сжималось; я уже не плакалъ, а рыдалъ; мн ѣчто то давило въ горл ѣ; съ большой дороги мы еще вид ѣли платокъ, которымъ махала maman, стоя на балкон ѣ, я сталъ махать своимъ. Это движеніе протрезвило меня, и я уже пересталъ отчаяваться; теперь меня занимало и какъ-то доставляло удовольствіе, что я плачу о maman, что я чувствительный ребенокъ. Отецъ молчалъ и смотр ѣлъ изр ѣдка на меня съ участіемъ; я подвинулся на самый задъ и продолжалъ плакать, глядя на пристяжку, которую вид ѣлъ съ своей стороны. Смотр ѣлъ я, какъ махала хвостомъ эта пристяжная, какъ перем ѣняла аллюръ она то рысью, то галопомъ; смотр ѣлъ, какъ прыгала на ней шлея, и смотр ѣлъ до т ѣхъ поръ, пока шлея взмылилась. Папа сталъ расчитывать дни, когда мы при ѣдемъ; я сталъ вслушиваться и скоро забылъ про maman, а разсчитывалъ, когда мы, днемъ или ночью, увидимъ Москву. Посл ѣтолько я [51] вспомнилъ о томъ, что я холодно простился съ Любочкой и Юзой, такъ я въ то время былъ огорченъ. А какъ они б ѣдныя плакали, особенно Любочка. И Карла Иваныча жалко и Фоку жалко и березовую аллею жалко и все, все жалко, a б ѣдная maman! и слезы опять навертывались мн ѣна глаза, но ненадолго.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ.

Зд ѣсь кончается писанное мною прежде, и я опять начинаю писать къ вамъ и для васъ.

Насъ привезли въ Москву и отдали въ Комерческое училище. Время, которое я провелъ тамъ, я не стану описывать, да и что описывать – ничего, кром ѣтяжелыхъ и грустныхъ воспоминаній, грустныхъ не такъ, какъ бываютъ сладко грустны воспоминанія время счастливаго, а къ этимъ воспоминаніямъ, напротивъ, всегда въ душ ѣмоей прим ѣшивается какая-то горечь и досада. Хот ѣлось бы остановить воображеніе, которое безсознательно, какъ глупая машина, lanterne magique ⁸⁰ 80
  [волшебный фонарь,]


[Закрыть], рисуетъ в ѣрно и т ѣи другія. Вы зам ѣтили, я и говорить не люблю про это время. Сколько оскорбленій, сколько разочарованій суждено было перенести мн ѣ, ребенку н ѣжному. Еще св ѣжи были въ воображеніи моемъ ласки любящей и любимой матери.

Меня поражало и оскорбляло все, начиная отъ того, что, вм ѣсто того, чтобы мн ѣ, какъ я привыкъ, оказывали вс ѣзнаки признательности, уваженія (меня долго удивляло то, что люди ходятъ мимо окошка, на которомъ я сижу, и не снимаютъ шапки), меня заставляли кланяться какимъ-то людямъ, которыхъ я никогда не видалъ и вид ѣть не хот ѣлъ, и которые нисколько обо мн ѣне заботились, и кончая т ѣмъ, что, исключая братьевъ, я ни въ одномъ товарищ ѣне находилъ т ѣхъ понятий, съ которыми я свыкся, и которыя были необходимы для того, чтобы мы могли понимать другъ друга. Они разсказывали про какихъ[-то] отцовъ съ бородами, которые никогда ихъ не ласкали, про матерей, которыя боялись мужей, и которыхъ били. Я ничего этаго не понималъ, а что понималъ, то было мн ѣпротивно. Особенно же отталкивало меня какъ отъ воспитателей, такъ и отъ воспитанниковъ, это недостатокъ изящества физическаго и моральнаго. Даже не было того, что зам ѣняетъ моральное изящество, теплоты ⁸¹ 81
   Поперек текста на стр. 51 рукописи написано: Нат[алья] Савиш[на].


[Закрыть][52] сердечной, или, ежели она и была, то подъ такой грубой корой, что я никакъ не могъ откопать ее.

Сколько разъ старался я – д ѣтскому сердцу необходимо чувство – сойдтись съ к ѣмъ нибудь или хоть издали полюбить – я не могъ. Наружныя проявленія чувства не были согласны съ т ѣми, которыя я привыкъ вид ѣть у maman. Ничтожное обстоятельство разрушало планъ огромнаго чувства. Мн ѣнадо было или забыть maman и ея любовь, или привыкнуть къ тому, что меня окружало, но на это нужно было время, или въ пору, самую пылкую, когда душа ищетъ предмета, на который бы изливать весь запасъ любви, уединиться отъ окружающаго св ѣта, презирать его и жить одними воспоминаніями. Я выбралъ посл ѣднее, хотя и самое трудное. Этому выбору, признаюсь, сод ѣйствовало дурное чувство, гордость. Я учился дурно, отъ л ѣни и отъ того, что воля моя была устремлена на то, чтобы, несмотря на частыя искушенія, удержать себя въ этомъ отдаленіи отъ вс ѣхъ, и не было достаточно, чтобы употребить усилія на занятія. Какъ мн ѣне толковали, что мн ѣученіе необходимо для той карьеры, къ которой я готовлюсь, я самъ не зная, почему, не в ѣрилъ, чтобы я когда-нибудь былъ купцомъ. Володя учился прекрасно, съ товарищами былъ гордъ и вм ѣст ѣсъ т ѣмъ водился съ ними, и его уважали. Стоило только разъ взглянуть на весь классъ, чтобы сказать, что онъ былъ первый морально изъ вс ѣхъ. Васинька игралъ самую жалкую роль. Способности собственно учиться у него были хорошія, но онъ былъ л ѣнивъ и тщеславенъ, въ обращеніи съ товарищами онъ подражалъ то мн ѣ, то Волод ѣ, то онъ никого знать не хот ѣлъ и удалялся отъ вс ѣхъ, но этотъ манёвръ не удавался ему. Меня за это уважали, потому что я для вс ѣхъ былъ тайной – я никогда не пробовалъ ни играть, ни пов ѣсничать съ ними. «Почемъ знать, думали они, [53] можетъ быть онъ не хуже или лучше насъ можетъ это все сд ѣлать, но не хочетъ, потому что онъ очень уменъ». Неразвитые опытностью умы всегда предполагаютъ въ спокойствіи силу и умъ и уважаютъ его. Вася же посл ѣтого, какъ, стараясь стать на уровень ихъ въ пов ѣсничаніи и играхъ и не бывъ въ состояніи достигнуть этаго, отчуждался отъ нихъ и становился гордъ. Онъ в ѣрно не разсуждалъ о томъ, почему онъ такъ поступалъ, но безсознательно хот ѣлъ ихъ обманывать. Они также безсознательно понимали этотъ обманъ и платили за него презр ѣніемъ. Отношенія д ѣтей между собою происходятъ совершенно на т ѣхъ-же основаніяхъ, какъ и между взрослыми людьми, съ тою только разницею, что все д ѣлается безсознательно, и поэтому благородн ѣе. Наприм ѣръ, челов ѣкъ, который употребляетъ, какъ средство, свое ум ѣніе влад ѣть собою, чтобы приобр ѣсти вліяніе надъ другимъ челов ѣкомъ, поступаетъ, я нахожу, неблагородно, но ежели это д ѣлается безсознательно, какія бы не были сл ѣдствія, въ этомъ ничего н ѣтъ предосудительнаго. Итакъ, Васинька подражалъ то мн ѣ, выказывая презр ѣніе посл ѣнеудачь, то Волод ѣ, вдаваясь опять въ ихъ шайку, въ которой онъ тоже не могъ приобр ѣсти того вліянія, которое им ѣлъ Володя, д ѣйствуя во вс ѣхъ случаяхъ прямо, р ѣшительно и откровенно. Это жалкое положеніе Васиньки въ училище, которое трудно и было требовать, чтобы зам ѣтили воспитатели, и развило его такъ странно, что онъ отъ себя единственно былъ ц ѣлый в ѣкъ несчастливъ. Сознаніе выросло больше способностей, и развилась странная страсть, бол ѣзнь все анализировать до самыхъ мелочей.

Мы не долго были въ училищ ѣ– 8 м ѣсяцевъ. Волод ѣбыло 15 л ѣтъ, мн ѣ14, Вас ѣ11. Письмо, которое мы получили отъ матушки въ 1834 [г.] 10 Апр ѣля, перем ѣнило нашу участь, но прежде, ч ѣмъ я вамъ выпишу это письмо и наши отв ѣты на него, скажу н ѣсколько словъ объ отц ѣ. Я перечелъ то, что написалъ [54] вамъ противно моему нам ѣренію о нашей жизни въ училищ ѣ.

Мн ѣхот ѣлось вамъ дать н ѣкоторое понятіе о нашихъ характерахъ и о томъ, какъ они выразились въ новой сфер ѣ, но мн ѣэто не удалось. Я ув ѣренъ, что эти страницы никакого не дадутъ вамъ понятія объ этомъ времени. – Ч ѣмъ общ ѣе стараешься описывать предметы и ощущенія, т ѣмъ выходитъ непонятн ѣе, и, наоборотъ. Это общее правило. Сколько незам ѣтныхъ для самаго себя кроется въ душ ѣчелов ѣческой обмановъ! Я не хот ѣлъ разсказывать вамъ про время, проведенное въ училище, но боясь, чтобы отвращеніе мое говорить объ этомъ вы не перетолковали иначе, хуже, я невольно употребилъ фигуру, надъ которой часто см ѣются и часто употребляютъ въ комедіяхъ и романахъ: «Не стану вамъ разсказывать мою жизнь, вы знаете то-то и то-то». Потомъ, чтобы выразить себя мн ѣнужно было также, какъ и при описаніи моего д ѣтства, взять картины и случаи изъ этого времени и съ тщательностью разбирать вс ѣмельчайшія обстоятельства. Тогда только вы узнали бы меня, мою особенную личность, но такъ какъ для того, чтобы съ вниманіемъ обрабатовать и разбирать воспоминанія прошедшаго времени нужно любить, лел ѣять эти воспоминанія, чего я не могъ сд ѣлать, я вдался въ общія м ѣста, и, вм ѣсто моей особенной личности, вышелъ какой-то мальчикъ въ какой-то школ ѣ, до котораго вамъ и д ѣла н ѣтъ. Въ то время же, какъ я писалъ это, мн ѣказалось, что я пишу изъ сердца, а я писалъ изъ головы, и вышло жидко. Т ѣмъ легче въ этомъ случа ѣсебя обмануть, что, когда пишешь изъ сердца, языкъ кажется очень грубымъ способомъ выраженія и далеко не им ѣетъ той гибкости и нежности, которыхъ требуетъ то, что хочешь выразить. Когда же пишешь изъ головы, перо послушно б ѣжитъ за мыслями, и слова складно и безъ усилія ложатся на бумагу. Вы знаете, въ п ѣнь ѣесть голосъ горловой и грудной. Можно п ѣть грудью и горломъ. Также и въ литератур ѣможно писать изъ сердца и изъ головы. – Это сравненіе в ѣрно даже [55] и въ отношеніи д ѣйствія, которое производятъ и то и другое на слушателей. – Пусть будетъ голосъ хриплый, пусть мелодія будетъ самая простая, но когда услышишь полной грудью взятую ноту, не знаю, какъ другіе, но у меня слезы навертываются на глаза. Зато грубъ грудной голосъ. Надобно, чтобы очень обработанъ былъ голосъ, и очень хороша была мелодія, чтобы горловой голосъ понравился мн ѣ, но за живое онъ никогда меня не зад ѣнетъ. Зато гибокъ горловой голосъ.

Кто немного им ѣетъ уха, тотъ сейчасъ отличитъ въ музык ѣгрудной отъ горлового голоса; кто немного им ѣетъ чувствительности, тотъ сейчасъ въ литератур ѣотличитъ писанное изъ головы и изъ сердца. Я для васъ хочу писать только изъ сердца. Но я завлекся, я хот ѣлъ разсказать вамъ, что въ эти 8 м ѣсяцевъ д ѣлалъ отецъ. Онъ два м ѣсяца жилъ въ Москв ѣ, игралъ и игралъ счастливо, но какъ требовать отъ игрока, чтобы онъ отложилъ деньги, которыя выигралъ. – Выигранныя деньги дороже для игрока денегъ, заработанныхъ самыми тяжелыми трудами. «Почемъ знать, расчитываетъ игрокъ, можетъ быть я завтра все проиграю, а на т ѣденьги, которыя я отложилъ, я бы могъ отыграться. Потомъ, какъ разстаться съ деньгами, изъ за которыхъ я столько перенесъ моральныхъ страданій – они мои, я за нихъ мучился. Хотя я добровольно избиралъ такое состояніе, но не мен ѣе того деньги эти достаются не даромъ».

Скажутъ, что стоило ему уд ѣлить хоть часть отъ огромной суммы (онъ былъ въ выигрыш ѣоколо 300,000). Ч ѣмъ больше сумма, т ѣмъ больше страданій, и сл ѣдовательно т ѣмъ больше пріобр ѣтаетъ онъ на нее правъ и ни за что не выпуститъ изъ рукъ. Сколько бореній, сколько оскорбленій, нанесенныхъ и перенесенныхъ. Какъ тяжело безпрестанное напряженіе воли. Самое тяжелое для игрока это быть подъ вліяніемъ одного изъ самыхъ тяжелыхъ чувствъ (потому что это чувство низское), чувства страха. Игрокъ всегда боиться или зарваться, или не получить, или попасться, ежели онъ нечистой игрокъ. Потомъ, главная причина: игрокъ въ то время, какъ играетъ (я разум ѣю все то время, к[огда] онъ предвидитъ настоящую игру), теряетъ сознаніе всего окружающаго. Одна сторона, которой онъ сообщается съ св ѣтомъ, это планы къ будущему но настоящее все кажется ничтожнымъ, [55а] кажется совс ѣмъ въ другомъ и, главное, кажется столько же подверженнымъ законамъ судьбы, какъ и самая игра. Игроки привычку ожидать всего отъ вены переносютъ и въ действительную жизнь. Съ отцомъ было тоже, поэтому онъ ничего того, о чемъ просила maman, не д ѣлалъ, ожидая какого-то необыкновеннаго случая, который, по его мн ѣнію, долженъ былъ все устроить. Въ Ноябре м ѣсяц ѣонъ воротился въ деревню, но ненадолго; maman по письмамъ знала, что онъ въ большомъ выигрыш ѣи что весь выигрышъ нын ѣшняго года онъ нам ѣренъ былъ весною положить въ ломбардъ вм ѣст ѣсо вс ѣми доходами этого года им ѣній maman на наше имя. Впрочемъ maman съ помощью Мими, которая любила прослыть за женщину, которая можетъ въ д ѣлахъобойтись безъ помощи мужчинъ, выписала изъ у ѣзднаго города протоколиста у ѣзднаго суда, потолковала съ нимъ и по ѣхала въ у ѣздный городъ, подъ видомъ набожной по ѣздки въ монастырь, и тамъ втайн ѣотъ отца написала на его имя 3 заемныхъ письма, въ 600,000 (по 200,000 каждому изъ насъ). Когда прі ѣхалъ въ деревню отецъ и объявилъ maman свои планы на счетъ упроченія нашего будущаго состоянія, maman не вытерп ѣла и призналась ему въ своей противъ него вине, показала ему вексель, который просила его взять, чтобы совершенно обезпечить нашу судьбу. Папа оскорбило это какъ будто недов ѣріе въ его планы. Онъ сталъ уб ѣждать maman, говоря, что, во первыхъ, Богъ знаетъ, кому изъ нихъ суждено прежде умереть, что, ежели это будетъ онъ, то наследники его воспользуются этими деньгами, и эта сделка не принесетъ другой пользы, какъ только пятно его памяти, что даже, ежели бы, чего Боже избави, maman умерла бы прежде, то опекунъ ея законного сына Князь Иванъ могъ бы вступиться [56] и опровергнуть законность этихъ векселей. Не знаю, что́ еще и какъ доказывалъ папа безполезность этой сделки, но знаю, что онъ заключилъ свои доказательства т ѣмъ, что векселя, которые у него во время разговора были въ рукахъ, онъ сообразивъ, что maman достаточно убеждена, разорвалъ и бросилъ въ каминъ, противъ котораго они сидели. Maman повиновалась и больше не настаивала, но она все боялась за нашу участь. Она чувствовала, что ей недолго остается жить. Петруша Козловскій въ это время былъ въ юнкерской школе и въ этомъ 34-[омъ] году долженъ былъ быть выпущенъ офицеромъ. Онъ былъ подъ опекой Князя Ивана. Князь Иванъ былъ челов ѣкъ добрый и любилъ maman, какъ сестру. Но братская любовь трехъ родовъ: любовь, которая происходитъ отъ родства, крови. Этотъ родъ любви им ѣетъ начало въ физическихъ свойствахъ челов ѣка, и этотъ родъ любви никакія обстоятельства не могутъ уничтожить. Сколько есть прим ѣровъ, что братъ, несмотря на то, что никогда не жилъ съ своимъ братомъ, что въ чувствахъ и мысляхъ совершенно противуположенъ ему, что даже презираетъ его, несмотря на все это, продолжаетъ питать къ нему чувство, которое заставляетъ его радоваться счастью и собол ѣзновать несчастію. Второй родъ братской любви это есть привязанность [ 1 неразобр.], которую вы чувствуете къ брату, какъ къ челов ѣку, котораго качества, направленіе вамъ нравится и вы любите его, сами не зная за что и почему. Наконецъ, третій родъ братской любви, и самой обыкновенной, это есть чувство заботливости и участія, которое вы чувствуете къ брату, единственно на томъ основаніи, что онъ вашъ братъ. Это чувство основано на одномъ себялюбіи. Вамъ больно слышать, что вашъ братъ сд ѣлалъ в ѣщь, которую св ѣтъ не одобриваетъ, вамъ пріятно, когда вы, напротивъ, знаете, что онъ ч ѣмъ нибудь возвысилъ себя въ мн ѣніи св ѣта, вамъ пріятно и непріятно не за него, а за себя, вы заботитесь не о немъ, а о томъ отблеск ѣего поступковъ, который отразится на васъ. Въ этомъ род ѣлюбви все участіе ваше устремлено не на то, что́ д ѣйствительно могло бы составить счастіе его, но [57] на то, что удовлетворяете его и вашему тщеславію. Зам ѣтьте, отчего братья не любятъ вм ѣст ѣвы ѣзжать въ св ѣтъ. Это оттого, что, когда остается только этотъ родъ любви, что часто бываете, они безпрестанно бояться красн ѣть одинъ за другаго и это состояніе доставляетъ много внутреннихъ моральныхъ страданій. Эти 3 рода любви часто бываютъ вм ѣст ѣ. Наприм ѣръ, къ братьямъ я питалъ вс ѣтри рода; къ старшему Петруш ѣ, котораго я не зналъ вовсе, и къ сестр ѣ, которую я не хот ѣлъ знать, я питалъ только два – родовую любовь и тщеславную. Но все это я говорю къ тому, что Князь Иванъ, какъ добрый челов ѣкъ, сначала любилъ maman полной братской любовью, но посл ѣсвязи ее съ папа, которую онъ никогда не могъ ей простить, онъ потерялъ къ ней уваженіе и любовь какъ къ женщин ѣ, но продолжалъ любить только, какъ сестру. Сл ѣдовательно, и поступками его не управляла любовь, a тщеславіе. Онъ настоялъ на томъ, чтобы Петруша, о которомъ его отецъ нисколько не заботился, былъ взятъ отъ maman и отданъ ему, несмотря на то, какое это должно было причинить горе maman. Онъ занимался его воспитаніемъ, однако внушалъ ему чувства уваженія къ матери, къ которой заставлялъ его писать. (Д ѣтскія письма Петруши, писанныя еще по лин ѣйкамъ, maman всегда читала намъ, въ нихъ посылался и поц ѣлуй братьямъ.) Но я какъ то странно воображалъ себ ѣэтого брата, который не жилъ съ maman, не жилъ съ нами, а только писалъ къ намъ. Я ничего не понималъ, почему это такъ, какая разница между нами и Петрушой, хотя я сказалъ, что я любилъ его, но я воображалъ себ ѣ, что онъ преступникъ. Князь Иванъ тоже писалъ къ maman, (я посл ѣчиталъ эти письма), но видно было по письмамъ его и вообще по отношеніямъ его съ maman, что имъ руководила не братская любовь, a какія то правила, основанныя на тщеславіи, которымъ онъ, какъ Grand Seigneur ⁸² 82
  [Вельможа]


[Закрыть]почиталъ себя обязанными сл ѣдовать. Папа былъ съ нимъ знакомъ и даже [58] въ хорошихъ отношеніяхъ, но я р ѣшительно незнаю, какъ онъ ум ѣлъ это устроить. Просьбу maman объ узаконеніи насъ папа, разум ѣется, не исполнилъ, но еще разъ об ѣщалъ и даже взялъ у нее письма къ разнымъ лицамъ въ Петербургъ, которыя, по предположенію maman, еще не забыли старую дружбу къ ней и должны были помочь ей въ этомъ д ѣл ѣ. Папа недолго пробылъ въ деревн ѣи опять у ѣхалъ въ Москву, гд ѣпродолжалъ вести тотъ же образъ жизни, игралъ опять счастливо и день ото дня сбирался въ Петербургъ. Наканун ѣр ѣшительнаго отъ ѣзда въ Апр ѣл ѣ1834 [г.] онъ получилъ отъ maman сл ѣдующее письмо.

Красное.12 Апр ѣля.

Добрый другъ Alexandre!

Вчера вечеромъ получила я твое доброе письмо отъ 3-го, но Федоръ, который привезъ мн ѣего изъ города, былъ такъ недогадливъ, что подалъ мн ѣего только нынче утромъ. Нынче-же утромъ М. В. La belle Flamande, ⁸³ 83
  [Красавица фламандка]


[Закрыть]которая гоститъ у меня, не дала мн ѣего, потому что не совс ѣмъ была здорова, такъ что я только что теперь въ 12 часовъ ночи прочла его и отв ѣчаю. Пожалуйста не пугайся, милый дружокъ. Я 4 дни тому назадъ ѣздила отдать визитъ нашимъ добрымъ сос ѣдямъ, голубкамъ, какъ ты ихъ называешь, (М. Ф. очень добрая женщина, напрасно ты ее не любишь), и, вы ѣзжая отъ нихъ, лошади увязли въ грязи, мн ѣвздумалось пройдти до большой дороги п ѣшкомъ. Салопъ я сняла, потому что было тяжело, ботинки на мн ѣбыли тонкія, я простудилась. Не брани меня за мою неосторожность, я и сама очень раскаиваюсь, т ѣмъ бол ѣе, что моя бол ѣзнь удерживаетъ меня теперь въ постел ѣи м ѣшаетъ мн ѣсамой заниматься Любочкой, а это мое одно ут ѣшеніе. Старый нашъ знакомый и другъ, докторъ И. В., котораго мы (между нами будь сказано) немного забыли, прі ѣзжалъ два раза и теперь сидитъ у меня, и я слышу, какъ онъ въ диванной разсказываетъ д ѣвочкамъ по-Нем ѣцки исторію Наполеона, говорить, что, Богъ дастъ, дней черезъ пять я встану. La belle Flamande ⁸⁴ 84
  [Красавица фламандка]


[Закрыть]выбрала меня своей confidente ⁸⁵ 85
  [поверенной]


[Закрыть]и ц ѣлый день разсказываетъ мн ѣ, какъ за ней волочатся, особенно какой-то у ѣздный [59] лекарь. По правд ѣсказать, она мн ѣнадо ѣдаетъ, но что д ѣлать, это слабость вс ѣхъ больныхъ – пріятно, когда кто нибудь тутъ сидитъ и болтаетъ, даже глупости. Д ѣйствйтельно она очень хороша собой и неглупа. Теперь ей только 16 л ѣтъ, и ежели бы она была въ хорошихъ рукахъ, изъ нея бы вышла премилая св ѣтская д ѣвушка. Ежели бы у меня не было такъ много своихъ д ѣтей, я бы взяла ее. Но что я теб ѣболтаю вздоръ, поговоримъ о чемъ нибудь интересн ѣе – больныя, какъ д ѣти, – всякія пустяки ихъ занимаютъ. Любочка сама теб ѣпишетъ, но не знаю, удасться ли ей кончить – она изорвала третій листъ бумаги. Эта строгость къ самой себ ѣмн ѣнравится. Мими Коферталь все такая же любящая дама, а Юза достойная любви д ѣвочка. Вотъ теб ѣвс ѣнаши домашнія новости. Да еще дв ѣ. Первое, нынче утромъ Мах. ⁸⁶ 86
  Такъ звали у насъ Максима.


[Закрыть]пришелъ поздравить меня съ своими имянинами и принесъ крендель. Я ему дала полтинникъ, который онъ должно быть очень дурно употребилъ, потому что вечеромъ приходила его мать жаловаться. Б ѣдные люди. Второе, твоя Милка ведетъ себя очень дурно, – безпрестанно приходитъ къ моимъ дверямъ и воетъ, такъ что я в ѣл ѣла Никит ѣее запереть. Не то, чтобы я в ѣрила зам ѣчанію, а это мн ѣразстраиваетъ нервы. Усп ѣхи твои въ игр ѣочень радуютъ меня. Ты знаешь, что я не люблю вообще, когда ты играешь, но теперь я радуюсь этому, потому что ты это д ѣлаешь для д ѣтей. Я знала впередъ, что ты нав ѣрное выиграешь. Извини меня, что я даю теб ѣсов ѣты, я позволяю это себ ѣтолько тогда, когда д ѣло идетъ о д ѣтяхъ. Мн ѣкажется теперь довольно играть, и пора теб ѣ ѣхать въ Петербургъ. Сд ѣлай это, мой другъ, и ты меня совершенно успокоишь. Ты об ѣщался мн ѣсд ѣлать это еще въ томъ м ѣсяц ѣ, но все откладывалъ. Ради Бога не откладывай больше, ты знаешь, какъ это важно. [60] Прошу тебя, ежели ты меня любишь, ежели ты дорожишь моимъ счастьемъ и спокойствіемъ, завтра же у ѣзжай [въ] Петербургъ и употреби вс ѣусилія. Ежели бы д ѣти наши были узаконены, я бы была совершенно счастлива и спокойна. Я чувствую, что мн ѣне долго жить, Alexandre, но какъ мн ѣне больно будетъ разстаться съ тобой, съ д ѣтьми, я привыкла къ этой мысли и умерла бы спокойна, ежели бы знала, что д ѣти мои не будутъ обвинять меня. Еще разъ прошу тебя: сд ѣлай это. Пожалуйста не безпокойся на счетъ моей бол ѣзни, я скоро выздоровлю, а то я знаю тебя, вм ѣсто того, чтобы ѣхать въ Петербургъ, ты прилетишь ко мн ѣ. Не д ѣлай этаго, это меня огорчитъ. Прощай мой ангелъ. Молю Бога и Ангела Хранителя, чтобы онъ помогалъ теб ѣво вс ѣхъ предпріятіяхъ твоихъ... не твоихъ, а нашихъ... Я теб ѣмало пишу, потому что уже поздно, а я еще хочу написать д ѣтямъ.—

<Милые мои друзья и д ѣти Володенька М. и Васенька. Не ожидайте найдти въ этомъ письм ѣрадости и ут ѣшенія, напротивъ, оно для васъ будетъ очень грустно. Васъ н ѣтъ у меня, и н ѣтъ у меня веселыхъ мыслей, – но мысль моя всегда съ вами: н ѣтъ часу, въ который бы я н ѣсколько разъ не думала о васъ, н ѣтъ ночи, чтобъ я не вид ѣла васъ во сн ѣ. Всякую минуту, гд ѣбы я не была, мн ѣвсе кажется, вотъ вб ѣгутъ мои шалуны; но вспомню, что васъ н ѣтъ, и одно воображеніе рисуетъ мн ѣвасъ, какими вы были и какими вы будете, но можетъ быть оттого, что я одна, или оттого, что нездорова, мн ѣстрашно за васъ. —

Слушайте меня, д ѣти, теперь я съ вами буду говорить не какъ съ д ѣтьми, а какъ съ добрыми и разсудительными мальчиками. Старайтесь понять меня. Я обязана передъ Богомъ объявить вамъ печальную для васъ истину. Когда вы узнаете ее, об ѣщайтесь исполнять мою просьбу. Слушайте.

Когда мужчина и женщина любятъ другъ друга и хотятъ навсегда жить вм ѣст ѣ, они идутъ въ церковь [61] и передъ лицомъ всего св ѣта клянутся в ѣчно любить другъ друга и просятъ Бога благословить ихъ союзъ, и Богъ благословляетъ ихъ. Тогда они д ѣлаются мужъ съ женой и называется «они женились». Но есть несчастные люди, любовь которыхъ Богъ не благословляетъ, и за то, что они противъ воли Божьей живутъ вм ѣст ѣ, Богъ наказываетъ ихъ и ихъ д ѣтей. Это гр ѣхъ и большой гр ѣхъ. Богъ не благословилъ любовь мою къ вашему отцу, потому что я была замужемъ еще прежде за Княземъ. Онъ не любилъ меня, и я тоже не могла любить его, хотя онъ не злой челов ѣкъ, но жалкой и несчастный. Отъ этаго старшій братъ вашъ, сынъ Князя, живетъ не съ вами, отъ этаго вы мои д ѣти, а не можете быть дворяне и мои насл ѣдники, отъ этаго я несчастна и прошу Бога, чтобы онъ не наказывалъ васъ, а всю тяжесть наказанія прошу его, чтобы онъ позволилъ перенести одной мн ѣ; отъ этаго же я васъ, д ѣтей своихъ, прошу простить меня и об ѣщать мн ѣникогда ни съ к ѣмъ про это не говорить и не обвинять меня. Ежели бы вы знали, д ѣти, какъ мысль, что я васъ родила можетъ быть на ваше несчастіе, мучаетъ меня, и ежели бы вы знали, д ѣти (впрочемъ, рано или поздно вы узнаете), что заставило меня поступить противъ воли Божіей. Любовь, д ѣти! Теперь для васъ это слово безъ значенія, но что значитъ это слово, вы поймете когда-нибудь и тогда поплачете о вашей б ѣдной матери. Я не знаю, догадывались ли вы о томъ, что я вамъ объявила, но ежели н ѣтъ, то я ув ѣрена, то вамъ легче узнать это отъ самой меня, ч ѣмъ вы могли бы, чего я боялась, узнать это отъ людей постороннихъ и особенно которые васъ не любятъ. Теперь вы пожал ѣете обо мн ѣ, поплачете, [61а] вспомните, что во всемъ воля Божья, и что это крестъ.