Текст книги "Чужое гнездо"
Автор книги: Лесли Пирс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)
Место было совершенно незнакомым, и женщина притормозила, с надеждой устремив взгляд на телефонную будку. Но кому она могла позвонить?
Неожиданно в голове прояснилось – Джози все вспомнила. Рядом лежит элегантная сумочка, набитая пачками банкнот, и драгоценностями. Позади нее – чемоданы с одеждой и обувью. Она почти наверняка убила Дэйзи, а когда ее тело будет найдено, что произойдет очень скоро, так как машина девушки осталась на парковочной площадке Эсквит Корт – полиция кинется по следу убийцы.
Крупная дрожь сотрясала тело Джози, хотя обогреватель в машине работал на полную мощность. Она заглушила двигатель и уперлась лбом в рулевое колесо, пытаясь заставить себя мыслить связно.
Она опять дома, в Корнуолле и снова вопреки собственному желанию. Уже слишком поздно, чтобы пытаться выбраться отсюда, к тому же в ее состоянии не стоит даже пытаться воспользоваться самолетом или одним из пассажирских паромов на континент. Полиция уже вполне могла начать действовать, а утром о ней наверняка будут кричать все газеты. Это означает, что отели и пансионаты для нее совершенно недоступны – ее волосы слишком приметны, затеряться среди толпы постояльцев вряд ли удастся.
Она осторожно объехала зеленую лужайку и покатила вниз, к морю, поглядывая на коттеджи, попадавшиеся по пути – прочные, построенные на века жилища в зарослях вьющихся роз. В таких многие мечтают провести отпуск или поселиться, выйдя на пенсию.
Дорога снова резко повернула направо, затем налево, и Джози неожиданно оказалась на старой набережной, между камнями которой пробивалась трава.
Она выключила двигатель и долго сидела неподвижно, глядя прямо перед собой. Прилив достиг наивысшей точки: опустив стекло, Джози слышала плеск волн и чувствовала тот чудесный привкус соли и йода в воздухе, которого ей так не хватало на лондонских улицах. Облака были слишком плотными, чтобы видеть луну или звезды, но свет фар ее машины отражался от черной, покрытой мелкой рябью воды, которая казалось, манила ее к себе.
Мысли ее вновь обратились к Дэйзи. Джози вспомнила, как та предложила ей вместе отправиться в Корнуолл, а она отказалась наотрез, заявив, что эти места ей ненавистны. На самом деле все обстояло иначе – Корнуолл был ее плотью и кровью, она всегда любила его, сколько бы ни пыталась противиться этому чувству.
Воспоминания о Дэйзи вызвали новый приступ слез. Девчонка ей действительно нравилась. Она была так похожа на Эллен с ее праведностью и одновременно напоминала саму Джози – но без ее слабостей. Разве она хотела причинить ей боль?
Игра закончилась. Бежать больше некуда. Вдобавок, она совсем промокла от дождя, который попадал в машину через открытое окно. Джози взглянула на ограждение пристани – старая проволочная сетка, зияющая огромными прорехами, – и подумала: раз уж судьба привела ее сюда, чем это место хуже других, чтобы разом покончить со всем?
Включив вторую скорость, она прибавила газ и отпустила педаль сцепления. Автомобиль рванулся вперед, круша проволочную преграду и подпрыгивая на камнях. Джози выжала педаль до отказа, после чего внезапно почувствовала, что потеряв опору, автомобиль повис в воздухе. Оглушительный всплеск – тут же поток черной воды хлынул в салон. Двигатель захлебнулся, фары погасли.
Вода, заполнявшая машину, была холодной, как лед, но Джози чувствовала, что машина все еще удерживается на плаву, покачиваясь на волнах. Потом автомобиль накренился, и в голове у женщины мелькнула отчаянная мысль – оказывается, ее смерть не будет ни быстрой, ни безболезненной.
Однако после всего, что она натворила, вряд ли стоило рассчитывать на лучшую.
Глава двадцать четвертая
Джоэль издали заметил «жука» посреди парковочной площадки Эсквит Корт и резко затормозил рядом. Затем бегом бросился ко входу в здание и нажал кнопку звонка. Не получив никакого ответа из девятой квартиры, он решил побеспокоить обитателей восьмой.
– Это полиция, – произнес Джоэль, когда домофон отозвался женским голосом. – Могу я войти и поговорить с вами?
Дверь, зажужжав, отворилась, и Джоэль помчался наверх, прыгая через три ступеньки. Когда он добрался до верхней площадки, то едва не сбил с ног мужчину и женщину средних лет. На лицах обоих застыло удивленное выражение, позади виднелась полуоткрытая дверь восьмой квартиры.
Джоэль перевел дух и пояснил, что разыскивает владелицу голубого «фольксвагена», припаркованного на стоянке. По всей вероятности она находится в гостях у их соседки – мисс Пенгелли.
Мужчина и женщина обменялась взглядами.
– Кто-то действительно поднимался к мисс Пенгелли примерно без четверти шесть, – сказал мужчина. – Звучали голоса. Но затем она ушла. Я услышал шум, после чего выглянул посмотреть, что происходит. Мисс Пенгелли как раз спускалась по лестнице с чемоданом.
Задав еще несколько вопросов, Джоэль убедился: семейная пара не видела Дэйзи и не слишком знакома с мисс Пенгелли. Очевидно они были из тех, кто предпочитает держаться особняком.
Разумеется Дэйзи могла уехать вместе с Эллен, однако такой поворот событий Джоэль счел маловероятным. Но если он вломится в квартиру Эллен и Дэйзи там не окажется, у него будут крупные неприятности. Риск велик, но он уже был готов на него пойти.
– Мне необходимо осмотреть квартиру мисс Пенгелли, для этого придется взломать дверь, – заявил Джоэль вконец растерявшемуся мужчине. – Я был бы вам признателен, если бы вы вошли туда вместе со мной как свидетель.
Дверь оказалась надежной и не поддалась, когда он нанес удар ногой. Но следующий толчок всем корпусом заставил створки распахнуться настежь. Джоэль шагнул в прихожую, мужчина следовал за ним по пятам.
С первого же взгляда стало ясно, что Эллен покидала квартиру в страшной спешке. Дверь спальни осталась открытой, повсюду валялись одежда, обувь и предметы туалета, дверцы платяных шкафов стояли нараспашку, а ящики были выдвинуты до отказа. Джоэль прошел в гостиную, включил свет – тут же увидел лежащую на кушетке Дэйзи. Везде были видны следы крови.
– Боже мой! – испуганно вскричал сосед. – Она мертва? Это сделала мисс Пенгелли?
Джоэль не был расположен отвечать на дурацкие вопросы.
– Вызовите «скорую», – приказал он, пытаясь нащупать пульс у Дэйзи. – Она жива, поэтому пусть поторопятся. Скажите им, что девушка подверглась жестокому нападению, получила тяжелую травму черепа. Пошевеливайтесь!
Мужчина со всех ног бросился к телефону, а Джоэль опустился рядом с Дэйзи и осторожно освободил ее от шелкового шарфа, который использовали как кляп. Девушка лежала на боку, кровь в ране уже начала сворачиваться. Руки и ноги Дэйзи были наспех связаны куском буксировочного троса.
– Ты слышишь меня, Дэйзи? – позвал он, почти не надеясь на ответ. Его мутило от страха рана выглядела очень серьезной. – Это Джоэль. Я люблю тебя, детка, и сейчас мы поедем в больницу…
Сестра Франклин остановилась у кровати и склонилась над Дэйзи. Голова девушки была обмотана плотным слоем бинтов, лицо по цвету почти не отличалось от простыней, а от локтевого сгиба тянулась прозрачная трубка капельницы.
– К вам посетитель, – мягко произнесла она. Ее пациентка совсем недавно очнулась. – Это ваша сестра, и я сказала, что она может побыть с вами всего несколько минут.
Было уже утро понедельника. «Скорая» доставила Дэйзи в университетскую клинику субботним вечером, и ее сразу же увезли в операционную, чтобы удалить мелкие осколки кости, засевшие в ране. Джоэль, Джон и близнецы провели в комнате ожидания всю ночь, и большую часть воскресенья, согласившись отправиться по домам только вечером, когда врачи заверили их, что жизнь девушки вне опасности.
– Люси? – едва слышно прошептала Дэйзи. Память медленно возвращалась к ней.
– Да, это она, – ответила медсестра. – Бедная девочка просто вне себя от беспокойства. Да разве только она? Вся ваша семья и тот молодой человек, который доставил вас к нам, провели здесь весь уик-энд. Нам пришлось буквально выставить их за дверь, чтобы они хоть немного передохнули.
Спустя несколько секунд после ее ухода в палате появилась Люси и нерешительно остановилась около спинки кровати. Перед глазами у Дэйзи все плыло, мысли разбегались, но она заметила, что ее сестра выглядит страшно напуганной.
– Все в порядке, – с трудом прошептала она. – Я цела и почти невредима.
Люси подошла поближе и наклонилась, робко пытаясь обнять ее.
– Это были худшие дни моей жизни, – выдохнула она. – Не могу поверить, что эта женщина решилась на такое…
Дэйзи подняла руку, свободную от капельницы, и нерешительно потрогала бинты, почти полностью закрывающие голову.
– Они что, остригли меня наголо?
– Совсем немного, только вокруг раны, – ответила Люси. – Но ты не волнуйся, волосы скоро отрастут.
– Я очень рада твоему приходу, – пробормотала Дэйзи. – Прости, но я немного не в форме.
– Достаточно того, что ты очнулась и можешь говорить, – горячо возразила Люси, наклонившись поближе. – Знаешь почему я пришла одна? Тогда, субботней ночью, когда я почувствовала, что могу потерять тебя, и наконец-то поняла, как сильно тебя люблю, Дэйзи. Ты должна знать это.
Слова Люси тронули Дэйзи до глубины души, несмотря на туман в голове и беспорядочно мечущиеся мысли. Она не ожидала, что ее младшая сестра, всегда сохраняющая хладнокровие, наконец-то заговорит о чувствах.
– Да хранит тебя Господь, Люси, – прошептала Дэйзи, и ее глаза наполнились слезами.
Вошедшая в палату медицинская сестра сказала, что время, отведенное для свидания, истекло. На прощание Люси поцеловала Дэйзи и крепко сжала ее пальцы.
Когда в тот же день после обеда в палате появились Джон с Томом, Дэйзи уже чувствовала себя вполне сносно. К ней постепенно возвращались воспоминания о событиях субботнего дня. Они были отрывочными, и девушке хотелось восполнить пробелы. Уверив гостей, что почти здорова, Дэйзи принялась осыпать их вопросами.
Отец вкратце пересказал ей все, что узнал от внучки Мэвис Питерс – именно эти сведения натолкнули его на мысль позвонить Джоэлю и попросить о помощи.
– Джоэль тут же отправился к Эллен и выбил дверь, – добавил Джон. – Благодарение Богу, что я догадался позвонить ему, Дэйзи. Если бы я просто обратился в полицию, они посоветовали бы мне подождать как минимум еще двадцать четыре часа.
По выражению его лица Дэйзи поняла, что за это время могло случиться непоправимое.
– Так это он отыскал меня? – удивилась девушка. – Одна из сестер говорила о каком-то парне, но я была словно в тумане от наркоза и не поняла, о чем она толкует.
– Он по-прежнему любит тебя, – эхом откликнулся Том. – Слышала бы ты его голос, когда он позвонил, чтобы сказать, что ты уже под надзором врачей! Он едва не плакал.
Дэйзи поразмыслила секунду-другую.
– А как там Эллен?
– Джоэль расскажет тебе об этом, когда явится с визитом сегодня вечером, – сказал Том. – Но лучше тебе называть ее Джози. Ею она и была на самом деле, а вовсе не твоей матерью.
Джон взял руку Дэйзи и бережно погладил ее.
– Тебе будет нелегко смириться с этим, – успокаивающе произнес он. – Я знаю, ты привязалась к ней, но не забывай, что мы – твоя настоящая семья, и всегда готовы помочь тебе во всем.
После их ухода Дэйзи лежала, пытаясь собраться с мыслями. Теперь она отчетливо вспомнила, как приехала в Эсквит Корт и предшествовавшие этому события. Запечатлелся в ее памяти и тот момент, когда девушка внезапно поняла, что Мэвис Питерс права, а женщина, которую Дэйзи считала матерью – на самом деле Джози. Иначе та не бросилась бы укладывать вещи, чтобы сбежать. Но память отказывалась восстанавливать обстоятельства, при которых девушка получила тяжелую травму.
Врач уже говорил ей, что подобные травмы нередко приводят к полной амнезии, и то, что ей удалось вспомнить некоторые подробности случившегося, он считал благоприятным симптомом. Однако сама Дэйзи была бы рада все забыть; ей было нестерпимо стыдно вспоминать, как восторженно она отзывалась о женщине, которая, в сущности, оказалась убийцей. Наверно она так никогда и не научится разбираться в людях!
Неожиданно Дэйзи пришла к выводу, что единственные чувства, которые вызывает у нее вся эта история – смущение и растерянность. Оглядываясь назад, она понимала, что не смогла по-настоящему привязаться к Джози-Эллен. Разумеется, она ей нравилась. Дэйзи восхищалась ее деловой хваткой, вкусом, умением очаровывать, но так и не смогла ощутить родственной близости, которой так ждала. Эта женщина с самого начала была для нее загадкой.
Когда в половине восьмого в палате появился Джоэль, Дэйзи чувствовала себя значительно увереннее. Голова все еще болела, и девушке приходилось все время лежать, но зато к ней вернулось нормальное зрение, и она почти справилась со своим смятением.
Однако стоило ей увидеть, как Джоэль нерешительно приближается к ней, почти скрытый огромным букетом цветов, спазм перехватил ей горло. В тесно облегающей черной тенниске и джинсах, подчеркивающих фигуру, он выглядел великолепно – короткая стрижка, суровое, по-мужски красивое лицо – гораздо лучше, чем тот образ, который хранила ее память. Джоэль бросился к ней на выручку не раздумывая ни секунды, чего она никак от него не ожидала – и этого она совсем не ожидала.
– Привет, человек действия, – проговорила Дэйзи, когда он оказался совсем рядом. – Это мне следовало бы послать тебе цветы в благодарность за то, что ты меня спас.
– Я не очень люблю цветы, – Джоэль застенчиво улыбнулся, и она заметила, что его карие глаза остались такими же ясными и лучистыми, как во время их первой встречи. – Но я просто счастлив, что ты рада меня видеть. Или это дань вежливости?
– Нет, – ответила Дэйзи, краснея до корней волос. – Прости, ведь я была такой… – она умолкла, пытаясь подобрать нужное слово.
– Несговорчивой? – предположил Джоэль, ухмыляясь до ушей.
– Примерно, – она улыбнулась. – А теперь поставь эти чудесные розы в кувшин и присаживайся. Отец обещал, что ты расскажешь мне, куда отправилась Джози.
Джоэль поставил кувшин с цветами на столик у кровати и придвинул стул.
– Для начала скажи мне, как ты себя чувствуешь? – спросил он.
– Голова раскалывается, но уже скучно валяться без дела, – беспечно бросила Дэйзи. – Ну давай, говори же!
По лицу Джоэля пробежала тень.
– Когда я шел сюда, мне казалось, что я знаю, как обо всем рассказать, – вздохнул он. – Но теперь все намного сложнее.
– Ее поймали, она в тюрьме?
– Нет, – сказал Джоэль. – Она мертва, Дэйзи.
И он последовательно изложил все обстоятельства случившегося.
– Воскресным утром автомобиль Джози обнаружили увязшим в грязи на берегу в местечке под названием Пойнт, оттуда примерно четыре мили до Труро. Джози была пристегнута ремнем безопасности, а ее легкие полны воды. Пойнт стоит на речушке Рестронкет, там же находится старая пристань – еще с тех времен, когда там добывали олово. Должно быть машина Джози свалилась с причала во время прилива.
Дэйзи примерно представляла себе место событий – остановившись в Сент-Мойзе, она посетила бар, который назывался «Пандора Инн». Он располагался как раз на берегу той речушки.
– Ты хочешь сказать, что это было случайностью? – спросила она.
Джоэль пожал плечами.
– Я разговаривал с одним из парней в Труро, которые вытаскивали ее машину. Он считает, что это маловероятно. Субботним вечером шел проливной дождь, и хотя в Пойнте нет уличного освещения, берег моря совсем нетрудно различить даже глубокой ночью. К тому же пристань частично огорожена. Даже если Джози заехала в этот тупик по ошибке или для того, чтобы просто развернуться, такая авария исключена. Кстати – она не сделала ни единой попытки выбраться из автомобиля.
– Но зачем ей понадобилось убивать себя именно таким образом? Ведь машина, должно быть, тонула очень медленно, – спросила Дэйзи.
– Мне кажется, что Джози просто свихнулась, – задумчиво проговорил Джоэль. – Я непрерывно думал об этом с тех самых пор, как узнал о случившемся, и вот к чему пришел. Поначалу она явно намеревалась бежать, может быть, за границу, иначе не взяла бы столько вещей. Но разве не безумием было мчаться из Лондона в Корнуолл, в единственное место, где ее знало множество людей? Я полагаю, что где-то в пути Джози сломалась. За все эти годы ей удалось заставить себя забыть о своем преступлении на ферме, однако попытка убить тебя воскресила эти воспоминания, и они захлестнули ее с удесятеренной силой. Тут-то она и поняла, что на руках у нее – ни одного туза, и от этого спятила окончательно.
По щекам Дэйзи потекли слезы.
– Не знаю почему, но мне жаль ее, – пробормотала она, всхлипывая. – Она убила мою мать, сделала все, чтобы отправить в лучший мир и меня…
Джоэль вынул носовой платок и бережно вытер ее лицо.
– Я был бы разочарован, если бы ты не уронила ни слезинки. Чего тогда стоили бы усилия, которые ты приложила, чтобы ее отыскать!
Дэйзи заглянула ему в глаза. Там больше не было отчужденности, только забота и нежность. Внезапно она почувствовала огромное облегчение.
– Если бы я ее не разыскала, никому и никогда не удалось бы докопаться, что она устроила этот проклятый пожар. Но вот чего я не пойму – почему Джози не послала меня ко всем чертям, когда я явилась к ней? Ведь это было бы самым разумным в той ситуации.
– Возможно она, как и я, не сразу поняла, что от тебя можно ожидать неприятностей. – Джоэль широко улыбнулся. – А может все это из-за тринадцатилетней привычки Джози изображать Эллен. Она просто убедила себя, что она – действительно Эллен. Или ей было одиноко и пришлась по душе мысль обзавестись дочерью. Но каковы бы ни были причины, я думаю, она была сумасшедшей, причем давно. Кому в здравом уме придет в голову сжечь троих самых близких людей заживо?
Дэйзи вспомнила свой первый визит к миссис Питерс, когда она обронила неосторожную фразу о своих сумасшедших родственниках. Трудно вообразить, какой шок пережила пожилая леди, узнав Джози.
– Ты ничего не слышал о миссис Питерс? – спросила она.
Джоэль кивнул.
– Я допрашивал ее сегодня утром вместе с еще одним офицером. Разумеется, она страшно огорчена тем, что ты пострадала, но испытывает некоторое удовлетворение, потому что оказалась права в отношении Джози. Она сказала, что всегда подозревала: с этим пожаром не все ладно: По ее мнению, полиции следовало тщательнее вести расследование. О здоровье пожилой леди пока можно не беспокоиться. Завтра она отправляется домой и передает тебе наилучшие пожелания.
– А мне никто не скажет, когда я могу отправляться домой? – жалобно протянула Дэйзи.
– Тебе придется еще некоторое время провести здесь, – сказал Джоэль. – У тебя глубокая рана и довольно серьезное сотрясение мозга.
– Сотрясение чего? – переспросила Дэйзи, внезапно снова расплакавшись. – Посмотри на меня, Джоэль, разве в этой голове есть чему сотрясаться? Я почти потеряла тебя, приняла убийцу за собственную мать, стала чужой для близких…
– Ничего подобного! – возмутился Джоэль. – Твои близкие любят тебя по-прежнему, а что касается меня – я-то здесь, верно?
– Но я все испортила!
– Посмотрим, что с этим можно сделать, когда ты поправишься. – Он наклонился и коснулся легким поцелуем ее губ. – Может нам стоит начать с самого начала?
Дэйзи выздоравливала совсем не так быстро, как ожидала. Вскоре после ухода Джоэля у нее наступила реакция, а следом явились ночные кошмары, высокая температура и сильная простуда. После двух недель, проведенных в клинике, ее перевели в центр реабилитации в Сассекс еще на три недели. Девушка быстро уставала, ее преследовали острые головные боли, один за другим возникали приступы глубокой депрессии, во время которых она отказывалась видеть кого бы то ни было и часами лежала, устремив отсутствующий взгляд в пространство.
– Таким образом природа дает вам возможность пережить то, что с вами произошло, – объяснил ей один из врачей. – Не пытайтесь сопротивляться, Дэйзи. Просто плывите по течению.
Постепенно она начала понимать смысл сказанного этим врачом. Однажды Дэйзи поймала себя на мысли, что временами тщательно сортирует и анализирует прошлое – события, встречи, даже ничего не значащие разговоры. Это напоминало генеральную уборку, когда она безжалостно выбрасывала всякий хлам, упорядочивая те вещи, которые представляли для нее ценность, и расставляя их в новом порядке. Вдобавок она обнаружила, что больше не сожалеет о попытках разыскать Эллен. Теперь она знала правду – какой бы печальной она ни была.
Кроме того, она вновь обрела свою настоящую семью. Она любила Джона, Тома и Люси, а они платили ей тем же. Остальное не имело значения.
Когда в прессе появились материалы о смерти Джози, газетчики готовы были выпрыгнуть из собственных штанов, чтобы установить, какая связь существовала между покойной и Дэйзи. Но Джону с помощью Джоэля в конце концов, удалось убедить их, что это были обычные приятельские отношения, окончившиеся бытовой ссорой. К счастью «второе рождение» и трагическая гибель знаменитой в прошлом фотомодели, считавшейся давно умершей, а также обнародование факта убийства ею тринадцать лет назад собственной семьи настолько завладели вниманием репортеров что вскоре газеты потеряли к Дэйзи всякий интерес.
Джон сортировал газетные вырезки, собираясь дать Дэйзи прочитать их, когда она поправится. Помимо всяческих старых сплетен о Джози, там было кое-что и об Эллен. Репортеры разыскали ее старых друзей в Бристоле, после чего газеты запестрели фотографиями самой Эллен, а также ее подопечных в интернате. Некоторые из них поведали трогательные истории о том, как много значила Эллен в их жизни.
Таким образом Дэйзи получила еще несколько фрагментов головоломки, чтобы дополнить образ своей матери.
Полиция, в свою очередь, подняла архивные данные о пожаре в Бикон-фарм, и гипотеза Мэвис Питерс о том, каким образом Джози сумела организовать тройное убийство, начала получать все новые подтверждения.
Рапорт сотрудников пожарного управления содержал упоминание о необычно большом количестве керосина, оказавшемся на ферме. В свое время это объясняли эксцентричностью Альберта, но теперь данный факт выглядел совсем иначе.
Вывод коронера о том, что тело молодой женщины, «обнаруженное сгоревшим при пожаре», принадлежит Джози, ничем, кроме беспочвенных домыслов, не подкреплялся. Тут сыграло свою роль отсутствие зубных слепков сестер или данных о лечении зубов. Похоже, ни та, ни другая никогда не обращались к стоматологу.
Дэйзи, тем временем, отогревалась в атмосфере любви и заботы, которой окружили ее близкие, стремившиеся ускорить выздоровление девушки. Рядом с ней был Джоэль – перед ним она чувствовала себя в неоплатном долгу. Он не только спас ее, когда она была на волосок от смерти, поддерживал ее близких и оберегал их всех от назойливого любопытства газетчиков, но и постоянно веселил и подбадривал девушку, выслушивал все, что она говорила о своих чувствах к Эллен или Джози.
Дэйзи рассказала ему о книге, которую начала писать Джози, и поделилась опасениями, что рукопись может попасть в чужие руки. Джоэль немедленно привел в действие все свои связи чтобы выяснить, кто из поверенных будет назначен для ликвидации имущества умершей. Одновременно он добился гарантий, что если такая рукопись будет обнаружена, ее немедленно передадут единственной родственнице бывшей фотомодели.
Заваленный работой, Джоэль не мог часто навещать Дэйзи в Сассексе, однако звонил ежедневно. Когда же она вернулась домой, не проходило и дня, чтобы он не забежал проведать ее.
В конце июля, убедившись в скором выздоровлении сестры, Том и Люси наконец-то отправились в свое давно запланированное путешествие. А Дэйзи решила, что ей пора заняться собственными проблемами.
Первоочередной задачей было – соблазнить Джоэля.
Дэйзи все больше убеждалась в своей любви к нему. У нее не осталось никаких сомнений: Джоэль – единственный мужчина, который ей нужен. Но вместе с тем она опасалась, что причинила ему слишком сильную боль, из-за чего Джоэль не решится возобновить прежние отношения.
Первый шаг должна была сделать она сама, и когда отец отправился на неделю походить под парусами, а у Джоэля появился просвет в его нескончаемой работе, Дэйзи пригласила его поужинать вечером.
Субботний день с утра обещал быть жарким, большую его часть Дэйзи провела валяясь на солнце в саду и предвкушая предстоящую ночь. Она собиралась приготовить нехитрое угощение: спагетти под сметанным соусом с креветками, салат и чесночный хлеб, затем должны были последовать клубника с мороженым. Но вовсе не приготовление блюд занимало ее мысли – Дэйзи раздумывала над тем, как должна выглядеть сегодня вечером.
Ей хотелось, чтобы Джоэль снова увидел в ней ту девушку, которую полюбил почти два года назад. Тогда Дэйзи изображала «роковую женщину» – платья, обтягивающие фигуру как перчатка, четырехдюймовые каблуки и тому подобное. Однако с течением времени ее стиль претерпел изменения. Хотя она всегда утверждала, что это произошло из-за Джоэля, на самом деле причиной была элементарная лень.
Осуществить задуманное оказалось нелегко. После операции ее волосы находились в страшном беспорядке, а большой участок около виска был начисто выбрит. Когда Дэйзи еще лежала на больничной койке, к ней приходил парикмахер – он коротко подстриг ее и разделил вьющиеся локоны на прямой пробор, чтобы они хотя бы частично прикрывали выбритый участок. Порой, взглянув на себя в зеркало, девушка отчаивалась, но теперь волосы уже начали отрастать, а безобразный шрам было не так-то легко заметить.
Сегодня утром она вымыла голову, высушила волосы на солнце и впервые с того момента, как покинула центр реабилитации, поняла, что прежняя Дэйзи возвращается. Провалявшись в саду до четырех, она встала и отправилась готовить угощение, прибирать и накрывать стол для ужина.
Прежде всего Дэйзи широко распахнула огромные окна столовой, выходящие в сад, передвинула стол поближе к двери и срезала несколько роз, чтобы поставить их в центре стола. От аромата цветов у нее слегка закружилась голова.
Позже, наслаждаясь теплой ванной с ароматическими солями, она окончательно почувствовала себя счастливой и уверенной – такой, какой была при жизни Лорны.
Дэйзи улыбнулась про себя, вспомнив, что подростком считала родителей ужасно старомодными и чопорными. Наблюдая за тем, как мать готовится к званому обеду, она никак не могла понять, зачем, если приглашены только соседи и старые друзья, начищать серебро, тщательно подбирать цветы, ставить на стол свечи – не говоря уже о том, чтобы надраивать ванну или полировать мебель. Когда-то Дэйзи даже заявила, что никто и никогда не застанет ее за подобным бесполезным занятием. Однако теперь, всего несколько лет спустя, она смотрела на это иначе. Как ни посмотри, а дом должен сверкать, и ужин должен быть замечательным не только по вкусу, но и по виду.
Наконец-то она повзрослела. Прошедший год принес ей много боли и разочарований, зато она узнала о себе, своей семье и мире больше, чем за минувшие двадцать пять лет.
– Вот это да! Ты выглядишь потрясающе! – воскликнул Джоэль, когда в половине восьмого Дэйзи отворила ему дверь.
От удовольствия Дэйзи залилась краской. И хотя на ней было всего лишь старое изумрудно-зеленое платье с оборками, а сама она была изрядно смущена тем, что оно буквально выставляет напоказ ее фигуру, судя по блеску в глазах Джоэля, нужный эффект был достигнут.
– Ты тоже совсем неплохо выглядишь, – парировала она. На Джоэле была белая рубашка-поло, такие же хлопковые брюки, а его руки и лицо золотились от загара. Она поцеловала гостя в щеку и запах его кожи показался ей чудесным.
Перед тем как приступить к ужину они немного посидели в саду с аперитивами, затем Дэйзи вернулась на кухню и поставила спагетти вариться, а соус разогрела в микроволновой печи. Все остальное уже было готово. Через пятнадцать минут оба уже сидели за столом.
– М-м, вот это да! – изрек Джоэль, отведав сметанного соуса с креветками. – Я так давно питаюсь полуфабрикатами, что забыл как выглядит настоящая еда, не говоря уже о том, какова она на вкус, – он выудил из салата кусочек авокадо. – А это что? Снова что-то новенькое?
Дэйзи рассмеялась. Когда они только начали встречаться, пару раз она попробовала готовить для Джоэля. Вот тогда-то и обнаружилось, что незнакомыми ему кажутся чуть ли не все блюда подряд. Он вырос в семье, где даже спагетти считались экзотическим кулинарным изыском. Во время службы на флоте он привык обходиться столовой. Когда корабль заходил в иностранный порт, Джоэль подозрительно обнюхивал туземную стряпню, предпочитая ей что-нибудь сугубо английское, вроде рыбы с картошкой. Впрочем, Дэйзи быстро приучила его к разным диковинкам, и мало-помалу Джоэль расстался со своими гастрономическими предрассудками.
Было так чудесно снова побыть вдвоем. Вечер был очень теплым, а легкий ветерок заставлял колебаться пламя свечей. День медленно угасал; аромат роз, хорошая еда, вино сделали разговор легким и приятным.
Джоэль отставил бокал и взглянул на Дэйзи.
– Когда ты вычеркнула меня из своей жизни, мой собственный мир просто рухнул, словно карточный домик, – сказал он. – Все начало казаться совершенно бессмысленным – вставать по утрам, убирать квартиру, стирать одежду. До этого момента я просто не отдавал себе отчета в том, насколько привязался к твоей семье и как ты скрашивала каждый миг моего существования. Парням из отдела скоро осточертело видеть, что я все время хожу как в воду опущенный, они даже прозвали меня брюзгой. А ведь я всегда гордился своим умением скрывать чувства. Наверное я себя переоценивал, считая слишком крутым, чтобы расстраиваться из-за женщины.
Дэйзи протянула руку и осторожно погладила его по щеке.
– Прости меня, – прошептала она. – Как все-таки здорово, что ты способен на такие чувства. А ведь иногда мне казалось, что ты попросту ничего не понимаешь – это было еще одной моей ошибкой. Сдержанный, замкнутый и самодостаточный – таким я тебя представляла.
– А ты казалась мне легкомысленной, поэтому я и решил, что должен вести себя как большой босс, – признался Джоэль.
– Легкомысленной! – хихикнула Дэйзи.
Он улыбнулся, взял руку Дэйзи в свои и поцеловал кончики ее пальцев.
– Именно – легкомысленной. Ты и сейчас иногда ведешь себя так. Помнишь, как приехав в реабилитационный центр, я застал тебя горько плачущей? Я решил, что у тебя скверные новости – нужна повторная операция или того хуже. А причиной твоего неутешного горя оказалось головокружение, которое мешало тебе покрыть лаком ногти на ногах.
– Ногти имеют принципиальное значение для женщин, – рассмеялась Дэйзи.
– А я? Какое я имею для тебя значение? – спросил Джоэль и его глаза потемнели.
