Текст книги "Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло]"

Автор книги: Лесли Чартерис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

Глава 8
Как Хоппи Юниац был озадачен своей ошибкой, а Саймон Темплер был, вежливым с леди

С таким же успехом Саймон мог произнести свою тираду на греческом или латыни. Он только создал себе множество дополнительных проблем, ведь мыслительные процессы в голове Хоппи крайне отрицательно сказывались на состоянии его здоровья.

– Не понял, шеф, – пробормотал он, безуспешно пытаясь уследить за стремительным развитием событий. – Какое еще такси?

– На котором я привез ее сюда, осел!

– Так, значит, это ты привез ее сюда, шеф?

– Ну.

– Кристину?

– Да.

– В такси? – заключил мистер Юниац, для которого ситуация начинала проясняться.

Саймон невозмутимо продолжил, проявляя чудеса самообладания.

– Да, Хоппи, я привез сюда Кристину в такси, только потом меня подобрали Алистон с Палермо и привезли в дом, где мне посчастливилось найти тебя. Я оставил ее здесь и приказал носа отсюда не высовывать. Она должна была дождаться тебя.

– А этот парень не мог ее забрать отсюда? – участливо предположил мистер Юниац, ткнув пальцем в тело, распростертое на кушетке. – Его зовут Палермо или Алистон?

– Ни тот, ни другой. Это Кина, мой друг и хозяин этой квартиры.

– Тогда какого черта…

Мистер Юниац тупо смотрел на свою жертву. Ни минуты покоя! Откуда он мог знать, кого можно впускать, а кого нет? Постоянная работа мысли и так отравляла ему существование.

– При всем моем уважении, шеф, я вот что скажу, – патетически начал он, – ты же знаешь, когда ты сказал не пускать, а я впустил, были неприятности. И тут ты сказал не пускать, ну и…

– Понимаю, – согласился Святой. – Это моя ошибка.

Он повернулся к кушетке, на которой Дэвид Кина стал подавать признаки жизни. Вскоре не без помощи Саймона он уже смог подняться и присесть. Тут Дэвид узнал Хоппи и попытался вскочить на ноги.

– Послушай, Дэвид, это была роковая ошибка. Хоппи не хотел причинить тебе зла.

– Зачем же он тогда меня ударил?

– Я послал его охранять Кристину, о тебе он ничего не знал и подумал, что ты один из бандитов. Я же просил тебя не приходить сюда пока, не так ли?

– Это верно, шеф. Я же не знал, что это твой человек. Почему ты не сказал мне?

– Дай ему выпить, – приказал Святой.

Лицо Хоппи приняло виноватое выражение.

– Здесь была бутылка…

– Так принеси ее, – строго приказал Саймон. – И, если ты ее не найдешь, я вытрясу ее содержимое из тебя!

Хоппи исчез и вскоре появился с бутылкой, на дне которой еще плескалась жидкость. Святой продолжал холодно смотреть на него, наконец тот сообразил и принес бокал. Вообще-то мистер Юниац не одобрял распространенной привычки пить из бокала – пустая трата времени и сил. Но в данном случае он страстно желал загладить свою вину и без всякого сожаления собственноручно вылил остатки виски.

Пока Дэвид приводил себя в норму, Саймон попытался оценить ситуацию. Скорее всего Алистону удалось разыскать злосчастное такси в самом начале. Оставалось непонятным, как ему удалось выманить Кристину до появления Хоппи. Куда он мог ее отвезти? Только все в тот же дом… Но почему Алистон там так и не появился? Тут Святого осенило – «бьюик» Грейнера! Он стоял у подъезда почти целый час. Алистон заподозрил засаду и проехал, не останавливаясь. А может быть, решил одурачить Палермо… Как бы там ни было, но Алистон уже не попадется в руки Лобера, если его руки когда-нибудь смогут действовать. Он разгуливает по Тенерифе на свободе, и этому надо положить конец.

– Тебе лучше? – спросил он Дэвида.

– Еще бы столько же, тогда жить можно, – ответил неуверенно Кина, отставляя бокал в сторону.

Саймон дал ему закурить.

– Я же предупреждал, держись отсюда подальше. Тебе еще повезло, что наткнулся на добряка Хоппи, иначе у нас на руках было бы твое бездыханное тело.

Дэвид окинул комнату недоуменным взглядом.

– А где Кристина?

– Они ее схватили. Когда появился Хоппи, квартира уже была пуста.

Святой быстро осмотрел комнату: ни следа, ни зацепки. Все стояло на своих местах, все как было, кроме Кристины.

– Все так и было, когда ты пришел?

– Да, шеф.

– И дверь была не заперта?

– Нет, шеф. Я повернул ручку, и она открылась.

Саймон осмотрел дверь. Следы взлома на ней отсутствовали, не было даже следов отмычки, которые не ускользнули бы от его наметанного глаза.

– Да, здесь нам больше делать нечего. – Святой затянулся сигаретой. – Тем более, это небезопасно. По крайней мере еще два бандита знают этот адрес. Правда, им сильно досталось, но лучше смотаться отсюда, пока они не пришли в себя.

– Это неплохая идея, – согласился Кина. – Кроме того, мы сможем прикупить еще немного лекарства.

– Займешься этим самостоятельно, старина. Хоппи и я будем очень заняты, да и не хотелось бы больше впутывать тебя в это дело.

Кина кивнул.

– Ты прав, – искренне согласился он. – А когда я смогу снова пользоваться квартирой?

– Когда мы разберемся с этими типами. Я дам тебе знать.

Дэвид подошел к двери и кивнул в сторону Хоппи.

– Очень хотелось бы, чтобы ему тоже немного досталось.

Хоппи Юниац еще долго смотрел ему вслед. На его некрасивом лице застыла болезненная гримаса. Чистая, незамутненная душа, которая жаждала дружить со всем родом человеческим, страдала.

– Шеф, этот парень, похоже, он не любит меня.

– А ты думаешь побывать в нокауте очень большое удовольствие? – заметил Саймон.

Юниац обиженно замолчал. Для него это было непостижимо. Мужчина должен стойко переживать неприятности, даже если ты получил по шее. Он достал из кармана измятую сигару и задумчиво жевал ее, размышляя над этой проблемой.

Святой не стал вмешиваться. Его занимала проблема, как Лобер с шофером отреагировали на аналогичные действия с его стороны. К этому времени, очевидно, парочка уже на ногах, и прощения от них ожидать не приходится.

Святой посмотрел на часы.

– Ну, полетели, – сказал он.

Закрыв за собой дверь, он пустился по лестнице так, что Хоппи едва поспевал за ним. Улица по-прежнему оставалась пустынной, хорошо хоть дождь кончился. В такси, все еще ожидавшем Саймона, они отправились в отель «Оротава».

Всю дорогу молчали. Юниац размышлял по поводу человеческой неблагодарности, а у Святого и без того забот хватало…

Наконец они прибыли на площадь, которую все называли Калле Сан Франсиско, не вспоминая настоящего названия, значившегося на картах города. Группа бездельников по-прежнему ошивалась недалеко от статуи Девы из Канделарии, автобусы по-прежнему подбирали своих неряшливых пассажиров, такси по-прежнему пронзительно гудели, единственным необычным обстоятельством были желтые потоки местной янцзы, которая теперь почему-то протекала по площади…

Тем не менее в лифте его сердце учащенно забилось. Заглянув в смежный номер, он увидел Джориса, мерно посапывающего в своей кровати. У него немного отлегло от сердца. Саймон на цыпочках прошел в свой номер и снял трубку телефона.

Ядовитый акцент Грейнера можно было различить даже сквозь хрипы местной линии связи.

– Говорит Томбс.

– Слушаю.

– Шофер передал мне ваши указания, и я направился туда. Это двух-трехквартирный дом. Но там мне никого не удалось разыскать.

– Ты что-нибудь слышал об Алистоне с тех пор как уехал от Лобера?

– Ничего.

– И со мной он не связывался.

– Ну, так что мы будем делать? – спросил Саймон. – Зачем нам нужен этот парень?

– Лучше, если он будет у нас под контролем. Ты откуда звонишь?

– Из соседнего магазинчика.

– Какой там номер телефона?

– Три-девять-восемь-шесть, – ответил Святой, надеясь, что этот номер Грейнеру незнаком.

– Тебе лучше подежурить там с полчасика; если он появится, проследи за ним. Если нет, проверь все квартиры и постарайся что-нибудь разузнать. В конце концов возвращайся к Лоберу, а если что изменится, я позвоню. Предупреди хозяина, что ждешь звонка.

– О’кей.

Саймон тихо положил трубку на место. Если Грейнер не лгал, ни Лобер, ни шофер с ним не связывались. Все было слишком хлипко, чтобы строить далеко идущие планы. Что может предпринять в этой ситуации Лобер?

Автоматически его рука потянулась за сигаретой, но тщетно – пачка была пуста.

– Черт! – Он соскочил с кровати. – У тебя не найдется закурить, Хоппи?

– Сигару? – великодушно предложил Юниац.

Саймон отрицательно покачал головой.

– Схожу за сигаретами, – сказал он задумчиво.

– Может, там и выпивка найдется, – воспрянул духом Хоппи.

– Можешь сходить промочить горло, но нас не должны видеть вместе. Я выйду, а через пару минут и ты. Лучше сходи в «Немецкий бар» – это на другой стороне площади. Я найду тебя там, но сам ко мне не подходи.

Если я до половины шестого не приду, возвращайся и держи оборону. Ты все понял, или повторить?

– Не волнуйся, шеф, все будет исполнено в лучшем виде. А что мне делать, если кто-нибудь вломится сюда?

– Врежь ему как следует, – напутствовал Святой.

Он спускался по лестнице, обдумывая свои дальнейшие действия. Рано или поздно обязательно проверят сообщение, что Джорис вернулся в отель. Здесь Саймон использовал Хоппи как приманку, хотя это мало что добавит к тем опасностям, которым он подвергается.

Курчавый портье по-прежнему стоял на том же месте, с участливой улыбкой на лице.

– Помнишь старика, который пришел с моим другом некоторое время назад?

– Си, сеньор.

– Кто-нибудь о нем спрашивал?

– Но, сеньор.

– Хорошо, а теперь слушай. Сейчас мой друг уйдет, но один. Если спросят, они ушли вместе. Ну, а если спросят о номере, в котором они останавливались, дашь им номер любой свободной комнаты на втором этаже. Кроме того, будем считать, что я здесь не появлялся. Тебе все ясно?

– Си, сеньор, – угодливо поддакнул портье. И он не обманулся в своих ожиданиях, еще одна сотенная банкнота появилась перед ним. Ему пришло в голову, что еще несколько таких дней, и он сможет оставить эту работу и стать владельцем банановой плантации – мечты каждого островитянина, символа независимости и процветания.

– Если ты закончишь работу, позаботься, чтобы твой сменщик выполнил эти инструкции.

Святой уже направлялся к выходу, когда его остановил запыхавшийся портье.

– Ха легадо уна парта пара астед.

Саймон взял конверт из его рук и озабоченно нахмурился – ему и в голову не могло прийти, что кто-нибудь в Англии мог знать, где он находится. Почтовые штемпели на конверте все объяснили. Это письмо было отправлено ему авиапочтой, когда он пару месяцев назад побывал в этих краях. Послание долго блуждало в бездонном чреве испанской почтовой системы, триумфально продемонстрировавшей свою способность сопротивляться техническому прогрессу в области связи и коммуникаций.

– Благодарю, – пробормотал Святой, когда немного пришел в себя от неожиданности. – Примерно в это же время мне выслали бандероль, но обычной почтой. Она может прибыть со дня на день. Проследите за этим, пожалуйста.

Он сунул конверт в карман и направился через площадь в туристическое агентство «Камаро». Дела шли не блестяще, и там еще приторговывали сигаретами и журналами.

– О-ла, Джордж, – произнес Саймон с порога, и полное лицо продавца-португальца расплылось в улыбке, когда он узнал посетителя.

– О-ла, сеньор. Комо ста сте?

– Да, Джордж. Я снова в Тенерифе. Дай мне пачку сигарет и расписание отходящих пароходов.

– Те пуэро марч се ахора?

Святой с мягкой улыбкой покачал головой.

– Спасибо, я и так здесь задержался. Пятнадцатого? В следующем месяце? Мне нужно отплыть с ближайшим рейсом.

– Те куэре сали ахора мизмо?

– Чем раньше, тем лучше. Поищи-ка что-нибудь на сегодняшний вечер.

– Ай-ай-ай! Ти тен демасио приз!

Джордж снова занялся изучением расписания, а Святой решил пробежать глазами свежий номер местной газеты, лежавшей на прилавке.

Помимо всплесков негодования по поводу разгула гангстеризма в Тенерифе и серии интервью с каждым жителем в радиусе двух миль от места происшествия там говорилось и о некоторых последствиях перестрелки. Все стражи порядка так спешили сразиться с неведомой угрозой, что заодно изрешетили пулями такси, убив при этом водителя и ранив двух пассажиров, возвращавшихся из кабаре. Стало известно о новых потерях доблестной гвардии. Один из них так спешил сразиться с нападавшими, что открыл стрельбу, не вынимая пистолет из кобуры. В результате у него оказались простреленными мягкие ткани.

Озабоченный потерей мира и спокойствия на вверенной ему территории, губернатор издал манифест, в котором он объявил непримиримую войну вышеупомянутому гангстеризму. В городе объявлялось чрезвычайное положение и предписывалось:

1) все кафе, бары и другие увеселительные заведения должны прекращать свою работу не позже полуночи;

2) все добропорядочные горожане должны после 12 часов 30 минут находиться дома, по находящимся на улице после этого часа прохожим огонь мог быть открыт без предупреждения;

3) он не отвечает за жизнь горожан, оказавшихся на улице после наступления темноты;

4) в связи со смертельной опасностью, угрожающей жизни полиции, ей запрещается патрулировать улицы в «парейас», поэтому патрульная группа должна состоять из шести человек;

5) запрещается открывать ответный огонь из автомашин.

Этот вдохновляющий документ вселял надежду в сердце каждого тенерифца, видевшего, в какие умелые и решительные руки он вверил власть в своем городе. Что же касается Святого, этого пришельца из туманного и далекого цивилизованного мира, то ему сразу стали очевидны последствия этого указа. Маленькая заварушка, в которой он оказался, развивалась по своим законам и складывалась из параллельных действий нескольких групп людей. Теперь же сферы их интересов стали пересекаться, что ускоряло приближение развязки.

Наконец Джордж почтительно проинформировал его о том, что ближайшее судно отплывает в десять часов вечера.

– Тебе нужно жить в Америке, Джордж, ты слишком энергичен для этих мест… Зарезервируй мне две одноместные каюты на этом судне и еще две на том, что отплывает на следующий день.

Он записал имена пассажиров, отбывающих сегодня: Джорис и Кристина Ванлинден, и подождал, пока Джордж свяжется с пароходной компанией и сделает необходимые распоряжения. Саймон заплатил наличными, из-за чего возникла некоторая заминка: ведь найти сдачу с сотенной банкноты в Тенерифе не легче, чем еврея-чернорубашечника в Мюнхене. Здесь каждый обладатель двадцати песет спешил положить их на свой банковский счет, пока они не утекли сквозь пальцы. Все окрестные магазинчики были вовлечены в поиски сдачи, и к тому времени, когда Святой с билетами в кармане покинул это гостеприимное заведение, миновало не меньше часа.

Это значило, что ему надо срочно возвращаться в дом, где он оставил Лобера, если он собирался выполнять инструкции Грейнера, правда, для этого надо было придумать правдоподобную историю о человеке, за которым ему полагалось следить. Она же могла послужить объяснением его отсутствия у аппарата, номер которого он назвал Робину. Святому и в голову не приходило не возвращаться в ту квартиру, игра стоила свеч, и надо было разузнать, что мог предпринять Лобер. Не исключено, что туда возвращался Алистон после того как отвез Кристину.

Все это крутилось у него в голове, пока он отыскивал путь по улицам, которые ему удалось увидеть лишь мельком, тем более что наступали сумерки, и можно было заблудиться. Наконец, к немалому удивлению, он обнаружил, что оказался прямо у предмета своих поисков.

Святой потянул за ручку двери, та оказалась незапертой. И без того сумрачный холл уже погрузился во тьму. Саймон воспользовался миниатюрным фонариком-авторучкой, чтобы найти нужную дверь на втором этаже. На некоторое время он замер рядом, прислушиваясь. Тишину в комнате ничто не нарушало.

Рука Святого инстинктивно потянулась к карману, но тут он вспомнил, что безоружен… Впрочем, при нем, как всегда, был нож, спрятанный в рукаве. Левой рукой Саймон повернул ручку двери до упора и резко распахнул ее. Дверь грохнулась о стену и… ничего не произошло. В полутемной комнате не раздавалось ни звука. За столом на полу он заметил неподвижное тело. Святой шагнул в комнату и снова зажег свой фонарик – Мануэль. В том, что шофер мертв, не было никаких сомнений.

В самом центре лба остался аккуратный след от пули.

Саймон коснулся лица: еще не остыло, кровь на полу не запеклась.

Прежде всего он осмотрел помещение и соседние комнаты. Везде было пусто. Ничто не указывало на то, кто здесь побывал. Стол остался стоять на месте, в тарелках засохли остатки пищи. Стул, к которому его привязывали, продолжал валяться на полу. Исследование окурков в пепельнице также не принесло результата, так как Палермо курил только сигары, а Саймон не знал, что курят Алистон и Лобер. У него не было сомнений, что роковой выстрел сделал один из них. Подозревая, кто это мог сделать, Саймон хотел исключить любые возможные сомнения – он ценил точность.

Могли помочь отпечатки пальцев, но у него не было с собой инструментов. Тут Саймон вспомнил, что отпечатки он мог оставить и сам, и полотенцем тщательно вытер все, к чему мог прикасаться. Теперь, если уголовная полиция Санта-Круз что-то и найдет, беспокоиться придется уже банде Грейнера.

Его насторожили какие-то звуки. На мгновение он замер, затаив дыхание, и уже в следующую секунду понял, что это было.

Что-то изменилось на улице, за окном. Святой уловил это каким-то шестым чувством, которое тут же подсказало, что у дома остановилась машина с включенным двигателем. В два прыжка он оказался у окна и выглянул на улицу, пытаясь что-нибудь рассмотреть сквозь мутно-желтое стекло.

Автомобиль стоял у самого подъезда, и из него выгружался довольно многочисленный патруль гвардиас. На заднем сиденье осталась женщина, он узнал в ней подругу мистера Палермо.

Внизу уже грохотали шаги. Святой быстро прошел в спальню и открыл окно. Стоя на подоконнике, он смог дотянуться до узкого парапета, окаймлявшего крышу. После серии гимнастических упражнений Саймон без труда перевалился через него.

Сумерки сгущались, унылая луна с трудом пробивалась сквозь тучи, но ему и этого было достаточно, чтобы оценить обстановку и наметить путь к отступлению. Перепрыгивая с крыши на крышу, он наткнулся на глухую стену высокого здания и, уйдя влево, оказался над флигелем, который был этажом ниже. После короткой молитвы во славу прочности следующей крыши он почти беззвучно приземлился на ней. Еще один прыжок, и Саймон благополучно очутился во внутреннем дворике. Отворив дверь черного хода, оказался в некоем подобии кухни. Дверь из нее вела в освещенный длинный коридор. Мимо прошла девушка и исчезла в комнате за лестницей. Девушка была нагая. Саймон вздохнул и, осторожно ступая, покинул свое убежище. Девушка уже закрывала за собой дверь в комнату, из которой доносился женский смех. Из того, что он успел услышать, проходя мимо, стало понятно, что угодил он в то самое заведение, в котором святым не место. Саймон попытался незаметно ретироваться, но тут дверь снова открылась, и показалась та же девица.

Они стояли лицом к лицу и молча рассматривали друг друга. Пауза явно затянулась. Наконец она кивнула ему.

– Буэнос ночес.

– Буэнос ночес, – учтиво отозвался Святой и выскользнул на улицу. Девушка пожала плечами и стала подниматься по лестнице.

Несколько минут энергичной ходьбы, и он уже был у черного хода отеля «Оротава», а потом и в комнате Джориса Ванлиндена.

– Как вы себя чувствуете? – тихо спросил он. Губы Джориса беззвучно зашевелились, будто ему хотелось поблагодарить за что-то.

– Вы собирались повидаться с Кристиной, – сказал Святой.

Слабая улыбка скользнула по губам старика, в глазах появилось осмысленное выражение.

– Когда, – прошептал он.

– Совсем скоро. – Саймон заметил, что взгляд Ванлиндена стал стекленеть, и торопливо зашептал: – Вы уедете отсюда вместе с Кристиной сегодня вечером.

– Сегодня?

– Да.

Джорис кивнул и попытался привстать. Святой, подставив свое плечо и обняв за талию, помог спуститься по лестнице. Упоминание о Кристине сотворило чудо: дотоле недвижимый человек при одном напоминании о ней поднялся и пошел. Он послушно следовал за Саймоном и, если тот останавливался, ожидал с терпением человека, для которого время не имело никакого значения.

В холле Саймон подозвал портье.

– Этот джентльмен отправляется сегодня вечером на «Аликант Стар». Доставишь его на борт.

– Перо, сеньор, – запротестовал малый. – Я не смогу оставить свой пост…

Саймон сделал еще один взнос в банановый фонд.

– Доставишь его прямо в каюту. Он немного приболел, будь с ним поаккуратнее. Если ему будет плохо, напомни, что скоро он увидит сеньориту Кристину. Вот билеты. Отправитесь, как только я уйду.

– Буэно, – послушно ответил портье. Саймон повернулся к Ванлиндену.

– Он доставит вас на корабль. Сделаете все, что он скажет. Будете ждать Кристину в каюте – это недолго.

Старик улыбнулся ему, чувствовалось, что он слепо доверяет Святому. Тот быстро отвернулся, стараясь не выдать своих сомнений. Медицина здесь была бессильна. Только одно могло поставить его на ноги, и Саймон знал, какую нелегкую задачу выпало ему решить за это время. До отхода парохода осталось три с половиной часа.

Святой ненадолго задержался у главного входа в отель, лениво потягивая сигарету и поглядывая по сторонам, потом направился через площадь в сторону казино. Если кто-нибудь и Следил за отелем, то теперь ему предстояла небольшая прогулка, а Джорис сможет ускользнуть незамеченным. Саймон постоял немного у витрины кафе «Занзибар», разглядывая фотографии кинозвезд, задержался у стендов перед табачной лавкой, внимательно изучая последние новости. Когда, по его расчетам, Джорис в сопровождении портье уже покинул площадь, он направился в «Немецкий бар». Первое, что бросилось в глаза: Хоппи там не было. Святой нахмурился, Юниац получил предельно точные инструкции, хотя ему никогда не составляло труда все перепутать и сделать по-своему.

Саймон заказал выпивку и присел на минутку, размышляя о причинах отсутствия Хоппи. Кроме того, ему нужно было разобраться, что же происходит. То ли Мария привела полицию в дом по приказу Грейнера, то ли, вернувшись в квартиру, застала там ту же картину, что и он, и в панике вызвала гвардиас. В любом случае она наверняка сообщила полиции приметы Саймона.

Тем временем ситуация в стане Робина менялась с каждой минутой. Или Лобер предложил шоферу войти в долю и получил отказ, или даже не потрудился сделать это и сразу перешел к решительным действиям. Теперь, естественно, Лобер отправился к Грейнеру со своей версией происшедшего, и не было сомнений, кого он обвинит в убийстве…

– Буэнос!

Саймон настороженно поднял глаза. Чистильщик ботинок стоял у его столика, восхищенно улыбаясь. Святой улыбнулся в ответ.

– Кола, Джулиан! – Он протянул ему руку. – Куэ тал?

– Муи бьен. И астед?

– Комо семпре.

– Как малыш? – спросил Саймон.

– Эступендо! Такой крепыш, прибавляет с каждым днем…

У Саймона Темплера всегда было множество друзей самого разного сорта. Трудно было бы найти уголок в этом мире, где он не был бы известен. И многие из них могли рассказать такое, что очень удивило бы Скотланд Ярд. В свой первый визит в Тенерифе внимание Святого привлек молодой калека, уличный чистильщик обуви. Саймона поразила его открытая, счастливая улыбка. Парень был женат, и жена ждала ребенка. Святой никогда не рассказывал, что он сделал для них, но теперь в Санта-Круз появилось два человека, которые чтили его, как бога.

После обмена любезностями Джулиан наконец спросил.

– На этот раз вы задержитесь у нас подольше?

Саймон пожал плечами.

– Не знаю, это зависит не от меня.

– А вы не зайдете навестить Саймонито? – с надеждой спросил паренек. – Жена просто не поверит, она будет очень рада.

– Да, я забегу на…

Окончание фразы повисло в воздухе, к его столику направлялся Робин Грейнер.