Текст книги "Укуси меня (СИ)"
Автор книги: Леона Хард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
Змей замолкает, не договаривает, что хочет со мной сделать.
Стук в дверь не дает договорить, обрывает на полуслове. Гипнотический взгляд Шакса всего на секунду отпускает мою волю, чем я с радостью пользуюсь и вырываюсь из руки, слегка обхватывающую мое горло.
Пользуюсь моментом затишья и выпаливаю:
– Я блохастая. Не знаю, что ты себе напридумывал и размечтался. Мой отец был человеком, а мать – перевертышем. А запаха нет у многих блохастых, это наша бракованность. Мы и запахи различаем хуже, чем вы.
Блохастые хуже, чем перевертыши, различают запахи – это факт, но то, что у нас нет запаха – откровенная ложь. Главное самой верить в свою ложь и тогда остальные верят.
Стук по двери повторяется, а затем доносится неуверенный голос Зары:
– Ребят, с вами всё в порядке?
Шакс повышает нормальный свой голос уже без примеси змея:
– Без пяти минут трахаемся. Не отвлекай, – нагло врет, но по крайней мере не предпринимает попыток подойти ко мне после того, как я вырвалась. Лишь скрещивает руки на мокрой футболке, обозначивая массивную грудь.
– Мы уже «закончили», – громко говорю и тонко намекаю, что разговор закончен и медленно пробираюсь к двери.
– Зара, не отвлекай, – продолжает врать. – Я нацелился на второй подход, потом вполне возможно на третий и четвертый, смотря насколько понравится…
Не даю договорить, молниеносно хватаюсь за ручку двери и рвусь в открытый проем, где в темноте коридора должна стоять Зара. На половину успеваю выбежать, но Змей хватает за футболку. Натягивает ее до предела, притормаживая мое бегство. В результате, мы оба застреваем в проеме. Дверь я открыла, по пока не закрыла, поэтому пользуюсь случаем и захлопываю ее, ударяя по руке змея. Тот шипит, но послушно разжимает пальцы, расслабляя хватку на футболке.
С облегчением выбегаю в темный коридор.
Зара при виде меня – мокрой и растрепанной– отшатывается в сторону, давая мне место для передвижения. Бегу мимо нее напрямую в нашу комнату, где запираюсь на задвижку, переодеваюсь и пытаюсь проанализировать разговор со змеем. До сих пор мелко дрожу от мокрой одежды, льнущей противной тряпкой к телу, и от общения с Шаксом.
В душе не хочу верить словам змея, поскольку не слышала информации о морфах. Не бывает такого. Глупости, сказки. При рождении по всем параметрам я всегда была недоразвитым перевертышем, не имеющим внутреннего зверя.
Но сколько не пытаюсь забыть глупые слова Шакса, невольно вспоминаю, как несколько лет назад лежала в больничной палате.
"Побежденная и сломленная, накрытая белым покрывалом до шеи и с перевязанным лицом. В тот момент я потеряла смысл жизни и веру в собственные силы. Я лежала на самом дне. В грязи. Утопленник в болоте отчаяния.
Смотрела равнодушно в окно палаты, а бабушка сидела на стуле возле кровати и много говорила. Успокаивала, как перевертыш, проживший долгую жизнь и повидавший много плохого. Заверяла, что внешность – не главное. С этим можно жить, ведь инвалиды живут? Блохастые живут? Но я не только блохастая, но и урод. Несмотря на приказ врачей снимать бинты с пострадавшего лица, несколько дней я настырно сопротивлялась их решению. Не давала подойти к себе. Огрызалась, даже дралась и кричала. Тогда они прибегнули к тяжелой артиллерии в лице бабушки. Ей быстро удалось успокоить меня и довериться решению.
В процессе снятия марлевых бинтов с моего лица она забалтывала приятными рассказами из своей жизни. Осторожно поднимала мою голову и опускала ее, разматывая повязку. Едва последний бинт упал с глаз, как бабушка в ужасе охнула. Я готова была к любому уродству, но не ожидала, что будет так больно от реакции бабушки. Зарыдать хотелось от вида ее распахнутых в ужасе старческих глаз, обведенных сеткой морщин.
От осознания приговора своей недавно начатой жизни веки защипало позорными слезами.
– Помилуй, господи, – осенив себя святым крестом, бабушка закрыла рот двумя морщинистыми ладонями, покрытыми вздутыми голубыми венами. – Ты превратилась в мальчика из своей школы.
Не понимающе и не до конца осознавая смысл сказанного, я похлопала себя по отсутствующей груди, потрогала пах, ощупала новый нос, пухлые губы, крупный подбородок, короткие, жесткие волосы, не похожие на мои мягкие и пушистые.
Несмотря на раны и усталость, подскочила с больничной кровати и побежала к маленькому зеркалу, висевшему на стене. В отражении я увидела Шакса. Точь-в-точь. Копия Ситхе."
Сон
POV Мора
Два сильных удара громыхают позади и вырывают меня из воспоминаний детства. Впечатление словно кто-то дубиной, а не кулаком бьет в дверь. В моменты ударов вибрация проходит по моему телу.
– Блохастая, – едва различаю тихий шипящий голос Шакса с той стороны двери. Сразу вспоминаю, как, как выбегая из ванной комнаты, прищемила ему руку. Должно быть, Змея в ярости от очередной моей выходки. – Мы еще не кончили… В следующий раз продолжим.
Опять намеренно извращает разговор и дает понять, что на сегодня разборки закончены, но в скором времени возобновятся.
– С тобой кончать? Никогда, – утверждаю темной комнате. Как только ворвалась, даже не успела переодеться или выключить свет. Полностью погрузилась в воспоминания. – А тебе советую сегодня ручками постараться или пригласить очередную даму сердца, с которой можешь приятно провести ночь. Тебе ведь не слишком принципиальна личность девушки, главное – одно место.
Понятия не имею, слышал или нет мой ответ. Скрип с лестницы говорит, что Змея не стала слушать ответ жалкой блохастой. Сказал о своих дальнейших намерения, а чужое мнение – не сильно волнует.
В течение десяти минут гости вереницей медленно покидают наше общежитие. Переодевшись, стою возле окна и провожаю их взглядом. Когда уходят Дредд с Шаксом, то спускаюсь в зал помочь убраться, где наблюдаю откровенный бардак и затхлый запах от сигарет. Наши соседки уже разошлись отдыхать, правда, сейчас они плохие помощницы. Одну встретила по пути. Стала свидетельницей, как она споткнулась на лестнице и ударилась лицом об ступеньку. После этого, вставая, она долго хихикала. Завтра с "красивым" лицом уже явно не будет так смеяться.
Так что мы с Зарой убираемся вдвоем и молчим. Ей неловко от своего предательства, а мне не хочется с ней разговаривать. Вся уборка проходит под высоким градусом напряжения, искрит знатно, но взрываться не собираюсь. Зара выбрала сторону Шакса, а не мою, что ж, как пожелает.
– Я не жалею о содеянном, – замечает подруга, но не смотрит мне в глаза, все внимание уделяет совку, в который веником сметает окурки. – Ты должна с ним поговорить.
Лучшая подруга учит меня, как правильно жить, на что я разгибаюсь, а тряпку кидаю на грязный стол и вполне миролюбиво отвечаю:
– Тебе стоит напомнить, кто виноват в моем уродстве? – в ответ конечно же гробовое молчание. Я не сомневалась, поэтому возвращаюсь к уборке и размышляю. – Пусть Шакс думает, что Мора умерла или нет…лучше, что вышла замуж за чистокровного. Богатого и успешного молодого перевертыша. Не забудь упомянуть, что у ее мужа приличный доход и хорошая родословная, а сама она вынашивает первенца от любимого Самца. Когда в следующий раз будешь защищать Шакса или просто мило общаться, то придумай, пожалуйста, такую историю жизни старой Моры и расскажи ему. Ок?
Подмигиваю, когда подруга все же находит в себе смелости посмотреть мне в глаза, но от моих слов она почти сразу стыдливо отворачивается. Держу в руках грязную тарелку с недоеденной пищей, а от эмоций так хочется ее разбить об пол. Шарахнуть ее и разбить на чертовы осколки. Уничтожить все вокруг. Не могу терпеть Шакса, мои эмоции выходят из-под контроля. Но старательно держусь и не показываю ярости.
Спустя некоторое время подруга вновь не выдерживает молчания, пытается пробиться сквозь защитный барьер, который я мысленно поставила между нами.
– Он догадался о твоей личности? – на вопрос молчу. Говорить нет желания, но играть в обиды тоже не вижу смысла. Не приятен, конечно, ее поступок, но куда деваться, поэтому отвечаю, хоть и с неохотой. Лениво.
– Нет. Откуда? У Моры не было сил и Мора была наивной дурой.
Зара больше не разговаривает, не спрашивает, дает мне остыть.
Уже лежа в кровати, подложив ладонь под щеку впервые беру телефон и вижу пропущенные звонки от Альберта и огромное количество смс, в которых, судя по наличию восклицательных и вопросительных знаков, Волк в ярости. Жесткая для него проверка на прочность. Пришел бы за мной – рискнул бы моим здоровьем, но сумел обуздать буйный норов и сдержался. Похвально. Меня это радует настолько, что даже улыбаюсь экрану.
Время три утра, а Альберт до сих пор в сети в ожидании ответа.
– Какого хера не отвечаешь? Если он тебя хоть пальцем тронет, я ему это палец вырву! – читаю самое последнее сообщение и на него отвечаю:
– Неееет! Не тронул! С чего ты взял этот бред? Он не трогает блохастых. Мы только что с Зарой убрались. Давай завтра поговорим? Очень хочется спать.
Разговор по смс заканчиваем на хорошей ноте, а после лежу и смотрю на силуэт Зары на соседней кровати. С пожеланием сладких снов от Альберта вскоре проваливаюсь в сон.
***
Я снова в темное время суток иду по лесу и оглядываюсь. Никого рядом. Трава приятно щекочет босые ноги, вокруг многочисленные деревья и плотный туман, который ухудшает видимость. Место напоминает ту ночь в лесу, где увидела странного Волка. Долго иду, пока не выхожу на открытую поляну. Деревья кругом обступают ее со всех сторон. И в самом конце поляны вижу…
Боже, дайте я ослепну. Глаза пошире распахиваются, впиваясь в увиденное, рот немного приоткрывается. Возле дерева – пара влюбленных. Обнаженный мужчина стоит ко мне спиной и навису, держа девушку под коленями, широко разводит ей ноги и вжимает ее своим мощным телом к стволу широкого дуба.
То ли срочно бежать обратно, то ли привлечь внимание пары и сбить с процесса? Много лихорадочных мыслей проносится в голове, но что выбрать пока не знаю. От принятия решения меня сбивают ощущения на теле. Чувствую прохладу на обнаженных участка тела и еще что-то чувствую. Отчетливо понимаю, что это не реально, но ощущения, будто настоящие. Присматриваюсь получше к совокупляющей паре и от осознания, кто это, хочу заорать, но предусмотрительно закрываю себе ладонями рот. Расстояние небольшое до влюбленной пары – всего метров пять и мне удается рассмотреть черты девушки, которая в отличие от мужчины находится ко мне передом. Я вижу себя. Ту прежнюю, но позврослевшую Мору с серебряными волосами, которые сверкают в темноте и влажными кольцами завиваются вокруг сосков, красиво обрисовывая их, и подчеркивая полноту груди. Мужчина полностью раздет и находится ко мне спиной и поэтому не вижу лица, только его ноги с мощными икрами, поясницу и обнаженные упругие ягодицы, но выше не могу увидеть из-за плотного тумана-морока. Словно какой-то кудесник насмешливо не дает увидеть личность истинной пары, даже хотя бы цвет волос.
Мужчина берет воображаемую Мору в развратной позе, прижав ее тело к стволу массивного дерева. Ее ноги широко разведены и согнуты в коленях, за которые истинный поддерживает любовницу. Его бедра методично, четко в заданном темпе подаются вперед, овладевая естеством любовницы. Мне не видно самого процесса, но сокращающие мышцы ягодиц мужчины безумно дразнят воображение.
Стою и смотрю как меня же неистово берет незнакомец. Внезапно боль спиралью завивается между ног, автоматически свожу бедра, претерпевая мощное неизвестно откуда появившееся желание и тогда понимаю цель своего пребывания во сне – чтобы ощущать эмоции нереальной Моры от встречи с истинным.
Жар горячей лавой ошпаривает тело. От возбуждения сердце заходится в груди. Словно сейчас пробьет ребра, затем кожу и от перенапряжения вылетит из моего тела. Не могу смотреть, как истинный берет Мору. Ощущение, что и меня сейчас берет. После каждого его движения бедрами, мое настоящее лоно сокращается, чувствуя дерзкое проникновение. Между ног так сладко и в тоже время так больно, что сложно контролировать дыхание или движения собственого тела.
Лицо Моры я очень хорошо вижу. Выражение боли или страсти на нем? Сложно понять грань между этими чувствами. Они идут бок о бок. Одно знаю точно, что если не получу настоящую разрядку, то боль в жаждущем лоне сведет меня с ума. Все внутри жаждет, горит, ноет, пульсирует, жалобно просит пощады.
Я, как завороженная зрелищем, боясь упасть, ладонью опираюсь о ствол последнего дерева, за которым прячусь и наблюдаю дальше за парой истинных. После каждого проникновения мужчины нереальная я приоткрывает рот и жадно выхватывает кислород из воздуха. Истинный время от времени наклоняется и целует ее, вторгаясь в ее рот языком, иногда прикусывает губы. Мне не видно самого поцелуя, но вижу, как голова истинного наклоняется к любовнице для поцелуя. В тот же момент мои собственные губы сладко покалывает от укусов.
Трогаю их и чувствую, как подхожу к грани боли.
Нереальная Мора отнимает губы от поцелуя и отворачивается, закатывая глаза, при этом издает пронзительный стон. Мужчина или целует, или кусает ее шею, заставляя и меня почувствовать дрожь новой волны возбуждения. Темп его проникновения стремительно нарастает, бедра мощно впечатывают Мору в ствол. Вонзаются в нетерпении побыстрее кончить, иначе боль нас троих разорвет на части. Или же нас четверо во сне...
Я – настоящая вскрикиваю от внезапной боли в шее. Истинный что-то сделал с Морой возле дерева. Это из-за нее боль разливается в шее.
Делаю поспешный шаг назад. Под ногами громко хрустит ветка, на что истинный напрягается, перестает вколачиваться в тело своей пары и оборачивается в мою сторону…
Сейчас увижу его мужской облик. Замираю в одном положении… опрометчиво подаюсь вперед, чтобы получше разглядеть черты истинного, но раздается странный хлопок в ушах, будто взрыв пакета. На секунду от громкого звука в ушах испуганно прикрываю веки, а когда открываю, то наблюдаю, как черты меня и истинного возле дерева клубами дымки размываются в воздухе.
Ритуал
POV Мора
Просыпаюсь от того, что мокрая и в прямом, и в переносном смысле. Ночнушка от пота промокла насквозь. Между ног наплывами колет боль. Находит мучительными волнами. То немного отпускает, то вновь нападает бешеным ураганом, так что хочется застонать. Но не делаю этого, поскольку Зара на соседней кровати тихонько посапывает.
Моя маленькая надежда на отсутствие истинности сейчас медленно умирает. Наши запахи после той встречи в лесу смешались и запустили привязку. Или я, или он скорее всего перед сном думали друг о друге и проникли в сон, сделав его вот таким… Я – настоящая наблюдала за собой со стороны, а мужчину видела сзади… его спину, напряженную поясницу, шикарные, надо признать, ягодицы и длинные ноги. Вполне возможно настоящий истинный тоже где-то находился и наблюдал за нами. Например, с другой стороны дерева, где хорошо видел нереального себя, а за стволом дерева мог видеть только мои разведенные ноги и слышать мои редкие стоны.
Думаю, странный морок не позволяет нам пока увидеть лица друг друга. На данном этапе дразнит наши тела и порабощает разум, создает необходимые условия, чтобы заставить нас думать только друг о друге. Во сне видеть, наяву вспоминать ощущения от встречи.
Иду в душ, смывать липкий пот и охлаждать раскрасневшееся тело. Но даже под струями прохладной воды мысли не успокаиваются. Лихорадочно метаются из крайности в крайность, выдавая безумный поток размышлений.
Как же моя мама сопротивлялась истинности, если она встретилась со своей, как и я? Помогло то, что они проживали далеко друг от друга? Интересно, а она спала с отцом по желанию или после возбуждения от встречи во сне с истинным? Ужасно, меня сейчас вырвет от этой глупой мысли. Невозможно нормально анализировать, когда дело касается твоих родителей. И спросить не у кого... кроме бабушки, но она сказала не возвращаться к жизни Моры. Забыть все, как страшный сон.
Что же делать? Но я ведь ношу украшение, мой запах больше не должен проникать в истинного? Так ведь? А что если в следующие критические дни, когда мой запах достигнет максимальной отметки по насыщенности, то украшение не сможет сдержать его полностью и истинный почует свою текущую Самку?
Самым правильным было бы бежать отсюда обратно домой. К бабушке. В наш тухлый городок, хоть она и говорила не возвращаться в жизнь Моры, но нельзя же всё бросить? Новая жизнь, учеба, я хочу узнать побольше о маме с папой, а в нашем городке до конца своих дней буду прозябать нищенкой с клеймом блохастой. Тем более, сама себе поклялась заткнуть рты чистокровным. Поэтому привязка мне совсем не нужна. И убитой истинным не хочу быть и не хочу, чтобы меня поймали на опыты. Только недавно читала в новостях про пару истинных, которых посадили в клетки и издевались над ними.
Что же делать?
***
На утро автоматически меняю внешность на одно из известных лиц и встаю напротив зеркала. Я так и не заснула и теперь валюсь с ног, постоянно зеваю и глаза слезятся.
Какую бы личность не взяла, синяки под глазами остаются. На шее алеет огромный засос. Вот что сделал истинный в последний момент. Поставил метку, чтобы меня найти? Спина в ссадинах от жесткого трения об кору дерева, а мои губы уродливо опухли и покраснели от поцелуев и покусываний.
Настроение хуже, чем погода за окном. Сегодня темные тучи заволокли небо и у меня такое же настроение от недосыпа и еще от кое-чего – во сне я настоящая не дала нам обоим получить разрядку. Морок насмешливо рассоединил нас на грани оргазма и не дал увидеть лиц друг друга. Видимо, истинность играет с нами в эротические забавы. Делает все, чтобы свести нас ума, пошатнуть разум и дать волю инстинктам.
Замазываю пудрой, и тональным кремом кровавый засос на шее, но он оказывается слишком насыщенным фиолетовым. Все равно сильно заметны кровавые забавы. Приходится надеть единственную красную водолазку, чтобы полностью скрыть шею. Как раз подходит по погоде.
На кухне старательно избегаю Зару, иногда прикрываю губы пальцами, чтобы не было заметно их отечности и ругаю про себя Волчару, который безжалостно засасывал губы и кусал их!
Сижу за столом, смотрю в окно и тихо пью кофе.
Подруга, чувствуя вину, за подставу с Шаксом подлизывается и ластится, как кошка. Но с моей стороны гробовое молчание, поскольку легкие отголоски возбуждения до сих пор не дают покоя и я не могу сидеть на одном месте. Словно сижу на ржавых гвоздях. Постоянно ерзаю на стуле от странных ощущений.
– Почему ты так тепло оделась? – намекает подруга на водолазку.
Делаю вид, что ногтями почесываю губы, а на самом деле прячу их, потому что надо быть полной глупышкой, чтобы не понять, чем я занималась ночью (хоть и во сне).
– Благодаря кое-кому кое-кто меня засунул под ледяной душ, поэтому на утро я проснулась с болью в горле, – давлю на совесть подруги. И снова сидим друг напротив друга и молчим, я пью бодрящий кофе, а Зара – чай. Я в это же время смотрю в окно за первыми каплями дождя и медленно понимаю, что скорее всего после этой ночи истинный усилит поиски Самки.
Поиск для истинного значительно облегчен, ведь он знает, что я – блохастая. Стало быть, меня надо искать в крыле недоразвитых. А теперь и вовсе несколько дней на моей шее будет кровавый синяк, который сложно скрыть.
Мне сложнее в поисках. Поскольку единственные сведения, которыми обладаю – истинный в звериной форме является черно-синим огромным волком и сегодня, если судить, что даже я не могу успокоиться, крайне впечатленная встречей, то неудовлетворенный истинный тоже должен быть немного заведен и зол. Знать бы, у какого студента и какой внутри зверь? Мне бы это значительно облегчило поиски. Когда опухлость с губ спадет надо будет наведаться к ректору и попытаться выведать у него запрещенную информацию о Зверях.
Ударяю ладонями по столу, отчего Зара удивленно вздрагивает, замирая с чашкой чая возле губ, а я наоборот воодушевлена.
Подскакиваю со стула, хватаю телефон и карточку с деньгами и выбегаю из общежития. Заре только сообщаю, что вынуждена прогулять субботние пары. На несколько дней предстоит спрятаться, чтобы избежать раскрытия. Безусловно лучше сидеть в общежитие и не высовываться, но я не могу оставаться на месте. Надо что-то срочно предпринять для защиты от истинного.
По пути в старинную библиотеку невольно оглядываю территорию. Смотрю на студентов, выискивая своего истинного. Вдруг увижу неизвестного разозленного парня? С другой стороны, кто знает его повадки, возможно он способен держать лицо и не показать истинных эмоций.
Никому нельзя доверять по вопросам истинности, только Зара пока знает и уверенна не выдаст меня. Из-за опасений насчет Ситхе и истинного я в последнее время деградировала, поэтому самое время остановить этот процесс и заняться любимым делом. Читать и читать любимые книги. Познавать, вынюхивать. В библиотеку редко наведываются студенты, за исключением экзаменационных недель. А зря, поскольку это сокровищница знаний. Здесь порой хранится очень древняя и полезная информация, которая запрещена в интернете или любых других современных источниках. Огромные ветхие стелажи наполнены старинными томами, написанными еще века назад.
В библиотеке оказывается всего несколько студентов, легко удается остаться в одиночестве. Набираю огромное количество старинных книг и сажусь возле окна в одном из рядом между стеллажей. Листы в книгах пожелтевшие от времени, ветхие от старости. Когда их переворачиваешь, то доносится хруст. Изучаю всю доступную информацию об истинных парах, а также о морфах. Хорошо, что библиотекарь не записывает информацию о том, какие книги берем в библиотеке, иначе я могу вызвать подозрения насчет истинности.
Целый день сижу в библиотеке и хоть смертельно устала не хочу уходить. Здесь лучше всего дышится. Вдали от чистокровных. В одиночестве. Сама с собой. Беру очередную массивную книгу, которая весит по ощущениям килограмм десять. На обложке вижу надпись: «Мифы первородных перевертышей».
Листаю ее долго. Бесконечно листаю, пока взгляд не останавливается на огромном рисунке, расположенном на двух страницах с названием: "Ритуал подпитки Морфом" . На огромном черном пьедестале, покрытом белоснежной скатертью, лежит обнаженная девушка, чье лицо изуродовано экстазом или болью, а сверху огромный перевертыш держит ее словно распятую. Его руки человеческие, но с черными острыми когтями. От их совокупления кровь течет по женским ляжкам и оставляет красные разводы на белом покрывале. Для ритуала, видимо, нужен морф-девственница или не обязательно?
Следовательно, морфы – это источник силы? Батарейка для развития сил перевертышей. Сразу вспоминаются странные слова Шакса:
– Древний закон требует убить, но лучше поступлю по-другому…
Шакс хочет принести меня в жертву? От осознания этого отбрасываю книгу, точно она ядовитая и могу заразиться от нее. "Мифы" с грохотом падают на пол, а я их не только не поднимаю, но и пинаю носком кроссовка, чтобы лежали, как можно дальше от меня. Как можно дальше и дальше. Смотрю на книгу, как на оживший кошмар. Мысленно вижу, как руки Шакса поднимаются из страниц книги и тянутся за мной, чтобы забрать на кровавый ритуал.
Я не морф! Не морф! Глупости. Возможно просто до того случая не было нужды в смене облика? Может мои силы всегда спали? Шакс ошибается, просто ошибается. Я обычная блохастая.
Предложение
POV Мора
В ту ночь едва успеваю положить голову на подушку, отключаюсь мгновенно. Думала будут мучить кошмары в связи с открывшимся ритуалом подпитки морфов, но вопреки страху оказаться распятой и распростертой на алтаре, больше сказывается бессоница последней ночи. В эту ночь сплю крепко и, главное, без эротических снов.
Тайно надеюсь, что сны прекратятся, но через несколько дней сладкий сон повторяется. Напрягает тот факт, что в нем я теряю способность мыслить при одном взгляде на загадочного Самца и веду себя очень откровенно и раскрепощенно.
На это раз истинный берет меня на поляне, хотя, скорее я беру его. Сижу на нем сверху и вбираю напрягшийся член мышцами лона. Себя я отчетливо вижу: моя голова откинута назад, шея выгнута, грудь выставлена вперед. Истинный сжимает ее двумя ладонями, задевая шершавыми пальцами соски, дразня их, пока я извиваюсь на его члене. Вижу, как мне нравится медлить и дразнить его, плавно опускаться и выкручивать бедрами зигзагами, от этого член внутри проникает в самые глубокие места. Волку довольно быстро надоедает прелюдия и отсрочка. Он желает получить немедленную разрядку, которой был лишен в прошлый раз.
Требует ее. Перестает играть с грудью, вместо этого сжимает мои бедра и берет под контроль наши движения. Ускоряет темп. Поднимает с члена и вновь насаживает до упора, так что мою плоть сжирает яростный огонь. Темп нашего столкновения-соединения тел ускоряется, но я-настоящая вновь не даю нам дойти до финиша. Опять наступаю на ветку и просыпаюсь опять в поту в своей кровати.
Трясет, словно я попала в ледяной пруд и теперь задыхаюсь от холода. Накрываю лицо ладонями и понимаю, насколько ужасно, что не могу себя контролировать во сне. Я ведь даже не знаю личности истинного, а вдруг он ужасен? Это не любовь, а природа нас насильно соединяет.
Следующие дни занимаюсь всем, чем угодно, но как можно позже и уставшая возвращаюсь в общежитие. Надеюсь, что усталость и изнеможение не дадут новым снам потревожить мой покой. В основном провожу время в библиотеке или слушаю лекции ректора в его личной лаборатории. С первого курса на его лекции ходит ряд заинтересованных в генетике и генной инженерии студентов, к коим я отношу и себя.
На внеучебных занятиях мы фиксируем, смотрим опыты ректора, записываем. Делаем выводы и стараемся пока не мешаться.
Примерно через неделю "страшных" снов ректор после очередной лекции зовет меня:
– Элис, останься. Есть разговор.
Студенты покидают лабораторию и оставляют нас наедине.
Ректор закрывает огромные стекла жалюзи, чтобы нас не было видно. Захлопывает дверь, оставляя нас в полной изоляции. Его походка на удивление бодрая, в ней почти не чувствуется старческой хромоты.
– Ты в последняя время рассеянная? – ректор занимает место рядом со мной за одной партой. По-отечески накрывает мою руку, лежащую на столе.
Просто недавно проводили небольшой опыт и я вместо виска иголкой-лазером чуть не проткнула глаз бедному животному. Ректор вовремя заметил мою невнимательность и отругал.
– Много пью и гуляю по ночам, от этого немного рассеянная. В голове петарды взрываются! Бух! – отнимаю свою руку из его ладони и изображаю на своей голове, как она взрывается от боли.
– Со мной можешь не дурить.
– Я настолько бездарно играю роль Элис?
– Если не желаешь рассказывать, то я понимаю... молодость, проблемы, любовь. Давно хотел завести с тобой один разговор. Ты у нас девочка практичная, серьезная, ответственная, с хорошей родословной.
Настораживаюсь при словосочетании " хорошая родословная".
– Вы не забыли, что я блохастая? Это отменяет все плюсы, – отвечаю с натянутым юмором.
– Не забыл. Но несмотря на это по материнской линии у тебя имеются очень хорошие корни и если бы она не запачкала кровь с человеческим ублюдком…
– Эээээй! – восклицаю и делаю намек, чтобы остановился и прекратил оскорблять моего отца. Подумаешь, человек. Это не дает право оскорблять существо только за его гены.
– Извини, старика за грубую речь. Я бываю не осторожен в высказываниях. Вернемся к разговору? Ты знаешь, что мой единственный драгоценный внук отказывает всем невестам? – я скромно отвожу взгляд на дверь и слушаю дальше, хотя разговор уже перестает быть интересным.
– Раньше отказывал потому что не хотел, а сейчас потому что есть ты. Последний раз внук так и заявил родителям, и мне. Мы не против вашего союза. Я особенно «за». Хочу вернуть тебе чистую кровь. Твоя мать воистину была эгоисткой. По ее вине ты не унаследовала должные тебе гены и родословную...
Заткнуть бы ему рот колбой, которая стоит на столе. В такие моменты я испытываю только черную-черную ненависть по отношению к ректору, но осознавая масштаб его помощи и участия в моей жизни, закрываю себе мысленно рот.
– Если тебя смущает отсутствие любви к Альберту, то я вам помогу. Если ты хочешь и готова быть с ним, я знаю один способ. Свяжу вас истинной связью. Она крепче любой любви. Подумай над предложением? Ты не даешь себе, как другие девушки, «чувствовать и любить» из-за несчастного случая. Виноват другой мужчина, а не подпускаешь именно Альберта. Не справедливо.
– Вы прям, как сваха, – смеюсь, потому что не знаю, как реагировать на внезапно обрушившееся и такое настойчивое предложение.
А если откажусь, то раскроет меня? Да, нет. Ректор не такой засранец. Он действительно желает помочь мне и внуку.
– Я понимаю, что обескуражил внезапным предложением, но хорошенько напряги свою умную головку, – ректор встает со стула, давая понять, что разговор близится к завершению. Прежде чем отойти и начать собирать портфель, стучит указательным пальцем мне по макушке. Слегка. Чтобы его предложение достигло моего мозга. – У тебя есть великолепный шанс выбрать свою любовь. Только нескольким перевертышам до тебя давали такой шанс. А я даю тебе.
В эту сказку верится с трудом, но ректор не та личность, которая станет врать по подобным вопросам, поэтому сприходится поверить в его сыворотку насильственной истинности.
Но от предложения я не в силах подняться.
Его слова гремят в ушах и не дают ответить или подняться со стула. Прошу у ректора разрешения немного посидеть в лаборатории.
– Включи сигнализацию после ухода и не забудь хорошенько запереть дверь. Я надеюсь, ты здесь сама эксперименты не начнешь проводить без наблюдателя? – смеется, но все мы знаем, что в каждой шутке есть своя правда.
Перед уходом ректор показывает, куда нажать для включения сигнализации. Но из-за молний
в голове с трудом слышу и вижу. Мысль об эксперименте надо мной и Альбертом завораживает. Мой внутренний исследователь в восторге, хлопает в ладоши, и вопит от радости, но холодный расчет остужает градус. Хочу ли во сне быть с Альбертом? Или, если вколю себе то лекарство, то оно заставит меня быть такой же страстной с Альбертом? Уйдут все заботы, плохие воспоминания и я смогу полюбить его?
Если выбирать из всех мужчин, которых я когда-либо встречала в жизни, то ему доверяю. Альберт хоть и бешенный ревнивец, эгоист, самовлюбленный индюк, но со мной старается сдерживаться и уже не такой вредный, как прежде. Почти считается с моим мнением, даже терпит пока я созрею для секса. Только с чего интересно, он решил, что я собираюсь с ним заниматься любовью? Он мне не предлагал встречаться, на людях говорит довольно холодно, как со всем перевертышами. Я целую его только в щеку по – дружески. Но как только остаемся в замкнутом пространстве наедине, то руки Альберта живут отдельной жизнью и он считает будто имеет право меня трогать. Одним словом – мужчины очень странные создания.
