Текст книги "Укуси меня (СИ)"
Автор книги: Леона Хард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
– Вернись ко мне, Мора... – едва разлепляю губы, тихо шепчу, глядя на Альберта.
Прошу ее вернуться ко мне. Не бояться уродливого льца, не прятаться глубоко в себе. Открыть глаза и посмотреть на то место, куда и к кому мы вместе пришли.
Она не заставляет себя ждать. Я достаточно ее ждала.
По ощущениям в теле и тяжести волос на плечах понимаю, когда Мора возвращается в свое тело. Неуверенно, дрожа, но выглядывает наружу. Ей страшно и одиноко. Болезненно сжимается наше с Морой сердце, когда замечаю, как зрачки Альберта впиваются шипами, разрывая нас на отдельные части. Они оставляют отметины на моих щеках, подбородке с ямочкой, на бледной коже лица, теперь имеющем светлые неровные порезы.
Сейчас приходит запоздалая мысль: "Если бы чистокровные пожалели меня и вызвали медицинскую помощь вдруг лицо можно было зашить и шрамы не стали бы настолько неровными и глубокими, но время, к сожалению, было потеряно."
Надо отдать должное Альберт не отворачивается от уродливого зрелища. Лицо его не изменяется от пренебрежения. Только глаза напряженно без единого моргания долгие секунды изучают Мору. Своим молчанием жестоко пытает и терзает нервы Моры, но я не тороплю. Понимаю, что Альберт сам себя анализирует. Свои ощущения. Принимает важное для него и меня решение. Одному безумно рада – я не увидела отвращения. Губы не искривляются, скулы не напрягаются. На бабушке в первый раз я увидела отвращение, а на перевертыше нет...
Крупная шершавая ладонь обхватывает мое лицо и гладит, а большой палец оттягивает нижнюю губу. Альберт, поддаваясь своему же телу, подает корпус вперед, приближаясь к моему лицу, и теперь отводит взгляд с лица. Достаточно привык. Теперь рассматривает мои волосы, которыми я более или менее горжусь, немного порезанную шею, даже дерзко рассматривает грудь и мои бедра, на которых сижу, поджав под себя ноги:
– Я безмерно рад, что ты не парень. Сегодня несколько раз за вечер мелькнули подобные странные мысли. Я понимал, что ты не просто так скрываешь облик и приготовился к самому худшему. Ну например, Мора – циклоп, Мора с тремя носами...
До этих слов я ощущала себя, как натянутая тетива лука, которая от силы натяжения звенит и в любую секунду готова разорваться, но ей не дают. Своими словами Альберт прекращает ее натягивать до предела, отпускает чудовищное напряжение. Дает мне расслабиться и возможность перестать вонзаться ногтями в его колени, а то скоро продырявлю его джинсы.
– Раздевайся! – командует.
– Зачем? – удивляюсь перемене настроения.
– Тело показывай. Лицо показала, а мне надо посмотреть весь товар.
Из груди вырывается нервный смех. Ладонью шлепаю мужское колено, чтобы Самец поумерил свой пыл.
– Вооот, твоя улыбка однозначно была шикарная... в смысле есть, – не ловко исправляется, но мне не обидно. Перестаю нервно смеяться, когда замечаю взгляд на губах. Яростный, прожигающий до нутра, до каждой кости в теле. Он пронзает током по нервам и ознобом по коже. Огонь в глазах Самца физически жжет, но я убегаю. Вытягиваю шею и тянусь к Альберту...за поцелуем.
***
Ночь проводим в номере, как и хотел Альберт.
Просыпаюсь лицом, уткнувшись в подушку, и как не задохнулась – не имею ни малейшего понятия. На спине лежит тяжелая мужская рука, а сбоку кто-то настойчиво жужжит. Повернув лицо в бок, понимаю, что жужжит человек в телевизоре. Забыли выключить вчера или уже сегодня. Восколько мы легли?
А телевизор тем временем продолжает жужжать и показывает нам срочные новости. Перед началом новостей звучит громкий раздражающий сигнал-писк, от которого зубы сводит судорогой, а голову, словно проволокой обхватывают. Сильно хочется в ледяной душ Одним глазом сплю, а другим смотрю телевизор. Посередине экрана проходит красная бегущая полоса, на которой вижу слова, в точности повторяющие обращение ведущего. Часть информации я пропускаю, но часть выхватываю и реагирую на слово: "Жучка", написанное на экране в срочном объявлении. Больно странное слово для серьезного канала и не менее серьезного объявления.
Обнаружив странности, приподнимаюсь на локтях и, прищурив глаз, читаю обращение:
" По паспорту блохастая зовется Элис Мак, но откликается на кличку "Жучка". Как стало недавно известно, женская особь заражена бешенством, крайне агрессивна и представляет огромную опасность для окружающих. Настоятельно рекомендуется не подходить к Самке, а срочно вызвать патруль и изолировать ее от окружающих перевертышей. Отличительные особенности: особь меняет женский облик, но глаза остаются неизменно "серо-голубыми".
То ли плакать над тем, что меня подали в международный розыск, то ли смеяться над тем фактом, что Ситхе запомнил цвет глаз Элис, а свою подругу детства не запомнил. Несмотря на то, что мы сидели всегда боком, колено к колену, локоть к локтю, все равно вполне мог заметить и мой цвет глаз. В целом, очень странно. Какой он оказывается внимательный, ведь даже я не помню цвет глаз подруги. Кажется, карие? Да...Точно, карие.
Прочитав обращение, где меня наградили бешенством, обессилено плюхаюсь лицом в подушку и разочарованно стону на весь номер. Нет сомнений в личности перевертыша, сделавшего ТАКОЕ со мной и моей репутацией. Прекрасно знала, что он не спустит Альберту подобное грубое обращение
Когда доберусь до Шакса, то я ... его... покусаю и тоже заражу бешенством.
Прятки.
POV Мора
Проходит время, а я все также сижу, словно под наркотиками, под некоей разновидностью транса. Полностью погружена в свои мысли, где впервые за долгое время невероятно спокойно. Нет раздрая эмоций или былой злости – напротив все кристально чисто и прозрачно. Улыбаюсь, вспоминая ужас в глазах Райзе. Я добилась ровно того же, что было и со мной. Чистокровную позорно вырвало от страха. Подумать только, наша госпожа чистокровная Райзе, которая во двор не выйдет без макияжа, пошла домой обнаженная и в тошноте. Если у нее бывали прыщи, чистокровная отсиживалась дома и притворялась больной. Интересно, как закончился ее поход в полупьяном и голом состоянии по дорожкам маленького городка? Хотя... вру. Мне не интересно. Отныне ее судьба для меня не столь важна.
Я намеренно не стала вводить Зару в курс дела, поскольку подруга бы от меня отреклась, если бы узнала, как я низко поиздевалась над Райзе. Угрожала ей насилием. Совершать плохих поступков я не должна. Ударили по щеке – подставь другую и тогда перевертыши поймут, как плохо поступили. Наивное предположение. Только глупцы так думают. Тебя будут бить, пока не дашь сдачу. Перевертыши понимают и ценят только способности (силу) и своих Зверей.
Несмотря на только что увиденные новости, информация о моем розыске не сразу доходит до сознания и потому поначалу не сильно переживаю. Спокойно присаживаюсь на кровати, простыней прикрываю тело и наблюдаю за Альбертом, беззаботно сопящим лицом в подушку. Если бы не новости, то я бы отметила, как оказывается эротично просыпаться в одной постели с полностью обнаженным мужчиной. Дико любопытно дождаться того момента, когда Альберт повернется на спину и я всёёёёёёёё хорошенько рассмотрю. Вчера было очень темно и потому не особенно разглядела. Достаточно всего лишь растормошить Альберта за плечо, притвориться, что это не я его нагло разбудила, а он сам нечаянно проснулся. Затем можно понаблюдать, как обнаженный парень переворачивается на спину, а то самое место начинает бессовестно и дерзко подниматься…
Я бы на радостях сегодня дала себе похулиганить, если бы не эта гребенная змея, которая даже на расстоянии ухитряется портить мне жизнь. Естественно после новостей о моем розыске не представляется возможными насладиться совершенным телом Альберта! А ведь об этом мечтает половина университета, вторая половина– о Змее, а если быть честной, то все Сучки мечтают об этой сладкой парочке и за то, чтобы иметь возможность лицезреть их нагишом готовы съесть свои сумочки.
Как не прискорбно это осознавать, но Бог создал Змея не искушать, а уничтожать! Портить жизнь! Нет. Это не бог, скорее всего это Архангелы послали Шакса на землю, чтобы покарать грешницу Мору?!
Так что я раздраженно иду в душ приводить себя в порядок. Автоматически меняю внешность на более симпатичную. Что поделать – привычка.
Перед пробуждением Альберта я уже сижу за столиком и пью кофе. Без единого слова смотрю, как перевертыш, страдая от похмелья, просыпается, а в последующем недовольно ворчит, как ленивый медведь. Терпеливо жду, пока парень хотя бы приведет себя в порядок. Думаю, как бы подать «радостную» весть, но эффектной подачи не придумываю. Поэтому заметив, что Альберт собирается пойти покурить на балкон, спокойно ввожу в курс дела:
– Шакс объявил меня бешеной и подал в розыск, – Альберт закусывает сигарету губами. Подносит зажигалку ко рту с намерением прикурить. После моих слов останавливается, немного не дойдя до балконной двери. Чиркает зажигалкой, отчего яркое пламя начинает ярко «плясать» в комнате, но постепенно информация доходит до Волка и тот застывает с зажженной зажигалкой. Пламя все также пляшет перед его лицом и в особенности освещает прищуренные горящие эмоциями карие глаза. Газ из зажигалки громко шипит посреди тишины и вскоре Альберт, понимая, что замер в одном положении, отпускает "колесик", позволяя пламени погаснуть.
– Какое правильное решение было наорать на Шакса. Вы членами меритесь, а под раздачу попадаю я. Не понимаю, почему ты бросаешься на него, ведь у него другой интерес ко мне. Не сексуального характера. Он не смотрит на меня, как на Сучку, понимаешь? Не смотрит!!! – раздраженно барабаню пальцами по столу и объясняю очевидное Волку. – Шакс смотрит на меня, как на ярмарочного уродца, над которым забавно потешаться.
Мир между мной и Альбертом опасно пошатывается. Своей ревностью и угрозой он спровоцировал змея на подобные активные, ужасающие действия. Не хочу злиться на Альберта, но с его ревностью и желанием доказать, что принадлежу ему... получается откровенный перебор, из-за которого опять же я страдаю.
Альберт резко отнимает сигарету от губ и сжимает ее в руке. Мнет, крошит ее, отчего табак падает на ковер. Перевертыш вымещает эмоции на обычной сигарете, тем самым видно пытается сдержать свой норов. Голос его звучит почти спокойно, только челюсти больно сильно сжаты для того, кто спокоен.
– Только по какой причине именно ты стала для него этим ярмарочным уродцем? Сучек вокруг достаточно, но он приходит именно к тебе и САМ. Лично. Я до тебя тоже ни к одной Сучке САМ не подходил.
В ответ на откровенную глупость закатываю глаза к потолку и устало произношу:
– По-моему это уже называется ревновать к каждому столбу. Шакс для меня столб. Я его также люблю, как обычный фонарный столб. – ничего умнее не придумываю, кроме этого ответа.
Понимаю, куда клонит Альберт, но это откровенная глупость, поскольку истинная причина интереса Шакса – добраться до предполагаемого морфа. Но эту правду я не озвучиваю вслух, ведь… ведь вдруг это правда?
Альберт не желает отступать, опять гнет свою упрямую линию:
– И да, я чувствую от Змееныша агрессию. Если человеческие сущности могут держать видимый контроль, то по нашим зверям всё видно. Его Змей на тебя клыки выпускает! – с обвинением выпаливает, будто я в этом виновата. – Да, что я распинаюсь, тебе не понять...
– Ну, да… – протягиваю задумчиво и в ответ словесно пытаюсь устыдить Волка, ведь он только что в очередной раз показал разницу между мной и собой. – Откуда мне понять проблемы чистокровных с их зверями?
Альберт понятливо замолкает и вместо этого крепко обхватывает мое тело, заканчивая неуместную ссору. Прижимает ладонью мою голову к своему плечу и меняет тон общения:
– Не волнуйся, он до тебя не доберется.
– Он и не будет добираться. Просто посадит Жучку в психиатрическую клинику и будет смотреть, как меня лечат от бешенства.
***
Даааа. Шакс хорошо умеет издеваться над людьми, окружать, давить, смыкать плотное кольцо вокруг тебя. Не замечаешь, как ловко оказываешься прижатой спиной к стене без возможности выбраться или закричать. Намертво вцепившись клыками мне в горло, Ситхе держит в захвате.
Карты для него легли очень удачно.
В этот промежуток времени пока в номере отеля думаю, как поступить, Альберт на удивление действует очень решительно, без сомнений. Договаривается с дедом, планирует первые действия. К сожалению, без связей мне не выбраться, поэтому приходится пользоваться помощью семьи Альберта. В плане Ситхе я обнаруживаю одно явное белое непродуманное пятно. Шакс опрометчиво предполагает, что мои способности распространяются только на женский облик. Действительно, сложно фантазировать по максимуму и представить, что женщина захочет стать мужчиной. Это против законов природы. Противоестественно. Не нормально. Хотя, Шакс должен понимать, что я и нормальность – вещи не совместимые. Я могу пойти на практически любой опрометчивый и аморальный шаг для своей выгоды, а Ситхе больше реалист и мыслит в рамках реальности, допустимости. Надо признать, что действительно перестраивать женский организм в мужской очень не приятно. Мне пришлось дома у бабушки долго тренироваться, чтобы привыкнуть к диким опоясывающим болям, сопровождающим трансформацию.
Довольно хилый план назревает мгновенно. Мне теперь стоит держаться подальше, как от Альберта, так и от Зары. По крайней мере до тех пор, пока не вернусь в столицу. Из номера отеля выхожу мужчиной и живу целый день… в парке на лавочке. Старичок-ректор в течение суток присылает мне на телефон скрин моих новых липовых документов. Для поездки на автобусе от Темени до центрального округа этого будет достаточно. Не обязателен оригинал, но конечно при желании работники ко мне могут пристать. Мой телефон тоже лазейка, через которую можно найти меня, но успокаивает тот факт, что он был куплен на имя ректора. Такое не сразу обнаружишь. Получается у меня есть немного времени, которого хватит на поездку.
POV Мора
В последний день пребывания в Темени я намеревалась наведаться в больницу, чтобы попытаться раздобыть информацию о личности моего спасителя, но теперь не могу свободно путешествовать. И личность моего спасителя по-прежнему остается загадкой, но не беда, когда-нибудь узнаю.
Напоследок я возвращаюсь попрощаться с бабушкой и забрать сумку с вещами. Прощаемся в гостиной, как и в первый день приезда. В одной руке держу сумку, одновременно пытаюсь улыбаться бабушке, хотя это сложно дается, ведь от бабушки исходит мощная стена холода, которая передается мне. Она замораживает мою улыбку и не дает ей стать искренней. Начинаю, как обычно издалека прощание, но родственница не хочет слышать. Грубо перебивает:
– Мне жаль осознавать, кем ты стала.
– Кем я стала? – слова даются очень тяжело. Они песком шелестят во рту, на языке, от того безумно неприятно сейчас стоять и пытаться сохранить маску дружелюбия.
– Этим уродом...морфом, – поясняет бабушка. Не жалеет злых слов для внучки..
Уродом...
уродом...
уродом.
Это слово сверкает яркими вспышки молний и взрываются в голове, разбивают мою голову изнутри, ломают кости черепа, расплющивают мозги по стенкам.
Не плакать...
уродом…
не плакать…
уродом.
Слова чередуются и жестоко бьют изнутри.
Я сглатываю, сглатываю слюну. Как-то нервно и дерганно сглатываю. Только не знаю, с какой целью. Вероятно, хочу проглотить слезы.
Отхожу назад, желая побыстрее покинуть этот дом детства, но в результате бьюсь плечом об косяк. Спортивная сумка неряшливо падает из рук непосредственно на пол. Много секунд проходит, но я по-прежнему смотрю в прищуренные глаза, обведенные паутиной старческих морщин. Ищу в них признаки моей любимой бабульки, но не вижу. Мотаю головой из стороны в сторону, вытряхиваю из себя ужасные слова. Не хочу их слышать. Не хочу.
Осторожно наклоняюсь за сумкой, стараясь собраться с мыслями. Беру себя в руки, сжимаю ручку сумки и улыбаюсь. Мило. Нежно. Но в моих глазах для старушки больше нет улыбки. Она правильно тогда сказала. Я тогда умерла. Сейчас у меня другая жизнь и в ней давно нет места пожилой родственнице.
– Здоровья тебе, – желаю вполне искренне.
Обхватываю ручку двери и в тот же момент настигают поспешные слова. Бабушка долго молчала, сдерживала себя, а теперь выплескивает все, что накипело. Правда шепотом, но от этого не менее понятно:
– Если вскроется правда, то ты не жилец. Я должна была доложить о твоих открывшихся способностях "наверх", но не сделала этого. Вместо этого отослала тебя как можно дальше от прежней жизни Моры. Просто так Бог неожиданно никого не награждает способностями. У тебя с рождения не было ни способностей, ни зверя внутри. Ты забрала у кого-то способность менять облик! Ты – паразит, который крадет у других способности.
От хлестких слов, попадающих прямо в цель, я поспешно открываю дверь и вырываюсь на улицу. Громко навсегда закрываю дверь в этот дом для себя или скорее от себя. Ставлю между бабушкой и собой непроходимое препятствие, которое мы не сможем убрать.
Урод… паразит…паразит… урод. Слова долго сопровождают меня. Вплоть до порожек автобуса.
При входе в транспортное средство мужчина– перевертыш тщательно осматривает пассажиров, проверяет их документы. Благо на Самцов мало обращают внимания, но к Сучкам присматриваются, в особенности к цвету глаз.
Всю дорогу по пути в столицу безразлично смотрю в окно, но в голове стучит признание бабушки. Даже после ее слов не хочется верить в то, что я -морф. Всегда считала, что это мифы, глупые сказки и до сих пор надеюсь, что вышло все случайно. Может быть мои силы просто дремали внутри? Может раньше мне не было необходимости их использовать, поэтому способность менять облик долгое время спала? Не хочется осознавать, что я – гадкий паразит, который посредством сексуальной энергии крадет силу у других перевертышей.
В столице центрального округа на автобусной остановке меня уже ожидает машина, которая отвозит в дом родителей Альберта. На некоторое время ректор предлагает спрятаться у них. Все же их род – не последний в округе. Поначалу ректор задействует свои связи, наивно пытаясь подкупить органы власти, но смертников нет. Никто не решается пойти наперекор, если дело касается интересов рода Ситхе.
Проходит несколько дней в семье Альберта, но без него самого (с целью не вызвать подозрений он возвращается в университет). Постепенно мне кажется, что я начинаю сходить с ума. В прямом смысле. У меня слуховые галлюцинации.
Всегда ненавидела змей. Они мерзкие. Длинные, ползучие, скользкие, еще шипят. А сейчас куда бы не пошла, везде слышу стрекот змея. Первый раз слышу странный звук, гуляя в саду дома, и от неожиданности испуганно оборачиваюсь. Отбегаю в сторону, боясь наступить на какую-нибудь змею, но потом осторожно возвращаюсь и рассматриваю кусты. Живности не обнаруживаю. Облегченно вздыхаю.
Второй раз слышу змея в душе. Намыливаю кожу ароматным гелем, глажу ладонями тело, смывая дневную пыль, и опять слышу странный стрекот. От неожиданного звука лопатками прислоняюсь к стеклам душа. Смотрю вниз, уверенная, что заползла змея, но там пусто. Только вода под ногами. Открываю дверцы душа, после чего рассматриваю пол в ванной и опять никого нет. Стрекот змея меня порядком выводит из себя и оттого обхватываю виски ладонями, легкими массирующими движениями успокаивая себя. Очевидно, что Змей Шакса шипит в моей голове. Не доволен, ждет меня, жаждет встречи.
Боже, я же убила истинность, поскольку сны больше не повторяются. Неужели едва сократила расстояние между нами, как истинность опять возрождается? Значит, он где-то здесь в столице, тоже не вернулся в университет?
Устало приваливаюсь к стеклу и закрываю глаза, ощущая, как тугие струи воды бьют по животу и бедрам.
Первые эмоции утихают, и тогда я могу уже спокойнее думать и анализировать. Шакс не мстит, слишком пустая для него трата времени и ресурсов. Он вынуждает явиться на поклон, упасть ниц, жаждет увидеть мольбу и просьбы. Мое преклонение перед ним. Смирение перед сильным самцом. Он устилает мой путь к нему дорогой страха и эмоционального давления. Делает все, чтобы подтолкнуть к этой необходимой для него дорожке. Либо я питаю его в качестве морфа, либо мне нет места в их мире. Только если в психиатрической клинике, где будут колоть прививки от бешенства и сводить разум с ума.
Боже, мурашки появляются от той картинки в энциклопедии, где полу человек полу волк берет девушку-морфа. Оно же на самом деле не так происходит? Не в животной форме? Озноб стрелой пробегает вдоль позвонков. Несмотря на теплый душ на теле проступает холодной пот, который, смешиваясь с горячими струями воды нежно льется по груди, по животу, ныряя в пупок и скатываясь по лобку и половым губам.
Интересно, а Шакс, как чувствует нашу истинность? Она его заводит? Надеюсь, он хоть немного мучается, также как я страдаю от его поведения.
Еще в школе должна была догадаться о нашей истинности по тому странному факту, что с учебы я приходила насквозь провонявшая Шаксом. Его запах постоянно впитывался в поры кожи, отчего приходилось долго отмываться в душе. Бабушка в те времена делала замечание о моей чрезмерной чистоплотности, а я не объясняла причин поведения. Отшучивалась или переводила разговор на другую тему. Видимо, стеснялась говорить о настолько личном с бабушкой и не понимала, что запах Шакса странно на меня воздействует. Думала – такое бывает рядом с любым Самцом.
***
Через три дня моего пребывания у Альберта, потерпев неудачу на попытке дать взятку и успокоить органы, ректор намеревается на самый последний и серьезный шаг – поговорить со взрослыми представителями рода Ситхе и выторговать мою жизнь для своего внука. Может быть Шакс для остальных перевертышей является чем-то сродни идолу или божеству, но для многочисленных представителей своего рода, надо признать, он – обычный сопляк, который столько денег и связей тратит на неизвестную блохастую.
Однажды услышала среди мальчиков забавное выражение:
« На каждый детородный орган найдется детородный орган потолще».
Вот и на Шакса найдется покрупнее. Уверена, взрослые Ситхе вставят мозги сопляку, куда надо. Знал бы он, как я его постоянно обзываю, рот бы мне намылил… но он не знает и это прекрасно.
– Так что, Ситхе, можешь запугивать сколько угодно. По доброй воле блохастая Мора даже ради спасения своей тонкой шкурки не пойдет к чистокровному Ситхе.
Женщины
POV Шакс
Жучка. Жучка… Ты заставляешь слишком долго тебя искать. Терпение подходит к отметке, после которой я начинаю внутренне закипать. Мне всего лишь надо проверить морф ты или нет. Если не являешься морфом, то я со спокойной совестью отпущу тебя, глупая Жучка, к твоему любимому Волку. Мне от тебя больше ничего не надо. Я тоже не горю желанием тебя трахать. От слова "совсем".
Ты веселишь исключительно в качестве забавной собачки– болонки, которая тявкает возле меня и прыгает на задних лапках, но не более.
Как представлю, что в блохастую надо будет вставлять член... Блевать тянет. Надо срочно отвлечься.
Сегодня вечером мы собрались с Дреддом у меня дома. Наша семейная вила растянулась в столице на десятки километров. Она представляет собой что-то вроде цветка. В круглом здании – сердцевине находится общая территория Ситхов: банкетный зал, вход. Из этого места ведут пятнадцать огромных крыльев, в которых проживают главные по центральному округу перевертыши из рода Ситхов.
Сейчас мы задались целью выпить, посмотреть бокс и поиграть в бильярд, а дальше, как пойдет. Я намерен выкинуть из головы всяких тупых Сук.
С недавних пор я думаю о слишком большом количестве женщин. Истинная, Мора, Элис. И они все блохастые...дерьмище откровенное. Связать мою жизнь с блохастой? Кто-то отвечающий за мироздание явный шутник.
Я что-то упускаю важное. В голове что-то не укладывается. Ребус не удается разгадать. Пока жду своего удара кием, смотрю в телевизор, но ничего не вижу, а размышляю опять о своем же.
Так, а если зацепиться за запах? Моя истинная каким-то образом маскирует запах и это вполне может быть способность.
Можно попробовать составить список всех чистокровных, блохастых, кто обладает способностями к сокрытию запаха, а также тех, кто, как Элис меняет облик. Дополнительно стоит составить список перевертышей, не имеющих запаха. С другой стороны понимаю, что эта работа займет слишком много времени... и то статистика – дело относительное. Точной информации мне никогда не удасться найти.
Бесполезно!
Хватаю раздраженно пульт, хочу сделать потише песню, орущую по телевизору. В тот же момент из кармана шорт звучит мелодия звонка, и я отвечаю на звонок одного из моих ищеек. Хороший следопыт. Хитрый лис.
– Добрый вечер! У меня для вас важная информация.
В тот день, когда впервые встретил Зару, я послал следопыта разузнать всё о Море. Странное дело, до того дня ниразу не вспоминал о ней, а после встречи с бывшей одноклассницей стало любопытно узнать о ее судьбе.
Зара сказала, что не знает, как сложилась судьба лучшей подруги, а ведь так хорошо дружили? Я не стал долбить ей мозги гипнозом, просто отдал приказ своим людям разузнать о Море.
Видно, теперь некоторая работа проделана, и потому он объявился.
– Говори, – нажимаю на пульте кнопку громкости, хочу сделать потише песню, которую слушает Дредд по телевизору.
Одновременно слушаю докладчика:
– Мора герц погибла, выпав из окна, четыре года назад в результате несчастного случая.
Палец плотно нажимает на громкость. Нажимает. Нажимает. Делает громче. Мощнее. Звук становится сильнее и кажется, что барабанные перепонки сейчас лопнут от перенапряжения, но палец не перестает давить на кнопку. Только Дредд кричит мне на ухо, но бесполезно. Ничего не слышу, кроме жуткой песни, терзающей слух.
Не выдерживая мощных децибел, ищейка сбрасывает звонок и теперь в трубке тишина, но я все также держу ее возле уха и не совсем понимаю…
Что мне сейчас сказали?
Мора Герц умерла….? Что-то в голове не укладывается, не верю. Отказываюсь верить.
Дредд выхватывает пульт и делает громкость тише, но у меня в ушах до сих пор раздаются басы, а в висках пульсируют болезненные уколы.
Почти сразу на телефоне начинают мигать одно за другим входящие сообщения. И я лениво их разворачиваю. Смотрю, что прислал следак. В сообщениях оказывается вся информация о смерти Моры, подробности несчастного случая, фотография с места предполагаемой травмы, информация о больнице. К документам прилагается фотография той живой Мора. Забавная была крыска. Когда она задумчиво улыбалась своим мыслям, у нее появлялись глупые ямочки, в которые хотелось ткнуть карандашом и посмотреть на сколько сантиметров ее щеки уходят внутрь. У меня были какие-то особые садистские реакции на эту блохастую. Я всегда отстраненно наблюдал за тем, как над ней издеваются и ждал того момента, когда она заплачет. А она не плакала, как остальные девчонки. Сопли не размазывала, не жаловалась учителю, не жаловалась Заре. И меня это все время поражало. Хоть раз бы слезу пустила.
А ведь с ее мозгами и упорством добилась бы многого в жизни.
И если на то пошло, она -первая Сучка на кого у меня сознательно встал. До нее думал, что все Сучки пустоголовы, слезливы, бесполезны и надоедливы.
И нахер спрашивается она умерла? Так… а какого х*я Зара мне не рассказала? Она утверждала, что не знает, как сложилась жизнь Моры, но этот случай произошел еще в школе? Она должна была знать! Выбью из нее правду, если потребуется! Задолбала скулить и ныть!
Все это время Дредд мне что-то привычно рассказывает или о чем-то спрашивает, но я жестом велю закрыть пасть и не раздражать, а сам ищу новый номер Зары.
Дворецкий, вошедший в главные двери, прерывает мой поиск, отвлекает от новостей и размышлений. Кланяется почти в пол и просит с долей дрожания в голосе:
– Ваш дедушка просит зайти к нему.
Человек – дворецкий явно новый( старый был недавно загрызан кем-то из молодых львов – племянников) поэтому этот боится теперь послужить жертвой для нашей многочисленной семьи.
К черту мысли о дворецких!
Иду в крыло к деду, где застаю престарелого родственника ожидаемо лежащим в кровати. Он почти не встает, спокойно доживает свои дни в темноте и тишине. К нам обращается крайне редко, только в случае крайней необходимости. Почтенных перевертышей мы ценим и заботимся, поступаем так, как они просят. Правила такие и ничего с этим не поделаешь, но надо отдать должное они редко вмешиваются в жизнь молодого поколения.
– Сядь, мой мальчик, – касается дрожащей рукой резного кресла возле кровати. Именно туда мне следует опуститься. Я присаживаюсь, куда требуется, после чего повнимательнее оглядываю деда и отмечаю заметные ухудшения в его здоровье с момента моего последнего визита.
– Недавно со мной связался старый друг и попросил об одолжении. Его внук собирается жениться на одной блохастой Сучке, которую ты сделал изгоем, и они хотят выторговать ее жизнь. Скажи, что ты хочешь в обмен на ее жизнь?
Дед говорит очень медленно и дает мне время все хорошенько расслышать и тщательно проанализировать. Забавная информация меня очень веселит. Я даже не выдерживаю и хмыкаю. Никак не перестаю ухмыляться.
Жениться он удумал? Да, что вы говорите!? Какие у Волчары серьезные, однако, намерения. Жениться на Элис… ???
Только после меня будет дожирать объедки со стола! С удовольствием понаблюдаю, как он будет скулить без своей Сучки, пока та будет развлекать МЕНЯ!
Благословение
POV Мора
Я живу в доме Альберта уже целую неделю, в течение которой, невзирая на запреты его матери, находящейся постоянно дома, иногда тайком выхожу на улицу в образе парня, поскольку игра в прятки мне надоела до скулежа. Очень хочется побитой Волчицей в неволе завыть на несправедливую судьбу. Благодаря Шаксу я заперта в четырех стенах. Не живу, а как загнанная тварь дрожу. Ужасно и унизительно. Словами не передать, а ведь, как хорошо и спокойно начиналась моя новая жизнь до встречи с Шаксом?
Вчера вечером ректор поговорил с престарелым дедом Ситхов из главной ветви, и теперь мы ждем результата переговоров. Из-за ночной бессонницы и переживаний я лишилась сил и собранности. Теперь очень сонливая и неуклюжая, но тем не менее я занимаюсь обедом вместе с матушкой Альберта, потому что невозможно сидеть на одном месте. А чтобы скрыть растерянность и переживания я с головой окунаюсь в хлопоты. Но как не отвлекаюсь, все равно думаю о Шаксе и надеюсь, что переговоры прошли удачно.
Уши Шакса должны гореть огнем. Надеюсь, он хоть немного ощущает мои эмоции и в особенности мою ярость по отношению к нему. Или еще рано испытывать те же ощущения? Вероятно, рано.
